Текст книги "Договорняк (СИ)"

Автор книги: Сергей Фо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)

– И вы пошли на это?

– Я сам пришёл к Борису Романовичу, и давать задний ход было поздно. К тому же полученные деньги за пари просто шептали мне "рискни, рискни". Шальные деньги всегда норовят покинуть хозяина.

– Вы считаете деньги за пари лёгкими?

– Не-е-ет! Это был ещё тот стресс. Однако прошло полгода, ощущения притупились, и я готов был ими рискнуть.

– Но ведь для того, чтобы забить гол некоторым не хватает и целого матча?

– Поэтому когда ваш отец предложил предоставлять мне пятнадцать-двадцать минут игрового времени, я отказался. Я настоял, чтобы мне была предоставлена возможность пробить несколько штрафных ударов. Да и расстояние чтобы было не более тридцати метров до ворот.

– Он посчитал это разумным?

– Мы немного поспорили.

– Некоторые весь матч бьют и безуспешно.

– У меня нет такой роскоши. Мне удалось убедить Бориса Романовича в справедливости моего условия, ссылаясь на то, что даже мировые звёзды не забивают гол после каждого пробитого штрафного удара.

– Они и после каждого второго не забивают.

– Вот-вот. Мы и остановились на трёх. В ходе матча мне должны быть предоставлены как минимум три попытки, и если я не забиваю, то плачу штраф.

– Но в первых играх вас не выпускали на поле.

– И клуб заплатил мне штраф в размере половины стоимости базового гола.

– Базового?

– За основу наших расчётов был взят гол со штрафного удара.

– Это фантастический контракт. В нашем чемпионате большинство звёзд забивает меньше десяти голов. При таких условиях к концу турнира они были бы нищими.

– Мне эта мысль тоже вовремя пришла в голову. И я воткнул в контракт условие, что после того как я забью десять голов, я перестаю платить штрафы.

– Может быть, это и хорошая оговорка, но до неё можно и не дожить.

– Борис Романович тоже так подумал.

– Похоже, вы оба сумасшедшие.

– Есть немного. Настала моя очередь задать вам горячий вопрос. Вы первая из детей богатых людей, с кем мне довелось лично познакомиться. И вы совершенно не похожи на тот образ золотой молодёжи, что рисует "жёлтая" пресса. Это обстоятельства или принципы заставляют вас жить именно так?

– Ожидали увидеть эдакую стерву? – взмах рук и огонёк в глазах подсказали мне, что этот вопрос задал не я первый. – Мои родители давно развелись, и моя мать категорически отказалась от помощи отца. Только после окончания мною института, когда возникла проблема с моим трудоустройством, она согласилась принять помощь. Мама взяла с меня слово, что я не буду принимать дорогих подарков. Их не было в детстве, стоит ли начинать сейчас?

В этот момент она внимательно смотрела мне в глаза и, увидев отсутствие разочарования, облегченно вздохнула. Деньги её отца мне были не нужны. В определенном смысле.

– Ваши отношения с отцом начались с нуля?

– Так же, как и ваша карьера.

– Кто ваша мать по профессии?

– Это имеет значение?

– Она отказалась от помощи, а ведь, наверное, испытывала серьезные трудности.

– Да. Закончила свое обучение и выучила меня. Она преподает в университете. А у вас какое образование?

– Могу не пройти фейс-контроль, дресс-код и что-то там ещё?

– Просто мама считает, и на мой взгляд справедливо, что образ жизни человека накладывает отпечаток и на его мысли, и на палитру чувств.

– Высшее юридическое, но в настоящее время я ... футболист.

– Представляю, какое количество вопросов это может вызвать у моей мамы.

– Это у всех вызывает много вопросов, но так сложились обстоятельства в моей жизни. Только и этот период в моей жизни не слишком затянется.

– Какой же тогда будет следующий?

– Я не могу ответить на этот вопрос. Потому что сам не знаю ответа.

– "Будет день и будет пища"?

– Где-то так.

– Были женаты?

От жены остался только штамп в паспорте, да кошка. Мы только начинали совместную жизнь, когда ей предложили котёнка. Маленькое чудо природы. Хозяйка уезжала в длительную командировку и брала с собой кошку. Сама кошка-мать была в этой ситуации большой проблемой, а уж котята тем более. И поэтому владелица котят раздавала последних в спешке и совсем бесплатно. Так в нашем доме появился десятидневный котенок персидской породы абрикосового цвета. По иронии судьбы жена и сама вскоре уехала в командировку на две недели. И с этим маленьким существом вынужден был возиться я. Котенок оказался женского пола, ему дали непривычное для слуха имя Джулия. В тот момент моя супруга была в восторге от культового блокбастера с участием знаменитой американской актрисы. Джулия не могла ещё самостоятельно кушать, и я кормил её при помощи пипетки. Она мёрзла и поэтому спала у меня на ключице либо на шее. Удивительно, но котёнок выжил, только к моменту возвращения жены он её уже не воспринимал. Джулия отдала своё сердце мне. Для жены это стало неприятной неожиданностью. И ещё большей неожиданностью стало то, что никакие попытки втереться в наши отношения не принесли результата. Джулия хранила и продолжает хранить мне верность до сих пор. И хотя она была всего лишь кошкой, это её чувство пленило меня. Джулия обдирала обшивку моего дивана, каталась на шторах, царапала обои, но, несмотря на требования жены избавиться от неё, я не сделал этого. Я прощал ей всё. Ведь она неизменно встречала меня у порога, в какое бы время суток я не приходил домой, ежедневно лежала перед сном на моей груди и мурлыкала мне свои песни. Она дарила мне своё тепло именно в тот момент, когда мне его особенно не хватало. Когда мы разошлись, моей жене, конечно, не нужна была эта предательница.

– Да.

– Что же случилось?

А ничего особенного не случилось. Просто жизнь стала выбивать кирпичик за кирпичиком из фундамента наших отношений. Моя профессия потеряла в обществе героический ореол. Нас стали чаще поливать грязью, нежели вспоминать о необходимости нашей работы. Да и спутником жизни я был не самым лучшим. Отсутствовал дома не только в будние, но зачастую и в выходные дни. Планировать совместный отдых в наши отпуска тоже не удавалось. Массу проблем моей половине приходилось решать самой. И все минусы ничем не компенсировались, ни деньгами, ни жильём. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стало возбуждение в отношении меня уголовного дела. Она не стала ждать его результатов. У многих моих коллег были похожие проблемы. Процент разводов был выше среднестатистического. Со временем я пришёл к выводу, что мы просто оказались случайно в одной лодке. Не было любви, только козни Эроса. И хорошо, что не было детей.

– Я не оправдал её надежд.

Я не оправдал надежд многих близких мне людей, но остальные не бросили меня.

Больше мы не задавали друг другу серьезных вопросов. Я отвез Мирославу к её дому. Следом за нами во двор въехала иномарка с грязными номерами. Я обратил на неё своё внимание, потому что сама машина буквально сверкала, а номера были грязными. И это показалось мне странным. Пока мы прощались, желая продлить этот приятный вечер, пассажиры автомашины выскочили из неё и направились к подъезду Мирославы. Боковым зрением я отметил, что они остановились у входа и осмотрелись. Я тоже осмотрелся. Во дворе было безлюдно. В моей душе заскребли кошки: "не по нашу ли душу?". Испортят такой прекрасный вечер. Я повёл Мирославу к подъезду, мои предположения могли быть ошибочными. Но трое крепких мужчин встали таким образом, что фактически преградили нам дорогу. Свет от фонаря падал им в спину. Один из них, улыбаясь, задал мне странный вопрос:

– Это что, ты типа охранник что ли? – и не дожидаясь ответа, добавил, – круто.

Второй тоже улыбнулся, как-то криво, и добавил:

– Объект сдал – объект принял.

– Ребята, вы нас с кем-то перепутали, – я совсем не понимал суть происходящего, но внутренне расслабился. Сейчас мы развеем это недоразумение.

– Да ничего мы не перепутали, ты свободен, отработал, а она поедет с нами.

Мирослава испуганно взглянула на меня. Я ободрил её взглядом.

– Она со мной и пойдёт к себе домой.

– Это ты пойдёшь домой, а ей ещё работать.

– Вы не за ту её приняли, извинитесь и пропустите нас.

– Так ты чё, её парень что ли? – вновь вмешался второй молодой человек, по-прежнему криво улыбаясь, – тогда скажи своей сучке, чтобы вернула нам наши бабки, да ещё добавила компенсацию. А то мы и время, и бензин потратили.

Я много раз слышал одну фразу и не заметил, как произнёс её сам:

– Фильтруй свой базар.

– О! Да это наш человек. Так делайте то, что вам говорят, пока вежливо просим и это сохранит вам обоим здоровье.

В подобных ситуациях благоразумнее всего было выполнить требования... но не в этот раз. И требование было абсурдным, и обращение "сучка" поставило меня в безвыходное положение. Мне показалось, незнакомцы знали, что делали и специально высказали требования, которые и по форме, и по существу не могли быть удовлетворены. Шестое чувство подсказывало мне, что я буду бит, но мне очень не хотелось, чтобы пострадала Мирослава.

– Разрешите нам пройти, и я сделаю вид, что кое-что не слышал.

– Похоже, наш петушок начинает распускать хвост. Сейчас мы ему перья-то выщиплем.

С этими словами провокатор сделал шаг ко мне. Меня откровенно провоцировали на конфликт на явно невыгодных для меня условиях. Алкоголь в крови, затеял драку. А свои действия они оправдают – "искали знакомую, ошиблись адресом, хотели уточнить, нарвались на хама". Я никогда не любил драться, хотя некоторое время этому учился. Такой значительный численный перевес было невозможно игнорировать. Телосложение этих парней, их манера двигаться выдавали их тесные отношения со спортом. Самым благоразумным в таких ситуациях было ретироваться, но я был лишен этой возможности. Уже несколько секунд тому назад я должен был заткнуть говорившему рот. Только я бессознательно отметил, что он напрягся прежде, чем открыл его. Он ждал нападения и был к нему готов. Я чуть подтолкнул назад Мирославу, а сам шагнул вперед. Мне необходимо было пространство для маневра. Ничего не оставалось, как играть простачка.

– Ребята, не ставьте меня в неловкое положение. Давайте я провожу девушку, а потом мы поговорим. Вполне возможно, я смогу вам чем-то помочь...

Изображая обычного парня, я чересчур увлекся и поэтому не успел по-настоящему отклонить голову и отбить руку напавшего. Нос-то уцелел, а вот перстень на его пальце разрезал мне щеку. Но внутренне я был готов к такому развитию событий, и моя нога автоматически пошла в сторону его паха. Мой противник, очевидно, не смог заставить себя полностью сконцентрироваться. Он не ждал от меня такой дерзости при столь очевидном перевесе сил и в наказание не очень красиво сложился пополам. В его устах маленькая собачка стала крупнее размером и старше, а у меня из щеки пошла кровь. И пока остальные двое оценивали урон, нанесенный мною их приятелю, я с досады ударил еще раз их лидера, на этот раз ногой в голову. "Контрольный". "Хулиганов" это вынудило вспомнить про осторожность, и они стали заходить на меня с двух сторон. Пришлось отступать. Так я уперся в бок собственной автомашины. Лишь бы не упасть. Это меня с детства воспитывали "лежачих не бьют!" Но времена, когда все жили по этому принципу, давным-давно прошли. Сейчас не только бьют, но и добивают, и чаще всего ногами. После того как я отправил в нокаут их главаря, меня могут забить до смерти. Мои противники извлекли урок из случившегося и не стали форсировать события. Методично, одновременно нападая на меня, они наносили мне удары ногами. Я отмахивался, как мог, но каждый третий удар проходил. И каждый пропущенный мною удар увеличивал время моей реакции на все последующие. Я терял ясность мысли и готовность мышц выполнять поступающие команды. Ещё немного и я упаду. Тогда мне конец.

Уже после первого удара Мирослава стала громко кричать, только никто не торопился придти к нам на помощь. Я обратил внимание, что меня больше не пытаются ударить в голову. Удары наносились по любой части тела, но всё больше по ногам. В какой-то момент вновь появился третий. Он плохо владел своим телом. Очевидно, у него было сотрясение головного мозга, но он непременно хотел ударить меня и мешал остальным. Когда в очередной раз он промахнулся и подставил мне свою ногу, я не стал его жалеть. Я знал, что делаю, но выбора у меня не было. Я ударил подъёмом ступни сбоку в коленную чашечку и, мне показалось, услышал жуткий хруст. Его бранные слова были достойны энциклопедии нецензурных выражений. Раньше мне никогда не приходилось делать что-либо подобное, мне было не по себе, но этот удар спас мне здоровье, а возможно, и жизнь. Спутники пострадавшего подхватили его и, посадив в машину, быстро покинули двор. Вместе с ними меня покинули и силы.

Я успел уже прийти в себя, когда во двор въехала патрульная машина. Её пассажиры поинтересовались, что произошло, записали данные иномарки, но, узнав, что писать заявление я не буду, прекратили опрос и покинули поле боя. Попытки моей спутницы инициировать розыск нападавших не дали результата. Машина цела, да и я без признаков серьёзных травм. Лишь царапина на лице. Во время драки я отметил про себя, что хотя Мирослава безуспешно взывала о помощи, она не бросила меня. К счастью её не тронули. Оказалось, это именно она вызвала наряд полиции. Кроме того, ей удалось вызвать ещё и скорую помощь. В салоне "03" мне обработали лицо и предложили проехать с ними сделать рентген грудной клетки. Я проводил Мирославу до дверей её квартиры, пообещал позвонить, а затем поехал следом за бригадой скорой помощи на собственной автомашине. Это оказалось излишним, поскольку ребра были целы. Но зато я знал реальное положение дел.

Думаю, что мне жутко повезло. Распустил, как павлин, хвост перед девушкой и остался цел. Конечно, в её глазах мои акции взлетели до небес. Но как позднее выяснилось, плата оказалась высока. В горячке я просто не cмог объективно оценить весь урон, нанесённый моему здоровью. Принятый освежающий душ вообще ввёл меня в заблуждение. Но утро следующего дня представило реальные итоги. Мне жалко было смотреть на себя в зеркало. На лице порез, всё тело в синяках и ссадинах. Вновь сильно заболела нога, к ней добавилась грудная клетка, мне было трудно дышать. Пришлось обратиться к знакомому врачу за рецептом на сильнодействующие лекарства. Иначе двигаться было бы практически невозможно. Во дворе мне казалось, что я неплохо ставлю блоки и ухожу от ударов, сейчас у меня было об этом прямо противоположное мнение. Ощущение было, что я побывал под гусеничным трактором. Эти "спортсмены" со знанием дела отделали меня. Только за что? С грустью вспомнилась шутка: "Было бы за что, вообще бы убили!"

* * *

8 тур. Третья игра подряд дома. У гостей было время подумать, как с нами играть. "Прыткий новичок". "Палец в рот не клади". Так стали писать о нас в газетах. Про соперника же писали, что хоть команда и не ставит в этом году перед собой серьезных задач, но дебютантов лиги обыгрывать обязана. Серебровский довёл до нас информацию, что в составе гостей есть игроки, которые поиграли в свое время в юношеских и молодежных сборных страны, правда до конца раскрыться не смогли. Почему так случилось: стечение обстоятельств или недостаток трудолюбия – одному богу известно.

По выражениям лиц, с которыми выходили на футбольное поле гости, можно было предположить, что настроены на игру они основательным образом. Первые же минуты подтвердили это. Мы применяли одни и те же приёмы: прессинг по всему полю, борьба за каждый мяч, до последней возможности. Они много двигались, хорошо открывались – у игрока, владеющего мячом, всегда было несколько вариантов для продолжения. Очень строгая игра на своей половине поля. Взаимная подстраховка. Игра исключительно в пас, никаких попыток обвести. И никакого стеснения – как только игроки испытывали трудности, они тут же выбивали мяч за пределы поля. Так дисциплинированно с нами ещё никто не играл. Многочисленные бесплодные попытки отнять мяч изматывали моих одноклубников. Физически. Эмоционально. Очень скоро от этой игры запахло безнадежностью. И чем дальше, тем больше. До поры, до времени с этим можно было мириться, так как в атаке гости тоже не могли ничем похвастаться. Разве что скоростной игрой на флангах и навесами в штрафную площадь. Но постепенно это их "ничто" стало "напрягать". Потому что рывки на флангах и навесы повторялись с угрожающей регулярностью. Наш вратарь справлялся с ними, но периодичность атак наводила на мысль, что это может плохо для нас закончиться. Либо Володя ошибётся, либо гостям повезёт. С каждым разом у соперников это получалось всё опаснее и опаснее. На флангах они явно нас переигрывали. И за счет техники, и за счет скорости. Серебровского такое развитие событий никак не могло устроить, и он срывал голос, пытаясь встряхнуть Денисова и Иванова. Но фланговые игроки соперника неизменно отрывались от своих оппонентов. Накачка в перерыве ничего не изменила. В конце концов, по принципу подлости, что могло случиться, то и случилось. Иванов позволил сопернику сделать хорошую передачу, а Немов не удержал своего игрока. Нападающий соперника, нырнув словно рыбка, сильно пробил головой. Нас могло спасти только то обстоятельство, что форвард попадёт во вратаря. Но он в него не попал. Гол был красив. Часть зрителей нашла в себе силы оценить красоту гола, и громко выразила свой восторг. Я смотрел на происходящее со скамейки запасных, меня захлёстывали коллективные эмоции, но мне тоже хватило сил признать великолепие забитого гола. Красота она всегда красота.

Это случилось за 25 минут до конца игры. Времени вполне достаточно для того, чтобы успеть отыграться. Только я не видел даже лазейки в оборонительных редутах соперника. Уж больно гости строго, выполняя установку тренера, играли. За всё время игры ни одного нарушения на подступах к штрафной. В середине поля их было сколько угодно, да и то мелкий фол, ни одной желтой карточки. Игроки нашей команды тоже попробовали несколько раз подать мяч в штрафную площадь, но высокорослые защитники грамотно прикрывали её и легко выносили мяч подальше. У нас не было опытных нападающих таранного типа, способных продавить многочисленного соперника. Так нам не забить. Оставались удары издалека. Вариант. Капитан, с его сильным и поставленным ударом, регулярно бил по воротам. Но половина его ударов пришлась мимо ворот, а вторая половина стала лёгкой добычей опытного вратаря. Перед игрой я вынужден был сказать тренеру, что моё самочувствие оставляет желать лучшего. Мой внешний вид подтверждал мои слова. Состояние немного напоминало похмельное, но поскольку никакого запаха от меня не исходило, Серебровский ничего не сказал. Но на поле я всё же был выпущен за 10 минут до конца основного времени. Не столько согласно контракту, сколько от отчаяния. Мне, впервые за всё время моей непродолжительной футбольной жизни, не хотелось выходить на поле. Всё тело болело, и эта боль не давала мне возможности сконцентрироваться на игре. Я не успел, как следует, отойти от игровой травмы, а тут ещё это нападение. В команде о нём я никому не рассказал. Синяков на лице у меня не было, а от следа в виде царапины я легко отбрехался. Бытовая неосторожность. Говоря это, я не знал смеяться мне или плакать. Ведь я был готов скулить от боли и жевал болеутоляющие таблетки, как драже. Но как бы мне не было плохо, отказаться выйти на поле я не мог. Всем своим организмом я чувствовал, что ребята ждут от меня чуда. И подвести сейчас было всё равно, что перечеркнуть все ранее приложенные мною усилия. Сделать это я просто не мог. Однажды мне делали операцию под общим наркозом, и я знал, что такое наркотическое опьянение. Вот и сейчас всё происходило словно во сне. А тут ещё один из нападающих соперника подбежал ко мне и стал опекать меня по всему полю. Это был забавный размен – опытного нападающего на свежеиспеченного полузащитника-разрушителя. Исподтишка он несколько раз в момент моего рывка пытался ударить меня по грудной клетке. После происшествия во дворе дома Мирославы это было очень некстати. Я ответил ему тем же, тоже не привлекая внимания. Стало очевидно, что свободно принять мяч он мне не даст. Не стоит и надеяться. А фолов поблизости от штрафной площади всё не было. Педантичная подстраховка друг друга, выдавливание соперника подальше от штрафной площади. Время шло, ситуация не улучшалась. И тогда я решил спровоцировать своего опекуна. Пошел вперед и в какой-то момент крикнул: "Пас!" У меня была неудобная позиция. Я не сумел бы пробить, как следует. Но мой призыв ещё не стих, как я уже сильно получил сзади по ногам. Зрители взорвались от негодования. Меня просто снесли с ног. До ворот около 23 метров. Бить можно... Но... не мне. Мой опекун получил красную карточку, а я не мог встать – так мне было больно. Ещё никогда меня не били так сильно по ногам. Я лежал на газоне и думал лишь о том, сломана ли моя нога. Судья вызвал медиков на поле. После оказанной мне врачом помощи стало полегче, но всё равно я еле стоял на ногах. Самостоятельно передвигаться я не мог, и меня на носилках унесли с поля. Я сидел на краю поля и смотрел, как пробивает наш капитан. Он ударил хорошо. Сильно. Точно. Но вратарь мяч вытянул, самыми кончиками пальцев отбив его на угловой удар. Вся команда пошла в штрафную площадь. Ничего другого нам не оставалось. Последний шанс. Меня даже забыли заменить. Навес. Вратарь соперника своевременно вышел на мяч и отбил его за боковую линию. Вот и всё.

В раздевалке стояла тишина. Говорить не хотелось. И не мне одному. Вывод напрашивался простой: хотя выражение "классная команда" больше подходило нашему сопернику, но в этой игре именно "порядок" нас побил. Я бы сказал, нам, в очередной раз, преподали урок. Количество нередко перерастает в качество. Мы позволили сопернику пристреливаться, он и пристрелялся.

Пришел врач, ещё раз обработал мне ногу. Успокоил меня, что перелома нет. Для полной уверенности посоветовал мне сделать снимок. Но на вопрос когда я смогу выйти на поле в следующий раз отвечать отказался. Только развёл руки. Когда я выполз из раздевалки, оказалось, что меня ждёт водитель Максимовича.