Текст книги "Кассандра"

Автор книги: Сергей Пономаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

34

– Должен признаться, я ничего не понял из прочитанного, – с некоторым раздражением произнес Леонид, оторвавшись от дневника, который Ксана разрешила прочесть только в ее присутствии, непосредственно перед тем, как отправиться в пещеру Кассандра. Он мельком взглянул на часы – до встречи с Мари оставалось не так много времени, а еще предстояло забежать домой и поскандалить с Богданой. – В нем так много страниц, что требуется значительно больше времени, чем ты отвела мне для его прочтения. И здесь не та обстановка, чтобы я смог сосредоточиться и вникнуть в суть.

– В нем изложена концепция верований наших предков, описание некоторых магических ритуалов и обрядов, которые представляют интерес для историков, – пояснила сидящая рядом Ксана, как Леонид недавно узнал, студентка исторического факультета университета. – Для тебя же важнее узнать, как попасть на Перекресток времен. В этой рукописи, которую ты называешь дневником Кузьмы, этому отведено всего две странички, чтение которых у тебя займет минут десять, но половину прочитанного ты также не поймешь. Стас отдал мне эту рукопись, так как сам не мог ничего в ней понять. Я для него подготовила на одном листочке описание, что он должен будет делать и в какой последовательности, и схему, как он должен двигаться в лабиринте. Он мне его вернул, когда возвратился с Перекрестка времен, и я вручаю его тебе. – Девушка достала из своего вечного рюкзачка свернутый трубочкой файл и протянула Леониду, у которого невольно пробежал холодок по спине, когда она сказала, что этой схемой пользовался Стас перед тем, как умереть…

– Теперь тебе понятно, почему я не давала читать дневник?

– Не набивай себе цену – прочитав вдумчиво текст несколько раз, я и сам понял бы суть, не то что в спешке, сидя в автомобиле. И все это лишь потому, что ты отвела для этого только сегодняшний день, как раз когда у меня масса дел, – разозлился Леонид, но взял себя в руки.

«Настроение у меня очень подходит для выяснения отношений с Богданой, но это будет после». И он начал читать полученную инструкцию.

– У меня сегодня тоже не свободный день, так что можем твое путешествие отложить – на неопределенное будущее, – приняв вызов, предложила Ксана.

– Я уже просмотрел твою шпаргалку, в самом деле, ничего сложного нет – главное, следовать схеме движения. Я готов, – сообщил Леонид, вновь сворачивая файл в трубочку и пряча его во внутренний карман пиджака. – Переоденемся здесь, вещи оставим в багажнике.

– Не возражаю, – согласилась Ксана и, выйдя из автомобиля, вытряхнула из рюкзачка «химзу».

Леонид заранее все рассчитал и поставил автомобиль у палисадника, подальше от любопытных глаз, так что он закрывал люк со стороны четырехэтажного дома. Через десять минут, натянув «химзу», они стали спускаться в канализационный люк.

Лишь оказавшись внизу, Леонид почувствовал волнение и нарастающий страх: «Может, я зря это делаю? Двое, прошедшие этот путь, мертвы. Ведь еще не поздно вернуться». Он усилием воли взял себя в руки, включил фонарь и, сделав несколько шагов по подземному коридору, догнал девушку, которая по привычке ушла вперед.

– Ксана, извини, но дальше пойду сам – я знаю эту дорогу. Вот тебе ключи – ожидай меня в автомобиле, – попросил он ее.

– Как хочешь, – после минутного замешательства произнесла Ксана и, взяв ключи, направилась к выходу.

Оставшись один, Леонид постарался максимально сосредоточиться на задуманном и направился вглубь подземелья.

35

– Я пришла – соскучился по мне? – спросила Эльвира, устроившись под торшером и несколько раз включив и выключив свет.

На мгновение я выхватывал из темноты ее обнаженное, полностью загоревшее тело с напрягшимися от возбуждения грудями, с отвердевшими сосками, плоским животом, округлыми, без следов целлюлита бедрами и аккуратно выстриженной полоской на лобке. Ей надоело забавляться выключателем, и она, оставив свет включенным, стала медленно приближаться ко мне. Я сжался, зная, что дальше последует, и от невозможности что-либо предпринять.

– Я не сомневаюсь, что по-прежнему нравлюсь тебе. – Она лукаво улыбнулась. – Помнишь, как ты расхваливал мое тело? Целовал мои груди, шею, живот? Без лести тебе сообщу, что по степени доставленного мне удовольствия ты входишь в первую десятку мужчин, с которыми я когда-либо переспала. – Она на мгновение задумалась. – Пожалуй, даже в пятерку.

Эльвира была уже возле кровати, и я, получив возможность двигаться, начал тормошить Богдану, но та продолжала крепко спать. Эльвира легко запрыгнула на нашу кровать, приблизилась ко мне и заглянула в глаза, чего я больше всего боялся – ее застывший взгляд мертвой рыбы, ничего не выражающий, обдал меня холодом, парализовав волю.

– Ты прав – твоя жена нам мешает, оставляет мало места для любовных утех. Помнишь, какая широкая кровать была у меня в спальне? Настоящий траходром! – Эльвира похлопала по плечу спящую Богдану, и та, что-то бормоча во сне, откатилась на край кровати.

– Вот теперь порядок – места достаточно, – обрадовалась Эльвира. – Тебе свет не мешает?

Я промычал что-то нечленораздельное.

– Я хочу смотреть тебе в глаза, когда будем заниматься любовью, именно любовью, потому что сексом ты занимаешься с женой, – пояснила Эльвира.

Мое лицо перекосилось от неистового желания высказать ей все, что накопилось на душе.

– Извини, я совсем забыла – у тебя после меня не остается сил на твою бедную женушку. Но что поделаешь – я девушка страстная и не люблю делиться. – Эльвира стащила с меня пижаму, трусы.

– Ты бы еще шинель на себя надел в постель, – холодно рассмеялась она, начиная ласкать меня в промежности, и предательское тело слушалось ее, а не меня, не желающего подчиняться.

– Вот теперь мы приступим к главному, – удовлетворенно бросила она, достигнув желаемого результата, и устроилась, раскачиваясь, на мне.

Она была холодная, как мерзлая рыба, скользкая, как испортившаяся без холодильника колбаса, ее прикосновения вызывали омерзительные ощущения, от нее ужасно воняло, и я не хотел задумываться чем, иначе меня сразу бы вырвало, как уже было в прошлую ночь. Утром я оказался лежащим в луже блевотины, из-за чего Богдана пришла в ужас. Мне принадлежали сознание и душа, а ей – мое тело, с которым она вытворяла что хотела, удовлетворяя свою ненасытную страсть. Время от времени вместо роскошной женщины перед моими глазами возникал труп с изъеденным червями лицом, на котором уже не было глаз, разбухший от газов. Я закрыл глаза, зная, что это единственное, что я мог сделать. Половые акты следовали один за другим, заставляя бешено колотиться сердце, высасывая все соки из моего тела. Эльвира покинула меня только под утро, и я мгновенно заснул, обессиленный ужасами ночи.

– Ну, ты просто болен! – услышал я сквозь сон крик Богданы.

Я с трудом открыл глаза, не имея сил даже пошевелиться.

Она вытянула из-под меня простыню и, стоя у кровати, трясла ею:

– Опять у тебя поллюции! Как исполнить супружеский долг, так у тебя нет сил, с вечера ты засыпаешь мертвым сном, ни на что не реагируя! А утром я должна рассматривать эту мерзость! – Она указала на желтоватые следы спермы на простыне. – Ты конченый онанист! Мне надоело после тебя каждый день отправлять белье в стирку! А прошлой ночью еще и наблевал! На кого ты стал похож! Дети боятся на тебя смотреть, им стыдно, что у них такой отец! – И, продолжая ругаться, она вышла из комнаты.

А я не имел сил рассказать ей правду, как уже не раз пытался, но она мне не верила, считая это сумасшествием. Я не мог даже встать, несмотря на то что разрывался мочевой пузырь. Желание спать после стольких бессонных ночей победило, и я погрузился в тяжелый сон без сновидений.

Проснулся поздно, усталость не покинула меня, как и раскалывающая голову боль. Первым делом почувствовал запах мочи и понял, что мочевой пузырь не стал дожидаться моего пробуждения. На матрасе, не закрытом простыней, образовалось громадное вонючее пятно, с которым я ничего не мог сделать. Я боялся даже представить, какой скандал устроит Богдана, увидев его. Она все чаще говорила о разрыве наших супружеских отношений, но, думаю, раньше я умру от изнеможения – проклятый призрак Эльвиры меня вскоре доконает.

Я уже обращался к психиатру, добившись только того, что меня поставили на учет в психдиспансере. Это я утаил от Богданы. Психиатр, выслушав рассказ о том, что со мной происходит по ночам, объяснил, что мое больное воображение рисует эти картинки в моем мозгу. Видно, смерть Эльвиры так сильно подействовала на меня, что в подсознании возникают такие сексуальные галлюцинации. Он, в свою очередь, рассказал мне, как в начале ХХ века воображение сербской королевы сыграло с ней плохую шутку – она решила, что беременна, и даже врачи вначале так считали, и только когда прошли все сроки, а она не смогла разрешиться ребенком, поняли, в чем дело. Психиатр выписал мне кучу лекарств, в том числе снотворных, которые мне помогали как мертвому припарки.

Я встал, от слабости меня занесло, и я больно ударился о стену. Справившись с головокружением, я добрался до мобильного, нашел номер – это была моя последняя надежда. Вспомнил чудные глаза цвета струящейся змеиной кожи… Мне повезло – трубку взяла она.

– Я к вам приходил, – порылся в памяти, но головная боль не давала возможности сосредоточиться, – не помню когда, не думаю, что это было очень давно. Вы должны вспомнить: череп, странные видения, словно из прежней жизни. Тот череп я так и не смог принести.

– Помню, и судя по голосу, у вас новые проблемы?

– Проблема одна – я умираю из-за своего воображения – таков диагноз одного придурка с дипломом врача!

– Приходите ко мне, я сейчас сверюсь, когда смогу назначить.

– Ты что – не понимаешь?! Я умираю и к тебе не дойду! Я по квартире еле двигаюсь! – заорал я в трубку – нервы ни к черту.

– Хорошо, диктуйте адрес – я буду у вас завтра вечером.

– До завтра я не доживу – еще один такой сон, и утром буду трупом! Ты это понимаешь?! Мертвецом!

– Это опять сны из прошлой жизни?

– Нет – это явь из моего настоящего! Прошу тебя – приезжай ко мне! Черт с ним, пусть я умру, но хочу знать – почему это со мной происходит? – снова заорал я в трубку.

– Хорошо. У меня запланирован перерыв на релаксацию и обед – я использую это время для поездки к вам. Диктуйте адрес.

Повесив трубку, я еле добрался до постели и вновь забылся тяжелым сном. Проснувшись через час, заставил себя добраться до холодильника и через силу подкрепиться, не чувствуя вкуса пищи и желания есть, что было странно, если учесть, сколько энергии я трачу каждую ночь, почти ее не восполняя. От еды меня вновь потянуло в сон, и проснулся я только от звонка мобильного телефона, на который мне давно уже никто не звонил.

– Я думала, что вы уже умерли: стою под дверью, жму безрезультатно на звонок. Вы дома? – услышал голос змеиноглазой.

– Да, я сейчас открою. Подождите минутку.

Мне пришлось приложить невероятные усилия, чтобы поднять с кровати свое изможденное тело. По дороге захожу в ванную комнату и гляжусь в зеркало: желтое, вытянутое, исхудавшее лицо, с черными кругами под глазами, с кроваво-красными белками. Уже у самой двери вспоминаю, что не одет, только в несвежих трусах и майке, но сил еще на что-то нет никаких, и, открыв входную, дверь, чуть не падаю от слабости. Помощник экстрасенсши, уже не помню его халдейского имени, подхватывает меня.

– Отнесите его на кровать, – командует девушка.

«Вспомнил: ее зовут Есфирь – звезда», – мысленно радуюсь я тому, что память не подвела, а вслух протестую против кровати, вспомнив о громадном вонючем пятне на ней. Меня укладывают на диване в гостиной. Рассказываю Есфирь о своих снах, которые уверенно загоняют меня в могилу.

– Дело плохо – вас посещает ночью суккуб в виде вашей бывшей приятельницы Эльвиры, – мрачно сообщает Есфирь, и по ее лицу догадываюсь, что мое дело безнадежно.

– Что такое суккуб? – интересуюсь я, хотя какая мне разница, если я каждую ночь вижу Эльвиру.

– Вредоносный дух, в данном случае умершей женщины. Есть еще инкубы, но это мужские духи, однако говорить о половом различии духов вещь неблагодарная – они свободно могут менять пол. К сожалению, освободить вас от суккуба проблематично – надо знать, кто или при помощи чего наслал его.

– Не имею понятия.

– Вы рассказывали мне при наших встречах о коллекции картин умершего художника, который, обладая магическими знаниями, добавлял в краски человеческую кровь.

– Коллекция уничтожена – ее сожгли.

– Вы уверены? Может, сохранилась, какая-нибудь картина?

Тут я вспомнил о картине, которую подарил Мари. С ней я перестал встречаться, как только призрак Эльвиры появился в моих сновидениях. А память услужливо подсказала, что именно в картине «Жук, терзающий девушку» была использована кровь Эльвиры. «Не может быть! Мари? Зачем ей это надо? А если не она, то кто? Ведь картина находится у нее».

– Судя по затянувшейся паузе, вы вспомнили, что сохранилась картина из коллекции, – ободряюще улыбнулась Есфирь. – И, похоже, знаете, где ее найти. Уничтожьте картину – вы освободитесь от суккуба.

– Но вы же видите, в каком я состоянии? Я по квартире еле передвигаюсь, а куда-то идти… Может, ваш помощник это сделает? – Я отыскал глазами мужчину, который продолжал сидеть с безучастным видом, словно его это не касалось.

– Нет, мы решением подобных вопросов не занимаемся – в таких случаях много скользких моментов, проблем с законом. Но я могу вам немного помочь… – Есфирь вытащила из сумочки небольшой пузырек. – Благодаря ему вы обретете силы на некоторое время, не более чем на два-три часа, после чего почувствуете себя еще хуже, чем сейчас. Это не волшебное зелье, а специальный препарат, который применяется спецслужбами при выполнении заданий, требующих особой силы и выносливости. Большýю дозу боюсь вам давать – ваше сердце может не выдержать. Это ваш шанс найти картину и уничтожить. Ничего другого не могу предложить. Извините, нам пора. Седрах, идемте.

Есфирь со своим молчаливым помощником Седрахом, который в ее отсутствие, насколько я помнил, был более разговорчив, удалилась из квартиры, оставив меня одного с пузырьком в руке.

Особо раздумывать мне не приходилось – требовалось попасть в квартиру Мари и уничтожить картину. Я принял препарат и прилег, но уже через несколько минут почувствовал себя значительно лучше. Позвонил Мари на домашний номер телефона.

– Леонид?! – удивилась она.

– Да, я – а что здесь странного?

– Ты говорил, что заболел.

– Но это было довольно давно, а больные имеют свойство выздоравливать. Я выздоровел и хочу с тобой увидеться. Через полчаса буду у тебя!

– Может, в другой раз?

– Нет, сейчас и только сейчас – я так соскучился! Дай возможность хоть увидеть тебя. Я ненадолго – есть масса дел, которые надо разгребать, запустил из-за болезни.

Я быстро оделся, выглянул в окно – шел осенний дождик. Надел куртку, а под нее спрятал топорик для разделки мяса – он показался мне более солидным оружием, чем кухонный нож.

* * *

Дверь открыла Мари, на ней был новый шелковый халат.

– Боже мой, как ты изменился! – огорченно воскликнула она, увидев мое лицо, которое от приема препарата лучше не стало. – У тебя вид совсем больной – тебе надо немедленно в постель, а не наносить визиты!

«В ее голосе слышится неподдельное участие – неужели Есфирь ошиблась и отправила меня по ложному следу?»

– Мне можно войти? – произнес я и оказался в прихожей.

Картина, как мне помнилось, должна была находиться на втором уровне – там Мари собиралась ее повесить после ремонта.

– Как ремонт второго уровня? – поинтересовался я, пройдя мимо двери гостиной и направляясь к лестнице, ведущей наверх.

– Ремонт – это состояние души, он никогда не кончается, – весело рассмеялась она. – Еще очень много предстоит сделать.

«Неужели можно так весело и беззаботно смеяться, задумав совершить черное дело?»

Я ступил на лестницу – времени у меня было в обрез, пусть Мари меня извинит.

– Куда ты? Там полный беспорядок! Лучше посидим в гостиной, выпьем кофе, коньяку. – Легкая тень беспокойства мелькнула на ее лице.

– Хочу еще раз полюбоваться картиной Смертолюбова, – на ходу сообщил я, быстро поднимаясь по лестнице.

«Надеюсь, полюбоваться в последний раз».

– Ее здесь нет – я отдала ее на реставрацию. Немедленно спускайся – я не хочу, чтобы ты там увидел беспорядок! – Ее голос перешел в крик, но я уже был наверху.

– Что там реставрировать – она же свежая, – рассмеялся я, начав обход помещений второго уровня.

Судя по состоянию комнат, ремонт уже был закончен, не хватало только мебели, но картины я нигде не увидел.

– Где картина? – грозно крикнул ей сверху.

– Я ее продала – мне надоело смотреть на этот ужас, а деньги были нужны на ремонт. Извини, ведь это твой подарок, – попыталась она обмануть меня.

Я вытащил из-под куртки топорик и стал спускаться вниз. Взвизгнув от страха, она скрылась в спальне и щелкнула дверным замком.

– Где картина?! – крикнул я и стал бить кулаком в деревянную дверь. – Не обманывай – она у тебя! Если нет, то отправишься со мной к тому, у кого она находится!

– Я тебя боюсь! Ты сумасшедший!

– А каким я должен быть после стольких ночей, проведенных с суккубом?! – уже не пытаясь ничего скрывать, продолжал кричать я. – Открывай, иначе я выломаю дверь!

– Картины у меня нет!

– Врешь! – И я начал в бешенстве рубить дверь топориком, но она оказалась крепкой и плохо поддавалась. – Лучше добром отдай картину! – заревел я и, подскочив к большой напольной фарфоровой вазе с китайскими узорами, одним ударом превратил ее в осколки.

Я орал ругательства, рубил дверь, иногда от избытка энергии крушил мебель в холле. Когда в двери образовался пролом и я увидел забившуюся в угол перепуганную Мари, мне на голову свалилось что-то очень тяжелое, отключив сознание.

Пришел в себя лежащим на полу со связанными за спиной руками. В квартире было много народу: милиция, люди в белых халатах. Слышался голос Мари, рассказывающей, как я в припадке сумасшествия пытался ее убить топором.

– Переоденьте мальчика, – приказал толстый мужчина в халате, очевидно, врач.

Крепкие санитары развязали мне руки и надели смирительную рубашку, завязав ее рукава у меня на груди.

– Пошли с нами, – сказал санитар и больно стукнул меня кулаком в бок.

Я чувствовал, что препарат начинает терять свою силу. Когда садился в микроавтобус «скорой помощи», то увидел в толпе ухмыляющуюся физиономию администратора из крематория.

– Вон он – держите его! – закричал я. – Он преступник! Он убийца! Он все время скрывался в потайной комнате у Мари! Это он стукнул меня, когда я уже почти добрался до этой сучки!

Меня, орущего, затолкали в автомобиль, в толпе слышался смех. Я прижался к окну лицом, расплющив нос, и глядя на его наглую, торжествующую физиономию, прочитал по губам:

– Передай привет Эльвире!

Застонав, я отвернулся от окна – сомнений не было: теперь я точно мертвец! Представив, как этой ночью вновь буду заниматься любовью с Эльвирой, я потерял сознание.

* * *

Наваждение прошло, и Леонид вернулся с Перекрестка времен, где увидел свое ближайшее будущее, которое ему не внушило оптимизма.

«Ах, Мари, Мари! Каким я был слепцом! – горестно подумал он. – Сегодня совершил ужасную ошибку, которую чрезвычайно сложно исправить, – картина Смертолюбова у нее, а значит, суккуб Эльвиры навестит меня в ближайшую ночь, и жизнь превратится в сплошной кошмар. Есть два пути: первый, по которому пошел Стас, решивший умереть до того, как кошмар станет явью, и второй – найти картину и уничтожить. Вот только надо действовать более тонко, не врываться в ее жилище с топором, круша все вокруг».

Как ни странно, нависшая опасность придала ему сил, он страстно желал сохранить свой мир, которому грозило разрушение и за который он собирался бороться до последнего. Как только он выбрался наружу, дверца автомобиля распахнулась, оглушив доносившейся оттуда музыкой, и ему навстречу поспешила бледная встревоженная Ксана.

– Я дура! Не надо было соглашаться на этот эксперимент! – виновато произнесла она. – Я вижу по тебе – ничего хорошего из этого не вышло!

– Наоборот, я обрел будущее, в ином случае был бы его лишен, – мрачно пошутил Леонид и рассказал девушке, ничего не скрывая, о том, что узнал на Перекрестке времен, о своем увлечении вероломной Мари, а также о последней картине из коллекции Смертолюбова.

– Тебе благоволит Судьба, – заметила Ксана. – Твой ангел-хранитель – Богдана. Она сорвала твои планы задержаться у Мари до вечера, таким образом дав возможность пройти через Перекресток времен, узнать о грозящей опасности.

– Ты тоже мой ангел-хранитель. Твой звонок не дал мне сразу отнести картину Мари, и только по собственной глупости, не заметив этих знаков Судьбы, я вернулся к ней с картиной. Возникает традиционный вопрос, тревоживший глупцов во все времена: «Что делать?»

– Я знаю – угости меня кофе, может, что-нибудь придет в голову. Не исключено, что на время вашей вечерней встречи с Мари они картину надежно спрячут, а если ты начнешь ее искать так, как сделал в будущем, то финал будет точно такой же.

Леонид от ее слов вздрогнул.

– Что ты предлагаешь?

– Я вместе с тобой отправлюсь к ней в гости.

– А как ты попадешь внутрь и для чего?

– Придумаем что-нибудь. К Мари поедем прямо сейчас, без звонка, думаю, она найдет причину, чтобы отказать тебе в сегодняшней встрече. Но это наш шанс: в случае, если картина в ее квартире.