Текст книги "Сотвори свою смерть"
Автор книги: Сергей Шарапов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
III
Архангельск всегда привлекал Савельева какой-то устойчивостью к новым веяниям. Он, коренной москвич, всегда с теплотой относился к таким городкам, где еще сохранились черты патриархальности.
Игорь Леонидович и трое ребят из опергруппы прилетели в Архангельск ранним утром. Весна пока не коснулась этих северных мест. Дождь со снегом слепил глаза, всюду стояли огромные лужи, и, прежде чем ступить, приходилось тщательно выбирать место.
Однако скверная погода ничуть не влияла на настроение Савельева. Он оглянулся на своих спутников и смущенно хмыкнул – вот уж не скажешь, что ростом не вышли.
План операции был тщательно разработан еще в столице, и теперь оставалось лишь точно следовать определенной тактике. Решено было не привлекать архангельскую милицию, поэтому их никто не встречал и, чтобы добраться до Конорадского, им пришлось взять такси.
Таксист всю дорогу с любопытством поглядывал на странных пассажиров, но вопросов не задавал. Он высадил компанию у небольшого ресторанчика и, кивнув на прощание, скрылся за пеленой дождя.
– Клиент очень опасен, – предупредил следователь ребят. – Так что действовать надо с предельной осторожностью.
– Все понятно, – кивнул один из них, не переставая жевать жвачку.
Направились к пятиэтажному кирпичному дому в глубине квартала.
– Я вхожу первым, – напомнил Савельев, – а вы будете меня подстраховывать. Самое главное – не спугнуть.
Молодые люди сдержанно улыбались, молчаливо соглашаясь с временным шефом.
«Господи, чего я волнуюсь? Да они же лучшие из лучших, а в таких операциях участвуют почти с пеленок…» – Игорь Леонидович попытался унять нервную дрожь, подходя к квартире Конорадского.
Парни неслышно растворились в нишах лестничных площадок.
Савельев несколько раз нетерпеливо нажал кнопку звонка.
– Минутку! – послышалось из-за двери, затем она распахнулась.
Иосиф Аркадьевич Конорадский недоуменно посмотрел на мужчину, стоящего на пороге.
– Чему обязан? – вежливо поинтересовался он.
– Не узнаете? – Игорь Леонидович широко улыбнулся.
– Боже мой! Проходите…, – вдруг воскликнул хозяин и отступил на шаг в сторону. – Не ожидал свидеться, не ожидал…
Следователь вошел, украдкой осмотрел интерьер.
«Ну, с такими деньгами мог бы и получше обставиться!» – хмыкнул он.
– Каким ветром занесло в наши края? – Конорадский суетливо стер полотенцем мыльную пену с подбородка.
– Попутным, – сказал Игорь Леонидович и пояснил: – Командировка…
– Сколько же мы не виделись? – рассмеялся Конорадский. – Лет десять, не меньше…
Савельев с облегчением вздохнул:
«Он ни о чем не догадывается…»
– Проходите, – повторил хозяин, приглашающе кивнув в сторону гостиной. – Кофе? Чай?..
– Лучше кофе, – не стал отнекиваться следователь и попытался направить разговор в нужное русло: – Работаете на прежнем месте?
– И да, и нет, – вздохнул Конорадский. – Я теперь владелец этого предприятия…
– И как же вам удалось так быстро сделать карьеру? – удивился Савельев.
Конорадский небрежно махнул рукой.
– Директор помер, – бросил он и недовольно добавил: – А толку-то… Доходы мизерные, едва свожу концы с концами…
«Ну актер!» – усмехнулся Савельев, наблюдая через открытую дверь кухни, как хозяин готовит кофе.
– Тебе с сахаром? – переходя на «ты», спросил тот.
– Одну ложечку…
Когда Конорадский принес чашечки и пару бутербродов, Савельев пристально взглянул на него и начал:
– Меня привело в Архангельск одно важное дело – убийца-маньяк, здорово наследивший у нас в столице.
– Слышал, слышал… – на лице Конорадского не дрогнул ни один мускул.
– Мы выяснили, что убийца высокого роста, ужасен с лица, а его преступления не что иное, как добросовестно исполненный заказ.
Конорадский вдруг насторожился.
– И с чего это вы мне все это рассказываете?
– Мне подумалось, что, возможно, тебе что-нибудь об этом известно… Ведь десять лет назад ты здорово помог мне…
– Ну, когда это было… – облегченно вздохнул Конорадский. – Там сложилось все чрезвычайно просто – вы допросили меня, а я всего-навсего выложил свои соображения… Вот если бы вы попросили меня поработать в том направлении, я бы смог открыть вам много интересных фактов…
– Но и тогда, десять лет назад, было убийство, – напомнил Савельев.
– Э, нет, вы что-то перепутали, – улыбнулся Конорадский и поправил: – Самоубийство. Причем, и я думаю, вы помните, это удалось доказать.
– Ладно, ладно, – махнул рукой гость и предложил: – Закурим?
– Давай, – Конорадский бросился в кухню за пепельницей.
«Пора начинать», – решил Игорь Леонидович и, блефуя, громко произнес:
– Между прочим, несмотря на то, что мы не виделись десять лет, я не выпускал тебя из поля зрения. Еще тогда мне показалось подозрительным, что ты, находясь рядом со своим шефом, совершенно не участвовал в перегонке ценных металлов в Финляндию…
Конорадский ничего не ответил.
– Ты слышишь? – переспросил следователь. – Я еще тогда настаивал, чтобы тщательно проверить тебя, но мое руководство было категорически против. Я за их спиной перевернул всю твою биографию и добыл небезынтересные факты… Оказывается, твое прошлое весьма туманно. Никто из твоих школьных друзей не помнит, чтобы с ними учился Юзик Конорадский. То же самое можно сказать и про университет. Пометки о том, что диплом выдан есть, но… К сожалению, эта информация так и осталась лежать в моем сейфе… Когда дело о металлах было закрыто, ты стал осторожен, залег на дно и несколько лет совершенно ничем себя не компрометировал. Впрочем… это не главная причина моего визита.
Конорадский появился в дверном проеме с бледным перекошенным лицом.
– Вы… вы хотите меня арестовать?.. – только и смог выдавить он.
– Да, – спокойно ответил Савельев. – Считаю, оказывать сопротивление не имеет смысла. Ты же не супермен, а на лестничной площадке мои люди, готовые по малейшему знаку вынести двери и скрутить тебя.
– Я сдаюсь, – удрученно пробормотал хозяин.
– Ты же не знаешь, за что, – Игорь Леонидович улыбнулся. – Позволь вначале выдвинуть обвинение: Конорадский Иосиф Аркадьевич, вы подозреваетесь в том, что в течение нескольких лет содержали контору, специализирующуюся на заказных убийствах.
Хозяин ахнул и схватился за стенку.
– Как?!
– Никто бы и не трогал вас, если бы род деятельности вашей конторы был несколько иным… – заметил следователь. – Но столько жертв, среди которых работник КГБ, – это уж слишком!
– А его-то кто?! – искренне удивился Конорадский и поспешно начал оправдываться: – Об этом я слышу впервые, и не пытайтесь вешать на меня чужие заслуги.
– Значит, это была инициатива вашего единственного сотрудника, который на гнушался даже отнять жизнь у ни в чем не повинного ребенка!
Чувствуя, как гнев и отвращение начинают переполнять его, Савельев заставил себя успокоиться.
– Где вы прячете этого монстра?
– Я все скажу, все…
– Тогда пройдемте со мной, – устало проговорил Савельев и встал. – На допросе вы дадите показания, а если что-то утаите – пеняйте на себя… КГБ умеет развязывать языки.
Он обошел дрожащего преступника и, открыв дверь, негромко позвал:
– Ребята, ко мне.
Из коридора донесся звук легких шагов, однако Савельев вдруг ощутил у своего виска холодное дуло пистолета и услышал срывающийся шепот Конорадского, обращенный к замершим у двери парням:
– Одно движение – и я стреляю.
Лица оперативников вытянулись, но Игорь Леонидович оставался совершенно спокоен.
«Когда и как он успел взять оружие?» – думал он.
Ребята стояли у порога, не решаясь что-либо предпринять.
– Я не шучу! – в голосе Конорадского появилась странная хрипота.
«Волнуется гад, – мелькнуло у следователя. – Скотина…»
– Мои условия таковы, – Конорадский больно выкрутил руку Савельеву. – Я с ним быстро спускаюсь вниз и сажусь в машину. Ваш шеф останется со мной, пока я не выеду за город и не буду убежден в том, что за мной нет хвоста…
Молодые люди вопросительно взглянули на Савельева.
– Соглашайтесь. У вас нет другого выхода, – зло прошипел Конорадский.
Оперативники отступили в сторону, пропуская к выходу Конорадского и его заложника. Один лестничный пролет преступник и Савельев миновали без каких-либо осложнений, но следователь неожиданно услышал, как хлопнула дверь в подъезде – кто-то поднимался им навстречу. Скосив глаза, Игорь Леонидович заметил, что Конорадский занервничал, видимо, решая – прятать пистолет или нет.
«Вот это мне как раз и нужно…» – он изо всех сил локтем ударил преступника в солнечное сплетение.
Тот согнулся и, взвыв от боли, выпустил пистолет. Оперативники мгновенно оказались рядом, и через секунду Конорадского уже крепко держали.
Молодые люди – он и она, – невольно ставшие свидетелями этой сцены, испуганно переглянулась.
– Все нормально, проходите, – сухо бросил Савельев, потирая ушибленную руку.
– Ну вы молодец! – не удержался от похвалы один из парней.
– Чего уж тут, – улыбнулся Игорь Леонидович. – Вы думаете, если старый, так ни на что уже не годен?
– Мусора поганые… – прошипел Конорадский, зло сверкнув глазами в сторону Савельева.
Тот, проигнорировав уничтожающий взгляд, дружелюбно ответил:
– Иосиф Аркадьевич, я знаю вас много лет и в силу личных симпатий не стану докладывать, что вы пытались совершить побег, прихватив в заложники следователя. А то, чего доброго, вам к вышке еще лет пять прибавят.
Он посмотрел на часы и обратился к оперативникам:
– Согласно плану у подъезда нас уже должны ждать…
Молодые люди быстро потащили задержанного на улицу, а Савельев с чувством исполненного долга не спеша двинулся за ними.
«Все обернулось лучше некуда», – вздохнул он, выйдя из подъезда.
Дождь, моросивший с утра, прекратился, выглянуло теплое весеннее солнце. Невдалеке стоял автомобиль с московским номером, а возле него, к немалому изумлению Савельева, прохаживался знакомый гэбист, которого он видел у прокурора.
– Вот так встреча, – протянул следователь, раздумывая, подавать ли руку.
Он не был уверен, что комитетчик воспримет это правильно. Однако тот сам разрешил его сомнения, и Игорь Леонидович ощутил крепкое мужское рукопожатие.
– Вы прекрасно справились с операцией, – сказал гэбист.
– Были, конечно, свои сложности… – скромно потупился Савельев.
– На сегодня вы свободны, – неожиданно проговорил новый знакомый. – Можете погулять по городу до отлета. Посмотреть памятники архитектуры…
– А как же Конорадский? – удивился Савельев.
– Мы сами с ним разберемся, не волнуйтесь. Тем более, ваше начальство в курсе.
– Ладно, – пожал плечами Игорь Леонидович.
Гэбист коротко отдал распоряжение шоферу и попрощался:
– До свидания. Думаю, что ваши заслуги не останутся без награды. Во всяком случае я буду ходатайствовать об этом.
Он сел в машину, оставив недоуменных оперативников стоять во дворе.
– Ничего себе… – вскинул брови один из парней. – Узнаю КГБ – самое сложное нам, а они, как всегда, лавры пожинают.
– Разговорчики! – оборвал его Савельев, а сам подумал, что молодой человек во многом прав.
IV
Савельев не знал, что в то же самое время в кабинете у генерал-лейтенанта Кривоносова проходило экстренное совещание. На нем присутствовало несколько человек, в том числе и профессор Никифоров, которого впервые пригласили на встречу с людьми такого уровня.
Генерал-лейтенант Кривоносов, седой представительный мужчина, сидел за рабочим столом, уставившись в одну точку, и угрожающе барабанил пальцами по полированной поверхности. Этот жест не сулил подчиненным ничего хорошего, и об этом в ведомстве знали все.
Наконец, когда в кабинете установилась мертвая тишина, генерал скрипучим голосом произнес:
– Я собрал вас для того, чтобы обсудить вопрос, волнующий меня уже давно, – это опыты по созданию сверхвоина. Мы угрохали огромные средства на этот проект, но пока серьезных результатов не видно.
Кривоносов откашлялся и тяжелым взглядом обвел присутствующих.
– Вам не надо напоминать, что даже президент заинтересован в этой программе, так как она направлена на повышение обороноспособности нашей страны.
Генерал сделал паузу и, посмотрев на профессора, продолжил:
– Помнится, год назад вы, Никифоров, утверждали, что в минимальные сроки справитесь с поставленной перед вами задачей.
Профессор почувствовал себя школьником, которого за провинность отчитывают перед всей школой.
– Исследования п-проводятся, – робко залепетал он.
– Что вы говорите?! – с сарказмом произнес генерал. – Насколько мне известно, вы уже полгода топчетесь на месте, а теперь еще и арест вашего сотрудника Виктора Франка.
Не зная, что и ответить, Никифоров опустил голову.
– Каким образом получилось, что он подозревается в убийстве? – прогремел голос Кривоносова.
– Франк совершенно не виновен, и следствие скоро убедится в этом, – попытался защищаться профессор.
– Ничего не хочу слышать! Служащие моего ведомства уже промышляют убийствами! – генерал стукнул кулаком по столу и вновь повернулся к бледному профессору. – Между прочим под вашим чутким руководством.
– Простите, генерал, – неожиданно послышался голос из далекого угла.
– Разговорчики, майор Семенец! – Кривоносов окинул строгим взглядом щуплого на вид очкарика.
– Разрешите. Я хочу немного прояснить ситуацию, – майор, не обращая внимания на едва сдерживаемый гнев председательствующего, встал.
Все с облегчением вздохнули, надеясь, что Семенец с его тактичным подходом хоть как-то разрядит накалившуюся атмосферу.
– Валяйте, – неожиданно позволил генерал, питавший отеческую слабость к этому офицеру.
– Профессор Никифоров прав – Франка в ближайшее время выпустят. Ученый ни в чем не виноват… – негромко начал майор. – Всем известно, что именно этот молодой человек занимается опытами по реанимации мертвых тканей. Сложно сказать, успешно проходят исследования или нет, но, насколько мне известно, Виктор Франк совершенно случайно раздобыл старинную рукопись, в которой подробнейшим образом описывается, как сконструировать искусственного человека.
В кабинете повисло молчание. Кривоносов, который впервые услышал об этом, настороженно перевел взгляд на профессора Никифорова.
– Вы знали?
Никифоров сглотнул слюну, понимая, что назревает буря.
– Знал, – едва слышно прошептал он.
Однако генерал вдруг осклабился и повернулся к Семенцу.
– А эта рукопись не фальшивка?
– Нет. Сведения там весьма интересные. Во всяком случае Франк использовал формулы именно оттуда, и они оказались рабочими.
– Вы хотите сказать, что опыты оказались удачными? – генерал взял со стола стеклянную пепельницу и принялся вертеть ее так и этак.
Солнце, заглянувшее в окно, коснулось своими лучами пепельницы, и на лицах сотрудников мелькнули солнечные зайчики.
– Опыты оказались удачными, – утвердительно кивнул Семенец и посмотрел на Никифорова.
Тот, поняв, что от него ждут подробных объяснений, откашлялся.
– Животные, которые были задействованы в опытах и подверглись оживлению, чувствуют себя превосходно… Рукопись у меня в сейфе, но мне сложно заняться продолжением исследований, пока Франк находится под следствием, – со вздохом проговорил Никифоров, наблюдая за реакцией генерала.
– Кто ведет дело об убийстве? – поинтересовался Кривоносов, напрочь игнорируя профессора.
– Следователь Савельев, – доложил Семенец. – Но, к сожалению, его шеф благоволит к КГБ, и из прокуратуры вряд ли можно ожидать помощи.
– Что еще известно о рукописи? Как она вообще попала к Франку? – генерал нахмурил брови и зло взглянул на профессора.
Однако Никифорова опередил шустрый майор, который явно всерьез занимался делом Виктора.
– Франк утверждает, что рукопись принадлежала ученому восемнадцатого века, которому удалось претворить свою идею в жизнь. И теперь по стране спокойно разгуливает искусственный человек, которому двести лет. Франк настаивает, что этот уникум и есть настоящий наемный убийца. Кстати, утверждает, что маньяк преследует и его…
– Вы с ума сошли! – Кривоносов едва сдерживал гнев. – На таком важном совещании рассказываете всякую ерунду. Франк повредился умом в лаборатории. Да у него же мания преследования!
– А вот в КГБ так не считают, – спокойно возразил майор и добавил:
– Там серьезно отнеслись к показаниям нашего сотрудника и, насколько мне известно, уже вот-вот выйдут на след двухсотлетнего монстра.
– Кого?! – генерал выпучил глаза и стал похож на старую зеленую жабу.
– Он страшно уродлив, поэтому хозяин его и прячет, – Семенец наслаждался эффектом, который произвели его слова на присутствующих. – А хозяин маньяка-убийцы – некто Иосиф Конорадский, директор брокерской конторы в Архангельске. Он же – знаменитый специалист по планированию похищений, вымогательств, убийств по заказу. Его единственный подчиненный и есть тот самый монстр, исполнявший всю самую грязную, черную работу. Между прочим сейчас в Архангельске идет операция по задержанию Конорадского, главный инициатор которой никто иной, как КГБ.
– Откуда вы это узнали? – голос Кривоносова приобрел стальной оттенок.
– Я в отличие от некоторых серьезно отношусь к своей работе, – майор не посмотрел на Никифорова, но все поняли, кого именно он имел в виду.
– Профессор, как вы допустили арест Франка? – генерал нервно пустил пепельницу по полированной поверхности стола.
– И то, что ваш сотрудник дал показания? – добавил Семенец.
Никифоров, судорожно глотая воздух, залепетал:
– Простите, но я впервые слышу об этом монстре… Да, о рукописи я знал, но больше, поверьте, ничего… Я сразу же пытался связаться со следователем и уточнить, за что задержали Виктора…
– А вот этого делать не следовало! – сурово оборвал генерал и махнул рукой. – Ну и повезло мне на научных работников.
Профессору хотелось провалиться сквозь землю: его оскорбили в присутствии посторонних, выставив в самом неприглядном свете. Никифоров считал себя выше военных, которые, кроме строевой подготовки, как он полагал, ни на что другое не были способны. Однако майор Семенец с его проницательностью заставил Никифорова насторожиться.
«Хорош гусь… – вздохнул ученый. – Не успел из яйца вылупиться, как уже подножки подставляет».
И тут профессору почудилось, что Семенец угадал, о чем он думает. Майор что-то негромко сказал Кривоносову, и тот произнес:
– Все свободны!
Эти слова были сказаны таким тоном, что присутствующие сочли их за приказ и удалились, даже не поинтересовавшись, почему разговор остался незаконченным.
Никифоров выходил последним. У двери он замедлил шаг и обернулся на Семенца, который продолжал сидеть на прежнем месте. Их взгляды встретились, и профессор, не выдержав, первым опустил глаза…
Когда все вышли, генерал не без усилий повернулся к майору.
– Песенка Никифорова спета!
– Он ни в чем не виноват, – со странной улыбкой возразил тот. – Профессор с возрастом стал менее осторожен… Скорее всего всю кашу заварил Франк, а Никифоров лишь пошел у него на поводу.
– Ну попадись мне этот выскочка! – заорал Кривоносов и уже более спокойно добавил: – Вот выпустят его из тюрьмы…
Семенец неуловимо сморщился, словно откусил кислое яблоко, и вкрадчиво проговорил:
– Виктора Франка трогать не желательно… Он, несмотря на некоторые ошибки личного характера, все еще остается ведущим специалистом в своей области. Именно он способен не только наладить опыты по реанимации мертвых тканей, но и пойти гораздо дальше…
Кривоносов, который минуту назад рвал и метал, довольно мирно согласился с подчиненным:
– Да, вы правы… Но Никифорова я все-таки сниму. Пусть на даче розы сажает, – сказал генерал, рассмеявшись своей шутке.
– Франк не может жить без науки, – продолжил майор. – Когда дело закроют и ученого освободят, нам надо укрыть его от зорких глаз КГБ и предоставить все условия для работы.
– Вот и займитесь этим, – Кривоносов протянул Семенцу синюю папку и пояснил: – Здесь все о Франке. Идите и изучайте материал.
Майор поднялся, по-военному щелкнул каблуками и, взяв личное дело Виктора, направился к выходу.
Проходя по длинному коридору управления, Семенец ликовал. «Наконец я добился того, чего желал! Ко мне в сети плывет крупная рыба… Сегодня я убрал Никифорова, а завтра, может…» – майор, заставив себя не думать о служебных перспективах, толкнул дверь своего кабинета и зябко поежился.
Несмотря на то, что Семенец уже целый месяц занимал это кресло, комната так и не приобрела уютный вид, а скорее напоминала казарму.
«Ну и черт с ней!» – решил он и, присев на стул, открыл папку.
– «Франк Виктор Николаевич, родился в 1967 году, 11 февраля», – вслух прочитал он и улыбнулся.
«Значит, мы ровесники, но он – Водолей, а я Телец…» На несколько секунд Семенец закрыл глаза и погрузился в свои мысли.
– «…в семье военного врача и балерины, – продолжал читать майор. – Сестер и братьев не имел. В 1985 году окончил с золотой медалью среднюю школу и сразу же поступил в университет на биофизику, где считался одним из лучших студентов…»
За годы работы в военном ведомстве Семенцу не раз приходилось читать подобные биографии. Но сейчас за ровными строчками печатных букв явно скрывалось что-то важное, однако майор никак не мог ухватиться за него.
Дойдя до абзаца, где впервые было упомянуто имя Ольги Луганской, Семенец задумался.
«Интересно, любил ли ее Виктор? Или, как большинству мужчин, ему нужна была лишь постоянная подруга для постели?..»
Тут же, в папке, лежало досье и на Ольгу. Вглядевшись в фотографию девушки, майор присвистнул.
– Да ты красавица, – хмыкнул он и положил снимок Луганской рядом с фото ученого.
«Может, копнуть ее? – принялся рассуждать Семенец. – Ведь ее первый муж работал в КГБ…»
Майор нажал кнопку вызова.
– Лейтенант Пантелеев, зайдите ко мне.
Когда на пороге показался молодой военный и четко доложил о себе, хозяин кабинета ухмыльнулся.
– Немедленно позвоните в издательство по этому телефону, – Семенец протянул бумажку с номером, – и узнайте у главного редактора график работы переводчицы Ольги Луганской.
– Слушаюсь! – лейтенант мгновенно исчез за дверью. Не прошло и трех минут, как он вновь появился у Семенца и, нервно подергивая уголком рта, доложил:
– Ваше приказание выполнил. В издательство позвонил, но переводчица Луганская там больше не работает.
– Уволилась? – удивился майор.
– Никак нет, – замотал головой лейтенант. – Умерла.
– Что?! – Семенец почувствовал, что бледнеет. – Когда?
– Четыре дня назад…
– Сколько же лет этому чертову досье! – майор в сердцах швырнул синюю папку на стол, и листки веером рассыпались по полированной поверхности.
