Текст книги "История одного солдата (СИ)"

Автор книги: Саша Зотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Ч3:Лямка солдатская. Глава третья: Кочевница и горожанка

Глава третья: Кочевница и горожанка.

Господин Изторес сообщил роте что отправляются они возводить укрепления на случай атаки с тракта. Сколь от них может быть толку, оставалось только гадать, коль уж их враг не утруждает себя следованию по дороге, когда вокруг столько полей, но солдат должен дело делать а не думу думать.

Их путь лежал через главную площадь поселка, так что роте предоставился шанс в полной мере полюбоваться результатами десяти дней оккупации. Понятное дело что мертвых уже увезли, но кровавые пятна, виднелись на мостовой то там то здесь, а один след и вовсе на высоте второго этажа. Оставалось только гадать как же так получилось. А вот до лошадей, пока, ни у кого руки еще не дошли. Их туши лишь оттащили с проезда. Почти все как на подбор столь же красивые как и Лошадка Нэну, хотя пара штук и выбивалась из общего ряда, как видно участвуя в битве с противоположной стороны.

На площади Алхер взглянул на главный в поселке, Храм Ильмена и Ильмель1как и положено с двумя башнями. Вопреки слухам он не сгорел, только двери обгорели, да слегка пострадала облицовка. Посреди живота Сестры, хорошо видного даже сквозь сладки одежды, вроде бы долженствовавшей прикрывать наготу, красовалась выбеленная выбоина от выстрела жезла, с сетью трещинок разошедшихся во все стороны.

Дальше его взгляд переметнулся на незатейливый и все же красивый фонтан посреди площади, опорожненный несмотря на разгар лета, а за ним здание таверны. Вернее то что от него осталось: первый полностью каменный этаж, с черными провалами окон да двери, и куча обгоревших балок сверху, внутри, и вокруг дома. Должно быть тот дым десять дней назад шел от таверны, а не храма.

И все же их отряд, да взвод конницы, оказались далеко не единственными людьми на площади. Перед бакалейной лавкой, через пару домов от таверны, две девочки, одна совсем ребенок, едва пошедшая в школу, другая на пороге обращения девушкой, отмывали стену у входа. С порогом, судя по тому как он блестел на солнце они только что расправились. Напротив, мужчина с перевязанной головой уже чинил ставень на третьем этаже. То ли травма оказалась не такой уж серьезной как казалась на первый взгляд, то ли наоборот напрочь страх отшибла. Вновь взглянув на девочек, Альхер вспомнил сестру, чем-то старшая ее напоминала. Пожалуй сосредоточенно сведенными бровями да серьезными глазами. Но вряд ли бы он на это внимание обратил если б не волосы.

– Тыпырлыки сельфовы. Свиньи халифатские, что делают то…

– Что ж ты грубо то так? Это ж Хаурцы, – Поправил Коргин одного из своих новых подчиненных, Вилминс, или все же Вальгинс.

– Хаурцы2… да ветер то тут причем?

– А Ты и в правду хам, – покачал головой Коргин, – Хаурцы они от того что ветер в их головах ходит, порывистый южный. Оно конечно не для всех вод подходит, да токма, все одно Хаурцы. Уж мне ли знать.

– А как будет халифатцы всех вместе господин сержант? – спросил Воколь, один из подмастерий кузнеца.

– Дай ка подумать, – обстоятельно начал Коргин. – Кажись мы их халатами звали.

– Ха-лат, это что ж слово бранное какое, Коргин?

– Нет, мастер гном. Обычный халат. Вид одежды. Они ведь все в халатах ходят. Даже солдаты.

– Всего лишь, – явно огорчился Чревослов, – Я бы все же какое позадирестее им имя то измыслил. Хм Керд Хардунг… Керхарды может? Что скажете?

– Скажу, что б я знал, что это может значить, мастер Грохни, – отозался Коргин.

– Древесные слизни, – пояснил Гольвар.

– Кердхары….– протянул Коргин, – можно и так… Отчего ж нет.

– Господин Грохни, а как тогда вы бы назвали кочевников? – поинтересовался Мрен Коз, еще один из их взовда.

– Керд Хардунг, – без раздумий ответил гном.

– Позволь узнать, мастер гном как же будет Лендалец? – подчеркнуто вежливо пусть и с вечной усмешкой, поинтересовался Коргин.

– Кер… – начал было гном… – Лендалец он на то и Лендалец, мастер корсар, Человек. Борм… Лоргок хардунг.

– Морской слизень, – перевел Гольвар, что похоже и вовсе вогнало гнома в краску, если конечно это вовсе было возможно. Он так всю дорогу только и делал что ворчал себе под нос.

Ближе к краю поселка следов разрушений становилось все меньше. Бой то шел в западной части, хотя и здесь попадались следы боя, кровь на заборах да стенах, и пара лошадиных туш, одна из которых завалила забор. Да еще один согревший дом.

Занялись же они, как собственно и обещал командир обустройством укреплений. За основу взяли последний из из каменных домов, по дороге, теперь единственный из оставшихся постоялых дворов в Завире. Крепкое трехэтажное здание сложенное из тесаного туфа.

Хозяина убили еще в первый день, не повезло оказаться на улице как раз перед постоялым двором, когда налетели кочевники, так что встречала их его юная дочка, да брат, и того меньше, бросавший хмурые взгляды на каждого, кроме, разве что, своей сестренке. Вроде как она сама предложила свой дом в качестве опорного пункта. Еще и помогала чем могла.

Правда в самом то доме работы оказалось совсем мало. Только и сделать что выбить доску из каждой ставни, так что бы получить узкую амбразуру, даже при закрытых окнах.

Правда, при ближайшем рассмотрении, делом это оказалось не таким уж и простым, как показалось на первый взгляд. Ставни то старые, крашеные ни раз и не два, да и гвозди мало того что загнутые так за десятилетия буквально сросшиеся с деревом. И ведь заняться этим делом пришлось ни кому нибудь, а взводу Коргина, как одну из самых поредевших. Все ж дело то не хитрое, пусть кое где пришлось дырку просто топором расковыривать, коль уж доску не отодрать.

Остальные же занялись сооружением рогаток: бревна с вбитыми в него кольями, для перекрытия дороги, да укрепленного пункта пропуска у дороги – сруба с узкой бойницей, заранее доставленного из Порта. Конечно, от пушки это вряд ли защитит и все же лучше чем ничего. Хотя кто ж игры пот богов разберет. Может и выстрел сдержит.

Сразу как со срубом покончили над ним поворожил тот самый русоволосый маг, перед тем собственноручно закопав три камня перед срубом, так, что они образовали треугольник, а третий разместив на крыше. После поделал над ними пасы, а дальше над свитком, поразговаривав по нем кровь из своего пальца. Вроде бы все это должно было в нужный момент создать щит, по повелению любого кто бы ни находился на посту. В целом маги оказались все же не так бесполезный как о них принято думать. Он тебе и бревна перенесет по воздуху, и бревно обрежет и яму прямо в мостовой устроит, прямо камни пропалив. Не любой, впрочем. Уж точно не Варонс.

После обеда рота перебралась на соседнюю улицу, занявшись аналогичной работой. Здесь правда такой же удобного постоялого двора не наблюдалась. Лишь пара заборов и если один еще вполне крепкий, то второй если на чем и держался то лишь на кустах, да искренней вере его хозяев, что тут должен быть забор. Так что здесь пришлось вновь копать окоп. Оно может и лучше. Не зря ведь им говорили, что де земля – лучша язащита от магии, другое дело что окоп далеко не лучшая защита от конницы, но тут то им и вправду негде разбежаться.

Как оказалось строили они для самих же себя, что, понятное дело добавило бойцам энтузиазма. Как говорят, на войне лучше проливать пот, а не кровь. В качестве ж места для ночлега, они перебрались на тот самый постоялый двор. Сказали б об этом раньше Альх пожалуй побольше следил, что б гвозди на пол не падали. Наступишь еще по ночи. Нельзя сказать что он вовсе не старался. Даже наоборот, ничего хорошего в ломании чужих ставень он не находил, пусть даже хозяйка и не против. И все ж когда для себя делаешь, все одно как то внимательнее будешь.

* * *

Как с работой покончили, где-то часов в семь вечера, и господин Изторес распределил посты между своими бойцами, одной третью роты, остальные отправились за скарбом на другой край поселка.

Своего господина и повелителя Нену встретила все с тем же холодным лицом, на том же месте, где он ее и оставил. Можно было подумать, что она и вовсе шелохнулась за прошедший день. Вот только к своему удивлению Альхер обнаружил, что все его вещи не только оказались собраны в мешок, но еще и уложены аккуратно. Казалось даже вычищены. Только что не глажены.

И все же на прямой вопрос девушка ничего не ответила. Коргин же лишь усмехнулся, а Грохни что-то проворчал, про подлых альвов. И все же перед переходом на новую квартиру сержант связал руки кочевнице, скорее ради ее же безопасности, чем ради предохранения от побега. Хотела бы она сбежать, наверняка за целый день бы нашла бы возможность. И уж всяко запертые ворота сенника не могли стать преградой для столь благородного дела. Уж полуэльфика, при их то ловкости без сомнения нашла бы какую нибудь дырку дабы выбраться. А вот от жителей Завира ее поберечь стоило. Кто знает что они сделают с праздно шатающимся кочевником, одной из тех кто всего день назад столь городо разъезжал по поселку, пресекая всякое неповиновение по законам военного времени. Пусть даже она и выглядела как девчонка.

Несмотря на опасения Альхера, на Нену никто бросаться не стал, пусть взгляды, что бросали местные, сложно было назвать добрыми. Но кто бы поступил иначе на их месте.

Да хоть та же новая хозяйка постоялого двора, Милафре, пусть и с неохотой, но кое-что рассказала о днях оккупации.

К примеру о судьбе гостиницы на главной площади перед храмом брата и сестры. В нем, как и в самом храме заперлась группа людей, всего вроде человек пятьдесят, хотя кто-то говорил что и больше. Вот только к несчастью среди них оказались то ли солдаты, то ли милицейские. А может и вовсе хозяин старый жезл со стены снял, кто ж теперь то узнает. Как бы там ни было, из гостиницы стрелял кто-то. Кто говорит что попал, чуть ли ни в одного из вожаков захватчиков, а кто что только лошадь поцарапал. Вот только из тех кто тогда на площади оказался, никто уже никому ничего не расскажет.

А уж в гостинице и подавно. Сперва начали закидывать стрелами, причем стрелами непростыми: стоило им только в дерево врезаться, как они тут же загорались. Ну, а после их маг то ли дождь огненный над гостиницей создал, то ли молнию с неба спустил, то ли просто закидал огненными шарами. А вот храм Ильмена да Ильмен, несмотря на уже утвердившиеся мнение в Порту, помиловали. Вначале правда и его дверь начали поджигать, но последняя не схватилась. Видно посчитали что храм под защитой богов, а кому гневить богов охота.

После, когда основное сопротивление подавили ходили по домам. Всего за дни оккупации спалили с десяток домов, тех кого посчитали подозрительными или еще за какие провинности, выявленных магов, силы которых казались хоть немного выше навыков мастеровых, приколдовавших, штопая сапоги да варя суп. Да еще знахаря, отказавшегося лечить воинов халифата. Дома жгли вместе с провинившимися, заодно и всей семьей, в назидание выгоняя всех окрестных полюбоваться.

Вот только несмотря на все меры по приведению населения к покорности, едва только успели войти войска освобождения в Завир, по всему поселку начались бунты. Собственно потому то так быстро кочевники и отступили, что для них, по словам Коргина, не свойственно. Вот только свобода Завиру досталась ценой дорогой, среди его жителей погибло народу едва ли не больше чем среди войск.

Даже сама метрдотель, их новая молодая хозяйка принимала участие. Помогал магу, едва ли не самоучке, создавшему какие-то магические невидимые нити, изрезавшие едва ли не десяток врагов. Каким-то образом придерживала концы нитей, да подпитывала, в то время как он сам ими управлял, за что и поплатился жизнью.

Проматывая в голове все рассказы, да и то что видел сам: сожженные дома, пятна крови трупы лошадей, врагов, рану Амина, и то и дело посматривая на Нену, которую вел держа за веревку, обвязанную вокруг шеи со связанными за спиной руками, Альхер думал.

Думал о том что она была одной из тех кто убивал тех кто здесь жил, его соотечественников, ездил на своей лошадке по улицам, заставляя вздрагивать людей выглядывающих на улицу из-за запахнутых штор. Лошадка с заплетенными в нее лентами и колокольчиками. Смотрел и никак не мог себя заставить ее возненавидеть. И дело было не только в ее внешности, хотя будь она уродливым огром ее наверное и вправду было бы так просто убить. И все же она ведь в этой войне сама потеряла многое. Все что у нее было, друга, честь семью и дом. Свободу. Да, она пришла на его землю, но ведь не по своей воле. Что может в сущности решать подросток? Она должно быть толком и не знала где оказалась. Вот только это ведь ничего не меняло.

Но какой был бы толк в ее смерти?

В постоялом дворе Когин вместе с Алхером, остальным он сказал остаться в зале харчевни на первом этаже, повел пленницу прямиком к командиру предварительно развязав руки.

– Так что, Малой, решил что делать то будешь? – без всяких предисловий по дороге на второй этаж осведомился Коргин.

– Что делать, господин сержант?

– С рабой своей, – пояснил своему непонятливому подчиненному Коргин.

– А вы не могли бы…

– Нет не мог. Тебе ж сейчас же ж ответ перед капитаном держать. Иль мне что ж самому сказать что ты ее себе в девки забираешь?

– Да вы…

– Что я?

– Вы господин сержант…

– А что ж такого то? Ты то, не против ведь, – обратился к девушке Коргин. Та ничего не ответила, – От раз молчит то не против.

– Пришли уже, господин сержант, – пожалуй несколько грубо, для рядового, ответил Альхер.

Разместилась ставка капитана первой отдельной добровольческой роты западной армии Республики, как оказывается официально именовался их отряд, на третьем этаж гостиницы, в комнатке хоть и скромной, но зато угловой. Из нее открывался отличный вид на тракт и окрестности. Вход в самом конце коридора, охранял, судя по погонам какой-то офицер, Альхер еще слабо разбирался в погонах, не говоря уже о форме, в габаритах мало чем уступавший Гольвару. Хорошо хоть потолки здесь высокие, хотя для того что бы пройти к примеру в дверь которую он же и охранял офицеру пришлось бы пригнуться. В отличии от ополченцев вооружен он был вместо гладкоствольного жезла, боевой шпагой, да коротким жезлом вроде тех что носил с собой Коргин.

– Кто идет? – окрикнул постовой.

– Сержант Коргин Злоб и капрал Альхер как те… точно Корбат, господин. Ведем пленницу. Думаю показать ее надо капитану то – ответил Коргин, не сбавляя шаг.

– Подождите здесь, сержант, – ответил постовой, постучался, и получив, позволение зашел в комнату, не забыв закрыть за собой дверь.

– К-капрал, господин сержант но я ведь… да вы ведь даже не спросили, – возмущенно, прошипел Альхер.

– А я и не должен. Армия ж. К тому ж радоваться должен ведь повышению то.

– Но ведь капрал это ж заместитель сержанта, да? – неуверенно уточнил ополченец.

– Точно.

– Как же я буду вас замещать? Не лучше ли назначить да хоть госодина Чревослова.

– Он может и мое место занимать спокойно, да только знаешь же, что не хочет он. Да и потом прав он. Все ж не может гном людьми командовать.

– Но я то все равно не подхожу… Я ведь и не стрелял толком. Даже Белоручка подошел бы лучше.

– Да не дрейф ты так. Чай поживу еще. А капрал то он кто, при живом сержанте. Мальчишка на побегушках. Считай уже год как служишь то у меня.

– Но все же…

Пока Альхер придумывал новые возражения произошло знаменательное событие. Нену вступила в разговор. Вот только была немногословна и загадочна.

– Лапатте, – презрительно сорвалось с ее губ.

– Что… что ты сказала? – обратился к кочевнице новоявленный капрал.

– Заяц, – услужливо перевел Коргин.

– Во-от, ничуть не обидевшись, схватился за подсказку Альхер, – и она считает что я не подхожу. А уж ей то точно виднее. Она то воин, в отличии от меня.

– Кхм-кх! – раскатилось по коридору, – капитан вас ждет.

«Милостивая Альхера, сделай так что бы господина капитан всего этого не слышал, – только и успел малодушно обратиться к покровительнице Алхер, перед тем как войти к покои господин Изтореса.

* * *

Комнатка и вправду оказалась небогатой: стол с несколькими бумагами да потрепанной книжкой на крае, под распахнутым окном, пара стульев, кровать у едва выступавшей из стены трубы. Пожалуй единственной ценой вещью в комнате, казался старинный, лишь слегка потрепанный временем комод Наверняка последнему уже лет триста. И все же время и его не пожалело, ручки, верно серебряные, свинтили в неведомо далекие времена. А вот умывальника не то что водопровода, даже тазика, здесь не наблюдалось, не говоря уже о более раскошных благах цивилизации.

Капитан одетый лишь в форменные штаны да рубашку, как видно именно, давая возможность хозяину одеться, гостям и пришлось подождать, сидел за столом, делая вид что только-только закончил читать одну из бумаг.

– Значит вы, определились с кандидатурой на пост своего заместителя, Коргин? – отбросив бумагу, обернулся к вошедшим, Морхи.

– Коль у вас возражений не будет, господин капитан.

– А что я то, Коргин. Вам же он сапоги чистить будет, не мне. Сам то что скажешь?

– Я, господ…, – стушевался как и в первый раз, при встреча с капитаном Альхер, – Прошу простить господин капитан. Как будет угодного вам господин капитан и господину сержанту.

– Ладно ладно… – прокряхтев, встал капитан, направившись к комоду.

Порывшись на его полках, да поругавшись вполголоса на какого-то Херца, который вечно со своими понятиями об аккуратности запихивает нужные вещи боги знает куда, наконец достал стопку бумаг да кожаный ранец со множеством кармашков. Вернувшись к столу, достал с десяток пар погон да жетонов, – Коргин, с остальными то определились?

– На днях всех назначу, господин капитан.

– Вы поторапливайтесь. Как определитесь ко мне отправьте. Тогда и дам. А ты держи.

– Благодарю за оказанное доверие, господин капитан, – поблагодарил командира, Альхер, приняв погоны из его рук.

– Да ты уж заслужил. Это значит добыча ваша? – наконец обратил внимание на Нену, с отраненным видом смотревшую в окно, всем видом демонстрируя свое полное безразличие к происходящему, – Прическу ты ее попортил. Говорить то умеет?

– Язык знает, господин капитан. Скверно правда.

– А что не связана?

– Она… начал было Коргин, но Альхер прервал командира.

– Она решила перейти на нашу сторону, господин капитан, – выпалил Альхер.

– Своих предать? С чего это вдруг? – прям подскочил Морхи, – ну ка, смотри на меня келхарка. Смотри на меня, я сказал. Почему ты не убила себя, как остальные? Говори, коль умеешь.

Старый капитан встал перед кочевницей, заложив руки назад и подавшись вперед, начал усердно сверлить девушку взглядом. И пусть капитан оказался даже ниже кочевнице, пусть и отличавшейся статью, присущей предкам, но ростом явно не в них, пусть в ее возрасте подобное и исправимо, все одно его взгляд оказался более чем угрожающий. Девушка тут же склонила голову, демонстрируя свою покорность. Но насколько Альх успел разобраться в обычаях этого народа, она лишь проявляла положенное уважение, ведь если она рабыня самого Алхера, то столь большой начальник, тем более господин для нее.

– Я мертва для мой род. Я не Нассе. Я лишь Нену. Я принадлежать Альх, – не поднимая глаз, объяснила кочевница.

– Так вот от чего все соотечественники твои с жизнью покончили. А тебе значит жизнь дороже все ж? – прищурившись спросил Морхи, после чего прибавил, – Не думай что попрекаю тебя, Нену. Все мы пожить то любим.

– Альх забрать мою жизнь, – ответила Нену, сжав кулачки до белых костяшек, разве что слезы на глазах не выступили. Похоже капитан Изторец оскорбил кочевницу, предположением что, она испугалась смерти, и все же наследница крови Древних, продолжила лишь едва дрогнувшим голосом, – Альх дат мне жизнь. Теперь я его.

– Малой ей жизнь два раз к ряду дал. Справа когда топором голову не разколошматил, а после нож отобрал. А у них, кочевников то равнин Сапохонских, принято так, что ежли враг тебе жизнь даровал, то в плен ты к нему попадаешь, а ежли кто в плен попал, то в семью свою не на этом ни на том свете уже не вернется. Потому то они все и режут себя, коль спастись возможности нет. Что б в плен не взяли, аль раны не излечили. Уж если вылечат то они и бежать не будут, коль жизнь даровали, – встрял с пояснениями Коргин.

– А вы, Коргин, что ж еще и в нравах кочевников разбираетесь?

– Я ведь моряк, господин капитан. Много был где.

– Да уж. Непростой вы человек Коргин. Непростой, – отозвался капитан, после чего перевел свой взгляд на Алхера, – А у тебя стало быть раба появилась. Только в Лендале то рабство запрещено знаешь ведь?

– Как не знать, господин капитан.

– А коль раба она твоя приказать говорить можешь ей?

– Она ничего не скажет, господин капитан – вновь вступил Коргин, – коль умерла она то и память о прошлом умерла. Хоть железом каленым ее пытай. И потом не думаю я что есть смысл ее расспрашивать. Что может знать простой солдат, девчонка к тому же.

– Мне здесь решать, кого стоит расспрашивать, а кого нет, Коргин, – резко ответил Морхи, – живыми взять нам удалось лишь двоих. Вот только один язык себе откусил а над вторым знахари уже сутки бьются, из лап Хромой3выковыривают. А вы мне говорите не раскрашивать живого и здорового пленника?! Сколько вас?

Девушка перевела взгляд на Альхера.

– Говори что можешь, Нену, – кивнув Альхер.

Девушка поджала губы, отвела взгляд и все же спустя несколько секунд произнесла.

– Отсокхаран.

– Семь сотен, – перевел Коргин.

– Полагаете я чисел древних не знаю? – упрекнул сержанта капитан, – Сколько людей во всей вашей армии?

– Лимбе менег… нет число.

– Как вы сюда прибыли? Как вы смогли попасть в центр страны никого не потревожив?

– Инголе.

– Ясное дело что магия. Конкретнее объяснить можешь?

– Моргул, – пояснила Нену.

– Как скажешь. Кем ты была? Какого твое звание?

– Нену. Я лишь Нену, – сменила язык древних на местную речь, кочевница.

– Где ваш лагерь? Куда было уговорено отступать?

– Нену забыть.

– Как имя твоего командира? Сколько магов у вас в отрядах?

– Нену забыть, – твердо повторила кочевница.

Капитан Изторес недовольно поджал губы, так что обвислые усы чуть приподнялись, взглянул на Коргина. Тот дал понять что настаивать толку нет. Командир вновь перевел взгляд на девушку. Та ответила ему спокойным, но непреклонным взглядом.

– Если я тебе прикажу ты будешь сражаться против своих родичей?

– У Нену нет семья. Нену слуга хозяин.

– Эх видно ничего не поделать, – после короткой паузы, вздохнул капитан, – пока мы располагаемся здесь может оставаться при роте, там видно будет. Но оружие не давать… там посмотрим… Но сообщить на верх я должен. Она слишком важна, пусть и бесполезна, а там уж как решат. На этом все господа, можете быть свободны.

Но не успели Коргин да Альхер откланится, как капитан кое-что вспомнил.

– Я ведь совсем забыл, Коргин. Вашего аль-сержанта, памяти Похититель4, имя то его… ну так мага, то в чувства привели. Водкой отпаивают, ко дню следующему глядишь отопят.

– Если позволите, господин капитан, я бы просил дать дозволение сменить, или, коль не на кого, отказаться от мага. Уж лучше никакого, чем этот Профессор.

– Да, понимаю вас, мне и самому это не нравиться, но боюсь никого другого у нас нет. И так с трудом закрываем необходимые бреши. Да и лишились мы многих в перовом же бою, а он ведь маг сильный. Получше многих что на гражданке только-то и делали что подливки подогревали да на сапоги заклятья от слякоти накладывали. Вы не волнуйтесь. Он со временем привыкнет, научится.

– Пока этот ваш многоуважаемый специалист учится будет, он нас всех положит да еще с десяток сражений ослу под хвост спустит, господин капитан, – жестко ответил Коргин, – ведь коль он как все щит держал бы то глядишь и кочевники бы не проскочили, а теперь ищи их в поле. Они ж теперь опасность то двойную представляют. До Лендала то поля сплошные да пастбища, а они как раз к полям привычны. Как нам продвигаться коль они в любой момент налететь могут?

– Нельзя без мага, – отрезал командир.

Взгляды стариков встретились. Коргин нахмурился, да сжал зубы, забыв что во рту нет любимой трубки, Морхи же нервно зашевелил усами. И тут Альх понял что сами боги предоставили ему отличный и быть может единственный шанс исполнить желание Вельи Зельнес. Хоть помогать попасть человеку, тем паче девушке, на войну услуга весьма и весьма спорная.

– Господин капитан, Господин сержант, дозвольте сказать, – собравшись с духом выпалил Альхер.

– Говори раз уж есть что, – перевел недовольный взгляд с бывалого пирата на мальчишку господин Изторес.

– Как прикажете. Я знаю одну колдунью… вернее мага она на мага только выучилась, не кухонного а настоящего, – путаясь в словах, начал новоиспеченный капрал, – правда я с ней совсем недавно познакомился, но все равно. Говорила она что очень хочет помочь. На войну пойти.

– Так в чем проблема то? Уж из практиков то сейчас всех гребут. И кто хочет и кто не слишком? – непонимающе искривил брови капитан.

– Так говорю ведь. Она ходила к господину Рорху, а он сказал что мол студентов да к тому же девчонок брать не будет. Ну и после того ее никто уже брать не захотел. К тому ж она говорила, что за нее какой то тип из особого отдела взялся. Она когда я еще в учебку то не попал, речи на площади трех Сестер говорила, и тот тип сказал, что больно хорошо это выходит у нее. Потому она нужнее там.

– А-а вот оно как. Так ты про нашу рыжую деву-рыцаря речь ведешь, – смекнул Морхи, а вижу не знаете вы. Да и откуда знать то коль Рорх учил вас. Газет не читали да и из казарм не выбиались. А ведь она то уже знаменитостью стала. Видно сам Квентар-сказитель5 вселяется в ее сердце, когда она говорит. Во всяком случае пишут так. Что скажете, Коргин, коль аль-сержантом у вас богиня благословляющая иди в бой наша будет?

– Коль девчонка из университета сойдет пожалуй. Ее хоть и в правду учить можно. Да и зазнаваться не должна. А коль что пыл поумерить всегда можно.

– Так как ты познакомился то с рыжей девой? Не похож ты на того кто может так просто с волшебницей то заговорить.

– Я с ней на улице столкнулся, господин капитан загляделся не нее, одета она была как приключенка настоящая. Ну прям как из сказки. Вот и засмотрелся. В первые дни войны, когда еще никто не знал что твориться. Вот она меня после пары слов в фонтан и усадила. Вот так все и было господин капитан.

– Хех, везет тебе на девчонок красивых, молодой человек, – усмехнувшись, кивнул в сторону Нену, Морхи, – ты смотри осторожнее как бы девы войны6не отвернулись от тебя, сиянением Афеи7смущенные. Они на то и девы, что война не место для воркований любовных, да и Афрею не зря непостоянной прозвали. Голову холодной береги. Да и хвост ослиный8.

– Да у меня и в мыслях не было! Я как можно в столь сложное для страны то время, господин капитан! Я никогда!

– Ну-ну, знаю, знаю. Иди уж. О маге для вас позабочусь. Коль уж сама просьбу на передовую отправить напишет, никакие отделы особые не помешают. Уж в такое-то время. Вам ведь заступать скоро.

* * *

И вправду ночью стоять должен были стоять вместе с их четвертым взводом, второй взвод господина Ульрика Хорзеца, да пятый Хорюком Гатоса, во взводах которых аль-серажанты были на месте, что несколько успокаивало. Все же с магами за спиной спокойнее, чем без них. По крайней мере теоретически. Правда и жалкие остатки взвода Коргина не остались без магической поддержки.

В ее роли времено выступил господин Кормикус Марильс, аль-поручик роты ополчения и младший брат ни кого иного как ректора Лендальского университета. Человек статный и холодный с горбатым носом. Само олицетворение грозного мага, члена уважаемой семьи, пусть даже голову его венчала и не колдовская шляпа, да и на поясе весела боевая шпага, да жезл, а не колдовской посох. Все одно с первого взгляда понятно, что эти холодные серые глаза, с пробегающими едва различимыми молниями, глаза волшебника из старых сказок. Собственно во многом отсутствие мага во взводе Коргина и предопределило место их дислокации в самом трактире, в то время как два других отряда, рассыпались по флангам.

Вот только на своей дозорной позиции, у чердачного окошка, еще выше комнаты капитана, расположился маг с удобствами: парой книг, столиком стулом, да полным чайником и печеньками, которые только-только успела испечь Мила для защитников. Откуда Альхер все это так подробно знал?

Знал потому как он и таскал столик стул, чай, книжки и лампу на чердак в качестве капрала. Ведь не может же обычный солдат носить личные вещи господина аль-поручика. А ведь когда он был простым ополченцем вещи офицеров таскать ему не приходилась. Вот так и рвись к повышению.

К счастью, Коргин заверил мага, что де заместитель ему самому необходим. Да собственно сам господин Кормикус не возражал, желая похоже остаться наедине со своими книгами.

В его защиту стоит отметить, что вскоре над коньком крыши начал кружиться серебристый шар с полметра в диаметре. Как Коргин говорил нечто подобное на больших военных кораблях устраивают, что бы другие корабли обнаруживать, даже в тумане, да ночью. Подобная магия куда как сложнее щитов всяких и доступная далекое не каждому даже с факультета практической магии. Так что коль появиться кто, узнают они об этом много раньше чем увидят. Одно плохо – Такая штука – отличная цель для магов противника, так что оставалось радоваться что расположился Коргни вместе со своим капралом, да оставшимся гордым начальником самого себя – Ренинсом в сторожке на дороге.

Касательно повышения Белоручки, то сержант известил так между делом. Последний и сам не знал радоваться ему или нет. Конечно рост по службе это всегда хорошо, но с другой сторны, по сути в его положении ничего ведь не поменялось. За исключением разве что того что теперь и Альхер, как зам. сержанта, в отсутствии последнего мог отдавать ему приказы. Так что, пока, его положение стало даже хуже.

С другой же стороны дороги устроился взвод Грохни. Но пусть их и разделяла дрога, большую часть ночи гном, да сержант перекидывались колкостями, в их особой уважительной манере. Благо смех гнома, оказался самым грозным звуком этой ночью.

Когда наконец после утренних петухов и караул передали, капрал Альхер, едва разбирая дорогу добрел до выделенной ему койки: старого матраца на полу одной из комнат для постояльцев. ясное дело постоялый двор на окраинах поселка на полторы стони человек, пусть даже и спавших по очереди, никак не был, рассчитан, даже не заметив что подушка, одета в свеже-сшитую наволочку. Не говоря уже о больших неровных стежках.

* * *

1185 год н. э. Лето, 3 декада, 347 д.с.н.г. Отса.

А вот отсутствие сапог, да кителя не заметить оказалось куда как сложнее. Перовой мыслью Альхера стало то что их украли пока он спал. Чего только не случается, когда спишь в общежитиях да ночлежках. Скажи спасибо что без заточки в печень обошлось. Но постойте он ведь не в ночлежке, а в расположении роты. И потом кому может сдаться его форма, при том что у остальных то она ровно такая же? Да и потом вещьмешок то никуда не делся. Оглянувшись по сторонам в поисках вещей, капрал усвоил две вещи: