Текст книги "Путеводная звезда. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

Непонятно мне только почему Николаев просто так отпустил меня в самостоятельное плавание, даже без какого-либо напутствия. Неужели настолько уверен во мне, или ему настолько…

– Хефе, – едва выйдя, поздоровался я с Андре.

Стрелковый инструктор, облаченный в привычный тактический костюм песочного цвета, ничего не ответил, только протянул руку для рукопожатия. Выглядел он при этом… немного, так скажем, расстроенным.

– Хефе, у вас зуб не болит? – поинтересовался я, когда мы шли по коридорам казармы к выходу.

– Остро шутишь. По заграничному, – с неизбывной тоской по несостоявшемуся спокойному беззаботному отдыху на краю света, на который он так рассчитывал, ответил мне стрелковый инструктор.

На выходе из учебного корпуса полигона меня ждал еще один сюрприз. Когда мы спустились по лестнице со второго штабного этажа, справа ко мне, уже привычно за правым плечом, пристроилась Ира. А вот за левым моим плечом встала – как будто это было самим собой разумеющимся, Ада. Действуя совершенно буднично и привычно, как будто и не было… информации об инциденте с усекновением головы Элимелеха.

Тела я ведь так и не видел.

На мой явный вопросительный взгляд Андре только усмехнулся и плечами пожал, устремив взор к небу с явным посылом: «Неисповедимы пути Господни».

Сначала, едва только мы погрузились на борт военно-транспортного самолета, я намеревался задать пару вопросов Андре и Аде насчет Элимелеха и происходящего. Но после рукой махнул – потом, сейчас не к спеху.

Аду сюда Андре привел. И у него наверняка есть стройное этому поступку объяснение. А у меня есть выбор – верить или нет. И какая разница, слышал я это объяснение, или нет, если варианта только два – оставить Аду рядом, или нет. Вернее, варианты звучат так – доверяю я Андре, или нет.

Поэтому, когда появилась возможность, я ему даже вопрос задавать не стал. В десантном отсеке меж тем загудело шумом разгоняющихся двигателей, сторонние мысли ушли и я всецело сосредоточился на предстоящей задаче.

Турнир, просветленный Илья, «предательство» Ады – все отошло в сторону перед перспективой визита в Инферно. Туда, где находится ведущий в Елисаветград, а если конкретнее – в усадьбу Юсуповых-Штейнберг, портал.

Глава 21

В форпосте Русского Географического общества в мире Второго Инферно я оказался впервые. Окружающей пейзаж и обстановка форта «Росс», расположившегося в предгорьях, видом напоминали базы экспедиционных корпусов Армии Конфедерации где-нибудь на Аравийском полуострове или в Афганистане. Годах так в пятидесятых прошлого века. Годах в пятидесятых прошлого века истории этого мира, конечно же.

Территория форта по периметру была окружена высокой и широкой стеной, явным новоделом, а вот центр русской базы располагался в одной из старых тысячелетних крепостей. Осколков чужой, сгинувшей давно местной цивилизации.

На одной из башен крепости – не на самой высокой, а самой сохранившейся, метров на триста вверх в небо тянулся составной шпиль. На кончике которого, словно шаровая молния или огни Святого Эльма, горел голубоватым сиянием шар, напитанный стихийной силой.

Предназначение шара становилось понятно сразу – от сияния на вершине шпиля территорию базы накрывало дымчатое марево купола, под которым было вполне можно комфортно существовать. Вполне комфортно по сравнению с пеклом Инферно, конечно же: несмотря на длинную «ночь», немногочисленные встреченные обитатели базы явно были утомлены жарой.

В отличие от британских солдат, встреченных мною в этом мире, обитающие на базе Географического общества русские расхаживали в стандартной армейской униформе. Используя и стандартную амуницию – без усиления магией. Хотя может быть здесь, в мертвом мире, только у особых отрядов в наличие техномагические доспехи. А, допустим, крупные базы у британцев, также как и здесь, охраняют вполне обычные солдаты с устаревшим в истинном мире оружием.

С устаревшим потому, что новые системы вооружения, поколения пять плюс, в этом мире не работали как должно. И доступный прогресс здесь был естественным образом откинут – для всех осваивающих новый мир, лет на пятьдесят-семьдесят.

С интересом оглядываясь вокруг, рассматривая первый увиденный русский форпост в чужом мире, я шагал следом за Андре между типовых каркасных зданий. Миновав вытоптанный плац, пришли – неожиданно, на аэродром. Понял я это только тогда, когда заметил сразу несколько вписанных в ландшафт бетонных капониров.

Привычная мне бетонка взлетно-посадочной полосы отсутствовала. Но в ней и не было нужды – каменистая ровная земля вполне подходила для использующейся здесь техники. Завернув за угол одного из капониров, я увидел похожий на Ан-2 военно-транспортный самолет в местной, красно-коричневой камуфляжной расцветке. Предназначенный для нас транспортный самолет как раз чихнул густым выхлопом, и на месте винтов раскрутились два полупрозрачных диска.

Еще чуть поодаль заметил движение группы техников, готовящих к вылету два винтовых истребителя. В одном в кабине уже сидел пилот, вторую только выкатывали из капонира. Причем обратил внимание, что обе машины непривычных обводов, и со стойкой шасси спереди.

Историю небесных войн своего мира я знал достаточно поверхностно. Но моих знаний хватало на то, чтобы понять и оценить переднее расположение стойки шасси. Расположенной также, как и на американском Bell Р-39, знаменитой Аэрокобре, на которой летало большинство именитых советских асов.

Оба истребителя, как и похожий на АН-2 транспортный самолет, были в красно-коричневой камуфляжной раскраске. И с приметными цветовыми обозначениями – кроме непривычного мне красно-сине-белого круга русской авиации, у каждого киль был черного цвета с белой «мертвой головой». Видимо, принадлежность к определенному авиаотряду, потому что, присмотревшись, заметил и порядковые цифры рядом с черепами.

Оглядывая привлекающие взгляд истребители в непривычной раскраске, я – по обводам корпуса, расположенному за кокпитом воздухозаборнику и видимому вооружению предположил, что у этих машин двигатель также, как и на Аэрокобре, находится сзади, за кабиной летчика.

На Западном фронте во время неслучившейся здесь Второй мировой основные воздушные бои проходили на больших высотах. А вот на Восточном, так сложилось, на малых и средних. Аэрокобра, изначально поставляемая союзниками на Восточный фронт в том числе из-за своей уязвимости – истребитель уступал немецкой технике на больших высотах, неожиданно на Восточном оказалась более чем востребована. Потому что именно на малых и средних высотах Р-39, из-за расположения двигателя, мог проявить свои лучшие качества, в числе которых была удивительная маневренность. А на больших высотах – бросил я взгляд на закрывающие небо тяжелые багряные облака, здесь и не летает никто.

У британцев, значит, костяные драконы как основное средство перемещения, а у русских старая надежная техника. Которая, в случае чего, разным магическим тварям думаю может хорошо дать прикурить – перемещенный назад двигатель дает возможность устанавливать системы вооружений на любой вкус. Так что главное попади, а дальше все драконы в клочья.

Рядом с капониром, в котором недавно стоял транспортный самолет, нас ждало два десятка человек, частично уже навьючившие на себя ранцы с парашютами. Частично, потому что грузоподъемность самолета не позволяла брать более пятнадцати человек. Поэтому доставлять к точке высадки нас будут в два захода.

Четыре ранца лежало отдельно на земле поодаль. Видимо заранее собранные для нас – для Андре, меня и Иры с Адой.

Первым, кого я увидел и идентифицировал среди ожидающих, был Мустафа. Сириец подарил мне взгляд, что-то удивительно напомнивший… и через секунду, пожав ему руку, я вспомнил что именно. Также совсем недавно смотрел на меня Андре. Невероятно «обрадованный» перспективой путешествия в нижний мир в качестве моего сопровождающего.

– Мустафа, у тебя зуб не болит?

Сириец только отмахнулся, находясь явно в разочарованных чувствах.

Не нужно быть провидцем, чтобы понять – он, как и Андре, несказанно рад возможности вместо того, чтобы отдохнуть, вдруг рваться за край привычного мира чтобы помочь мне отстаивать свои интересы. Ну и в том числе интересы государственные, конечно.

– Тебе поступило предложение, от которого невозможно отказаться? – перекрикивая шум двигателей, поинтересовался я.

Мустафа отвечать не стал, подарив мне еще одни говорящий взгляд.

Пока я надевал ранец с парашютом, наблюдал как быстрее справившийся с этим Андре подошел к Мустафе и перебросился парой фраз. Я при этом увидел, что их теперь будто связывает некоторая общность. Словно два случайно оказавшихся в неудобной ситуации человека быстро нашли общий язык, объединенные желанием поскорее преодолеть свалившиеся трудности.

Андре вольный стрелок, «работающий» сразу на несколько разведок. Мустафа – «товарищ майор». Только вот его – если верить его же словам, из ФСБ уже дисквалифицировали за прямой ущерб организации из-за дружбы со мной.

И оба они, без сомнений, сейчас действуют по указке одного человека. Если брать персональный приказ – то, скорее всего, это будет Николаев. А если думать, кому это в первую очередь нужно…

«…во избежание ненужных проблем, мой тебе совет – даже в мыслях пока не предполагай конкретные персоналии» – словно вживую прозвучал в воспоминаниях голос Ольги. Хотя что тут уже предполагать – и так догадался, причем с одного раза.

Пока я об этом размышлял, мельком пробежался глазами по собравшимся здесь «человеческим организмам». Которые за минувшее с момента первой нашей встречи время превратились, по крайней мере на вид, во вполне сносных бойцов.

Не все из них сейчас были с ранцами парашютов. Грузоподъемность самолета ограничивала количество пассажиров, и первым рейсом с нами летело было всего восемь человек. Все чернокожие, только белки шальных глаз блестят на фоне черной, покрытой бисеринками пота кожи. Все не так давно в Нижнем мире и явно нервничают. Я бы тоже нервничал на их месте. Мало того что мир вокруг чужой и неприветливый, так еще прыгать предстоит с малой высоты, причем неясно куда.

По команде Мустафы все когда-то набранные в Высоком Граде бойцы – уже бойцы, на мой взгляд, огибая воздушные потоки от двигателей пробежали к машине. Один за другим они по откинутой лесенке забрались в пассажирский отсек. Восемь человек. Каждый из них нес массивный грузовой контейнер, стропой прикрепленный к поясу. С ним предстояло прыгать. Боеприпасы, провизия – догадался я.

Двигались, кстати, загружающиеся в самолет бойцы довольно споро и уверенно. Я выжидающе посмотрел на Мустафу, ожидая оценки, он только уголком губ дернул. Недоволен? Похоже.

Андре уже подошел к откинутой лесенке трапа и выжидающе глянул на меня. Обернувшись, я недвусмысленным жестом показал Ире и Аде садиться. Первым рейсом летим мы с Андре, вторым – Мустафа с оставшимися бойцами. Всего их здесь – вместе с сирийцем, было девятнадцать. И среди них я не заметил ни Гека, ни Ндабанинга. О чем сирийца и спросил.

– Датчанин остался в основном отряде, в Очакове. Дай ему немного времени, и из него выйдет толк, – наклонившись мне к уху, ответил Мустафа. – Эти же… как были сбродом, примерно в том же состоянии и остались.

– Так уж и в том же? – бросил я взгляд на собравшуюся поодаль группу оставшихся в ожидании второго рейса.

– Аборигенов по саванне гонять всегда пожалуйста, – уточнил Мустафа. – Против умелых противников… – договаривать он не стал, лишь характерно сморщился.

– А Вася?

– Вася… на улицах черного гетто Вася может быть и сможет стать дерзким и резким авторитетом. Когда-нибудь, с очень большой долей удачи. Но его карьера в составе воинского подразделения… извини, если ты все же на это решишься, то мне кажется тебе будет лучше пристрелить его заранее. Вася – это была самая большая моя проблема, вне зависимости от ситуации и противника.

– Понял-принял, спасибо, – только и кивнул я.

Больше не задерживался и поднялся по лесенке трапа в самолет последним. Дверь за мной захлопнулась, двигатели загудели громче, и мы выкатились на взлетную полосу. Без долгих стоянок самолет ускорился, разгоняясь. Мягкий рывок, и пол под ногами повело – мы оторвались от земли и набирали высоту. После пологого разворота, когда легли на нужный курс, прямо под багряными облаками, в иллюминатор заметил сопровождающую нас двойку истребителей.

Полет над каменистой равниной, которая когда-то была дном моря, занял более трех часов. Вскоре в иллюминатор я увидел линию горной гряды впереди, пиками разрезающую густые багряные облака. Над горами здесь самолеты, как и в облаках, не летали. Опасное дело. Так что нам после десантирования предстоял марш-бросок до видимых совсем близко гор, а после еще дальше, по перевалу, уже к занятой племенем бурбонов заброшенной крепости.

Вскоре на табло поочередно загорелись оповещающие сигналы, приглашая к выходу. Открылась боковая дверь, на выходе встал выпускающий из состава экипажа, а воздух вокруг сгустился, пропитавшись страхом.

Порядок и дисциплину при десантировании обеспечило лишь то, что принявшего командование Андре и желтых глаз индианок бойцы варлорда Артура Волкова боялись гораздо больше, чем перспективу прыгнуть вниз на каменистую землю, видную в нескольких сотнях метров внизу.

Немного суеты, и вся группа выстроилась тесной гусеницей. Каждый из бойцов обнимал черный контейнер с полезным грузом – прыгать предстояло с ним в обнимку, отпуская уже в полете.

Пронзительно загудела сирена, выпускающий хлопнул по плечу стоявшего первого чернокожего бойца. Тот закричал что-то – видимо желая сообщить о том, что манал он и чужие миры, и прыжки с парашютом, и вообще хочет домой к маме. Просьба большого черного парня была определенно услышана, но проигнорирована – стоящий позади Андре громко, перекрывая даже аварийную сирену рявкнул. Повинуясь его окрику, выстроившаяся гусеницей шеренга пришла в движение, быстро укорачиваясь. Первый в шеренге парень так в обнимку с контейнером и улетел, раскрыв рот в беззвучном для меня крике.

Раз, два, три, четыре… – один за другим полетели вчерашние человеческие организмы, а сейчас уже – на мой взгляд, вполне полноценные бойцы отряда варлорда Артура Волкова к такой близкой земле.

Хотя, я может и ошибаюсь – а у первого вышедшего за борт это был не крик страха, а боевой клич. Потому что точно знаю, прыжок у парней не первый. Мне Николаев обмолвился неделю назад, что прыжка три-четыре группа Мустафы точно сделает. Не сказал полковник лишь о том, что сам Мустафа останется за главного. Как видно после встречи, остался за главного сириец не совсем несамостоятельно, а в добровольно-принудительном порядке.

Между тем, едва шеренга пришла в движение, как заполняя освободившееся пространство, поднялись Ира и Ада, вставая на освободившиеся места и цепляя за трос карабины вытяжных лент.

Глубоко вздохнув пару раз, прицепил карабин и я.

«Я не боюсь» – соврал я себе, выходя из двери после хлопка по плечу выпускающего.

Вихревой поток закинул меня под крыло, пространство раскрутилось юлой, на фоне багряно-черных облаков я увидел свои ноги и силуэт самолета, после чего меня резко дернуло за шиворот, встряхнуло, и вот я уже лечу в парении.

Десантировались на простых парашютах с круглым куполом, а не на управляемых в виде прямоугольника, системы «Крыло» – для таких в группе ни у кого умения не хватало. Кроме Андре, конечно, и может быть Иры с Адой – уж не знаю, что у них за подготовка. Судя по тому, как они приземлились и как споро собирают опавшие купола парашютов, подготовка у них на уровне.

Выброска прошла без эксцессов, и вскоре вся группа собралась у небольшой расселины, куда сложили ранцы с парашютами. После Андре дал команду вскрыть контейнеры и руководил тем, как распределяется груз среди бойцов. Ира и Ада привычно расположились за мной, контролируя все вокруг ради моей безопасности.

Они единственные, как телохранительницы, были обделены полезным поклажей. Даже мне, кроме своего рюкзака досталось три массивных трубы выстрелов и пусковое устройство ручного гранатомета. Индианкам же предстояло идти налегке, будучи ответственными в ходе перехода за мою жизнь.

Я же во всей послепрыжковой суете боролся с собой. С мерзким, поганым чувством страха, затаившемся в груди. Мне же совсем не нужен был парашют для десантирования – я ведь мог просто шагнуть из двери, и приземлится серией телепортаций клинков курки. Но я не стал этого делать, из-за угнездившегося внутри ослабляющего страха. Более того, я ведь ему поддался. Предпочел прыгнуть с парашютом, а не выйти телепортацией.

«А вдруг не получится?»

Конечно, была причина. Кроме ранца парашюта со мной еще рюкзак с поклажей, и как это отразится на возможности телепортации, я не знаю. Причина так себе, но именно поэтому я вышел на улицу с парашютом, а не привычным до недавнего времени образом.

Жаль, что сейчас рядом не было второго самолета. Страх я привык преодолевать прямым методом – страшно, делай. Вот только транспортник уже почти скрылся за горизонтом, и когда еще я… когда найду подходящую скалу – подумал я.

Очень мерзкой чувство, когда то, что тебе нужно делать, вызывает страх. Выбора у меня нет, отойти в сторону не получится, и этот страх как можно скорее нужно преодолеть.

Распределив содержимое контейнеров, отряд начал навьючивать на себя рюкзаки и оружие. Кроме стандартного АК-68, почти каждый нес с собой дополнительное оружие – в группе были дробовики, снайперская винтовка и сразу два пулемета. А также боеприпасы – которых, как известно, всегда или очень мало или больше уже не унести.

Когда я таки взвалил на себя полагающийся мне рюкзак, и Ира помогла укрепить за спиной трубы выстрелов, мелькнула мысль, что в принципе, поход прямо сейчас можно и заканчивать. Стоять то сложно с таким грузом на плечах, а еще куда-то идти… И судя по нескольким услышанным вздохам от чернокожих бойцов, так подумал не только я.

Немного под багряным небом погремело командным рыком Андре – принявший командование группой стрелковый инструктор тяжелые вздохи услышал, и рассказал собравшимся «мальчикам» все что он о них думает. После чего отряд по одному начал вытягиваться в колонну. Практически на рысях ушел налегке вперед дозор охранения, избавленный от дополнительного груза, остальные последовали за ними быстрым шагом.

На коротком привале, в самом начале горной тропы через перевал, Андре раздал всем волшебные таблетки. Амфетамин или нечто подобное, полагаю – в армиях этого мира такое применяется невозбранно и на постоянной основе. Свою таблетку я употреблять не стал, как и Ира с Адой. А вот Андре съел, как я заметил. Он, все же, хоть и может разобрать на запчасти многих одаренных, по физическим возможностям вполне обычный человек. Просто стреляет хорошо.

После волшебных пилюль бойцы зашагали бодрее. Тем более что спала дневная жара – несмотря на царившую «ночь», в условный день воздух прогревался градусов до тридцати пяти. Хорошо еще багряные облака ненадолго появляющееся красное солнце закрывают, иначе вообще идти было бы невозможно.

На место назначения вышли уже под утро. Я, шагающий в трансе, к тому времени сосредоточился лишь на каждом отдельно предстоящем шаге. И едва не пропустил момент. Остановился за миг перед тем, как встретиться носом с толстыми трубами гранатометных выстрелов, притороченных к рюкзаку впередиидущего бойца. Того самого, что стоял первым в ряду, звал маму и не хотел выходить из самолета, кстати.

Обогнув его, я прошел к краю пропасти, осматриваясь. Мы вышли на небольшую площадку, с которой вниз спускалась полоса намека на дорогу, петляя по осыпавшимся склонам. Перед нами расстилалась овальная горная долина, в длину километра два, а в ширину полтора, не больше. Окружена она была острыми и высокими горными пиками, частично скрытыми за багряными низкими облаками.

В центре долины расположилось круглое плато, поднимаясь над землей метров на сто. Скальная площадка была местами осыпавшаяся – так, что обращенная к нам сторона плато превратилась частично даже в пологий склон. Но в остальных местах плато хранило ровные очертания неприступных стен.

Присматриваясь к выжженному солнцем каменистому пейзажу, я понял что открывшаяся взгляду долина раньше была городом. То тут, то там внизу виднелись очертания фундаментов, частично скрытые нанесенным ветром песком линии дорог. В нескольких местах видны даже ребра колонн, когда-то украшавших богатые дворцы. Сейчас место было более чем мертво, и только покатые холмы напоминали о местонахождении домов, где когда-то кипела жизнь.

Долина была давно мертва, накрывшись пылью веков, в вот на плоской поверхности плато жизнь присутствовала. Даже весьма активно: с одного края возвышались походные шатры племени бурбонов, с другой стороны поднимались армейские брезентовые палатки гуркхов. В центре же плато виднелся каменный зиккурат, с развалинами храма на вершине. И сновавшие по плато небольшие отсюда фигурки – и бурбоны, и гуркхи, старательно обходили пирамиду стороной.

Пять десятков непальцев, как мы с Самантой и договаривались, были наняты мной на службу. На место они прибыли около недели назад. Добирались сюда гуркхи с другого «континента», с одной из родезийских баз. И движение между базами не прекращалось – как раз в этот момент в небо взмыли четыре костяных ящера, удаляясь от форпоста. Они направлялись в сторону родезийской базы, откуда забирали и привозили сюда каждый день боеприпасы, снаряжение, амуницию и провизию. Путь неблизкий – должны вернуться только завтра к утру.

Здесь, в форпосте варлорда Артура Волкова я еще не был, но о происходящих событиях был осведомлен весьма подобно, благодаря налаженной Николаевым связи. И обустраиваться здесь, в Нижнем мире, я намеревался серьезно. Потому что хорошо помнил выскочившую в усадьбе толпу в несколько сотен демонов – и повторять подобное мне совершенно не хотелось. А еще потому что там, сверху, находится алтарь рода Юсуповых-Штейнберг, который является связанным со мной Местом Силы. И страшно даже подумать, что будет, если этот алтарь окажется в чужих, враждебных руках.

Удаляющихся костяных драконов проводили взглядом вместе с Андре. После чего стрелковый инструктор достал сигнальный пистолет и выпустил две зеленые ракеты, опознаваясь и привлекая внимание. После чего он скомандовал к выдвижению, и мы принялись спускаться вниз, в долину.

Легко не было. Раньше здесь был серпантин, судя по виду частично уничтоженный потоками лавы. Так что внятная тропа вниз то и дело терялась. Мы то шли по ровной дороге, то съезжали вниз на кучах щебня, скатываясь буквально на задницах, пытаясь удержать поклажу.

Пока спускались вниз, шли через долину и поднимались наверх по осыпающемуся склону, я нес на плечах кроме тяжелого груза усталость от ночного перехода. И думал лишь о том, что хочется вкусно покушать и хорошо отдохнуть. Но эти мысли усиленно отодвигал в сторону, потому что были более насущные дела.

Во-первых, нужно все же поговорить с Андре – и узнать, в чем причина такого неожиданного возвращения Ады вместе с ним. Закрыть вопрос, так скажем. Во-вторых, хотелось ближе познакомиться с бытом костяных мутантов, и для этого мне нужен был Чумба-Мархосиас.

Но уже через четверть часа, когда мы преодолели каменистую долину и вышли к пологому склону частично осыпавшегося края плато, я обо всем этом забыл. Поднимаясь по осыпающейся щебенке, кстати местами специально насыпанной для усложнения подъема, с интересом осматривался. Здесь сейчас работали гуркхи – таскали камни, оборудуя укрытые огневые позиции, долбили кирками скалу, устанавливая мины и заряды взрывчатки заряды. Пологий склон, единственное серьезно уязвимое место плато, превращался в самую настоящую крепость.

Кроме возведенных широких стен и пулеметных гнезд, пространство будет контролироваться и артиллерией: поднявшись, поодаль я заметил еще разобранные несколько минометов и уже оборудованные позиции для автоматических гранатометов. За одним из них, удобно устроившись на откидном кресле, находился смуглолицый гуркха, приветствовавший нас веселой улыбкой.

Непальцы за ту неделю, что здесь находились, уже успели в буквальном смысле вгрызться с скалу. И результат их работы меня впечатлил, без шуток.

Чуть дальше на плато обитали приведенные Чумбой-Мархосиасом бурбоны. Костяные мутанты из неожиданно появившегося у меня в подчинении племени находились здесь уже более двух недель и также вполне обжились. Вот только в фортификационном искусстве гуркхи им сколько угодно очков форы могут дать – укорил я себя за то, что не предусмотрел подобного. И потерял неделю времени на укрепление плато.

Из-за интереса к происходящему забыл и об отдыхе, и о казавшихся во время пути насущными проблемах. Но именно сейчас, как уже поднялся наверх, интерес к окружающему в свою очередь затмил зов портала. Я чувствовал его все сильнее; как зуд от заживающий раны, которую очень хочется почесать.

Оказавшись наверху, увидел перед собой вовсе не старые развалины пирамиды – как подспудно ждал, а хорошо сохранившееся сооружение. Возвышающееся в центре плато строение оказалось похожим на пирамиды ацтеков в Латинской Америке. Больше напоминая приземистые угловатые зиккураты, чем привычные и более известные египетские пирамиды. На ровной, будто срезанной вершине строения угадывались развалины здания небольшого храма.

Мне, несмотря на жгучее желание осмотреть и пирамиду, и храм наверху, пришлось задержаться. Потому что к нам, завидев появление, приближались сразу двое. Первым подошел субедар Киран Прассад Риджал, который выполнял обязанности командира отряда гуркхов. Которых было не пятьдесят, а больше: к той полусотне, о которой мы договорились, Саманта по своей инициативе дополнительно отправила привычную пятерку, охранявшую меня в мире Инферно до этого.

С небольшим запозданием после капитана Риджала ко мне подошел Чумба-Мархосиас. И я даже знал, по какому поводу они оба хотят меня видеть – выяснить границы подчинения. Жестом показав им обоим подождать, я отвел Андре в сторону.

– Хефе, из меня командир как из конфеты пуля, – доверительно сообщил я то, что по уму давно нужно было бы обговорить. И кстати не покривил душой. Роль лидера я могу сыграть в любом месте и в любое время, а вот грамотно руководить обороной… Мне просто не хватит опыта и знаний.

Стрелковый инструктор ничего не ответил, лишь поджал губы и кивнул согласно. Подтверждая, что понял о чем речь. По взгляду Андре я прочитал, что подобными указаниями его и Николаев снабдил, так что сюрпризом для него должность командующего обороной не стала.

Сразу после молчаливого согласия, вернее даже невысказанного несогласия Андре, я жестом подозвал гуркха и бурбона подойти ближе. Поздоровавшись с обоими, дал указание переходить в прямое подчинение Андре. Сам же, освободившись от маячивших на горизонте обязанностей, опасных для окружающих (некомпетентный командир дел может натворить куда больше, чем компетентный противник) вернулся всем вниманием к пирамиде зиккурата.

Голод, усталость, желание поспать после ночного перехода – все отошло на второй план. Во время марша Андре лимитировал приемы пищи, заставляя всех находится в тонусе внимания, сейчас же за мной никто не следил. Поэтому я сбросил рюкзак, и достав из него безвкусный брикет сухпайка, направился к пирамиде. На ходу разорвал обертку и принялся жевать брикет на ходу.

Подойдя ближе, уже сопровождаемый лишь Ирой и Адой, наконец оказался у подножия так манившего меня сооружения. Широкая – во всю грань обращенной ко мне пирамиды лестница словно приглашала подняться наверх. Туда, где виднелись остатки небольшого храма. Но едва ступил на первую ступень лестницы, что-то остановило меня от подъема.

Повинуясь наитию, вернее даже тянущему, все более усилившемуся зову, я решил пирамиду обойти. Как оказалось, не зря – с противоположной стороны одна грань у пирамиды отсутствовала, открывая путь к ее внутренностям. Вернее, к ее сердцу – туда, где была установлена арка портала.

Тянуло меня именно сюда. К открываемому чужой кровью порталу.

Проходя внутрь под широкие своды, я так на ходу и жевал безвкусный брикет сухого пайка. Неожиданно это – непережевываемый пластилин, который нужно было тщательно размалывать челюстями, помогло мне избавиться от шума в голове и сосредоточиться.

Очень медленно я подошел ко встроенной в стену глухой широкой арке, осматривая конструкцию. Арка высотой метров пять, не меньше – и по стене внутри нее идут выбитые в камне желоба, создавая разные размеры контура прохода. Так, как будто в арке можно было открыть и калитку, и даже немалого размера ворота, во весь ее размер.

Заметил и своеобразные переключатели. Они словно стрелки на рельсах, были встроены прямо в каменную конструкцию, в выдолбленные в камне желоба. И сейчас настройка портала была установлена на самый широкий проход – на врата. Самые настоящие Врата Тартара, через которые совсем недавно, по меркам местного времени, проходили сотни демонов, атаковавшие нас в усадьбе Юсуповых-Штейнберг.

Что течет по этим желобам, ограничивающим размер ворот, мне даже сильно догадываться не нужно было. Подняв взгляд под своды, я заметил несколько отверстий, сквозь которые просматривался черно-красный багрянец низких облаков.

Сомнений в предназначении отверстий совсем не оставалось, но я – так и пережевывая резиновый брикет сухпайка, двинулся удостовериться. Выйдя из-под сводов пирамиды, обошел ее снова и теперь уже двинулся вверх по лестнице.

На вершине располагался совсем небольшой храм – площадью не более пятидесяти квадратных метров. Крыша у строения отсутствовала, стены частично обрушились, но вот внутри было чисто. Потому что прибрано.

В самом центре расположилась каменная коробка алтаря. То ли закрытый и навсегда запаянный саркофаг, то ли большой жертвенный камень. По краям блестящего антрацитом камня были словно впаяны кандалы, оковы которых сейчас были открыты.

Вся конструкция выглядела недвижимой и монолитной, но глядя на нее внутренним зрением, даже скорее касаясь восприятием, я понимал – стоит пролить на черный камень лишь одну каплю крови, и алтарь оживет. Потому что это самое настоящее место силы. Вот только Место Силы это, порченное кровью.

Обойдя жертвенный камень, я обнаружил рядом с ним виденные еще снизу, из сердца пирамиды, отверстия. Воронкообразные. К ним вели желоба, выбитые в черном камне алтаря – вся кровь, полученная в ходе жертвоприношений, текла вниз, попадая в воронки и дальше выливаясь на арку ворот межпространственного перехода.