Текст книги "Хроники бессмертного суицидника (СИ)"

Автор книги: Сергей И

Соавторы: Сергей И
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

15. Пути неистерпимы

[Сергей: …]

[Луиза: Я так рада, что вы взяли меня с собой, Ваше Высочество.]

[Сергей: Обращайся ко мне на «ты»… Мы же всё-таки муж и жена.]

[Луиза: Х-хорошо…]

Слегка покраснев, девушка с пышными нежно-коричневыми волосами опустила свои милые карие-оранжевые глазки вниз, слегка сжав подол своего шикарного зелёного платья с чёрными линиями и вихристыми узорами.

На её лбу с самого утра было немного холодного пота. Она боялась, что Сергей вновь осудит её за цвет платья, но он, как ни странно, совершенно никак на это не отреагировал, с улыбкой встретив её перед каретой.

Было только раннее утро – солнце по-зимнему валялось где-то под горизонтом, из-за чего до сих пор царила тьма, да и людей было не особо много – разве что какой-то косолапый мужичок в шубе и шапке-ушанке запрягал лошадей. Он и был их кучером.

[Сергей: …]

Внутри салона пока что было тепло. Сидели они на пуховых подушках, всё было обшито мехом, а под ногами стояла чугунный котелок с углями, чтобы сохранять тепло.

[Сергей: …]

Собирались ехать по общей имперской дороге – в других местах кони бы не прошли, да и останавливаться где-то надо было, чтобы переночевать.

Одно дело Сергей – мороз не мог ему навредить, да и все графства он мог обойти в секунду, но вот Луиза…

[Сергей: …]

[Луиза: А насколько мы уезжаем?]

[Сергей: В идеале 15 дней, по дню на каждое графство.]

[Луиза: Неужели мы побываем и в Вифре?]

[Сергей: Да, причём где-то через неделю… А ты ни разу там не была?]

[Луиза: На самом деле… Я вообще ни разу не покидала Йефенделл.]

[Сергей: Да?]

[Луиза: Отец не выпускал меня из дома… У меня и друзей-то не было…]

Девушка виновато опустила свою голову, взяв в руки свою шубку и положив её себе на колени.

[Сергей: В таком случае, пусть это будет нашим медовым месяцем.]

[Луиза:..? Мы будем есть мёд?]

[Сергей: Ах… Нет, ты неправильно поняла… У меня на родине молодожёны всегда отправляются куда-нибудь на отдых после свадьбы и называют это «медовым месяцем».]

[Луиза: Какая же у тебя интересная родина…]

[Сергей: …]

[Луиза: А откуда ты?]

[Сергей: Хм?.. Ну… Я… Из…]

[Луиза: …]

[Сергей: …]

[Сергей: …]

[Сергей: Я уже и не вспомню, как оно называлось… Я покинул это место ещё ребёнком…]

[Луиза: Понятно…]

[Сергей: Сейчас мы направляемся в Эгердед. Это недалеко… Как минимум, так сказал кучер. Может, к полудню уже будем там.]

[Луиза: …]

[Сергей: …]

[Луиза: К слову… Без бороды ты выглядишь гораздо лучше.]

[Сергей: Да? Что ж, теперь постараюсь бриться почаще… Раньше я боялся порезаться, но теперь-то это, к сожалению, невозможно…]

[Луиза: …]

[Сергей: …]

[Луиза: Почему «сожалению»?.. Ты до сих пор хочешь умереть?]

[Сергей: …]

[Луиза: …]

[Сергей: Просто оговорился.]

[Луиза: Хорошо.]

С лёгкой улыбкой рыжеволосый юноша вылез в окошко и помахал мужику ладонью, давая команду, чтобы тот наконец-то отчаливал.

Косолапый кучер резко подскочил на своё место и, вытерев лоб от пота, щёлкнул поводьями по конским бокам, после чего карета всё-таки двинулась.

[Сергей: …]

За стеклом тянулись белоснежные поля и едва заметные тропки, а солнце только украдчиво выглядывало из-за далёкой серо-белой полосы, озаряя мир своим бедным светом.

[Сергей: …]

***

[Сергей: …]

Графство Эгердед находилось не так уж и далеко от Йефенделла – всего в 6 часах от Йефенделла на санях. Тем не менее, для обычного люда, понятное дело, такое расстояние было просто катастрофически огромным, в особенности зимой.

[Сергей: …]

Как ни странно, после всего часа разговоров императрица в край утомилась и легла спать.

[Сергей: …]

Вряд ли это произошло из-за того, что Сергей был плохим собеседником – девушка просто привыкла засыпать ближе к полночи, а просыпаться уже к полудню, так что сегодня, сев в карету после всего двух часов дрёмы, она не могла не уснуть.

[Сергей: …]

Тем не менее, метод она выбрала не самый тривиальный. Расправив свои нежные шелковистые волосы орехового цвета, она положила свою голову на колени мужа и тут же заснула, укутавшись своей шубой.

[Сергей: …]

Сергею только и оставалось, что неподвижно пялиться в окно и думать о чём-то своём.

[Сергей: …]

На самом деле, он ни капли не стеснялся Луизы, хоть и не относился к ней холодно, как противоречиво бы это не звучало.

[Сергей: …]

Он просто знал, что она его жена и что муж должен любить свою жену – вот и всё. Это каким-то образом закрепилось у него чуть ли не на подсознательном уровне, из-за чего он даже не задавался вопросом: почему он её любил, был ли он доволен своей женой и хотел ли он что-то от неё.

[Сергей: …]

Впрочем, она была красивой – с этим тяжело было поспорить.

[Сергей:…]

И если так подумать – чем она была хуже той же Сьюзи?

[Сергей: …]

Сюзанна Вигирфаль была капризной, чёрствой, эксцентричной, вспыльчивой, жестокой, бесчеловечной, малодушной, уродливой, слабой и не женственной…

[Сергей: …]

Он мог спокойно думать о ней, вспоминать её уродливую родинку, глаза грязного болотного цвета, неотёсанные чёрные локоны, еле-еле достающие до плеч, и такой противный и вечно что-то приказывающий низкий голос.

[Сергей: …]

Он даже порой недоумевал, как такое чудище вообще можно было любить.

[Сергей: …]

«Неудивительно, что её травили в детстве».

[Сергей: …]

***

[Сергей: …]

К сожалению, карета немножко подзадержалась по дороге – тропу засыпало снегом, из-за чего бедному кучеру вместе с Сергеем пришлось разгребать нехилые такие сугробы.

Юноша, конечно, мог бы попросту взмахнуть рукой и уничтожить их, но ехать по земляным кратерам было тоже не самой лучшей идеей, так что, взяв ту самую лопату с Зетом, которую он обычно вообще теперь прятал под своим чёрным комбинезоном (потому что мог себе позволить), принялся разгребать снег.

Сергей и мог бы сделать это в остановке времени, но опять же – как бы повёл себя снег, разлетающийся со скоростью света, было решительно непонятно, а убивать свою жену в первый же день сымпровизированного «медового месяца» юноша не хотел.

Тем не менее, к вечеру они уже были на месте. Ничем примечательным Эгердед не отличался – повсюду так же было навалом снега, вдоль дороги тянулись чёрные домики и изгороди, вкопанные в молочную гущу, и только вдалеке виднелся каменный замок.

[Сергей: …]

Да, это был именно замок, а не тот же дворец – вокруг каменного строения тянулась не очень высокая стена, внутри дворика была конюшня, колодец, небольшое стрельбище и пара голых ветвистых деревьев, присыпанных зимней сахарной пудрой.

[Сергей: …]

Охраны однако было что-то уж очень много – даже больше, чем в Йефенделле, хоть и защищать здесь было особо нечего. Вдоль стен через 10 шагов стояли дозорные, въезд в сам замок был забаррикадирован деревянными кольями, а вокруг них выстроилось около 20 тяжело вооружённых солдат.

На всех них были латные доспехи, но, естественно, поверх телогреек, из-за чего они выглядели очень нелепо, еле-еле переминая сдавленными ногами и руками по хрустящему снегу. В любом случае, лучше уж походить «пингвинчиком», чем замёрзнуть насмерть.

[Сергей: …]

[Стражник: Стоять! Кто такие?!]

Естественно, как только карета приблизилась к тем самым деревянным кольям, мужики в шлемах поверх шапок окликнули кучера, навострив свои пики и даже алебарды.

[Сергей: Где правитель Эгердеда? Мне надо с ним поговорить.]

[Стражник: Ага, ещё чего! Ты кто такой?!]

Рыжеволосый юноша выбрался из кареты, оставив до сих пор дремлющую девушку в одиночестве, и, спрыгнув на снег, подошёл ближе к стражникам.

В отличии от них он не был одет ни в какие доспехи: его волосы свободно развевались по ветру коротким гребешком под короной, а руки без каких либо рукавиц или перчаток повелительно были сжаты на груди.

[Сергей: Меня зовут Сергей, и я законный правитель Империи Эльденгард…]

[Стражник: …]

Видно было, что стражник немного насторожился.

[Стражник: …]

Однако вот так вот просто доверять незнакомцам было бы слишком легкомысленно с их стороны. Насколько же некомпетентным надо быть, чтобы тут же…

[Стражник: Проходите.]

[Сергей: …]

Или нет…

В любом случае, пара мужичков подскочили к деревянному заграждению и сдвинули его в сторону, пропустив сани внутрь замка.

Лошади, фыркая и пыхтя, наконец, остановились посреди двора, и довольный кучер быстро слез со своего места, начав растирать своими рукавицами подзамёрзшие конские бока. Рыежеволосый император открыл дверь в карету и, протиснувшись внутрь, нежно докоснулся до плеча Луизы, слегка им подёргав.

[Луиза: Ммм..?]

[Сергей: Мы уже приехали, дорогая.]

Не успела императрица проснуться, как её щёки покрылись смущённым румянцем. Это был первый раз, когда её муж обратился к ней не по имени, что, к слову, было довольно неожиданно.

С улыбкой приподнявшись с подушек и накинув на себя серовато-коричнево-белую шубку, Луиза взялась за протянутую ладонь Сергея и ступила своими крохотными сапожками на притоптанный снег.

[Луиза: Хорошо, дорогой.]

[Сергей: …]

***

[Сергей: …]

[???: Я крайне рад вашему визиту, Ваше Превосходительство… На самом деле, нам практически нечего обсуждать.]

Над рыжей головой императора простирались, казалось, бесконечные серые каменные своды, утопающие в мраке. На стенах висели свечи, а в камине около лорда даже горел костёр, но свет попросту не достигал самой вершины, из-за чего в помещении царила очень умиротворённая и даже гнетущая обстановка.

Это была трапезная/молельная/праздничная/гостевая комната правителя Эгердеда: гранённые булыжником стены, далёкие потолки, многочисленные однообразные столы, выстроенные кольцом, и камин с небольшим троном, как ни странно, повёрнутым спиной ко входу и столам.

[Сергей: …]

Был уже вечер, но лорд, тем не менее, преспокойно принял императора в свои покои, даже не усомнившись в его статусе.

[???: Наверно, мне для начала представиться… Я Каргус ро Никраамаль… Единственный псилактик, оставшийся в Эгердеде…]

Мужчина перед Сергеем выглядел очень сурово и мудро – ему было где-то 40–50 лет, голова была абсолютна лысой, лоб был опущен настолько, что будто давил на брови, из-за чего они были вечно опущены, из-под тяжёлых век на юношу взирала пара блекло-голубых глаз, а из-зо рта над квадратным подбородком вырывался грубоватый хрипящий голос.

Одет он был в латную броню и был больше похож на какого-нибудь пожилого и бывалого генерала, а не на псилактика.

[Луиза: Так вы родственник Франша ро Никраамаля?]

[Каргус: Всё верно, миледи…]

Юноша удивился. В отличии от кареглазой девушки, севшей по прихоти лорда на один из стульев, он по какой-то необъяснимой причине совсем забыл об этой фамилии, будто слышал её впервые…

«Франш ро Никраамаль… Где я мог его встретить?..»

[Сергей: Я приехал сюда после того, как узнал, что некоторые графства Империи перестали платить налоги в государственную казну и заявили о суверенитете… Скажите, каков сейчас статус Эгердеда?]

[Каргус: Статус Эгердеда плачевный, Ваше Высочество.]

[Сергей: …?]

[Каргус: Что ж… Насколько я понимаю, вы слабо понимаете обстановку, Ваше Превосходительство, так что мне стоит многое вам объяснить…]

[Сергей: …]

[Каргус: Эгердед – небольшое графство… Оно появилось совсем недавно – его основал мой прадед на месте обычной деревни… Его звали Никра Амаль, вот только «Амаль» было отчеством, а не фамилией… В последствии его сын взял себе фамилию Никраамалей, прибавив приставку «ро», что в переводе значит как раз-таки «сын»… Так и появился наш род, которому ныне суждено бесславно погаснуть…]

[Сергей: …]

[Каргус: Когда началась война… На фронт уехал мой брат – Франш… Буквально спустя неделю на нас напали войска графства Ульстерта… Они объявили, что отныне они отдельное государство, а любому государству полагается расширять свои территории, захватывая своих соседей.]

[Сергей: …]

[Каргус: Была бойня… Все Никраамали, включая двоих моих сыновей, погибли на этой сече, унеся с собой и половину псилактиков Ульстерта… Теперь я остался один, Ваше Величество… И никто нас не спасёт…]

[Сергей: Но вы же находитесь в составе Империи…]

[Каргус: Да… Но когда я послал в столицу письмо о нашей проблеме, то нас просто проигнорировали… Нам только и осталось, что окопаться и переждать зиму в замке… Наступит весна, снег оттает, и нас уничтожат…]

[Сергей: …]

[Каргус: …]

[Сергей: …А когда вы отправляли письмо?]

[Каргус: Два месяца назад… В середине осени…]

[Сергей: …]

«Опять Сьюзи… Она обрекла целое графство на верную смерть…»

[Сергей: Я помогу вам решить этот конфликт.]

[Каргус: Мне уже не важно, Ваше Высочество… Мы уже давно потеряли надежду…]

Старик уныло прикрыл глаза, уставившись на пылающий огонь. Искры пламени блестящими мошками сверкали в отражении его голубых глаз.

[Сергей: В таком случае вы признаёте себя частью Империи Эльденгард?]

[Каргус: Если вы можете обеспечить нам защиту, Ваше Высочество… То да…]

[Сергей: …]

[Каргус: Я всё равно скоро умру… А здесь просто не осталось псилактиков, чтобы унаследовать престол…]

[Сергей: …]

[Каргус: Ваше Превосходительство… Разве эти бедные и холодные земли стоят того, чтобы ради них умирали?]

Этот вопрос был риторическим.

Старик перед Сергеем был морально убит, и вовсе не поражениями за этот небольшой замок с кучкой деревянных домиков, раскиданных вдоль дороги, – он остался последним Никраамалем, он пережил всех своих детей, братьев и сестёр, он был единственным, кто вообще был способен мучиться из-за краха целого рода.

[Сергей: …]

***

[Сергей: …]

Граф Каргус выделил императору и императрице хорошую комнату внутри своего замка – раньше она принадлежала покойной жене Франша (умерла она от родов гораздо раньше последних событий). В чугунный ящик закинули новых углей, карету почистили и приморозили, чтобы влага не обледенела утром на полозьях, лошадей накормили и согрели, а кучеру дали выспаться после долгой и утомительной поездки.

[Сергей: …]

[Луиза: Я и не знала, что у Франша ро Никраамаля были родственники… Да и эта приставка «ро», она, и правда, всегда казалась мне такой странной, но, как оказалось…]

[Сергей:…А сколько лет роду Амбьердетчев?]

[Луиза: Я, честно, и не вспомню.]

Внутри их спальни было тепло и уютно – им постелили двухместную кровать, принесли ужин на серебряном подносе и положили на некое деревянное покрытие, являющееся то ли полкой, то ли столом.

[Сергей: Представляю, как же будут ломать голову потомки, думая, что же значит фамилия «И».]

[Луиза: Хи-хи-хи, и правда.]

Они сняли с себя верхнюю одежду и прямо сейчас сидели и допивали кружки горячего молока с небольшой примесью мёда.

Девушка была в лёгкой голубой сорочке с тоненькими слегка спущенными на плече лямками. Её гладкая и слегка остренькая ключица была оголена, лицо было спокойным и довольным, а волосы всё также нежно и шелковисто свисали вниз, будто они вообще не умели заплетаться.

[Сергей: Завтра я сам посещу Ульстерт и попытаюсь уговорить их прекратить конфликт.]

[Луиза: Так ты решил закончить всё мирным путём?]

[Сергей: Нет смысла убивать жителей своей же страны из-за ошибок недоразвитых Вигирфалей…]

[Луиза: …]

[Сергей: …]

[Луиза: Так ты… Ты больше не жалеешь о том, что сделал тогда?..]

[Сергей: О чём ты?]

[Луиза: Ну… Когда ты убил Сюзанну…]

Девушка слегка сжалась от страха, виновато опустив свой взгляд в кружку, из которой лился приятный пар и медовый аромат.

[Сергей: Нет, я не капли не жалею.]

[Луиза: …]

[Сергей: …]

[Луиза: То есть ты… Больше её не любишь?…]

Возможно эти слова и были бы странными и довольно глупыми, но…

[Сергей: …]

[Луиза: …]

Прямо сейчас оранжевенькие глазки Луизы слегка дрыгались и сверкали, будто готовясь заплакать. Она несколько месяцев, начиная со дня своей свадьбы, жила в тени принцессы Сюзанны в глазах своего мужа.

Он говорил о Сюзанне, посещал Сюзанну, слушался Сюзанну, думал о Сюзанне и плакал о Сюзанне…

[Сергей: …]

[Луиза: …]

Она не была капризной или вспыльчивой девушкой: другая на её месте давно бы завязала скандал или бы попросту смирилась бы с ситуацией, решив завести себе парочку другую любовников… Но она терпеливо ждала, когда же её муж её полюбит.

[Сергей: …]

[Луиза: …]

Они молчали всего секунду, но казалось, что прошла уже целая вечность. Его матово-чёрные очи всепоглощающе взирали на её пару бронзово-ореховых кружков, между ними был всего один шаг и небольшой стол.

[Сергей: Я люблю тебя.]

[Луиза: …!]

Юноша в мгновение ока оказался в нескольких метрах от своего прошлого местоположения и припал губами к влажным губкам Луизы.

[Сергей: …]

[Луиза: …]

По раскрасневшимся щекам девушки потекли слёзы счастья и, крепко обняв его за спину, она сильнее прижала его к себе, будто боясь потерять.

[Сергей: …]

[Луиза: …]

Юноша, совсем забыв про молоко, аккуратно положил свою императрицу на шёлковую простыню.

***

[Сергей: …]

Ночью снег, считай, и не падает вовсе.

Он лишь кружится где-то там в мрачном зените и приземляется здесь, мокрой капелькой растворяясь на бледной коже.

[Сергей: …]

Но через что проходит этот снег, продавливаясь сквозь пелену ночи?.. Каждая ли снежинка выдерживает это испытание?

[Сергей: …]

Да кто его знает…

[Сергей: …]

16. Старые знакомые

[Тава: …]

За окном сыпал снег, а во дворце витала тишина, нарушаемая лишь шарканьем щёток по полкам и хлюпаньем мокрой швабры об мраморный пол.

[Тава: …]

На следующий день зверолюд снова приходил во дворец с мыслью посетить императора не с самыми дружелюбными намерениями, но тот, как оказалось, уехал то ли в отпуск, то ли в командировку.

Конечно, это не могло не расстроить Тавагото, но гнаться в зиму за Сергеем Самозваным было очень глупо и бессмысленно.

[Тава: …]

[Мун: …]

Несмотря на то, что император нёс много самой настоящей чуши, но в плане того, что аптапаро просто не мог его убить, он был прав.

[Тава: …]

[Мун: …]

Тавагото слабо понимал, что конкретно ему стоило делать. Он лишь хотел стать сильнее – возможно через год, а может и лет через десять. В любом случае, вся его нынешняя уверенность держалась на одной лишь жажде мести.

[Тава: …]

[Мун: …]

Тем не менее, страх абсолютно никуда не ушёл. Черноволосый зверолюд остался настолько же пугливым, как и до этого. Разве что теперь он пытался скрывать свой страх и не дрожать на людях, хоть и получалось это, впрочем, не всегда.

[Тава: …]

[Мун: …]

К его удивлению, главным в Йефенделле остался тот самый слепой мужчина, что разглагольствовал с ним о бессмертии около недели назад.

Тем не менее, он не стал ничего вводить или даже объявлять – большая часть города вообще не знала про то, что император покинул столицу.

[Тава: …]

[Мун: …]

Таве платили всё также 100 монет – только вот теперь оставлял их не Зет, а сам Верфиниций, так как никаких слуг во дворце-то и не осталось кроме черноволосого аптапаро.

[Тава: Ммм? Так мы уже закончили… Быстро мы…]

[Мун: …]

Девочка с прямыми серыми волосами и лилово-голубыми глазами радостно подпрыгнула, устремив свой маленький кулачок вверх.

Говоря о Мун, ей изменения в поведении её напарника не могли не понравиться. Девочке казалось, что он просто перестал грустить – и всё. С другой стороны, а что ещё можно было требовать от маленькой девочки?

[Тава: …]

***

[Тава: …]

[Циллиана: …]

Из кружки веяло приятным горячим паром и ягодным ароматом. Рядом с киселём на тарелочке разлеглись жёлтые пропотевшиеся картофелины и жирная, покрытая в некоторых местах чёрной коркой котлета.

[Тава: Спасибо…]

[Циллиана: Приятного аппетита.]

Нет, зверолюд не был сейчас в монастыре – он вместе с Мун сидел всё в той же корчме и, как уже можно было заметить, заказывал всё то же самое, что и всегда.

Тем не менее, буквально несколько секунд назад перед ним стояла худощавая девушка с бледной кожей, короткими волнистыми волосами цвета снега и слегка выпирающими из-под верхней губы зубами.

Циллиана стояла в каком-то простом белом платье и жёлтом фартуке. Девушка то и дело разносила подносы и кружки меж столиков, мило улыбаясь посетителям. Большинство из них, впрочем, провожало её довольно жалостливым и соболезнующим взглядом – всё-таки она была пустопузкой (хоть Тавагото, к слову, этого термина вообще не знал).

[Тава: …]

Дело в том, что буквально вчера вечером скончалась мать Циллианы. Она была довольно старой и болезненной, да и после переезда ей заметно поплохело, так что… Это было даже немного предсказуемо.

Дело в том, что муж покойной женщины бросил её как раз после рождения Циллианы. Мужчина посчитал, что мать девушки не могла вынести нормальное потомство, так что просто оставил её одну вместе с дефективной дочерью.

Конечно же для молодой крестьянской девахи это было тяжёлым испытанием, но она всё-таки взрастила Циллиану и дожила почти до сорока лет. Последние годы, тем не менее, она часто плакала, корила себя, проклинала Циллиану и впадала в ступор или беспамятство на непродолжительное время, бормоча имя того самого мужчины, видимо из-за скорби по утраченной жизни.

[Тава: …]

[Мун: …]

Однако девушка не выглядела грустной или скорбящей – казалось, ничего в её жизни существенно и не изменилось. Да, теперь ей пришлось найти нормальный постоянный заработок, чтобы жить дальше независимо от поддержки Фильки, приютившего их в конце осени, но в целом она, казалось бы, со всем смирилась.

[Тава: …]

[Мун: …]

Всё-таки она физически не могла иметь детей из-за своего здоровья, так что и её бабская жизнь не имела много смысла. Видимо, девушка осознала это уже очень давно, так что решила просто жить в своё удовольствие и делать добро людям, дабы не жалеть о прошедшем дне.

[Тава: …]

[Мун: …]

[Циллиана: …]

[Филька: Добрый вечер.]

Неожиданно в гостиницу вошёл долговязый паренёк в чёрном смокинге. Его длинные чёрные волосы были заплетены в небольшой пучок, а под голубыми нмутноватыми глазами ясно вырисовывалась пара тёмных мешков.

Держа ладони в карманах, около которых на ремне всё так же висел небольшой арбалет, он поздоровался с Циллианой, стоявшей буквально в трёх метрах от Тавагото – у стойки.

[Циллиана: Что ты здесь делаешь, Филимон?]

[Филька: Да просто проведать пришёл, ничего срочного…]

На самом деле, зверолюд очень плохо понимал, какие вообще отношения были между Филькой и этой белокурой девушкой. С первого взгляда можно было бы решить, что они были парой, ну или хотя бы близкими друзьями, но ни страсти, ни какой-то излишней увлечённости в их голосах и взглядах не было.

Филька говорил тепло и радушно со всеми, да и Циллиана тоже мало кому отказывала в доброй и расслабляющей улыбке. К тому же она ещё и звала его исключительно «Филимоном», чего вообще не делала абсолютно никто в Йефенделле.

Говоря об этом, Филька кое-как, но успел стать некой знаменитостью в городе. Обычные люди знали его, как спокойного и доброго человека, медленно, но верно добивающегося успехов у Рорикдеза фон Амбьердетча.

Среди зверолюдов он вообще был легендой, а именно «Кьюсейшу». Большинство коренных жителей столицы (да и сам Филька, чего уж греха таить) вообще еле-еле могли выговорить это отвратительное слово, но оно, тем не менее, просто означало банальное «друг» с одного из древних зверолюдских языков, используемым сейчас исключительно в виде терминов или молитв. Якобы только не зверолюд, оказавший большую помощь зверолюдам, был достоин такого звания.

Стоит сказать, что этот титул был вполне заслуженным: за полтора месяца юноша приютил чуть ли двести самых разных зверолюдов. Все они так или иначе в итоге уходили на заработки или вообще в преступную деятельность, так что и количество их быстро рассасывалось до нуля. Тем не менее, теперь чуть ли не половина всей преступности столицы уважала Фильку, да и работяги многие с ним здоровались чуть ли не каждый божий день.

Стоит ещё сказать и про духовенство, потому как священники Авагарлийского Креста, приехав в столицу и убедившись в безнадёжности всего положения, назначили самого обычного Филимона протоефеем и вручили ему тот самый пресловутый белокаменный монастырь на краю города. Не то, чтобы это вообще хоть что-то поменяло в его жизни, но всё-таки очередной статус и признание – это отрицать бесполезно.

[Циллиана: У меня всё отлично.]

[Филька: Рад это слышать.]

Самое удивительное заключалось в том, что Филька вообще не осознавал своей популярности. По сути, и в плане статуса, и в плане заработка он стал довольно состоятельным человеком, из-за чего все его проблемы от личного самобичевания до невозможности найти себе возлюбленную должны были бы самоликвидироваться, но ему было настолько плевать на это, что он оставался всё таким же уверенным в себе депрессивным холостяком, только теперь с пучком на башке.

[Циллиана: …]

[Филька: Ты где будешь ночевать?]

[Циллиана: Пока что в монастыре. Все спальни, к сожалению, заняты, а корчмарь много не платит.]

[Филька: Сколько, если не секрет?]

[Циллиана: 40 монет в день.]

[Филька: Недурно. Думаю, в будущем и на все 400 выйдешь.]

[Циллиана: Ну да… До твоей тысячи мне далеко…]

[Филька: Да знал бы я куда их вообще тратить… Вот, ботинки себе только новые купил, да досок с гвоздями, чтобы мебель починить в монастыре.]

[Циллиана: …]

[Филька: Ты, если что, скажи – я тебе сколько угодно без процентов в долг дам, может даже прощу потом.]

[Циллиана: Нет, спасибо, я постараюсь сама…]

[Филька: Как знаешь, моё дело – предложить.]

[Циллиана: …]

[Филька: …]

[Циллиана: Я уже много раз говорила, но повторю ещё раз – спасибо большое за всё, Филимон.]

Девушка слегка поклонилась.

[Филька: Да ладно, мне не тяжело…]

[Циллиана: …]

[Филька: …]

[Циллиана: Кстати… Ты слышал, что император уехал?]

[Филька: Да… Ну и пусть – нам от этого хуже что ли?]

[Циллиана: Просто я подумала… Может это как раз подходящий момент?]

[Филька: Чтобы вытащить Макса?]

[Циллиана: Да…]

[Филька: …]

[Циллиана: …]

[Филька: Дело в том… Я даже не знаю, надо ли нам вообще это делать…]

[Циллиана: В смысле?]

[Филька: По-моему, мы окажем ему большую услугу, если попросту его убьём.]

[Циллиана: …]

[Филька: Не пойми меня неправильно – я немного знаком с Максимилианом, но… Что я точно помню, так это то, что он жил ради своей принцессы Сюзанны и клялся умереть с ней в один день… Мне кажется, что Сергей как раз-таки и оберегает его от суицида… Всё-таки, если бы он хотел, то давно бы его убил или выгнал.]

[Циллиана: …]

[Филька: …]

[Циллиана: Но как ты это сделаешь?]

[Филька: Да кто его знает… Мне людей убивать ещё не доводилось… Подвернётся возможность – облегчу его долю, а так… Штурмовать дворец я не буду…]

[Циллиана: …]

[Филька: …]

[Циллиана: …]

[Филька: Всё-таки Кацо был прав тогда… В такие времена не стоит лишний раз рисковать.]

[Циллиана: Понятно…]

[Филька: …]

[Циллиана: Ой, извини, мне надо отнести несколько подносов, давай закончим наш разговор уже в монастыре.]

[Филька: Хорошо.]

Девушка, и правда, подхватила пару кружек с блюдцами и аккуратно двинулась с ними в другой угол комнаты.

Юноша проводил её взглядом и тут же, не отворачивая головы, непринуждённо сел за стол к аптапаро.

[Филька: И снова здорово, Тавагото.]

Наконец, он повернулся к зверолюду и непринуждённо протянул ему руку.

[Тава: Добрый вечер…]

[Филька: Что ты так побледнел?… Ах, хотя зачем я спрашиваю…]

Черноволосый парень сложил свои ладони, с улыбкой уставившись на Мун.

[Филька: А это что за девочка с тобой?]

[Мун: …]

[Тава: Её зовут Мун… Она немая.]

[Филька: Да?.. Печально.]

[Мун: …]

[Тава: …]

[Филька: Эх… Как же я устал… Вообще теперь ни минуты отдыха… Раньше хоть на обед отвлекался да во время работы о чём-нибудь болтал, а теперь…]

[Мун: …]

[Тава: …]

[Филька: Ты как сам? Отошёл уже после смерти Бернадет?]

[Тава: Д-да…]

[Филька: Я же видел, что она тебе понравилась… Жаль конечно, что всё вот так произошло…]

[Мун: …]

[Тава: И ты не собираешься ничего с этим делать?]

[Филька:..?]

[Тава: Он же убил твою подругу… Ты просто простишь это ему?..]

[Филька: …]

[Тава: …]

[Филька: Ещё один геройчик…]

[Тава: …]

[Филька: Все вы один за другим хотите заполучить чью-ту непостижимую любовь, либо достичь просто невозможной мести… Почему нельзя быть попроще?]

[Тава:..?]

[Филька: Жизнь – не интересная история, которую из раза в раз пересказывают пьяницы в корчмах… Тем не менее, вы все грезите о каких-то великих подвигах и небывалых высотах… Зачем?]

[Тава: …]

[Филька: Тавагото… Я не скажу, что я умный человек… Но ты не убьёшь Сергея… Никто не умрёт… Тебе стоит с этим смириться…]

[Тава: Ты говоришь прямо, как он.]

[Филька: …Как кто?]

[Тава: Как император…]

[Филька: …]

[Тава: …]

[Филька: Это… Очень странно… Тот Сергей, которого я знал… Никогда бы подобного не сказал… Смириться? Кто-кто, а он никогда не отступал от своей цели, какой бы безумной она ни казалась.]

[Тава: …]

[Филька: …И в этом нет ничего хорошего…]

[Тава: …]

[Филька: Тава… Ты знаешь, к чему привело упорство Сергея?]

[Тава: …]

[Филька: К безумству… К эгоизму… К бесчеловечности… К беспринципности… Ты тоже так хочешь?]

[Тава: Если это поможет мне его убить, то да.]

[Филька: …]

[Тава: …]

[Филька: Видимо, мне тебя не переубедить… Прямо как и его…]

[Тава: …]

[Филька: …]

[Тава: …]

[Филька: В таком случае… Знаешь, сейчас в Четвёртом Кольце собирается группа зверолюдов… Я не говорю, что там сплошь и рядом одни потенциальные повстанцы, но… Ты наверняка найдёшь там единомышленников.]

[Тава: …]

[Филька: Они заседают в широком доме неподалёку от корчмы Дыона… Узнаешь его по флагу на крыше… Днём их там не найти…]

[Тава: Благодарю.]

[Филька: Поверь мне – не за что…]

Парень приподнялся из-за стола и, поправив свой костюм, двинулся к выходу, оставив двух аптапаро наедине.

Тем не менее, диалога между Тавагото и Мун не вышло (интересно: почему?).

[Тава: …]

***

[Тава: …]

В комнате было темно. От стен веяло слабеньким теплом, а из окон наоборот лился пронизывающий холод.

[Тава: …]

Зверолюд не мог заснуть уже который час. Зелёными козлиными глазами он утомлённо пялился в потолок, ощущая на своём пузе маленькую пятку лежащей рядом девочки.

[Мун: Кху-кху…]

Сегодня Тавагото впервые услышал какой-то звук от своей сожительницы, но это, к сожалению, был кашель.

[Тава: …]

[Мун: …]

Скорее всего она просто простудилась – с учётом нынешних погодных условий это было бы и неудивительно.

[Тава: …]

[Мун: Кху-кху…]

Атапаро поднялся с кровати и, накинув на себя одежду, поплёлся на первый этаж, закрыв дверь за собой на ключ.

[Тава: …]

Снаружи бесчисленые хлопья стаями мух наседали на землю, сминаясь с её молочной гущей.

[Тава: …]

Почти бесшумно шаркая по сугробам, он поплёлся сквозь пелену ночи на выход из переулка.

***

[Тава: …]

[???: Так ты, говоришь, хочешь к нам вступить?]

Перед черноволосым аптапаро стояла высоченный мужик плечистый мужик с медвежьми ушами на плешивой башке. У незнакомца были просто громадные густые брови, которые, казалось, почти полностью закрывали его глаза. Он был одет в одну только белую майку и подвёрнутые к коленям бежевые шаровары, хоть на улице и было довольно холодно.