Текст книги "Космический маразм (СИ) "

Автор книги: Сергей Бушов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

– Здесь обязательно должно быть какое-нибудь приличное заведение, – повторял он, и, наконец, удовлетворённо взмахнул рукой: – Ну, вот, я же говорил.

Мы подходили к аляповатому особняку грязновато-кремового цвета с криво приделанной вывеской "Зелёный дворник".

– Прошу, – Вам Кого распахнул дверь, и она, заскрипев и покосившись, впустила нас в чрезвычайно вместительное, но пыльное и темноватое помещение, уставленное тяжёлыми деревянными столами и такими же стульями. На потолке покачивалась желтоватая засиженная мухами люстра, а в дальнем углу тихо бормотал подвешенный к стене старенький телевизор, который показывал не то новости, не то рекламу, что, в принципе, одно и то же.

Тут же подскочил маленький плюгавый человечек с тоненькими усиками и полотенцем на руке.

– Чего изволите-с? – поинтересовался он.

– Хотим, так сказать, культурно посидеть, – ответил Вам Кого, чуть запоздало снимая шляпу. – Поговорить, поесть, выпить. Это возможно?

– Разумеется! – официант улыбнулся и повёл нас к столику возле заляпанного окна, в углу которого я заметил паутину.

Мы расселись вокруг стола, а для Конотопа двое здоровенных детин-охранников подтащили к столу кожаный диван, на который он торжественно и улёгся.

– Замечательное заведение, – похвалил Вам Кого.

– Держим марку-с, – сказал официант, раздавая меню. – Сразу закажете что-нибудь?

– Конечно, водочки, – произнёс Вам Кого, листая меню. – И вот, пожалуй, мне стейк из сёмги под икорным соусом.

– Знаете, – улыбнулся официант, – сёмгу я бы не советовал. Она тухловата-с.

– Кхм, – сказал Вам Кого. – Тогда каре ягнёнка в горчичной заливке.

– Хорошо, – сказал официант. – Отличный выбор.

– А мне, – подал голос Конотоп, лениво оторвав голову от валика дивана, – печёное свиное колено. Покрупнее и можно сырым.

– Будет исполнено.

– А перчики халапенос, фаршированные сыром, у вас есть? – спросил я.

– К сожалению, кончились, – развёл руками официант.

– Эх, – вздохнул я. – Тогда макароны по-флотски.

– Сделаем.

– Мне то же самое, – сказал Сам Дурак.

– А вам? – обратился официант к Кентелу.

– Мне самое большое мороженое, – сказал Кентел. – И газировки с соломинкой.

– Слушаюсь, – официант попятился, не снимая с лица улыбки, и удалился исполнять заказ.

– Отличное всё-таки место, – восхитился Вам Кого. – Надо же – честно признали, что сёмга с душком…

– Вам Кого, не томи, – перебил его Конотоп. – Нам не терпится узнать, как ты дошёл до теперешнего состояния.

– И почему вы вообще не умерли? – добавил я.

– Ну, это-то понятно, – крякнул Вам Кого. – Маразм ведь на дворе. "Коробочка" переместила меня не в открытый космос, как я рассчитывал, а в дикие места в горах. При этом сама разбилась о камни. Я тоже слегка шарнир на ноге повредил – потом он починился, правда. Сделал себе посох из местного дерева да пошёл искать людей. Долго шёл – ни еды, ни воды. Наконец набрёл на первые поселения…

Тут как раз поднесли графин водки, рюмочки и мясную тарелку за счёт заведения. Мы разлили и выпили по первой. Вернее, выпили по-настоящему только трое. Конотоп лакнул из своей огромной рюмки, поморщился и отодвинул её в сторону. Кентел вылил рюмку себе на голову, захихикал и приложился к принесённой газировке. Вам Кого прокашлялся и продолжил:

– Я находился в слабо цивилизованной стране – примитивный быт, дети бегают голые. Слишком привлекал внимание дырой в голове и яркой одеждой. Купил себе на рынке балахон, потом попалась маска. Так и шёл, инкогнито, дальше. Побирался, что уж скрывать. Потом прибился к одному каравану, помогал следить за верблюдами, меня подкармливали тоже. Думал уже, что конец жизни так проведу. Но потихоньку маразм начал проявлять себя. То половинка космического корабля из-под земли вылезет, то верблюды начинают, простите, изумрудами испражняться. И вот как-то так получилось, что я к этому был готов, а все вокруг – не очень.

– Прошу прощения, – обратился подошедший официант к Конотопу. – Я заметил, что водка вам не по вкусу пришлась. Не сочтите за дерзость, но, по моему опыту, кошачьи предпочитают валериану. Не прикажете ли подать?

– А что? – Конотоп скорчил одобрительную мину. – Давайте попробуем.

Скоро на табуретке перед ним появилось металлическое ведёрко, и в воздухе резко запахло валерьянкой. Конотоп лизнул и вздрогнул, воскликнув:

– Эх! Ядрёная вещица, вставляет… А ты что замолчал, Вам Кого? Рассказывай дальше.

– Ну а что там рассказывать? – вздохнул Вам Кого. – Все эти чудесные события людей пугали, а меня нет. Я что-то пытался объяснять, втолковывать. Иногда получалось даже предсказать, что дальше будет. Вот, к примеру, как-то раз мальчишка-погонщик подлетел метра на два в воздух и опуститься не смог. Летает, как воздушный шарик, кричит, плачет, но никак не приземляется. Конечно, все стали прыгать, пытаться поймать. А я сообразил, что в маразме от этого только вред, не добьются они цели. Сказал, что если они будут прыгать, он только выше поднимется. Так и случилось. Посоветовал с ним в верблюдов поиграть…

– Это как? – не понял Конотоп, на секунду вынув язык из валерьянки.

– Ну, примерно как здесь в города. Надо придумать чудное имя верблюду, чтобы начиналось на ту букву, на которую предыдущее заканчивалось. Если повторишься или задумаешься больше чем на секунду, проиграл. Дурацкая игра, но распространена среди погонщиков. Помогло.

– Ваш ягнёнок, – сказал официант, возникший вместе с подносом возле стула Вам Кого. – Приятного аппетита.

– Благодарю, – сказал Вам Кого, а мне как раз поднесли мои макароны. Кентел, получив мороженое в вазочке, тут же схватил в одну руку вазочку, в другую – стакан с газировкой, и принялся хаотично прыгать вокруг стола.

– Что-то я не понимаю, – проворчал Конотоп. – И как эта игра поспособствовала спасению мальчика?

– Кхе, – Вам Кого почесал бороду. – Сам не знаю. Но я как рассудил – что-то такое в его голове произошло, из-за чего он представил себя летающим. Если отвлечь, не зацикливать на этой мысли, то она забудется, и он вернётся к тому состоянию, которое ему привычно. Так и получилось. Поиграли пару минут, а он уже по земле идёт, и сам не заметил, как. И потом у меня из-за таких случаев стал расти авторитет как мудреца. Иногда говоришь чушь какую-нибудь, а тебе верят, вот она и сбывается. Маразм ведь. Постепенно стали мне приносить в подарок вещички, деньги, еду. Отбился я от каравана, выбрал себе местечко, выторговал шатёр, и с тех пор сижу тут, кукую потихоньку. – Он осмотрел стол. – Что, у всех закуска уже есть? А что же мы сидим?

Мы чокнулись, выпили и продолжили трапезу.

– У меня всё ещё прозаичнее, – вздохнул Конотоп, вгрызаясь в огромное свиное колено, из которого выступала розоватая кровь. – Трудно здесь жить не такому, как все. То в кутузку тебя запрут, то, как в этот раз, в дурку попытаются отправить. Каждый норовит пальцем ткнуть и посмеяться. И никому в голову не приходит, что я тоже могу что-то чувствовать, что я живой, и у меня свой внутренний мир есть. А потом – устал я вообще от маразма. Стабильности хочется. А тут как всё время – заснул в тепле, проснулся на северном полюсе. Купил на последние деньги кусок мяса, а он ожил и убежал. Чёрт знает что.

– А у тебя, Володя, как дела шли? – спросил Вам Кого.

– Да пока по плану, – ответил я. – Хотел попасть к себе домой – попал, хотел вас встретить – встретил. Осталось вернуться на Эгозон и добраться до Семнадцатой Плиты.

– То, что ты оптимист – это хорошо, – сказал Вам Кого. – Однако, какой вкусный ягнёнок. Удивительно удачно мы зашли в это заведение… Давайте только ещё по рюмочке… Официант! Кажется, нам нужна ещё бутылка.

– Уже, – официант оказался возле Вам Кого с бутылкой прозрачной, как слеза, жидкости.

– Мне определённо у вас нравится, – восхитился Вам Кого.– Должно быть, я был вашим клиентом, когда и кафе-то самого ещё не было.

– Не хочу хвастаться, – улыбнулся самодовольно официант, – но у нас многие известные люди бывали. Взять, скажем, Жюля Верна.

– Да ну! – воскликнул Вам Кого. – Не может быть.

– Как же, как же, – подтвердил официант. – Хаживали-с сюда неоднократно. Именно здесь он попробовал свои знаменитые пурожаны…

– О! – Вам Кого, уже слегка нетрезвый, выставил вверх указательный палец. – Давайте сюда пурожаны, тоже попробуем.

– К большому сожалению, – сказал официант, – рецепт утерян. Но именно они в своё время, прямо в нашем кафе, вдохновили Жюля Верна на изобретение таких вещей, как парус, палатка, противогаз и паровоз.

– Постойте, – вспомнил я. – Кажется, паровоз кто-то русский изобрёл. Или я не прав?

– В некотором смысле, – согласился официант. – Ведь Жюль Верн изначально был русским. Он начинал писать в России, когда влюбился в студенческие годы в девушку по имени Юлия, и печатал свои рассказы под псевдонимом Юлий Верный. И уже затем, будучи сослан во Францию за рукоприкладство…

– Кто? – удивился Вам Кого. – Жюль Верн?

– Ну да, – кивнул официант. – Он много к чему руку приложил. Вот, к примеру, прямо здесь, на салфетке, он написал своё знаменитое стихотворение "Плакала Саша, как лес вырубали. Егерю руку сломала в печали".

– Это разве не Некрасов? – уточнил я. – Или Блок…

– Да идеи тут буквально витают в воздухе! – пояснил официант. – И Жюль Верн тогда, расплакавшись над утратой своей Юлии, горестно швырнул салфетку со стихами в огонь, поэтому никто не успел их прочитать. Но салфетка рассыпалась в пепел и разлетелась по воздуху, так что ничто не пропало даром.

– Удивительная история! – сказал Вам Кого. – Давайте-ка ещё разольём.

Как только Вам Кого наполнил свою рюмку, к столу подскочил Кентел, выкрикнув "Разрешите у вас побулькать!", засунул в неё соломинку и усиленно подул, выплеснув всё содержимое рюмки прямо на стол.

– Кентел! – воскликнул Вам Кого. – Это уже чёрт знает что! Иди вон, телевизор лучше посмотри.

Кентел насупился и вернулся на своё место, принявшись остервенело лизать мороженое.

– А вы заметили, между прочим, – сказал Конотоп, пока Вам Кого вновь наполнял рюмку, – что маразм распространяется неравномерно? Иногда зашкаливает, а иногда словно бы ничего странного и не происходит?

– Я заметил, – согласился я. – Вот, к примеру, когда я сказал Естременте…

Я осёкся, поскольку Вам Кого замер, выпучив глаза и не донеся до рта рюмку.

– Вы сказали это слово? – дрожащим голосом произнёс он. – Володя, но зачем? И почему оно не сработало?

– Не сработало понятно почему, – ответил за меня Конотоп, облизывая испачканную кровью морду. – Потому что в маразме вообще ничего толком не работает. Смотрите – вот и я сейчас скажу это слово. Естрементеракориндо!

Я вздрогнул, поскольку за Вам Кого колыхнулась штора.

– Простите, – покраснел он. – У меня от волнения газы.

– Ну, вот видите, – усмехнулся Конотоп. – Пук Вам Кого действует сильнее, чем этот пароль. А вот зачем ты пытался его использовать, Володя, это и вправду интересно.

– Понимаете, – я опрокинул в себя водку, поморщился и попытался вспомнить, почему, собственно, я решил устроить конец света. – Я внезапно понял, что вас всех я придумал. В моей жизни были разные события, которые привели к тому, что я выдумал и Свази, и тебя, Конотоп, и маразм, видимо, тоже…

– Ну и что? – не понял Конотоп. – В том и состоит маразм, что все друг друга, как ты говоришь, выдумывают. Все мы – плоды своей больной фантазии.

– Не знаю, – я пожал плечами. – Но мне тогда от этого так грустно стало. Может, потому, что я остался один…

– Ну, – сказал Вам Кого, – сейчас-то мы все вместе! За это обязательно надо выпить!

– Можно вопрос? – вдруг произнёс Сам Дурак, до этого долго сидевший молча. – А что мы собираемся дальше делать?

Наступила тишина.

– Я хотел откопать корабли, – наконец произнёс я неуверенно. – Но если, Сам Дурак, ты говоришь, что уже пытался, то этот вариант, наверно, отпадает…

– Хорошо, – вмешался Вам Кого.– Поскольку я всё-таки Председатель Конгресса, то позвольте мне выбирать варианты. Какие есть предложения? Первое – копать. Ещё что-нибудь?

– Не копать, – сказал Конотоп. – Шучу. Я бы предложил случайный поиск. То есть проявлять какую-то активность, двигаться, искать. В конце концов, что-нибудь да случится. Другое дело, что вероятность положительного исхода очень маленькая, так что ждать можно до скончания века. Но и при других действиях результат будет примерно тем же, если не хуже.

– Хорошо, – кивнул Вам Кого. – Вариант второй – случайный поиск. Запомним.

– Ещё, – вспомнил я, – у меня была идея добраться до Курского вокзала, а оттуда до космодрома Байконур. Вдруг оттуда корабли летят на Эгозон? Глупо, конечно.

– Не так уж и глупо, – возразил Конотоп. – Если много людей связывают Байконур с космосом, это не может не отразиться на реальности.

– Вариант три – Курский вокзал, – кивнул Вам Кого. – Ещё идеи?

– Есть ещё вариант, – тихо сказал Сам Дурак. – Йокесы.

Все снова замолчали. Вам Кого смотрел в стол и хмурился.

– А при чём тут йокесы? – нарушил я тишину.

– Йокесам везёт, – пояснил Сам Дурак. – В маразме у них гораздо больше шансов добиваться того, чего они хотят.

– Вот именно, – Вам Кого выставил вверх указательный палец. – Чего они хотят. Они, а не мы. А чего хотят йокесы, вообще никто не знает.

И тут до меня дошло. Я вспомнил, как будто по мановению волшебной палочки с неба в руку Пахома свалилась бутылка водки.

– Постойте, – пробормотал я. – Так, значит, Пахом…

– Какой ещё Пахом? – спросил Вам Кого.

– Чернокожий егерь? – уточнил Сам Дурак. – Да, по моим данным, он тоже один из них. А ты откуда его знаешь?

– Так гостинцы же он мне дал, – вздохнул я.

– Какие гостинцы? – спросил Вам Кого.

– Да вот, – я достал из сумки бутылку водки и банку огурцов.

– А знаете что? – сказал Вам Кого, потирая руки. – Я предлагаю выбор вариантов отложить на потом. Официант!

Тот моментально возник возле стола.

– Слушаю.

– А можно ли у вас употреблять то, что у нас с собой?

– Конечно, – усмехнулся официант. – Без проблем. Только придётся заплатить, будто вы у нас заказали.

– Ну и замечательно, – сказал Вам Кого, откупоривая бутылку. – И еды ещё принесите какой-нибудь, а то я уже кости обглодал.

– Сию минуту.

– Давайте немного расслабимся, – предложил Вам Кого, – и забудем обо всем.

– Кстати, Вам Кого, – вспомнил Конотоп, – забыл у тебя спросить – а почему ты назвался Хьюго?

– Да потому, что моё имя на Земле всё время вызывает проблемы. Спрашивает меня, скажем, полицейский: "Как вас зовут?", я отвечаю "Вам Кого", а тот злится: "Да мне никого, я спрашиваю – как вас зовут?". Далее по циклу.

– Ну, это я понимаю. С Сам Дураком, наверно, ещё смешнее бы получилось, – ответил Конотоп. – Но почему именно Хьюго?

Вам Кого наморщил лоб и сделал умное лицо, после чего изрёк:

– А Хью его знает!

Все засмеялись и выпили ещё.

В принципе, не только теория вероятностей, но и физика – наука не вполне точная. Если вспоминать, что написано в учебниках, то всё применимо только к идеальному газу, материальным точкам и на малых скоростях. А кто из нас материальная точка или, пуще того, идеальный газ? Хотя у меня много раз в жизни было ощущение, что я – это вроде как и не я, а что-то вокруг и неподалёку от того места, где я сейчас сижу, словно настоящий я – это как раз-таки материальная точка, а всё остальное – просто фикция и обман. Вот и сейчас я очнулся, дремлющий над миской с неопознанными мясными объедками, и долго не мог понять, кто я, и почему голос смутно знакомого старика рядом разговаривает о чае.

– Я, к примеру, уважаю чай хупу, – говорил Вам Кого слегка заплетающим языком. – Вот у вас есть хупу?

– Не уверен, – отвечал официант. – Надо узнать на кухне.

– Дело в том, что он называется обычно не хупу, – продолжал Вам Кого, – а ройбош. Или "крими ройбош". Но это невозможно запомнить, поэтому я запомнил его как хупу. Почему я не могу называть чай так, как мне нравится? Он же хороший? Хороший! Вкусный? Вкусный! Полезный? А то! Так зачем мне называть его какими-то странными непонятными словами, если на самом деле он хупу.

Вам Кого посмотрел на меня осоловелыми глазами и пробормотал:

– Вот и Володя будет хупу. Правда, Володя?

– Ага, – ответил я. – Лишь бы не мончо.

– Эх, Володя, не зря я вас выбрал… Принесёте чай?

– Я? – удивился я.

– Сидите-сидите, – остановил мою попытку приподняться официант. – Это он мне. Сейчас принесу.

– А у них там новости сломались, – грустно сказал Кентел, засунув в нос соломинку от коктейля.

Я поднял глаза и действительно увидел на экране телевизора яркую надпись Breaking News.

– Володя, сделайте погромче, – попросил Вам Кого.

– Ща, – я встал с места и чуть не упал, поскольку у меня закружилась голова.

– Да у вас же пульт под рукой! – воскликнул Вам Кого.

– А, извините, – я сел на место и увеличил громкость, так что стало слышно, как диктор произносит:

– …очередной случай колоссальных разрушений, совершённых в Центральной России, на этот раз удалось заснять на видео. Эти уникальные кадры предоставили неизвестные лица, оставившие диск с сопроводительной запиской на крыльце офиса нашей телекомпании.

На экране появилось слегка дрожащее изображение худощавого человека… Нет, даже не человека – настоящего скелета, на котором из одежды были только чёрные кожаные перчатки. Он, словно живой, не спеша шёл по тротуару в сторону припаркованного чёрного автомобиля. Скелет внезапно присел, ухватил автомобиль за бампер и, словно это была пушинка, мгновенно поднял над собой.

– Я его знаю, – сказал Сам Дурак. – Его зовут Йок Естер. Он главный у йокесов. Формально они никому не подчиняются, но этот субъект пользуется у них наибольшим авторитетом.

Тем временем скелет швырнул машину в сторону ближайшей многоэтажки. Автомобиль рассыпался на куски, а в здании вылетело несколько стёкол и погнулось ограждение балкона.

Тогда скелет продолжил своё движение по тротуару к следующей машине.

– То, что вы сейчас видите, – продолжил диктор, – произошло в центре города Стакан семнадцатого июня две тысячи одиннадцатого года ровно в пятнадцать часов.

– Как интересно, – сказал Вам Кого, бросив взгляд на часы на стене. – Это у них там будущее. На пару минут позднее, чем у нас сейчас.

Скелет в чёрных перчатках миновал следующую машину и подошёл к стоящему возле тротуара огромному экскаватору. Затем он так же легко приподнял его над землёй и принялся медленно раскручивать над головой.

– Сейчас вы видите кадры, – говорил диктор, – на которых некое существо разрушает уютное кафе "Зелёный дворник", одно из любимых мест отдыха горожан…

– А вон и наша вывеска, – Вам Кого радостно ткнул пальцем в сторону экрана, но тут же лицо его побледнело, он вскочил и выкрикнул: – Бежим!

Однако в то же мгновение страшный удар сотряс стену, и нас просто смело со стульев. На меня свалилось что-то мягкое и тяжёлое, я провалился в темноту, а когда чуть пришёл в себя, понял, что бегу вместе со всеми по тёмному тоннелю, в дальнем конце которого брезжит неясный свет.

– Прибавьте шагу! – крикнул Конотоп, который нёсся далеко впереди.

Я оглянулся. Следом, отставая метров на тридцать, бежал скелет и швырял в нас маленькими сверкающими шарами, которые взрывались, ударяясь о стены тоннеля. Почувствовав, как очередной шар разлетелся невдалеке от моего левого уха, я заметно прибавил в скорости, и конец тоннеля стал приближаться всё увереннее.

Стальные ноги Вам Кого с грохотом мелькали прямо впереди, а я уже успел пожалеть о пропущенных занятиях по физкультуре, поскольку задыхался и готов был рухнуть прямо здесь. Мы выбежали на свет посреди большого тенистого парка, где я обернулся, чтобы проверить, а есть ли смысл продолжать бег – возможно, преследователь уже отстал?

И тут же получил в плечо удар блестящим шаром, который присосался к моей футболке и начал жечь кожу.

– Аааа! – завопил я. – Снимите его с меня!

Скелет, который уже не спеша шагал в мою сторону, вдруг выкрикнул "В яблочко!", захохотал, неожиданно присел и, распрямившись, взмыл в небо.

– Володя, не волнуйтесь! – запыхавшись, выкрикнул Вам Кого, подбегая ко мне. – Главное – не трогайте! Взорвётся!

Все окружили меня плотным кольцом. Лица были озабоченные, скорбные. Я, словно заворожённый, смотрел на прилепившийся шар. Тот переливался и, похоже, медленно рос.

– Как же его обезвредить? – растерянно спросил Сам Дурак.

– Кранты Ясонию, – констатировал Конотоп.

– Руку точно оторвёт, – поддакнул Вам Кого.

– Шарик… – ласково произнёс Кентел. – И я такой хочу!

Он протянул руку и дотронулся до шара пальцем.

Шар с треском лопнул, превратившись в кипу розовых листочков бумаги. Я охнул и чуть не упал в обморок.

– Повезло, – пробормотал Сам Дурак, поймал один из листочков и протянул мне.

Я взял его и прочитал:

"Замучили проблемы?

Вам скучно жить?

Не можете добиться цели?

Мы поможем!

Дебилам и моральным уродам – скидки.

Исполнительная сила Вселенной – йокесы. Телефон 555-0761".

– Вот вам ваши йокесы, – проворчал Вам Кого, обращаясь к Сам Дураку. – От них одни разрушения и смерть. Всё ещё хотите от них помощи?

Сам Дурак промолчал.

– Пойдёмте, присядем, – предложил Вам Кого, поправляя шляпу. – Вон скамеечка. В моем возрасте такие пробежки – это уже чересчур.

– Жалко кафе, – пробормотал я, присаживаясь возле Вам Кого. – Официант погиб, наверно. Так интересно про Жюля Верна врал…

– А с чего вы взяли, Володя, – ответил Вам Кого, – что он, собственно, врал?

Я вдруг понял, что он прав – в той реальности, которая существовала для официанта в момент его рассказа, вполне могло быть, что Жюль Верн в прошлом ел в их кафе пурожаны и изобретал паровоз.

– На самом-то деле, – сказал Конотоп, – в маразме смерть не так страшна. Всё дело в том, что человек не может представить собственную смерть, поэтому и умереть, как следует, не может.

– Ну да, – усомнился я. – А если бы я взорвался от этой бомбочки?

– Ну, взорвался бы – и что? – хмыкнул Конотоп. – Меня вот насквозь проткнуло шпилем Останкинской башни, но я от этого не более мёртв, чем обычно. А вот скажите, между прочим, кто-нибудь помнит, как мы попали из кафе в тоннель?

Я промычал в ответ, остальные благоразумно промолчали.

– Вот и я говорю, – продолжил Конотоп. – Где гарантия того, что мы не погибли под обломками кафе? Может быть, мы просто не заметили своей смерти? И есть ли вообще разница – быть живым или мёртвым?

– Погоди, Конотоп, – возразил Вам Кого. – Ты что, хочешь сказать, что мы уже умерли? Не верю. Маразм основан на человеческом подсознании, а в моём подсознании смерть выглядит совсем не так.

– Не путай сознание и подсознание. В твоём подсознании смерть невозможна, – сказал Конотоп. – Более того, у человека вообще нет никакого чёткого представления о смерти. Между прочим, это доказано опытами доктора Дмухана-Сквознимовского в пять тысяч семьсот шестьдесят первом году, да и мои эксперименты это подтверждают. Есть на свете хоть один человек, который побывал по ту сторону смерти и принёс такие свидетельства, которым можно верить? А добиться того, во что не веришь, невозможно. Так что нет, Вам Кого, мы не мёртвые, поскольку не смогли умереть. Мы в новой жизни, хотя я не вижу никакой разницы между жизнью и смертью.

– Хм… Но ведь степень маразматичности – количественная величина, – продолжал не соглашаться Вам Кого. – Как может быть, что при маразме в один Рах смерть возможна, а при семнадцати – нет?

– Во-первых, – пояснил Конотоп, – я не вижу тут противоречия, всё дело в вероятностях. А во-вторых – кто тебе сказал, что в обычной жизни, при одном Рахе, смерть возможна? Откуда ты знаешь, что там, за ней, не то же самое, что и здесь?

– Но я же… Хм… Да… – Вам Кого задумался на мгновение, опустив глаза, а потом вдруг махнул рукой:

– Ладно. Хватит уже философских дискуссий. Нам нужно принять решение, что делать дальше. И, поскольку от нашего решения зависят судьбы всей Вселенной, я бы сказал, что это решение политическое. А я вроде как Председатель Конгресса, да и в маразме кое-что понимаю, побыв в шкуре Хьюго. – Вам Кого снял шляпу, почесал свою дыру и водрузил шляпу на место. – Поэтому позвольте мне решить самому. Итак, если отбросить вариант с йокесами как абсолютно для меня неприемлемый, остаётся три альтернативы. Первое – копать землю в поисках кораблей. Вариант хороший, но против него есть существенные доводы. Сам Дурак копать уже пытался, и безрезультатно. Кроме того, этот вариант требует слишком много условий для благоприятного исхода. Мы должны откопать корабль, корабль должен оказаться пригодным для полёта и прилететь на нем мы должны именно на Эгозон. Всё это вместе кажется чрезвычайно маловероятным. Второе – искать Курский вокзал. Опять же, нам нужно сначала найти Курский вокзал, затем умудриться доехать на поезде до Байконура, потом полететь и так далее. Слишком сложно. Поэтому я выбираю случайный поиск. Будем искать до тех пор, пока случайно не наткнёмся на Эгозон. Тем более, если верить Конотопу, смерть нам не угрожает, и во времени мы не ограничены.

– На самом деле, не так уж и не ограничены, – уточнил Конотоп. – Неизвестно, во что превратится этот мир, когда пройдёт много времени и человеческие стереотипы будут полностью разрушены. Возможно, в этом мире просто перестанут существовать такие понятия, как отдельное существо, материальный предмет или даже абстрактные идеи. Так что в некотором смысле мы можем перестать существовать.

– Я согласен с Вам Кого, – подал голос Сам Дурак. – Случайный поиск выглядит наиболее разумным в теперешних условиях.

– Ну что же, – Вам Кого хлопнул руками по металлическим коленям, – раз возражений нет, то давайте двинемся в путь.

Мы встали и с воодушевлением зашагали по дорожке парка. Обстановка вокруг вносила умиротворение. Мимо проплывали тополя, берёзки, пальмы и кипарисы, над головами пели птички, летучие мыши и парочка крылатых лошадей, на которых я, впрочем, поглядывал с опаской, поскольку опасался осадков в виде навоза. И всё же природа, окружающая нас, настраивала на романтический лад.

– Конотоп, – нарушил я всеобщее молчание, – а почему ты сразу не заговорил со мной, когда увидел меня на Земле первый раз, возле интерната?

– У тебя на роже, Володя, был написан такой испуг, что я решил дать тебе время успокоиться. А что?

– Да так. А письмо, что ты послал – как оно умудрилось ко мне попасть? Неужели обычная почта доставила его по такому неточному адресу?

– Я посылал как обычно, – Конотоп недовольно взмахнул хвостом. – Да какая разница! Вот тебе совет, Володя – в маразме не вдавайся в детали, а то с ума сойдёшь.

– Кто-то мне это уже говорил, – пробормотал я. – Не помню.

Тем временем деревца вокруг нас уже поредели, и мы вышли на огромный, безграничный пустырь, по которому были разбросаны кучи разного мусора. Я почувствовал себя словно в музее. В одной куче моё внимание привлекла толстенная книга Агаты Кристи под названием "Заколебали", в другой – гигантское чучело козла.

Вам Кого тоже заинтересовался чем-то в одной из куч, улыбнулся и, подбежав к ней, извлёк из мусора небольшой предмет, в котором я узнал потёртую губную гармошку.

Он вытер её о рукав, набрал воздуха и мастерски исполнил мелодию "Боже, царя храни".

– Здорово! – восхитился я. – Где это вы так наловчились?

– В самодеятельности. Я знаете, как в детстве в хоре балалаечников танцевал? Такие па выделывал, что задние ряды рыдали.

Практически в ту же секунду Кентел подбежал к очередной груде мусора и стал карабкаться по ней наверх. Через мгновение он оказался на вершине, возле большого чёрного рояля, наполовину погружённого в обломки разной мебели. Он присел на сломанный стул, открыл крышку рояля и без всякой предварительной подготовки заиграл прекрасную музыку.

Я от удивления раскрыл рот и слушал, поражённый.

– Что вы удивляетесь? – тихо произнёс Вам Кого. – Кентел вообще всё умеет.

– А что это за музыка? – поинтересовался я.

– Соната Грига.

– А какая соната? – спросил я на тот случай, если мне впоследствии придётся поискать это произведение в Интернете.

– Володя! – воскликнул Вам Кого. – Ну как вам не стыдно? Вы же житель Земли! Как вы можете не знать, что у Грига всего одна соната?

И мне стало стыдно. Действительно – Вам Кого, для кого Земля была чужой, знал её лучше меня, а полусумасшедший Кентел умел играть земную музыку так, как я бы никогда не научился… Впрочем, он уже закончил.

Из-за соседней кучи строительных обломков вышел Сам Дурак.

– Есть предложение, – сказал он.

– Какое? – уточнил Вам Кого.

В ответ Сам Дурак показал рукой в сторону мрачного ржавого силуэта метрах в ста от нас. Это был экскаватор, примерно такой же, каким было разрушено кафе "Зелёный дворник". Или, возможно, именно тот самый экскаватор.

– Кажется, с откапыванием кораблей становится немного проще, – сказал Сам Дурак. – Может, попробуем?

– Хм, – ответил Вам Кого. – А пуркуа бы и не па?

– Что? – переспросил Конотоп.

– Кто-нибудь умеет экскаватором управлять? – поинтересовался Вам Кого.

– Так это легко, наверно… – пробормотал я, приближаясь к ржавой машине. – Если, конечно, в нём бензин есть. Или на чём там экскаваторы работают?

Я по металлической лесенке залез в кабину, не имевшую ни одного целого стекла и, высунув голову в окно, спросил:

– А где копать-то?

– Да какая разница? – махнул рукой Вам Кого. – Где вам проще.

Я занял место оператора и почесал голову. Передо мной располагалось десятка два металлических рычагов с разноцветными набалдашниками. Никаких надписей или картинок, которые бы проясняли ситуацию.

– Ну, ладно, – решил я. – Будем решать задачу перебором.

Я потянул на себя первый попавшийся рычаг, синий. Двигатель за моей спиной зарычал, и манипулятор с огромным ковшом начал медленно ползти вверх.

– Отлично, – пробормотал я.

Я вернул рычаг в прежнее положение, и ковш остановился в воздухе на высоте метров трёх.

– Э… – я озадаченно почесал нос. – А опустить-то как?

Я тронул второй рычаг, и ковш отвалился, переломившись в шарнире и упав на землю с громким ухающим звуком.

– Не то, – прокомментировал я и вернул рычаг на место.

Ковш взлетел с земли и прикрепился на своё законное место на шарнире.

Третий рычаг включал музыку, четвёртый – вентиляцию, а пятый – подогрев сиденья до температуры раскалённой сковородки, так что мне пришлось с нечленораздельным восклицанием подпрыгнуть на месте.

Повернув очередной рычаг, я заметил, как экскаватор качнулся и плавно поплыл вверх, поднимаясь в небо.

– Володя! – послышался из-за окна голос Вам Кого. – А может, вы так сможете до Эгозона долететь? Хотя нет, нет, не вздумайте, кабина же негерметична…

Я повернул рычаг назад, и экскаватор довольно-таки тяжело плюхнулся на землю.

Перебрав таким образом почти все рычаги, я, наконец, нашёл тот, который включал нечто наподобие автоматического режима. Ковш сам стал совершать сложные движения – опускаться вниз, загребать землю, подниматься, отъезжать в сторону и опорожняться на соседнюю кучу мусора. После этого надо было снова дёрнуть рычагом, и ковш, растворившись в воздухе, возникал на прежнем месте и всё начинал сначала. Дело пошло.