Текст книги "Новый путь истории (СИ)"

Автор книги: Сергей Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9

– Достопочтенный барон адмирал Нельсон, вас с нетерпением ожидает сэр Фрэнсис, первый баронет Бэринг. – низко кланяясь, сообщил мажордом.

– Проводите меня. – сухо произнёс мужчина субтильного телосложения в морском мундире со знаками адмиральского достоинства.

По парадной лестнице резного дуба, гость вслед за провожатым поднялся на второй этаж, и перед ним распахнулась тяжёлая дверь кабинета. Хозяин кабинета ожидал гостя и встретил ровно посредине между рабочим столом и дверями.

– Благополучно ли добрались, сэр Горацио?

– Вполне благополучно, сэр Френсис, ну, насколько вообще может быть благополучным осеннее море.

– О, да! Я искренне признателен вам, сэр Горацио за то, что вы не стали медлить с визитом ко мне.

Собеседники расположились у отдельно стоящего стола, уже накрытого к чаепитию, впрочем, на столе стояли и другие напитки и закуски. Те, которым адмирал Нельсон отдавал предпочтение в повседневной жизни.

– Сэр Френсис, ваше письмо меня чрезвычайно заинтриговало, и особенно заинтересовало устное послание, что передал ваш посыльный. Он сказал: «сэр Френсис знает источник всех бед несчастной Британии, и готов поделиться с вами важнейшими сведениями». Больше посланник ничего не добавил. Не изволите ли объясниться, достопочтенный сэр Френсис?

– Мой посланник при всём своём желании не мог сообщить больше, поскольку в своей деловой практике следую принципу дозирования информации. Исполнитель знает не более того, что ему нужно для выполнения его основной работы или отдельного задания.

– Гм… Весьма разумный подход, сэр Френсис, с готовностью это признаю. Однако, какова цель нашей встречи?

– Вам знакомо имя графа Булгакова, близкого советника русского императора, а теперь одного из гроссмейстеров Мальтийского ордена.

– Прекрасно знаю об этой личности, хотя лично не встречался ни единого раза.

– При моей личной канцелярии действует аналитический отдел, и его сотрудники провели огромный объём работы, пытаясь установить влияние графа на события современной истории. Когда разрозненные события свели в единую таблицу, а таблица эта заняла целую стену в помещении вдвое больше моего кабинета, выяснилось, что граф буквально вездесущ! Личное присутствие, физическая близость с важнейшим происшествием или явно установленный совет при планировании того или иного события если не доказаны, то имеют весомые основания для подозрений.

– Гм… Обвинения серьёзные, и я хотел бы услышать хотя бы пару примеров физической близости к эпицентру исторического события.

– Например, гибель двух монархов: русской императрицы Екатерины и британского короля Георга.

– О!!! Даже так?

– Сложность в том, что в обоих случаях у графа имеется сверхнадёжное алиби, но… не совсем. Поясню: в момент гибели императрицы Екатерины, графа никто не видел, он был на рыбалке. Хронологически установлено, что граф появился в обществе наследника престола и иных лиц ровно через восемнадцать минут после гибели Екатерины. Да, перед публикой граф явился в своём рыбацком костюме, представляющем собою едва ли не в лохмотья, держа в руке улов в виде нескольких крупных рыб. Но ведь дело не в одежде. Теоретически, если предположить, что рыбу он поймал или купил заранее, он мог совершить нечто, от чего любимая кобылка императрицы споткнулась, погубив хозяйку, а потом вернуться, и предстать в совершенно невинном виде. Расстояние между местом гибели императрицы и загородным домом наследника позволяет тренированному спортсмену преодолеть его за пятнадцать-двадцать минут, при условии, что он будет передвигаться на хорошей гребной лодке. Кстати, таковая лодка до сих пор имеется в распоряжении графа. Уверяю, это превосходное плавательное средство, а сам граф прекрасный спортсмен.

– Несколько натянуто, – подумав, ответил Нельсон – но, на мой взгляд, тут есть основания для глубокого расследования. Каково же влияние графа на гибель нашего монарха?

– Проклятый убийца короля и всей монаршей семьи, всех членов палаты лордов и значительной части палаты представителей, я говорю о молодом герцоге Мальборо, прибыл в Лондон на одном корабле с графом. Перед этим он был в распоряжении графа, но якобы сбежал от него. Понятно, что побег был инспирирован русскими, не так глупо и неловко, что заподозрить их Тайную канцелярию нет ни малейшей причины. Достаточно сказать, что пьяного герцога везли в порт по центральным улицам в роскошном ландо. Скорее, тут действительно постарались русские заговорщики, враги русского императора. Но вот что странно, сэр Горацио, все до единого организаторы побега герцога Мальборо мертвы. Мертвы они, по самым разным причинам. Один даже бросился с моста при множестве свидетелей. В Лондоне каждый шаг графа был на глазах множества свидетелей, и уехал он за несколько часов до злосчастного самоподрыва герцога Мальборо.

– Уточните, сэр Френсис, насколько обоснованным был поспешный отъезд графа из Англии?

– Полностью обоснован, сэр Горацио. Жена графа приходится родной сестрой русской императрице, и по протоколу её должен был встретить в порту кто-то из членов монаршей семьи. Но по уже неведомой причине король велел не встречать членов русского царствующего дома, как подобает. В глазах всей Европы, приём, на который граф не допустил никого из подданных Великобритании, а по завершению оного демонстративно покинул Англию, был правильной реакцией оскорбленного аристократа на унижающий его жест короля.

– Да, можно предположить, что граф Булгаков каким-то образом убедил герцога Мальборо отомстить… Признаемся перед самими собой, что основания для мести у Мальборо были, и основания весомые.

– Да, это так, сэр Горацио. Более того: мне доподлинно известно, что вердикт палаты лордов в отношении Мальборо был бы обвинительным. Собственно, ничего кроме более или менее мучительной смертной казни герцогу не светило.

В кабинете повисла тишина: собеседники обдумывали сказанное. Наконец адмирал заговорил:

– Сэр Френсис, вы неспроста вызвали меня, это очевидно. Скажите прямо, что вы от меня хотите.

Генералиссимус от торговли смотрел на флотского адмирала со вниманием опытного управленца и в эти секунды окончательно решал: стоит ли доверять важнейшую тайну именно этому исполнителю. Горацио Нельсон, признаемся честно, был идеальным кандидатом на командование собранным отрядом: умён, решителен, к подчинённым требователен до жестокости, к противнику безжалостен, инициативен, а главное – свято верит в своё предназначение, в служение Великобритании. Да, он достоин.

– Сэр Горацио, то, что сейчас прозвучит, должны знать всего два человека: я и вы.

Адмирал молча склонил голову, не спуская внимательного взгляда с глаз собеседника, и тот продолжил:

– Исчадие ада и источник всех наших бед, граф Булгаков со своей семьёй обосновался на Мальте, и находится там относительно беззащитный.

– Что значит беззащитный, и почему относительно?

– Русская эскадра, что базировалась и ремонтировалась на Мальте ушла в Чёрное море, свой флот Мальты ничтожен: десяток галер, старых как морально, так и физически, и два новомодных крейсера русского проекта, что нынче находятся в доках, проводят какую-то модернизацию.

– Крайне любопытно, сэр Френсис! А что же с береговой обороной? Я знаю, что в Валлетте весьма недурная противокорабельная и противодесантная оборона.

– С береговой артиллерией на Мальте всё странно. Дело в том, что по инициативе гроссмейстера ордена, графа Булгакова, береговые батареи с обычной артиллерией упразднены, и вместо них установлены башенные установки.

– Башенные установки?

– Да, адмирал, башенные установки. Вы видели новейшие крейсера русской постройки, и орудийные башни на них.

– Да, видел. Более того, я осведомлён об их эффективности. Несколько лет назад фрегат «Игл» зажал корсиканские калоши, и им на помощь пришли русские крейсера. С немыслимой дистанции, с первого же залпа они угодили «Иглу» в крюйт-камеру, и из всего экипажа уцелели только те, кто находился на мостике и на верхней палубе. Береговые башенные установки такого же типа, что и корабельные?

– Увы, адмирал, но они едва ли не втрое больше.

– Дело осложняется. Значит, они во столько же крат дальнобойнее.

– Не слишком ли вы пессимистичны, сэр Горацио?

– Помилуйте, сэр Френсис, неужели, когда вы сталкиваетесь с неизвестными характеристиками некоего устройства, вы считаете гипотетические характеристики по нижней планке возможного?

– Вынужден признать вашу правоту, сэр Горацио. И также вынужден сказать: меры борьбы с обороной островов ложатся исключительно на вас.

– Но я ещё не выразил своего согласия на участии в этом деле, сэр Френсис!

– Сэр Горацио! Никто кроме вас не сможет отомстить за унижение нашей великой державы! Никто не сумеет взять в кандалы или уничтожить виновника наших несчастий. Я, даже если буду готов участвовать в деле, но лишь в качестве младшего офицера, поскольку не обучен военному делу. Здесь нужен военный вождь, здесь нужен гений, соединяющий в себе таланты флотоводца и полководца. Кто кроме вас, достопочтенный сэр адмирал Горацио Нельсон? Кто кроме вас сможет выполнить эту невероятную задачу?

Ядрёная смесь правды, патетики, лести и патриотизма не могла не произвести необходимого впечатления. Горацио Нельсон встал, плечи его развернулась, взгляд ушел внутрь, а потом снова обрёл цепкость и остроту, кулаки сжались.

– Я берусь за это дело, сэр Френсис.

– Вы обещаете выполнить его?

– Сэр Френсис, я либо выполню своё намерение, либо погибну на пути к высокой цели!

* * *

Флот из двадцати восьми линейных кораблей и тяжёлых фрегатов, частью принадлежащих Ост-Индской компании, а частью недавно входивших в состав английского флота, стоял в порту Касабланки уже второй месяц. Большинство ремонтных работ были уже выполнены, и матросы наводили окончательный лоск на корабли. Бордели и кабаки Касабланки были заполнены англичанами, и местные жители тихо сатанели под гнетом нашествия варваров. Они мечтали избавиться от англичан, но вынуждены были терпеть, ибо сила была на стороне пришельцев.

Куда пойдёт эскадра, какие задачи будет решать, кто будет командовать кораблями в бою было решительно непонятно ни простой матросне, ни офицерам, ни даже капитанам кораблей. Все ждали, и только циркулировали неверные слухи, что ждут командующего. Разумеется, чаще всего в слухах упоминался самый удачливый адмирал английского флота – адмирал Нельсон.

И вот, пасмурным утром середины ноября, осторожно раздвигая носом клубы густого тумана, на рейд Касабланки вошел скоростной шлюп, из числа тех, кого французы величают корветами. Обменявшись сигналами с брандвахтенным судном шлюп «Индевор» приблизился к эскадре, и встал у борта сточетырёхпушечного линкора «Виктория». Вскоре все корабли, стоящие на рейде вскипели бурной деятельностью, и капитаны срочно отправились на «Викторию», на совещание с наконец-то назначенным командующим флотом, адмиралом Нельсоном.

В адмиральском салоне «Виктории» капитаны получили приказ готовиться к походу и бою, но где и с кем предстояло воевать, сказано не было. Даже промежуточная стоянка будет указана только после выхода кораблей из Касабланки. На негодующие восклицания капитанов, возмущённых неслыханным недоверием, Нельсон невозмутимо ответил, что всем присутствующим на совещании он, адмирал Нельсон, доверяет безраздельно. Но! Под командой каждого из капитанов находится от двухсот до трёхсот пятидесяти подчинённых, треть их которых – вчерашние уголовники, а половине из оставшихся нельзя доверять потому что они продадут и родную матушку за сходную цену. Дело, на которое идёт флот, слишком серьёзно, чтобы можно было допускать хоть какие-то элементы случайностей.

Переход от Касабланки в Сфакс, довольно крупный порт в Тунисе, был тяжёлым. На подходе к Гибралтару соединение попало в шторм, да такой, что несколько кораблей получили тяжёлые повреждения: кто-то от удара волн обзавёлся обширными повреждениями корпуса, а кто-то получил поломки мачт и рангоута. Неудачное начало похода вызвало ропот в экипажах, и по прибытию в Сфакс, трое зачинщиков беспорядков были повешены, а пара десятков обошлась наказанием плетьми.

Порт был немедленно оцеплен, и на время стоянки флота выход в море запретили любым судам, даже рыбачьим лодкам. Предосторожность нелишняя, но не гарантирующая полного успеха. Трое мужчин не вполне определённой наружности, то ли бледные арабы, то ли загорелые европейцы, потерлись среди воинов пустыни, нынче заполонивших город и порт, среди местных моряков и рыбаков, заглянули и в кабаки, где уже дегустировали местную выпивку приезжие англичане. После этого мужчины ушли на дальнюю окраину города, оседлали верблюдов, и неспешно удалились в уединённую бухту, километрах в десяти от Сфакса. Верблюдов они передали встретившим их старику и его внуку, а сами взошли на джалбаут, стоящий у причала. Запыхтел полудизель, и корабль, отвалив от причала, направился в море. Им повезло: они успели выйти из узкой длинной бухту за несколько минут до того, как английский шлюп, осматривающий побережье, не подошел, и не перекрыл дорогу. Моторное судно всегда может уйти от парусного: нужно всего лишь учитывать ветер, и двигаться в неудобном для парусника направлении, потому джалбаут легко оторвался и ушел, походя, расстреляв из маленькой пушечки два моторных катера, на которых англичане пытались догнать и остановить джалбаут.

Корабли в Сфаксе со всей поспешностью приняли на борт три тысячи туарегов, нанятых Ост-Индской компанией для захвата неизвестного пока города. Туарегам обещали богатую добычу – столько, сколько они смогут унести на себе и навьючить на коня. Коней разместили в трюмах, воинов-туарегов распихали по свободным местам, выпуская подышать на верхнюю палубу по очереди.

Матросы дивились на воинов в синих бурнусах, но не задирались к ним, потому что за время стоянки в Касабланке усвоили: к этим лучше не вязаться: себе дороже.

Наконец урядились, и флот потянулся на выход, выстраиваться в походный ордер. Правда, пришлось оставить четыре корабля с самыми тяжёлыми повреждениями, и соединение вскоре снова вышло в море, теперь до места сражения осталось немного. Уже в море на кораблях объявили, что соединение идёт брать Мальту. Офицерам и матросам раздали отпечатанный в типографии портрет человека, которого следует взять живым или мёртвым. Надпись под портретом гласила: «граф Джордж Булгаков. За поимку живого будет выплачено 300 000 золотых соверенов. За мёртвого графа будет выплачено 100 000 золотых соверенов». Энтузиазм моряков воспарил на невероятную высоту, не было на кораблях флота человека, который бы не прикидывал сейчас, как он потратит такие лёгкие и такие большие деньги. Моряки сбивались в стаи, чтобы добыть графа компанией, а потом поделить заработок между собой. На такие же компании сослуживцев, теперь уже конкурентов, поглядывали исподлобья.

Нельсон, узнавший, что из Туниса ушел корабль со шпионами, был вне себя от ярости: неожиданного нападения на Мальту не будет. Как бы ни нерасторопны будут мальтийские военные, по крайней мере, береговые батареи окажутся, приведены к бою. А ведь была надежда, что удастся напасть на ничего не ожидающих мальтийцев, когда артиллеристы спят в казармах, а офицеры – под тёплым боком у жены в домашней постели. Теперь на это надежды нет, приходится переделывать план. А ведь он говорил, что нужно погрузить наёмников-туарегов ещё в Касабланке. Ну и что, что тем бы пришлось тащиться через половину Сахары? И вообще, какого дьявола точкой сбора туарегов назначили Тунис, а не Марокко? Это принципиальная ошибка торгашей из руководства Ост-Индской компании, не допустившего к планированию операции настоящих военных. Кто-то потешил свой снобизм, и как результат теперь Нельсону придётся вести свои корабли на изготовившегося к бою неприятеля.

Мальтийских рыцарей Нельсон не жаловал, считая, что время славы Мальтийского ордена давно прошло, и теперь те почивают на лаврах, заслуженных их отдалёнными предшественниками. Орден давно уже не воевал, рыцари из воинов превратились в торгашей и неженок. Слухи о распущенности иоаннитов циркулировали по всему Средиземноморью, и Нельсон, конечно же, был в курсе свежих сплетен. Если слухи не лгут, то серьёзного сопротивления не будет: не могут неженки и рохли хорошо драться. Но Нельсон всё же готовился к серьёзному бою.

Делать нечего, и флот разделился на три части: основная часть пошла бомбардировать Валлетту, и высаживать там десант из всех имеющихся абордажных команд. Вторая часть флота с той же целью пошла к Бирзебугге, а корабли с десантом туарегов пошли в Дингли, что на противоположной стороне острова, чтобы высадить лёгких и подвижных всадников в тылу обороны. Всадники в синих одеждах должны совершить рейд по острову, громя узлы сопротивления и не позволяя подкреплениям двигаться в столицу острова. Кроме того, задачей туарегов будет поимка графа Булгакова в том случае, если он решит бежать из Валлетты, и спрятаться где-то на острове.

Сам Нельсон возглавил удар по Валлетте. Колонна его кораблей заранее стала разворачиваться в атакующий порядок, когда на горизонте появились дымы. Нельсон недоумённо посмотрел на часы, потом оглянулся на командира корабля:

– Не понимаю, откуда дымы впереди по курсу? До Мальты ещё сорок минут хода, не так ли, сэр Бартоломью?

– Совершенно верно, сэр Горацио! О, взгляните!

Нельсон обернулся, поднял подзорную трубу и увидел, что над горизонтом поднимаются тонкие мачты, а дым идёт от коротких труб двух кораблей, которые стремительно приближались встречным курсом. Над впереди идущим кораблём вспухло белое облако дыма, вслед за этим в полукабельтове по курсу от носа флагмана встал водяной столб мощного взрыва. Только спустя несколько секунд донесся звук выстрела пушки, пославшей этот снаряд.

– Невероятная дальность стрельбы! – оценил Нельсон – И точность впечатляющая. Впрочем, это предупредительный выстрел.

На растяжке между мачтами кораблей, идущих навстречу эскадре, трепетали флажки.

– Передают русским кодом, принятым в качестве международного всеми кроме Великобритании. – сам себе сказал Нельсон – «Ваш курс ведёт к опасности. Требую не входить в воды Мальты. Капитан де ла Торре».

– Что ответить мальтийцам? – спросил капитан.

– Отвечайте: «Следую своим курсом. Не пытайтесь препятствовать флоту Великобритании. Адмирал Нельсон».

На мечту полезла цепочка флажков с ответным сообщением, а адмирал впился взглядом во вражеский корабль, что легко и стремительно пожирал расстояние, разделяющее флот из десяти линкоров и пару довольно маленьких кораблей, меньше даже чем шлюпы, служащие в отряде Нельсона на вспомогательных ролях. Что эти малыши могут сделать с парусными исполинами? Отряд как раз совершал последовательный поворот, и адмирал, пользуясь возможностью, оглядел кильватерный строй своих кораблей: такая мощь не может не внушить ужаса противнику. Орудийные порты были открыты, и из них выглядывали хищные жерла пушек.

– Ответ мальтийцев! – подал голос капитан, остальные на мостике помалкивали.

Нельсон повернулся в сторону кораблей противника и удивился, насколько близко те успели приблизиться. Крейсера шли на максимальной скорости, отчего носовая часть приподнялась, и от носа отваливались красивые буруны. Из-под кормы вырывался ещё один бурун, мощный и длинный. Корабли синхронно совершили замысловатый разворот, вышли на курс параллельный кильватерной колонне Нельсона, и сбросили скорость. Привычным взглядом профессионального артиллериста Нельсон оценил расстояние, и увидел, что для стрельбы дистанция слишком велика, даже для стрельбы на рикошетах. А вот противник расстоянием явно не смущался: башни на обоих кораблях были повернуты в сторону англичан, и теперь слегка шевелились, видимо уточняя наводку. Нельсон опытным глазом отметил такой момент. А между мачт на растяжке трепетали флажки с сообщением: «Несчастные, вы сами выбрали свою судьбу».

– Да он изрядный наглец! – возмущённо воскликнул Нельсон, и замолк, потому что «Святой Иоанн» начал стрельбу. Вслед за ним открыл огонь «Святой Эльм», адмирал теперь явственно видел их названия.

Не делая и малейшей попытки поразить флагмана, мальтийские крейсера били по второму кораблю в английском строю. Десяток перелётов-недолётов, и очередной снаряд нашел свою цель, разорвавшись на батарейной палубе. За ним второй, третий… седьмой… Десятое попадание оказалось роковым: «Кинг Эдуард» взорвался. Потом был расстрел второго и третьего линкора в строю, а после этого «Святой Иоанн» поднял сигнал: «Закончились фугасные снаряды, схожу, догружусь. Не скучайте, адмирал Нельсон».

И наглая парочка, до которой не сумело долететь ни одного ядра, подняла скорость до немыслимых двадцати двух узлов, и ушла в сторону Мальты. Но англичане недолго скучали, поскольку на горизонте появилась ещё пара кораблей, на этот раз парусных. Не делая попыток сблизиться, парочка взяла курс параллельный отряду Нельсона.

– Что у него на вершине грот-мачты? – спросил адмирал.

– Оптический телеграф, сэр адмирал, сэр! – чётко ответил сигнальщик.

– Значит они… – начал Нельсон, но не договорил, потому что возле сократившегося строя его кораблей встал огромный как баобаб столб могучего взрыва. Но Нельсон смотрел на проклятый оптический телеграф на мачте трижды проклятого парусника.

Планки телеграфа задвигались, выплясывая сложный танец, и вот вслед за целеуказанием, а парусник именно им и занимался, на отряд прилетел ещё снаряд, потом ещё.

«Классическая вилка!» – обречённо подумал адмирал. Судя по белым и серым от страха лицам офицеров на мостике, они подумали о том же.

Снаряд, выпущенный из башенной установки бастиона святого Кристофера, ударился в палубу «Виктории» чуть впереди мостика, прошил палубные настилы, ударился в чугунные чушки балласта и штатно сработал. ударной волной перебило киль корабля и вышибло огромную дыру в днище. Раскалённые осколки легко прошили стены из выдержанного балтийского дуба, и оказались в крюйт-камере, до отказа загруженной порохом и прочими огнеопасными вещами.

Из всего экипажа «Виктории» в триста пятьдесят человек, выжило пять человек, все – рядовые матросы.