Текст книги "Новый путь истории (СИ)"

Автор книги: Сергей Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 4

Будущее Европы и мира мы начали обсуждать сначала в узком кругу, включающем Павла Петровича, меня и наших супруг. Повестка всегда была одна: варианты развития европейских государств после неожиданного разгрома трёх великих держав: Австрийской империи, Великобритании и Франции. С Австрией пока всё было спокойно: после развала этой империи на десяток квазинезависимых государств, новый король уже независимой Австрии, Ойген Франц фон Габсбург пошел на союз с Османской империей и с Российской империей, умело балансируя на нюансах взаимоотношений победителей нынешнего этапа вечной войны.

Король Ойген заключил с бывшими провинциями империи союзные договора, и надо сказать, практически все провинции, ныне суверенные государства, на союз пошли охотно, поскольку уже подверглись корыстному интересу со стороны соседей. Уж на что ничтожна и забита Польша, но и та попыталась отщипнуть от Богемии небольшой, но приятный кусочек. Король Ойген послал на помощь чехам бригаду лёгкой пехоты, Венгры усилили отряд полком гусар, и вопрос был решён, даже до боевого столкновения дело не дошло. Были и другие попытки отъёма территории, вовлечения в неравноправный союз и прочие шалости. Даже до тупых чехов дошло, что нахождение в составе великой державы, не только ответственность, но и преогромные права. И уж безопасность – в первую голову.

Франция нынче давила сепаратизм, да так, что даже мне, знающему о зверствах фашистов и их подельников, вчуже становилось жутко.

Кстати, «Совет друзей» при императоре одобрил мой совет консулу Корсиканской республики по поводу взятия власти во Франции. Пришлось намекнуть, что я увидел за этим молодым человеком огромный потенциал, великую волю и невероятную пассионарность, влекущего за ним всех, попавших в орбиту. Даже пришлось ввести термин пассионарность, и, надо сказать, что он мгновенно прижился – совсем как в моём будущем.

– Если Напулеоне Буонапарте сумеет утвердить свою власть во Франции, то пусть он правит Западной Европой, – сказал тогда Павел Петрович – мы же удовольствуемся Восточной Европой по линии Гамбург – Венеция, впрочем, Германию оставим в нашей зоне влияния полностью. Напулеоне помогать мы не станем, но и противодействия с нашей стороны не будет.

Османская империя, после получения в протекторат земель старинного врага утихомирилась, сократила армию и принялась обустраиваться внутри себя. Уволенные со службы офицеры и аскеры, получившие премиальные и подъёмные, бросились обихаживать землю, устраивать мастерские, на паях строить заводы. Благо, многие успели познакомиться и подружиться с русскими солдатами и офицерами, а у тех всегда был выход на государственные или мои предприятия и объединения. Люди тут же получали помощь в приобретении станков, сырья и к обучению. Получали чертежи и технологические карты изделий, востребованных как стразу на рынке, так и в составе технологических цепочек. И, конечно же, получали заказы. А заказов был – девятый вал. После того, как турки с нашей помощью прокопали первую нитку Суэцкого канала, пока узкую и недостаточно глубокую, перед нами – Россией и Турцией – открылась Африка, и вся Азия от Йемена до Японии.

Павел Петрович и Абдул-Хамид Первый, во время личной встречи в Вене договорились по-братски поделить Восточную Африку и Азию, а европейцев выпроводить из этих вод и земель. Австралию Россия прибрала к рукам полностью, впрочем, турки на неё не претендовали вовсе.

А чтобы контролировать пути в Азию, были основаны крепости на входе и выходе Суэцкого канала, на Юге Африки и на островах Святой Елены и Вознесения в Атлантике. Франция, если она вознамерится создавать колонии, может это делать в Америке как Северной, так и Южной.

Первым посторонним человеком, ставшим непременным членом «Совета друзей», оказался Сергей Васильевич Савлуков. Блестящее выполнение добровольно взятого на себя поручения по вскрытию английской шпионской сети открыло ему путь в руководство Тайной канцелярии. Но сие название не понравилось Сергею Васильевичу, и он ходатайствовал о включении Тайной канцелярии в состав Министерства Внутренних дел на правах Управления. А название он позаимствовал у меня. Я как-то упомянул Комитет Государственной Безопасности, и Сергею такое название понравилось. Правда, Павел решил слово Комитет оставить на будущее, так сказать, «на вырост», а пока присвоил название Управление. Прежний глава Тайной канцелярии переместился в кресло министра, а на его место и назначили Сергея.

Сергей как-то быстро влился в наш тесный кружок, причём скоро стал приходить со своей женой, Анфисой Гавриловной, урождённой княжной Аграновой. Анфиса на наших встречах, как правило, помалкивала, а если вдруг открывала рот, то все замолкали, поскольку её суждения оказывались точными, выверенными и всегда к месту.

Неспешные беседы на глобальные темы, мы перемежали рассказами об увиденных местах и людях, пением и играми. В эту эпоху ещё не забыты парные и групповые игры. Азартные игры в нашем кругу не прижились, но ведь и других увлекательных игр много, не правда ли? Среди прочего я привнёс из своего опыта игру в детектива, и задумка имела успех. Из императорский гостиной игра вышла скачала в салоны высшего света, а потом какой-то коммерсант от полиграфии выпустил настольные наборы для нескольких детективных игр, и они моментально разлетелись по всей Европе, в переводе на десятки языков.

– Юрий Сергеевич, – однажды сказал мне Сергей Савлуков – я давно наблюдаю за вами, и готов поклясться, что вы знаете много больше, чем говорите. Скажем, я убеждён, что в ремесле следователя и дознавателя вы можете даже мне дать несколько уроков, при том, что я считаюсь специалистом высокого уровня.

– Кто кроме вас знает о сих подозрениях? – спрашиваю у Сергея.

– Моё отражение в зеркале. Больше я ни с кем не делился.

– Скажу так: кое-какие методы, которые пригодятся вам в служебной деятельности, мне известны. Скажем, я готов поделиться с вами идеей составления сборного портрета.

– Что это и где может пригодиться?

– Думаю, у вас нередки случаи, когда свидетель видел подозреваемого, но не может толком его описать.

– Для дознавателя и следователя это зауряднейшая ситуация. И что?

– А вот что: вы его спрашиваете: какая у виденного вам человека была причёска? Короткие, средние или длинные волосы?

– Так-так-так…

– И через эпидиаскоп[1] предъявляете образцы, скажем, короткой причёски. Волосы у вас нарисованы заранее, во всех возможных вариантах. Итак, выбрали волосы. Теперь лоб. Лбы у людей тоже разные. И глаза. И расстояния между глазами. И носы, и губной желобок, и сами губы. Есть разница между усами…

– Вы предлагаете составить коллекцию элементов лиц, а потом в в указанном свидетелями порядке их составлять?

– Скажу так: служители вашей службы или полиции, задавая правильные вопросы свидетелям, и тут же комбинируя элементы, смогут довольно быстро компилировать портреты. Потом получившееся изображение можно размножать и передавать в полицейские околотки или вашим сотрудникам для облегчения поиска подозреваемых.

– Великолепная метода! Сразу можно разделить коллекцию на разделы: европейцы северные, южные и прочие. Азиаты, полукровки, всякие метисы. Нынче же озадачу своего человека. Есть у меня Мафусаил Мишкин, бывший студент Академии Художеств, пусть он и займётся. Ещё и даст подзаработать своим бывшим однокашникам. Полагаю, за полгода-год, а может статься, и скорее, создадим коллекцию и отработаем методу работы.

– Только не вздумайте засекречивать методу.

– Отчего же, позвольте спросить?

– Полиция вне политики, и служит не правительству, а обществу. По большому счёту, полиция выполняет общую работу. Другой вопрос, что ваша служба в какой-то мере использует полицейские методики. Я это к тому, что иностранные коллеги вскоре станут совершенствовать ваши методы, а вы воспользуетесь их результатами. Ну и такое соображение: многоопытный служитель, через руки которого прошли тысячи свидетелей, выполнит ваше задание быстрее и с высоким качеством.

– Убедили, Юрий Сергеевич. Считайте, что вскоре метода сборного портрета будет внедрена в Министерстве Внутренних дел.

Сергей Васильевич откланялся, и в этот вечер на очередном заседании «Совета друзей» не присутствовал. Не было его ещё два дня, а на третий вечер он явился с эпидиаскопом и большой коробкой, похожей на каталожный ящик из библиотеки.

– Сегодня мы с вами будем играть в контрразведку. – объявил Сергей Васильевич условия таковы: при дворе орудует опасный шпион, человек вне подозрений. Может быть, он один из чиновников, может быть, он один из придворных, а может кто-то из слуг. Мужчины в нашей игре будут контрразведчиками, а дамы – свидетелями, видевшими шпиона во время передачи шифровки. Сейчас наши дамы условятся, кого они назначили шпионом, а потом мы, контрразведчики, отправимся искать шпиона по портрету, который составят дамы.

Дамы посовещались, и с самым таинственным видом уселись у экрана. Сергей включил эпидиаскоп, и начал:

– Сначала общие вопросы, так сказать, о силуэте. Скажите, уважаемые свидетельницы, мужчина это, или женщина и каков рост этого человека.

Отвечать взялась Наталья Алексеевна:

– Человек, о котором мы говорим мужчина чуть выше среднего роста.

– Примерный возраст этого мужчины?

– От двадцати пяти до тридцати.

– Каков овал лица нашего подозреваемого?

– Лицо скорее круглое, скуластое с крепким подбородком.

– Уши?

– Уши небольшие, аккуратные.

– Длина волос? Какова причёска или волосы в беспорядке?

– Волосы пострижены, причёска аннинская, с зачесом вправо.

На экране появилось изображение аннинской причёски.

– Каков лоб?

– Лоб высокий, выпуклый.

– Брови?

– Брови густые. Имеет привычку левую бровь ставить «домиком».

На экране появились лоб и брови, а во мне зародились первые подозрения.

– Глаза?

– Глаза серо-зелёные, некрупные, расставлены нормально.

– Нос?

– Нос крупный, что называется, толстый, с небольшой горбинкой.

– Имеется ли носогубный желобок?

– Нет, он незаметен, поскольку подозреваемый носит небольшие усы.

– Губы?

– Губы красивые, полные.

Я сидел и хохотал про себя: эти чертовки описали вашего покорного слугу! То-то они хихикали и многозначительно поглядывали на меня!

Наконец моя физиономия окончательно проявилась на экране, и засмеялись уже все.

– Абыдна, да! – вынес вердикт Павел Петрович – Я подозревал, что дамы решат пошутить, но надеялся, что первый в мире сборный портрет будет мой. А что вы думаете, Юрий Сергеевич?

– Благодарю милых дам за оказанную честь, но полагаю, что первый опыт получился не вполне корректным.

– Отчего же? – обиженным хором воскликнули дамы.

– Судите сами: вы постоянно имели перед собой мой образ, и даже несколько раз оглянулись, чтобы уточнить детали. – сурово изрёк я – И теперь нет уверенности, что вы сможете верно описать человека, которого не видели хотя бы несколько часов.

– Дамы, я поняла! Юрий Сергеевич просто мелко мстит нам за то, что мы его разоблачили! – объявила Наталья Алексеевна и гневно ткнула в мою сторону пальцем – Сознавайтесь, негодный, в чью пользу шпионите?

– Это же очевидно! – развожу руками – В пользу Мальтийского ордена! Но вы забыли о том, что мы, шпионы, свидетелей устраняем, иногда весьма таинственно.

– И вовсе не напугали, мессир вражеский шпион! – торжествующе объявила Наталья Алексеевна – Я чуть что, сразу мужу пожалуюсь!

– Только не это! – поднимаю руки – лучше я сразу сдамся!

Слушая нашу пикировку, все присутствующие весело смеялись. Потом мужчины снова отошли к окну, а дамы после бурных дебатов выбрали другого «шпиона». Ещё полчаса времени, и на экране появилось лицо незнакомого мне человека, но видимо только мне. Павел Петрович объявил, что он знает этого мужчину, поэтому от поисков самоустраняется.

Сергей Васильевич взял из эпидиаскопа сборный портрет, и ненадолго ушел, объявив, что во дворе стоит автомобиль-фургон с оборудованием, и вскоре он принесёт светокопии с портретом. Не прошло и четверти часа, как мы, поделившись на три группы, отправились искать «подозреваемого». Нашей группе не повезло, и когда мы вернулись в гостиную, и застали там вовсю веселящуюся компанию и смущённого мужчину. Павел Петрович протянул мужику рубль, и тот ушел.

– Что послужило поводом для веселья? – спрашиваю у Лизы.

– Вообрази, милый, когда мужика привели сюда, он вообразил, что его хотят наказать за кошку, которую он пнул третьего дня!

– Пнул кошку?

– Ну да! Все знают, что Наталья Алексеевна покровительствует дворцовым кошкам, а он третьего дня привёз на кухню снедь, и тут кошка попыталась украсть колбасу. Мужик и прогнал хвостатую воровку как сумел.

Дамы увлеклись новой игрушкой, и принялись составлять сборные портреты друг друга. Одна из них надевала шляпу с густой вуалью, а другие наперебой диктовали Сергею её приметы.

Сергей уже не ходил в фургон-лабораторию распечатывать очередной портрет, это делал сам лаборант. Наконец Сергею осточертело составлять портреты, и он, передав пост своему сотруднику, счастливый удрал в курительную комнату, где застал меня.

– Ну как опыт составления портретов, Сергей Васильевич? – спрашиваю, поднося спичку к его сигарилле.

– Вы знаете, Юрий Сергеевич, совсем недурно! Когда вы рассказывали сущность метода, я думал, что будет сложнее. Однако, на поверку всё оказалось куда как удобоваримо.

– Вы не преуменьшаете трудности, Сергей Васильевич?

– Трудности очевидны: много ли запомнишь посмотрев мимолётно, в неверном свете, при неудачном ракурсе, при испуге… Это ясно, и мы будем думать, как обойти сии трудности. То есть, время и опыт дадут результат.

– Да, это серьёзный подход.

– Юрий Сергеевич, коль ваш первый совет оказался таким блестящим в плане результата, расскажите, чем вы ещё можете помочь сыщикам?

Я задумался. Пора бы внедрять дактилоскопию, в ней нет ничего особенно сложного для этого времени, кроме, разве передачи дактилокарт на расстояние.

– Краем уха слышал, что узоры на коже ладоней человека имеют совершенно уникальный рисунок, не встречающийся больше ни у кого. Причём опечатки своих рук мы оставляем в разных местах. Например, вы только что пили из этого стакана.

– Да, пил. А ещё я касался столешницы и брал в руки зажигалку.

– Вот с зажигалки и начнём.

К такой демонстрации я готовился три дня: изготовил тонкий порошок серого цвета и кое-какие приспособления, что видел в кино про детективов и экспертов. Под внимательным взглядом Сергея Васильевича я нанёс порошок на зажигалку, отряхнул – всё это не торопясь, несколько напоказ. Удалил излишки порошка, и вот на полированном серебре отчётливо видны папиллярные линии.

– Теперь сравним с моими отпечатками. – сообщаю Сергею Васильевичу, и повторяю процедуру с коньячным бокалом, что недавно брал в руки.

– Невероятно! – восклицает мой собеседник, осторожно, чтобы не повредить отпечатков, рассматривает и сравнивает мой отпечаток со своим.

– Извольте принять лупу! – любезно протягиваю Сергею Васильевичу инструмент.

Некоторое время руководитель здешней госбезопасности сравнивает отпечатки, крутит их так и этак, наконец, решительно ставит бокал и зажигалку на стол.

– Разница действительно есть, и она очевидна. Но сразу возникает куча вопросов: как переносить отпечатки на бумагу? Как, по каким принципам сравнивать отпечатки, ведь придётся сравнивать сотни, если не тысячи образцов, не так ли?

– Тысячу извинений, Сергей Васильевич, но на эти вопросы у меня нет ответа. Больше того, я добавлю вам головной боли. Бывает, что преступления совершаются проезжими, и допустим, преступление совершено в Туле, а подозреваемого задержали в Муроме, надо как-то передать дактилокарту из одного города в другой. Гонять нарочных накладно.

– В самом деле. Как считаете, Юрий Сергеевич, инженеры смогут придумать прибор вроде телефона?

– Наверняка смогут. Нужно только найти толковых людей, правильно им поставить задачу, хорошо обеспечить, а потом получить результат. Или спросить за провал. Такое тоже вероятно.

– Что же, Юрий Сергеевич, и то, что вы сказали и сделали выше всяких похвал.

– Вам осталось, как говорится, только начать и закончить. – усмехнулся я, и отдал госбезопаснику порошок и приспособы для манипуляций с отпечатками.

– Состав порошка не секрет?

– Какой между нами может быть секрет? – снова улыбаюсь я – Кукурузный крахмал, тальк и графитовый порошок. Вам, ясное дело, следует провести эксперименты и подобрать разные составы порошков. Понимаете? Для разных случаев, например, для разных поверхностей.

– Юрий Сергеевич, как полагаете, может быть стоит создать при министерстве институт для отработки разных методик, разработки разных аппаратов и приспособлений?

– А вот это блестящая мысль, Сергей Васильевич. Непременно создавайте, и непременно же сохраняйте живую творческую связь с лучшими высшими учебными заведениями страны. Кстати, кандидатуры на должности экспертов-криминалистов следует искать там же.

Вернулись в гостиную, там как раз завершали создание сборного портрета последней из фрейлин. Оказывается, они тут тянули жребий, определяя очерёдность, и последнее место, как назло, досталось самой амбициозной и высокомерной особе. Кстати, не удивлюсь, что Наталья Алексеевна сама поспособствовала такому результату. Во всяком случае, в карты она передёргивает весьма ловко. Я знаю, как-то она брала уроки у профессиональных шулеров, всё-таки царице проигрывать в карты как-то несолидно. Теперь же Наталья Алексеевна на всяких статусных сборищах проигрывает или выигрывает ровно столько, сколько нужно по протоколу или диктует дипломатическая необходимость.

– А вот и виновники нашего веселья! – провозгласила Наталья Алексеевна – Друзья мои, когда мы снова вместе, предлагаю немного помузицировать. От вас, Юрий Сергеевич, я сурово потребую новую песню, уж больно долго вы нас не баловали своим творчеством. А ещё, в последнюю почту я получила от Карла Акакиевича Востроносова ноты новых его романсов. Мы с Павлом Петровичем разучили две песни. Мои девушки тоже готовы исполнить для вас насколько произведений.

Ну что делать, у меня есть определённые обязанности, и пренебрегать ими на стоит, хотя бы потому что они не слишком обременительны. Киваю Лизе, и иду к роялю.

– Дорогие друзья, песня, которую я написал, женская, поэтому её будет петь моя драгоценная половинка, Елизавета Алексеевна, а я, конечно же, аккомпанировать ей. Итак, вашему вниманию представляется «Влюблённая женщина».

Лиза красиво опирается на инструмент, а я делаю вступительный проигрыш.

Куда бы ты не ушёл, всегда с тобой

Мой голос живой. Скажу тебе я – Прощай,

Но ты знай, всюду будет с тобой.

Повсюду будет с тобой Моя любовь,

Мой голос живой.

Лишь ты его позови,

Его позови,

Его позови.

С тобой я буду всегда, я буду всегда,

Как путевая звезда, как хлеб и вода.

Лишь с тобой вдвоём каждою ночью и днём,

Потому что люблю…

– Следующий романс называется по первой строке: «На заре ты её не буди».

Лиза с первой строки полюбила этот романс, и исполняет его необычайно душевно и трогательно. Уж не знаю, родится ли в этой реальности Афанасий Фет, но в любом случае я ему безмерно благодарен за его талант, за его поэзию.

На заре ты ее не буди,

На заре она сладко так спит;

Утро дышит у ней на груди,

Ярко пышет на ямках ланит.

И подушка ее горяча,

И горяч утомительный сон,

И, чернеясь, бегут на плеча

Косы лентой с обеих сторон.

Реакция слушателей мне нравится: все замерли, трепетно внимая звукам инструмента и голоса певицы, а Лиза сегодня в ударе. Она поймала кураж, и оттого владеет голосом легко, непринуждённо и необычайно душевно.

Оттого-то на юной груди,

На ланитах так утро горит.

Не буди ж ты ее, не буди…

На заре она сладко так спит!

Мы откланялись и вернулись на свои места, а к инструменту вышли Павел Петрович и Наталья Алексеевна.

– Друзья, представляю вам романс «Дорога» на стихи присутствующего здесь Юрия Сергеевича Булгакова, музыка Карла Акакиевича Востроносова.

У этой песни необычны для этого времени ритм, но доктор Востроносов гений – он сумел стихотворению из конца двадцатого века дать музыкальное сопровождение соответствующее эпохе, и абсолютно ей не соответствующее! Но Наталья Алексеевна исполняя его чудо как хороша!

Колени укрыты клетчатым пледом

А веки смежаются сном

И кажется просто горячечным бредом

То, что там, за окном.

Когда тебе трудно и не отдохнуть

Когда забот слишком много

Ты можешь всё бросить —

Отправиться в путь-дорогу!

Наталья и Павел не знают, что их удел был – стать пылью Дороги, но случай всё изменил. Впрочем, всё вокруг тревожно, на будущее нет никаких гарантий, и счастливое окончание одного боя не гарантирует что ты выживешь в другом:

Там падают ангелы, и сумрак клубится

В тени их изломанных крыл

Там молча глядят в костры индуистов

Кресты христианских могил

Там ты, друг мой, резво рванулся вперёд

А мне осталось немного

Но всех упокоит и в пыль перетрёт Дорога!

Когда мы вернулись к себе и готовились отойти ко сну, Лиза сказала:

– Странное дело, когда Наташа пела про дорогу, я увидела её и Павла спина к спине отбивающихся от кого-то в безнадёжном бою. Странное видение, правда?

– Правда, моя милая.

[1] Эпидиаскоп – прибор, позволяющий как получать на экране изображения непрозрачных объектов, так и проецировать на экран прозрачные изображения объектов (диапозитивы), таким образом получая комбинированное изображения объектов.