Текст книги "В завоеваниях рожденные"

Автор книги: Селия Фридман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

Но в этот момент – во сне – здесь было пусто.

Бесконечные коридоры все быстрей и быстрей сменяют друг друга. Нарастает страх. Что-то случилось. Академию все покинули (эвакуация?) и он – единственный человек. Он открывает дверь за дверью в безуспешной попытке найти признаки жизни. Никого. Может быть, здесь разразилась неведомая катастрофа? Он один остался в живых? Страх все нарастает в нем, воображение пытается найти ответ...

Он – ОДИН, в этих пустых коридорах Академии, возможно, во всей Вселенной. Бежать дальше бессмысленно – ноги, уставшие от напряжения, не выдерживают нагрузки. В отчаянии он прислоняется к блестящей белой стене, закрывает глаза и молится...

"Благословенный первородный Хаша лью Ацийский...".

Но и в этом нет утешения. Небеса молчат – они пустынны, как пустынны эти залы. Он – ОДИН.

Мысль шелестящими шагами приближается в тишине, но сознание еще не проснулось. К нему крадется испуг. Инстинкт гонит его вновь сквозь эти опустевшие коридоры, антигравитационный туннель...

Кто-то еще есть здесь! Кого-то еще забыла Империя, и тот тоже растерян и испуган.

Дверь открывается одна за другой, взгляд обыскивает комнаты – но его встречает пустота. И последняя дверь открывается сама, стоит ему приблизиться...

Он останавливается пораженный, не в силах отвести глаза.

Она прекрасна – спящая богиня, божественный дух, принявший человеческий облик, блистательный образ женственности. Он подходит к ней, боясь произнести хоть слово, – а вдруг разобьется эта тишина и он потеряет ее? Его руки жаждут коснуться ее, но она может обернуться легкой дымкой, если, коснувшись, он даст ей знак своего желания. Он жаждет ее? А что такое желание – тот самый болезненный жар, который гнал его вперед, который заставлял поступать в силу инстинкта...

...он хочет коснуться ее и...

...сновидение увядает и только...

"Не покидай меня!".

Анжа проснулась.

Какое-то время она лежала неподвижно, пока дыхание не вернулось к обычному ритму. Ее и раньше посещали мужские сны, но не настолько выразительные. Спящий ациа – в этом не было сомнений – ввел ее в свое поле сновидения, где смешались одиночество и страх. Не осознавая полностью этой прелюдии к сути сновидения, он снова пытался разгадать загадку. Его тело готовилось к борьбе, спящий ум расставлял образы, как на шахматной доске, где можно предугадать намерение и стремление.

Анжа не испытывала никакого желания разделять его чувства.

– Что такое связь двух людей, Директор?

– Почему ты спрашиваешь?

– Я – ациа в достаточной мере, чтобы ощутить это?

– А ты хочешь, чтобы так было?

– Ответьте на вопрос.

– У тебя браксианский генетический код. Но инстинкты дремлют. Если они проснутся, все может быть...

Нет, не сон раздражал ее. Это было пробудившееся желание, бессмысленный жар, неизвестный расе ее родителей. Ациа не охотятся за незнакомыми людьми и не лежат всю ночь, ощущая, как по жилам течет кровь, в которой пульсирует неведомая жажда... Она не знала, чем удовлетворить эту жажду; Совет Справедливости тотчас ухватится за эту возможность для доказательства ее инородного происхождения. Но признания ее ациа она жаждала даже больше, чем удовольствия. Анжа не осмеливалась признаться самой себе, но физическое влечение было сильным, очень сильным, и это доказывало, что она принадлежит другой расе.

Введение в Браксианскую Психологию...

"Сможет ли дочь Дармела ли Тукона прояснить этот вопрос?". Межнациональное общение: Вне Дипломатии...

"Ты действительно вступаешь в контакт с одним из НИХ?".

Политика общения...

"...является инструментом для контактов с дарийцами. Она такая холодная, она такая чужая. Такая непохожая. Она думает, что знает все.

Такая напряженная!

Она – не одна из нас.

Почему она здесь?"

Более всего Академия напоминала Анже Центр Физического Боя там, дома.

Она с удовольствием упражнялась с мечом. На Лорне, в Институте, фехтование было любимым спортом – тренировались и физические и психические качества. Там, на Лорне, бой носил молниеносный характер – руки двигались быстрее, чем мысль, момент колебания мог дать преимущество врагу. Здесь все было по-другому. Она почти никогда не проигрывала. Даже Инструктора не могли лишить ее природного преимущества – секунда раздумья, и план атаки врага оказывался как на ладони, и она умно отражала нападение. Анжа могла ощущать боль, усталость, слабость противника. И спорт нравился ей – здесь она чувствовала себя как рыба в воде. И ростки варварства, готовые обвиться вокруг острых точеных лезвий, пробивались в ее душе. И тут Центр Боя был на должном месте.

Взяв тренировочный мяч с панели, она запрограммировала машину с помощью простой комбинации "парирование – выпад" и начала атаку.

– Учащаяся Анжа ли!

Она завершила движение, обернулась на голос. Немолодой человек, лугастинец, одобрительно кивал головой. Ациа не любили холодное оружие, поэтому в биосферах работали и другие нации, однако редкостью было встретить представителя неацийской расы во внеучебное время.

– Да?

– Ты слишком напряжена. Расслабь запястье, – у него был легкий лугастинский акцент. – Еще раз.

Она подчинилась. Анжа была в отличной форме, и знала это, тем не менее, из этого человека исходили опыт и авторитет, и она послушно восприняла его совет. Кивнув, она вернулась в начальную позицию.

Вновь атака – машина отражала удары с молниеносной быстротой, требуя внимания. Но Анжу мысленно следила за незнакомцем, заметив, что и он наблюдает за ней. Она расслабила нужную мышцу в соответствии с его указаниями и, не удивившись, почувствовала, что ее нападение стало более выигрышным.

Она повернулась к нему, словно задавая вопрос, и поклонилась.

– Лихиус Юмада, мастер Физических Боевых Искусств.

Она была удивлена:

– Я не знала.

– Конечно. Поэтому и говорю.

По слухам, Лихиус Юмада был непревзойденным мастером рукопашного боя.

Он был единственным не ациа, приглашенным для руководства частью Академической Программы Военной Подготовки. Мастер среди мастеров, он помог наводнить галактику знающими инструкторами, стремящимися к совершенству. Учителя в Академии должны быть на высоте, его задача добиться этого. Студенты, для которых он был легендой, редко видели его и почти никогда не общались.

Все это промелькнуло в голове Анжи, потом она увидела, как он берет себе оружие с панели и два защитных нагрудных щитка. Один бросил ей.

– Позиция пять, – дал он команду, в его тоне была уверенность, что приказ будет выполнен.

Быстро она укрепила щиток на груди. Позиция пять защитит ее от раны, но боль будет такая же, что и при ударе, достигшем цели. Эту позицию использовали очень редко.

Начальная поза. Приветствие. Ритуал лугастинского боя, который недолюбливали другие народы, гордившиеся своим происхождением, но не стесняющиеся убивать друг друга. Она считывала его мысли и увидела, что он улыбается.

– Да, это именно то, о чем говорят. Телепатия хорошо тебе служит, но мне кажется, ты чересчур на нее полагаешься. Осторожней!

Он был быстр, молниеносен, эта скорость никак не подходила к его возрасту. Слишком быстр для нее. Он начал маневр, проконтролировал ее ответ. Но стоило ей отразить один удар, уже вновь его клинок был готов коснуться ее груди. С трудом она успела отразить удар. Хаша! Он буквально околдовал ее, как могут только телепаты, хотя в нем не угадывалось никакой дополнительной психической энергии. Красота его движений, естественная и приобретенная грация – все это было словно наркотик.

Потребовалось все ее умение, чтобы сконцентрироваться на его намерениях. Ей было очень трудно использовать свое обычное преимущество: казалось, думает его тело, а не разум. Но вот ей удалось зацепиться: намек на решение – предвидя его движение, она использовала это в комбинации "отражение – выпад" (расслабив запястье – по его совету) и ударила его по вытянутой руке.

Боль, которую он испытал, была невыносима – она чувствовала это. Но Юмада не выдал этого. Он поднял меч:

– Продолжай!

Боль все еще не отпускала его, но уже почти не влияла на быстроту движений. Теперь она с легкостью предугадывала его мысли. Всего на долю секунды раньше, чем двигалась его рука, она считывала его намерения. Она парировала удары, начала атаковать сама. Дело времени, и, в конце концов, она увидела возможность атаки; тот малый промежуток между намерением и движением, когда его левое плечо открылось. Она нанесла удар с той скоростью, на которую только была способна.

Секунду он приходил в себя. Мускулы Анжи болели от непрерывной нагрузки, на лбу выступили капельки пота. Он не был в состоянии победить ее – человек чисто физических навыков не мог этого сделать; но мог заставить ее бороться за победу.

"Я рада", – подумала Анжа.

– Ты слишком напряжена.

Она попыталась расслабиться.

– Еще раз, – дал он команду.

Теперь стало легче. Оба начали уставать, движения замедлились, и временной зазор между намерением и движением увеличился. Она с легкостью читала его планы, хотя ей еще приходилось очень нелегко.

Лихиус был удивительный мастер. Он сдерживал ее атаки так долго, как не смог бы ни один человек без экстрасенсорных способностей. И только когда начало сказываться долгое напряжение, она смогла нанести удар вновь.

Анжа коснулась внутренней стороны его предплечья, почувствовала боль противника, которую можно было ожидать. Он кивнул. Удовлетворение? Понимание? Она ожидала, что он окончит здесь поединок, но Лихиус поднял меч – это был сигнал к продолжению состязания.

Зачем? Они не вызывали друг друга. Его мысли были понятны, теперь она знала, как их лучше использовать. Эти неэкстрасенсы вечно таковы: даже Юмада не мог до конца осознать источник ее превосходства.

Атаки взаимные, одна за одной. Сверху, сбоку. В нем вспыхивала мысль об ударе, он поднимал меч, но Анжа уже держала наготове свое блестящее острие. Вдруг его стальное лезвие опередило ее защиту, и острая боль пронзила ее грудь – все чувства почти покинули ее.

Ее меч звякнул об пол – она слышала этот звук, пораженная тем, что рука предала ее. Через несколько секунд боль утихла, вернулась чувствительность. Она посмотрела на Юмаду.

– Повреждение позвоночника, – пояснил он. – Молодец, Анжа ли, но ты слишком полагаешься на свой дар. Настоящий мастер должен пренебрегать этим преимуществом. Тут нужна подготовка. Как у меня.

Ее ум чутко улавливал его слова:

– Вы знали, что...

– Очевидно, что ты, пользуясь своим преимуществом, зависишь от него. Опасная зависимость – в учебном бою или на войне.

Он снял щиток, повесил на стену. Меч тоже занял свое место на панели.

– У тебя, Анжа, прекрасный потенциал. И ты это знаешь. Бойся противника, который спланирует одно, а потом поступит по-другому. Ты можешь стать мастером. Я предлагаю тебе свой инструктаж. Что скажешь?

– Твоя программа предусматривает занятия рукопашным боем. Примитивные общества покоряются мечу – если не фактически, то в соответствии с ритуалом. И я думаю, что тебе очень важно научиться в совершенстве тактике. Нельзя быть уверенным в победе. Кроме того, – добавил он с улыбкой, – тебе нужна дисциплина. Подготовка поможет тебе и в этом. Что ты думаешь?

Она колебалась. Ее стремление к примитивному бою, рожденное неацийской частью ее природы, будет в этом случае всячески развиваться – народ ациа не применяет грубую физическую силу, как основную мощь. Это поставит преграду ее намерению влиться в социальную иерархию Академии, найти достойное место: студента, которого поощрил вниманием сам Юмада, вряд ли с благосклонностью примут в свои ряды остальные. Это еще раз подчеркнет, что она здесь чужая...

Но отказ ее тоже заденет – и душу, и тело. Теплота приятно разливалась по всем мускулам, которые расслабились после боя. Чувственное напряжение подводное течение всей ее жизни – ослабло, как будто нашло свое удовлетворение в бою. Если она сможет переориентировать свою сексуальную энергию, игра стоит свеч.

"Именно это он и предлагает, – подумала она. – Он – не ациа. Он понимает".

– Я благодарю за честь, – сказала она, поклонившись. – Я согласна.

На свой страх и риск.

В кабинете Директора Академии Командир Сан ли Эран сказал Анже:

– Садитесь, я хочу поговорить с вами.

Неудобное кресло в неуютном кабинете. Командир ходил по комнате:

– Мы все рады вашим успехам. Я хочу, чтобы вы знали это. (Мы были удивлены, что ты вообще справилась с программой.) Ваши характеристики превосходны. (Будь иначе, тебя бы исключили.) Я думаю, нам нужно обговорить планы на будущее.

Анжа ничего не сказала, просто кивнула. Его мысли читались так четко, что она боялась перепутать их с его речью. Неужели он действительно столь недоброжелателен? Она еще только студент, а не мастер телепатических воздействий.

– Вы включены, – медленно сказал он, – в основную программу. (Против моей воли). Могу я спросить, почему вы избрали именно этот путь?

Ее голос был нейтрален:

– Мой покровитель, Директор эр Лиц, посоветовала это. По ряду причин я согласилась.

– (Да, ранг эр Лиц выше моего.) И каковы же эти причины?

– Я хорошо знаю браксианскую психологию и надеюсь, что могу использовать эти знания против бракси. Чтобы сделать это, я должна обладать определенными полномочиями.

– Или занимать позицию советчика. (Что было бы много предпочтительнее.)

Против ее воли голос Анжи стал резким:

– Советы могут не принимать всерьез.

– (Ты хочешь власти, не так ли?) – Он заколебался, почувствовав долю сочувствия. – Студент Анжа ли, я буду откровенен. Твоя характеристика великолепна. Невзирая на отсутствие прецедента, я думаю, что желательно включить вас в программу Военных Действий. (Только потому что твой покровитель занимает должный пост.) Но в рамках этой программы вы не сможете продвигаться по службе. Империя никогда не потерпит не-ациа в качестве офицера в Великой Войне. Или в любой другой. Дело в том, что вы не ациа, поэтому для вас есть определенные пределы. Согласитесь с этим, и вы добьетесь определенных целей. Но так, как вы поступаете – значит, обрекать себя на неудачу. (Что доставит мне удовольствие. Но мы опасаемся неудовольствия Звездного Контроля).

– Что вы предлагаете? – тихо спросила она.

– Ваша цель – убивать бракси. (Ты любишь убивать бракси.) Станьте воином, борцом. Ситуация такова, что ваш покровитель обеспечит вам хорошее место. Ваш рост – огромное преимущество, и вы сможете...

– Спасибо за заботу, Командир, но – нет, этого я не хочу.

Он помрачнел, в нем взметнулась масса возмущения.

– Вы делаете ошибку, студент.

– Я приняла решение, сэр. Директор эр Лиц одобрила.

– (Ты просто глупа, как и твоя покровительница! Послушайте меня: вы сможете продвигаться вверх в академических кругах, но получить офицерскую должность... Это требует Имперской санкции. А вы ее не получите никогда. (Никогда.) Вы теряете время, настаивая на изучении соответствующих дисциплин, которые не принесут вам успеха, (А зачем вообще ты здесь? Ты чужая, и никогда не станешь своей.) Вы понимаете меня?

– (Более, чем ты думаешь.) Да, Командир.

– Итак, с целью рассмотрения ваших личных амбиций, я рекомендую регулярное посещение лекций Морального Советника ли Даррена. Начиная с первого числа, в семь часов. Это не противоречит вашему расписанию.

Она заставила себя говорить извиняющимся тоном:

– Боюсь, что все непросто. Я должна быть на Лорне, и вернусь не раньше третьего числа. – Так как он совершенно забыл об особенностях ее обучения, Анжа добавила: В соответствии с моим учебным планом я обучаюсь в Академии и в Институте – до конца подготовки. Если нет на то возражений, сэр.

– Нет, конечно, нет. (Убирайся домой, где ты будешь чужой!) Мы обсудим все после вашего возвращения. (Сделай одолжение и не возвращайся.)

Он отпустил ее кивком головы и отвернулся, но его мысли – гневные и яростные – все еще пульсировали в его мозгу.

– (Убирайся домой!)

Домой? Куда?

Как она ни не любила Институт, возвращение на Лорну было облегчением. Она была вновь в той атмосфере, которая вызывала доверие. Тысячи умов, стремящихся обогатить свой психический потенциал. Большинство из них не сформировались до конца, но это не имело значения: она сама еще тоже не сформировалась.

Когда корабль вошел в психосоматическое поле, образы стали, ярче. Теперь она могла различать отдельные заботы и чаяния других. Пол, юноша с Куахана, вновь испытывал чувственные позывы. Это немного смущало, но среди экстрасенсов это было обычным делом, и Полу искренне сочувствовали.

Сара Ной, талантливый телепат с Зулу, практиковал сложные ментальные конфигурации, мечтая о красной ленте Функционального Телепата. А Ерсек ли Дарамос, воспитанник Лорны, был в отчаянии из-за своей невнятной родословной...

Лажа коснулась многих, с удовольствием отметив: "Мало что изменилось. Может быть, я сама?".

Она высадилась на орбитальной станции – здесь окружающая природа нравилась ей больше, чем на поверхности планеты. Она больше доверяла искусственному спутнику под контролем человека, чем непредсказуемым порывам планеты. Всего несколько дней небольшое землетрясение нанесло урон крупнейшему городу на Лорне, и хотя население было своевременно эвакуировано (среди основных психических умений числилось и умение предвидеть катаклизмы), поле защиты было повреждено, и немало домов лежало в руинах. Стоит начать доверять этой планете, и та готова сыграть злую шутку.

Раньше она не любила Институт – ее вернули к жизни, стали контролировать все аспекты ее существования – но сейчас она была рада очутиться здесь. Она не чувствовала себя чужой.

"Хаша, помоги мне!"

В одной из учебных аудиторий на стене сверкали мечи. Солнечные лучи, осторожно проникающие сквозь заснеженное окно, отбрасывали тусклые блики.

Юмада учил ее: она не должна ограничивать себя. В галактике мало кто обладает ее даром, но развиваются другие навыки и умения. Она должна научиться компенсировать.

Удовольствие от смены ритмов – перекресток ментальных полей: планы покупок, интимные секреты. Предугадывала движение до того, как движение было сделано. Радость телепатического соперничества.

"Ты хочешь воевать с людьми без твоего дара? Тогда ты должна жить с ними, знать их обычаи. Этого тебе никогда не предоставит Институт. Здесь твое убежище, спасение, но он ограничивает тебя, ограждает от боли. Удовлетворение – враг твоей цели".

Ее техника улучшилась – это было несомненно. Она хотела еще большего...

"Чтобы разрушить браксианский мир, ты должна думать, как думают там".

"Настоящий воин презирает удобства", – Диалоги 3/124.

"Горе рождает силу" – Диалоги 12/9.

Мысль свивалась с мыслью, сверкающие полосы сознания пересекались. Тело было готово следовать за страстным разумом. Это слияние по силе своей мог превзойти только сексуальный контакт, в чем она отказывала себе в надежде наверстать упущенное в будущем. В ее руке меч, жизнь пульсирует в теле. Что может сравниться с этим?

Делать самое трудное – самая умная часть подготовки.

Планета расстилалась перед ней, как на ладони, стоило только приникнуть к наблюдательному окошку. Она достигла поверхности с помощью ментального луча и вновь вернула его на станцию. Все знакомо – даже слишком. И хотя она ненавидела институтские интриги, Анжа была вынуждена признать, что Лорна – оазис для телепатов в этой пустынной галактике.

Способна ли она покинуть это место? Она должна. В ее глазах нет места слабости, и эта слабость – привязанность к Лорне – была самой большой.

– А вот и ты.

Она обернулась и увидела Директора ли Пацуа. В соответствии с этикетом телепатов, он не прервал ее размышлений, и приблизился во плоти.

– Говорят, ты уезжаешь.

– Да.

– Инструктор зи Лаур закончил анализ твоего продвижения.

Она замолчала, предоставив себе психохарактеристику: "Ухудшение зеймофобии. Навязчивые идеи прогрессируют. Отказ выбрать взрослое имя свидетельствует об эмоциональной нестабильности".

– Не секрет, что сенсорность улучшилась, – продолжал он. – И сильно. Самоконтроль несколько ниже нормы, но я анализировал ситуацию – ничего страшного. Нужно время, чтобы привыкать к изменениям. Ты удивлена? спросил он, заметив ее реакцию.

– Не в том дело. Пожалуйста, продолжайте.

Его вопрос коснулся ее разума, но она не ответила.

– Зи Лаур говорит, что ты освоила пять курсов, остальные – на подходе. Он рассчитывает, что полная функциональная способность выработается в период от двух до пяти лет – за исключением, конечно, курса Физических Контактов.

Она закрыла глаза:

– И каков итог?

– А ты думаешь, что твой непосредственный контакт на высоте?

– Не знаю. Я избегала вступать в контакты с людьми, вы знаете. Если тесты говорят, что здесь нет улучшений... Наверное, это так. Я пыталась, и не раз, но этот курс мне не дается. Почему?

– Ты узнаешь это в свое время. Зи Лаур поможет.

Она нашла в себе мужество задать самый волнующий вопрос:

– А если я действительно не смогу справиться с этим курсом? Какой полусертификат я получу? Или останусь студентом навсегда? (И останусь под вашим контролем.)

В ее уме закипало раздражение. Директор тщательно подбирал слова:

– Когда придет время и ты будешь проходить аттестацию на звание ФТ, я думаю, мы сможем избежать этого курса. Теоретически Функциональный Телепат обладает высокой коммуникативностью и должен окончить все курсы. Твои способности намного превышают обычный уровень. Будет преступлением не дать тебе должную квалификацию. Окончи все остальные курсы, и я прослежу за тем, чтобы ты получила заслуженную степень. Поступить по-другому – позор для Института.

Она знала, что раньше его это не беспокоило, но не выдала себя:

– Спасибо.

– Теперь – о твоем расписании. Нет ли проблем в Академии? Я думаю, мы позаботились обо всем.

Курс Контакта гарантировал бы ей независимость от людей, уравновесил бы эмоциональную нестабильность...

– Директор... Я не вернусь.

Наступило продолжительное молчание. В конце концов он спросил:

– На Лорну?

– На Лорну, в Институт.

– А твоя подготовка?

– Я хочу ее закончить. Мне это необходимо. Но не здесь.

– Ты несчастлива здесь?

– Счастье тут ни при чем. Достижение единственной моей цели возможно только вне стен Института.

– Я не согласен.

Он осмелится запретить? "И в конце концов их враждебность найдет себе выход? Она была даже рада.

– У вас есть инструктора, которые могут покинуть Институт. Торжа может организовать их проживание в Академии. – Вновь она почувствовала его ненависть, когда упомянула имя Торжи.

"Она заберет меня, я буду вне вашей власти. Поэтому ты так злиться?".

– Вы обещали поддерживать Меня.

– В твоей борьбе против бракси. Но не в этом...

– Это шаг на пути...

– Не знаю, что ты имеешь в виду.

– Я понимаю. (Я не уверена сама.) Это связано с войной, я готовлюсь к ней, Директор. А это место... расслабляет меня. Я не могу себе этого позволить.

– Но тебе нужна поддержка людей, подобных тебе.

– Я не могу себе этого позволить. В Звездном Контроле нет подготовленных экстрасенсов. Империя не доверяет вашим "условным" программам. Я собираюсь провести свою жизнь среди людей без телепатических способностей. Это необходимо, Директор. Помогите мне, и я закончу обучение. Задержите меня... – она помолчала, – и мы станем врагами. (Если мы еще ими не стали.)

Он медлил с ответом, обдумывая свои соображения. Контролируя верхние слои психики, он наконец сказал:

– Хорошо. Я пошлю Инструктора. И не потому, что ты напутала меня. Я хочу проверить твое предложение. Пускай будет так, как ты хочешь, даже если нам будет не хватать Инструктора здесь. Я все же обещал тебе поддержку. У тебя она будет.

В голосе чувствовалось раздражение.

Она улыбнулась, стараясь не выдать радости в связи со своей победой. Каковы бы ни были ее планы, они требовали его поддержки. Постепенно она преодолеет эту зависимость...

А сейчас Академия призывает ее, обещая силу и умение враждовать.

– Спасибо, – сказала она тихо, – я уеду очень скоро.

10

Харкур: Если браксана или любой другой клан решили бы

править бракси очень продолжительное время, им бы пришлось

отказаться от всего браксианского. Они предстали бы

людьми, которые стали бы столь чужеродными браксианской

культуре, что никакая другая социальная группа не смогла

бы сравниться с ними по мощи и власти. Тогда и только

тогда никто не осмелился бы оспаривать право сильного.

Огромная туша по имени Ламос вошла в дом. Этому человеку было нелегко подняться на третий этаж, где находились личные комнаты. Как обычно, он переводил дыхание на каждом пролете лестницы, проклиная законы, запрещающие наличие лифта в домах браксана. Садистское решение! И почему нужно каждый раз лезть вверх по ступеням только потому, что его кровь принадлежит привилегированной расе? Потом, когда его легкие вновь набирались силы после мучительного подъема, он продолжал свой путь. В один особенно тяжелый день, когда ему пришлось сделать четыре остановки, чтобы одолеть три лестничных пролета, он не смог удержаться от проклятий в адрес этой чертовой традиции – располагать комнаты Хозяина на верхнем этаже.

Свехе, Хозяйка его Дома, как всегда стояла на верхнем этаже. Она уже не раз слышала его жалобы, и может послушать вновь. Она стремилась не думать о том, что он сам виноват. Архитектурные традиции браксана не поощряли сидячий образ жизни.

Толстяк достиг наконец верхнего этажа. Победа далась нелегко. Он стоял, стараясь отдышаться, когда она протянула ему финансовый отчет за день и личную корреспонденцию. Ламос каждый день получал это с чувством самоуважения. Но никогда не читал.

– Ванну, моя милая. И женщин. Ничего энергичного. Я устал сегодня. Пусть они все будут податливы. Я устал бороться с твоим полом.

Он положил пухлую руку ей на плечо:

– А мой сын – как он? Все хорошо?

– Все так же, как и утром.

– Маленький чистокровка! После ванны мне хотелось бы повозиться с ним. Свехе, ты принесешь его?

– Как прикажете.

Он зевнул.

– Да, хорошо. И пришлите Берна помочь мне раздеться.

Она кивнула. Берн был нечеловеческой расы, умный и пассивный. Хозяин любил подобные существа. Свехе подозревала, что он не гнушался возможностью использовать их как партнеров, хотя их сексуальность трудно было назвать человеческой, а большинство, по мнению Свехе, были просто отвратны.

Ламос удалился в свои комнаты. Если быть откровенным, ему действительно нужна помощь, чтобы раздеться. Традиционная одежда браксана, столь плотно облегающая огромное тело, предполагала наличие застежек, дотянуться до которых Ламос был не в состоянии. Но плащ он скинул сразу – брошь, сдерживающая его, довольно сильно порезала шею, покрытую мощными складками.

Берн прибыл тотчас – своеобразное шестипалое существо, которое Ламос находил весьма привлекательным, но которое легко подчинялось. Одно из преимуществ жизни на окраине... Ламос с легкостью пренебрег традицией – в Домах браксана избегали пользоваться услугами представителей нечеловеческой расы. Здесь, на Вранне, всем было безразлично, каких слуг он имеет, каких рабов он приобрел. Нация Берна породила превосходных слуг – еще до прихода бракси ее подавили другие, более высокоразвитые жители Вранны. Никому из них и в голову не приходило мечтать о другом образе жизни. Это вам не люди! Да, Ламос любил инородцев в своем доме, и это говорило о его стремлении к превосходству.

"Почему я ищу извинений самому себе? – подумал он с раздражением... – Я поступаю верно. Эти социальные коды – общепринятые вещи. Они не имеют прав. Меня никто не накажет за то, что я презираю их. Но зачем тогда я ищу извинений для самого себя?".

Берн помог Ламосу снять серую одежду, которую его Хозяин ненавидел. Здесь, окруженный только рабами, он позволил бесполому существу раздеть себя и обернуть алым огромным полотенцем. Влажное прикосновение лап Берна было приятным, успокаивающим после дня, в течение которого Ламос был вынужден ходить в этой ужасной одежде.

"Следующий раз я буду рожден среди богатых людей, которые даже не будут знать такого слова – "серый", одежда будет черной!".

Его ванна была сконструирована художником с планеты Мевиши и не походила на ванны в Домах браксана. Здесь, в этой комнате, куда входили только слуги и рабы, было особенно очевидно, что Ламос – не из бедного десятка. Круглый бассейн выложен золотыми плитами, по краю – драгоценные камни. Стоило продать одну из плит – и можно в довольстве прожить скромную жизнь...

"Вот как нужно жить! Эти браксана из Центра – что они знают об удовольствии? Одна только дурацкая политика – вот что значит там принадлежать правящей расе! Богатство, свобода, привилегии – чего еще желать!"

Фонтаны били вином, капли падали на полотенце Ламоса – оно потемнело от влаги. Он наслаждался своей неторопливостью. Дюжина женщин человеческой расы окружили бассейн – прекрасный набор представительниц различных планет. Казалось, они опасаются его – это хорошо. Появилась Свехе:

– Господин?

Он в раздражении повернулся. Его Хозяйка стояла в дверях! Его никогда не влекли к себе женщины, способные управлять Домом. Он давно дал понять это Свехе и не нуждался сейчас в ее присутствии. Но, может быть, что-то важное?

– Что такое? – раздраженно спросил он.

– Кеймири Затар. Он хочет поговорить с тобой, Господин!

– Хорошо, договорись о времени.

Он отпустил ее жестом руки и повернулся к сверкающему бассейну.

– Господин Ламос, – она подождала, пока он повернется, – Затар здесь. Он прямо из Дома Войны, по государственному делу. Он должен возвращаться и поэтому хочет видеть себя сейчас.

Требует аудиенции – это неприлично! Ламос решил было отдать Свехе записку для этого грубияна – пускай знает, с кем имеет дело! Но передумал: лучше не наживать себе врагов среди Кеймири. Они легко займутся его доходами и без труда сумеют разорить. Да и человек, прибывший из Дома Войны, был вдвое опасен – чего ему стоит разбомбить к черту эту планету, став во главе какого-нибудь флота или приказав кому-нибудь это сделать. "Не связывайся с военными", – сказал он сам себе...

– Я пойду к нему, – произнес он вслух.

Свехе вздохнула с облегчением.

– Я пришлю кого-нибудь помочь с одеждой.

– Я пойду как есть! – он ласково погладил алое полотенце. Если этот посетитель хочет его видеть таким, каким застал, то пускай видит!

– Объяви, моя милая.

Он медленно пошел за ней, пропустив Свехе вперед, чтобы она успела исполнить его приказ. Ламос остановился на верхнем этаже, чтобы раз глядеть посетителя. Внизу расстилался огромный зал, и Ламос увидел его разглядывающим детали интерьера, а потом и самого Хозяина. Их глаза встретились.

Внутри Ламоса закипала ярость. Этот человек – Кеймири, представитель всего того, что ненавидел Ламос в браксана с центральных планет. Кеймири... Высок, худ, прекрасно сложен. (Они все таковы?) Одежда плотно облегала тело. На лице ясно читалось высокомерие. Все это было бы хорошо, если бы Ламос не был на гране срыва.