Текст книги "Эликсир Любви (СИ)"

Автор книги: Сергей Сазонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

В пятницу вечером Алексей постучался к соседям. Дверь сразу же открыла Лю б ка, задастая штукатурщица треста домостроения. Она только что вернулась с раб о ты и еще не переодевалась.

– Где Генка? – Спросил Алексей.

– Ген, выйди, – в комнату крикнула Любка.

Сама подхватила пакет с продуктами и босиком прошлепала на кухню. В кор и дор вышел сосед Генка. Из-за жары он был в одних семейных трусах в цветочек. Н и чуть не смущаясь своего вида, он протянул Алексею руку:

– Здоров. Чего надо? Помочь чего?

– Спасибо. Я тут к тебе по-соседски – Алексей протянул Генке бутылку водки, заряженную ферментом Кромбаха. Сосед изумился, но бутылку схватил.

– Я тут машину выиграл, в лотерею, – пояснил Алексей, – Слышал, небось?

– Любка трепалась, да я не поверил. Правда, что ли?

– Ага. Так я по-соседски, с магарычом. Выпейте за наше здоровье.

– Заходи, – Генка сграбастал Алексея за руку и втащил к себе, – Любка, накрывай на стол. Леха проставляется, – прокричал он на кухню жене.

– Не могу, – попытался освободить руку Алексей, – Моя гундит. И так всю нед е лю отмечаю. Сам этих баб знаешь.

– А то! Может, зайдешь, все же? – В голосе Генки отсутствовала настойч и вость. Как истинно пьющему, лишняя глотка на одну единственную бутылку, была ему ни к чему.

– В следующий раз, Ген, – пообещал Алексей и поспешно ретировался.

В соседях он был уверен. Бутылка не застоится в холодильнике, а значит и фе р мент не пропадет. Вручив соседям заряженную бутылку, Алексей уже дома з а нервничал. Он не успел проверить препарат на животных. Из материалов австри й ского ученого следовало, что фермент безвреден. А там, чем черт не ш у тит?

Весь вечер он прислушивался к звукам за соседской стеной. Обычной ругани, сопровождающей каждую пятницу, слышно не было. "Сработал препарат или п о травились бедолаги?" – Алексей не знал, что и думать. Несколько раз он порывался проведать соседей, но останавливал себя: "А если и вправду крякнули, моя ме ш котня у их квартиры покажется подозрительной".

У него камень с души свалился, когда он утром в окно увидел соседей. Живые и здоровые, они под ручку топали по двору. Любка щебетала без умолку, поминутно заглядывая мужу в глаза. Генка гордо вышагивал и не мог прогнать с лица д о вольную улыбку. «Фермент сработал?!» – приподнял брови Алексей. Такими счас т ливыми он не видел соседей с момента заселения ими квартиры. «Прав Кромбах, оказывается. Как же наши проспали такое открытие?»

Тем же вечером у «подопытных» случился скандал, какого давно никто не сл ы шал. Генка и Любка орали так, что соседи, во главе с тещей Скворцова высып а ли на лестничную клетку. Пока рядили вызывать милицию или усовестить непут е вых самим, Генка, злой как черт, выскочил из квартиры и слетел с лестницы. Се р добольные бабенки сунулись было к Любке, но та захлопнула намертво дверь. С о седки поквохтали немного и, раздосадованные, разбрелись к своим телевизорам.

Последующие дни отметины того скандала можно было разглядеть на Любкином лице. Косметика не могла скрыть два смачных синяка вокруг глаз. Такого никогда не было. Ранее Генка никогда не рукоприкладствовал. Ругаться соседи ругались безбожно, но драка случилась впервые. Постоянно фонящая теща озвучила за ужином общедворовую сплетню: то ли Генка взревновал Любку, то ли Любка застукала Генку. «Ревнует – значит любит». Вековая истина подтверждала воздействие фермента на соседей. В целом, если не обращать внимания на Любкины синяки, результатом Скворцов остался доволен.

Докладывать Аркадию Львовичу он пока не стал. Его смущала быстрота всего происходящего. Да и обещанной машины он не получил.

Помощник Вениамина Алексеевича объявился сам. В следующий вторник Але к сея подозвали к городскому телефону.

– Алексей Семенович, – Скворцов сразу узнал бесцветный голос Аркадия Льв о вича, – на соседней улице, напротив скверика стоит машина, «девятка» цвета ба к лажан. Если хотите, чтобы она стала вашей, то приходите прямо сейчас.

– Бе, – поперхнулся Алексей, – Бегу.

Алексей предупредил Федорыча, что отлучится ненадолго. Завлаб буркнул не в нятное себе под нос и утвердительно кивнул. После получения заказа на эликсир любви Скворцов имел в лаборатории полную свободу. Он беспрепятственно заде р живался после работы, часами пропадал в библиотеке. При этом Алексей намере н но продолжал придерживаться субординации с завлабом, понимая, что работа на Вениамина Алексеевича, в конце концов, закончится, а под началом Федорыча придется походить еще бог весть сколько времени.

Бегом он помчался на встречу. Аркадия Львовича он увидел издалека. Помо щ ник Вениамина Алексеевича стоял у новенькой «девятки». К зеленому цвету Але к сей был равнодушен, красный более радовал глаз. Но как играл автомобиль бликами и тонами в лучах солнца! Моднее цвета, чем темно-зеленый, почти с и ний, для машины Алексея не существовало. Он не удержался и провел ладонью по бл е стящему кр ы лу.

– Я рад, что Вам нравится, – Вместо приветствия сказал Аркадий Львович.

– Да! Да! Очень нравится! Здравствуйте, – спохватился Алексей и протянул для приветствия руку.

Помощник Вениамина Алексеевича ответил вялым рукопожатием:

– Как с вождением?

– Дядька научил. С его «Волгой» неплохо управлялся. Права вот не удосужился получить.

Аркадий Львович чуть растянул уголки губ. У него, бесстрастного, это об о зн а чало улыбку:

– В бардачке, вместе с документами на машину лежат и Ваши права.

– Вам бы правительством руководить, – поразился его предусмотрительностью Скворцов, – меньше б бардака было.

Реакцией на комплимент опять было легкое движение уголков губ. Сфинкс, а не человек. Он протянул Алексею ключи на брелке:

– Советую застраховать. Без гаража оставлять опасно. Гастролеры-автоугонщики расшалились без меры. Большинство нацмены, нахальные, наших правил не соблюдают.

– Обязательно застрахую, – заверил его Алексей. Возбужденный подарком, он п о хвалился, – у меня кое-что выходит с эликсиром. Еще очень рано говорить об усп е хе, но в этом что-то есть. Фермент, похоже, работает. Нужно проверять, уто ч нять ...

– Хорошо. Подробности доложите Соне. Она к вам сама придет. У нее медици н ское образование, она Вас лучше поймет. А я, извините, спешу. Да, еще, вот вам адрес магазина, где будете отовариваться. Заведующая – Тамара Георгиевна. Ей ук а зано. Назовете просто свою фамилию.

Он сунул бумажку в руку Алексею, сел в свою «Вольво» стоящую сзади и у е хал. Скворцов открыл дверцу своей машины, сел, поерзал на сидении, потрогал руль, о г ляделся. Какой чудный запах у нового автомобиля – аромат кожзаменителя. Кто бы мог подумать. А как мягко работает мотор. Алексей глянул на датчики – бе н зина не пожалели, полный бак. Он тронулся, потихоньку покатился. Хорошо, что дядька в свое время научил управлять машиной. А то б проку было от такого ро с кошного подарка. И почему подарка? Аванса за работу! И Скворцов честно о т раб о тает его. Теперь уж грех не постараться.

Алексей минут двадцать покатался, привыкая к машине, затем подъехал к и н ституту. Жаль не конец рабочего дня. Впервые Алексей почувствовал, как ин о гда сладко ловить на себе завистливые взгляды. Он оставил машину неподалеку от входа, запер, проверил все двери и, только потом, легко взбежал по институ т ским ступ е ням. В дверях он столкнулся с Вероникой, директорской секретаршей. Она возвр а щалась из очередного набега по магазинам.

– Зазнался, Скворцов, не замечаешь, не пропускаешь девушку вперед, – прово р чала Вероника, – машина появилась, Шеф, с какого-то перепуга благоволит. С н а ми, пр о стыми, уже можно не здороваться.

– Извини, замечтался, – стушевался Алексей, придерживая перед секретаршей дверь.

– Ох, мечтатель, – делано вздохнула Вероника, – прокатишь хоть на машине?

– Обязательно.

– Смотри, – Вероника перехватила сумки половчее и стала подниматься к себе на второй этаж.

Алексей взглядом проводил круглую попку «простой» секретарши. Придется теперь послужить пару раз извозчиком у Вероники. Как любил говаривать начал ь ник институтского первого отдела: "Добра делать мы не умеем, а неприя т ностей – сколько хочешь". Она тоже могла. Большой Хохол время от времени задирает ей подол и этим все сказано. У Алексея мелькнула озорная мысль сделать институ т скую диву очередной подопытной «эликсира любви». Он даже развеселился: "Вл ю бить ее в какого-нибудь недоделка. Или Федорыча, например. Пусть завлаб отвед а ет молоденького тела. На старости лет, небось, уж не мечтает. Вот умора будет!"

Вечером он покатал жену и дочь по городу. Наташка в восторге крутилась во все стороны, Светка приосанилась. Заехали сначала к одной подружке, поохали. Заех а ли к другой – поахали. Домой Алексей привез не жену, а королеву. Желая в ее гл а зах упрочить позиции фартового мужика, Алексей предупредил Светку, чтобы н а завтра оставила ему денег, он проедется по магазинам. День рождения тещи уже близко. Грех не воспользоваться магазинчиком по протекции Аркадия Льв о вича.

Какое сладкое для советского человека слово «блат». Это исключительность, причастность к избранным. Капитализм лишен той прелести ощущения превосхо д ства, которое дает блат. Там до тошноты просто: больше денег – больше возможн о стей. А какое сладкое слово «дефицит». Сколько радости, удовлетворения, грез н е сло оно. Как коллекционер чувствует себя на седьмом небе , обладая редкой в е щью , так и ты полон гордости отхватив палку дефицитной сырокопченой колб а сы или пару югославской обуви. И, причем, эта радость была общедоступна каждому, н е часто, но любому гражданину огромной страны. Кто из старшего поколения не помнит, что хоть единожды становился обладателем сокровища по имени "деф и цит". Кто хоть раз пользовался блатом и держал в руках дефицит, тот поймет чу в ства Скворцова, когда он с запиской Аркадия Львовича входил в гастроном.

У свиноподобного создания в заляпанном переднике и огромном колпаке-кокошнике, он справился, где заведующая. Продавщица жевала яблоко тридц а тью двумя золотыми зубами и не удосужилась ответить, неопределенно махнув в стор о ну подсобок. Козявки, типа Скворцова, стоящие перед прилавком не должны м е шать пищеварению. Прилавок – священный рубеж социалистической то р говли, разделяющий молящего от дающего, граница между кастами, межа, пересечь кот о рую можно только по заветному слову. Имей ты три диплома и звание «ударника труда», без пароля, путь в подсобку, где почивает его величество Д е фицит, тебе, сирому, заказан. В этом гастрономе проход за прилавок надежно прикрывал необ ъ ятный живот жующей продавщицы. Пробиться нахрапом сквозь борицу Сумо в кокошнике мысли не возникало. Алексей многозначительно произнес часть пар о ля: «Я от...» и поднял вверх палец, указуя, то ли на Бога, то ли на ветерана, жив у щего в квартире над магазином. Продавщице-часовой правила игры были ведомы. Она все поняла с полуслова и колыхнула тело в ст о рону. Скворцов моментально проскользнул в обр а зовавшийся проход.

Тамара Георгиевна, заведующая, занималась бумагами в распахнутом настежь кабинете. Алексей встал на пороге, представился:

– Я – Скворцов.

Глаза заведующей какое-то мгновение затянула пленка непонимания. Она с у нулась в перекидной календарь, нашла запись о Скворцове, и , изобразив улыбк у, встала навстречу Алексею . Ей было около сорока , личико симпатичное . Нек о гда стройную фигуру не обезобразила сытость, так, добавила размера два-три. Зав е дующая с л ю бопытством оглядела Скворцова. Рубашечка, джинсики, болоньевая сумочка в кулаке. Люди у нее отоваривались солидные, от них за версту несло вл а стью и достатком. Новый посетитель оказался слишком простоват. Но, сли ш ком серьезные люди указали ей принять нового клиента. Перечить им было себе дор о же. На м е сто заведующей гастронома охотников выше крыши .

Алексей ошибочно принял заинтересованный взгляд заведующей за тоску од и нокого сердца. Будь у Скворцова павлиний хвост, он бы сейчас развернулся, сл е пя цветными узорами. Роман с хозяйкой гастронома – о чем еще мечтать простому нау ч ному сотруднику! И дама не дурна, и колбаска за щекой постоянно.

Царица дефицита провела Алексея в свои закрома. Что только не укрывали они от ненасытных взоров обычных покупателей. Алексей наивно полагал, что д е ликатесы производят только за рубежом. Если что-то и появлялось у него за праз д ничным столом, то в баночках и обертках импортного производства. Как он ош и бался! На полочках подсобки стояли отечественные печенья в красочных коробках, грузинское вино, паштеты из гусиной печенки... Запах сырокопченой колбасы в ы зывал голодные спазмы в желудке. От обилия красочных упаковок и баночек зар я било в глазах. Алексей пытался сохранять невозмутимость, словно регулярно п о сещал спецраспределители. Он шутил, хозяйка гастронома заливалась смехом . При этом она бросала на него игривые взгляды . Алексей принял это за амурные ава н сы и как бы в шутку прио б нял ее.

Выходя из священной кладовой, они столкнулись с высоким мужчиной в «вареной» джинсовке.

– Миша, я сейчас освобожусь, только отпущу товарища, – прошептала ему Там а ра Георгиевна и провела Скворцова к себе в кабинет.

В кабинете Алексей расплатился, расшаркался напоследок и вышел из магаз и на. Открывая машину, он почувствовал на плече чью-то руку. Алексей разверну л ся. П е ред ним стоял Миша, тот в «вареной» куртке.

– Парень, ты ловишь рыбку в чужом пруду.

Алексей н е был закален в дворовых драках. Он ощутил противную слабость в н о гах.

– Да я ничего, я и не думал. Вы заблуждаетесь...

Ухажер заведующей не удовлетворился объяснениями. Больно смазав Скворц о ва по носу, он произнес:

– Это чтобы в твоей голове отложилось. Еще разъяснения требуются?

– Нет, отпустите, – выдавил из себя незадачливый ловелас.

Легко отстояв право на местную богиню дефицита, ухажер вернулся в гастр о ном. Алексей, получив свободу, быстренько сел в машину и поехал домой. Испог а ненное настроение не поправили восторженные охи-ахи домочадцев, разбира в ших покупки Скворцова. Как н е жаль расставаться с образом добытчика, Алексей тве р до решил больше не появляться в заветном гастрономе. Пусть жена туда "н ы ряет". "Бабам нравится ходить по магазинам – пусть тешится новоявленным бл а том". Светлым пятном за весь вечер было то, что он опять «невзначай» всучил Генке-соседу бутылку, заряженную ферментом Кромбаха. Предыд у щие дни он все гадал, как бы вновь попотчевать эликсиром любви соседей. А сегодня получилось само собой. Уже у дверей своей квартиры он столкнулся с Генкой. Жалуясь на зловре д ную жену, Алексей отдал на хранение бутылку соседу, через пару-тройку дней об е щая забрать обратно. Спонтанный бред Скворцова, на удивление сошел за "чи с тую монету". Генка просьбе не удивился и даже обрадовался. Но не из мужской солидарности и желания помочь – перед зарплатой соседи всегда "с и дели на мели".

К бабке не ходи – обязательство не остановит «милую семейку» и уже вечером водочка с ферментом разбежится по сосудам пьющих соседей. Понаблюдать за н и ми Алексею не удалось. Вечером у соседей было тихо, а назавтра Скворцовы справляли день рождения тещи. Пришли гости и дружно навалились на еду и п и тье. Глядя, как неумолимо тают деликатесы, добытые накануне, Алексей решил не отст а вать. Заснул он рано, спал крепко и ничего не слышал.

Утром всезнающая теща доложила, что соседи опять подрались. На этот раз кошмарно. Любку увезли в больницу, а Генку забрала милиция. Данное и зв е стие Алексея пробрало. Потея то ли с похмелья, то ли с испуга, он позвонил по д о роге на работу Аркадию Львовичу , попал на его помощника . Алексей путано пытался ра с сказать об эксперименте над соседями. Просил срочно вытащить Генку из отдел е ния милиции , опаса ясь , что в крови того, найдут фермент и всю вину о случи в шемся брал на себя. П омощник Вениамина Алексеевича н е довольства не выказал. Вот что значит школа! Он слушал молча , и прервал Алексея только тогда, когда тот, в запале, начал об ъ яснять по второму кругу:

– Не волнуйтесь, поможем. Вы работайте спокойно. Внешние проблемы – наша забота. В обед к Вам зайдет Соня. Ей расскажете все подробно. И успокойтесь, п о жалуйста.

Холодный тон помощника уверенности Алексею не прибавил. Легко сказать: «Успокойтесь!» "А если Любка, не приведи господи, отдаст концы в больнице? Кто виноват? Генка, распустивший кулаки или незадачливый ученый, давший ему н е проверенный препарат? Мало мышей? Подопытных кроликов? Поверил сомн и тельным материалам и сомнительному Вениамину Алексеевичу. Какая уж тут р а бота? И еще эта фифа приходулит. Объясняйся перед ней, что и почему. Фельдш е рица нед о учившаяся. Что за блажь ставить ее на контроль? Аркаша – другое дело. Хоть и ледышка, а на ходу вникает, и, опять же, мужик, и в возрасте! А тут придут, со п ли размалеванные, и себе контролировать..."

Как это мудро, что людям не дано читать мысли, иначе помощница Вениамина Алексеевича ни за что не стала бы разговаривать со Скворцовым. Девица раз ы скала его в институтской курилке. Парочка коллег из соседних отделов, чадящих вм е сте со Скворцовым, едва не подавились окурками, сообразив, что незнакомая красавица (по их дальнейшим рассказам – настоящая фотомодель) пришла к Але к сею. Их физиономии позабавили бы Скворцова, но в другое время. Сейчас н а стро е ние было не то. Алексей ждал от нее показушной деловитости или же плохо скрываемого недовольства. Но ничего подобного не случилось. Соня не стала л о маться, даже не сморщила носик от дыма дешевого табака в курилке, сама предл о жила пройтись по скверику неподалеку и угоститься мороженым. «Жарко», – о б махн у лась она ручкой. Алексея тяготили институтские стены, он молча кивнул, и они направились к в ы ходу.

У дверей лаборатории она придержала Скворцова, улыбнулась, указав на его халат, нелепый для прогулок по улиц е . Алексей заскочил к себе, скинул х а лат и они вышли из здания. На углу Алексей купил даме мороженое, и они направ и лись к скверику. Прохожие явно обращали внимание на его спутницу. В другой раз Алексей погордился бы, что шагает с эффектной женщиной, сейчас же чувс т вовал неловкость. Виной тому настроение, Соня на каблуках выше его сантиметров на десять, он одет буднично. А как обращаться к ней? Софья – чопорно, Соня – ч е ресчур по-свойски, с отчеством – много чести, да и не знал он отчества. На его н е ловкие «Вы», «Сударыня», «Миледи», девушка сама предложила называть ее С о ней.

Мужчине нелегко признать в женщине умницу, спокойнее считать ее хорошей собеседницей. Соня не лезла с расспросами, позволяя Скворцову выговориться, лишь изредка уточняя отдельные моменты. Оказалось, что она не чужая в медиц и не, даже помнит кое-что из латыни. Алексей, постеснялся спросить, какой ВУЗ она зака н чивала. По кое-каким признакам догадался, что терапия ей хорошо знакома. Во з можно, это было ее специализацией.

Стереотип: красавица – обязательно пустышка, настолько силен, что Алексей не сразу сообразил, что к помощнице Вениамина Алексеевича это не относится. Он внимательнее пригляделся к Соне, распознал в ней легкую толику иудейской кр о ви. Все ясно – законы Менделя изучали. Древняя нация несла ген мудрости, а что касается внешности, то полукровки частенько оказывались писаными красавиц а ми. По крайней мере, будучи юными.

Алексей выговорился. С души прямо камень свалился. Посланница Вениамина Алексеевича успокоила его, заявив, что история с соседями не будет иметь продо л жения . Возможно, Аркадий Львович и хохотал за глаза над страхами Скворц о ва, что якобы обнаружат фермент в Генкиной крови. Соня же не стала издеваться над Алексеем, передав, слова Аркадия Львовича о перегруженности милиции бытов ы ми делами, о стереотипе мышления и слабом техническом оснащении. С ее слов выходило, что Любка заявление на мужа писать не будет, а Генка отсидит вс е го пятнадцать суток.

– Хорошо бы его вытащить...

– Если его сразу выпустить, то возникнут ненужные разговоры. Он же избил ж е ну.

– Нехорошо как-то. Мне думается, он не совсем виноват. Похоже это реакция на фермент.

– Абстинентный процесс? Вроде похмелья? – высказала предположение Соня.

– У Кромбаха на этот счет ничего нет. Может буйство Генки – это и есть пр и знак абстинентности от фермента? Неловко как-то за Генку, может выпустить? ... – с надеждой протянул он, словно от Сони зависела судьба непутевого с о седа.

Прежде тактичная Соня, неожиданно холодно заявила:

– Пусть посидит. Полезно в воспитательных целях. А то возьмет за привычку руки распускать. И хватит об этом. Затеяв эксперимент с соседями, вы сами сдел а ли из них подопытных кроликов.

– Но я не хотел ничего такого ...

– Конечно, но не всякий эксперимент бывает удачным. Вы не просчитали п о следствий. Но они случились, и с этим придется жить. Соседей жальче, потому что они знакомы. А если бы испытания провели на незнакомых людях, студентах, н а пример. Было б легче?

– Ну, как сказать, – смешался Скворцов, – Мне кажется, реакция на препарат з а висит от уровня культуры испытуемых. Надо еще много проверять, просчит ы вать побочные э ф фекты...

– Их н адо просто снизить. И все. Сама идея эликсира любви преступна и т а кие мелочи как небольшой стресс или аллергический насморк не принимаются в ра с чет. А вообще, Вы молодец, Алексей – неожиданно сказала она, но Скворцов не з а метил в похвале одобрения, – Вы смогли дать хоть какой-то результат. Еще п а ра-тройка таких историй, убедят шефа. Только не затягивайте с этим. Вы не на акад е мической работе, где чудеса творят не спеша.

– Извините, – раздалось сбоку.

Они обернулись на голос. Щеки Алексея охватил румянец. Их разговор прервал Миша, тот, что съездил по носу Скворцову, утверждая свое право на заведующую из гастронома. Того самого гастронома, где он недавно отоваривался дефицитом. Стоял Миша как-то кособоко, от прежней наглости не осталось и следа.

– Слушай, друг, – он попытался уцепиться за руку Алексея. При этом лицо его смяла болезненная судорога, – Извини, что так вышло тогда. Ну, хочешь, ударь м е ня. Ударь.

– Не надо, – отшатнулся от него Алексей, но Миша не отставал:

– Прости, пожалуйста. Сглупил я. Ну, зачем тебе Тамарка? У тебя и так т а кая краля.

– Ладно, ладно. Забыто. – Смутился Алексей, подхватив под руку Соню, потащил ее в сторону от неожиданного знакомца.

– А Вы, батенька, ходок, – бросила Соня, – Надо учесть и держаться подал ь ше.

Она вы свободила локоть из руки Алексея и, ускорив шаг, направилась к в ы ходу из скверика. Краска еще больше залила лицо Скворцова. Он не видел, но чувств о вал, что девушка кривила губки. Иначе и быть не могло. "Смотрите, какие Мы, – в сердцах сплюнул Алексей, – И красавица, и умница, и мораль Нам не чужда. С а ма, небось, другим местом у шефа зарабатывает. И не ломается. А передо мной рисуе т ся, боже ты мой! Чтоб не скучала цыпочка, сунул Вениамин Алексеевич ее на ко н троль. А та и рада. Перед своими надоело выпендриваться – подайте свежен ь ких. Секретарша л и повая"

Алексей не ошибался – Соня на самом деле была секретаршей. Она тоже зл и лась. На себя. Сорвалась в безобидной ситуации. Наговорила лишнее этому горе-гению с птичьей фамилией. Она где-то читала, что в фашистской Германии, в ле т них лагерях гитлерюгенда, подросткам предлагалось собственноручно, ножом, убить кролика, которого каждый выращивал все лето. Т акая процедура воспит а ния характера практиковалась у нацистов. Этот недопырок напомнил ей подр о стка из гитлерюгенда. Плачет над кроликом, которого вынужден прикончить. О чем думал, когда делал из соседей подопытных кроликов. А теперь убивается. У с а мого судьба гладенькая. Большего горя, чем обида за отнятый старшеклассниками рубль, и не знал. А как самому в жертвах походить? Чтоб попользовали на всю к а тушку и бр о сили под забором.

Ей ли не знать? Несколько лет назад, в потоке сверстников, Сонечка Воротова приехала поступать в институт. Юная провинциалка, напуганная рассказами о взятках и блате на вступительных экзаменах, не рискнула подать документы в пр е стижный ВУЗ. Старушка, классная руководительница считала, что Соня до с тойна учится в университете, но Воротова действовала наверняка и легко сдала экзамены в медицинский. Работа врача казалась ей стабильной и почетной. Дома, с о седка этажом выше, заведующая местной поликлиникой, выглядела ухоженной, на работу ездила на служебной машине. Чем не признак благополучия для юной Вор о товой.

Как и положено, первого сентября ей вручили новенький студенческий билет. Началась новая жизнь! О, сумасшедший мир большого города! Другой ритм, др у гие ценности. Тихо дремлющий периферийный городок Сониного детства каза л ся теперь безнадежно далеким. Какая прелесть – обязательная студенческая карто ш ка, с дружной работой и песнями, вечером у костра. А новые друзья! А и н ститут, с его академическими часами, с семинарами и лекциями. Как это разнилось с суе т ливой средней школой, с обязательными домашними заданиями и ответами у до с ки. Да и старшекурсники, не чета безусым школярам – солидные, большинство в «фирме». От них уже не дождешься диких воплей и катания друг на друге на пер е менах. Они не таясь, курят рядом с преподавателями и степенно рассуждают.

Первые курсы Соня снимала квартиру. И не потому, что комнат в студенч е ском общежитии не хватало – так хотела мама. Она ужас как боялась общаги, её вольн о сти. Маме всюду мерещились страхи. Родившая в тридцать четыре, без м у жа, она дрожала над единственной дочкой. О подлости мужчин мама не твердила. Вообще, пробл е мы отношения полов старательно избегала в разговорах с дочкой. На все вопросы о папе неизменно отвечала: "Он умер ". Сейчас Соня понимала, что биол о гический отец не умирал. Просто маме, если она хотела ребенка, больше нельзя было медлить. Зная маму, она верила, папа был хороший и крас и вый. Не потому ли Соня выросла похожей на него. Маминого в ней оказалось мало. Мама всегда была и родной, и милой, и для Сони самой красивой, но в толпе не выдел я лась, ни ростом, ни вне ш ностью.

В старших классах Воротова-младшая еще не числилась в красавицах. Взгляды пацанов тогда больше цеплялись за налитые формы других одноклассниц. По-детски угловатая, голенастая Соня, подобно благородному бутону, не спешила ра с крываться. К тому же у подружек имелось преимущество перед ней в виде косм е тики. Мама была категорически против косметики на молодой коже, и дочка ст а ралась ее не огорчать. Больше занятая учебой, Соня не очень-то переживала от н е достатка внимания мальчиков, словно чувствовала, что юным красоткам остав а лось еще год-другой будоражить умы одноклассников. За порогом школы прелес т ниц ждало поспешное замужество, бабий замотанный вид и грузность т е лес. Что ж, и в природе век перв о цвета недолог.

Первые институтские годы дались трудно. Знать бы раньше, что медицина – это сплошная зубрёжка. Грустная школьная геометрия, с её формулами, была пр о ще, поскольку логична от "А" до "Я". А тут, Ubi pus , ebi evacua – вот и вся лог и ка. На старших курсах стало полегче: появилось больше свободного времени. Уцеле в шие после жесткого отсева, будущие Эскулапы преобразились из "синюшного в и да" в нормальный. Ребята приободрились, девчонки расцвели. На потоке появ и лись парочки. Соня тоже позволила поухаживать за собой однокурснику. Но дал ь ше посиделок в кафе, за мороженым, дело не заходило. Однокурсник казался пр о стов а тым, и Соня серьёзно его не воспринимала. И лучше бы оставался он ...

За какие такие грехи судьба свела её с Игорем, или Гариком, как его все наз ы вал и . Познакомились они на одной из редких институтских дискотек. Факульте т ская профоргиня, с задатками свахи, время от времени организовывала см е шанные вечеринки для студентов . На них медики чаще всего приглашали физиков. К а ким ветром занесло Гарика на ту вечеринку? Он не был студентом ни того, ни др у гого ВУЗа. На дискотеку Гарик прошел, пользуясь всеобщей неразберихой. Как только он появился в зале, среди Сониных подружек пробежал шепоток. Факул ь тетские модницы приняли «стойки». Высокий, широкоплечий, с цыганскими вол о сами до плеч, зеленоглазый, он резко выделялся среди ст у дентов.

Как он разглядел Соню в такой толпе? Когда Гарик пригласил ее на танец, то Соне показалось, что весь зал смотрит на них. Она даже разрумянилась. Жел а ние ощутить превосходство перед факультетскими красавицами сыграло злую шутку – она позволила незнакомцу поухаживать за собой. Соня упустила из виду, что х о рошие книжки «про любовь» частенько коверкают людям жизнь.

Дальше по стандартам женского романа: он – красивый, не женатый, состо я тельный, благородный; она – умница, красавица, скромница. Между ними просто не могла не полыхнуть любовь (знакомая каждому читателю), единственная в жи з ни, в мареве страстей которой не замечаешь козлячих наклонностей любим о го (ой). Новые чувства переполняли Соню. Обычно рассудительная, она прислушив а лась к себе, но слышала только хрустальный звон башмачков Золу ш ки. Какая тут учеба, когда у нее есть свой принц, ее Гарик. Соня остро ощутила, какими длинными б ы вают лекции, когда за окнами опадает багряная листва и не терпится ули з нуть из надоевшей аудитории, походить по согретой последними лучами аллее, потр о гать шершавую кору кленов, отходящих ко сну на долгую зиму. Словно радуясь ее любви, мир дарил Соне свое очарование. Гарик же подарил ей первый поцелуй властных и жадных губ, так не похожий на слюнявые лобзанья школьного ухаж е ра. Его нежные, сильные руки заставляли трепетать тело и дурманили мысли. Именно с ним она испытала первый стыд обнаженного тела и боль любви внизу жив о та.

Она еще не читала Библию и не знала о заклятии Богом женщины: "... и [б у дет] к твоему мужу влечение твое, и он будет господствовать над тобой". К какому мужу? Родной Гарик. Молодой человек сам заговорил о свадьбе. Скоро в о т пуск из-за границы приедут его родители. Гарик представит им свою невесту и затем, все вместе, они отправятся к Сониной маме. А пока Гарик познакомил ее со своей т е тей – Виолеттой Борисовной. Тетка понравилась Соне. В свои пятьдесят Виолетта не растеряла привлекательности, оставалась энергичной, стремительной. Тетя б ы ла ужасно занятой, руководила курсами секретарей-машинисток, но ради невест ы племянника отложила все дела и целых полдня провела с Соней. Она обсто я тельно, но не обидно расспросила Соню о семье, учебе, о взаимоотношениях с племянн и ком. Внезапно ей захотелось сделать Соне подарок, и она потащила девушку по м а газинам и в салон красоты . Оказалось, что многие директрисы ее хорошо зн а ют и, вскоре, несмотря на протесты Сони, Виолетта одела будущую невестку с ног до г о ловы . «Это тебе мой подарок на будущее», – приговаривала она. Ее напору просто невозможно было противиться. Благо еще вкусы у них совпадали, так что пода р ками Соня осталась довольна. Разность возрастов между ними с момента похода по магазинам уже не ощущалась. Тетка оказалась на удивление простой в общении. Заставляя Соню примерять изумительное французское белье, Виолетта, не туш у ясь, прошлась по физиологии мужчин и дала несколько практичных советов буд у щей невестке.