Текст книги "В завоеваниях рожденные"

Автор книги: Селия Фридман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

С болезненным стоном опустившись на одно колено, Сегал преданно протянул руки в соответствии с ритуалом формального приветствия:

– Имею честь служить вам.

Преданность такого человека не имела цены. Затар приблизился к Сегалу, передвигаясь с грацией, в которой растворялась его боль, и своими руками обнял запястья пилота.

– Ты не знаешь, что ты предлагаешь. Но я принимаю.

Сегал знал, что этот жест преданности, рожденный всей силой его чувств, делал его собственностью Затара в соответствии с клановыми законами браксана. И не стоило говорить об этом, но то, что Сегал сделал это, было уже много.

– Вы улетаете на Гарран? – тихо спросил Херек. В его голосе прозвучала нотка сожаления.

– На Бракси, – исправил Затар. Он помог Сегалу подняться, хотя ему самому было трудно стоять. – После того, как пошлю полный отчет на Гарран, конечно. У меня есть дела дома.

Исследования. Политика. Планы.

"А что будет, когда вы узнаете, что ваш враг был телепатом?".

– Вы вернетесь на Границу? – спросил Херек.

Затар посмотрел на Командира Флота и улыбнулся. "Ты – мой, – повторил он себе. – Ты и твои пилоты, ты и твой экипаж".

– Да, – пообещал Затар вслух. – На собственном корабле. Когда придет время.

Будущее еще скажет свое слово.

15

Витон: Каковы взаимоотношения между ненавистью и

желанием? Они таковы: проистекают из одного и того же

источника (человеческая страсть); проявляются часто

аналогично, их легко тогда спутать; одно усиливает другое.

Сайла открыла дверь с шумом, чтобы Кеймири были оповещены о ее появлении.

– Ах, как своевременно. Затар, твоя хозяйка прекрасно подбирает слуг!

– Я сам подбираю их, ты знаешь это, Секхавей. Выпей вина.

Изящная женщина с Дивейкса опустилась на колени, протянув украшенный драгоценностями поднос с тремя наполненными стаканами. Секхавей взял один, кивнул Уайрилу:

– Мне нравится хрупкость.

Затар улыбнулся:

– Я так и думал.

– Меня так легко раскусить?

Темные глаза смотрели вопросительно поверх бокала.

– Иногда.

Они попробовали вино и низкими голосами обсудили его достоинства. Только когда женщина вышла и была вновь включена система звукоизоляции, они вернулись к основной теме беседы.

– Я – с тобой, – сказал Секхавей. – По своим собственным причинам, конечно. Не то чтобы я одобряю подобные методы. Но я поддерживаю тебя.

Затар поднял бровь, посмотрел на Уайрила. Тот передернул плечами:

– Кто я такой, чтобы отказывать Великому Затару?

– Я нуждаюсь в большем, Уайрил.

– Что я могу дать? Вы показали мне планы, в основе которых сверхъестественный страх. Вы говорите, что будете манипулировать дураками. Я должен спросить – этого достаточно?

– Время покажет, – Затар поставил свой стакан и отодвинул его, в движении чувствовалось напряжение. – Век за веком Кеймири образовывали структуры, альтернативные правительству. Если пора что-либо менять, нужно это делать очень быстро. Пока нас не стало меньше. Пока еще Центр не успел выступить против и разгромить наши силы. Потом будет поздно.

– Все согласовано. Много, много раз. Но, Затар, должен быть человек, который поставит вопрос на голосование. И должно быть достаточное количество людей, готовых добровольно пожертвовать своей властью, чтобы предотвратить катастрофу, которой может не быть. Вы говорите: можно управлять на психологическом уровне. Я же говорю вам, что вы эгоистичны. В любой битве на Бракси именно эгоизм возобладает, я в этом уверен.

– Я согласен. Поэтому люди должны быть уверены, что пересмотр правительства необходим. Сейчас, и не позже.

– Но остаются еще многие браксана, – сухо сказал Секхавей. – Даже потеря пятидесяти процентов браксана во время беременности мало что меняет. Требуются века, чтобы Кеймири обезлюдел.

– Это так, – Затар кивнул в знак согласия. – Но я считаю, есть другие проблемы, кроме наших расовых.

– Столь же серьезные? – резко спросил Уайрил.

– С каких-то точек зрения даже серьезнее.

Теперь, обратите внимание: монарх, подобный Харкуру, владеет властью, которой не владеет никто. На нем также большая доля ответственности. Здесь, я думаю, кроется главное. Мы привыкли считать, что для человека желаемо и благоприятно занимать высокий пост, на который стремится каждый. Но есть и оборотная сторона – ее я и хочу использовать. – Браксана никогда не боялись ответственности.

– Но они боятся, когда лицом к лицу встречаются с фактами. Смотрите!

Он подошел к стене и нажал на клавиши.

– Как давно мы получали полный отчет о военных действиях? – спросил Затар.

Секхавей и Уайрил посмотрели друг на друга удивленно. Они начинали понимать, что последнее время традиционные сообщения с выкладками на звездных картах сократились, информация с фронтов, если она носила драматический характер, была весьма расплывчатой.

Затар занял место на кресле, пригласил присесть своих собеседников:

– Вот. Смотрите!

Свет в комнате погас, перед ними развернулась звездная карта. Почти половину комнаты занимал трехмерный дисплей; точки света, разбросанные в темноте, обозначали звезды, а прозрачный цветной туман – красный и голубой – показывал соответственно территории Империи и Центра.

– Границы Войны пять месяцев назад, – Затар нажал на кнопки, туман изменил свое местоположение. – Четыре месяца. Два.

Красный туман, подобный живому существу, медленно расползался, поглощая космос.

– Вот последний месяц, – он дал на время осознать информацию, затем добавил: – Составлено по нашим рапортам.

Те молчали.

– Уайрил? – спросил Затар.

– Я не понимаю, к чему это.

– Да, – согласился Секхавей, – я думаю, несколько разведчиков поставляют много ценной информации.

– Это так, – Затар оглядел карту с чувством гордости. – Но давайте отвлечемся. Потому что у нас есть более важная проблема. Кеймири, мы проигрываем Войну.

– Пограничные изменения – обычное дело, – возразил Секхавей.

– Верно. Но взгляните на это, – Затар подошел к карте и указал на красный полуостров вдоль всей Границы, приближающейся к исконным браксианским территориям. – Кеймири, я спрашиваю вас: как прореагирует браксианский мир, когда впервые за десять тысяч лет в нашей обороне появится брешь?

Напряженная тишина. В конце концов Уайрил пробормотал:

– Очень плохо.

– Давайте попробуем представить последствия. Мы никогда не проигрывали войну. Я думаю, мы даже не знаем, что это значит.

Секхавей улыбнулся:

– Браксана считают чрезвычайно существенным, чтобы такого не случилось во время их правления.

Уайрил был уверен в другом:

– Потеря звезды или двух... Кажется, это – Бирсуле? Я думаю, это не означает проигрыша всей войны.

– Но люди начнут опасаться.

Секхавей кивнул:

– Да, это ужасное предзнаменование.

– Но если бракси не будут знать, в чем дело...

– Хорошо, – Затар выключил дисплей, огни погасли. – А если враг женщина?

Наступило молчание. Все словно переваривали информацию. Лицо Секхавея потемнело, но он ничего не сказал. Уайрил нарушил паузу:

– Вы имеете в виду эту женщину – Директора?

– Нет. Головной корабль, целью которого является создать брешь в Границе, управляется женщиной, как и вся операция от начала до конца. И еще... – Затар помолчал, концентрируя на себе внимание, – она телепат. Функциональный Телепат, если использовать терминологию, принятую в Империи. В ацийских войсках уже есть один телепат, возможно, появятся другие. Кеймири, изменится весь характер войны! И это может принести нам поражение. Неужели это не пугает вас?

– Если бы не пугало, то не стоило бы и обсуждать. Но неужели это правда, Затар? Может, провокация?

– К сожалению, это правда. Я знаю, что экстрасенсы были среди ациа в течение тысячелетий. Но почему только сейчас они начали поступать на военную службу? Я не знаю. Но я четко знаю: средства связи – ключевое звено во всех военных операциях. А что будет, если ациа расширят их ряды? Я говорю вам со всей честностью, Кеймири, эта женщина – только начальное звено в цепи, последнее же, если вы позволите мне это сказать, – наше поражение.

– Нанесенное женщиной, – пробормотал Секхавей.

– Наша власть под угрозой.

– Шем Ар распоряжается нашей судьбой. Только представьте себе Центр на коленях перед женщиной! Головы, склоненные перед экстрасенсом. И это – мы, которые убивали собственных детей в случае экстрапсихических мутаций! Если вы не боитесь, Кеймири, то вы – не браксана!

– Да, нужно опасаться, – согласился Уайрил. В голосе звучало напряжение. – Но, наверное, эта женщина будет знать...

Довольный тем, что его поняли, Затар кивнул:

– Это и есть насмешка судьбы. Вдоль всей Границы мы укрепляем защитные сооружения. Заметили ли вы это на карте? Тот факт, что нам может нанести поражение женщина-экстрасенс, заставляет забыть о разумных предположениях. Я думаю, она рассчитывает на это. Я уверен, она хочет прорваться в браксианский космос. Уже сам этот факт обескуражит нас, давая ей сильный психологический перевес. Ее экстрасенсорные способности дают ей здесь массу преимуществ. Она хочет выиграть войну, Кеймири. И, обладая подобным даром, она имеет шансы на успех.

– Кто она? – тихо спросил Уайрил. – Я думаю, ты знаешь.

– Ее зовут Анжа ли Митех. Дочь Дар мела ли Тукона, свидетельница его смерти. Внешне она не похожа на ациа. Ей случилось унаследовать генетический код какого-то нашалившего предка, и защитники расы довольно долго шумели по поводу ее гражданства, в котором ей еще в детстве было отказано. Парадокс – и опасный. Я предлагаю избавиться от нее. Сейчас, пока это возможно.

– Очень хорошо, – согласился Секхавей. – Но как?

– Убийство. Нужно заслать шпиона в Империю, туда, где они не ожидают появления нашего человека.

– Но их система безопасности работает лучше, тщательнее, – Уайрил указал на Затара, – благодаря вам.

– Да, один раз я уже был там. Но думаю, это можно повторить. Ациа смелы, когда дело касается расовой идентификации. Они мало общаются с людьми других рас, в отличие от нас. Они не привыкли смотреть на незнакомцев и интересоваться их происхождением. Расовый инстинкт убеждает их в том, что все, что выглядит по-ацийски, и есть нечто ацийское. Единственное, что представляется рискованным, – встречаться с людьми из Охраны, но их не так уж много. Риск необходим.

– Ты сам отправляешься? – спросил Секхавей.

– Конечно. А кто еще смог бы?

Уайрил был весьма скептичен:

– Ты был моложе прошлый раз. Легче приспосабливался. Тебе нечего было терять.

– Как много времени потребуется? – спросил Секхавей.

– Два-три года, я думаю. Это – время на ассимиляцию и на окружной путь вдоль Границы – к плохо охраняемым участкам. Будем считать: три года.

– Три года без появления в Цитадели. Это будет означать серьезный политический ущерб.

– Кеймири, мы или вместе, или – нет. Послушайте, что я предлагаю: я отправляюсь в Империю и найду эту женщину. Вы же пока проведете работу среди других Кеймири. Контролируйте военные советы и их рапорты. Измените что-либо в случае необходимости! Играйте на чувстве страха своих коллег! Угроза реальна, она соответствует мировоззрению браксана, которые опасаются всего необычного много больше, но редко в этом признаются. Нужно использовать это слабое место. Мы все признаем, что деление власти на сегодняшний день саморазрушительно. Предложите альтернативу – небольшой кабинет, состоящий из людей, борющихся с самой главной опасностью. Ключевые посты для начала. Наша задача – создать прецедент.

– А ты, играющий роль спасителя Центра...

– Они никогда не возвысят только одного меня. Браксианский ум настроен по-другому. Должны быть еще люди, которые помогут мне взять власть и будут поддерживать. Вы и еще трое составят оппозицию – для равновесия сил. Для лучшего числа – еще один Кеймири, не примкнувший к двум основным. Всего семь. Это логично?

– Верховный Кеймират, другими словами, – Уайрил задумался. – Мы обсуждали это раньше, как вы помните.

– Да. Вы подготовите почву, а я уж найду, что в нее посеять.

– Угроза подействует, – сказал Секхавей. – И время подходящее. Но требуется соответственная организация спектакля.

– Да, – Затар занял свое место, его глаза сверкали. – Необходима мелодрама. И ее кульминационный пункт: эта Анжа ли Митех будет умирать от Черной Смерти на наших глазах в Камере Смертников, и ее люди не смогут ничем помочь.

Секхавей улыбнулся:

– То, что нужно.

– Если необходимая почва будет подготовлена... – согласился Уайрил.

– А это, – сказал молодой Кеймири, – ваша работа.

День подходил к концу.

Одна на палубе обзора, Анжа ли Митех всматривалась в усыпанную звездами черноту. Этажом ниже, в комнате, полной оборудования, измерялось это пространство, просчитывались параметры. Но там не могли измерить величие...

Глубоко вздохнув, она позволила своим чувствам проникнуть сквозь черноту. Далеко, где-то справа, пульсировало сознание – там была расположена населенная планета, излучавшая психическое тепло. Это – Айкн, определила Анжа. Еще дальше, там, куда ее мысль почти не могла проникнуть, сгусток враждебности обозначал Границу Войны. Там и знакомое излучение ее коллег, освещенное нужными намерениями, но несколько испорченное традициями ациа. Чуть дальше – сгустки ненависти в темноте, всплески смерти и крови. Когда "Завоеватель" приблизился, она уже могла различать детали, определить точное местоположение сгустков ненависти, разлитой в межзвездном пространстве.

Со вздохом она мысленно вернулась на свой корабль. Пребывание на земной поверхности было технической необходимостью. Но ее остановка на Адриш принесла больше вреда, чем пользы. Анжа была рада вновь оказаться на Границе. Она знала, что экипаж тоже рад. Будь их воля, они бы никогда не покидали Войны. Нужно так много сделать, а время так дорого...

Она спустилась с палубы. Дневная смена экипажа уже расположилась в комнатах отдыха или же разбрелась по каютам. Анжа прошла по коридорам и достигла двери гимнастического зала П, которая отворилась при ее приближении.

Здесь был ее дом. Нет, не формально, так как гимнастические залы были открыты для всех. Но здесь царил ее дух. Она сама украсила его, пусть даже кто-то и счел бы этот дизайн варварским: самые разнообразные виды оружия современные и древние, острые и зазубренные, ряды гранат и снарядов, оружие, принадлежащее другие культурам и малоизвестное в Империи. Интерес, который пробудил в ней Юмада, стал своего рода навязчивой идеей. Только эти смертоносные игры могли удовлетворить ее натуру, как никакое другое времяпрепровождение.

Она выбрала пару метательных кинжалов и установила мишень. Кинжалы были с Рахна – подарок людей, благодарных ей за поддержку в трудную минуту. Она улыбнулась, взвесив их на ладони. Анжа никогда не старалась демонстрировать всем свое хобби – не было необходимости. Торговцы прочесывали галактику в поисках оружия варварских времен и продавали лучшие из находок – если не ей лично, то тем, кто хотел доставить ей удовольствие.

Первый кинжал прорезал пространство и впился в мишень на расстоянии ладони от центра.

Она нахмурилась. Неудачно. Второй уже лучше. Но вот третий задел только край мишени и вонзился в стену.

Сегодня не лучший день.

На пороге появился ее личный врач. Анжа повернулась к входной двери, улыбаясь. Рефлекторно она сделала поверхностный анализ – внутренняя напряженность, легкая склонность к юмору, жажда общения, которое так трудно начать. Ненависть? Страх? Нет, это ассоциации, связанные с оружием, с ее собственной жаждой ненависти. Тау тут не при чем.

– Раньше бывали лучшие результаты. У тебя дело?

– Да. Ты – мое дело. Мы можем поговорить?

– О чем?

– Наедине.

Что-то внутри него искало... соответствующую обстановку. Гимнастический зал не подходил. Что именно было ему нужно, она не могла прочесть, не нарушив телепатического этикета.

– В моей комнате?

– Прекрасно.

Она проанализировала его чувства. Колебание, сомнения. Почему?

Ее персональная печать на двери казалась излишней – на "Завоевателе" была надежная система безопасности. Тау часто подшучивал по этому поводу. Сейчас он не сказал ничего. Его мысли были подобны облакам, собравшимся вместе и замерзшим перед первым порывом ветра.

– Речь пойдет о медицинском случае на Адриш.

Она ничего не сказала. Ее лицо, хорошо тренированное, не выдало ничего, кроме сдержанного вежливого любопытства.

– Как ты знаешь, Старейшины Адриш послали запрос в мой совет в связи с необычным случаем при вскрытии трупа. Они считали, что мой уникальный опыт пригодится.

– Вы говорили об этом как-то.

– Но я не закончил.

Ее лицо потемнело:

– Вы должны были рассказать мне все по порядку. Мой ранг дает мне право...

– Нет, меня никто не останавливал, Звездный Командир. Я сам не хотел продолжать. То, что они продемонстрировали, подтвердило некоторые неприятные подозрения. Долгое время у меня были подозрения, которые я не решался проверить, боясь, что Старейшины могут сделать схожие выводы. И я хотел уехать, не поговорив с тобой. Я...

Анжа продолжила его мысль:

– Боялся.

– Да, – он заколебался, пытаясь найти нужную формулировку.

– Я думаю, будет лучше, если я расскажу все.

– Тогда – пожалуйста...

Вежливость? Ей нужно контролировать себя.

– Этот человек... был Серу Че-Ли, – он наблюдал за ее реакцией, но ее лицо было бесстрастным. – Человек вне закона, которого бы убили, если бы поймали. Безжалостный, хладнокровный убийца со взрывным темпераментом, гордый тем, что он нужен в любой человеческой системе.

– Я знаю подобный тип. Продолжайте.

– Он умер пять дней назад, соответствующие органы обнаружили тело и хотели вскрыть. То, что они обнаружили, смутило их. Казалось, он страдал от повреждения системы мозга: ряд функций, необходимых для жизнедеятельности, были самым мистическим путем утрачены. Мозг не был поврежден. По крайней мере, в физическом смысле этого слова. Они хотели обсудить со мной этот случай. Возможно, они хотели знать, какой психологический элемент был утрачен. Они хотели знать, как это связано с физиологией.

– Они должны были обратиться в Институт за помощью.

– Они это сделали. Им отказали, или, точнее, отложили рассмотрение вопроса на неопределенное время. Что одно и то же. Институт не слепой, Анжа. Разум человека не сжигает сам себя без причины. Ты скажешь мне, что он умер от страха, отчаяния, даже самоотвращения. Я покажу тебе данные химического баланса его мозга. Обычная эмоция не приводит к смерти, не оставив следа. Телепатия же может заставить умереть...

– Обвинение? – выдохнула она. Слишком быстро, с готовностью перейти к обороне – она начала сожалеть, что поторопилась.

– Я видел записи, – тихо сказал он. – Левирен, Кей, Сан, другие. Ты убила их, я знаю.

Она замолчала. Потом выдавила из себя:

– Слишком поспешное суждение.

– Нет. Вначале ты была осторожна, что и заставило меня поверить, что в первый раз ничего не было запланировано. Я видел тебя с Левиреном. Легко получить список умерших, если имеешь Имперский статус. Внезапная смерть, причина неизвестна. На следующее утро мы отправились на Границу. Затем был Арварас – ты как-то упоминала его, помнишь? После него ты уже перестала болтать лишнее. Их стало трудней находить, но все же возможно; Однажды я сопоставил эти смерти с твоим пребыванием на планете. Все сходилось.

– Нет доказательств, – ее голос был холоден, но за этой холодностью скрывался костер чувств, который разожгли эти воспоминания. "Черт тебя побери!" – подумала Анжа.

– Мне нужна помощь, Анжа.

– Это – не ваше дело.

– Я твой официальный медик, это МОЕ дело.

– Ты ничего не можешь сделать.

– Я сам знаю, что я могу, а что нет.

– Тау!

– Чего ты хочешь от меня, Анжа? Мой сертификат преданности тебе, заверенный печатью? Я с тобой уже пять лет на этом корабле. Я хорошо знаю твои способности. Если ты скажешь мне завтра, что превратилась в некое существо, которое должно каждый день убивать человека, чтобы выжить... Хаша знает, я, возможно, стал бы тебе помогать прятать трупы. То добро, которое ты сделала, исчисляется космическими мерками, ты помогла миллионам людей. Что значат эти шесть убитых по сравнению с этим?

Изумленная его страстностью, она быстро сказала:

– Я никогда не думала, что ты такой хладнокровный.

– Слишком односторонний подход. Ты знаешь, почему меня избрали на эту должность – другой, менее упрямый, стал бы для тебя подстилкой для ног еще до того, как сумел бы хоть чуть-чуть приглядеться к анатомическому строению твоего тела, не говоря уж о психике.

Вопреки себе она улыбнулась, он был прав:

– Хорошо.

Ей потребовалось время, чтобы унять дрожь.

"Почему ты хочешь, чтобы я доверилась тебе? Помочь? Как будто ты в состоянии... Или же выяснить все, как тебе приказали, чтобы ациа могли узнать мои секреты?"

Последняя мысль была недостойной, она знала это. Отвернувшись от него, чтобы скрыть свое беспокойство, она тихо сказала:

– Это не было задумано. Это не повторится. Давай закончим этот разговор.

– А если выдвинут обвинение против тебя?

Она усмехнулась:

– Кто сможет обвинить меня в убийстве на формальном уровне?

– Первый Секретарь Совета Справедливости считает, что он может обвинить тебя.

Он попытался проникнуть в ее мысли. Отчаяние, крушение планов, жажда человеческого контакта. Так с кем, если не с ним? Он предложил помощь. Его забота искренна. Почему она не хочет принять ее?

– Ты не знаешь, о чем ты просишь, – она уловила нотки поражения в собственном голосе, словно предвидя падение тех барьеров, которые всегда ограждали ее от осуждения, насмешек – от людей.

– Прощай, мой мозг, – сказал он. Она изучала его так, как никогда. Его предложение дало ей возможность проникнуть в его мысли, оценить преданность, она использовала этот шанс, чтобы обнаружить в нем те грани, которые этикет телепата не позволял ей определить. Тау встретил ее с открытым сердцем, не скрывая своих мотивов. Забота. Любопытство. Дружба. Последнее было особенно ценным, и хотя это чувство было чуждо ее натуре, сейчас оно задело какие-то струны в ее душе.

"Я должна поговорить с кем-нибудь. А здесь мне хотят помочь".

– Что ты знаешь, – спросила она с сомнением в голосе, – о контакте телепата с сексуальным партнером?

Она начала напрямую, ожидала, что он смутится. Но, казалось, Тау сразу понял, что она имеет в виду.

– Известно, что во время сексуального контакта телепат ощущает высшую степень связи с партнером. Будь тот экстрасенсом или нет.

Он поможет ей, такова была подоплека.

– Ты знаешь, как это происходит?

Она настаивала на ответе, считая, что он не может не объяснить всего.

Тау передернул плечами, его глаза пристально смотрели на нее:

– Понаслышке.

– Институт не учил этому?

– Не очень внятно.

– Но должен был. Они должны были испытывать... – она осеклась, опасаясь своего признания. Почему они не захотели объяснить ему такой важный момент ее существования? Неужели они не смогли понять, что она будет готова пойти на риск, чтобы испытать?.. Нет, не похоже. Там, в Институте, они уж слишком основательны. Но все же они должны были дать ему хоть общее представление.

Неожиданно все встало на свои места. Они хотели, чтобы она была связана с Институтом. Не имея возможности искать удовлетворения среди экипажа, она будет вынуждена вернуться на Лорну. Или же ограничиться воспоминаниями.

"К черту! Всех к черту!".

Он занял место за столом напротив нее. Ее пальцы нервно бегали по поверхности.

– Вскоре после того, как я получила эту должность, мы останавливались на Шеве, чтобы забрать сопровождение для вояжа на Кол-Суа... Ты помнишь? Он кивнул в знак согласия. – Ко мне подошел Посол Левирен. До этого я старалась избегать сексуальных контактов из политических опасений, но на Шеве... я согласилась. Он хотел меня, трудно отказать кому-либо, когда сам ощущаешь нечто подобное. Я заслужила, говорила я сама себе. Довольно долго я отвергала любые подобные предложения, но самое трудное было позади, и я решила согласиться. У него был дом на окраине Венесахи, и мы отправились туда. Я помню его прикосновение, его желание, все. Никогда еще я не была столь близка с человеком без телепатического дара. Возбуждение любого рода стимулирует психический контакт, а сексуальное – в наибольшей степени. Для телепата удовольствие – это радость для двоих. Падают барьеры, и каждый наслаждается счастьем другого... Я так думаю. Так оно должно быть. Не знаю, не испытывала. Потому что он умер, Тау. Когда держал меня в объятиях, а я жадно отвечала ему... Он умер.

Анжа ждала его ответа, ожидая отвращения или жалости. В его мыслях она нашла только заботу. Ее это удивило.

– Я попыталась определить, в чем же причина, – она говорила тихо, успокоенная его сочувствием. – Все, что я могла предложить, так это жестокость, жажда насилия, которые живут во мне и выплескиваются во время близости. И с этим он был не в состоянии справиться. Он ушел из жизни просто перестал существовать. Я постаралась убедить себя, что более жестокий человек сможет одержать победу там, где потерпел поражение Левирен. Я нашла одного.

– Арвараса?

– Кея, Сана. И других. Но безуспешно.

– Но можно же было заблокировать телеконтакт в таком случае?

– Это Дисциплина Общения, – сухо сказала она. – Я не умею. Не спрашивай почему, я не знаю, я никогда не могла овладеть этим умением. Мое тело проводник мысли, и чем я возбужденнее, тем оно искреннее. Мой единственный недостаток. Ужасно. Я продолжала, тем не менее, искать. Я убедила себя, что решение в том, чтобы найти человека, чья собственная натура настолько жестока, что ничего из моих чувств не может его поразить.

– Серу Че-Ли.

– Я потратила год, разыскивая людей, которые могут знать, где он скрывается. Когда пришло время и нам пора было приземлиться, я запросила Адриш, я знала, что он там. Ты знаешь остальное.

– То же самое? – спросил он мягко.

Она кивнула. Она старалась, чтобы ее голос не дрожал, но Анжа не привыкла к тому, чтобы скрывать свои чувства, и ее волнение было заметно.

– Он мертв. Они все мертвы. Что-то во мне убило их, и будет продолжать убивать каждый раз, когда я...

– Может быть, ты сможешь поставить под контроль?

Она резко покачала головой:

– Мы не умеем анализировать телепатические процессы. Таковы условия, возможно, это помогает нам сохранить разум. Нет. Я в тупике. Тау, я скажу тебе кое-что. Я унаследовала свое либидо не от ацийских родителей. Мне было очень трудно прийти к этому выводу, – она отвернулась от него, подумав о том, заметил он он, как она дрожит. – Если не Че-Ли, тогда никто. Жестокость его души перекликалась с моей. Не было другого человека, столь похожего в этом на меня.

– И что теперь? – спросил он тихо.

Она встала, сложив руки на груди:

– Я живу. Служу Империи. И продолжаю служить, – ее кончики пальцев побелели от силы, с которой она сжимала кулаки. – Реальность, Тау. Я должна жить так...

– И пусть болит?

– А есть ли выход?

– Как ты можешь спрашивать? Конечно.

Она внимательно посмотрела на него.

– Да, – произнесла Анжа наконец, – ты, может быть, сможешь мне помочь. Но верно ли это: лечить то, что не является нездоровым? Переориентировать сексуальную энергию, если она в данный момент неудобоварима? Они, в Институте, отнесутся положительно, – неожиданно сказала она. – Очень положительно. По этой причине или какой другой – я не сделаю этого.

– Уверена?

Она посмотрела мрачно в пол. Совет будет в восторге от гармоничной пары. Этого достаточно, чтобы она отказалась.

– Да. Абсолютно.

Он мог ощущать ее напряжение. Он подошел к ней и коснулся плеча. Она вздрогнула.

– Мне не кажется это хорошей идеей, – пробормотала Анжа.

Он сжал ее плечо. Волна боли и желания проникла в его мозг. Сжимая плечо, он послал в ответ мысленную поддержку.

Она посмотрела на него. Анжа не заплакала, за много лет она забыла, как это делается. Но она была близка к тому, чтобы разрыдаться.

Она положила свою руку на его и улыбнулась:

– Я возьму все это на Бракси, – пообещала она.

Он кивнул:

– Я прослежу.

Казалось, что это торговый корабль, но подробный осмотр доказал, что это вовсе не так. Во-первых, слишком много оружия, причем его не скрывали, словно намеренно стараясь возбудить враждебность. Во-вторых, не было ни лицензий, ни маркировки товара. И, наконец, корабль имел не одно, а два силовых защитных поля, а это означало, что он вполне может быть обстрелян. И не раз.

Уайрил и Секхавей посмотрели вопросительно друг на друга, но разъяснения оставили до приземления.

Дежурные по "Сентире" увидели, как поверхность корабля раздвинулась в одном месте и появилась лестница.

– Вы думаете, мы должны были предупредить их? – прошептал Уайрил.

– Совсем нет.

Кто-то подошел к лестнице и остановился в ожидании.

– Стойте там, – начал офицер, затем посмотрел на Кеймири, чтобы убедиться в их реакции.

Дежурный с удивлением увидел, что они весело посматривали на него, и рука, держащая станнер, дрогнула.

Уайрил вышел вперед:

– Кажется, это Кеймири Затар.

– Если нет, то ваша охрана весьма малоперспективна, – прибывший, кажется, тоже забавлялся. Свободная рубашка спускалась ниже талии, он подпоясал ее широким мягким поясом; пара лугастинских перчаток; почти белые волосы спадают на лоб из-под перевязи на голове. Остальное же укрывал плащ, который он приобрел на обратном пути, – каскад материи невыносимого бирюзового цвета, спадающей с широких плеч.

Возможно, его костюм производил чересчур шокирующее впечатление. Возможно. Но скорее всего поражало лицо, излучавшее традиционное лицемерие браксана, безбородое лицо, слегка испещренное шрамами от неизлеченных ожогов.

– Я полагаю, это все – искусственное? – Секхавей указал на шрамы.

– Да, конечно, – ложный торговый корабль открыл люки и ждал осмотра. Пусть идут, – приказал Затар.

Дежурный офицер растерялся. Секхавею пришлось повторить команду, прежде чем тот подчинился.

Секхавей и Уайрил провели Затара мимо охранников. Те смотрели на них изумленно...

– Мы не торопим тебя по поводу того, что и как. Есть комнаты, которые мы отвели для тебя. Здесь есть женщины из твоего Дома и косметолог...

– И кто-нибудь должен удалить взрывную капсулу, зашитую в мою руку.

– Да, конечно. Отдыхай в свое удовольствие. Потом мы будем ждать тебя с подробным отчетом.

– Пусть придут хирург и косметолог, и потом вы можете получить отчет.

Уайрил передал просьбу дежурному, тот сразу же отправился на поиски.

– Расскажите мне, что вам удалось сделать?

Они вошли в лифт, и тот начал опускаться.

– Мы предложили дипломатическое совещание. Десятого числа этого месяца. Сегодня у нас пятое. Чтобы обсудить возможность установления на тех или иных условиях мира вокруг полуострова Куай. У Ацийской Империи там шахты, она много потеряет, если Куай станет частью Активной Военной зоны.

– И каковы итоги?

– Пока их нет. Предложение послано не так давно. В твоем плане не предусмотрена трата времени. Нам потребовалось немало времени добраться сюда с Бракси.