Текст книги "Охота на Мясника"

Автор книги: Сергей Алов

Соавторы: Константин Алов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Валерий предполагал, что его дорога длиннее. Но когда он добрался до метро, майора там не было. Он подождал его еще полчаса, потом осторожно двинулся по тропинке в сторону гарнизона. Начинало темнеть.

Их обоих нашли только на следующее утро. Юный лыжник Петя Кадушкин отошел в сторону от накатанной лыжни, чтобы справить малую нужду и неожиданно обнаружил в снегу окровавленные трупы.

Позже экспертиза установила, что майор Еремин был убит несколькими ударами большого ножа, весьма вероятно того самого кавказского кинжала, который находился в руке убитого Валерия Жданько. Гражданин Жданько был застрелен в упор из табельного пистолета майора.

Картина обоюдного убийства для следствия вырисовывалась совершенно очевидная: после совместного распития и так далее. Непонятно было одно – зачем их понесло выяснять отношения в глубокий сугроб, словно они знали, что погибнут оба и не хотели, чтобы их тела нашли до весны.

* * *

3

Опер Долгополов сам позвонил Крюкову.

– Помнишь, я тебе говорил, что у меня в гарнизоне Боженово человек свой имеется? Так вот: нету больше этого человека. Убит. И буквально перед смертью он мне позвонил, что-то передать хотел. Но не застал.

– Я еду к тебе, сам все расскажешь, – ответил Крюков.

Возле рябухи Крюкова ждал Марафет. Как только Крюков открыл дверь, тот сразу забрался в машину. Крюков хотел было его шугануть, но был заинтригован метаморфозой облика стукача. Обычно жизнерадостный нигериец сейчас выглядел мрачнее гаитянского колдуна:

– Его убили! – сообщил он замогильным голосом.

– Кого убили? Не понял, – мысли Крюкова крутились совсем в другой области.

– Моего племянника, – ответил Марафет. – Убили. Зарезали большим ножом. Помоги мне отомстить. Ты мне друг или портянка?

– Пусть я портянка, только отстань, – проворчал Крюков. – Ты хоть знаешь, кто это сделал? Или только догадываешься?

– Конечно знаю. Это те новые люди, которые подгребли торговлю Касьяна. Помоги мне их убить! Вместо отца мне будешь!

– Иметь такого сына? Ты полагаешь, что мне будут завидовать? Неужели все негры такие глупые, какими их в кино показывают?

– Слушай, беложопый, ты мне поможешь отомстить? – заскрипел своими ослепительными зубами Марафет.

– Милиция не карательный орган, а правоохранительный, – постарался остудить его пыл Крюков. – Чтобы тебе помочь, мне нужна информация.

– У тебя будет вся информация, – затряс головой Марафет. Помоги мне их убить!

– Найми колдуна вуду. Кого-нибудь из темных злых сил, – посоветовал Крюков.

– Ты самая злая сила из всех, кого я знаю. Правда я не так уж много видел, – признался Марафет. – Говори, белый брат, чем я могу тебе помочь?

– Я должен внедрить к ним своего человека, – продолжал Крюков. – Ты мне поможешь?

– Помогу. Но у меня нет товара. Если твой человек придет с пустыми руками, ему не поверят. Его либо убьют, либо не пустят дальше двери.

– Тогда как ты сможешь мне помочь? – в недоумении пожал плечами Крюков.

– Сегодня у тебя будет товар, – заверил Марафет. – Приехал гонец из дома.

– Блин! Очередная партия черного героина? Прикажешь у него из жопы контейнеры выковыривать?

– Выковыривать не надо. Товар будет в пакете, в бардачке машины.

Вечером я скажу тебе номер и адрес.

Крюков заскочил в контору и покрутился для вида в отделе. Он сказал, что скоро закроет больничный и сразу после Нового года приступит к работе. Начальство эта новость отнюдь не обрадовала.

В кабинете следователей Крюков много суетился, выдул полчайника чаю и приставал к девочкам-практиканткам, пока не подобрался к сейфу с вещдоками. Перебирая как бы в рассеянности шмотки задержанных им гонцов, он незаметно выудил из папки сложенные туда паспорта. Украдкой открыв их и придирчиво исследовав, он счел, что Якубу Азикиве больше похож на Мерфи, чем Джон Оматосо. Поэтому он прихватил с собой паспорт Якубы и свалил незаметно. Как Ленин с елки.

Тем временем пробил час, установленный Марафетом для перехвата наркокурьера. Изучив маршрут движения курьера, Крюков выбрал местом задержания лесную дорогу на окраине Боженовского лесопарка. Перед выдвижением Крюков устроил смотр своим силам.

Птенчик и Грека сами предложили свою помощь. Местный сыщик Долгополов также посчитал для себя участие в деле обязательным. Чтобы не показаться расистом, Крюков включил в состав группы Мерфи и Марафета.

– Все в сборе? Тогда по коням, – сказал Крюков.

– Куда? – перепугался Марафет. – Никуда я не поеду! Задолбали, беложопые! Ваще бедному негру некуда податься! Я вам и так курьера сдал.

У меня, между прочим, семья!

– Ерунда, – попытался уговорить его Крюков. – Нам без тебя не обойтись. Всех делов – полежишь минут пятнадцать, изображая убитого негра.

Ни за что, ни про что.

– Я не артист, я стукач, – отрезал Марафет. – Пусть вон эта голливудская рожа изображает убитых негров!

С этими словами он трусливо дезертировал. Остальные на двух машинах тронулись в путь.

Крюков поставил Птенчика с Грекой со своей рябухой на дальних подходах, где дорога превращалась в просеку. Они должны были пропустить объект, после чего перекрыть дорогу случайным машинам. Общение с курьером предполагало некоторую интимность обстановки и посторонние могли этому помешать.

Основные силы расположились на повороте. Здесь Крюков для верности перегородил просеку колючей лентой типа "еж". Чуть подальше поставили "жигули" Долгополова. За руль усадили Мерфи он изображал убитого.

В салоне горел свет и "труп негра" был хорошо заметен.

Ждать им пришлось не более получаса. Совсем стемнело, когда на просеке появился свет фар и из-за поворота показалась старая "тойота".

На предложение остановиться водитель не отреагировал. Проколов колесо, машина пошла юзом и воткнулась в дерево. Черный водитель, одна из нынешних русских реалий – банальная встреча с негром на лесной дорожке – ткнулся лбом в одноименное стекло и на некоторое время застыл в шоке.

Крюков подскочил к машине и рванул дверь на себя. Долгополов страховал на шаг сзади и сбоку.

– Джамбо, брат! – поприветствовал Крюков курьера. Вылезай, не бойся.

Но тот вцепился в руль и уперся ногами в пол.

– Не бзди, бить не будем. Мы ведь из милиции, а в милиции не бьют, – на всякий случай сообщил Крюков, но никаких удостоверений предъявлять не стал.

Негр немного расслабился и осторожно начал вылезать из машины с поднятыми руками.

Крюков отвернулся от него и подмигнул Долгополову:

– Ну что, начали? – и заорал. – Я тебе говорю – это он! Больше некому! Попался, проклятый торговец наркотиками!

И потащил курьера из машины за шиворот.

– Ты и про того говорил: "Он! Он!"! – Долгополов указал на стоявшую рядом машину, из двери которой неподвижно свесился Мерфи. – Ты что всех негров в тачках перемочить собрался?

Увидев "мертвого" Мерфи, его черный собрат вытаращил глаза и утратил дар речи. Он решил, что живым ему не уйти.

– Права! – прошипел не разжимая губ Мерфи. – Зачитай ему права или я сейчас вылезу!

– Ладно, окей, бюрократ, несчастный. Только не двигайся, все испортишь! – проворчал Крюков и объявил задержанному:

– Ты задержан как лицо африканской национальности по подозрению в шпионаже и неуплате налогов. Ты имеешь право в течение десяти минут найти себе адвоката. Советую выбрать меня. Отныне все, что ты скажешь умрет вместе с тобой. Ты можешь выбрать для себя расцветку гроба и заказать погоду на день кремации. Я что-то забыл? Ах, да! Твое последнее желание – картечь или жакан?

В глаза утратившему дар речи наркоторговцу уставились черные жерла обреза двенадцатого калибра, огромные, как пушки "Авроры".

– Картечь в правом стволе, жакан в левом, – пояснил Крюков. – Стреляю! Бай-бай!

Патрон, заряженный водой, прогрохотал в лесной тишине, прошел над макушкой задержанного и сбил снег с соседних веток. Смертельно испуганный наркоторговец в полной уверенности, что по его курчавой макушке чиркнула пуля или картечный заряд, бросился бежать обратно по просеке с быстротой раненого зайца.

– Принимайте клиента, – сообщил Крюков по рации Птенчику и Греке.

Крюков залез под заднее сиденье "тойоты", извлек оттуда пакет с белым порошком и взвесил его в руке.

Прилично, – определил он. – И нигерийскому другу на срок хватит, и Мерфи не с пустыми руками в гости отправим. Молодец, Марафет. Не соврал.

– Ты, надеюсь, понимаешь, что все это сплошное беззаконие? – спросил Долгополов.

– Конечно, – пожал плечами Крюков. – Но не больше, чем обычно. А что?

– Нет, ничего. Я просто так спросил, – Долгополов направился к своей машине, из салона которой все еще свешивался Мерфи.

– Эй, мистер Якубу Азикиве! – крикнул Крюков американцу. – Очнись и вылезай. Свою роль Тени Отца Гамлета ты исполнил великолепно. Я бы тебе Оскара присудил за второстепенную мужскую роль. Главную, понятное дело, мы с Волохой пополам поделили. Вот с этим пакетиком ты и пойдешь внедряться к нашим друзьям. Только ментам с этим грузом не попадайся.

Лет на десять упакуют. Хорошо хоть ****ашку на какое-то время удалось нейтрализовать.

Но в этом Крюков ошибался.

* * *

В отношение младшего лейтенанта Иванашко было возбуждено служебное расследование. От работы он был отстранен, но служебного рвения не утратил.

Сцену на лесной дороге он наблюдал от начала до конца и скрипел зубами оттого, что не мог выскочить из своего укрытия и арестовать всех ее участников. Оставалось выбрать удобный момент, чтобы выбить из цепи главное звено. Таким звеном был Мерфи. Пробраться в машину для Иванашки было не проблема. Автомобильные замки он щелкал как семечки.

Иванашко успел окоченеть, пока Крюков с Долгополовым поменяли дырявое колесо "тойоты". Наконец ремонт был закончен. Долгополов полез в свою машину прогревать движок, а Крюков отвел американца в сторону чтобы дать последние инструкции.

По легенде Мерфи был нигерийцем, который несколько лет прожил в Соединенных Штатах, откуда был выслан за компьютерные мошеничества и подозрения в торговле наркотой. Легенду помог составить Марафет. С его подачи Мерфи вызубрил необходимую информацию – кто, от кого и что везет. Но в качестве основного пропуска должна была сработать его темная внешность и пакет героина в тайнике под сиденьем машины.

Мерфи уселся за руль "тойоты", помахал операм и потихоньку двинулся дальше по лесной дороге.

Не доезжая до условленного места, Мерфи вдруг услышал за спиной возню. В зеркало заднего вида он увидел руку с пистолетом.

– Грабли в гору! – послышался напряженный голос.

Мерфи никогда не видел младшего лейтенанта Иванашко, поэтому лицо его ничего ему не сказало. Американец резко затормозил. Пистолет больно ткнул его в затылок. Мерфи едва успел уклониться влево, как над его ухом громыхнул выстрел, брызнули осколки стекла и в нос ударил кислый дух сгоревшего пироксилина.

Он обернулся, перехватил руку нападавшего и ударил его локтем в лицо. Тот выругался, рванулся и вывалился в открывшуюся заднюю дверцу.

Мерфи только успел заметить, как тот зигзагами скачет между деревьями.

Иванашко не успел уйти далеко. Не рассчитав траекторию, он с силой врубился лбом в неохватный липовый ствол, замер и тяжело опустился на снег.

Мерфи вылез из машины и увидел как впереди мелькнул свет фар.

Навстречу ему вырулили синие "жигули". Машина остановилась и из не вышел человек. В свете фар его машины Мерфи был как на ладони.

Человек посмотрел на него, потом на номера его машины, отметил пробоину в лобовом стекле и громко спросил:

– Эй, приятель, ты случайно не заблудился?

– Наверно я не там свернул, – ответил Мерфи. – Я ищу склад фирмы "РИФ".

– Джамбо, брат. Я тебя давно жду. Что случилось? Кто стрелял?

– Наверно менты, – предположил Мерфи. – Они устроили засаду, но я ушел.

Незнакомец сделал несколько шагов в сторону упавшего Иванашко.

– Это ты его заделал?

Мерфи в ответ лишь многозначительно пожал плечами.

– Окей, – усмехнулся незнакомец. – Давай отсюда сваливать по-быстрому. И от машины придется избавиться.

– Бросить ее здесь?

– Зачем же? Отгоним в гараж, перекрасим и продадим. Садись за руль и двигай за мной.

– А с этим что делать? – кивнул Мерфи в сторону бесчувственного Иванашки.

– Пусть валяется. К утру снегом присыпет, до весны отдохнет. Как медведь. Бурый.

Незнакомец усмехнулся. Он сел в свои "жигули", развернулся и двинулся впереди. Мерфи держался сзади. Он беспокоился за напавшего на него идиота и гадал, как сообщить о нем Крюкову.

Иванашко вопреки прогнозу пролежал в сугробе недолго. Ранним утром юный лыжник Петя Кадушкин по обыкновению совершал утреннюю пробежку. Неудобство в мочевом пузыре снова заставило его сойти с лыжни и оросить свежевыпавший снег желтеньким. К своему ужасу он вдруг увидел выступившее из сугроба человеческое лицо. Снова труп?

– Ты, твою мать, на кого ссышь? В глаз попал, сука! Тьфу!

Из-под снега появился сильно забрызганный, кривой от возмущения и попавшей в глаз мочи младший лейтенант Иванашко. Петя Кадушкин не так испугался очередной находки, как того, что найденыш внезапно ожил.

Когда Петя Кадушкин наконец излечился от полученного заикания и нервического подергивания правого глаза, то решил навеки завязать с лыжами и целиком переключился на пиво и девочек.

* * *

4

На следующий день Крюков и местный опер Долгополов решили прогуляться по военному городку. В гарнизоне Боженово Крюкова и Долгополова встретили без признаков радости. Крюков подумал, что если бы не местный сыщик, одного его вообще не пропустили бы дальше проходной. Легенда у сыщиков была железная – опросить жителей в связи с двойным убийством по соседству.

Дежурный офицер вызвал сержанта-контрактника из взвода охраны и поручил ему поводить непрошенных гостей по территории военного городка.

Сержант почесал слегка припухшую небритую физиономию и махнул сыщикам рукой:

– Вали за мной, ментура! Куда пойдем?

– Давай для начала на квартиру к потерпевшим, – распорядился Долгополов.

Возле дома, где жил майор Еремин, Крюков заметил старые синие "жигули".

– Это чья тачка? – спросил он у сержанта.

– А хрен ее знает. Сюда все кому не лень теперь ездят. Барыги какого-то. Спроси у местных.

– А там что? – спросил Крюков, указав на ребристые лабазы из гофрированного железа.

– А это, брат, запретная зона. Ты туда не ходи. Пуля башка попадет – совсем мертвый будешь.

– Секи, кого-то разбудили на свою голову, – Долгополов сплюнул на снег.

Со стороны штаба к ним, забыв о солидности, стремительно приближался высокий майор.

– Это наш особист, – не менее презрительно сплюнул на снег сержант.

– Майор Гвнщв, – неразборчиво представился особист и козырнул. Что вы делаете в расположении воинской части?

Крюков и Долгополов в ответ также представились, но более отчетливо. На особиста их должности не произвели никакого впечатления.

– Ничего не знаю, – заявил он. – Дело ведет военная прокуратура.

– В отношении погибшего майора Еремина, – поправил Крюков. – Гражданин Жданько в армии на момент смерти не служил. Им занимается милиция и неоказание нам помощи будет рассматриваться как преступление против государства. Вы с уголовным кодексом знакомы?

Уголовного, как и других кодексов, особист не читал. Он и уставы свои знал плохо. Поэтому только махнул рукой сержанту:

– Ладно, покажи им квартиры, где жили убитые, но больше ни-ни!

И убежал назад в штаб.

– Закладывать помчался, – высказал версию Крюков.

– Кому? – не понял Долгополов.

– А кто тут у них правит и всех режет? Мяснику, ясное дело. На обратной дороге нас и почикают.

– Иди ты! – выругался Долгополов.

В квартире журналиста до их прихода уже был проведен тщательный шмон. Все стояло вверх дном. Содержимое шкафов и ящиков устилало пол.

– Ваша работа? – спросил Крюков Долгополова.

– С какой стати? Его же не дома убили.

– Тогда кто тут так поработал? И, главное, что они искали?

– Они-то, по крайней мере, знали, что искали. А мы даже приблизительно не можем себе представить, – проворчал Долгополов.

В квартире майора история повторилась. Не найдя ничего интересного, Крюков вышел в кухню. Здесь он заметил разбитое окно. Совместив траекторию от выщербленой стены через дырку в стекле, Крюков прикинул место, откуда в майора могли стрелять.

– Ты что тут нашпионил? – поинтересовался входя в кухню Долгополов.

– А вот сам посмотри.

– Ни хрена себе, – свистнул от удивления Долгополов. – Выходит в нашего покойника к тому же и стреляли?

– Да. Причем издалека. Видишь, где ближайший дом? Били из СВДшки на пределе дальности. Повезло нам с тобой. Против нас работают профессионалы широкого профиля. Они нам и подскажут, что искать.

– Как это? – не понял Долгополов.

– Очень просто. Как наткнемся на что-нибудь стоящее, нас тут же попытаются замочить.

– А мы успеем понять, что что-то нашли? Или так и помрем в неведении?

– Не бзди, – утешил его Крюков. – Мы погибнем, но за нами придут другие. А твоим именем назовут трамвайную остановку.

Сопровождавший их сержант успел сильно соскучиться. Он страшно зевал в коридоре и когда сыщики вышли к нему, поинтересовался:

– Мужики, вы че как не люди?

– В смысле?

– Пашете как космонавты на орбите. Надо же и прерваться. Пивка попить.

– А здесь есть где?

– Хоть залейся. Вон чайная.

В чайной поили разливным пивом. Его наливали не в пластмассовые стаканы, а в настоящие старинные, почти антикварные кружки. Другие напитки также имелись в ассортименте. Кроме чая, разумеется. Сержант взял себе сотку водки с прицепом в виде поллитра пива и забился в темный угол, чтобы не заметил дежурный по части, если вдруг и ему взбредет в голову забежать пропустить граммов пятьдесят для бодрого несения службы.

Крюков и Долгополов устроились со своим пивом под большим окном.

Меланхолически посасывая кусок воблы, Крюков старался понять, что же искали убийцы в квартирах своих жертв?

– Не занято?

Возле их стола остановился немолодой мужик с двумя кружками пива.

Крюков недоуменно оглядел помещение. Кроме них и продавщицы в чайной никого не было.

– Мне бы к свету поближе, – пояснил мужик.

– Да ради Бога, – пожал плечами Крюков и подвинулся.

Мужик сел рядом, отпил пиво и слизнул пену с верхней губы.

– Ничего не понимаю, – сказал он. – Пиво приходит прямо с завода в запаянных бочках. Их при мне открывали, сам видел. И сразу втыкают кран – и наливают. Поначалу неразбавленным поили, а сейчас чувствую с доливом. Освоили процесс. Но как?

– Может в кран где-то сбоку штуцер врезали, чтобы воду подвести? – предположил Долгополов.

– Золотая у тебя голова, Волоха, – похвалил товарища Крюков. – Так бы дела раскручивал, генералом бы стал.

– А вы, ребята, откуда? – насторожился мужик.

– Мы, дядя, из милиции, – представился Крюков.

– И Валерку Жданько покойного знали?

– Вот он знал, – кивнул на Долгополова Крюков.

– Сходится, – мужик поставил кружку на стол и полез в карман.

– Что сходится? – не поняли сыщики.

– Все сходится, – мужик вынул из кармана дискету и положил ее на газету с распотрошенной воблой. – Момот меня зовут.

Вероятно это должно было что-то означать. Сыщики переглянулись и пожали плечами.

– Допустим. И что дальше?

– Валерка покойный у меня в фирме работал, – пояснил Момот. – А тебя, значит, Волохой зовут, – уточнил он, глядя на Долгополова.

– Меня друзья Волохой зовут, – немного обиделся тот.

– И удостоверение можешь показать?

– Вот, любуйся, – Долгополов раскрыл перед любопытным отставником свою красную "МУРку". – Доволен, или будешь перечитывать?

– Так это ты, значит, Волохой будешь, – еще раз с пьяной уверенностью повторил отставной подполковник. – Теперь мне понятно. Я то я думаю – что за Волоха-малоха такая? Звонил тебе Валерка перед смертью да не дозвонился.

– Я знаю, – сказал Долгополов. – Мне передали.

– Да, и он тоже передать просил кое-что. Если, значит, с ним что случится.

– Что передать?

– А вот, – Момот указал подбородком на дискету, лежавшую поверх рыбного мусора. – Забирайте.

Долгополов хотел что-то сказать. то ли спросить, но Крюков сунул дискету в карман и потащил его из-за стола.

– Ну ладно, нам пора. Если еще что узнаете, звоните.

– Постой, ты куда? – не понял Долгополов. – Мы же еще ничего толком не узнали…

– А мы тут больше ни хрена и не узнаем, – ответил Крюков. – Нам бы то, что нарыли, до дому донести.

Они помахали сержанту, с которым успели сродниться и которому было уже не до них. На КПП дежурный проводил сыщиков подозрительным взглядом и, как только они вышли за проходную, схватился за телефон.

Сыщики возвращались к метро через лес. Крюков был внимателен и сосредоточен. Долгополов заметил это.

– Ты что, знаешь что-то, чего не знаю я? – спросил он.

– Угадал.

– Так может поделишься? Грядку-то вместе окучивали.

– Думаешь стоит? Меньше знаешь – лучше спишь. Ладно, не обижайся…

Крюков вдруг замолчал. Ему послышался скрип снега. И причиной звука был не веселый лыжник и не лошадка мохноногая, а осторожно крадущийся человек.

Крюков рванулся вперед и сбил напарника в сугроб. Одновременно с его броском лесную тишину разорвал выстрел. Крюков молниеносно выхватил свой обрез и заскрипел зубами от злости. У него не осталось ни одного нормального патрона – только шоковые, с водой. Но тут и Долгополов открыл огонь из своего пистолета.

– Ты цел? – крикнул ему Крюков.

– Кажется немного зацепило, – отозвался Долгополов.

Его выстрелы сбили снег с недалеких кустов. Крюков заметил как за кустами шевельнулось что-то темное, а затем кто-то шарахнулся и побежал зигзагами вглубь леса.

– Ты как? Спросил Крюков.

– Спасибо. Если бы не ты, было бы уже совсем никак. А так только плечо задело. Сука. Кто же это был?

– Мясник, больше некому, – с уверенностью сказал Крюков.

– Но он же ножом режет.

– Нас с тобой ножом резать – себе дороже выйдет. Он что, присягу давал стволом не пользоваться? К тому же журналиста он из пистолета завалил. Меня другое беспокоит.

– Что именно?

– Почему он сначала в тебя выстрелил? Знал, что у меня патроны только шумовые остались и практически я не вооружен и не опасен? Не нравится мне такая осведомленность. На неприятные мысли наводит.

Крюков двинулся к Долгополову. Тот тихо, сквозь зубы, матерился и прижимал рукой левое плечо. Крюков поддержал его и они заковыляли по лесной дороге, поминутно озираясь и оглядываясь на каждый подозрительный шум.

Уже добравшись до больницы, где Крюков передал Долгополова на попечение медиков, тот, прощаясь, сказал:

– Слышь, Крюк, есть маза, что я его тоже зацепил. Иначе хрен бы он нас выпустил.

Крюков пожал ему здоровую руку:

– Если ты прав, я скоро узнаю, кто такой Мясник.

– Мне не забудь сказать.

– Тебе первому, – пообещал Крюков и направился к выходу.

* * *