Текст книги "Сотвори свою смерть"
Автор книги: Сергей Шарапов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)
Часть шестая
I
Следователь Савельев имел обыкновение в воскресенье просыпаться рано. Вот и на этот раз по привычке он хотел было вскочить в семь часов, но жена сонно запротестовала:
– Опять? Лежи, тебе ведь не надо на работу.
Следователь остался в постели и этот свой поступок объяснил странным предчувствием, возникшим под утро во сне.
«Что-то должно произойти», – думал он, ворочаясь с боку на бок.
Однако часы показали сначала девять, потом десять, а телефон все молчал. Семья встала, позавтракала, посмотрела телевизор, и Игорь Леонидович даже усомнился в своей интуиции, как вдруг заверещал звонок.
– Это меня! – глава семейства бросился к аппарату и, сняв трубку, сдержанно произнес: – Алло, следователь Савельев слушает.
– Добрый день, простите, что побеспокоил в выходной, – он узнал голос дежурного.
Тот без долгих предисловий решил доложить сразу обо всем:
– У нас убийство.
– Выезжаю, – не дал ему договорить Савельев и тут же положил трубку.
Вздохнул и, уловив настороженный взгляд жены, улыбнулся.
– Что случилось? – поинтересовалась та, видя, что муж куда-то собирается.
– Вызывают на службу, – пояснил Савельев и со значением добавил: – Убийство!
– Даже в воскресенье продыху не дают, – проворчала жена.
– Ладно тебе, – отмахнулся Игорь Леонидович, – Столько лет вместе живем, а ты все никак не привыкнешь…
Через несколько минут следователь сидел в служебной машине и выслушивал молодого оперуполномоченного Наумова, уже побывавшего на месте происшествия.
– Заявил об убийстве Павла Гвоздева его телохранитель, – докладывал оперативник. – Мы тут же выехали на Вороний пустырь, где и был найден труп генерального директора фирмы «Ун моменто».
– Вороний пустырь? – переспросил Игорь Леонидович.
– Да, – серьезно кивнул молодой милиционер. – Так в народе называют… А вообще-то обычная, нигде официально не значащаяся свалка. Ребята рассказали подробности. Вот тут-то и всплыл один странный тип, якобы друг потерпевшего. Косвенно причастен к этому запутанному делу.
– Друг?
– Якобы давний, с детских лет. Он ученый, работает, насколько нам удалось выяснить, в военном ведомстве… В последнее время, по утверждению охраны, Гвоздев и его друг на чем-то очень сошлись, хотя на чем именно, ребята не говорят, похоже, темнят… – на секунду оперативник сделал паузу, подчеркивая тем самым, что приступает к основной части повествования. – Ночь перед убийством друзья провели у Гвоздева на даче, причем тот приказал своим телохранителям никого не впускать на территорию и не выпускать, постоянно быть начеку.
Милиционер торжествующе посмотрел на Савельева и, не прочитав у того в глазах восхищения дотошно проведенным предварительным расследованием, добавил:
– Странно, не правда ли?
Савельев медленно повернул голову в сторону молодого сотрудника. Тот, заметив некоторый интерес со стороны следователя, воодушевился и перешел к умозаключениям:
– Гвоздев умер страшной смертью. Был задушен. По почерку это напоминает серию ранее совершенных и нераскрытых убийств в Архангельске и других городах.
Милиционер вновь сделал паузу.
– Кстати, похожее дело заведено совсем недавно… В одном из московских двориков был найден труп капитана КГБ с аналогичными следами удушения.
– Помню, помню, – Савельев вздохнул и подумал, что дело и вправду не из простых.
– Между прочим, – оперативник произнес это с особой интонацией, – за несколько часов нами проделана колоссальная работа, и факты, которые мы получили, указывают, что друг Гвоздева, а его зовут Виктор Франк, имел то или иное отношение к трем подобным преступлениям. Во-первых, когда обнаружили труп Гвоздева, Франк был при этом. К тому же, на момент убийства у него нет алиби. Во-вторых, он проживает в нескольких шагах от места, где убили капитана КГБ. И наконец, ученый немногим больше недели назад вернулся из деревни под Архангельском, где проводил отпуск.
– Что?! – не скрывая удивления, воскликнул Савельев. – Вы хотите сказать?..
– Вот именно! – гордо улыбнулся оперативник. – Как раз в то время он был в северном городе и, по свидетельству администрации гостиницы, никуда не выходил из своего номера. Болел, но вряд ли это можно назвать стопроцентным алиби. Впрочем, многое неясно…
– Особенно мотивы, – саркастически заметил следователь. – Зачем ученому ездить по всей стране и душить людей?.. Это уже нечто маниакальное, а в военном ведомстве больных не держат, насколько я знаю.
– Конечно, но все научные работники, по-моему, немного не от мира сего, – настаивал на своей версии оперативник. – Я арестовал Франка и считаю, что поступил совершенно правильно.
Савельев с сомнением посмотрел на коллегу и подумал:
«Ох уж эти юные карьеристы… Никаких доказательств, а он уже арестовал. Так можно и жизнь человеку ни за что поломать…»
– Мы почти на месте, – прервал его размышления молодой следователь.
Впереди показались недостроенные дома, за ними – груды всякого хлама, и Савельев догадался, что это и есть Вороний пустырь. Самым поразительным ему показалось то, что это заброшенное и явно скучающее по санинспекции место расположено всего лишь в нескольких километрах от города.
Наконец машина остановилась, и Игорь Леонидович неторопливо вылез из нее. Запах, характерный для всех свалок, ударил в нос, и у следователя сразу испортилось настроение. Осмотревшись, он увидел невдалеке группу людей и поспешил туда.
Около накрытого брезентом трупа Савельева присел на корточки и откинул полотно. Хотя Игорь Леонидович и давно работал в прокуратуре, он невольно вздрогнул от вида потерпевшего: лицо его было перекошено смертельной судорогой, с выпученными глазами, а на шее ярко проступали синяки.
– Между прочим, у него пустая обойма, – заметил чей-то хрипловатый голос.
Савельев обернулся и увидел высокого, крепкого парня с непроницаемым лицом и холодным взглядом.
«Превосходно», – подумал он и поинтересовался:
– С кем имею честь говорить?
– Начальник охраны покойного, – представился Алик.
– С вас я и начну, – сказал следователь и, отведя молодого человека в сторону, достал блокнот. – Итак?..
Телохранитель толково и подробно рассказал все, что ему было известно, не забыв при этом поделиться своими собственными соображениями.
Через полчаса были допрошены все присутствующие, и Савельев, отпустив их, отправился в прокуратуру, чтобы поговорить с главным подозреваемым.
Виктор Франк уже сидел в кабинете следователя и с первого взгляда не вызвал у того никаких антипатий. Невысокого роста, с бледным лицом и покрасневшими, видно, от недосыпания глазами, ученый показался Савельеву мало похожим на маньяка.
– Расскажите обо всем, что вам известно, – предложил Игорь Леонидович и устало откинулся в кресле.
Виктор, нервно сжимая в руке шапку, недоуменно пожал плечами и тихо произнес:
– Мне трудно делать какие-то выводы по поводу моего ареста, но, как я понимаю, вы в чем-то подозреваете меня…
Сказав это, ученый посмотрел на следователя печальным взглядом.
– Во всем надо разобраться, – уклончиво ответил Савельев, а про себя подумал:
«Жаль, если этот симпатичный парень окажется преступником».
– Очевидно, придется выложить все, – вздохнул Виктор. – Хотя кое-что может показаться вам абсурдным и малоубедительным. Учитывая это, заранее прошу вас воздержаться от комментариев, пока не выслушаете до конца…
Он замолчал, не то собираясь с мыслями, не то силясь внушить себе доверие к следователю. Потом начал:
– Многие скептически относятся к весьма серьезным научным открытиям, особенно таким, которые связаны с лабораторным моделированием человека и тому подобное… Однако вам придется поверить мне и оценивать рассказанное мною не как бред сумасшедшего, а как историю совершенно реальную. Для начала нам придется возвратится к событиям двухсотлетней давности…
Во время рассказа Виктора Франка Савельев ни разу не перебил молодого человека. Он лишь внимательно следил за его мимикой и жестами. Многое по ходу повествования настораживало следователя, но, боясь потерять нить, он все-таки на время приберегал свои вопросы и сомнения. То, что излагал столь скрупулезно и последовательно молодой человек, наводило на размышления и в первую минуту действительно казалось бредом сумасшедшего. Однако чем дальше Виктор Франк продвигался в своем повествовании, тем очевиднее становились симпатии следователя к подозреваемому. Наконец Виктор замолчал и бессильно развел руками.
– Я, конечно, не обо всем имел право говорить, но чтобы снять с себя несправедливое подозрение, иного выхода просто не вижу…
Следователь что-то нарисовал на листке и, подняв голову, спросил:
– Ваше руководство в курсе дела?
– Не всё и не обо всем, – искренне признался Виктор. – Конечно, мне следовало поставить их в известность, но кое в чем сначала хотелось разобраться самому.
– Мы обязательно все проверим, – вздохнул Савельев, – но пока, к сожалению, придется вас задержать.
Виктор вздрогнул.
– За что?
– Ну, пока – как возможного свидетеля, – пространно пояснил следователь. – которому, насколько я понял, грозит опасность.
– Я не совсем уверен, что это так, – горячо запротестовал Виктор. – Если бы этот монстр хотел убить меня, то он запросто мог это сделать. Возможностей у него было хоть отбавляй.
– И тем не менее, – следователь поднял трубку телефона и вызвал охранника.
– Уведите подозреваемого в камеру предварительного заключения. Только в такую, где без уголовщины…
Услышав это, Виктор сразу же поник и послушно встал. Уже у самой двери неожиданно обернулся и умоляюще попросил:
– Свяжитесь, пожалуйста, с профессором Никифоровым и немедленно…
– Обязательно, – кивнул следователь и, проводив взглядом ссутулившегося Франка, вновь взялся за телефон.
– Пригласите ко мне дежурного медэксперта и лейтенанта Наумова.
Через несколько минут почти одновременно заглянули врач и тот самый оперуполномоченный, что выезжал с Савельевым на место происшествия.
– Вызывали? – бодро поинтересовался опер.
– Да, садитесь, – Савельев посмотрел на врача. – Прошу вас организовать предварительное обследование подозреваемого на наличие психических отклонений.
– Вы считаете, что он прикидывается сумасшедшим? – удивился лейтенант.
– Обождите. С вами разговор будет впереди, – резко оборвал его Савельев.
Оперативник обиженно замолчал.
– Хорошо. Если речь идет о предварительном обследовании, то дело упрощается: это по моей непосредственной специальности, – кивнул врач и вышел.
Следователь повернулся к лейтенанту.
– Вот теперь ваша очередь. Что будем предпринимать?
– Вы допросили Франка? – вопросом на вопрос ответил тот.
– Да, – кивнул следователь и включил магнитофонную запись.
Наумов прослушал пленку молча, лишь изредка меняя выражение лица. Вначале он не скрывал иронии по поводу услышанного, но, стоило Виктору затронуть тему военного ведомства, как он тут же нервно заерзал на стуле.
– Да-а-а, в хорошенькое дельце мы вляпались, – на выдохе протянул лейтенант.
– Твои предложения? – поинтересовался следователь.
– Если это не бред маньяка, то я считаю, что обо всем нужно доложить начальству.
– Для этого я тебя и вызвал, – Савельев достал кассету из магнитофона и протянул ее помощнику. – Во-первых, созвонись с Никифоровым, и, если все подтвердится, то придется связаться с шефом…
Наумов неожиданно подмигнул следователю.
– Хорошенькое воскресеньице…
– Иди-иди, – почти приказал Савельев и уткнулся в свои бумаги.
Не прошло и получаса, как на столе у него зазвонил телефон.
– Слушаю, – Игорь Леонидович поднял трубку. – Следователь Савельев.
– Добрый день, – послышался негромкий мягкий голос. – С вами говорит профессор Никифоров.
«Механизм заработал», – подумал следователь и бодро ответил:
– Очень приятно…
– До меня дошли слухи, что мой сотрудник Виктор Франк задержан вашими людьми и в данное время находится в камере предварительного заключения.
– Вы не ошиблись.
– Не могли бы вы уделить мне несколько минут? – попросил профессор.
– Простите, но только не сегодня, – Савельев решил ничего не предпринимать, пока не получит указаний своего непосредственного начальства.
– Я понимаю… Тогда завтра, в десять ноль-ноль? – предложил Никифоров.
«Ого, какой шустрый, – усмехнулся Игорь Леонидович. – Сам назначает мне время…»
– Хорошо, я выпишу вам пропуск, – Савельева уже начал раздражать самоуверенный тон собеседника, и он решил закончить разговор. – До свидания.
– До встречи, – профессор положил трубку.
«Никогда не угадаешь, чего от них ждать, – промелькнуло в голове у следователя. – Этот Франк может оказаться даже убийцей, но в игру включились военные, а с ними надо держать ухо востро».
Ход рассуждений Савельева прервал стук в дверь.
– Да, – бросил Игорь Леонидович.
Порог переступил судмедэксперт. Он молча положил перед следователем предварительное заключение о состоянии здоровья Франка.
– «Не считая легкого переутомления, пациент практически здоров. Очевидных психических отклонения не обнаружено», – вслух прочитал Савельев и, оторвав взгляд от документа, посмотрел на медика. – Вы можете дополнить заключение?
– Да тут все сказано, – врач хлопнул по бумаге и вздохнул. – Совершенно нормальный человек…
– Спасибо, вы свободны, – кивнул следователь и подумал:
«Дела-а… А, может, я сам сумасшедший?..»
II
Понедельник начался с неприятности. Игорь Леонидович по пути на работу едва не попал под машину.
Он вышел из дому и решил пройтись до прокуратуры пешком, чтобы обдумать все по дороге.
«Странный молодой человек, – начал вспоминать следователь задержанного по подозрению в убийстве ученого. – С одной стороны, его рассказ и впрямь заставляет усомниться, нормален ли он, но предварительное медицинское заключение…»
Погруженный в свои мысли, Игорь Леонидович не заметил, как стал переходить улицу на красный свет. Скрежет тормозов и ругань водителя, выскочившего из машины, заставили его вздрогнуть и резко отпрыгнуть.
– Ты что, обалдел?! – заорал молодой шофер, нервно облизывая губы. – Смотри, куда шпаришь! Еще чуть-чуть, и пришлось бы белые тапочки заказывать, а мне потом отвечай за такого козла…
Под потоком брани Савельев опустил голову, чувствуя, как холодный пот покрывает тело.
«Да-а-а, я совершенно расслабился и потерял контроль над собой… Так нельзя…»
– Ты что, ослеп?! – взвинченный голос распалившегося шофера резал уши.
– Простите… – пробормотал Игорь Леонидович, сделав шаг в сторону тротуара.
Водитель подскочил к следователю и, схватив его за рукав, зло прошипел:
– Ты мне заплатишь за моральный ущерб и испорченные нервы… Не вздумай смыться…
Тяжело вздохнув, следователь достал из кармана удостоверение и, ткнув его под нос нервному молодому человеку, сказал:
– Я работаю в прокуратуре, поэтому поостерегитесь оскорблять меня.
Савельев терпеть не мог пользоваться своим служебным положением, однако в данной ситуации не нашел другого выхода.
Шофер слегка растерялся.
– А что, работники прокуратуры не обязаны соблюдать правила дорожного движения? – начал он отступление, внимательно разглядывая красную книжечку с гербом на обложке.
– Обязаны. Совершенно с вами согласен, – неожиданно улыбнулся Игорь Леонидович и, сунув в карман удостоверение, медленно побрел дальше.
Люди, которых привлекло это происшествие, не спеша начали расходится, недовольно переговариваясь между собой.
Савельев, посмотрев на часы, понял, что уже опаздывает. «Никифоров, наверное, заждался меня…» – подумал он и прибавил шагу.
Кивнув дежурному на посту, взбежал по ступенькам и, поднявшись на свой этаж, в конце коридора заметил приземистую фигуру мужчины, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу.
– Профессор Никифоров? – уточнил следователь, доставая ключ от кабинета. – Проходите…
Седовласый мужчина окинул Савельева пронзительным недобрым взглядом и, покашливая, заметил:
– Опаздываете…
– Проходите, – повторил Игорь Леонидович и, не утруждая себя объяснениями, сразу приступил к делу. – Значит, вы по поводу Виктора Франка?
Никифоров грузно опустился на стул и негромко начал:
– Вы вчера подтвердили, что мой сотрудник Виктор Франк подозревается в убийстве и находится у вас?
– Так оно и есть.
Профессор тоном безграничного терпения продолжил:
– Если мои показаниями смогут помочь освобождению Франка, я готов, приступайте.
Следователь достал магнитофон и, вставив чистую кассету, начал задавать вопросы:
– Скажите, как давно Виктор Франк работает в вашей лаборатории?
– Уже с год, – не задумываясь, ответил Никифоров.
– Чем он занимается?
– Реанимацией мертвых материй, – профессор сделал паузу и добавил: – Виктор прекрасный, перспективный ученый. Его последние исследования чрезвычайно важны для безопасности нашей страны.
– Насколько мне известно, ваша лаборатория закрытого типа?
– Да.
– Совсем недавно подозреваемый был в отпуске, а потом вновь попросил неделю за свой счет?
– Это так.
– Как вы считаете, какими причинами был вызван такой внезапный отъезд ученого в Москву?
Никифоров на мгновение задумался.
– Мне кажется, молодой человек переутомился. Мы должны были пойти ему навстречу…
Несмотря на уверенный тон Никифорова, Игорь Леонидович понял, что тот говорит не всю правду.
«Ты же знаешь, что ему понадобилось в Москве… Почему же тогда уходишь от ответа?» – подумал следователь, внимательно глядя в глаза профессору.
Тот выдержал взгляд.
– А вы слышали от вашего ученика об искусственном человеке, которого он собирался поймать и доставить в лабораторию? – внезапно поинтересовался следователь.
Никифоров вздрогнул и удивленно переспросил:
– Искусственный человек?
«А вот об этом ты точно ничего не знаешь…» – догадался Игорь Леонидович, а вслух пояснил:
– Виктор Франк утверждает, что напал на след двухметрового монстра, смоделированного, как он сказал, двести лет назад.
– Он так и сказал? М-монстра? – Никифоров едва не начал заикаться от неожиданного известия.
– Франк показал на допросе, что именно этот искусственный человек и убил его друга Павла Гвоздева, – Савельев принялся рисовать что-то на листке бумаги, тем самым давая собеседнику возможность прийти в себя.
На Никифорова жалко было смотреть – уголки его рта опустились, руки мелко задрожали, а лицо приобрело серый оттенок.
– Значит, этот человек существует… А я еще думал, чего это Виктор тумана напускает – отпуск, вернусь с сюрпризом… – профессор судорожно сглотнул и, уставившись на Савельева совиными глазами, полюбопытствовал: – Скажите, а о чем еще вам поведал Франк?.. Я имею в виду то, что касается монстра…
– Многое. Например, что, по его предположению, искусственный человек и есть наемный убийца, которого давно ищут по всей стране, – Игорь Леонидович непонятно почему вдруг разоткровенничался. – Теперь наша задача – проверить кое-какие факты, и потом, если они подтвердятся, ваш сотрудник будет отпущен.
Профессор весь сжался и умоляющим взглядом указал на магнитофон. Савельев догадался, что тот хочет поговорить без протокола.
Нажав на клавишу, следователь изобразил на лице сосредоточенное внимание.
– У меня к вам просьба… – тихо начал Никифоров. – В наших интересах, чтобы вы не докладывали вашему начальству о некоторых моментах из показаний Франка. Мы в долгу не останемся… Есть, конечно, еще один выход – объявить Виктора сумасшедшим и отправить подлечиться в психиатрическую больницу. А потом – ваше дело маленькое… И, если подозреваемый вдруг исчезнет оттуда…
Профессор многозначительно подмигнул Савельеву и, откинувшись на спинку стула, нетерпеливо ждал ответа.
Нельзя сказать, чтобы Савельев так уж строго следовал букве закона. В его практике бывало всякое. Но сейчас Игорь Леонидович чисто интуитивно почувствовал, что его втягивают в какую-то грязную историю, из которой он сможет выпутаться лишь в том случае, если станет докладывать по инстанции о каждом своем шаге.
– К сожалению, поздно, – развел он руками. – Все материалы переданы наверх. Так что…
Профессор, не стесняясь присутствия Савельева, грязно выругался.
– Ого! – удивился следователь. – Вы же интеллигент… Да и что вам до какого-то младшего научного сотрудника?..
– Он гений! – взорвался Никифоров. – И это понимаю лишь я один! А что до нецензурщины… Поработайте вы столько лет с генералами, не так еще будете выражаться.
– Можно подумать, что я с ними не работаю, – рассмеялся Игорь Леонидович и встал, показывая тем самым, что разговор окончен.
– До свидания, – профессор шаркающей походкой направился к выходу.
На пороге он обернулся и подавил горестный вздох.
– Жаль Франка, жаль науку, – вырвалось у него. – А уж обо мне самом и говорить нечего…
Савельев проводил Никифорова взглядом и невольно задумался над его словами.
«Лучше бы в воскресенье я уехал в деревню, – рассудил он. – Тогда бы это дело поручили другому следователю…»
Телефонный звонок прервал его мысли.
– Алло, – поднял трубку Савельев и сразу же весь собрался, услышав голос Генерального прокурора.
– Зайдите ко мне, – приказал тот. – И немедленно!
– Слушаюсь! – Игорь Леонидович вскочил и непроизвольно начал застегивать пуговицы на пиджаке.
Потом, устыдившись своего поведения, вновь опустился в кресло и задумчиво потер лоб.
«Это как-то связано с делом об убийстве на пустыре… Неужели профессор Никифоров настолько влиятельное лицо, что уже добрался до Генерального?»
Решив зря голову не ломать, Игорь Леонидович, насвистывая для бодрости, направился в большой кабинет.
Генеральный прокурор Сергей Иванович Кузнецов когда-то был довольно приятным в обхождении, компанейским мужчиной, однако постоянные стрессы до неузнаваемости изменили его. Если раньше прокурор мог подойти к любому сотруднику, а он знал и помнил почти всех, и завести разговор на темы, не касающиеся работы, то теперь он чаще всего с суровым лицом поднимался к себе в кабинет, едва разжимая губы для приветствия.
Когда Савельев, миновав приемную, осторожно заглянул в приоткрытую дверь, Генеральный, пробасил:
– Входите, мы вас давно ждем.
«Мы?» – удивился следователь, не сразу заметив, что в кабинете, у окна, стоит какой-то незнакомый мужчина.
– Рассказывай, что у тебя тут получается, – сразу же потребовал Кузнецов и уточнил: – Я имею в виду подозреваемого Франка.
– А, Виктор… – Игорь Леонидович пожал плечами. – Мне кажется, что еще рано делать какие-то выводы.
– Но у вас же есть план действий, – настаивал прокурор.
Следователь непроизвольно бросил взгляд на постороннего: тот, не шевелясь, смотрел на улицу.
«Если Генеральный откровенничает при нем, чего же мне волноваться…» – решил Игорь Леонидович и выложил свои соображения:
– В первую очередь я думаю отыскать след конторы, где принимались заказные убийства. Для этого мне потребуется съездить в Архангельск. Вторая моя задача – допросить всех знакомых и родственников подозреваемого для сопоставления фактов. Мне почему-то кажется, что Франк говорит правду. Ну и, конечно, сумасшедшим его не назовешь…
– Совершенно с вами согласен, – неожиданно вмешался в разговор незнакомец. – Найти знаменитую контору мы вам поможем, тем более, что она причастна к смерти одного нашего сотрудника.
«Гэбист!» – догадался Савельев, снова окинув взглядом крепкую спину стоящего.
Наконец тот обернулся и, прохаживаясь по кабинету, начал скупо выкладывать свои предложения:
– Хозяина конторы поедете брать вы. Там же, в Архангельске, к вам подключатся наши люди. Они и допросят задержанного…
«Зачем же тогда я? – удивился Савельев. – Если КГБ известно местонахождение преступника, то не проще ли было бы им провести операцию самостоятельно…»
– Мы не имеем права вмешиваться в ваше расследование, – незнакомец как бы прочел мысли следователя. – Но пока вы сами доберетесь до конторы, пройдет слишком много времени, а у нас имеются точные координаты.
Самым удивительным было то, что Генеральный, словно воды в рот набрал. Он, уткнувшись в бумаги, сидел так, как будто происходящее его и не касалось.
«Мне кажется, если гэбист прикажет Кузнецову покинуть кабинет и оставить нас наедине, то шеф это сделает…» – подумал Игорь Леонидович.
– Вот и ладненько, – гость протянул Савельеву папку и пояснил: – Здесь адрес и все о хозяине конторы: распорядок дня, место работы, телефонные разговоры и прочее… Ознакомьтесь, а план задержания разработайте сами.
Игорю Леонидовичу стало не по себе от командных интонаций гэбиста.
«Ты считаешь себя таким умником, а сам даже не догадываешься, что полчаса назад профессор Никифоров едва не уговорил меня продать вас… а я этого не сделал…» – злорадно подумал он.
– Я могу идти? – уточнил Савельев и, по-военному повернувшись, пошел к двери.
– Стойте! – неожиданно у Кузнецова прорезался бас.
Игорь Леонидович замер и улыбнулся про себя резкой перемене в поведении шефа.
– Предупреждаю – никаких вольностей! – сурово проговорил тот и махнул рукой, отпуская подчиненного. – Теперь – свободны.
В коридоре Игорь Леонидович на ходу раскрыл папку и прочитал:
«Конорадский Иосиф Аркадьевич… 56 лет, по образованию инженер-конструктор. Приметы: рост метр шестьдесят восемь, худощавого телосложения, черты лица тонкие, волосы с проседью, карие глаза. Особые приметы: при волнении подергивается правая сторона лица…»
Он остановился и задумался. Потом он внимательно вгляделся в фотографию, подшитую к делу, и наконец вспомнил, где видел этого человека.
«Хорошенькая намечается командировочка!» – от предстоящей встречи с Конорадским следователь ощутил внезапное волнение, накатившее неизвестно откуда.
