Текст книги "Школьный демон. Курс третий (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 40 страниц)

Глава 52
Сила любви

По итогам двух подряд вылазок мы с Миа держали военный совет. Ну, то есть, остальные считали, что мы просто сидим на берегу Черного озера и держимся за руки, как и положено влюбленной парочке… Что, впрочем, одно другого совершенно не исключало.

– Ну и чего ты добился? Зачем тебе привлекать внимание к Азкабану? – поинтересовалась Миа.

– Это побочный эффект, – пожимаю плечами я. – Нежелательный, конечно, но никогда не бывает так, чтобы все шло как мы хотим. Увы, проклятый и благословенный всеми богами и демонами закон равновесия этого не допускает.

– Закон? – удивилась Миа. – Демон Хаоса, провозвестник Изменяющего пути говорит о законе?

– Ага, – кивнул я. – Он формулируется так: «каждое действие имеет как минимум десять неожиданных последствий, из которых как минимум два будут неприятны для действующего». И, соответственно, чем сильнее действующий, чем масштабнее его действия, тем более впечатляющие получаются последствия. Некоторые предпочитают говорить, что это – Судьба.

Холодный ветерок с озера заинтересовался участком теплого воздуха, созданного чарами, и примчался поинтересоваться: «что это за географические новости?». Он слегка растрепал каштановые волосы, и заставил девочку поежиться и плотнее прижаться ко мне. Я усмехнулся про себя. Конечно, с точки зрения мирового пуританизма, наше с Миа поведение было вполне предосудительно. В конце концов, даже вальс какое-то время был известен как танец крайне неприличный, почти порнографический. Но мне было плевать на чье бы то ни было мнение по поводу наших с Миа отношений… естественно, за исключением самой Миа. И сейчас я точно чувствовал, что девочка совершенно не готова к чему-либо большему, чем сидеть вот так вот, обнявшись, и любоваться зимним пейзажем.

– Мори, расскажи мне об иных мирах, – девочка прищурилась. Все-таки она обладала любопытством, вполне подобающим адепту Владыки изменчивых ветров.

– Миры… До сих пор один из главных философских споров среди демонов: «количество миров в сиуре – счетная бесконечность, или все-таки мы имеем дело с континуумом». [49]49
  Прим автора: «счетная бесконечность» – совокупность бесконечного количества объектов, которые хотя бы теоретически можно пересчитать. К примеру, если вселенная все-таки бесконечна, то количество звезд в ней – именно счетная бесконечность. «Множество мощности континуума» состоит из бесконечно малых объектов, подсчету не поддающихся, что порождает так называемый «парадокс бесконечности»: количество объектов в любом конечно объеме – одинаково. К примеру, количество точек на математической (бесконечной) прямой, на луче (половине этой прямой) и любом конечном отрезке этой же прямой – одинаково.


[Закрыть] Если кто-то и знает ответ, то успешно это скрывает. Задача ничуть не уступает таким проблемам, как трисекция угла, доказательство великой теоремы Ферма или построение вечного двигателя.

– А что такое «сиур»? – поинтересовалась Миа, и я вздохнул, понимая, что сейчас – подходящий момент, чтобы открыть тайну, которую я уже довольно давно храню от нее.

– Сиур – это набор миров, имеющих в своей основе некую исходную последовательность событий, так называемый «канон». Эта последовательность может захватывать всего несколько человек, или же она может охватывать целые галактики и многие миллиарды разумных. Она может длиться всего несколько дней, или же тянуться тысячелетиями. Более того, эта последовательность может быть в прошлом, а может – в будущем, – я внимательно посмотрел на девочку, ожидая вопроса, и он немедленно последовал.

– А в нашем… – Миа запнулась, посмотрела на меня, и переформулировала, – в этом мире канон – он в прошлом, или в будущем?

– В настоящем, – ответил я. – И ты – одна из главных участников этой истории.

– Вот как… – задумчиво протянула девочка. – Значит, ты можешь предсказывать будущее?

– Очень ограниченно, – я вернул ей внимательный взгляд. – Мои действия уже внесли искажения. В частности, Хагрид должен был на первом же уроке УзМС показать нам гиппогрифов и предложить мне на одном из них полетать. Но этого не случилось. У нас он дольше просидел в Азкабане, и, похоже, так и не оправился, хотя учителем все-таки стал, не имея не только специального педагогического, но даже и законченного среднего образования.

– А еще что отличается? – глаза Миа вспыхнули любопытством, и я улыбнулся.

– Еще ты, ведомая страстью к познанию, записалась-таки на этом курсе на все дополнительные уроки сразу.

– Как это возможно? – Миа поправила растрепавшуюся мантию и требовательно посмотрела на меня. – Мы тогда, в Хогвартс-экспрессе как только не крутили, и пришли к выводу, что, не вмешиваясь в течение времени, этого сделать невозможно!

– И были правы, – подтвердил я. – Тебе вручили хроноворот.

– Вот как… – глаза Миа удивленно расширились. – Ладно. Я подумаю об этом позже. А еще?

– Еще… главное отличие в том, что в финале той истории – ты замужем за Роном Уизли. Уж не знаю, насколько ТА ты счастлива, но дети у вас есть.

– За РОНОМ УИЗЛИ? – я в первый раз увидел, как глаза Миа полыхнули багровым пламенем Удуна. – Убью!

– Может и убьешь, – флегматично согласился я. – Это еще не решено. Нет судьбы!

– Кроме той, что творим мы сами… – девочка постепенно успокаивалась. Второго Терминатора мы посмотрели на каникулах: ее отец достал-таки запись. – Но ты обязательно покажешь мне: как ходить в другие миры.

– Обязательно, – согласился я. – Но учти: та ты можешь быть не очень похожа на себя, да и Рон может быть другим. Некоторые миры отделяются от канона еще во времена Основателей, а то и раньше, и изменения накапливаются. Иногда смотришь на один из миров сиура, и думаешь: «а как он вообще сюда попал?»

– А можно попасть в сам канон? – заинтересовалась Миа.

– Можно, – кивнул я. – Но только в качестве наблюдателя. Как только ты начнешь действовать, изменяя последовательность событий, от канона ответвится еще один мир, увы – не более того.

– Жаль! – твердо заявила девочка.

– Ибо такова природа вещей! – я с пафосным видом заявил это уже вслух и ткнул пальцем в небо, попав, естественно, в самую середину. Миа, не выдержав перебора пафоса, сошла с убийственной волны и весело рассмеялась.

– Эй, Поттер!

Обсуждаемый показался на глаза тут же, не ведая о своей счастливой судьбе. Появись он буквально несколькими мгновениями раньше, и его участь могла быть очень печальна. Впрочем, взвихрившийся вокруг Миа поток Силы подсказал мне, что Марки Неудачи Уизли не избежит в любом случае.

– Поттер! – Рон орал и бежал, глядя исключительно прямо перед собой. И Марка сработала почти тут же: Уизли запнулся о какую-то корягу. Не исключено, что этой коряги и вовсе не было на этом месте несколько секунд назад. Мальчишка покатился по склону немного в сторону от нас, теряя возможность разглядеть искомое. – Ах ты ж…

Ругался Уизли тупо и однообразно, без огонька и фантазии… зато долго и непрерывно повторяясь.

– Уизли! – повысил я голос. – Не матерись. Тебя девочка слышит!

Это замечание вызвало новый шквал мата.

– … Поттер, помоги! Я тут ногу сломал!

Я посмотрел на Миа. Сильно. Для той, что не так давно обратилась к Хаосу и только начала строить Марки – такое быстрое и сильное срабатывание…

– Нет, – покачала головой девочка. – Не сломал. Только вывихнул. Ему не настолько плохо, как себя жалко.

– Ты чего меня искал? – спросил я.

– … уй, больно-то как! Тебя это… директор вызывает! – Из лощины, в которую скатился Рон доносились стоны и уже вовсе невнятные ругательства. Я посмотрел на Миа. Девочка кивнула, и мы пошли посмотреть: что там с Роном стряслось. Уизли сидел в сугробе, держась за пострадавшую ногу.

– Мобиликорпус! – Миа недовольно посмотрела на меня. Кажется, она собиралась применить модифицированную версию этого заклинания,[50]50
  Прим. автора: левикорпус, разумеется


[Закрыть] и тащить Рона вверх тормашками. Я покачал головой. Хвастаться такими навыками пока что не стоило.

– Гарри, – нда… коту из Шрека до такого далеко, – давай ты передашь мне заклинание, и иди к Дамблдору. А я отнесу Рона в Больничное крыло.

– Не стоит… – а то может ведь и не донести… а мне труп потом прятать… – а то я ревную! – шепнул я, зарывшись носом в пушистые каштановые волосы.

Миа прыснула, и мы пошли к школе.

Глава 53
Совершая ошибки…[51]51
  Прим. автора: в этой главе все действующие лица совершают ошибки, или же расхлебывают последствия ошибок, совершенных ранее. Все… кроме Рона Уизли.


[Закрыть]

Поход к больничному крылу проходил бурно и весело. Миа постоянно крутилась вокруг меня, рассказывала забавные истории, рассуждала об общей и отдельно – магической природах мироздания, устроила пулеметную стрельбу глазами… Честно говоря, отвлечь меня такими немудреными способами нельзя. Но… если нельзя, но очень хочется… Бум!

– Поттер! Чтобы тебя! Смотри, куда идешь!!!

Нельзя же было не поцеловать столь ожидающе подставленную щечку? А что при этом перемещаемый Рон переместился чуть дальше, чем предполагалось, и повстречался в висящим на стене и не пожелавшим уступить дорогу портретом… Такова жизнь! Бац!

– Ау!.. – потом ругательств возвестил о том, что Уизли снова недоволен моим поведением.

А всего-то я отвлекся, объясняя девочке, почему ее гипотеза о природе трансфигурации, весьма, кстати, остроумная, не выдержит экспериментальной проверки, и закономерно упустил из вида очередной поворот, в котором Рон и вписался вывихнутой ногой в стену.

– Извини, отвлекся…

– Грейнджер! Тебе-то я что сделал? – возопил Уизли. Ведь может же, когда хочет! И даже думать у него получается…

– Мне? Ничего, – пожала плечами Миа. – А если повезет – то и не сделаешь.

– Повезет? – телепатировал я девочке. – Это с Маркой Неудачи во всю ауру – и повезет?

– Ой! – ответила Миа.

– Вот именно. Неучтенные последствия.

– Но тогда… он обязательно будет… – девочка была на грани паники.

– Не обязательно, – безмолвно ответил я. – Неучтенные последствия потому так и называются, что их невозможно учесть. И когда именно ты встретишься с последствиями минутной злобы – тебе не предскажет и Кай.

– Не предскажу! – злобненько прошипела сестренка.

– Так! А с тобой что? – заинтересовался я.

– Понимаешь… я тут упустила из виду одну вероятность… – Кай сообщила это покаянным тоном. – И именно она и начала реализоваться! А я это только сейчас поняла! Прости, а?

– Прорвемся, – буркнул я. Ожидание неприятностей хорошего настроения никому не добавляло. – Что хоть за нить-то?

– Не знаю! – вскрикнула Кай. – Я же говорю: упустила я ее. Совсем упустила. И теперь не пойму, с чего она началась. Но это была какая-то ошибка, которой можно было избежать… хотя это и было достаточно тяжело.

Я набросил на Миа несколько дополнительных контуров безопасности, и нить черной дороги.

– Не особо поможет! – отрезала Кай. – Проблемы не у нее, а у тебя.

Я выдохнул с облегчением. Избытка Серых рыцарей в округе как-то не наблюдалось, так что предполагать, что кто-то здесь сумеет меня правильно изгнать… Нет, есть, конечно, отец Себастьян… но он, насколько я понимаю, пока что не собирается выступать в качестве моего противника. Хотя, разумеется, Великий маг – это сила, и недооценивать ее не стоит. Но и переоценивать – тоже.

– Хихикс! – заявила в ответ на такие рассуждения Кай.

Доставив Рона во цепкие руки мадам Помфри, мы двинулись к директору. И только у самой горгульи мы с Миа вспомнили, что не спросили у Рона главное: сегодняшний пароль. Сладостей же человечество за свою историю изобрело столько, что сидеть под дверью и решать задачу методом прямого перебора можно до скончания… ну, если не века, то уж срока нашего обучения в Хогвартсе – точно. Так что пришлось идти на поклон к Эрику Лосснарху.

Мастер оружейник с улыбкой посмотрел на меня и сказал:

– Я рад, что пути Кольца Погибели не забыты тобой.

Я склонился в поклоне равного (не опуская глаз, готовности атаковать или отразить атаку). Эрик усмехнулся, оценив такую вежливость.

Гаргулья отпрыгнула, открыв нам проход, буквально через несколько секунд после ухода Эрика. Похоже, что Дамблдор нас ждал.

– Гарри, мальчик мой, почему ты…

Внезапно директор остановился, будто налетел на стену, выхватил палочку и взмахнул ей. Поскольку Кай не скомандовала атаки, я предпочел посчитать, что пока что ничего смертельно опасного директор не замышляет.

– Садитесь.

Дамблдор указал нам с Миа на кресла в центре кабинета. Причем, можно было поклясться, что только что там стояло ОДНО кресло. Интересно, это чары, трансфингурация или же трансгрессия?

Усаживаясь, я «невзначай» прикоснулся к спинке кресла, прогнав по руке легкую волну имматерима. Кресло из алого стало синим, а подлокотники приняли чуть более удобную форму. Значит – не иллюзия. Иллюзия, контролируемая магом, ее создавшим, не изменилась бы. И даже если создатель иллюзии понял бы, что я делаю, так точно угадать желаемое изменение и произвести его… Нет, это уже совсем ненаучная фантастика.

Дамблдор грустно улыбнулся.

– Гарри, я, конечно, понимаю, что у тебя могут быть обязательства, поэтому не буду требовать, чтобы ты мне рассказал… но, все-таки, подумай: стоит ли поддерживать те отношения, которые ты сейчас поддерживаешь.

– Я не понимаю: о чем Вы? – решительный взгляд в глаза Великого мага… и ничего. Дамблдор даже не попытался прочитать, что происходит в сознании его пешки.

– Понимаешь, Гарри, я, собственно, просил Рона позвать тебя, чтобы рассказать о разговоре, который вчера произошел у меня с министром Фаджем… – очки-половинки тревожно блеснули в свете феникса. – И так получилось, что я предположил, что этот разговор будет интересен кое-кому… с Той Стороны. Не то, чтобы этот разговор был совсем секретным, но все-таки… Так что я оставил ловушку, которая должна была оставить на излишне любопытном аурную метку, заметить которую могу только я… И вот теперь я вижу ее в твоей ауре. Похоже, тот, кто добрался до информации об этой встрече – оказался достаточно хитер и силен, чтобы перекинуть мою отметину на тебя. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Дамблдор испытующе посмотрел на меня. Миа встревожено прятала свой взгляд. Я пожал плечами.

– Думаю, у меня есть, что рассказать… но пока что я не понимаю: почему Вы считаете, что эта информация должна что-то изменить в моих отношениях с тем, с кем я договаривался?

– Но он же подставил тебя! – возмутился Дамблдор.

– В договоре не было условий о том, что меня нельзя подставлять, – я усмехнулся. – А то, о чем я его просил – он выполняет в точности. Так что, если он меня и подставил – я склонен считать это приемлемой платой.

– И все-таки, ты хочешь мне что-то рассказать? – проницательно улыбнулся директор, в очередной раз сверкнув очками-половинками.

– Хочу, – согласился я. – Потому как меня не предупреждали, что этого нельзя рассказывать.

Дамблдор вскочил из-за стола и нервно прошелся по своему кабинету.

– Рассказывай, Гарри.

– Я спал. Спал и видел сон…

И я рассказал директору тот самый сон, который смотрел вместе с министром Фаджем. Причем я упомянул даже те любовно сконструированные детали, которые почему-то прошли мимо внимания Корнелиуса. В частности, особенно впечатлил директора портрет на стене.

– Гарри! – воскликнул Дамблдор после того, как наводящими вопросами вытянул из меня наиболее подробное описание портрета на стене. – Если только увидишь этого парня – беги! Беги так быстро, как только можешь!

– Но… кто это такой? – «удивился» я.

– Это Волдеморт! – жестко отрезал директор.

– Но ведь на этом Вол… Том-кого-нельзя-называть… – вмешалась в разговор любопытная и логически мыслящая Гермиона Грейнджер, – …была школьная мантия. Значит – он учился в Хогвартсе?! Это же не может быть!

– Почему? – полюбопытствовал Дамблдор, ласково улыбнувшись девочке.

– После того, как я прочитала «Взлет и падение Темных искусств», я захотела узнать, где учился Вол… Тот…

– Называй его по имени, – «подсказал» Дамблдор. – Страх перед именем и страх перед его носителем… Именно этого он и добивался в свое время!

Мысленно я покрыл хитрого старика в двенадцать этажей с подвалом и мансардой. Продолжать использовать эвфемизмы после такого предложения – значило чересчур выделиться из прочих школьников и отнюдь не в желаемом направлении. Блокировать следящее заклятье… прямо в присутствии самого Дамблдора… нда. Ну или позволить Миа привлечь внимание прошлого Темного лорда… И что в такой ситуации – меньшее зло?!

– В общем, я искала его в списках учеников Хогвартса… и не нашла, – выкрутилась Миа. – Значит, он у нас не учился!

– Увы, мисс Грейнджер, Вы не правы, – вздохнул Дамблдор. – Волдеморт учился в Хогвартсе. И даже был старостой и получил кубок за заслуги перед школой. Вот только звали его тогда иначе.

– Как? – не могла не поинтересоваться Миа.

– Том Марвало Реддл, – веско произнес директор.

– Ой! – Гермиона прижала ладошки к щекам. – Но ведь именно это имя было написано на дневнике, который Рон отобрал у Джинни! Как же…

– Так, дети, – прервал ее вопрос Дамблдор, – мне надо о многом поразмыслить. А вы идите пока… идите.

И мы пошли. А что делать?

Глава 54
Ради Всеобщего блага. (Гермиона)

К середине третьего года нашего присутствия в Хогвартсе гриффиндорцы, наконец, привыкли к тому, что если Гарри Поттер сидит, молча глядя на пляску языков пламени в камине – то его не стоит тревожить. Чувство юмора у него в это время прорезается… не вполне здоровое. Так что, несмотря на возможность по желанию уединиться в выделенной комнате, которая так и осталась за нами, мы с Гарри время от времени устраивались на диванчике в гостиной Гриффиндора. Обычно к нам присоединялись Джинни, а частенько – и Невилл, но сейчас они отрабатывают очередные косяки, совершенные на уроках зельеварения, так что пока что у нас есть время посидеть и подумать.

Гарри обнял меня за плечо… и погрузился куда-то в головоломные дебри Высших Исчислений, так что последовать за ним мне не хватало ни опыта, ни знаний. Впрочем, мне тоже есть о чем подумать. В частности – еще раз вспомнить и просмотреть донесение нашего агента при Дамблдоре. И если раньше я бы просто посмотрела на директора глазами Сейлины «в реальном времени», то теперь, после того, как Гарри попался на наблюдении за Фаджем, это было бы слишком опрометчиво. Впрочем, пока что не произошло ничего, что требовало бы оперативного реагирования… так что можно просто спокойно просмотреть сброшенное воспоминание, и внимательно все обдумать.

* * *

– Господин Дамблдор, – директор вызвал Сейлину сразу после нашего ухода и продемонстрировал ей в Омуте памяти воспоминание об этой встрече, – неужели Вас не беспокоит то, что Гарри связался с демонами варпа?

* * *

Усилием воли я прервала просмотр, и задумалась о Сейлине. Если почти симбиотическое положение домовиков уже давненько не вызывало у меня возмущения, то состояние Сейлины заставляло меня испытывать… сомнение. Поэтому для меня было некоторым шоком узнать, что она сама оценивает свое положение отнюдь не так же, как мы с Мори. Когда я заговорила с ней об этом, то выяснилось, что, проиграв схватку, она оказалась перед лицом понимания того факта, что в ее служении была некая… неискренность, какое-то несовершенство! Так что подчинение победителю для нее – искупительная жертва, епитимия, акт веры. Не говоря уже о том, что взгляд на Дамблдора вблизи выявил некоторые его действия, которые достаточно легко мог принять Ксенос Морион, как адепт Великого манипулятора, но которые следующей за Владыкой Совершенства представлялись почти святотатством. Манипуляции чувствами, отказ от красоты и совершенства в пользу эффективности и Всеобщего блага… Раньше, встречаясь с Дамблдором лишь изредка, Сейлина просто не замечала многого… и Всеобщее благо представлялось ей неким идеалом, совершенством, к которому следует стремиться, возможно – проходя через эпохи слабости и несовершенства, как в работе скульптора, который отказывается от совершенства природных форм камня в поисках идеальной красоты статуи. Увы, но Всеобщее благо оказалось всего лишь политическим лозунгом, красивым разве только издали, в демагогических речах. При попытке же описать эту сияющую цель, директор развернул великолепную политику… но увы, несколько забыл о красоте, что окончательно оттолкнуло демонессу.[52]52
  Прим. автора: как уже упоминалось в Первом курсе, если Морион для демона – подросток, то Сейлина – и вовсе младенец, чем и объясняются некоторые наивность и идеализм. С другой стороны, Дамблдор предполагал, что «проповедует обращенному», и что раз уж посланница Высших Сил один раз выступила на его стороне – то эти самые Высшие силы не дадут ей изменить свое мнение


[Закрыть]

* * *

– Честно говоря, – директор погладил бороду, – не очень. Можно даже сказать, что в чем-то даже радует.

– … – Сейлина молча посмотрела на Дамблдора в ошеломлении.

– Все очень просто, – директор улыбнулся, – к сожалению, в политике невозможно учитывать каждую «слезинку ребенка». И кем-то всегда приходится жертвовать. К сожалению, судьба сложилась так, что этим «кем-то» стал Гарри. Пророчество и темная магия неудержимо влекут его к противостоянию с Волдемортом и неизбежной гибели. Пока жив Гарри – его враг будет возрождаться снова и снова, тогда как самому мальчику достаточно ошибиться всего лишь один раз… и хоркрус, якорь, удерживающий Волдеморта в этом мире, будет уничтожен, а сам Волдеморт станет уязвим.

– Но если так уж требуется, чтобы Гарри был убит, то зачем было прятать его все эти годы? – удивилась Сейлина. – Ведь, если бы Гарри рос в волшебном мире – был бы шанс, что его убьет кто-нибудь из фанатов Того-кого-не-называют…

– Пророчество, – пожал плечами Дамблдор. – Избранный и Темный лорд… они могут убить только друг друга. Никакие Пожиратели смерти просто не смогли бы этого сделать. Зато если бы Гарри рос в волшебном мире – весь волшебный мир знал бы, что он – всего лишь обыкновенный мальчик, а не герой с пылающим мечом наперевес. Тогда Волдеморт мог бы просто наплевать на эту «угрозу» и заняться другими делами. Теперь же, после этих десяти лет, Мальчик-который-Выжил – уже легенда, прекрасная и ужасная. И что бы ни делал реальный Гарри Поттер, легенда сама потащит его за собой, бросая во все новые и новые схватки. И Волдеморт тоже захвачен этим потоком. Даже если он попытается устраниться – последователи все равно будут сталкивать его с Мальчиком-который-Выжил, героем и угрозой, считая, что делают все к вящей славе своего предводителя, но на самом деле – толкая его к гибели!

– Но тогда почему Вас радует то, что мальчик оказался сильнее, чем Вы думали? Ведь чем слабее будет Гарри, тем легче Волдеморту будет его убить…

– Зато чем сильнее мальчишка будет сопротивляться, тем большие силы Волдеморт вовлечет в это противостояние, тем сильнее ослабнут позиции старых семейств, препятствующие построению нормального государства, идеологов феодальной вольницы, препятствующих наступлению Всеобщего блага! – в глазах Дамблдора горел огонь. Директор вдохновенно жестикулировал…

– Феодальной вольницы? – удивилась Сейлина. – Но ведь в Магической Британии есть Министерство магии, есть суд Визенгамота…

– А… – Дамблдор махнул рукой, – …это все есть разве что по имени. На самом деле… «Мистер Малфой освобожден в зале суда, поскольку заявил, что получил Метку, и совершил приписанные ему преступления под действием проклятья Империо»… Разве это – правосудие? Это же просто насмешка! На самом деле Министерство может разве что чистить память магглам, гонять мелкую шушеру и регламентировать толщину стенок котлов. Министр, посмевший серьезно задеть одно из старых и влиятельных семейств – слетит со своего места быстрее, чем успеет произнести «Визенгамот».

– Но… Лестренджи?

– Им не повезло, – покачал головой Дамблдор. – Вместе с ними попался Крауч, сын Крауча, которого слишком многие хотели сбросить. Если бы не это, уверен – и они бы оказались «благонамеренными и благоразумными подданными, подвергшимися проклятью Империо». И Беллу заткнули бы, не дав и слова сказать! Прочие же оказавшиеся в Азкабане… полукровки, бастарды, последние сыновья выродившихся семейств, за опеку над состояниями которых сейчас идут отчаянные баталии с подачи Гарри… Там практически нет никого из тех, кто на самом деле были силой и опорой Темного лорда Волдеморта. Но сейчас близится новая война. Война, которая изменит наш мир!

– Неужели Вы все это продумали еще тогда… – задумалась Сейлина. – Какой длинный и продуманный план!

– Нет, что ты! – по-доброму улыбнулся Дамблдор. – Изначально я собирался дать Риддлу возможность собрать вокруг себя побольше сторонников… а потом – уничтожить одним ударом. Это могло бы ослабить старые семьи, хотя и вряд ли сильно. И я уже готов был выступить, когда случилось это проклятое Пророчество! Нельзя было допустить, чтобы у Темных сил появился неуязвимый лидер. Ведь подготовить ребенка, чтобы он мог противостоять пусть и не величайшему, как его любят называть последователи, но очень сильному темному магу, нужно не меньше двух, а скорее – три десятка лет… За это время Волдеморт мог очень сильно укрепить свои позиции, изменить наш мир так, что исправлять это пришлось бы очень и очень долго… И тогда я со скорбью решил пожертвовать не родившимся еще героем… и его родителями. Через шпиона, которого Волдеморт пытался подсунуть в мою школу, я передал ему обрывок Пророчества, заставив искать Героя…

– Но как Вы могли предположить, что сильный темный маг убьется об ребенка? – удивилась Сейлина.

– А я и не предполагал, – тяжело вздохнул Дамблдор. – Это было тяжело… но я думал, что Волдеморт убьет Гарри, тем самым – исполнив Пророчество, и позволив мне вернуться к исходному плану… Но все пошло не так… И попробуй представить себе мой ужас, когда, взяв на руки плачущего мальчика, я понял, что он весь окутан аурой темного колдовства! Я держал в руках вопящий и ворочающийся хоркрус…