Текст книги "Охота на Мясника"

Автор книги: Сергей Алов

Соавторы: Константин Алов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)

6

В рябухе было тесно. С Крюковым ехали Ирина, Антон, Мария и Мерфи. Настроение у всех было подавленным. Над миром все еще висела угроза катастрофы.

– Семен встречает Новый год у себя в банке, – сообщил Крюков. – Может завалим к нему? Помрем с музыкой и веселыми песнями. Это красиво.

– Жалко, что со Шнопаком побеседовать не успели, – вздохнул Крюков. – Он наверняка знал и код, и пароль.

– Перед смертью Шнопак успел сказать мне что-то, но я не понял, – вставил слово Мерфи – Что именно?

– "Апекс"! Он просил разбить "Апекс"! Что бы это значило?

– Понятия не имею. Рудакову он предлагал остановить механизм. Загадка для идиота – Это же все равно, что остановить песочные часы. Как это сделать? Даже если их перевернуть, они все равно будут идти, пока не высыпется весь песок.

– На латыни "апекс" – верхушка, – сказала Мария.

– Верхушка чего? Пирамиды? – спросил Крюков.

– Эврика! – заорал Антон так, что у всех заложило уши. – Если Юнител состоит из двух пирамид, состыкованных вершинами, то это место стыковки и есть этот самый "апекс". Если его разрушить, то никакого "Армагеддона" не произойдет.

– Почему?

– Очень просто. Большая пирамида – это как бы бомба. Малая – управляемый взрыватель. Сигнал к взрыву уже дан и мы не можем его отменить, но мы можем перехватить его в точке перехода из малой пирамиды в большую. Если ее заблокировать, взрыва не будет! Это все равно, что заткнуть шейку песочных часов. Подбросить в песок тяжелый камушек, который закупорит дырку.

– И такой камушек – вирус "Минутка"! Быстро к Ирине. У нее есть подключение к Юнителу.

– Но как мы войдем в точку "Апекс"?

– У нас есть "золото" Бонзы. Его диск с записью игры "Армагеддон".

– Но мы же так и не узнали пароль и не сможем нейтрализовать вирус.

– А этого и не требуется, – кивнул Антон. – Всех делов-то – за пятьдесят секунд, которые остались на диске до срабатывания вируса дойти до этого "апекса". А дальше сам вирус сработает вместо взрывателя и разрушит весь сайт. Ищи друзей своих среди врагов своих. Если не можешь победить врага, сделай его своим союзником. Так кажется?

– Точно, тогда вирус разрушит точку перехода между пирамидами и сигнал из малой не пройдет в большую. Ракеты не взлетят, деньги останутся на своих местах, и все такое прочее. Армагеддон откладывается еще на тысячу лет! – подхватил идею Крюков. – Мы приехали, выгружаемся!

– Куда? – спросила Ирина.

– К тебе. Нам нужен выход в Юнител.

Все оказалось на редкость буднично. В квартире Антон сразу бросился к компьютеру и загнал дискету в дисковод. Он работал мышью с быстротой и четкостью хирурга. Остальные, затаив дыхание, столпились у него за спиной.

Осталось сорок пять секунд до срабатывания "Минутки"! Тридцать!

Двадцать пять! Двадцать!

– Сейчас… Расслабьтесь, это совсем не больно… Есть! Мир спасен!

– А мой компьютер погиб! – всплеснула руками Ирина.

– Ерунда, – утешил ее племянник. – Железо я тебе бесплатно поменяю.

Почти бесплатно. Есть у меня на примете пентюх в хорошем состоянии.

– Молодец. Хочешь я тебя поцелую? Нет? Я так и подумал, – сказал Крюков.

– Отвали, ты небритый и у тебя ноги волосатые. Пусть меня Мария поцелует! – предложил Антон. – А где салют, где поздравления?

Крюков посмотрел на часы:

– Зачем "Салют"? Шампанское купим! Кстати о деньгах, когда ты копался в этих сайтах, не заметил случайно, куда делся "штабной фонд"

Юнитела? Теперь, конечно, им уже никто не сможет воспользоваться.

– Ну и хрен с ним, – беззаботно отмахнулся Антон. – Десяток миллионов долларов я успел перебросить в Германию, там у Марии счет открыт для ее центра помощи детям, инфицированным СПИДом.

– С чего такое внимание? Уж не собираешься ли ты на ней жениться?

– Как тебе сказать? Вообще-то она немного сумасшедшая. Боюсь, что с ее патологическим альтруизмом этих денег надолго не хватит.

– Какие проблемы? С твоими способностями тряхнешь пару кокаиновых банков. Или ты не успел скачать коды доступа?

Крюков посмотрел на часы:

– Блин! До Нового года осталось полчаса! Я смотаюсь за елкой и шампанским!

– Я с тобой! – вызвалась Ирина. – Один ты не успеешь, надо же чего-то к столу купить.

– Как всегда в последний момент, – вздохнул Антон и пояснил Марии. – Это у нас семейное, от прабабушки. Тогда и мы с вами!

– Все русские сумасшедшие, – подвел черту Мерфи. – Я тоже поеду.

Иначе мне придется сидеть здесь и встречать Новый год одному. Поехали?

– Куда вы? – удивился Крюков. – Дело-то на пару минут – туда и обратно. Я за углом елочный базар видел. Там же и ночной магазин.

Но его не послушались. Все быстро оделись и спустились вниз.

Впятером они разместились в не успевшей остыть рябухе, тронулись и завернули за угол. Вопреки утверждению Крюкова ни елок, ни ночного магазина они не обнаружили.

– Ничего, – обнадежил компанию Крюков. – Мир спасли, а уж елку с шампанским найти – раз плюнуть!

– За двадцать минут до Нового года? – скептически прищурился Антон. – Ну-ну, поглядим.

– Ох уж эта молодежь! Ничему-то они не верят. Нигилисты прямо какие-то! – проворчал Крюков. – С машиной нам это – раз плюнуть.

– У тебя бензин на нуле, – заметила Ирина.

– Фигня, у меня полная канистра в багажнике, – успокоил всех Крюков.

– А ее не сперли? – продолжал сомневаться Антон.

– Слушай, после того как ты спас мир, с тобой стало просто невозможно общаться. Ты свое дело сделал? Отдыхай, – урезонил его Крюков. – У меня в багажнике тоже сигнализация натяжного действия. Если бы кто залез, то весь район услышал бы. Не волнуйся, успеем в лучшем виде.

Лейтенант в патрульной машине ГИБДД, несшей службу на перекрестке, заметил рябуху.

– Вон, смотри как чешет, – указал он сержанту, дремавшему за рулем. – Пошли тормознем? С праздничком поздравим?

– Да это же Крюков со спецухи, – проворчал сержант. – Его тачку вся Москва знает, – он громко зевнул. – Вот раздолбай, даже на Новый год опоздал! Таким нужно родиться.

– Думаешь не успеет? – с сомнением произнес лейтенант.

– Сто пудов. Мажемся на дичку баксов? Результат я у него потом узнаю.

– Давай тогда уж на полста, – протянул пятерню лейтенант.

Рябуха со свистом рассекала ночное пространство. Экипаж лихорадочно прощупывал взглядами пространство, с завистью отмечая сияющие огнями квартир жилые дома.

– Жалко, что никто так и не узнает, что мы спасли мир, – грустно произнес Антон.

– Но кое-кто все-таки знает, – обнадежила его Мария. – Например я.

– Спасибо, – в голосе Антона зазвучали непривычно сентиментальные нотки.

– А ты напиши мемуары, – предложил Крюков.

– На фига? Все равно не поверят, – махнул рукой Антон. – Стой! – заорал он. – Вон справа по борту елки!

– А слева магазин. И по-моему он работает, – добавил Мерфи.

Крюков загнал рябуху прямо на развалины елочного базара. Хозяева сняли и увезли забор и прочие служебные атрибуты. Непроданные елки никто вывозить не собирался. Они лежали неразобранной кучей.

От жадности Крюков напихал елками полный багажник. Антон помогал ему их заталкивать. Тем временем вернулись Ирина и Мерфи с пакетами и бутылками.

– Грузимся, у нас семь минут! – предупредил Крюков.

– Успеем? – на сей раз усомнилась Мария.

– А может все-таки двинем к Семену?

– Стыдись, малодушная! Тут через пустырь напрямик – три минуты.

Крюков дал газу и рябуха рванула с места.

– В детстве и ранней молодости я сразу после боя курантов мчался к окну и высматривал раздолбаев, которых Новый год застиг посреди улицы. Иногда таковых не наблюдалось, а иногда случалось сразу по несколько человек…

Мотор заглох через полторы минуты, как раз посреди пустыря. Крюков выскочил из машины и принялся выкидывать елки из багажника. Остальные тоже не усидели и отправились ему помогать.

Когда багажник опустел, Крюков озадаченно почесал в затылке.

– И где же твоя канистра? – осторожно озвучила Ирина мучивший всех вопрос.

Крюков обреченно ощупывал запаску, словно канистра могла завалиться под нее. Кроме запаски в багажнике ничего не было.

– А это что?

Мерфи нагнулся и отлепил от диска запасного колеса приклеенную скотчем бумажку.

– Баксы!

– Сто долларов!

– Что?

Крюков выхватил бумажку у него из рук и развернул. В тусклом свете лампочки на сгибе внутри мелкими буковками можно было разобрать слово "Взятка".

– ****ашка, сукин сын! Спер канистру!

Крюкова обступили и стали тормошить.

– Ладно, кончай нервничать! Праздник ведь!

– Первый раз встречаю Новый год на улице, – радостно сообщила Ирина.

– Действительно, в этом что-то есть, – уныло поддержал ее племянник. Он натыкал елки прямо в снег. – Жалко игрушек нет.

Крюков включил радио. Мария лихорадочно чистила мандарины, предусмотрительный Мерфи доставал из пакета пластмассовые стаканы.

– Ура! – сказало радио. – Поздравляем вас с Новым годом, дорогие россияне!

– А меня? – спросил Мерфи.

– А ты чем лучше? И тебя тоже, – Крюков бабахнул шампанским, которое еще не успело как следует остыть. – С Новым годом! С новым счастьем!

– Ура! – зашумели все. – С Новым, двухтысячным!

– Как Новый год встретишь, так его и проведешь!

– Как новый век встретишь, так его и проведешь!

– Как новое тысячелетие встретишь…

– Ну что же, получается, что я теперь, всю тысячу, лет буду бешено счастлив!

– Не суетитесь, новый век только через год наступит, – возразила Ирина.

– Раздай мандарины, поручик Мерфи, – распорядился Крюков.

– Между прочим меня зовут Роберт, – обратился к собравшимся Мерфи. – Можно просто Боб.

– Он и на Бобика откликается, – ввернул обиженный на весь свет, то есть на себя самого, Крюков.

– А вас как зовут? – спросила его Мария. – А то неудобно по фамилии.

– Меня зовут Крюков, – сказал Крюков.

– Нет, имя, – настаивала Мария.

– У него замечательное имя, но он его почему-то считает неприличным, – пояснила Ирина.

– Какое же? Акакий? Хераск? Фаллопий?

– Может Говней, Перебздей или Мудей какой-нибудь? – предположил Антон. – А что? Нормальные русские имена.

– Не угадали. У меня не русское имя, – сдался Крюков. – Когда меня привезли из роддома, отца срочно откомандировали в Восточную Германию а мама заболела. В то время у нас проездом гостила папина старшая сестра. Она была инженером на каком-то ударном строительстве и приехала в Москву получать орден за перевыполнение очередной пятилетки. Она меня и оформила в духе тогдашних идей. Родители потом чуть в обморок не упали. Но было поздно. С тех пор она к нам больше не приезжала, не звонит и не пишет.

– И как же она вас окрестила? Или озвездила? – поинтересовалась Мария. – Кто вы? Индустрий? Энергий? Днепрострой?

– Или Ленин-В-Ссылке? – предположил Антон.

– На букву "П". Угадайте с трех раз, – подсказала Ирина.

– Прораб?

– Паровоз?

– Политбюро?

– Прогресс! – продемонстрировал знание русского языка Мерфи.

– Полет-На-Луну! – снова блеснул интеллектом Антон. – Или Привет-Участникам-Двадцатого-Съезда-КПСС?

– Один идиот недавно сына Пушкиным назвал. Представляете? Пушкин Иванов! Или Пушкин Лермонтов! Хуже уже некуда.

– У меня хуже, – печально сообщил Крюков. – Меня зовут Пявчет.

– Как???!

– Пявчет. Сокращенно от "Пятилетку в четыре года".

Все замолчали, придавленные страшной тайной этого сильного человека. Сумеет ли он и дальше пронести ее сквозь жизнь и не сломаться?

Где-то вдалеке в небо взмывали китайские петарды, с грохотом рвались хлопушки. Городские и федеральные власти почему-то не сочли наступление 2000-го года датой, достойной официального салюта, как, например, День банно-прачечных войск или Столетие изобретения революционером Кибальчишем вечного двигателя. Поэтому ночное новогоднее небо оставалось загадочно-темным.

Тихо падал снег. Пахло елкой и мандаринами и дешевое шампанское казалось сказочно прекрасным.

* * *