Текст книги "3017: Сектор заражения (СИ)"

Автор книги: Сергей Богомазов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Впрочем, прежде чем выдвигаться к новой точке основными силами, нужно было провести разведку, и Гатриан Лекс вновь вышел на связь с Ваксом.

– Будем действовать по новому плану, однако мне необходимо, чтобы вы разведали ещё одну точку. Это недалеко от вас, передаю точные координаты. Задача – обнаружить выходящую на поверхность систему вентиляционного колодца, если таковая сохранилась.

– Вас понял, Ящер-1. Выдвигаемся, – отрапортовал предводитель группы разведчиков, после чего вновь пропал из эфира.

Чтобы скоротать время, первый центурион решил лично обойти занявших позиции бойцов. В конце концов, система мониторинга морально-эмоционального состояния показывала лишь ограниченный набор данных, таких как уровень адреналина, уровень усталости и тому подобные показатели, но никак не могла оценить степень того, насколько грамотно боец использует занятую позицию, и хорошо ли он замаскирован. С учётом того, что системой “хамелеон” были оборудованы лишь боевые костюмы “Чёрного Треугольника”, такая проверка была не лишней, ибо у остальных членов отряда, экипировка была куда проще.

Пройдясь по всем ключевым точкам, Гатриан Лекс в итоге оказался на крыше здания, где занимали позиции снайперы группы. Высота постройки была около сорока метров, а потому крыша здания значительно возвышалась над колышущимся морем буйной растительности, сплошным зелёным ковром расстилавшимся вокруг. После произошедшей много столетий назад катастрофы, мутации подверглись практически все организмы планеты, в том числе и ее флора, а потому оставалось лишь радоваться тому факту, что большинство из ныне живущих в “секторе заражения” растений, по-прежнему оставались для человека безопасны. Впрочем, несмотря на то, что сам по себе лес был относительно безвредным, он служил идеальным укрытием для многих мутантов, предпочитавших нападать из засады, а, потому, не смотря на обилие зелени, синее безоблачное небо и яркое солнце, окружающая картина не казалась Гатриану умиротворяющей.

– Господин первый центурион! – снайпер поспешно поднялся на ноги. – За время моего дежурства, никаких подозрительных... – начал было он, однако командир отряда жестом остановил его:

– Вольно. Продолжай наблюдение, солдат.

– Первый центурион… Сэр… – снайпер на секунду замялся.

– Хочешь что-то сказать? – поинтересовался Гатриан Лекс.

– Так точно … – откликнулся боец. – Возможно, сейчас рано об этом говорить, но по окончанию операции я бы хотел подать прошение о переводе в действующую боевую часть на Марсе… И я надеюсь, что вы дадите мне рекомендацию…

Первый центурион с удивлением посмотрел на парня.

– Странное желание, гастат… Насколько мне известно, несение службы в “секторе заражения” приравнивается к участию в непосредственных боевых действиях. Содержание и привилегии такие же, как и на фронтах войны с повстанцами, только погибнуть здесь шанс гораздо меньше, ведь рейды за пределы ресурсодобывающих объектов происходят не часто.

– Так точно, сэр! Именно это меня и печалит! – отозвался снайпер. – Я хочу получить реальный боевой опыт… Я вызвался в этот рейд не ради внеочередного отпуска и двенадцати квот посещения “свободного сектора”… Конечно, это все приятные бонусы, но даже если бы их не было, я бы все равно пошел с вами!

– Не терпится умереть? – Гатриан Лекс не смог сдержать усмешку.

– Никак нет, господин первый центурион… Я люблю жизнь, но…. Служба в периметре базы это такая рутина… Тут у меня гораздо больше шансов загнуться от скуки… То ли дело Марс! Я слышал, что война с повстанцами сейчас в самом разгаре! Я бы хотел принять в ней участие до того, как их всех перебьют! – глаза парня блеснули.

Первый центурион некоторое время молчал, глядя на солдата.

– Думаешь, война – это весело? – спросил он каким-то странным тоном, от которого молодой снайпер вновь замялся.

– Нет… Нет, сэр…Я так не думаю, но… Я считаю своим долгом в трудный для Империи момент быть там, где решается ее судьба, а не отсиживаться на забытой богами ресурсодобывающей базе “сектора заражения”…

– Но ведь кто-то должен делать и эту работу. Без земных ресурсов Империи не выжить.

– Да сэр, мне это известно… Но я знаю, что мог бы быть гораздо полезнее на фронте!

Глаза парня вновь полыхнули огнем.

– Эти повстанцы…. Они опухоль в организме Империи… Их риторика о том, что нельзя ущемлять свободу воли, контролировать рождаемость, что люди разных полов должны, как в древние времена, жить вместе и сами воспитывать свое потомство, так как им заблагорассудится… Безумие! Все это вновь поставит человечество на край гибели! Я уже не говорю о том, что они ратуют за то, чтобы вновь переселиться на Землю… Этот бред даже комментировать смешно, с учетом того, что никто из них тут ни разу не был и они понятия не имеют, что такой планеты как Земля больше нет, а есть лишь “Сектор Заражения”…

Первый Центурион задумчиво смотрел на молодого солдата. Да… С такой идеологической подготовкой парню самое место в С.Б.И. Впрочем… В молодые годы он и сам был таким.

– Напомни мне, как тебя зовут, и какой твой биологический возраст.

– Райли, сэр! Гастат Тим Райли! Двадцать лет! – отозвался солдат, и, помолчав, добавил: – Признаться по правде, вы мой кумир, сэр, и участвовать в походе под вашим командованием стало большой честью для меня. Сам я давно мечтаю попасть в “Черный Треугольник”… Мне известно, что отбор туда очень серьезный, и даже не каждый преторианский гвардеец способен его пройти, однако я настроен очень серьезно. У меня лучшие показатели по стрельбе на дальние дистанции среди всего личного состава моей базы и…

– Я тебя понял, – прервал речь солдата Гатриан Лекс. – Если проявишь себя в процессе этого рейда, то, возможно, я смогу дать тебе рекомендацию. С ней шансы на то, что твое прошение удовлетворят, значительно повысятся.

– Благодарю, сэр! – лицо снайпера озарила улыбка. – Сделаю все, от меня зависящее!

– Начинай делать это прямо сейчас. Продолжи наблюдение. – Первый центурион собирался было покинуть позицию, когда внезапно что-то привлекло его внимание. Он и сам не мог объяснить, что именно, однако сейчас у него была тоже самое чувство, как и в тот момент когда они пробирались через джунгли: ощущение, что за ним пристально и внимательно наблюдают… И наблюдатель затаился где-то совсем близко. Гатриан Лекс вновь подошёл к снайперу и встал рядом.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – тихо спросил он, не сводя глаз с колышущегося на ветру моря растительности.

– Никак нет, господин первый центурион... – также тихо отозвался гастат Райли, в голосе которого, впрочем, послышалась неуверенность.

Гатриан Лекс ничего не сказал, вновь сконцентрировавшись на раскинувшихся внизу джунглях, над которыми виднелись легкие клубы тумана.

Все это было очень странно… Он не мог ничего разглядеть, но там, среди зелёной листвы определённо что-то было… В какой-то момент взгляд Гатриана уловил странное искажение воздуха среди ветвей одной из древесных вершин.

– Дай мне свою винтовку! Живо! – приказал он снайперу. Солдат подчинился, и, завладевший оружием первый центурион, вскинув ствол, припал к окуляру оптического прицела…

Он увидел его...

Призрачный силуэт человекоподобной твари, замершей среди древесных ветвей. Мутант был неподвижен, однако из-за того, что ветер раскачивал верхушки деревьев, его прозрачный силуэт периодически смещался в пространстве, слегка искажая проходящие сквозь него лучи света. Если бы не этот фактор, Гатриан Лекс в жизни бы не смог разглядеть затаившегося монстра, который столько времени скрытно преследовал их группу, находясь на незначительном расстоянии.

Спрайксер, или же “призрачный охотник”. Эти твари были мало изучены, однако та информация, что уже имелась в распоряжении Института изучения новых форм жизни, заставляла отнестись к ситуации крайне серьёзно. “Призрачные охотники” встречались довольно редко, но при этом были крайне опасны. Мутанты обладали невероятной ловкостью и силой, что само по себе делало их грозными противниками в ближнем бою. А если приплюсовать сюда умение становиться практически невидимыми, высокий по меркам мутантов коэффициент интеллекта, а также мощные ментальные способности, то можно было с уверенностью сказать, что эти твари были одними из самых опасных существ Нового Мира.

Гатриан Лекс положил палец на спусковой крючок, и, задержав дыхание, приготовился к выстрелу, однако за мгновение до того, как он выжал спуск, тварь, словно почуяв неладное, мгновенно скрылась в листве, пропав из виду.

Офицер “Чёрного Треугольника” тихо выругался, и, отстранившись от прицела, вернул оружие недоумевающему снайперу.

– Вы что-то заметили, господин первый центурион?

– Нас "ведёт" призрачный охотник, – отозвался командир группы, заметив, как при этих словах лицо бравого снайпера побледнело.

Да, несмотря на то, что спрайксеры встречались не часто, то на что были способны эти мутанты, знали все. В прошлом, когда системы безопасности ресурсодобывающих объектов еще не были настолько серьезными как сейчас, имели место случаи проникновения этих тварей на внутрипериметровую территорию. О том, что эти визиты заканчивались множеством трупов, говорить было бы излишне, а потому бледное лицо снайпера не вызвало у первого центуриона никакого удивления. Сейчас даже ему стало не по себе, что, впрочем, никак не отразилось на его способности принимать решения. Гатриан Лекс переключился на общий канал связи и произнес: – Внимание всем, обнаружен спрайксер. Всему личному составу срочно сделать себе одну инъекцию “противоментального” стимулятора. Первый центурион еще только заканчивал говорить эту фразу, а система его боевого скафандра уже впрыснула в кровь нужный препарат, который перед рейдом добавили к остальным уже имевшимся внутри медикаментозной системы.

С момента обнаружения спрайксера прошло уже сорок минут, но каких-либо признаков присутствия мутанта поблизости заметить не удалось. Возможно, “призрачный охотник” почувствовал, что имеет дело со слишком опасным противником, и решил поискать себе жертву попроще, однако расслабляться не стоило.

Наконец, в эфире вновь появился Ящер-3. Он доложил, что его группа успешно вышла заданный квадрат, и обнаружила колодец вентиляционной шахты, через который можно было проникнуть в старый туннель метро. Получив сообщение, первый центурион отдал приказ засевшему в здании отряду строиться, и десять минут спустя поход был продолжен.

К месту назначения они прибыли спустя полтора часа пути, часть из которого проделали по протянувшемуся в пятнадцати метрах над землёй монорельсовому полотну электромагнитной железной дороги, проходящей прямо сквозь здание, которое было для них временным убежищем. Построенная много столетий назад это многокилометровая конструкция из нитробетона по-прежнему неплохо сохранилась, и несмотря на то, что практически вся она была покрыта побегами вечнозеленой растительности, двигаться по ней было значительно легче, нежели пробираться через джунгли. Однако все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться, и столь удобное для передвижения монорельсовое полотно не стало исключением. Примерно через три километра пути оно резко заворачивало к западу, в то время как путь отряда лежал на восток. Солдатам пришлось спуститься на “грешную землю” и вновь углубиться в полные влажных испарений и сумрака заросли мутировавших джунглей. Не смотря на отсутствие большого обилия света, звуков здесь было хоть отбавляй. Жужжание насекомых, какие-то странные отдалённые крики, клёкот, треск, уханье, и бог весть ещё какой шум… Всё это вместе взятое сливалось в единую какофонию, создававшую достаточно гнетущую атмосферу.

Первый Центурион прислушивался к своим внутренним ощущениям, однако чувство того, что за ними наблюдают, не возобновилось. Возможно, спрайксер отстал, а может быть, это было следствием воздействия стимулятора, негативно влиявшего на какие-то иные скрытые возможности организма, такие как интуиция и чутье. Конечно, о таких побочных эффектах ничего известно не было, однако это ещё не означало, что их не могло быть.

Как и следовало ожидать, колодец вентиляционной шахты не был простой дырой в земле. Сверху его венчало достаточно внушительного размера строение, по форме напоминавшее положенную на стакан кверху дном тарелку. Диаметр "тарелки" был весьма внушающим, и по прикидкам первого центуриона составлял не менее 15 метров. “Стакан” по форме был восьмиугольным, и в каждую из восьми его граней была встроена мощная, потемневшая от времени вентиляционная решетка, обильно поросшая зеленью, забитая землёй и грязью. Несмотря на то, что за более чем восемь прошедших с момента катастрофы столетий конструкция частично с одной стороны вросла в почву, а с другой вообще превратилась в поросший деревьями холм, это не могло помешать Лексу использовать её в своих целях, так как внутри вентиляционный колодец по-прежнему должен был оставаться пустым.

– Итак, каков наш план? – Эйрих Вакс, стоял сейчас рядом с командиром группы и наблюдал за тем, как четверо вооруженных плазменными резаками солдат вырезают из вентиляционной решетки значительный по размеру фрагмент. Лицевой визор шлема бойца чёрного треугольника сейчас был переведён в режим отсутствия тонировки, и первый центурион отчётливо видел заросшее бородой лицо старого товарища. Эйрих Вакс был одним из опытнейших бойцов его спецподразделения, вместе они прошли через многое, и когда Гатриану Лексу объявили, что в рейд он может взять лишь трех человек из состава своего подразделения, кандидатуру Вакса он утвердил в первую очередь.

– План прежний, но часть пути нам придется преодолеть под землёй, – произнес первый центурион.

– Ну, под землю, так под землю, – пробасил Вакс, – однако, думается мне, там нас будут ждать твари похуже, чем здесь.

– Могут… – согласился Лекс. – А, может быть, нам повезёт пройти без особых проблем. В любом случае стоит рискнуть. Двинувшись в обход кронгов, мы либо провалим сроки и, как следствие, всю операцию, либо погибнем. В конце концов, у нас с тобой большой опыт работы в туннелях, а мутанты какими бы хитроумными они не были, не так опасны, как люди.

– За нас с тобой, Мэйрика и Кэйси, у меня нет сомнений. Гораздо больше меня волнуют эти парни, – отозвался Эйрих Вакс, кивком головы указывая на солдат, которые как раз закончили вырезать фрагмент вентиляционной решетки, и готовились извлечь его наружу. – Для большинства из них это первый серьезный рейд за всю их службу, которая, по сути, является протиранием штанов внутри хорошо защищенного периметра. Не уверен, что когда станет жарко, мы сможем на них положиться. Как бы они в панике на самих себя не перестреляли…

Гатриан Лекс вздохнул, понимая, что его заместитель прав. Однако вслух сказал:

– Они не так безнадежны, как кажутся. По крайней мере, не все из них.

В этот самый момент тяжелый фрагмент решетки выскользнул из рук извлекавших его наружу бойцов отряда, и канул в черную глубину вентиляционной шахты, наделав при этом изрядного грохота.

– Ну да… – усмехнулся Эйрих Вакс, – похлопав командира группы по плечу.

***

Первыми в зияющий чернотой зев вентиляционной шахты, спустились разведчики во главе с заместителем командира группы, предварительно загерметизировав свои боевые костюмы и перейдя в режим замкнутого воздушного цикла. Неизвестно, какой газ мог скопиться внизу, так что рисковать не стоило. Затем настал черед остальных членов отряда. Сам Гатриан Лекс до последнего оставался на поверхности, держа наготове оружие, и внимательно вглядываясь в окружавшую вентиляционную надстройку чащобу мутировавшего леса. И только когда последний солдат исчез в чернильном мраке ведущего вниз колодца, первый центурион приблизился к прорезанному в решетке проему. Сунув автоматическую винтовку в заплечный крепеж, командир группы защелкнул на уходящем вниз бимолекулярном шнуре располагавшиеся на поясе и левом запястье роликовые карабины, после чего перемахнул через край, и, отталкиваясь от стен ногами, начал спускаться. Процесс спуска состоял из больших прыжков, в процессе которых механизм карабинов с тихим жужжанием пропускал через себя нужное количество шнура, позволяя Лексу спускаться все ниже и ниже. Света внутри бетонного желоба не было, и первый центурион отдал мысленный сигнал активировать систему ночного видения. Картинка вокруг тут же прояснилась, и теперь он видел окружающий мир почти так же ясно, как днём, разве что в черно-белом свете.

Несмотря на то, что колодец вентиляционной шахты также был сделан из нитробетона, за более чем восемь земных столетий в некоторых местах мутировавшая растительность сумела прорости даже сквозь этот невероятно износостойкий материал, и первое время ему попадались торчащие из стен корни деревьев, что, впрочем, не сильно затрудняло процесс спуска. Глубина увеличивалась, и термодатчик его боевого костюма просигналил о том, что температура значительно снизилась. Если на поверхности было плюс двадцать пять по Цельсию, то здесь было плюс двенадцать, к тому же фиксировалась очень высокая влажность. Отталкиваясь от стен ногами, Гатриан чувствовал, что те покрыты какой-то скользкой плесенью, которая к тому же имела странные светящиеся прожилки.

Он читал, что в “секторе заражения” много фосфоресцирующей флоры. Это было связано с какой-то новой формой бактерий-симбионтов, живущих в клетках растений, но как именно, первый центурион не помнил.

Туннеля он достиг спустя полторы минуты. Следовало заметить, что размеры его внушали уважение. От одной стены до другой было около сорока метров, а потолок в самой высокой точке достигал пятнадцатиметровой высоты. Связано это было с тем, что на момент случившейся на планете катастрофы, Земля имела огромное перенаселение. Для перевозки настолько больших масс людей требовались поезда повышенной вместительности. К примеру, ходившие в прошлом по этому туннелю составы имели ширину вагонов около тридцати метров, но даже этого было недостаточно, а потому станции и туннели тогдашнего андеграунда строились в несколько уровней. Согласно картографическим данным министерства обороны Империи, непосредственно под туннелем, в котором сейчас находился его отряд, проходил еще один точно такой же, а под ним еще. С учетом того, что мегаполисы тех лет имели под своей поверхностью огромные многоуровневые жилые районы, такая форма строения линий метро не была чем-то необычным.

Едва первый центурион отцепился от троса, как оказался по щиколотку в воде. Удивляться не приходилось – дренажная система давно засорилась, выйдя из строя, и теперь дожди, а также грунтовые воды медленно, но верно делали свое дело. Те туннели, что сейчас пролегали внизу, наверняка были полностью затоплены, так что столь небольшое количество воды здесь можно было считать везением. Не удивительным был и тот факт, что дно туннеля покрывал ил, но Гатриан решил искать в этом позитивный момент – по крайней мере, оно было не таким скользким, как покрытые мокрой плесенью стены. Оглядевшись вокруг, первый центурион также заметил, что бойцы отряда были грамотно расставлены на позициях, позволяющих вести круговую оборону, а, значит, Эйрих Вакс не терял времени даром, но как только командир группы оказался внизу, он приблизился, и, перейдя на закрытый канал связи, доступный лишь четверке бойцов "Чёрного Треугольника" обратился к Гатриану.

– Мы по-прежнему одни. Никаких признаков мутантов не зафиксировано, однако, я бы предпочёл поскорее очутиться на поверхности.

– Не ты один, – отозвался первый центурион, оглядываясь по сторонам.

Туннель не выглядел пустым. Как и на поверхности, тут было полно растительности – нанесенный течением времени и воды ил стал отличной почвой для целых зарослей, отдаленно напоминающих тростник. К счастью, заросли эти были не сплошными, и попадались лишь участками, так что продираться сквозь них, как через джунгли на поверхности, необходимости не было. С высокого потолка бесформенными паклями свисали какие-то подобия лиан, однако в целом, путь в нужном направлении был свободен.

Но так продолжалось не долго. После того, как отряд прошагал по туннелю пару километров в нужном направлении, количество растительности значительно возросло, и бойцам пришлось взяться за мачете.

ВСПОМНИТЬ ВСЁ

3017 год

Планета Земля

заброшенная лаборатория корпорации AMREGO

Яркий слепящий свет бьет по глазам, заставляя чувствовать нестерпимую боль.

Она лежит на медицинском столе, а многочисленные провода и датчики обильно покрывают её обнаженное тело. Запрокинутые над головой руки надежно стянуты ремнями, равно как и щиколотки, не давая возможности подняться и сделать какое либо движение. Постепенно глаза адаптируются, и свет уже не воспринимается ими так болезненно. Она увидела белую комнату, отделенную от основной части помещения прозрачной стеной, с тянущимися вдоль нее оранжево-черными линиями и значками биологической опасности на закрытых дверях.

Два человека склонились над ней… Их лица закрыты прозрачными щитками, являющимися частью экипировки костюмов биологической защиты. Она переводит испуганный взгляд с одного на другого, пытается что-то сказать, но у нее нет голоса, а облаченные в костюмы биозащиты люди никак не реагируют на ее беззвучно шевелящиеся губы.

– Пигментация радужки глаз изменила свой окрас… – доносится до ее слуха искаженный внешним динамиком голос одного из присутствующих. – Устойчивость организма к токсинам феноменальна! Иммунная система справилась с введенным в тело ядом за считанные минуты. Позвольте поздравить вас с успехом доктор Кугельман! Это прорыв!

– Это лишь первая ступень испытаний, – отзывается второй, и в руках у него появляется какой-то прибор, похожий на маленькую дрель, с иглой вместо сверла. – Её организм способен на большее. Гораздо большее…

Она не сводит глаз со странного прибора. Он пугает ее. Она пытается сказать, чтобы ее освободили! Она пытается, но голоса, как и прежде, нет…

– Прошу вас коллега, обнулите показатели измерительных приборов. Проведем новый тест, – произносит тот, которого второй назвал доктором Кугельманом.

– Думаете сейчас это разумно? – с сомнением отозвался второй. – Она только что пришла в себя. Не лучше ли дать ее организму восстановиться?

– Она справится. Я в этом уверен, – спокойно откликнулся Кугельман и всадил в руку девушки острую иглу, а через мгновенье она начала ощущать, как от места укола по венам начинает медленно, но неумолимо разливаться жидкий огонь. Она не могла кричать, и, лишь выгибаясь всем телом, судорожно хватала ртом воздух. Пламя, сжиравшее ее изнутри, внезапно сменилось жутким холодом, болезненно выкручивающим мышцы, а из широко распахнутых глаз медленно потекли слезы…

– Показатели мозговой активности нестабильны, – искаженный переговорным динамиком голос одного из ученых звучит встревоженно. – Пульс замедляется…

Холод… Разум заполняется ледяным туманом… Холод пронизывает тело насквозь, немилосердно терзая и причиняя нестерпимую боль... Боль, от которой хочется умереть.

– Выработка антител идет недостаточно быстро! Через пятнадцать секунд токсин парализует центральную нервную систему… Профессор, мы должны ввести антидот иначе…

– Нет! – в голосе второго ученого звучит холодная злость. – Она справится! Она должна справиться! Это двенадцатый прототип! Предыдущие одиннадцать не прошли и половины тестов! Она…

Вспышка, озарившая сознание заставила наваждение схлынуть, словно раздробив на тысячи мелких осколков, и Несс с бешено бьющимся сердцем резко села на месте, хватая ртом воздух. Но пробуждение от кошмара не принесло ее душе облегчения, так как очнулась она посреди кошмара другого, значительно более страшного.

Сразу же вспомнив, что произошло, девушка попыталась вскочить на ноги, но удалось ей это не сразу. Чувствительность постепенно возвращалась, однако тело пока еще плохо слушалось, а потому первая попытка подняться завершилась для нее падением на груду какого-то хлама, беспорядочной кучей сваленного в углу полутёмного помещения.

Быстро адаптирующиеся к низкому освещению глаза девушки различили, что сейчас она находится в той самой лаборатории, которая присутствовала в ее видении. В той самой, где когда-то облаченные в комбинезоны биологической защиты ученые ставили на ней свои безумные опыты. Но сейчас это место изменилось. Бывшие когда-то белыми стены покрывал толстый слой плесени. Остатки научного оборудования также поросли грязью и мхом, делавшим их неузнаваемыми… Сколько времени прошло с тех пор, когда здесь последний раз были люди? Вокруг царили мрак, и запустение, а также ощущался отвратительный смрад гниющей плоти, от которого девушку едва не вывернуло. К счастью темнота была не полной – в углу виднелись проржавевшие скобы лестницы, обвитые какой-то тянущейся сверху растительностью. Скобы эти также вели наверх, скрываясь в вертикальной трубе, уходящего в потолок колодца, из которого в глубину помещения и проникал солнечный свет.

Как она здесь очутилась? В памяти сразу же всплыл размытый образ напавшей на нее твари, чьи отвратительные пальцы-щупальца обхватили ноги, после чего наступил паралич… Но, если судить по всплывшим в памяти фрагментам прошлого, ее организм способен справляться с любыми ядами, и токсин, которым напавшее на нее чудовище рассчитывало ее парализовать, смог сделать это совсем ненадолго… Девушка повернула голову в сторону, и едва не заорала от ужаса и нахлынувшего на нее отвращения. У дальней стены, сваленные в кучку, виднелись останки каких-то изуродованных тел, напоминавших человеческие. Впрочем, вглядываться в эту картину желания не было ни малейшего. Нужно было бежать отсюда. Бежать, пока жуткая тварь с отвратительными, вызывающими паралич лапищами не вернулась, и не доделала то, что начала. Тем более выход, судя по всему, был совсем рядом. Достаточно добраться до ведущей наверх трубы и выбраться из этого жуткого логова наверх, к солнцу. И не важно, какой мир ждет её там, оставаться тут было равносильно живому погребению. Несс вновь попыталась встать на ноги, и на этот раз ей это удалось. Покачиваясь, она сделала шаг в сторону ведущей наверх шахты, осторожно переступая завалы какого древнего хлама, непонятно кем и зачем собранном в одном месте, двинулась к спасительной шахте… Под ногами то и дело попадались какие-то прозрачные трубки, обрывки проводов, фрагменты электронных плат, бутылки, разломанные стереопанели, истлевшие остовы кресел, какие-то пружины, обрывки научных комбинезонов, и шлемов биологической защиты… Электронный микроскоп, точнее то, что от него осталось, вырванная с корнем, в прошлом отливавшая никелем раковина… Человеческий череп…. Однако внезапно взгляд ее привлек какой-то предмет... Предмет был почли полностью завален хламом, но даже мимолетного взгляда, брошенного на него хватило, что бы она вспомнила… В куче хлама, покрывшаяся наростами плесени и грязи торчала метровая, прозрачная, вакуумная колба, внутри которой, в лишенном кислорода пространстве хранился лук… ЕЕ ЛУК!

Внезапная череда воспоминаний промелькнула в голове, подобно вихрю, и Несс, не раздумывая о возможной потере времени, шагнула к торчащей из горы хлама колбе. Приблизившись, она выдернула ее наружу, еще раз вгляделась через ее помутневшую от времени прозрачную оболочку... Да… Это был он… Серебристый сплав титана потемнел от времени, но лук по-прежнему был узнаваем, и выполненная из сверхдолговечного экстранейлона тетива также была на месте… Более того, внутри капсулы обнаружились еще и пара десятков остро заточенных стрел, а все это богатство опоясывали черные ленты с тускло белевшими застежками карабинов. Не тратя более ни секунды, Несс нащупала механическую защелку замка, раздался щелчок, за которым последовало короткое шипение втягиваемого вакуумом воздуха, после чего крышка колбы легко открылась, и девушка извлекла её содержимое на свет. Привычным движением, облачившись в костюм из лент, и расположив колчан со стрелами за спиной, она защелкнула фиксационные карабины и перекинула лук через плечо. Впервые за долгое время, она, наконец, ощутила себя более-менее уверенно.

Закончив с облачением, Несс вновь поспешила в сторону выхода, горя желанием наконец уже выбраться наружу. Достигнув нужного угла, и взглянув вверх, она убедилась, что через вертикальную шахту действительно виден кусок синего неба, однако едва руки её коснулись покрытых ржавчиной и мхом стальных скоб, донёсшийся из темноты знакомый жуткий звук заставил её замереть…

… морлум…

Несси медленно повернула голову, и увидела, как из темного пролома стены в помещение медленно вползает жуткого вида тварь. Пролом был раза в два меньше выбиравшегося из него мутанта, но выползавшее из него чудовище по мере своего появления, словно раздувалось в размерах. К примеру, сейчас оно было уже не менее четырех метров в диаметре. Больше всего монстр напоминал огромного слизня, особенно нижней своей частью, однако верхняя его половина имела отчетливо заметные конечности с множеством суставов. Вытянутая, истекающая слюной пасть напоминала акулью, а по обеим сторонам сразу же переходившей в мощный горбатый торс головы виднелись маленькие, совершенно черные глаза.

Тварь повела мордой, словно принюхиваясь, и, шумно фыркнув, издала свой излюбленный звук:

… морлум…

В голове снова зашумело, и Несс поняла, что не способный быстро передвигаться монстр вновь пытается взять её под контроль, однако на этот раз у него это не получилось, и девушка без труда смогла сбросить ментальный захват.

Похоже, жуткая тварь была озадачена. То, что парализованная ею жертва окажется на ногах, да ещё и станет недоступна для ментального влияния, явно стало для нее полной неожиданностью. Утробно зарычав, она медленно поползла вперед, с шумом разгребая завалы из мусора, но, видя ее приближение, девушка неожиданно для самой себя не совершила попытку взобраться вверх по лазу. Внутри нее вдруг проснулась какая-то злая решимость, и, отпустив скобу лестницы, Несс сняла с плеча лук, после чего двинулась навстречу мутанту.

… морлум…

Видя, как девушка тянет из колчана стрелу, тварь замерла… А затем словно резко удлинившись в размерах выбросила вперед свои суставчатые конечности, но на этот раз реакция лучницы была мгновенной. Уйдя в сторону резким перекатом, она вновь выпрямилась, встав на одно колено, а наложенная на тетиву стрела, разрезая воздух, глубоко вонзилась в правую часть головы твари. Мутант заверещал, и вдруг как-то съежился в размерах, после чего начал пятиться назад, спешно втягиваясь в тот самый пролом, откуда только что выполз. К такому поведению беспомощных жертв он явно не привык. Не желая отпускать его так просто, Несс наложила на тетиву новую стрелу и со свистом послала её прямо промеж глаз монстра, чем вызвала очередной болезненный рев последнего. Непонятно где располагался мозг твари, но если он вообще существовал, то явно не в голове, потому что даже вонзившаяся в лоб стрела его не убила. Несс хотела было выстрелить в третий раз, но в последний момент передумала, решив поберечь боекомплект. Тварь была явно слишком живучей, так что переводить на нее стрелы уже не хотелось. Зато хотелось побыстрее убраться из этого темного и жуткого места.