Текст книги "Английские письма или история кавалера Грандисона"
Автор книги: Сэмюэл Ричардсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 69 страниц)
ПИСЬМО LXVII.
Милади Ж.…, къ Генріеттѣ Биронъ.
Лондонъ, въ Субботу 6 Маія.
Теперь, дражайшая моя, всѣ постороннія матеріи у меня истощились. Мы получили извѣстія, писанныя хотя не братцовою рукою, но подающія намъ объ немъ нѣкія освѣдомленія. Другъ Г. Ловтера привезъ сюда письмо отъ сего врача, по которому увѣдомились мы, что Сиръ Карлъ находится дѣйствительно въ Парижѣ. Г. Бельшеръ, которой случился тогда у насъ, когда пришелъ другъ Г. Ловтера, просилъ его оставить намъ свое письмо, поелику оно содержитъ въ себѣ самое чрезвычайное приключеніе, которое желали мы тотчасъ сообщить вамъ. Во первыхъ будь спокойна и ничего не опасайся отъ Кавалера Гарграфа Поллексфена, которой хотя дѣйствительно возвратился въ Лондонъ, но въ весьма худомъ состояніи. Страхъ принудилъ его возвратиться въ Англію, изъ коей онъ и не помышляетъ выѣзжать болѣе. По справедливости онъ обязанъ теперь продолженіемъ своей жизни моему братцу.
Г. Бельшеръ, дабы обстоятельнѣе о всемъ освѣдомиться, принялъ на себя трудъ идти къ нему и поговорить съ тѣмъ лакѣемъ, которой тогда при немъ находился. Изъ полученныхъ имъ освѣдомленій и изъ повѣствованія Г. Ловтера онъ написалъ письмо къ Доктору Барлету, которое намъ сообщилъ, и я выпросила у него позволения доставить съ онаго для тебя списокъ.
Въ среду 30 Апрѣля по полудни, братецъ мой сидя съ Г. Ловтеромъ въ почтовой коляскѣ приближался уже къ Парижу, отъ коего онъ не болѣе двухъ или трехъ миль находился, какъ вдругъ прискакалъ на лошади какой то человѣкъ къ его коляскѣ и оказывая всѣ знаки чрезвычайнаго ужаса просилъ его выслушать извѣстіе могущее поразить слухъ всякаго человѣка. Братецъ мой приказалъ остановиться почталіону. Незнакомой сказалъ имъ, что на его господина, которой былъ Англинской дворянинъ и ѣхалъ съ другомъ своимъ той же націи, напали семь человѣкъ ѣхавшіе верьхами и онъ принужденъ оставить большую дорогу въ почтовой своей коляскѣ; а какъ сихъ конныхъ было число великое, то весьма вѣроятно, что они намѣрялись его убить и показывая на небольшую возвышенность со стороны Монмартра онъ присовокупилъ, что видно позади сего мѣста исполняютъ они кровожадное свое предпріятіе. Онъ относился къ нѣкоторымъ и другимъ проѣзжимъ, кои однако не весьма были тронуты его нещастіемъ, и кои отъ сего самаго еще болѣе поспѣшали отъ того мѣста отъѣхать. Братецъ мой спросилъ о имени его господина и не мало опечалился услыша что то былъ Кавалеръ Поллексфенъ съ Г. Мерцедою. Дорога лежащая отъ Сент Дениса къ Парижу усажена деревьями съ обѣихъ сторонъ; а какъ поле было чисто, то конечно единая сія возвышенность препятствовала въ большемъ разстояніи видѣть коляску и столь много конныхъ людей. По обѣимъ сторонамъ большой дороги проведены были рвы, на коихъ по мѣстамъ подѣланы небольшіе мостики, для проѣзду колясокъ въ помѣстья. Сиръ Карлъ приказалъ почталіону ѣхать черезъ одинъ мостокъ говоря, что онъ никогда себѣ не проститъ естьли попуститъ погибнуть Сиру Гарграфу и его другу, не употребя всѣхъ своихъ силъ къ избавленію ихъ.
При немъ находилось трое людей, выключая лакея Г. Ловтера. Онъ приказалъ послѣднему сойти на земь и сѣдши на его лошадь, просилъ Г. Ловтера остаться въ коляскѣ и ни мало небезпокоиться; между тѣмъ онъ прискакалъ во весь опоръ съ тремя своими людьми къ тому возвышенному мѣсту; вскорѣ слухъ его пораженъ былъ жалобными криками, а когда уже усмотрѣлъ конныхъ людей; то увидѣлъ четверыхъ стоящихъ на землѣ, [прочіе держали ихъ лошадей за поводъ], кои, казалось держали двухъ Англичанъ, кричащихъ, вырывающихся и просящихъ у нихъ ради Бога милости. А какъ онъ нарочито опередилъ своихъ людей, то приближаясь къ нимъ закричалъ имъ громко, чтобъ прервать по крайней мѣрѣ жестокое сіе дѣйствіе; и въ своемъ бѣгу, казалось прямо летѣлъ на помощь къ двумъ нещастнымъ. Тогда двое изъ четырехъ Кавалеровъ оставили свою добычу и тотчасъ сѣли на лошадей; потомъ соединясь съ тремя протчими поѣхали на встрѣчу къ Сиру Карлу, какъ будто бы въ намѣреніи были продолжать свое насиліе; между тѣмъ оставшіеся двое продолжали бить рукоятками своихъ бичей безъ всякаго сожалѣнія предметы своея ярости, изъ коихъ каждый ударъ извлекалъ жалостные стоны. А какъ нападшіе ни мало не были расположены къ бѣгству, да и времени имъ довольно было бы для исполненія ихъ намѣренія, естьлибъ дѣло было о грабежѣ или смертоубійствѣ; то изъ сего Сиръ Карлъ заключилъ, что ето происходитъ отъ какого ниесть особеннаго мщенія. Онъ еще болѣе утвердился въ семъ мнѣніи, когда пятеро конныхъ, вынувшіе свои пистолеты видя его приближающагося съ своимъ, просили его нѣсколько изъясниться, увѣдомивши его однако, что онъ навлечетъ на себя напрасную смерть естьли поступитъ хотя на малую отважность. Онъ отвѣтствуя увѣщевалъ ихъ отложить хотя на нѣкое время свой гнѣвъ и вкладывая свой пистолетъ въ футляръ, обѣщался исполнить ихъ требованіе. Его люди прискакали къ нему въ тужъ самую минуту. Онъ кричалъ имъ, чтобъ ничего не предпринимали безъ его приказовъ. По томъ слезши съ своей лошади и приказавъ имъ держать за поводъ, подошелъ держа въ рукахъ шпагу къ тѣмъ двумъ человѣкамъ, кои жестоко били виноватыхъ своими бичами. При его приближеніи они также подошли къ нему съ обнаженными шпагами. Въ то самое время подскочили къ нимъ пятеро конныхъ, и одинъ изъ нихъ сказалъ имъ: довольно, господа. Надобно объявить сему храброму незнакомцу причину такого приключенія, которое должно привесть его въ нѣкое удивленіе: и оборотясь къ Сиру Карлу сказалъ: Г. мой, мы ни разбойники ни грабители; но тѣ два человѣка, кои возбуждаютъ ваше сожалѣніе, суть безчестнѣйшіе люди. Какое бы ни было ихъ преступленіе, возразилъ Сиръ Карлъ, но мы находимся въ такой землѣ, въ коей есть правительство для сохраненія правосудія. Онъ тотчасъ помогъ тѣмъ двумъ нещастнымъ встать. У нихъ обѣихъ головы были окровавлены, а тѣло такъ изранено, что они не могли даже поднять своихъ шляпъ, кои около ихъ лежали. Сиръ Карлъ оказалъ имъ и сію услугу. Между тѣмъ одинъ изъ двухъ Кавалеровъ стоящихъ на земли выведенъ будучи изъ терпѣливости такимъ медлѣніемъ, кричалъ яростнымъ голосомъ что онъ не удовольствовался еще мщеніемъ и конечно бросился бы на виновниковъ, естьлибъ не былъ удержанъ своими товарищами. Сиръ Карлъ спросилъ тогда у двухъ Англичанъ, не ужели по несправедливости поступили съ ними столь жестоко. Нѣтъ, отвѣчалъ одинъ изъ нападающихъ, они знаютъ сами, что они самые безчестные люди.И дѣйствительно отъ угрызенія ли совѣсти или отъ ужаса они отвѣтствовали только едиными стонами; и оба не могли стоять на ногахъ. Г. Ловтеръ, коего честь понудила слѣдовать за Сиромъ Карломъ, приѣхалъ къ нимъ держа въ рукахъ пистолетъ, и тотчасъ вышелъ изъ коляски по прозбѣ Сира Карла дабы осмотрѣть не опасны ли были ихъ раны. Самый разъяренный изъ нападающихъ пожелалъ было тому воспротивиться: но Сиръ Карлъ остановилъ его лошадь, взявши за узду; и оборотясь къ прочимъ сказалъ имъ твердымъ голосомъ; Г. мои, сіи два иностранца весьма знатные Агличане. Я буду ихъ защищать до послѣдней капли крови. Однако, поелику вы не помышляете о бѣгствѣ, и когда вашъ гнѣвъ стремится токмо на нихъ, то я начинаю думать, не имѣетели вы какой ни есть причины поступать съ ними столь худо. Соблаговолите ли вы мнѣ хотя однимъ словомъ все оное изьяснить.
Сіи подлецы, отвѣчалъ одинъ изъ Кавалеровъ, знаютъ насъ всѣхъ и отдадутъ справедливость нашему гнѣву. Они не получили и половины того наказанія, которое заслуживаютъ. Вы, Г. мой, кои кажетесь человѣкомъ честнымъ и разсудительнымъ, знайте, что и мы не менѣе оныя качества наблюдаемъ, и по симъ то двумъ побудительнымъ причинамъ находимся мы здѣсь. Мы не покушаемся на жизнь сихъ двухъ мерзавцевъ; но хотѣли только дать имъ такое наставленіе, кое бы они во всю свою жизнь памятовали. Они подлымъ образомъ оскорбили честную женщину, и опасаясь мщенія друзей ея, пустились въ бѣгство съ великою предосторожностію, дабы не подать знать о своемъ пути. Они притворно показывали, что хотятъ ѣхать въ Анверъ. Два дни ѣхали мы за ними по слѣдамъ ихъ. Вы видите ея мужа, брата и лучшихъ ихъ друзей, воспаленныхъ негодованіемъ и яростію.
Кажется, любезная моя, что ети два виновника въ самомъ дѣлѣ отпустили нѣкоторыхъ изъ своихъ людей въ Анверъ, и что по сей-то причинѣ имѣли они при себѣ токмо одного. Тотъ конной присовокупилъ къ тому, что въ ихъ плутовствѣ находился еще третій Англичанинъ; что онъ уѣхалъ изъ предмѣстія, въ коемъ они исполняли злодѣйское свое предпріятіе въ другой коляскѣ; но что за нимъ погнались почти въ тужъ самую минуту, такъ что ему весьма было бы трудно избѣгнуть. Ето конечно былъ Багенгаль. Сперва Сиръ Гарграфъ увидя около себя токмо трехъ своихъ противниковъ, хотѣлъ было имъ сопротивляться; но когда появились послѣдніе четверо, то храбрость ему измѣнила, когда ихъ призналъ. Онъ далъ себя вести въ удобное къ ихъ намѣренію мѣсто. Лакей его, которой сидѣлъ на лошади и за коимъ они ни мало не присматривали обезоруживая его, ушелъ во время исполненія ихъ должности, надѣясь доставить ему помощь.
Сиръ Карлъ отвѣчалъ, что самый справедливый гнѣвъ не позволяетъ никому управляться собственными своими руками. Ему на сіе возразили, что естьли виновники почитаютъ себя правыми, то могутъ на нихъ жаловаться, поелику они знаютъ гдѣ найти тѣхъ, кои столь худо съ ними поступили. Между тѣмъ временемъ Г. Ловтеръ осмотрѣвши ихъ раны, увѣрилъ что онѣ не весьма опасны; но судя что имъ нужно скорое вспомоществованіе, приказалъ ихъ положишь въ коляску. Семеро конныхъ, отъѣхавшихъ на нѣкоторое разстояніе, дабы о чемъ то посовѣтоваться, возвратились къ Сиру Карлу прежде, нежели подвезена была коляска. Онъ опасаясь, чтобъ опять въ нихъ злоба не возгорѣлась и сѣдши на лошадь, сталъ на переди своихъ людей, съ тѣмъ присудствіемъ разума, которой обыкновенно возвышаетъ его свойство. Онъ поѣхалъ къ нимъ на встрѣчу. Государи мои, сказалъ онъ имъ, съ дружескими, или какими другими намѣреніями возвращаетесь вы ко мнѣ? Нѣкоторой изъ нихъ отвѣчалъ: Вражда наша стремится токмо къ симъ двумъ подлецамъ. Я повторяю, продолжалъ онъ, что мы не покушаемся на жизнь ихъ; пусть они узнаютъ, кто мы таковы, и пусть почитаютъ себя за презрительнѣйшихъ въ человѣческомъ родѣ. Они еще не получили того наказанія, которое заслуживаютъ. Но пусть они признаются въ своей подлости на колѣнахъ и просятъ прощенія у того честнаго человѣка, коего супругу обезчестили они самымъ подлѣйшимъ образомъ. Сего то единаго требуемъ мы для него удовлетворенія, съ обѣщаніемъ, чтобъ они во всю свою жизнь не приближались за двѣ мили къ его жилищу.
Я думаю, любезная Генріетта, что оба наши Герои не имѣли нужды быть принуждаемы къ сему обѣщанію.
Сиръ Карлъ оборотясь къ нимъ сказалъ съ великою кротостію: Господа, естьли вы виноваты, то должны безъ всякаго стыда просить сей милости; но естьли вы невинны, то моя жизнь, равно какъ и жизнь моего друга, и сихъ служителей, будутъ употреблены безъ всякаго сожалѣнія для избавленія моихъ соотечественниковъ отъ несправедливаго угнѣтенія.
Мерзавцы бросились на колѣни; а семеро конныхъ роспрощавшись весьма учтивымъ образомъ съ Сиромъ Карломъ поворотились къ большой дорогѣ.
Тогда оставалось токмо положить Сира Гарграфа и Г. Мерцеду въ ихъ коляску. Сія услуга не безъ труда имъ была оказана; но и посреди тѣхъ жалобъ, кои каждое движеніе изъ нихъ извлекало, они не преставали приносить чувствительнѣйшей благодарности своему избавителю. Онъ ѣхалъ за ними проводникомъ даже до выѣзду въ Парижъ. На завтра не преминувши придти къ нимъ нашелъ ихъ обоихъ лежащихъ въ постелѣ и такъ израненыхъ что они не могли даже и пошевельнуться. А какъ Г. Мерцедѣ болѣе всѣхъ досталось, то и вѣроятно что онъ былъ болѣе всѣхъ виноватъ. Онъ остался въ Парижѣ и лѣчился; но Сиръ Гарграфъ собравшись съ силами, приказалъ себя перенести въ носилкахъ въ Кале съ великою осторожностію безъ сумнѣнія для того чтобъ не приближаться къ Аббевилю. Онъ находится въ Лондонѣ уже дня съ два.
Г. Ловтеръ присовокупляетъ, что Сиръ Карлъ занимаясь безпрестанно дѣлами касающимися до имѣнія Г. Данби, просилъ его сообщить намъ сіи освѣдомленія и что съ нетерпѣливостію желая продолжать путь свой, не прежде будетъ къ намъ писать какъ проѣхавъ Алпійскія горы.
Примѣчаніе. Не льзя сумнѣваться, чтобъ по временамъ обѣ госпожи не продолжали между собою переписки. О изключеніи сихъ писемъ сожалѣть будутъ токмо тѣ, кои любятъ небольшія домашнія подробности. Время уже представить Сира Карла въ Италіи.
ПИСЬМО LXVIII.
Кавалеръ Грандиссонъ къ Доктору Барлету.
Болонія, 21 Маія.
Вы должны судить, любезный и уваженія достойный другъ мой, что мнѣ совершенно было невозможно писать къ вамъ до прибытія въ сей городъ. Исполненіе по завѣщанію дѣлъ удержало меня въ Парижѣ гораздо долѣе нежели въ немъ пробыть надѣялся. На конецъ я получилъ хорошій успѣхъ во всѣхъ моихъ чаяніяхъ. Г. Ловтеръ конечно уже васъ увѣдомилъ о первыхъ произшествіяхъ нашего путешествія и о весьма чрезвычайномъ приключеніи, случившемся съ нами почти у самаго Парижа.
Мы не безъ труда переѣхали Монт Сенисъ по причинѣ ненастья; и въ столь худую погоду я ни мало не удивился, нашедъ вершину сей горы. не столь пріятною, какова оная обыкновенно бываетъ при наступленіи лѣта. Вы конечно еще помните, что Епископъ Ноцера обѣщался встрѣтить меня у самыхъ Алиійскихъ горъ: но какъ я писалъ къ нему изъ Ліона, что надѣюсь видѣться съ нимъ въ Пармѣ, то и нашелъ его въ семъ городѣ у Графа Белведере,куда онъ прибылъ наканунѣ съ отцемъ Марескотти. Они изьявили всѣ трое чрезвычайное удовольствіе, меня видя, я когда я представилъ имъ Г. Ловтера съ такими похвалами, кои долгъ требовалъ отдать его знанію, увѣдомляя ихъ также что я совѣтовался съ самыми искуснѣйшими Медиками моей Націи о болѣзни ихъ Клементины; то они такъ меня хвалили, что я не имѣлъ времени спросишь ихъ о здоровьѣ столь любезной фамиліи. Нещастіе! печаль! сказалъ мнѣ только Епископъ съ толь прискорбнымъ видомъ, что я пронзенъ былъ состраданіемъ до глубины моего сердца. Онъ предложилъ, чтобъ прежде нежели начнетъ свое повѣствованіе подали бы мнѣ какихъ ниесть закусокъ.
Наконецъ будучи, понуждаемъ усильными моими прозбами сказалъ мнѣ: Іеронимъ, бѣдный Іеронимъ еще живъ, вотъ все, что я могу вамъ сказать щастливаго. Присудствіе ваше будетъ для него гораздо спасительнѣе всѣхъ лѣкарствъ. Климентина находится теперь на возвратномъ пути изъ Неаполя въ Болонію. Она по причинѣ чрезвычайной своей слабости принуждена ѣхать медлительно. Она пробудетъ еще нѣсколько дней въ Урбинѣ для своего отдохновенія, Любезная, сестрица! не столько ли претерпѣла она отъ жестокости двоюродной своей сестры, сколько и отъ своея болѣзни? Генералъ обходился съ нею всегда дружески. Онъ женился послѣ вашего отъѣзду на такой особѣ, коея достоинство, имѣніе и знатность породы, соотвѣтствуютъ нашимъ желаніямъ. Онъ нимало не противится что мы желаемъ употребить сіе вторичное покушеніе. Супруга его пожелала ѣхать съ моею сестрицею; а онъ не могши безъ нее жить рѣшился также ѣхать съ ними. Естьлибъ онъ послушался моего совѣта, то остался бы въ Неаполѣ. Впрочемъ я надѣюсь, что вы найдете его толикоже расположеннымъ какъ и насъ къ оказанію какъ благодарности за ваше посѣщеніе и за всѣ труды, кои вы столь удобно на себя приняли.
Чтожъ касается до моей сестрицы, продолжалъ онъ, то ея здоровье ничемъ не умалилось; но намъ не остается только ни малѣйшей надежды, чтобъ ея разумъ когда ниесть пришелъ въ прежнее состояніе. Она хранитъ глубокое молчаніе. Она не отвѣтствуетъ даже и на предлагаемые ей вопросы. Камилла находится при ней. Сей-то одной особы, какъ кажется, слушаетъ она рѣчи. Ей сказано, что Генералъ женился; но сія новость ни малѣйшаго не произвела надъ нею впечатлѣнія, равно какъ и ласки оказываемыя ей ея невѣсткою, которая употребляетъ всѣ свои силы къ пріобрѣтенію ея дружбы. Мы надѣемся что по ея возвращеніи батюшка мой и матушка болѣе будутъ имѣть вліянія надъ ея разумомъ; ибо и въ самыхъ опаснѣйшихъ припадкахъ она никогда не забывала того, чѣмъ обязана одному и другой. Камилла усматриваетъ иногда въ ней вниманіе, когда говорятъ объ васъ; но таковое состояніе не долго продолжается. Вдругъ она затрепещетъ съ нѣкіимъ видомъ ужаса, оглядывается вокругъ себя, кладетъ палецъ къ своимъ устамъ, какъ будто бы опасается, чтобъ двоюродная ея сестра ее примѣтила что произнесено предъ нею ваше имя.
Прелатъ и отецъ Марескотти равномѣрно сожалѣютъ, что ей отказано было въ томъ свиданіи, коего она желала. Они оба почитаютъ себя увѣренными, что сіе угожденіе, и то, естьлибъ ее оставили матернимъ попеченіямъ Гжѣ. Бемонтъ, есть единое средство, отъ коего бы можно было надѣяться нѣкоего успѣха. Но теперь сказалъ Епископъ.… Онъ не окончилъ своей рѣчи, и тяжкій вздохъ изьявилъ то, что онъ сказать думалъ.
На другой день я послалъ одного человѣка въ Болонію для приготовленія себѣ квартиры и мы отправились въ путь послѣ обѣда. Графъ Бельведере нашелъ случай увѣдомить меня, что его страсть ни мало не погасла къ Клементиинѣ и что не взирая на ея болѣзнь онъ учинилъ фамиліи новыя предложенія о бракѣ. А поелику ея болѣзнь не наслѣдственная, то онъ надѣется всего отъ терпѣливости и лѣкарствъ. Онъ ѣхалъ съ нами нарочитую часть нашего пути т разлучаясь съ нами сказалъ мнѣ: вспомните, любезный Кавалеръ, что Климентина составляетъ предметъ всѣхъ моихъ желаній. Мнѣ совершенно не возможно отъ нее отрѣчься. Я никогда не буду имѣть другой супруги. Молчаніе было единымъ моимъ отвѣтомъ. Я удивляюсь сильной его страсти и весьма о немъ соболѣзную. Прочее обѣщался онъ изьяснить мнѣ въ Болоніи.
Мы прибыли туда 15 числа. Я остановился на прежней моей квартирѣ. Во всю дорогу Іеронимъ составлялъ главный предметъ нашего разговора. Епископъ и его родитель не долго слушали словъ Г. Ловтера и тотчасъ возымѣли высокое мнѣніе о его искуствѣ. Въ семъ удовольствіиони увѣряли его, что хоть и не будетъ въ ихъ начинаніи успѣха, но его путешествіе принесетъ ему такую пользу, коей онъ никогда не имѣлъ въ своемъ предпріятіи. Онъ отвѣтствовалъ, что какъ онъ своимъ состояніемъ доволенъ, то корысть не имѣла ни малѣйшаго участія въ его намѣреніяхъ и онъ совершенно удовлетворенъ тѣми условіями, кои отъ меня принялъ.
Представь себѣ, любезной Докторъ, съ какимъ движеніемъ увидѣлъ я паки зданіе делла Порретты, хотя Клементины въ немъ еще не было. Я поспѣшно вошелъ въ горницу дражайшаго моего Іеронима, которой ужебылъ увѣдомленъ о моемъ прибытіи. Увидя же меня онъвскричалъ: И такъ я паки могу облобызать любезнаго сердцу моему человѣка, моего дражайшаго и великодушнаго Грандиссона!Ахъ! теперь я вижу, что довольно уже жилъ. Онъ наклонилъ голову на свое изголовье разсматривая меня съ нѣжнымъ видомъ. Я примѣтилъ удовольствіе изьявляющееся на лицѣ его даже и въ самой печали.
Епископъ, которой не могъ быть свидѣтелемъ нѣжнаго сего явленія, вошедъ тогда сказалъ мнѣ, что Маркизъ и Маркизша, съ нетерпѣливостію желаютъ меня видѣть. Онъ пошелъ вмѣстѣ со мною. Маркизъ принялъ меня учтиво; но Маркизу можно уподобить той нѣжной матери, которая по долговременной разлукѣ съ сыномъ своимъ паки онаго видитъ. Она и сказала мнѣ, что всегда почитала меня четвертымъ своимъ сыномъ, и теперь, когда она узнала, что я привезъ съ собою искуснаго лѣкаря и извѣстія отъ знатнѣйшихъ въ Англіи Медиковъ, то признается что ея фамилія никогда не возможетъ достойно возблагодарить меня за всѣ оказанныя мною ей услуги.
А какъ Г. Ловтеръ находился тогда со мною, то въ самое тожъ время приказано призвать тѣхъ лѣкарей, кои лѣчили Іеронима. Они безъ всякаго затрудненія изьяснили образъ своего лѣченія и операціи. Г. Ловтеръ принялъ на себя видъ такого свѣдущаго человѣка, которой почитаетъ знанія другаго; и ревность свойственная чужестранцамъ ни мало не воспрепятствовала признать его достоинства. Іеронимъ ввѣряясь слѣпо всему, чтобъ отъ меня ни происходило, приказалъ отвести ему покой подлѣ своего. Съ сего самаго времени Г. Ловтеръ не преставая дѣлать о немъ свои наблюденія, увѣряетъ меня что онъ вскорѣ учинится достойнымъ какъ его такъ и моей довѣренности. Сколько буду я почитать себя благополучнымъ, любезной другъ, естьли сдѣлаюсь полезнымъ къ выздоровленію брата и сестры, толико любящихъ другъ друга, что сумнѣваются не отъ взаимной ли ихъ нѣжности продолжается ихъ болѣзнь! Но къ чему служитъ подозреніе въ толь ласкательной надеждѣ!
Теперь всѣ съ нетерпѣливостію желаютъ видѣть Клементину. Она находится уже въ Ноцерѣ съ Генераломъ и его супругою. Сей гордый Графъ не можетъ снести даже и единой мысли о моемъ возвращеніи, ниже думать съ умѣренностію, чтобъ почитали меня столь нужнымъ къ востановленію здравія его сестры. О семъ то увідомила меня сама Маркиза. Она заклинала меня имѣть снизхожденіе, естьли сынъ ея, по излишней своей чувствительности къ чести фамиліи, преступитъ границы благопристойности. Вовремя сего разговора я не мало удивился услыша отъ нее, что она начинаетъ опасатся, чтобъ ея любезная дочь, о коей она долгое время имѣла высокое мѣніе, не сдѣлалась меня недостойна, хотябъ и могли ласкаться что она благополучновыздоровѣетъ. Таковое засвидѣтельствованіе привело меня въ великое замѣшательство. Какой бы отвѣтъ мой на сіе не показался или весьма хладнокровнымъ или можетъ быть корыстолюбивымъ, и по коему могли бы судить, то я весьма много полагаюсь на ту награду, которой Генералъ почитаетъ меня еще недостойнымъ.
Я признался искренно, что нещастія дражайшей Клементины дѣлаютъ мнѣ ее гораздо любезнѣйшею нежели всѣ ея богатства. Нѣтъ ничего такого, возразила Маркиза, въ чемъ бы я не имѣла желанія вамъ признаться. Я не доумѣваю во всѣхъ своихъ намѣреніяхъ. Мы не знаемъ, на что рѣшиться. Ваше путешествіе, принятое по первому знаку; знатное имѣніе, коимъ вы обладаете въ своей земли, ибо вы должны быть увѣрены что мы не преминули освѣдомишься о всемъ да васъ касающемся; Оливія, которая хотя и не Клементина, но имѣетъ на васъ требованія и которая оставила Италію, какъ мы узнали, да вы и сами въ томъ признаетесь, дабы уважить оныя въ Англіи: Чемъ мы вами не обязаны? На чемъ намъ рѣшишься? Чего должны мы желать?
Провидѣніе и вы, Сударыня, можете токмо разполагать мною. Я предаю себя совершенно вашей власти. Неизвѣстность, произходящая отъ той же самой причины, подаетъ не болѣе мнѣ какъ и вамъ свободы на что ни будь рѣшиться. Къ востановленію же здравія любезной нашей Клементины клонятся теперь всѣ мои мысли и желанія; и я не имѣю даже и малѣйшаго помышленія о какой либо для себя пользѣ.
Позвольте мнѣ еще предложить вамъ одинъ вопросъ, возразила она относящійся особенно къ моему удовольствію: Естьли все для Клементины щастливо окончится, то почтете ли вы себя обязанными исполнить прежнія свои предложенія.
Когда я оныя представилъ, Сударыня, то состояніе съ вашей стороны было такое же какъ и теперь: Клемеитина не лучшимъ здравіемъ наслаждается разность состоитъ въ томъ, что мое щастіе перемѣнилось и что оно соотвѣтсвуетъ моимъ желаніямъ. Но я обьявилъ вамъ тогда, что естьли вы сдѣлаете мнѣ честь и отдадите за меня дочь вашу, не настоя въ томъ условіи, коего я никакъ исполнишь не могу, то я съ охотою бы отрекся отъ всякаго другаго блага кромѣ ее, и положусь въ установленіи своего состоянія на милость моею родителя. Моглоли бы наслѣдство моихъ предковъ перемѣнить мое рѣшеніе? Нѣтъ, Сударыня. Я никогда не предлагаю того, чего бы не сдѣлалъ, естьли только не случится никакой перемѣны въ обстоятельствахъ. Когда вы не столь твердо будете настоять въ условіи о нашемъ мѣстопребыванія то я чрезвычайно буду обязанъ вашей милости не предлагая иннаго условія.
Она повторила, что не для чего иннаго спросила меня о семъ, какъ для удовольствованія единственно самой себя. Я говорю искренно, присовокупила она, и никогда вы не усмотрите во мнѣ неправды.
Я увѣрялъ ее, что все мое честолюбіе состоитъ въ томъ, дабы соотвѣтствовать тому мнѣнію, какое она о мнѣ имѣетъ. Я почитаю себя тѣмъ обязаннымъ, сказалъ я ей; но вы, Сударыня, и всѣ ваши родственники свободны. Какое удовольствіе, любезной Докторъ, для столь гордѣливаго сердца, каково мое, видѣть себя въ состояніи говоришь ей такія слова; естьлибъ предаваясь моимъ склонностямъ старался я нравиться молодой особѣ, коея прелести вамъ извѣстны, поелику могъ бы приступить къ тому съ честію и сдѣлалъ бы сіе безъ сомнѣнія: когда бы менѣе былъ тронутъ нещастіями сей благородной фамиліи; то вошелъ бы въ такія затрудненія, кои умножили бы еще болѣе мои прискорбія. Увѣдомь меня, любезной другъ, что Миссъ Биронъ щастлива. Какой бы ни былъ мой жребій; во я чувствую великое удовольствіе, что не вовлекъ никого съ собою въ неизвѣстное состояніе. Графиня Д… весьма почтенная женщина. Миссъ Биронъ заслуживаетъ имѣть такую мать, и Графиня никогда не сыщетъ себѣ дочери достойнѣе ее. Колико благополучіе любезной сей дѣвицы важно для моего щастія! я просилъ ее имѣть ко мнѣ дружество; но весьма остерегался желать вести съ нею переписку и очень доволенъ, что въ томъ не положился на свое сердце. Какое было бы тогда мое замѣшательство! Благодарю Бога что не имѣю причины укорять себя. Когда не весьма отважно повергаются въ опасности и не съ лишкомъ полагаются на собственныя свои силы, то могутъ ожидать отъ своего благоразумія помощи соразмѣрной случаю. Я говорилъ Маркизѣ о Гжѣ. Сфорсъ и ея дочери, и спросилъ ее, не въ Медіоланѣ ли обѣ сіи госпожи теперь находятся. Вы безъ сомнѣнія знаете, отвѣчала она мнѣ, какія жестокости претерпѣла Клементина въ семъ домѣ; Гжа. Сфорсъ заступается за свою дочь. Онѣ обѣ теперь въ Медіоланѣ. Генералъ клялся никогда съ ними не видаться, естьли только можетъ того миновать. Епископъ имѣлъ нужду уважить всю святость своего закона, дабы ихъ простить. Вамъ не безъизвѣстны, Кавалеръ, причины непозволяющія намъ допустить Клементину постричься въ монахини.
Я узналъ, Сударыня, что ето фамильныя причины, основанныя на завѣщаніи ея дѣда; но я никогда не любопытствовалъ подробнѣе о томъ навѣдываться.
Дочь моя, Г. мой, имѣетъ весьма знатное помѣстье лежащее подлѣ самаго главнаго изъ нашихъ. Она обязана симъ подаркомъ обѣимъ своимъ дѣдамъ, кои чрезвычайно ее любили и согласились оставить ей твердой знакъ своей нѣжности. Одинъ изъ оныхъ, которой былъ мой родитель, влюбился въ юности своей въ молодую особу весьма великихъ достоинствъ и почиталъ себя весьма увѣреннымъ въ ея сердцѣ; но когда, по согласію обѣихъ фамилій, заключеніе брака было уже опредѣлено, то по излишнему худо понятому набожеству вдругъ пожелала она заключиться въ монастырь, чего она съ толикою нетерпѣливостію желала,что едва дождалась сроку искуса, дабы произнесть послѣдніе свои обѣты. По прошествіи нѣкоего времени она разскаялась въ своей торопливости и печальное ея состояніе было всѣмъ извѣстно. Родитель мой, хотя впрочемъ былъ ревностный Католикъ возчувствовалъ отъ того непреодолимое отвращеніе къ монастырю; и примѣтя заблаговременно нѣкую степенность въ Клементинѣ принялъ по согласію съ родителемъ моего мужа намѣреніе ничего не щадитъ, дабы шок-мо лишйшь ее склонности къ монастырской жизни. Ихъ намѣреніе состояло также и въ томъ, дабы утвердить оба дома хорошими союзами. Словомъ сказатъ, когда объявлено было сіе помѣстье въ продажу и то они купили его на общую сумму для моей дочери и по особливому условію въ ихъ завѣщаніи, положили что естьли Климентина вступитъ въ монастырь, то столь богатое приданое опредѣляется Дауранѣ, дочери сестры моей Сфорсъ.
Мы нимало не подозрѣвали, чтобъ Даурана имѣла страстныя чувствованія къ Графу Бельведере и что намѣрена была съ своею матерью склонить дочь мою ко вступленію въ монастырь, дабы сдѣлаться наслѣдницею ея имѣнія и привлечь къ себѣ Графа. Свирѣпая сестра! свирѣпая тетка! Кто могъ о семъ и помыслить, по изъявленіямъ пылкой ихъ любви къ моей дочери? Нещастенъ тотъ денъ, въ которой поручили мы ее ихъ власти!
Выключая прекраснаго помѣстья, ей подареннаго, мы можемъ еще много сдѣлать въ ея пользу. Весьма мало въ Италіи столь богатыхъ фамилій, какъ наша. Ея братья нимало тогда не думаютъ о своей пользѣ, когда дѣло идетъ о ея выгодахъ, и я должна ей также отдать сію справедливость, что ея великодушіе нимало не уступаетъ ихъ щедрости. Наши дѣти никогда не знали, что такое есть ссора. Выгода одного составляетъ выгоду другаго. Сія дочь, сія любезнѣйшая дочь во всякое время составляла утѣхи своея фамиліи. Сколь бы велика была наша радость, естьлибъ увидѣли ее въ прежнемъ здравіи и совокупишеюся бракомъ съ такимъ человѣкомъ, коего бы избрала она по своему сердцу! Впрочемъ мы всегда примѣчали, что не взирая на расположеніе своихъ дѣдовъ она имѣла склонность къ монастырской жизни. Но теперь, Кавалеръ, нимало не удивляйтесь что мы рѣшились до того ее не допустить. Можемъ ли мы согласиться видѣть жестокость Даураны награжденною, наипаче когда не въ состояніи находимся изтребить изъ мыслей нашихъ побудительныхъ причинъ ея варварства? Ожидала ли я когда нибудь такого поступка отъ сестры моея Сфорсъ? Но чего не въ состояніи сдѣлать любовь и корысть, когда обѣ сіи страсти соединятъ свои силы; одна царствуетъ въ сердцѣ дочери, а другая въ сердцѣ матери? Увы! онѣ испровергли разумъ дражайшея моей Клементины. Единое имя Даураны приводитъ ее въ ужасъ.
Я опасаюсь, любезной мой Докторъ, и съ нетерпѣніемъ желаю видѣть предметъ толикихъ слезъ. Я желалъ бы, чтобъ съ нею не было Генерала. Я сумнѣваюсь, чтобъ могъ удержаться въ границахъ умѣренности, когда онъ преступитъ оную. Мое сердце увѣряетъ меня что я не заслужилъ еще, чтобъ со мною такъ поступали и что отъ равныхъ мнѣ или превосходящихъ меня я не въ состояніи того снести. Я признаюсь вамъ въ семъ съ смущеніемъ; ибо сія гордость составляетъ чрезвычайной порокъ, которой надлежало бы мнѣ давно изтребить.
Прошу засвидѣтельствовать искреннее мое почтеніе тѣмъ, коихъ, какъ вы знаете, я люблю, равно Г. и Гжѣ Ревсъ. Я почитаю Шарлотту щастливою. Естьлижъ чего недостаетъ ея благополучію, то я увѣренъ что ето происходитъ отъ нее. А какъ я люблю съ равною нѣжностію обѣихъ моихъ сестеръ, то пусть не подаетъ она мнѣ причины сказать, что старшая лучше ее, а слѣдственно и любезнѣе.
Оливія меня безпокоитъ; мнѣ стыдно за ее и за себя, что невзирая на знатность своего рода, и на хорошія качества она сдѣлала такой поступокъ, которой сама бы не похвалила въ другой особѣ. Когда женщина преступила сію разборчивость, которая составляетъ защиту скромности; то что остается и самой скромности къ укрытію себя отъ непріятеля?
Скажите моей Емиліи, что она никогда не выходитъ изъ моей памяти, и что выключая изящныхъ образцевъ, кои она имѣетъ передъ своими глазами, примѣры Миссъ Бирон никогда не должны выходишь изъ ея мыслей.
