Текст книги "Школьный демон. Курс третий (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)

Глава 113
Следующий шаг. (Джинни)

Вопль Ронникинса был слышен даже в коридоре. Так что вопил он никак не слабее молодой мандрагоры, которых мы пересаживали в начале года. Не знаю еще, как там насчет погибших от вопля, но вот оглушенные в гостиной Гриффиндора явно были.

– Да что же это такое! Все – этому Поттеру! – разорялся братец. – И гарем ему уже по объявлению в газете набирают! Да чем он лучше меня?!

– Может быть, тем, что выжег себе глаза, защищая доверившуюся ему девочку? – прокомментировала я услышанный вопль, проходя мимо Полной Дамы. – Или тем, что знает законы и умеет их применять для защиты своих? Ну, или тем, что с магией «на ты», и спокойно творит заклятья, которые тебе не сотворить, хоть ты себя за все локти искусай?

– Что?! – уши я вовремя зажала ладонями… но это почти не помогло. Интересно, может быть леди Аметист что-нибудь посоветует на такой случай?!

– Что слышал, болван! – отвернулась и пошла в сторону лестницы в спальни девочек.

К счастью, мне удалось сбежать прежде, чем братец пришел в себя. А там уж он мог кричать и бесноваться сколько угодно: у спален неплохая звукоизоляция, а предположить, что младший из моих старших братьев совершит интеллектуальный подвиг и сумеет подняться по недоступной для парней лестнице… Нет, теоретически это возможно, как наглядно показывал пример Гарри. Да и близнецы как-то сумели… Но вот что это способен проделать Рон… Нет, это – фантастика. Причем, как говорит Гарри, «совершенно ненаучная».

– Привет, Джинни, – радостно улыбнулась Парвати, заглянувшая в мою бывшую спальню. – От братца прячешься?

– Угу, – кивнула я. – Он там все еще бесится?

– Аж стены вздрагивают!

Я зябко поежилась. Если Ронникинс не успокоится до отбоя – мне все-таки придется пройти мимо него… У-у-у, что будет!

Индианка внимательно посмотрела на меня. Потом посмотрела еще раз, и пришла к какому-то выводу.

– Гарри позвать? Чтобы проводил до вашей спальни?

Я представила масштаб скандала, который непременно произойдет, если Гарри появится в общей гостиной Гриффиндора, и судорожно покачала головой.

– Не на…

Но Парвати уже выскочила в коридор. Я кинулась за ней, однако, оказалось, что индианка, когда хочет, может двигаться весьма быстро. Так что догнать ее прежде, чем она выскочила на лестницы, мне не удалось.

Минут через пять после того, как Парвати ушла, внизу что-то гулко бумкнуло. Я высунулась на лестницу, и увидела то, что, собственно, и ожидала увидеть: Ронникинс с ошарашенным видом стоял у стены, а у его ног валялась подушечка, которая при моем уходе лежала на диване у камина. В сущности, подушечка была маленькая и легкая… но братцу, судя по всему, хватило.

– О! Джинни! – поднял голову Гарри. – Идем к нам. А то Гермиона уже беспокоится – вечер, а тебя все нет… Ты же знаешь: она пока не проверит, как мы с тобой сделали всю домашку – спать не ляжет.

Сначала я хотела было возмутиться… но потом до меня дошло, что туда, где проверяют, а еще хуже – делают домашку, Ронникинс не сунется никогда! И, изобразив грустную улыбку, я ответила Гарри:

– И правда… Надо бы показать. А то я в одном месте не уверена… Эссе по зельям… – Ронни, не отлипая от стены, содрогнулся, – …я написала, но не уверена: ночесветка подойдет любаяЈ или требуется выловленная строго в полнолуние? Или в новолуние? Не помню…

– Э-э-э… – Гарри почесал затылок. – Этого и я, пожалуй, не помню. Так что тем более – пошли к Гермионе, она если не подскажет сама, то объяснит, где прочитать… с точностью до страницы и строки сверху…

Под ошарашенным взглядом Рона мы вышли из гостиной Гриффиндора. До нашей комнаты мы еще как-то дошли с каменными лицами, изображающими вселенскую скорбь относительно наших недостаточных знаний в тонком и сложном искусстве зельеварения. Но как только дверь, охраняемая Этамином Блэком, захлопнулась за нами, Гарри прислонился к стене, и буквально сполз по ней, задыхаясь от смеха.

– Ну… ты даешь, Джинни! «Ночесветка должна быть выловлена в новолуние или полнолуние?»

– Во второй день первой четверти и обязательно в северной части Балаклавской бухты, – спокойно сказал Гермиона, перелистываю страницу тяжеленного справочника, лежащего у нее на коленях.

– Серьезно? – поднял бровь Гарри.

– Нет, разумеется, – ответила Гермиона, захлопывая книгу, и откладывая ее на прикроватный столик, – я же не знаю, что вы варить собираетесь. Но, в любом случае, я не помню, чтобы в каком-то из зелий были такие условия. Ночесветка – есть ночесветка, и где и когда ее выловили – особенного значения не имеет. По крайней мере, для тех зелий, которые я знаю.

– Ну и хорошо, – улыбнулся Гарри, плюхаясь на кровать.

Все-таки, хоть мы и живем в этой комнате уже с прошлой зимы, но мне так и не удалось привыкнуть к появлению перед Гарри в пижаме. Вот как Гермиона ухитряется так спокойно расхаживать перед ним, сверкая своими золотистыми котятами и открытой улыбкой? А я даже спросить у нее стесняюсь!

Но, тем не менее, я, как и многие ночи ранее, ухитрилась переодеться и нырнуть под одеяло, не создавая комнате дополнительного освещения своей горящей физиономией… С завистью смотрела я, как Гарри протянул руку Гермионе через проход между их кроватями, и как они заснул, так и не выпуская руки друг друга. Но потом усталость взяла-таки свое, и я тоже закрыла глаза…

И открыла их уже в какой-то странной комнате…

 
Утро пришло
Солнце взошло…
 

Под бодренький мотивчик разливались по комнате слова незнакомого языка, которые я, тем не менее, отлично понимала. Я в панике оглянулась, и поняла, что вокруг собрались некоторые из членов нашего ковена, который с недавних пор получил издевательское имя «Рассвет». Вот только, в отличие от привычного полумрака Тайной комнаты, сейчас нас окружала вполне светлая маггловская комната. Из двери, ведущей, судя по всему, в кухню, появилась леди Аметист.

– Так… – сказала она, – кажется, с декорациями я перестаралась…

Она щелкнула пальцами, и мир на мгновение погас. Когда я снова смогла видеть, оказалось, что мы стоим на покосившейся крыше какого-то огромного здания. Вокруг нас, насколько хватало зрения, простирались руины. Я пригляделась повнимательнее. Справа от нас, посреди разрушенных зданий, белой линией была изображена фигура… Как будто человек упал, и его обвели мелом, а потом унесли. Вот только размером этот человек был… Скажем так: Хагриду до неведомого павшего было куда дальше, чем Норе – до здания, на крыше которого мы стояли.

– Ну вот, – улыбнулась Аметист. – Так, пожалуй, лучше. Вы все, кого я позвала сюда, показали, что способны учиться и имеете некоторое представление о такой вещи, как «верность». И поэтому именно вы избраны мной для прохождения следующей ступени обучения. И вот ваше первое учебное задание: сейчас я разбросаю вас среди этих руин. Ваша задача – найти меня. Ну и… выживите, что ли…

С этими ее словами мир исчез, а потом оказалось, что я стою на асфальте, среди развалин. Одна.

Глава 114
Среди руин. (Драко)

Шагая среди руин неведомого города я усмехался про себя. В свое время мы все долго не могли поверить, что между созданием иллюзии и удержанием стабильного участка в варпа практически нет разницы. Как нам сказал Гарри «стабильный участок – это масштабная иллюзия, в которую Искаженному миру захочется поверить». Тогда мы никак не могли понять, как «пространству» может «захотеться поверить». Честно говоря, я этого и сейчас не понимаю, но практика неоднократно подтвердила истинность этого утверждения. Так что сейчас я шляюсь среди огромной иллюзии разрушенного города, а девушки Внутреннего круга ее старательно поддерживают. Удержать от распада такой огромный участок было, мягко говоря, нелегко. И без помощи Гарри девушки вряд ли бы справились. Вот только помогал наш предводитель редко, неохотно, и сопровождал каждое свое вмешательство спокойным комментарием на тему того, где девчонки ошиблись, и из-за чего это вмешательство потребовалось. Так что я даже рад был, что из всего Внутреннего круга являюсь единственным участником еще и внешнего круга Рассвета, и поэтому могу спокойно шагать по разбитому асфальту, а не висеть в пустоте, убеждая варп, что принять облик маггловских руин – это именно то, чего ему на самом деле хочется.

Разумеется, искать кого бы то ни было мне не требовалось. Я и так отчетливо чувствовал положение каждого игрока этой партии, а когда кто-то ухитрялся спрятаться – мне подсказывала Луна, укрыться от которой в ее же химере шансов просто не было. Нечестно? Да, нечестно. Но ни о какой честности речь даже и не шла. Леди Аметист посчитала нужным дать несколько важных уроков своим последователям, и мы обеспечивали доходчивость этих уроков. Не более того. Но и не менее.

– Секо!

– Ступефай!

– Экспеллармус!

Двое рейвенкловцев устроили прямо на одной из площадей зрелищную дуэль. Красиво, в чем-то даже почти профессионально (для уровня обучения, который обеспечивает Хогвартс к пятому курсу), и совершенно бессмысленно. Чтобы показать им это, раскручиваю на ладони шарик силы, и сияющий луч небытия пробивает обоих навылет. Когда я прохожу мимо них, они еще живы и с ненавистью смотрят мне вслед.

– Авада кедавра!

А вот это уже интереснее. Прибавляю шаг, и любуюсь тем, как рыжая, судя по всему, в очередной раз ныряет за обломок стены, который вскоре разлетается под ударом зеленого луча. Впрочем, Джинни там уже нет – она не просто упала, но ловко перекатилась в сторону, и противник ее, судя по всему, потерял.

Ну, так и есть. Вот он – высовывается из-за угла и настороженно обозревает улицу, через которую он с рыжей и перекидывался заклятьями. Ну-ка, ну-ка… И что теперь Джинни будет делать?

– Бомабарда!

Неплохо… Вот только произношение заклинания вслух предупреждает противника, и он успевает отступить, уходя и от самого заклятья и от тучи обломков.

Еще некоторое время я с удовольствием любуюсь поединком. Увы, но исход его не вызывает сомнений: ограниченная меньшим арсеналом заклятий, Джинни вынуждена больше двигаться, и потому – сильнее устает. Рано или поздно, если, разумеется, противник не накосячит, девочка допустит ошибку… Ну, вот, собственно, и она.

– Экспеллармус!

Алан Уэлч, с шестого курса Слизерина, с ехидной улыбкой на лице подходит к упавшей и тяжело дышащей Джинни, сжимая в руках обе палочки.

– Авада ке…

Алан перевел наполненный болью и ужасом взгляд с обломка палочки в своих руках на меня, потом – снова на бесполезный кусок деревяшки, а потом опустил взгляд вниз, на пробитую с правой стороны, зато навылет, грудь. Он силится что-то сказать, но у него не получается, и, с остекленевшим взглядом коллега-слизеринец падает на оплавленный в какой-то давней битве асфальт.

– Д-ха-ра-ха-ко?! – дыхание Джинни еще далеко не восстановила, и слова даются ей нелегко.

Я склоняюсь на поверженным, забираю из мертвой руки палочку Джинни, и кидаю ее девочке. Рыжая пытается поймать ее, но ее руки все еще дрожат от напряжения недавней схватки, и палочку ей приходится подбирать с асфальта.

– Идем, – бросил я девочке.

– Кхудха? – спросила она, постепенно восстанавливая дыхание.

– Куда-нибудь, – спокойно ответил я.

На самом деле, «куда идти» – действительно было совершенно неважно. Пока Луна, Повелительница видений варпа, не решит, что чаше Грааля пришло время открыться смертным – мы так и будем блуждать в ее фантазиях, навеянных воспоминаниями Гарри.

– А-а-а!!! – донеслось до нас издалека после того, как мы некоторое время проблуждали в развалинах.

Небеса над городом нахмурились. Воля повелительниц звала нас вперед, туда, где происходило что-то, что девочкам не нравилось.

– Круцио! Ах-ха-ха!!! – хохотал Пол Пауэрс, ученик выпускного курса Дома Гриффиндор.

В прошлую войну его отец потерял брата, и объявил Вальпургиевым рыцарям личную вендетту, не желая поступать ни в аврорат, ни под знамена Дамблдора. Подходы обеих организаций Пауэрс-старший считал недопустимо вегетарианскими. Если на счету Грозного глаза Грюма было примерно половина сторонников сюзерена моего отца, оказавшихся в Азкабане, то где-то треть необратимых потерь сторонники прошлого Темного лорда понесли от руки Остина Пауэрса… И я до сих пор не понимаю, почему Гарри хмыкает и ухмыляется, слыша это имя.[89]89
  Прим. автора: и это не свидетельство бескультурья Драко и чистокровных волшебников вообще. В отличие от некоторых других книг и фильмов, созданных в описанной реальности раньше, чем у нас, серии про Остина Пауэрса там еще как-то не случилось. То ли еще, то ли вообще.


[Закрыть]

– Круцио!

– А-а-а!!!

Мы подошли поближе к увлеченному собственной крутизной, и потому – не видящему ничего вокруг гриффиндорцу, и увидели, что под его проклятьями корчится Шерон Каммингс, магглорожденная с Хаффлпаффа. Я уже собирался прекратить это «развлечение» при помощи серо, когда…

– Авада кедавра! – Джинни высунулась из-под моей руки, и твердым, уверенным движением направила палочку на Пола.

Парень рухнул, не догворив Непростительное. Я улыбнулся, и потрепал рыжие волосы.

– Молодец. Идем дальше.

– А… – Джинни запнулась. – А она?

– Оклемается, и пойдет себе дальше, – я пожал плечами.

– Но… ей же надо помочь!!! – крикнула Джинни.

– Ты знаешь обезболивающие заклятья? – мне стало действительно любопытно.

– Нет, – плечи рыжей поникли.

– Вот и я не знаю, – не то, чтобы я совсем соврал… Анестезирующие-то техники я знаю, и даже не одну… Но вот справиться с последствиями Первого Непростительного… Увы. Не настолько я крут.

– Но… – начинает Джинни, не в силах смириться с тем, что мы сейчас уйдем, оставив вздрагивающую девочку на сером асфальте.

– Вы прошли, – раздается голос леди Аметист, вышедшей из-за угла.

Небеса над нами пересекает черная трещина. От яркой голубизны зенита отлетают и сыплются вниз небольшие прозрачные осколки. Тьма накрывает мир.

Глава 115
Справедливость и честь. (Джинни)

– Это нечестно! Нечестно! Нечестно! – Разорялся смутно знакомый слизеринец, которого на моих глазах убил Драко.

– И что же такого «нечестного» Вы увидели, Алан? – поинтересовалась леди Аметист, на этот раз – не покидая уютного места на спине василиска.

– Они сговорились! – крикнул Алан, тыкая в меня пальцем. – Рыжая меня отвлекала, а Малфой – ударил в спину! Их надо наказать!!! А Вы – награждаете!!!

Я дернулась и попыталась объяснить, что мы с Драко не сговаривались, что я даже не видела, как он подошел… но леди Аметист покачала головой.

– Я дала задание: «найти меня» и «выжить». Объединяться, устраивать засады, бить в спину, нападать на заведомо слабейшего – я не запрещала, – Алан застыл, пытаясь осознать сказанное. – По-хорошему, – улыбнулась леди, – идеальным прохождением было бы, если бы вы нашли сначала друг друга, потом – договорились и прочесали развалины. Но увы. Этого не случилось. Так что Драко, собравший команду из трех человек, и те, кто решились ему довериться и присоединиться… – Шерон поежилась, к моменту «присоединения» она уже была без сознания – …и получили награду.

– Но так же нельзя! – продолжил спорить слизеринец. – Почему Вы нас не предупредили об этом?!

– Потому, – улыбнулась леди Аметист, – что мне не нужны бездумные исполнители приказов. Таких я могу нахватать в варпе сколько угодно. Мне нужны те, кто сумеет осознать полученное задание, разобраться в сложившейся ситуации и выполнить порученное. Хаос многолик и переменчив. Ситуация там, куда я вас пошлю – может отличаться от того, что я предполагаю. Да и я – не Изменяющий пути и могу ошибаться. Вам придется научиться думать самостоятельно и принимать решения самим. Без этого вы – бесполезны.

– А с ним что будет? – Шерон кивнула в сторону так и не очнувшегося Пола.

– Проснется утром в своей кровати и даже не вспомнит, что когда-то был частью Рассвета, – спокойно произнесла леди. – Он не выдержал испытания свободой и сорвался. Если бы он пытался о чем-то спрашивать Шерон, или просто убил того, кого посчитал противником и конкурентом – еще можно было бы пытаться что-то с ним сделать, как-то повлиять. Но он слетел с нарезки полностью. Он даже не получал удовольствия от того, что делал! Просто «могу сделать – делаю», и все! Полный распад личности. Мне даже пришлось обратиться к Ксеносу Мориону и откатить для него время. К счастью, откатывать пришлось не так уж много, и мы справились.

– Зачем? – крикнула Шерон. – Он же… Он же… Как вы можете оставить его рядом с остальными? А если его опять «сорвет с нарезки»?[90]90
  Прим. автора: если подскажете аналогичную английскую идиому – буду благодарен


[Закрыть] Он же убьет кого-нибудь? Он…

– Палочка у тебя в руках, – пожала плечами леди Аметист, – слова – ты знаешь. Взмахни палочкой, скажи два слова – и он никогда не проснется.

Шерон схватилась за палочку, подняла ее, опустила, снова подняла… и уронила, расплакавшись.

– Не могу! Просто не могу! Он же… если… если время откатили… для него ничего этого еще не было… он же еще не сделал… – слышно было среди всхлипываний.

– Проблемы самозащиты сложны, – улыбнулась леди Аметист, – даже если не вмешивать в них вопросы манипуляции временем. Когда человек еще ничего не сделал, защищаться от него еще рано – как определить, что он «собирался» сделать? Может быть, то, что он поднял палочку – всего лишь шутка? Глупая и жестокая, но не заслуживающая смерти? Ну а после того, как прозвучали роковые слова, и сверкнул зеленый луч – защищаться уже несколько поздно, не находите?

Я внимательно посмотрела на лежащего под ногами школьника, на захлебывающуюся слезами Шерон, на спокойную, как камень, леди Аметист… Возможно, то, что я сделаю – будет ошибкой, и я буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь? Может быть. Но хуже, чем тогда, когда я убила того распятого гиганта – уже не будет. Так что, когда леди произнесла слова прощания, и мир вокруг нас стал таять, предвещая пробуждение – я подняла-таки палочку и произнесла слова…

* * *

– Вот так оно и было, – сказала я Гарри, кидающему камушки в Черное озеро и Гермионе, сидящей рядом с ним. – И утром Пол действительно не проснулся… Эту смерть списали на «внезапный инфаркт», и ты сам проверил мою палочку на приори инткантатем – она чиста, на ней нет непростительных. Но я-то знаю…

Признаться, я думала, что Гарри и Гермиона отшатнутся от меня, назовут убийцей… Но вместо этого Гарри обнял меня за плечо, не вызвав и следа недовольства на лице своей девушки.

– Джинни, успокойся, – тепло улыбнулся мне он. – Когда вы расходились, Пол Пауэрс получил шесть «авад» и два «секо», одно из них – точно по горлу. Так что кто именно его убил – не знает даже леди Аметист.

– Но… – задохнулась я. – Разве ты…

– То, что Гарри Поттер… – улыбнулась Гермиона, – …не появляется на собраниях «Рассвета» – не говорит о том, что Гарри Поттер не является его частью. Просто и он и я относимся к другой ветви организации.

– Но… – снова начала я, переводя взгляд с одного улыбающегося лица на другое, – …если вы и так все знаете – зачем вам я? Зачем вы просили…

Рука, крепко сжавшая мое плечо, прервала начинающуюся истерику.

– Два источника информации – всегда лучше, чем один, – сказал Гарри. – К примеру, мне никто не рассказывал о твоей эпической схватке почти на равных с шестикурсником. Поздравляю.

– Какое там «на равных», – махнула я рукой, успокаиваясь, – если бы Драко не успел – он бы меня размазал!

– Но не размазал же, – улыбнулась Гермиона, укладывая голову на колени Гарри. – Ты продержалась! Молодец!

Я представила, что будет, когда эту картину: «я в обнимку с Гарри, и Гермиона, лежащая у него на коленях», увидит Рон, и расплылась в улыбке. От его вопля, наверное, вздрогнули бы даже внешние стены Хогвартса… Даже жаль, что он в очередной раз готовится к пересдаче, и не может нас видеть.

– В общем, – обратился ко мне Гарри, – мне нужна любая информация из вашей ветви. Даже если она покажется тебе незначительной – все равно рассказывай, ладно?

Я кивнула.

– А ты… – начала я, и вспомнила, что уже давно не адорат, и вытянуть из меня тайны Гарри, даже против моей воли – вполне реально. – …расскажешь мне… ну, хоть что-нибудь? Что можно будет?

– Обязательно, – кивнул мне Гарри, и застыл, глядя на солнечные зайчики, играющие в озерных волнах. – Все, что будет можно – я расскажу.

Глава 116
Безумие ереси. (Джинни)

Экзамены подходили к концу, и Дамблдор, оставив последних несчастных, вроде моего брата, на растерзание Минерве Макгонагалл, и, что гораздо страшнее – Северусу Снейпу, удалился отчитываться перед Попечительским Советом. Так что леди Аметист заявила, что «в такую погоду ныкаться в варпе – не то, чтобы преступление, скорее – натуральный идиотизм», и мы собрались на окраине Запретного леса.

Как только группа весело переговаривающихся, но немного напуганных детей двинулась к опушки, из-под деревьев показалась темная тень, и нас всех на мгновение окутал давящий, мрачный холод и отчаяние… Но, вместо того, чтобы нападать, дементор почему-то быстро повернулся и исчез в лесу, из которого только что появился.

– И что это было? – заинтересовалась я. Обычно даже далекое присутствие дементора сильно давило на мой дар, но сейчас в волне ужаса и отчаяние, которую несло само его приближение, была отчетливо новая нотка. Нет, это все еще был страх… но страх самого дементора, страх за свою шкуру.

– Варп хранит много загадок, – ответила леди Аметист, шагая из небытия на траву прямо перед нами. Трава слегка посерела и приобрела легкий металлический блеск, на что остальные не обратили внимания.

Некоторое время мы занимались довольно простыми вещами. «Без понимания основ не может быть проникновения в более сложные вещи», – так ответила леди Аметист, когда Алан начал жаловаться на то, что остальные из Рассвета рассказывают о том, что им показывают намного более сложные вещи. – «Они топчутся на месте, глядя ввысь, а вы идете вверх по лестнице, пусть и маленькими шажками». Так что полученные задания мы выполняли со всем усердием, а леди ходила между нами, и временами поправляла явные ошибки.

– Ну что же, – улыбнулась младшая княгиня демонов спустя примерно полчаса. – Пожалуй, хватит. Силы вам еще понадобятся. Теперь – задавайте вопросы.

– Можно? – подняла руку Моника Джеймс, магглорожденная с пятого курса Рейвенкло, одна из тех, кто не только сам не издевался над Луной, но и пытался сдерживать остальных. Не то, чтобы это у нее получалось, но сама попытка заслуживает похвалы.

– Разумеется, – кивнула леди Аметист.

– Скажите, а почему волшебники празднуют Рождество, Пасху, и прочие христианские, маггловские праздники, а не Бел тайн, Лугнасад, и так далее? Я спрашивала у профессоров, но они не смогли, или же не захотели ответить…

– А какая между ними разница? – удивилась леди Аметист.

– Ну, как же… – растерялась Моника. – …древняя магическая традиция…

– Интересно, каким боком она магическая? – снова задала вопрос княгиня демонов. – И то, и другое – религиозные праздники, просто разных религий. Не более. Вот скажи мне: кто такие были «друиды»?

– Ну… – снова начала Моника, – это были такие волшебники, защищавшие природу от злых людей…

Леди Аметист рассмеялась.

– Волшебники? Природу? Извини, но это – современный штамп, навязанный играми и книгами. Настоящие друиды были священниками, судьями и сказителями. И защищали они разве что священные рощи своих богов, но не «природу». В те времена скорее человека надо было защищать от природы, чем наоборот. И волшебники среди них… были. Но не больше, чем среди нынешних священников. Правда – и не меньше.

– Среди нынешних священников? – ахнул Алан. – Но разве такие бывают?

– Инквизитора в школе, – улыбнулась леди Аметист, – старательно «не замечаем»?

– Разве он волшебник? – удивился Алан. – У него же даже палочки нет!!!

– У инквизиторов – свои пути, – покачала головой леди Аметист. – У инквизиторов, у магов Хаоса… «Магия умеет много гитик». Да и среди тех, кого называют «обычными волшебниками» есть те, кто вполне может обойтись без «глупого махания волшебной палочкой»…

Я вздрогнула, поняв, на кого намекает младшая княгиня демонов.

– Чтобы «заткнуть пробкой смерть»? – поинтересовалась я.

– До такого уровня доходят не многие, но суть ты уловила верно.

Теперь уже почти все зябко поежились, поняв, кого именно я имею в виду. При этом парочка гриффиндорцев с удивлением заметили, что точно так же, как они, на упоминание зельевара отреагировали и слизеринцы. Меня-то это не удивило. О жесточайших пересдачах, которые устраивал профессор Снейп «для своих» – была наслышана.

– И все-таки, что Вы можете сказать о вере в Распятого? – поинтересовался Алан, явно рассчитывая, что княгиня демонов начнет хаять религия.

– Ученики учеников того, кого послал к смертным Начавший Начало – сильно исказили Его учение, но, даже несмотря на это, в нем много достойных уважения истин, – спокойно ответила леди Аметист.

– И что же, интересно, мы исказили? – поинтересовался инквизитор, появляясь перед леди Аметист. Судя по всему, он просто сбросил покров невидимости, а вот сколько он присутствовал на нашем собрании?

– Начнем с очевидного, – улыбнулась леди Аметист, даже не вздрогнув. Неужели она знала о его присутствии? – Присяга, то есть клятва, на Евангелии – книге, которая прямо запрещает подобное – довольно жесткий оксюморон, Вы не находите?

– Хм… – инквизитор потер подбородок. – Любопытная мысль. Пока что не буду спорить. Но, может быть, что-нибудь еще?

– Легко, – легкая уступка, пожалуй, раззадорила леди Аметист. Ее глаза горели, а руки она сжимала в кулаки… Все-таки, при всем внешнем несходстве, есть у нее что-то общее с Гермионой… Наверное, когда мы ее не видим – она такая же книжница и правильная девочка. Интересно: есть ли у нее свой Гарри, который мог бы ее защищать, прикрывать… и объяснять, что не все, что написано в книгах – есть абсолютная истина? – Вспомним притчу о трех колосках… Иисус разрешал своим ученикам нарушать пост, так почему же церковь его последователей вернулась к более старому установлению? Конечно, тут противоречие не столь жесткое. Поститься он не запрещал, «поститесь тайно…» и так далее… Но и в качестве обязательного – не требовал.

– «Вот отнимется у них жених – и тогда будут поститься» – процитировал отец Себастьян. – Не так ли?

– Но если Иисус не с Вами, – в пылу спора леди /Аметист подалась вперед, – то почему Вы – священник?

Улыбка, до этого постоянно блуждавшая на губах инквизитора – погасла.

– Я мог бы с тобой поспорить… – в паузу отчетливо укладывалось слово «девочка». Кто же такой этот инквизитор, что может даже княгиню демонов считать «девочкой»? И сколько ему лет на самом деле? – Но не буду. В твоих словах – больше истины, чем мне хотелось бы признавать… – Вот почему мне кажется, что сейчас именно отец Себастьян ведет себя как взрослый, не желающий продолжать спор с разгорячившимся ребенком? – Но будь осторожна: ты ступаешь по опасному пути. Кукловод тысячи и одного заговора несет ереси и безумие.

Леди Аметист уже собиралась было кинуться в спор, но вдруг застыла, как будто ей кто-то приказал «замри»… А потом – уважительно поклонилась инквизитору.

– Конечно, святой отец. Истины, которые Архитектор Судеб открывает своим последователям – часто оказываются «безумием» и «ересью». Таков мир, созданный Начавшим Начало. Но мы можем попытаться изменить его. Не зря же «по образу и подобию»?

– Может, и не зря, – усмехнулся инквизитор. – Но, возможно, тебя заинтересует информация о том, что директор Дамблдор скомкал свой доклад Попечительскому Совету и уже аппарировал в Хогсмит, откуда доберется сюда в кратчайшие сроки. Думаю, к его приходу тебе лучше быть… Там, где ты должна быть, не так ли?

– Разумеется, святой отец, – склонила голову княгиня демонов, а потом – обратилась к нам. – Собрание окончено. Все свободны.

Многие разбежались. Но Драко остался возле инквизитора, и я тоже решила задержаться. Мало ли что интересного увидел в создавшейся ситуации слизеринец? Возможно, и мне (то есть – Гарри), эта информация не будет совсем уж бесполезна?

Отец инквизитор внимательно посмотрел сначала на меня, потом – на Драко, а потом пробормотал себе под нос: «Ересь и безумие, значит?», и, запрокинув голову, расхохотался…