Текст книги "Договорняк (СИ)"

Автор книги: Сергей Фо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 35 страниц)

Когда арбитр добавил пять минут, это ни у кого не вызвало возражений. Спектакль Виктора занял немало времени. Вместе с тем все понимали, что рефери дал возможность хозяевам вырвать победу. "Мавр сделал своё дело". Тем забавнее было видеть удивление судьи, поскольку наш соперник провёл всё компенсированное время в обороне. Моих одноклубников охватила такая эйфория, что мы прессинговали соперника всё это время и не дали мячу возможность покинуть чужую половину поля. И это в гостях! Откуда только у ребят силы взялись! Нам удалось создать реальный голевой момент, но капитан хозяев вынес мяч грудью из собственных ворот. Красиво. Здорово. На то он и капитан. Лидер.

Сумасшедший тайм. Сумасшедшая игра. Когда мы, еле волоча ноги, покидали футбольное поле, часть зрителей провожала нас аплодисментами. Вдвойне приятно было слышать, как некоторые из местных болельщиков громко вопрошали, а почему их команда не играла так самоотверженно.

В раздевалке царила бурная радость, словно мы стали чемпионами мира. Наверное, именно такое проявление радости и сближает игроков команды, роднит их. В глазах ребят плясали бесенята. Мы в подробностях обсуждали перипетии второго тайма и досадовали на себя за упущенные возможности, и на фортуну за её зловредный характер.

* * *

Дорога в аэропорт была приятна как никогда. В конце концов, радость жизни нам дарят не турнирные очки. Мы не сломались, и этот факт наполнял меня гордостью за свой коллектив. Команда попала в сложную ситуацию, но всё же смогла достойно выйти из неё. Кто-то скажет всего два очка. Но для нас это были очень важные два очка. Это для таблицы они были всего двумя очками. А для команды они означали победу над неблагоприятными обстоятельствами, когда практически каждый игрок "прыгнул выше головы".

За окном автобуса мелькали остановки общественного транспорта, унылые "хрущёвки" и радующие глаз новостройки, подстриженные деревья и кустарники. Нас обгоняли, мы обгоняли. Жизнь прекрасна! И даже привычный мусор на обочине не вызывал раздражения. Радость за команду и, конечно, за себя переполняла меня. Тем удивительнее было то, что постепенно мои мысли вернулись к чрезвычайному происшествию. Всё-таки, Дубинин – надежный вратарь. Пусть не звезда, но он спасал команду регулярно и чаще всего за счет своего хладнокровия. Как же могло так случиться, что оно подвело его в той ситуации? Мы не были друзьями, но он был мне глубоко симпатичен. Невозможно забыть, что именно Володя первым пошел со мной на контакт. Это он предоставил мне шанс проявить себя. И если верить моему однофамильцу, а сомневаться не было оснований, Дубинин всегда был предельно корректен по отношению ко мне. Сказано это было многословно и путано, но в бурном потоке слов мне удалось вычленить именно этот смысл. Даже мои высокие премии не вызвали у него ни капли зависти. Он считал их заслуженными. И мне было чрезвычайно досадно, что именно он попал вместе с Соколовым в эту дурацкую историю.

Вокруг команды всегда крутилось достаточно много девушек. Наибольшей популярностью пользовались те ребята, у которых имелись автомашины. К этому все давно привыкли. Очевидно, уж очень хороша была девушка, если Соколов проявил интерес и настойчивость. Возраст Виктора предполагал гиперсексуальность, но что случилось с Дубининым? Неужели им действительно подсыпали что-то? Такой сильный интерес к команде? С чьей стороны?

Когда я спросил об афродизиаках у Соколова, он растерялся:

– Я не знаю, как они действуют на организм. Я ничего такого не пробовал.

Неудивительно, в его-то возрасте!

– И ты не почувствовал ничего необычного? – всё же настаивал я.

– Нет, – по его лицу было видно, что он говорит мне правду. – Ведь это я подошел к той девушке, а не она ко мне! – воскликнул он. – Она что, сидела и ждала, когда я подойду к ней? И потом, нас не ограбили и не избили, и даже не обокрали.

– Ну, во-первых, думаю, им это и не надо было. Во-вторых, ждала не она одна, их было трое! – возразил я. – Вероятность того, что на одну из них ты бы обязательно запал, велика. А в-третьих, кто из вас обратил на них внимание первый?

– Я подошел к ним первым.

С этим ничего не поделаешь...

* * *

Секретарь Максимовича подняла голову и округлила глаза, когда я положил на её стол три черно-красные розы. Зарождающееся недовольство мгновенно растворилось в широкой улыбке:

– Какая прелесть! Не заметила, как вы подкрались. Что-то вы зачастили к Борису Романовичу. Где вы только смогли найти такие божественные цветы?

Разве это сейчас проблема? Вот где найти деньги на такие цветы? Это проблема. Пожалуй, Мирославе они тоже понравились бы.

– У такой красавицы, как вы, только такие цветы и должны стоять на столе.

– Ой-ой-ой, знаю я, кто у нас для вас красавица, – и она лукаво погрозила мне пальчиком, – хотите ввести в заблуждение доверчивую женщину? Сейчас попробую организовать для вас аудиенцию.

С этими словами она исчезла за дверью из неизвестного мне дерева. Ждать пришлось недолго.

Хозяин кабинета предложил мне расположиться в мягком кресле и попросил секретаршу принести нам по чашечке чая. Эта просьба вызвала улыбку на моём лице. Максимович догадался о причине, её породившей и тоже улыбнулся.

– Сегодня я смогу уделить вам гораздо больше времени, и мы однозначно успеем допить свой чай. У вас есть успехи в поиске людей, напавших на вас?

– И да, и нет. Я предпринял определенные шаги, но они не принесли успеха. Поэтому я пришёл к твёрдому выводу, что эти люди не из нашего города. Кроме этого, я пришёл ещё к одному выводу – они из мира футбола.

– Мы уже кому-то так сильно стали мешать?

– Не настолько сильно. Думаю, кто-то решал, таким образом, свои маленькие проблемы. Очевидно, этот кто-то решил, что если на футбольном поле можно умышленно нанести игроку травму, то почему это нельзя сделать за его пределами?

– Это, я понимаю, то, что относится к "нет". А как же у нас обстоит дело с "да"?

– Я знаю, из какого города были нападавшие, и пришёл предложить вам отправить туда в командировку толкового сотрудника из вашей службы безопасности.

Максимович стал обдумывать моё предложение. Какая-то часть из его мыслей отразилась на его лице, и я понял, что моё предложение ему не понравилось. Пока он размышлял, я получил возможность насладиться прекрасно заваренным зеленым чаем. Он был мне не очень привычен, но однозначно хорош. Наконец, мышцы лица моего собеседника вновь напряглись, что означало, решение принято.

– К сожалению, я вынужден отвергнуть ваше предложение. Мне хотелось бы сохранить наше маленькое расследование в секрете. Как это ни огорчительно для меня, но если я отправлю в командировку моего сотрудника, то появится, как минимум, ещё одно осведомленное лицо. Я предлагаю вам отправиться в хорошее детективное агентство и, не раскрывая обстоятельств дела, поставить перед детективом задачу. Вам не приходила мысль обратиться за помощью к вашим бывшим коллегам?

– Приходила, но тогда произойдёт утечка информации с моей стороны. К сожалению, слишком много людей знает, что я был избит, – я усмехнулся,– я же теперь местная знаменитость.

– Тогда поступим так: вы обдумаете, в какое агентство обратиться и как изложить суть дела таким образом, чтобы никому в голову не пришло увязывать наши розыски с вашим избиением. Платить будете наличными.

Одновременно с последней фразой он вынул из кармана бумажник, достал из него и положил передо мной шесть купюр в валюте. Больше денег в бумажнике не оказалось, одни только карточки и визитки. Меня это не удивило, другой уровень жизни. Максимович мог легко обойтись и без наличных. Это мне без них было сложно жить.

– Коль мы знаем, где нужно искать, этой суммы должно хватить. Не скрою, я испытываю определенное нетерпение, поэтому задачу поставьте предельно жестко. На всю сумму они могут рассчитывать только при оперативном решении проблемы.

Он встал и я понял, что наша беседа закончилась. Проходя мимо секретарши, я поблагодарил её за прекрасный чай. Она старалась сохранить невозмутимое выражение лица, но всё же мышцы предательски дрогнули. "Доброе слово и кошке приятно".

* * *

Немного поразмыслив, я принял решение отправиться в расположенный неподалеку небольшой город и там обратиться к детективу. Мне показалось, что в этом случае поиски обойдутся дешевле, да и вероятность сохранить всё в тайне, согласно пожеланию Максимовича, была намного выше. Вот только дорога заняла гораздо больше времени, чем я предполагал. Бич нашего времени – пробки на дорогах. Разыскиваемое мною детективное агентство располагалось на первом этаже трехэтажного пристроя к жилому дому. Особым достатком в нём не пахло, но вся мебель была добротной, и во всех помещениях было чисто. На мне был мой лучший костюм, однотонная рубашка и строгий галстук, туфли из настоящей кожи. Чем не бизнесмен? Детектив, мужчина, лет сорока пяти, похожий на сотрудника правоохранительных органов в отставке, скорее всего, так меня и воспринял. Сам он был одет в недорогие, но добротные светлые рубашку и брюки. Туфли на нём были тоже из натуральной кожи. Очевидно, добротность была фирменным стилем агентства. Мне это подходило. Конечно, всегда важен конечный результат, но было приятно начинать сотрудничество с возникшего чувства доверия. Я достаточно подробно изложил ему, кого я ищу, в деталях изложил, как можно облегчить себе задачу. Детектив внимательно меня выслушал, в его глазах я прочёл полное понимание стоящей перед ним задачи. В какой-то момент он хотел о чем-то спросить меня, но передумал. Наконец, я заключил:

– Вот сумма, достаточная и для оплаты вашей работы, и для возможных расходов.

Я положил перед детективом три купюры. Надо было дать прочувствовать ситуацию. Сумма позволяла решить не только мои проблемы, но и часть проблем агентства. После некоторой паузы я добавил:

– Но вы получите ещё столько же, если сделаете работу быстро и не допустите никакой утечки информации. Должна быть соблюдена полная конфиденциальность.

Детектив опять хотел о чем-то меня спросить и опять промолчал. Это был чрезвычайно выгодный контракт. Он осознал в полной мере этот факт и тоном, вызвавшим у меня новый прилив доверия, подтвердил:

– Оба ваши условия будут выполнены. Я вам позвоню сразу по выполнении работы. Считайте, что я уже к ней приступил.

Мы вместе покинули агентство.

* * *

До следующей игры было целых семь дней. Жаркие дни июля. Шла планомерная подготовка. Паша Воронежский напомнил о пари сразу же по возвращении домой. Серебровский с улыбкой спросил меня:

– Александр, ты ведь у нас не женат?

– Да, а что?

– Ну, тогда тебе это шампанское пригодится.

Это было произнесено, как само собой разумеющееся, и вызвало взрыв смеха у игроков. Серебровский был умным человеком, из чего следовало, что он специально разжёг самолюбие Павла. Только так можно было заставить его отдать все силы борьбе со временем. Тренер желал мне проигрыша? Или хотел и меня заставить выложиться на 200%? Ради нашего пари по окончании тренировки на беговой дорожке на старте установили легкоатлетические колодки с автоматическим запуском секундомера, а на финише – устройство для его остановки. Таким образом, была обеспечена стопроцентная непредвзятость. По условиям пари Паша бежал первым. Он был на много лет моложе меня, точнее это я был староват. Но самое первое пари было предложено мной и, выходит, именно я выпустил этого джина из бутылки. Воронежский отнесся к пари максимально серьёзно, выложился на беговой дорожке весь без остатка и показал очень хорошее время. Оно было значительно лучше его результата недельной давности, и, конечно, было лучше моего. Для спринтерской дистанции разница была очень серьёзна. Это было понятно даже дилетантам в лёгкой атлетике, и некоторые из ребят немедля поздравили Пашу с успехом.

– Паша, какой ты молодец! Сумел так существенно улучшить результат.

– Паша, ты же не собираешься сейчас жениться, зачем тебе шампанское? Отдай его команде, отметим успешное окончание первого круга. Нам ведь многие предрекали дно турнирной таблицы. Но где дно, и где мы?

Игорь подошёл ко мне и грустно спросил:

– Побежите? Есть ли смысл? Мне показалось, в прошлый раз вы выложились по максимуму.

– Игорь, я согласен проиграть, но только в борьбе. Зачем отказываться от имеющегося шанса?

– Тогда не спешите бежать, сначала настройтесь. Стартуйте, когда будете полностью готовы.

Это я и собирался сделать. Мне не надо было ждать выстрела стартового пистолета. Я мог сам выбрать момент начала движения. Не так давно я проиграл один забег и дал основание Паше пошуметь в мой адрес. Во второй раз мне очень не хотелось это делать. Я ушёл в себя и когда почувствовал, что ничто не отвлекает меня, побежал. К моменту окончания тренировки жара немного спала. Это облегчало мою задачу, и я старался энергично работать руками и ногами. За двадцать метров до финиша я почувствовал, что у меня от напряжения подкашиваются ноги, но не сбавлял темпа. В висках, словно молот по наковальне, бил пульс. Так и помереть недолго. За финишной чертой ноги у меня отказали, и я упал бы, если бы Игорь не подхватил меня. Когда я посмотрел в сторону ребят, то меня смутила висящая тишина. И только самый молодой наш игрок, Зайцев, не выдержал паузы и, незаметно для себя перейдя на "ты", выдохнул:

– Ну, ты даёшь!

Кто-то из игроков, не найдя, очевидно, слов, присвистнул.

– Можно жениться...

Серебровский не смог стереть с лица удивленное выражение:

– Век живи – век дивись, – немного помолчав, добавил, – две сотых секунды и девять лет форы...где ты раньше был?

Мой хрип был мало похож на смех:

– На диване лежал, дозревал.

Добивать Пашу я не стал. Ребята и без меня это сделают.

* * *

Две тренировки в день позволяли заниматься и своими делами. Меня всё больше и больше тянуло к Мирославе. Она практически не выходила у меня из головы. Мы встречались почти каждый вечер, обошли практически все городские достопримечательности. Прежде я никогда не обращал внимания на то, что наш город утопает в зелёни. И только во время прогулок я понял, насколько он красив. Обнаружилось, что в нём есть масса мест, где я просто никогда не был, не говоря уже о том, что там можно приятно провести время. Как два мотылька мы беззаботно "порхали с одного цветка" на другой", но кое-какие выводы из инцидента я всё же сделал. Поэтому старался быть более осмотрительным и избегал безлюдных мест. Летом это было нетрудно сделать. Необходимость оглядываться раздражала меня, но что оставалось делать. Я не знал, сохранилась ли опасность. Максимович был сто раз прав, надо как можно скорее найти нападавших и узнать, кто меня "заказал".

В одну из таких вылазок произошла любопытная встреча. Мы сидели на берегу реки в одном из уютных летних кафе. Неспешно ели мороженное и слушали живое пение. Жизнь была в этот момент прекрасна. Ни как подъехал автомобиль, ни как из него высадились Максимович и молодая девушка, мы не заметили. А когда встретились взглядами, было уже поздно кому-либо ретироваться. Возникла забавная ситуация. Нас было четверо и мы все, не сговариваясь, сделали вид, что не заметили друг друга. Однако на лице моей спутницы отразилась гамма чувств настолько широкая, что я не удержался и задал вопрос:

– Возможен неприятный разговор?

Мирослава, не задумываясь, ответила:

– Нет. – Немного подумав, добавила. – Думаю, нет. Мы по молчаливой договоренности не вмешиваемся в личную жизнь друг друга. А ты, конечно, первым делом обратил своё внимание на то, что спутницей моего отца оказалась не его жена?

– Да. – Это действительно было так. Вот что значит публичная личность. Скоро и меня могут начать так воспринимать. Во мне тут же родилась фраза стихийного бунта. – Это может быть и просто деловая встреча. Хотя бы отчасти. Откуда нам знать?

Я пытался развеять неприятный осадок от неожиданной встречи. В наших действиях не было ничего плохого. Так откуда такое сильное желание, чтобы этой встречи не было вовсе? И чего ради во мне проснулась мужская солидарность?

В её взгляде промелькнула укоризна.

– С чего это ты вздумал защищать моего отца? Он – публичная личность, а наш город маловат для подобных встреч. В моей бухгалтерии уже две недели шепотом обсуждаются перспективы его развода.

– Предполагаю, что твой отец изначально предусмотрел возможность подобного развития событий.

– Мы общаемся как хорошие друзья, но я не готова обсуждать с ним подобные проблемы. Пожалуйста уточни, что ты имел в виду?

– Только наличие брачного контракта. Твои коллеги не торопят события?

– Не знаю, только Татьяне Александровне в последнее время плохо удаётся сдерживать своё раздражение. Мы по необходимости общались несколько раз, но каждый раз оставался какой-то неприятный осадок. Между нами возникла стойкая взаимная антипатия. Я не вижу своей вины в том, что когда-то мой отец любил мою мать. Лично её я никогда не рассматривала в качестве разлучницы. А вот она, похоже, увидела во мне какую-то угрозу. Предполагаю своему материальному благополучию.

– Ты не слишком категорична и скора в выводах?

– Я не посчитала возможным принять автомобиль в качестве подарка на свой день рождения. И тогда же заявила, что отказываюсь от всякой материальной помощи. Я искренне считаю, что до богатства надо дорасти. Это ведь не просто материальные блага, но и ответственность. И перед тем, кто их заработал, и перед людьми.

– Какими людьми? – Не слишком ли высокопарно сказано? Однако последовавший ответ меня полностью удовлетворил.

– В компании отца работает много людей, и любой промах может разорить не только владельца, но и их. Я не готова отвечать за них.

Это позиция. Я решил немного изменить тему нашего разговора:

– А сама ты как считаешь, развод возможен?

– Я наивно полагаю, что брак надо заключать по любви. Татьяна Александровна излишне негативно восприняла моё появление в жизни Леонида Сергеевича. Это не поступок любящего человека. Мне её жаль. Она наступила на грабли, которые сама же и бросила.

Глава 10.

Но на этом неожиданные встречи не закончились. Очередная случилась, когда мы с Мирославой гуляли по городу, осматривая новостройки. Строители, освоив современные технологии, возводили в центре города настоящие шедевры архитектуры. Я с удивлением их обнаруживал в тех местах, где не был каких-то полгода. Когда я поделился своим открытием с Мирославой, она предложила мне осмотреть их вместе с пристрастием. И вот мы с неподдельным интересом изучали, насколько удачно новые дома вписались в прежний архитектурный ансамбль. Общество моей спутницы наполняло меня удивительным теплом, любое занятие становилось приятным и интересным. Наверное, поэтому мне совершенно не было дела до суеты вокруг. Присутствие рядом желанной девушки отбивало всякую охоту распыляться.

Я не был романтиком. Во всяком случае, не считал себя таковым. Но просыпаясь утром, получал огромное удовольствие от одной мысли, что меня ждёт встреча с Мирославой. Чувство к девушке разрасталось во мне буйным цветом. Много лет отсутствовавшие эмоции переполняли меня. Тем удивительнее было то, что я не смог проигнорировать один негативный момент. В команде никто, кроме меня, не знал нюансы взаимоотношений отца и дочери, а посвящать в них кого-либо я не считал необходимым. Но чем дольше мы встречались, тем чаще я стал слышать произносимое шепотом слово "наследница". Мне было всё равно, как истолкуют моё ухаживание за дочерью олигарха. Мне было достаточно того, что Мирослава знала, что я не преследую никаких корыстных целей. В развитие её отношений с отцом я никоим образом не вмешивался. И моё уважение к девушке лишь росло, когда я видел, что она не стала ломать себя ради денег. Однако для многих в городе Мирослава превратилась в очень выгодную невесту. Я понимал, что на меня неизбежно повесят ярлык чрезвычайно ловкого охотника за приданым. Как понимал и то, что никакие мои попытки обелиться не исправят положения. Если кто-то был склонен так думать, мне его не переубедить. И всё же "всё понимающие взгляды" рождали во мне приступы желания внести какую-то ясность, но Мирослава удерживала меня от таких попыток. Она считала, что это даст обратный эффект и успокаивала меня, что со временем всё само разъяснится.

Ни сильная увлеченность обсуждением новостроек, ни параллельно проскакивающие в голове мысли о Мирославе не смогли помешать моему подсознанию уловить какое-то нервное движение поблизости, и это насторожило меня. Причиной обеспокоенности оказались странные манёвры молодого парня. Выйдя из расположенного у дороги заведения и оживленно беседуя со спутником, он резко развернулся и буквально затащил своего собеседника обратно в помещение. Это было похоже на желание избежать неприятной встречи, но на их пути никого, кроме меня и Мирославы не было. Логично было предположить, что именно мы или один из нас невольно спровоцировал такое поведение. Стопроцентной уверенности у меня не было, но этот молодой человек был очень похож на моего одноклубника Бояринова. И если я не обознался, то его попытка избежать встречи со мной была более чем странной. Спонтанно вспыхнуло естественное желание убедиться в этом. С большим трудом, но мне удалось отказаться от намерения взглянуть на парня поближе. Мне не стоило вовлекать девушку в наши нескладывающиеся отношения. В конце концов, родившуюся гипотезу можно было проверить и позже. Поэтому я даже обрадовался тому обстоятельству, что Мирослава плохо знала игроков команды в лицо и не придала никакого значения чьим-то резким поворотам. Про себя я лишь отметил в памяти заведение, в котором он скрылся, и продолжил двигаться дальше. В моей голове родилось приемлемое объяснение, и я сказал себе "это может потерпеть".

День выдался богатым на события, но перед отходом ко сну память почему-то подбросила мне именно эпизод с Бояриновым. Вполне возможно произошедшее не стоило и выеденного яйца, но подсознание почему-то зацепилось за него. Была вероятность, что я обознался, но мозг категорично отвергал этот вариант. Моё любопытство желало знать, почему мой одноклубник хотел избежать встречи со мной? Проявил деликатность по отношению ко мне или не хотел, чтобы я увидел его спутника? Да, мы не были дружны, но и вражды между нами не было. Однажды, правда, я ударил его, но в том ударе не было ничего личного. Это была заурядная попытка предотвратить развитие конфликта. К тому же после того инцидента уже столько воды утекло. В команде мы поддерживали ровные отношения. Поэтому его поведение казалось мне странным. Прежде в излишней деликатности он замечен не был. Поэтому я склонялся к тому, что он не захотел "светить" своего приятеля. Тогда кто он, этот приятель? Вполне могло статься, что я слишком большое значение придал малозначительному событию. Возможно, он просто забыл что-то сделать или забыл свои вещи и вовремя об этом вспомнил. Но моё периферийное зрение зафиксировало тот факт, что меня заметили. И первой мыслью была именно та, что со мной хотели избежать встречи. Вот только почему же я придал этому значение? Быть может, напрягло меня само помещение, из которого они вышли, ведь это была букмекерская контора?

Нахлынувшие события следующего дня не смогли затереть в памяти нашу несостоявшуюся встречу. Для получения ответов на все вопросы достаточно было просто подойти к Павлу и переговорить с ним. Вот только о чём? Были ли основания для волнений? Чтобы не попасть в глупое положение я решил придерживаться первоначально возникшего плана и прежде проверить свою догадку. После первой тренировки я заехал на своей "ласточке" в букмекерскую контору. Мне не хотелось привлекать внимание к своей персоне расспросами, и я раздумывал, как бы мне заполучить нужную информацию. На моё счастье двое игроков существенно облегчили эту нелегкую задачу. Они нерешительно подошли ко мне и вежливо попросили автограф. В букмекерской конторе я этого никак не ожидал. Самого меня никогда не тянуло собирать что-то подобное, но у каждого свои слабости. У меня ведь они тоже есть. Поэтому я расписался столько раз, сколько раз меня попросили. Мне это ничего не стоило, а им было приятно. Зато легкого намёка хватило, чтобы они мне сообщили, что в этой букмекерской конторе часто бывает мой одноклубник Бояринов. Понизив голос, по секрету, они сообщили, что он играет по-крупному. Только какой же это был секрет, если об этом знали все завсегдатаи конторы. Я пожелал им удачи, и мы расстались.

Тотализатор – не наркотики. Но для некоторых он стал не менее пагубной страстью. А виновата во всём иллюзия лёгкого и быстрого обогащения. Но если быть совсем точным, виноваты всё-таки люди, верящие в эту иллюзию. У каждого из нас, хотя бы разок, возникало желание проверить свою способность предугадать развитие событий. Некоторые даже с пеной у рта, то ли отстаивали, то ли навязывали свой вариант. При этом добрая половина была готова заключить пари. Почему бы не пощекотать себе нервы, коль уверен в себе? Именно для такой категории людей и придумали букмекерские конторы. Во всём мире люди делают ставки на спортивные события. Никто их за это не осуждает. Порицаются лишь те, кто не умеет оставаться в границах благоразумия. Почему же Бояринов хотел скрыть своё увлечение от меня? Потому что оно вышло из-под контроля? Или дело было не в самой игре, а в ставках? Как бывший юрист я, хоть и мельком, но прочёл весь свой контракт от начала до конца. И память мне услужливо подсказала, что в нём был один пункт, касающийся игры в тотализатор. Я не имел права делать ставки против своей команды. Прямо или косвенно. Лично или опосредованно. Не здесь ли собака была зарыта?

В каждом туре были игры, в которых можно было предсказать победу одной из команд с большой долей вероятности. Для этого вовсе не обязательно было быть членом этой команды. Вот только практически всегда за ожидаемый результат устанавливался слишком маленький коэффициент. Большие деньги выплачивались только за неожиданный результат. А его не мог предсказать даже член команды. Если он только сам не имел отношение к нему.

После тренировки я подгадал момент, когда рядом с Павлом никого не было, и задал ему крепко засевший в моей голове вопрос:

– Делаешь ставки в тотализаторе?

По его реакции я сразу понял, что именно встречи со мной он и хотел избежать накануне. Растерянность, досада, раздражение... Бедный Бояринов, уроков владения собой он явно не брал.

– Да... нет.

– Так да или нет?

– Мой друг сделал ставку.

– Вместо тебя?

– Нет, он просто пообещал мне неплохие проценты с выигрыша, если я дам ему хороший совет.

– Ты внимательно читал свой контракт?

– Да... нет. А что?

– А то, что в нём есть пункт, запрещающий тебе прямо или косвенно играть в тотализаторе против своей команды.

– Я против команды никогда не играл.

– Если Максимович узнает, он тебя выгонит из команды.

Взгляд в упор и очевидный вопрос:

– Ты же не заложишь меня?

– Я нет, но шила в мешке не утаишь. Перестань играть с огнём, пока не поздно.

– Я только дал совет.

Мне следовало в это поверить. Только по выражению лица моего собеседника и ребенок бы понял, что он всего лишь пытался успокоить меня. Было очевидно, что эти двое заключили договор. Но когда это было гарантией сохранения тайны?

Я был хорошо знаком с тотализатором. Слишком хорошо. За все свои знания и опыт я заплатил приличную цену. Зато знаком был с ним не понаслышке.

– Ты хочешь, чтобы я поверил тебе? Что ты регулярно давал советы, но сам не играл...

У меня был немалый негативный опыт. Я бы мог им поделиться. Только кого спас чужой опыт, всем обязательно нужно наступить на грабли лично.

– Да я, по большому счёту, и не играл. Так, делал, время от времени, ставки на победу родной команды. Да и то, не сам, а на пару с приятелем. И к слову я не один в команде так делал. Но только это между нами.

При этом он наклонился ко мне и сделал жест рукой, показывающий, что он оказал мне доверие. Тогда и я ответил ему похожим жестом.

– Я и не собирался никому рассказывать об этом, но кого ты имел в виду?

– Я же не сам до этого допёр. Однажды Болотов подвозил меня на своей автомашине и попросил сделать ставку. Дал мне бумажку с результатом матча и деньги. Когда я спросил, почему он не ставит сам, он ответил мне, что его в городе многие знают, а меня нет. Болотов пожаловался, что у него нет знакомых в нашем городе, которых он мог бы попросить о такой услуге. Я поставил его деньги, и мы поехали дальше. На мой вопрос, зачем ему при его зарплате это нужно, он ответил, что лишних денег не бывает. "Почему бы не срубить бабок, если знаешь "верняк"?". "Шальные деньги на шальные траты". В прошлом году мы выигрывали часто. От нас никто этого не ждал, и коэффициент долгое время был хороший. Я и подумал, почему бы и мне не положить кусочек шоколадного масла на свой кусок хлеба. Так и втянулся.

– Побеждали, действительно, часто.

В прошлом году это был практически "верняк". Только коэффициенты плавно упали. В этом бизнесе дураков не было. К команде стали относиться более серьёзно. Я не сказал об этом вслух, но я-то прекрасно знал, что ставить можно не только на победу.

– На что же ты ставил в этом году?

Я внимательно смотрел в его глаза, но он отвёл свой взгляд. А я проигнорировал его ответ.

– Конечно, на победу, только гораздо реже.

С первого взгляда Павел показался мне неглупым. Думаю, он уже давно дорос до того, чтобы делать ставки через Интернет. И счёт открыл на имя приятеля, вот только выигрыш не может получить лично. Выигрыш...я вспомнил свою эпопею. Это у букмекерской конторы выигрыш, а у игроков так, эпизоды.

Это был не самый светлый период в моей жизни. И вспоминать о нём было не очень приятно. С деньгами у меня было "туго", и спортивного канала дома, конечно, не было. В кубке Испании встречались извечные соперники, "Реал" и "Барселона". Матч обещал быть интересным, и моё желание его посмотреть было велико. Так мои ноги и привели меня в букмекерскую контору, что располагалась неподалёку от моего дома. Там можно было посмотреть любое значимое соревнование. Я мнил себя знатоком футбола, поскольку регулярно читал различные материалы и помнил футбольную статистику за несколько лет. Естественно не удержался от соблазна и сделал маленькую ставку. Наблюдать за ходом встречи стало намного интереснее. В игре никаких неожиданностей не произошло, и я отгадал результат. Выигранная сумма была невелика, но настроение приподняла. Не зря говорят "новичкам везёт". До поры, до времени... Во всяком случае, первое время я "был в плюсе" – общий выигрыш превышал проигрыш. Потому что я, как и все мои предшественники, играл осторожно и хотел больше отгадать результат, а не выиграть деньги. В этом маленьком нюансе заключался большой смысл.