Текст книги "Голова с дыркой (СИ)"

Автор книги: Сергей Трищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Значит, это какой-то извращённый разум... – пробормотал Анатолий и подумал: а может, нет? Самый обычный? Ведь если бы на Земле могли отбирать чужие мозги, наверное, тоже отбирали бы...

Насобирать как можно больше мозгов, чтобы поумнеть... для того, чтобы придумать новые способы "сравнительно честного (или откровенно нечестного) отъёма мозгов", чтобы накопить побольше мозгов, чтобы...

Анатолий понял, что круг замкнут, и покинул его.

ЗВЁЗДНЫЙ ВОПРОС

– А скажи-ка, Водила, – озвучил Анатолий мучающий его вопрос, когда поел и отдохнул, – твои ребята все такие... как мы с тобой? То есть без дырки в голове?

Водила покачал головой:

– Нет. Среди нас есть всякие. В том числе и с дырками. Те, которым надоело, что у них постоянно отбирают мозги. Но мы не присматриваемся, кто каков. Если человек пришёл к нам – значит, ему здесь лучше. Пусть остаётся, пока ведёт себя, как все. У нас есть свои правила. Они просты и соблюдать их легко. Если хочешь, можешь и ты остаться.

– А почему солдаты, стоит им упасть, полностью теряют... разум? – Анатолий вспомнил свою первую схватку со стражиком.

– Солдаты – слабаки, – презрительно сказал Водила. – А мои ребята – закалённые воины. Им всё нипочём!

Пришлось довольствоваться таким объяснением, хотя Анатолий сильно подозревал, что Водила, не будучи специалистом в данной области (то есть краниологом), и не вникая в суть дела, попросту отговорился напыщенной фразой. Другими словами, его явление потери мозгов при падении не интересовало.

В глубине души Анатолий понимал, что тут что-то не так. Не могло быть, чтобы одинаковые люди вели себя по-разному. Одни спят сидя, а другие лёжа. Одни боятся наклонять голову, другие – нет. Почему? И дело не в обычных анатомических различиях и особенностях: люди одной планеты должны быть в основном похожи. Или отличие в другом? В густоте мозгов, например. На Земле ведь тоже так: один поднимет сто килограммов, а другой – нет. Хотя и рост, и вес у обоих равные. А взять кенийских бегунов: кто сравнится с ними в марафоне?

Да и сколько он видел здесь настоящих идиотов? Тех, в лесу? Но у них выкачали мозги. Вот и полный идиот – тот, у которого мозги выкачали полностью. Полностью? А кто знает, на какую глубину погружается шланг "пожарной помпы"? До самого дна?

"Дна чего? – сам себя переспросил Анатолий, но отмахнулся и не ответил, продолжая размышлять:

Аш-шнар при первой встрече, бородач в спальне-казарме, Блехшерк... Они и без касок вели себя вполне адекватно. Им хватало и того, что в черепушке? Возничий? Но он впал в детство, а отнюдь не потерял разум. И потом: кто знает, насколько тесную связь образуют возничие со своими повозками – вернее, с Ездоками на них? Может, разрыв связи повлиял больше, чем опрастывание каски в бочку.

А тот офицер в замке, у которого я отобрал мозги? Он ведь только потерял память – да и то, как говорил, кратковременную... А может, перед заданием их специально снабжают дополнительными мозгами? Тьфу!"

Анатолий понял, что, рассуждая подобным образом, запутается окончательно.

Но возничий... Подумав о нём, Анатолий ощутил укол совести. Не очень острый: он смягчился взглядом, разыскавшим в гуще разбойников глуповато но счастливо улыбающегося возничего. Тот обгладывал жареную телячью ножку и чувствовал себя, похоже, вполне удовлетворительно. Кто-то из спутников Водилы позаботился о нём.

"Дурак-дурак, а соображает," – несправедливо подумал Анатолий. Возничий вовсе не становился дураком. Просто обстоятельства так сложились.

– Скоро он придёт в норму, – заметил Водила. – Хорошее питание, жизнь на свежем воздухе...

– Фитонциды, – добавил Анатолий, – физические упражнения...

– Если захочет, пусть остаётся, – по-своему понял Водила.

– Нет, – покачал головой Анатолий. – Он не сможет жить без своей телеги.

– Почему?

– Не знаю, – пожал плечами Анатолий. – Мне так кажется.

– Тогда лучше пусть уходит отсюда поскорее, – решил Водила. – Иначе придётся его убить.

– Зачем? – удивился Анатолий.

– Чтобы не рассказал, где нас искать, – пояснил Водила. – За тебя я не боюсь: ты такой же, как я... А он – другой. Если поживёт здесь и поумнеет, то запомнит, где мы живём. Поэтому лучше убить.

"Ну вот, – подумал Анатолий. – Если другой, значит, обязательно надо убить.

– Можно ведь и по-другому... – нерешительно начал он.

– Отобрать мозги? – переспросил Водила. И покачал головой: – Нам чужие не нужны. Это бароны, стражики, да городские жители гоняются за мозгами. А мы обходимся тем, что у нас имеется. О нас никто до сих пор не знает только потому, что...

– Понятно... – пробормотал Анатолий.

– А что делать? – исподлобья посмотрел на него Водила. – Чтобы выжить самим, мы должны убивать. Но заметь: тех, кто хочет убить нас. Разве так не справедливо?

– Наверное, ты прав, – проговорил Анатолий. – Но... мы живём по-другому. Хотя когда-то, я согласен с тобой, мы жили точно так же, как и вы.

– Поэтому уходите оба как можно скорее. Я сам провожу вас до телеги.

– Только... – попросил Анатолий. – Давай пройдём по тем местам, где растут орехи.

– Орехи? – нахмурился Водила. – Какие орехи?

– Как – какие? – растерялся Анатолий. – Большие орехи... с тонкой скорлупой и маслянистой мякотью... Похожие на человеческую голову.

– Мы их не едим, – помотал головой Водила. – Они невкусные.

– Как? – удивлению Анатолия не было предела. Так вот почему орехи висят свободно и в больших количествах! Разбойники их не собирают, а остальные ничего не знают о столь богатом питомнике. Или боятся.

– Их нельзя есть, – авторитетно заявил Водила. – От них голова болит. Я пробовал.

– Фу ты, чёрт! – не выдержал Анатолий. – А я видел, как другие...

И он коротенько пересказал Водиле то, что успел увидеть и узнать об орехах.

– Я не знаю, зачем стражики это делают, – отрезал Водила, – наши орехов не едят! Но если твоему приятелю полегчает, можешь взять орехов, сколько хочешь. Но засыплешь ему в башку уже на телеге. Когда подальше отойдёте от лагеря.

– Боюсь, что без орехов телега тоже не будет двигаться, – покачал головой Анатолий. – Они ей служат чем-то вроде горючего. Большое содержание жиров, наверное...

– Меня это не касается, – прервал Водила. – Уезжайте! Я же сказал, что отпускаю вас!

– Спасибо, – наклонил голову Анатолий. Ты смотри, неужели вновь возрождается привычка кивать головой?

Тут его охватил приступ альтруизма, и он предложил:

– Хочешь, я помогу твоим ребятам? Тем, у кого дырки в головах?

– Это зачем? – насторожился Водила.

– Ну... среди них есть туповатые?

– Есть немного, – осторожно согласился Водила.

– А если им в головы положить малость ореховой массы, они станут умнее, – объяснил Анатолий.

– Нет, – решительно отказался Водила. – Я не хочу, чтобы кто-то становился умнее меня! Одно дело – умнеть самому по себе, или быть умным от природы. А другое – когда любой дурак возьмёт, нагрузит черепушку орехами, а потом вообразит себя умнее всех. А поскольку у нас не все смогут поумнеть подобным образом – не у всех же дырки в головах – он начнёт презирать полноголовых. Захочет заставить прислуживать себя, чтобы работали на него... Начнутся распри, неравенство... Нет, нам этого не надо! – решительно отказался он.

– Ну, как хотите, – разочарованно протянул Анатолий. – Я хотел, как лучше... Простимулировать мозговую деятельность.

– Нам и так хорошо! – отрезал Водила. – Для чего её стимулировать? У нас ничего не меняется. Лес как был лесом, так им и остаётся...

Он замолчал, и вдруг попросил:

– Ты только это... как своих увидишь... и когда с Императором поговоришь... Дай мне знать, что он решил.

– Хорошо! – согласился Анатолий.

– А если он вдруг тебя не послушает, – продолжал Водила, – то... я бы хотел, пожалуй, прокатиться с вами. Посмотреть, как живётся на других планетах. Бывает, ночью не спится, лежишь, смотришь в небо – мать честная! Сияет, что сто костров!

– Да, – согласился с ним Анатолий. Звёздное небо планеты, расположенной пусть и на самом краю, пусть и рассеянного шарового скопления, выглядело впечатляюще. Особенно в отдельные ночи, когда полыхало сотнями и тысячами ярких звёзд.

– А если возле каждой звезды планеты... И там живут такие же, как я... – Водила не договорил и помотал головой.

– И ты их увидишь! – с жаром тысячи звёзд произнёс Анатолий. – Обещаю!

– Хорошо, – кивнул Водила. – Я верю тебе. Люди со сплошным черепом не могут обманывать...

"Ещё как могут!" – подумал Анатолий. Но ничего не сказал, чтобы не нарушать идиллию и не прерывать говорившего.

– Потому что в них сохраняется изначальный разум, не замутнённый ничем привнесённым извне, – продолжал (не прерываемый Анатолием) Водила.

"Хорошо излагает, собака!" – хотел процитировать Анатолий, но так же сдержался.

– И что ты будешь делать после? – осведомился Водила. – Когда уйдёшь?

Ошеломлённый неожиданным пассажем, Анатолий растерялся.

– Мне нужно пробраться в столицу, я же говорил, – вздохнул он.

– Это зачем? – нахмурился Водила.

– Так там же ещё не знают, что я со звёзд, – пояснил Анатолий. – Мне надо увидеть Императора и рассказать ему.

– А, да, – вспомнил Водила.

Он оглядел Анатолия с ног до головы и заявил:

– Тебе надо переодеться! В столице так не ходят.

– Откуда ты знаешь? – удивился Анатолий.

– Да я же там жил, – объяснил Водила. – А потом перебрался сюда, чтобы меня не поймали.

– Понятно, – пробормотал Анатолий.

– Пойдём, – Водила потянул его за рукав.

Несколько минут ходьбы – и они подошли к воротам, распахнутым в склоне огромного холма.

– Наша пещера, – пояснил хозяин леса. – Здесь мы скрываемся от дождя.

– Так у вас дожди бывают! – обрадовался Анатолий. – А мне твои люди заявили, будто не знают, что это такое.

– Та, – махнул рукой главарь разбойников, – что они там знают? Они просто не слышали, что падающая с неба вода называется дождём... Или не могут запомнить слово. Не все, конечно, – поправился он.

В пещеру, однако, он Анатолия не впустил, отговорившись тем, что там очень темно и что он сам всё вынесет. Анатолий не стал спорить: в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Спустя некоторое время Водила вынес Анатолию груду одежды.

– Вот, – сказал он. – Должно подойти.

– Откуда у тебя столько... – начал Анатолий и осёкся. Других источников барахла у разбойников быть не могло. Может, и мясо, что он ел... – вкралась в голову жуткая мысль. Да нет, там же валялась голова с рогами... Типа лося.

– Крови нет, – мрачно добавил разбойник. – Мы такое не берём...

Снимать комбинезон Анатолию не хотелось. Да это и не понадобилось: он великолепно укрылся за складками и лентами столичной обновки. А терморегуляция позволяла нацепить сверху хоть три дохи.

– Столичные франты выезжали на пикник, – пояснил Водила. – Но далёконько отсюда. Там река рядом. Так что они все живые остались. Полезли купаться после пьянки...

– Неужели у вас и купаются? – изумился Анатолий.

– Купаются, – кивнул Водила. – Только не ныряют. Сами то есть. Но пришлось...

– Понятно... – пробормотал Анатолий, оглядывая себя с разных сторон.

– Нравится? – довольно спросил Водила, чувствующий себя меценатом-покровителем.

– Да, но... мне кажется, лучше бы предстать – на первых порах – именно зачуханным провинциалом, который не знает ни обычаев, ни правил поведения... Чтобы сочли своим.

– Ты хочешь, чтобы тебя считали инопланетянином, или своим? – сдвинул брови Водила.

– Я думаю, если сразу объявлю, прямо на площади, что я – инопланетянин, меня тут же упрячут в дурдом, – осторожно сказал Анатолий. – Сначала нужно найти кого-нибудь, кто бы представил меня императору...

– Дурдомов у нас нет, – помотал головой Водила. – У наших другие методы...

– Ясно... – протянул Анатолий.

– Насколько мне известно, именно провинциалы и задают тон в поддержании всяких обычаев и правил, – пояснил Водила. – К тому же они обычно сбиваются в кучи, а уж там-то всякий отличит своего от не своего. А вот предстать экстравагантным богачом, который поступает поперёк всяких обычаев – другое дело.

– Да, кстати о богачах... – замялся Анатолий. – Я ведь не знаю даже, что у вас ценится...

Водила хмыкнул и достал из притороченного к поясу кошеля увесистый мешочек и подал землянину. Сквозь тонкую кожу легко угадывались крупные кругляши, а, судя по весу, ничем иным, кроме золотых монет, они быть не могли.

– Бери, – сказал разбойник, – к чему они мне...

– Ну, ты прямо Робин Гуд... – смущённо пробормотал Анатолий, пряча мешочек в свой кошель.

– Это кто? – осведомился Водила.

– Да жил у нас давным-давно один разбойник... Богатых грабил, а бедным отдавал.

– Хороший человек! – одобрил Водила. Но добавил: – Да какие мы разбойники? Так, по необходимости... У нас ведь не все такие, как я, ты заметил? Есть и "дыркоголовые". И мы им ничего не делаем. А в столице чуть кто что-нибудь не то скажет – ему сразу мозги высасывают. А кому это понравится? Вот и бегут к нам...

– Ну, у тебя-то не могут высосать, – успокаивающе проговорил Анатолий.

– Да кто их знает... Болтают всякое. Будто свёрла такие большие есть... Да и голову мечом расколоть – плёвое дело. А потом...

– Понятно...

Переодевшись, Анатолий почувствовал себя другим человеком. И ему захотелось как-то отблагодарить разбойника.

– Мы ехали сюда с конвоем, – начал он. – И на нас напали. Не твои ребята, часом?

Водила покачал головой.

– Я так и думал... – произнёс Анатолий. – Это там, где дорога идёт через холмы. Нас атаковали пороховыми минами и катапультами. Носорогов взорвали... Но вряд ли у нападавших нашлось время собрать всё оружие... Они, скорее всего, за мозгами охотились.

– Понял, – кивнул Водила.

Он заложил два пальца в рот и свистнул. Буквально в тот же миг перед ним предстали два разбойника.

"Интересно, – подумал Анатолий. – А если бы свистнул из четырёх пальцев, четыре человека прибежало бы?

Водила отдал помощникам короткие приказания, и те исчезли.

– А далеко отсюда до столицы? – спросил Анатолий.

Он вдруг подумал: а не подставил ли он разбойников? Те пойдут за оружием, а там стражики. Но, наверное, ребята Водилы разберутся, что к чему, не будут переть буром...

– Два дня пути, – ответил Водила. – Если очень торопиться. Но это пешком. Не переживай, на повозке доедешь гораздо быстрее.

– Я боюсь за твоих ребят, – признался Анатолий. – Вдруг стражики ждут на месте нападения?

– Не беспокойся, – махнул рукой главарь разбойников. – Они знают, как подкрадываться. А если там что-то осталось, они найдут и спрячут, сюда сразу не понесут. Что-нибудь да останется. А нам всё сгодится!

Вернулись к костру.

– Собираемся, – приказал Водила.

Он отобрал с десяток разбойников, выстроил их и сказал:

– Братва! Сейчас двигаемся через орешник, набираем орехов кто сколько сможет – и идём к телеге. Там разгружаемся... а после я скажу, что делать.

– Через орешник! – заворчал кто-то. – А если по черепу тюкнет? Надысь так шарахнуло – еле очухался...

– Уворачивайся, – посоветовал Водила. – Тебе на что голова, орехи колоть? Все поняли?

– Все! – нестройным хором отозвались разбойники.

– Ты прямо как император! – пошутил Анатолий.

– Импенатор в столице, – вздохнул Водила. – А я в лесу.

В СТОЛИЦУ! В СТОЛИЦУ!

Когда, нагружённые орехами, разбойники вышли к телеге, Водила начал прощаться.

– Негоже, если нас увидят большой компанией, – пояснил он. – Тут места хоть и пустынные, а нет-нет, да кто-то и забредёт.

– Мы подождём, – прохрипел один из его спутников, по-своему поняв последнюю фразу.

– Вон за теми зарослями, – строго указал Водила на купу кустов и деревьев, откуда никоим образом не увидеть, что происходит с возничим и телегой. – Негоже, чтобы нас видели вместе.

– Ага! – "догадался" разбойник. – Ещё подумают, что мы не настоящие разбойники, раз их не убили...

– Во-во, – подтвердил Водила и повернулся к Анатолию. – Ну что, прощай?

– До свиданья! – пробормотал Анатолий.

Они обнялись, хотя без этого Анатолий вполне мог бы обойтись: несмотря на близость протекающего ручейка, разбойники не мылись. Да и не только они: мытьё не входило в обязательный атрибут жизни аборигенов. Наверное, чтобы случайно не разжижить мозги.

Пришлось задержать дыхание, как бы от переизбытка чувств.

Водила увёл друзей лесом, из соображений конспирации.

Оставшись в одиночестве – возничего пока можно не считать – Анатолий приступил к священнодействию.

Усадив возничего на телегу и прислонив к бочке, чтобы тот не падал, он собственноручно стащил с него каску – тот почти не сопротивлялся, – расколол пополам орех, и принялся перекладывать мягкую сердцевину в открытое, будто жерло орудия, отверстие на голове возничего. Чуть разминая мякоть ореха пальцами, как делал Аш-шнар.

Наложив ореховой массы вровень с краями, Анатолий остановился. Ему хотелось накидать ещё и полный шлем – компенсировать благородный поступок возничего во время погони, – но не решился. Вот если результата не последует, тогда может быть, следует усилить таким манером...

Да и то сказать: жертвуя собственными мозгами, возничий спасал и свою жизнь. И даже, может, в большей степени, чем жизнь Анатолия: попадись он в лапы врагов, лишить его мозгов смогли бы довольно легко. А вот человеческий череп...

Ждать пришлось недолго. Не успел Анатолий в очередной раз обдумать преимущества "закрытого мышления" перед "открытым", как возничий, перестав глупо улыбаться, вдруг поднял руку, притронулся к голове и сказал:

– Спасибо, господин, что не позабыли своего верного слугу! Как это приятно: вновь стать нормальным мыслящим существом!

– По... пожалуйста, – пробормотал Анатолий.

Он не ожидал столь бурной реакции. Думал: пока усвоится, пока поумнеет... А, выходит, в орехах чуть не готовые мозги содержатся? Надо не забыть взять кусочек для анализов...

Возничий между тем принялся набивать ореховой массой шлем. Старательно разминал мелкие комочки, едва не перетирая в ладонях.

"Тянется к знаниям, – пришла в голову Анатолия мысль. – Хочет стать ещё умнее..."

Но что-то уж очень сильно возничий тянулся: горка начала возвышаться над краями шлема.

"Жадничает... Или про запас набирает, впрок? Когда ещё орехами разживёшься..."

"Куда ты столько..." – хотел сказать Анатолий, но возничий, откинув крышку бочки, вывалил туда всю ореховую массу.

"Куда ты..." – чуть не простонал Анатолий. Опять сорвалась возможность узнать, что находится внутри бочки. Теперь, под слоем ореховой сердцевины, ничего не увидишь. Но и лазить в бочку при "онормаленном" возничем не следовало. А в момент, когда тот ещё ничего не соображал, Анатолий не догадался осуществить задуманное. И вновь приходилось ждать...

А чтобы ожидание не выглядело столь мучительным, Анатолий помогал возничему: раскалывал орехи, вынимал сердцевину, разминал пальцами – и отправлял в ненасытную бочкину утробу.

Так постепенно все орехи перекочевали в бочку, заполнив её чуть ли не доверху.

С сожалением отбросив последнюю скорлупку и закрыв крышку, возничий сказал:

– Можно ехать.

– Ну и поехали, – обречённо кивнул Анатолий.

Телега тронулась обратным курсом. Сначала Анатолий хотел объехать лес вокруг, однако возничий сказал, что его желание невыполнимо: лес тянется на многие десятки, если не на сотни, километров. А дальше начинается море. И что он в тех краях никогда не бывал. Поэтому лучше вернуться на дорогу: она точно приведёт в столицу.

Больше всего Анатолию хотелось увидеть место бывшей засады. Сохранились ли следы нападения? Нет, если у них развитая дорожная служба, то воронки должны заровнять. Но взрывы на холмах прогремели очень мощно: ямы наверняка остались. Сутки прошли всего, не успели бы зарыть без землеройной техники.

Так и получилось. Но, кроме ям, уродующих вершины холмов кривыми кавернами, других следов недавнего нападения не наблюдалось.

Кто-то успел прибрать и убитых носорогов (!), и повозки, и бочки. Да и стражиков. Ну, с повозками проще всего: они движутся самоходом. Бочки поехали на них, понятно. Стражиков... могли связать и увезти. Они могли и разбежаться, хотя маловероятно: в чём бы ни содержался ценный продукт – в бочках или головах, – победители никогда не откажутся от того, чтобы ухватить лишку.

А вот с носорогами дело обстояло гораздо сложнее. Неужели они могли остаться в живых после столь мощных взрывов? Ну да, кожа у них прочная, но выдержать взрыв, пусть даже и пороховой, мины... Да они разбились бы при падении!

Однако ни туш, ни кусков оных нигде не валялось. Падальщики постарались? И костей не видать... Значит, забрали на мясо.

Анатолий ехал, внимательно оглядывая окружающее. Ведь могло случиться и так, что эти места используются в качестве постоянной засады. Недаром всадники мигом оседлали холмы, едва те появились в поле зрения.

Но всё выглядело спокойно, и если бы не изувеченные вершины холмов, окружающее смотрелось бы полнейшей идиллией: зелёная травка, золотое солнышко, пение птиц и благоухание цветов...

Анатолий ожидал, что кое-где на траве могут остаться следы, хотя бы от разбившихся бочек – маловероятно, что катапульты пристреляли так, чтобы не попасть ни в одну повозку. Те-то останавливались, как заблагорассудится! И, кстати, в их повозку одна каменюка угодила. Или потому именно, что они вздумали драпать? А остальные, сдавшиеся на милость победителя, не пострадали? Но кто посмел напасть на императорский конвой? Ох, не всё ладно в датском королевстве! И его сотрясают интриги да раздоры. Мозги – слишком большая ценность, чтобы из-за них не драться.

Но почему те, у кого много мозгов, тоже дерутся? Или в качестве превентивных мер? Защита до нападения?

Холмы, на удивление, закончились, и вновь потянулась равнина. А Анатолий почему-то полагал, что отныне местность станет всё повышаться и повышаться, пока не откроются такие места, куда залетают одни горные орлы.

Но и на равнине грифов хватало. Они сосредоточенно рисовали в небесной вышине правильные окружности. И если бы оставляли за собой инверсионные следы, то наверняка испещрили бы небо множеством кругов и спиралей. А то и такими фигурами, что пустыня Наска обзавидуется.

"Знать, пожива стервятникам часто встречается! – подумал Анатолий. – Недаром холмы пользуются дурной славой, раз охранники взобрались на вершины. Жаль, не догадались, что их могут заминировать".

Однако холмы остались позади, а грифы продолжают кружить. Говорит ли это о чём-нибудь?

Анатолий всмотрелся в облегающую равнину. Самое то для атаки кочевой конницы! А у нас, как на грех, ни пулемёта, ни боевого лазера. Хорошо хоть Водила мечи отдал. Но и то – ими разве зарезаться...

Возничий, с того самого момента, как уселся на передок повозки, снова перестал подавать признаки разумной жизни, включившись в движение телеги.

Столь бурное объяснение в любви, какое он проявил, едва голова оказалась заполненной ореховой массой, плавно перешло в молчаливое обожание. Пока кололи орехи и набивали бочку, он взглядывал на Анатолия полными счастья глазами и будто порывался что-то сказать, но, не произнеся ни слова, умолкал, словно стесняясь.

А сейчас и вовсе отключился. И Анатолий был ему благодарен: той неловкости, какую он испытал в момент признания, испытывать больше не хотелось.

"Всего и делов-то: забил человеку голову, – размышлял он. – А какая радость!"

Горизонт оставался чистым продолжением поля. Не пылили вдали орды злобных кочевников, не наступало на столицу рыцарское войско. А со временем и грифы отстали. Поняли, что им тут не обломится: люди на одинокой повозке умирать не собирались.

Зато вдали заголубела река.

Анатолий, привстав на телеге, вглядывался в приближающуюся голубизну, пытаясь определить: серьёзное ли препятствие перед ними? И что предстоит: переход вброд, паромная переправа или всё-таки мост?

Это оказался мост. На мощных деревянных сваях, с массивными перилами и потемневшими от времени и близости воды прямыми стойками. Настил моста тоже смотрелся весомо и грубо, хотя и немного легкомысленно – из-за выщербленности копытами да тележными колёсами.

А за мостом...

Анатолий не поверил глазам и несколько раз протёр их, убеждаясь, что видит не мираж.

За мостом начиналось прекрасное асфальтированное шоссе, может, не такое широкое, как автобаны и хайвэи, однако позволяющее с успехом разъехаться двум встречным повозкам.

"Вот это да! – ошеломлённо подумал Анатолий. – Да у них, оказывается, настоящая техническая цивилизация развивается! Чем ближе к столице... Вот, значит, мозги куда идут".

Но странным являлось не то, что дорогу покрывал асфальт – в конце концов, природные битумы встречаются достаточно часто, и асфальт в условиях средневековья приготовить можно. А то, что на дороге не замечалось следов тележных колёс. Это говорило о качестве дорожного покрытия и о мастерстве его производителей и строителей.

Но дорога, несмотря на возросшую привлекательность для странствующих и путешествующих, оставалась пустынной.

"Не похоже на близость к столице, – подумал Анатолий. – Единственное объяснение, что у дороги дурная слава. Тогда неудивительно, что по ней мало ездят. Если караваны взрывают..."

У горизонта, с правого бока, показался дымок. Анатолий уловил его краем глаза, и, с облегчением подумав "Ну, вот и деревеньки начались!", повернулся в ту сторону.

И глаза его расширились от удивления.

Чуть не у самого горизонта крошечный паровозик тянул за собой ряд вагончиков, извергая из широкой трубы клубы густого чёрного дыма.

"Вот это да! – в который раз за сегодня подумал Анатолий. – Может, в столице и автомобили по улицам разъезжают? Для того и дорогу построили? А с орбиты ничего не видно!"

Правда, на орбите Анатолий находился недолго: ровно столько, чтобы автоматы успели определить пригодность воздуха для дыхания, да отсутствие в биосфере планеты сверхопасных для жизни человека факторов. С просто опасными человек научился справляться.

А потом ракетоплан неожиданно потянуло вниз...

Паровозик продолжал пыхтеть на горизонте, параллельно шоссе, не удаляясь и не приближаясь.

"Знать, тоже в столицу торопится", – признал Анатолий. Он некоторое время понаблюдал за пассажирско-товарным составом (судя по виду вагонов), однако кроме красивых клубов дыма, выбрасываемых из трубы, новых подробностей углядеть не смог.

Но состав не стоил того, чтобы переводить глаза на телескопическое зрение. Вместо этого Анатолий ещё раз посмотрел на небо: не появится ли там авиалайнер, аэроплан, или, на худой конец, дирижабль? Самое время наступало, кажется.

Но ничего подобного не появлялось, хотя попыток Анатолий не оставлял, и небосвод оглядывал регулярно.

Что делать в столице? То есть конечная цель виднелась чётко: добиться аудиенции у Императора и рассказать ему всё.

Судя по иерархии мозгов, Император является местным сверхинтеллектуалом и сверхгением. "Гигант мысли и корифей", – вспомнилось Анатолию. Но от этих слов отдавало чем-то непонятным. К тому же он сомневался, что вспомнил формулу правильно.

Словом, так или иначе, Император должен легко вникнуть в нужды и чаяния Анатолия, понять, соблазниться открываемыми перспективами... И приложить все усилия, чтобы если не отправить Анатолия прямо домой, то сообщить о его присутствии на планете – обязательно. На аварийной волне по-быстрому построенного радиопередатчика.

Зачем "мозговой штурм"? Интеллектуальных запасов Императора наверняка хватит не только на создание межгалактического радиопередатчика, но и на конструирование хотя бы лёгкого ракетного катера, способного поднять Анатолия над планетой и доставить в космос. А уж там его подберут свои!

Конечно, придётся немного обождать, пока технический и технологический уровень развития планеты достигнут возможности создать ракетный катер.

По расчётам Анатолия, на это должно уйти не более полутора-двух лет. Ну и что? Ему как раз стукнет двадцать восемь, что за возраст?

Может, к тому времени он преодолеет естественное отвращение к девушкам с дырками в голове и сможет завязать хотя бы небольшой романчик... А может, и нечто большее. Если сумеет забыть о Светланке, что маловероятно.

Да нет, ерунда: передатчик и быстрее и проще.

Значит, технологическую эволюцию на планете придётся ускорить! Превратить её в революцию! Есть из-за кого...

Анатолий весьма трепетно относился к межполовым отношениям, и всегда считал, что самое сексуальное (и сексапильное) в девушках – мозги. Здесь это выражение приобретало буквальный смысл. Однако как вести себя с девушкой, которая в самый ответственный момент начнёт терять не голову – что в переносном смысле вполне понятно – а мозги. И причём буквально. Одна эта картина могла отбить любое сексуальное стремление.

Существовали, вернее, предположительно должны существовать – ещё и девушки без дырок в голове... Но возникала другая проблема: если таковые имеют нулевой интеллект, то... Для Анатолия это значило бы то же самое, что заниматься сексом, к примеру, с обезьяной. То есть смотрелось бы, опять-таки, извращением.

Короче, Анатолий находился в режиме ожидания, и мог уповать единственно на нейтрализующие наноструктуры в своём организме, которые пока работали.

А может, Император управится и раньше. Особенно если – как говорил особист-контрразведчик? – имеется возможность концентрировать, сгущать мозги. Тогда концентрация интеллекта Императора станет вообще невиданной. И ничего невозможного для него не останется.

А может, сначала отыскать учёного гения-чудотворца? Через него проще добиться аудиенции у Императора. К тому же он, как истинный учёный, более открыт для новых знаний. А ещё, возможно, самые опасные опыты проводит на себе. И его интеллект тоже... гм... не слабый. Вот и поговорить с ним, как исследователь с исследователем. Учёный учёного всегда поймёт. А то у царедворцев... всякие этикеты, поклоны, реверансы... Церемонии разные. Ну их!

Да, но как зовут чудотворца? И как его разыскать? Анатолий принялся вспоминать, но в голову ничего не возвращалось.

Следовало бы забрать у особиста ту часть мозгов, где содержатся сведения об учёном, и вложить себе... Тьфу ты! Я уже категориями этого мира размышляю... Ладно, отложим.

Итак, сначала составим план дальнейших действий. Первым делом – поселиться в гостиницу. Деньги есть, спасибо Водиле. Второе – разыскать чудотворца. Если он не засекреченный учёный, работает не в шарашке, а относительно свободен, о нём могут ходить всякие слухи. Следует ими воспользоваться – и отыскать.

Третье... третье – по месту. В зависимости от того, как осуществятся первые два. Ну, с поселением, надо полагать, проблем не будет – если имеются гостиницы. Второе посложнее. Но ничего: разыщем. Походим по магазинам, потолкаемся по комиссионкам, на рынок заглянем... Сначала доехать надо.

ЛИЦА СТОЛИЦЫ

Потянулись пригородные селения, весьма похожие на знакомые Анатолию посёлки и деревеньки. Да разве возможно иначе, в одной-то стране? Но получше и почище, чем виденные ранее.