Текст книги "Школьный демон. Курс третий (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 40 страниц)

Глава 61
Новости Англии

После солнечного Марселя Англия встретила нас мелким, холодным и очень противным дождем. Хедвиг, принесшая очередной выпуск «Ежедневного пророка», как только мы вошли в дом Грейнджеров, недовольно ухнула и окатила нас потоком воды, отряхнувшись. Впрочем, мы с Миа этого почти не заметили, ошарашенные крупным заголовоком передовицы: «Последний бой ГЕРОЯ!» С колдографии под заголовком на читателя с улыбкой смотрел обладатель премии «Ведьмополитена» за лучшую улыбку, недавний азкабанский сиделец, дебошир и безобразник, Гилдерой Локхарт. И первый же абзац статьи сообщал о том, что оный герой награжден орденом Мерлина первой степени посмертно.

Мы с Миа посмотрели друг на друга. С одной стороны, надо было переодеться в сухие и теплые вещи. Но с другой стороны – такая информация!

Однако, в конце концов, здравый смысл победил. И немалую роль в этой эпической победе сыграло осознание того факта, что я отнюдь не хочу видеть Миа простуженной и больной даже в течение нескольких дней, оставшихся до возвращения в школу, в добрые заботливые руки мадам Помфри.

Конечно, полный оборот мог бы помочь с этим… но проблема в том, что до формирования устойчивой к обороту личности Миа еще довольно далеко… хотя бы в смысле сохранения минимальной адекватности. Охотничьи инстинкты мантикоры слишком легко берут верх. Мне даже любопытно, что произойдет при регистрации Гермионы Грейнджер в качестве анимага… Это будет… интересно!

В общем, через некоторое время недовольная Хедвиг отправилась с посланием к регенту рода Поттер, а мы с Миа, уже сухие и согревшиеся, устроились у камина с газетой.

Начало статьи расписывало многоразличные достоинства покойного Гилдероя, ни словом не упоминая о дебоше, лишении памяти аврора и отсидке в Азкабане. И это уже было подзрительно. Нет, конечно, «о мертвых ничего, кроме хорошего», но все-таки это как-то странно…

Объяснение удивительной лояльности журналиста «Пророка» нашлось ближе к середине статьи, когда, очевидно, автор немного утомился петь осанну Локхарту.

Выяснилось, что ужасный преступник, правая рука Того-кого-нельзя называть, кошмарный Сириус Блэк был перехвачен доблестным Гилдероем Локхартом в то время, как Блэк пытался осуществить какие-то ужасные пожирательские планы в одном из баров в маггловской части Лондона. Ведь всем же известно, как Пожиратели Смерти относились к магглам?!

Я оторвался от газеты и перевел взгляд на Миа:

– Думаю, кошмарные планы Блэка состояли в том, чтобы выпить бокал-другой хорошего виски в баре…

– Лучше бы он послал за виски Кричера, – буркнула девочка, не отрываясь от газеты.

Мне оставалось только кивнуть… хотя я сильно подозревал, что Сириусу банально стало скучно в доме на Гриммо, без общения с кем бы то ни было, кроме портрета матери. Тем не менее, спорить с Миа по этому поводу я посчитал излишним и вернулся к чтению.

Неведомый автор живописал страшную схватку, в ходе которой пострадало множество магглов. Взрывные, режущие проклятья и Обливиэйты густо летали во всех направлениях, поражая всех вокруг, кроме, собственно, участников противостояния, которые умело уклонялись либо же закрывались щитами.

Прибывший по тревоге наряд полиции отнюдь не поспешил в гущу схватки, но постарался оттеснить зевак, не допуская жертв еще и среди них. Автор статьи щедро прошелся по «храбрым хранителям покоя магглов», не упоминая, что авроры не появились там вовсе, а у бобби были с собой, в лучшем случае – дубинки, а то и вовсе голый авторитет, так что они совершенно правильно дождались приезда сил специального назначения.

Спецназовцы ворвались в бар, и к грохоту боевых заклинаний прибавились хлопки выстрелов. Когда же все закончилось, полицейские вынесли трупы гражданских и несколько погибших товарищей, а так же двух погибших волшебников. Министерским обливиаторам пришлось сильно постараться, чтобы выдать происшествие зя взрыв бытового газа в квартире над баром. Дальше автор «мило» иронизировал над маггловскими полицейскими, справившимися с двумя магами силами взвода. О том, зачем бы это полицейским устраивать «честную» дуэль сказано не было ничего. Об аврорах, так и не соизволивших появиться на месте происшествия – тоже.

Продолжалась статья на шестой полосе, где читателя встречала колдография, авторства явно Колина Криви на которой мы с Миа стояли на берегу Черного озера, держась за руки.

Ценой одного пострадавшего в ходе разбирательства на Хранителе Справедливости министерского работника, выяснилось, что состояние Блэков и их движемое и недвижимое имущество обрели нового владельца. Министерство обратилось к Гринготтсу с запросом на документы, имеющие отношение к состоянию Блэков, и гоблины извлекли завещание Сириуса Блэка, написанное еще при жизни Джеймса Поттера, в котором Сириус назначил своим наследником Джеймса, затем, если он умрет раньше Блэка – его жену Лили, и, на самый крайний случай – их сына, Гарри.

Министерство немедленно попыталось оспорить завещание на основании того, что Блэк был осжденным преступником. Но не тут то было. Свартальвы потребовали представить им постановление суда, осудившего Блэка… какового не нашлось.

Гринготтс издал официальное заявление, в котором говорилось, что Сириус Орион Блэк был не осужден, а всего лишь беззаконно брошен в тюрьму, и имел право распорядиться своим имуществом по своему усмотрению. А во-вторых, даже если бы процесс Блэка был проведен по всем правилам, то завещание он составил ДО того, как предпринял действия, вменяемые ему в вину, и, соответственно, его завещание должно быть признано законным и исполнено. Гринготтс также выразил свое удивление тем, что пришлось обращаться к личному экземпляру завещания, оставленному Сириусом Блэком в семейном сейфе, и поинтереслвался: а что, собственно, случилось с экземплярами, оставленными в Министерстве и у нотариуса, как того и требует закон? В тексте, представленном гоблинами было четко заявлено о том, что эти экземпляры существовали и были переданы, соответственно, нотариусу Альберту Миддорфу и Министерству магии.

Получить комментарии у нотариуса и Министерства не удалось. Сообщив об этом, автор статьи всей полемической силой и блистательным отсутствием логики обрушился… на Гринготтс, совершенно беззаконно запустивший лапу в сейф Древнейшего и благороднейшего рода и изъявший из оного сейфа важный документ.

Следующей мишенью сомнительного чувства юмора корреспондента ожидаемо оказалась Гермиона. Автор статьи рассыпался в поздравлениях в сторону «хитрой магглорожденной» сумевшей захомутать не только национального героя, но и, как выяснилось, богатого наследника. Причем половина этих поздравлений была такого свойства, что являлись основанием не только для вызова на дуэль, но и для внесения в КОС-лист.[68]68
  Прим. автора: KOS – kill on sight, т. е. «убью, где увижу», «убить при первой встрече»


[Закрыть]

Я оглянулся на Миа. Девочка как раз дочитала до этой же части статьи, и сейчас сидела, забравшись в кресло с ногами и мелко дрожала.

– Миа… – позвал я.

– Гарри… я… – девочка заикалась от бешенства и свтила на всю гостиную золотыми глазами, только неведомым чудом Темных богов удерживаясь от полного оборота. – А, к черту! – Миа вылезла из своего кресла, подошла ко мне, и решительно устроилась у меня на коленях. – Кто успел – тот и съел!

– Правильно, – подтвердил я, обнимая тонкую талию. – Я тебя первым поймал – значит ты – моя!

– Твоя… – выдохнула девочка, явственно успокаиваясь и расслабляясь.

В таком положении нас и застал стук в дверь.

Глава 62
Общение с Министерством

Северус Снейп вошел в дом Грейнджеров, сразу же оказавшись «под присмотром» десятка следящих и семь ударных заклятий. Не то, чтобы я действительно опасался какого-то финта ушами с его стороны, но… «Постоянная бдительность!»

Миа дернулась слезть с того места, где сидела, но я ее не отпустил, продолжая наслаждаться живым теплом.

– Мистер Поттер, мисс Грейнджер… – кивнул Северус, усаживаясь в то самое кресло, из которого поднялась Миа.

– Профессор Снейп… – кивнул я в ответ.

– Полагаю, вы уже прочитали свежие новости? – поинтересовался профессор.

– Разумеется, – ответил я.

– Думаю, нет необходимости спрашивать, какие именно эмоции вы испытали в связи с этой… писаниной, – Ужас подземелий меланхолично рассматривал потолок.

– Совершенно никакой. И я должен обратиться к регенту рода Поттер…

– Вы будете смеяться, мистер Поттер, – усмехнулся Снейп, – но Дамблдор с Вами согласен. Он сказал, что совершенно не возражает против мести этому писаке, если она не будет включать объявление родовой мести.

– Ни родственники ни потомки Джонотана Смайлза ничем не оскорбили ни меня ни мою невесту, – я удержал Миа, снова попытавшуюся вскочить с моих колен, – и потому я не вижу причин для объявления родовой мести. Если же они найдут такие причины – я совершенно не буду возражать.

– Хм… – профессор откинулся в кресле. – Временами тяжеловато помнить, что Вы – не Поттер… но вот такие мелочи в этом сильно помогают. Думаю, настоящий гриффиндорец настаивал бы на необходимости простить невинных… и не подумал о том, что желание продолжить конфликт может возникнуть «с той стороны»…

– Или же, честно и гордо вызвал бы на поединок сразу всех членов рода…

– И такое тоже возможно, – согласился зельевар. – Но Хедвиг явилась с просьбой о встрече раньше, чем вы могли получить «Ежедневный пророк», который тогда еще не вышел. О чем вы хотели со мной поговорить?

– Мы с Гермионой хотели бы зарегистрироваться в качестве анимагов.

– Вот как… – волосы, покрытые пленкой защитных заклятий тускло блеснули. – Не знаю, не знаю… Не уверен, что у вас получится.

– Но попробовать-то надо? Чтобы потом если возникнут вопросы – мы могли спрашивающего ткнуть носом в то, что «мы пытались».

– Не удивительно, что с таким зашкаливающим слизеринством ты так и не попал в дом Изумрудного мага, – улыбка на лице Ужаса подземелий смотрелась крайне неестественно. – Маскируешься?

– Конечно, – согласился я, зарываясь лицом в каштановые волосы.

– Хорошо. Собирайтесь и пойдем.

Родители Гермионы отправились в свою клинику как бы не сразу с самолета, так что нам пришлось оставить для них записку. Хедвиг в стоматологической клиние при толпе пациентов смотрелась бы не очень удачно. Мы с Миа быстренько переоделись и профессор зельеварения и регент рода Поттер аппарировал нас в Лондон.

Блуждание по Министерству продлилось не слишком долго… но вполне достаточно, чтобы мы успели запомнить по крайней мере входы в основные отделы, включая Отдел Тайн, куда Снеп завел нас, сделав вид, что заблудился.

Но вот, наконец, мы подошли к отделу регистрации и контроля анимагов и оборотней. Пожилой чиновник доблестно храпел в своем кресле, завернувшись в полосатую мантию удивительно знакомого фасона. В принципе, все было понятно: перед нами располагался очередной карьерист, желающий прогнуться перед министром, а потому – старательно копирующий его стиль.

– Господин Джозеф МакФаул? – обратился к принципиально похрапывающему чиновника Снейп.

– А?! Что? Как? – чиновник подпрыгнул в своем кресле и испуганно заозирался. – Приемные часы с…

– С девяти до двенадцати и с часа до пяти, – холодно зачитал Снейп информацию с таблички перед входом. – Сейчас тринадцать ноль пять.

– Да-да… я слушаю Вас, – чиновник окончательно проснулся.

– Молодые люди хотели бы зарегистрироваться в качестве анимагов, – голосом Снейпа, казалось, можно было получать жидкий гелий.

– ЧТО?! – вскрикнул регистратор. – Но это невозможно! Как взрослый, Вы должны понимать, что на магию такого уровня школьники неспособны!

– Как преподаватель, много лет посвятивший общению со школьниками, я могу сказать Вам, что именно школьники способны на все. Абсолютно на все, – смех в голосе Снейпа мог бы различить только демон, но никак не мелкий чиновник. – Даже на то, чего в принципе не может быть потому что не может быть никогда.

– И тем не менее, я не могу зарегестрировать в качестве анимагов детей, – чиновник откинулся в своем кресле.

– Мрряу?! – поинтересовался я, приняв облик мантикоры. Миа пришлось потесниться, встав около самого стола. Снейп же изначально занял стратегически выгодную позицию.

Впрочем, на чиновника это впечатления не произвело.

– Нда… Кто-то из взрослых озаботился создать для Вас весьма качественную иллюзию, господин…

– Поттер, – произнес я, склоняя львиную голову.

– Вот видите! – возликовал чиновник. – Я же говорил, что это иллюзия! Настоящая мантикора говорить не может!

Данный экземпляр был настолько подкован в магии, что не понял, что иллюзией были именно слова. Оставаться немым в облике мантикоры было бы слишком неудобно, и я давно уже изобрел способ преодоления этого неудобства.

– Иллюзия! – возмутилась Миа, и ее коготки пробороздили грубокие царапины в столешнице. Дерево не смогло оказать практически никакого сопротивления керамиту.

– Качественная иллюзия, признаю, – с некоторым испугом кивнул чиновник. – Но все равно – иллюзия.

– Но разве нельзя предположить… – начала Миа.

– Я не собираюсь рассматривать бессмысленные предположения. Школьник не может овладеть анимагией!

– Хорошо, – согласился я, превратившись обратно, – Вы не собираетесь регистрировать меня и мисс Гренйджер…

– Не собираюсь, – подтвердил чиновник.

– Но вот принять наши заявления, зарегистрировать и проставить на наших экземплярах номер входящего документа, дату, точное время регистрации и Вашу подпись – Вы обязаны, согласно Уложения Министерства от 17 июня 1857 года.

Чиновник насупился, но крыть было нечем. Уложение действиетльно обязывало его регистрировать все обращения волшебников, независимо от того, какой ход предполагалось дать этим заявлениям в дальнейшем. Так что он выполнил все требуемые процедуры, проделывая это в крайне неторопливом темпе.

– У меня – все, – сообщил я. – Гермиона?

– Фрр… – заявила девочка, показывая этим, что все еще находится в состоянии частичного оборота.

– Мистер Поттер, – обратился к нам чиновник, когда мы уже собирались уходить, – вот скажите: зачем Вам это представление? Вы же и так Мальчик-который-Выжил, национальный герой, самый молодой ловец за последнее столетие, Вы знамениты и, насколько можно верить «Пророку» – богаты. Зачем Вам такой неблаговидное дело, как подлог с помощью иллюзий? Захотелось еще и славы «самого молодого анимага в известной истории»?

Гермиона фыркнула. Я же посмотрел на чинушу с жалостью. Очевидно, что, несмотря на все амбиции, возможные пути его карьеры были наглухо перекрыты «ограниченностью ума, невосполнимой никаким усердием», и должность старшего регистратора – оставалась для него недостижимым потолком, поскольку его ума не хватало даже на то, чтобы ухватиться за перспективного кандидата и стать незаменимым в его команде. Тем не менее, я решил хотя бы попробовать ответить на этот глупый вопрос, в надежде, что это все-таки сдвинет нерушимые глыбы его уверенности в обладании сакральной Истиной.

– Мне не нужны неприятности из-за незарегистрированной анимагии. Теперь же, благодаря Вам я всегда смогу доказать, что сделал все для исполнения своего гражданского долга.

Теперь фыркнул уже чиновник. И получилось у него это почти не хуже, чем у Миа. Безнадежен.

Глава 63
Официальные сообщения

На выходе из отдела регистрации анимагов нам «совершенно случайно» встретился Верховный чародей Визенгамота.

– Гарри, мальчик мой, как хорошо, что ты сегодня зашел в Министерство. Я уже думал, что тебе придется приезжать сюда из школы! – очки-половинки хитро поблескивали.

– Здравствуйте, господин Дамблдор, – поздоровалась Миа, пока я «приходил в себя от неожиданной встречи». Потом девочка ткнула меня локтем под ребра, и «тихо» прошептала: – Гарри, поздоровайся!

– Что? – я все еще «пребывал в ошеломлении», а потом «очнулся» – Да… простите, господин директор. Здравствуйте. Я… не ожидал Вас встреить… Простите…

– Ничего страшного, – вскинул руки Дамблдор. – Но наша встреча – настоящая удача. Через пять минут открывается сессия Визенгамота, и, раз уж ты здесь – я еще успею включить в ее расписание вскрытие завещания Сириуса Блэка.

– Но разве завещание еще не вскрыто? – удивился я почти искренне. Статью в «Пророке» было сложно истолковать иным образом.

– Нет, – покачал головой Дамблдор. – Был лишь зачитан список людей, которым необходимо присутствовать при вскрытии, поскольку они упомянуты в завещании. Хм… хорошо, что у Вашего преподавателя ЗоТИ, Ремуса Люпина как раз нашлись дела в Министерстве, иначе пришлось бы вызывать его совой и назначать время открытия завещания на конец сессии, чтобы он успел добраться. Увы, но остальные лица, упомянутые в списке – мертвы.

– Но… – заблеял я, – как же статья в «Ежедневном пророке»?

– Увы, Гарри, журналисьты далеко не всегда придерживаются истины, добавляя среди реально произошедших событий те, которые, по их мнению, «должны были произойти». Вот и Джонотан Смайлз, узнав, что в списке необходимых для вскрытия завещания лиц указаны только ты и Ремус Люпин, сделал свои выводы, коими и поделился читателями, не отделяя их от того, что известно достоверно.

– Но почему? – «удивился» я. – Может быть это профессор Люпин получил все деньги?

– Думаю, – пожал плечами Дамблдор, – что Джонотан как-то узнал о болезни профессора, из-за которой он никак не может рассматриваться в качестве лорда Блэка. Впрочем, мы уже очень скоро все узнаем точно. Пойдем.

На утрясание вопросов с изменением регламента сессий Визенгамота ушло примечательно мало времени, что в общем-то, выдавало тщательную подготовку, проведенную заранее. Впрочем, мальчишка, пусть и умный, но не имеющий опыта общения с государственными структурами, никак не мог оценить этих нюансов, так что я не удивлялся ничему и не задавал никаких вопросов, тем более, что все и так было ясно.

Визенгамот собрался в уже до боли знакомом помещении. Естественно, что на рядовое заседание посреди зимы, не предусматривающее серьезного дележа денег и влияния, прибыли далеко не все члены Визенгамота. Собственно, из пяти десятков членов почтенннейшего собрания наличиствовали чуть более двух. Впрочем, этого количества участников сессии было вполне достаточно, чтобы выслушивать новые идеи Министра или же Верховного чародея и выражать им высочайший одобрямс. Иных вариантов на рядовом заседании предусмотрено не было.

Дама в розовой кофточке уже было поднялась, собираясь выразить свое негодование присутствием на заседании посторонних, когда Дамблдор взмахнул рукой.

– Поскольку так получилось, что сегодня у нас присутствуют и Гарри Поттер и профессор Люпин, и апредлагаю провести рассмотрение завещания Сириуса Блэка, чтобы потом не отвлекаться на этот вопрос и не отвлекать ребенка и преподавателя от учебы.

– Но… – поднялась дамочка в розовом.

– У Вас есть какие-то возражение? – Верховный чародей упер в ослушницу грозный взгляд.

– Не существенные… – немедленно отступила Амбридж.

– Вот и хорошо, – улыбнулся добрый директора Хогвартса, на корню задавив попытку бунта. – Мистер Поттер… а вот и профессор Люпин. Здравствуйте! – поприветствовал он входящего в зал оборотня.

Выглядел Люпин откровенно плохо. Полнолуние закончилось не настолько давно, чтобы он успел восстановить силы полностью. Да и обще-потрепанное состояние одежды не навевало мыслей об избытке благополучия.

Зачитывание завещания почти не принесло каких-либо сюрпризов. По три тысячи галеонов своих личных денег Блэк завещал «Люпину и Петтигрю». Мы с Миа переглянулись. В том, что Питтегрю жив – у нас не было ни малейшего сомнения.

Все остальное, «чем владею или же буду владеть на момент своей смерти», включая титул лорда Блэк, «если случится так, что он перейдет ко мне», Сириус завещал «моему побратиму, Джеймсу Поттеру. Если же он не сможет получить наследство – то моему названному племяннику и сыну-по-праву,[69]69
  Прим. автора: обычно son-in-law переводят как «крестник», но в данном случае обряд принятия не имеет христианских корней, поэтому я предпочел дословный перевод


[Закрыть] Гарри Поттеру».

Далее зачитали предоставленную гоблинами опись того, чем владел Сириус Блэк на момент смерти. Из всего списка меня заинтересовал разве что «дом в Лондоне со всем содержимым». Адрес предусмотрительно назван не был, чтобы не дать возможности посторонним проникнуть сквозь чары Фиделиуса. Впрочем, мы с Миа догадывались, о каком доме идет речь.

– Итак, у кого есть вопросы? – оведомился Верховный чародей Визенгамота, когда список был зачитан.

– У меня, – я поднялся со своего места, вызвав несколько удивленных взглядов.

– Мистер Поттер? – удивленно осведомился Дамблдор.

– В завещании Сириус Блэк назвал меня «сыном-по-праву», – директор заинтересованно посмотрел на меня и кивнул, призывая продолжать. – Разве это не означает, что был проведен ритуал, в который входит и принесение клятв, исключающих приченение намеренного вреда крестнику? Как же тогда Сириус Блэк мог привести врага в дом моих родителей, где находился и я? Разве клятва не должна была убить его прежде, чем он смог бы совершить предательской деяние?

– В обычной ситуации – все было бы так, как Вы сказали, мистер Поттер, – постарался разъяснить ситуацию Верховный чародей. – Но мы имеем дело с темным магом большой силы. Он вполне мог разрушить принятые Блэком обеты.

– Но тогда получается, что Блэк действовал под принуждением, как и многие уважаемые и благонамеренные подданные Ее Величества, которых Визенгамот признал невиновными. Разве на основе данного прецедента не следует признать невиновным и Блэка?

– Вы не можете доказать, что он был под принуждением! – взвилась со своего места Амбридж.

– Так же, как никто уже не сможет доказать, что принуждения не было, – паррировал я. – Зато сомнение должно трактоваться в пользу обвиняемого. Так гласит закон, неоднократно подкрепленный прецедентными решениями Визенгамота.

Жаба только и могла, что молча открывать и закрывать рот. А вот Великий Белый с нескрываемым одобрением смотрел на избранного им героя. Кажется, тот факт, что Мальчик-который-Выжил является достаточно светлым, чтобы простить предателя своих родителей и способствовать восстановлению справедливости – порадовал Дамблдора.

– Увы, Гарри, в настоящий момент мы не располагаем всей полнотой сведений, чтобы принять решение, – ласково блеснув очками, произнес Верховный чародей. – Но можешь быть уверен: я настою на том, чтобы следствие было проведено и справедливость восторжествовала!

Мне оставалось только согласиться.

– Профессор Люпин, мистер Поттер, если у вас нет других дел к уважаемому собранию… – начал Дамблдор и сделал паузу, явно подразумевая, что считает, что у меня такие дела ЕСТЬ. В чем он был, безусловно, прав.

– Господин Верховный чародей. Уважаемое собрание, – я поклонился собравшимся магам. – На днях было совершено публичное, гласное оскорбление невесты главы Древнейшего и Благороднейшего рода. Подобное не может остаться без ответа. Регент рода Поттер, – я кивнул Снейпу, – разъяснил мне, что повод не достаточен для объявления родовой мести. И я согласен с тем, что родственники Джонатана Смайлза ничем не провинились передо мной и моей невестой. Однако сам он с этого дня – мой враг. Не может быть мира между нами. И об этом я, в соответствии со сложившимся правом и обычаем информирую уважаемое собрание, а так же заявляю, что принимаю на себя обязательство выплатить тысячу галеонов тому, что доставит мне голову этого человека.

– А за живого сколько? – выкрикнул с места один из волшебников.

– Не интересно, – отрицательно качнул головой я. – Ненавидеть врага – бессмысленно. Достаточно просто убить.