Текст книги "Кот в красной шляпе"

Автор книги: Саша Суздаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Ты любишь Дана, – спросил Адам, отхлебывая с кружки душистый травяной чай.

– Люблю, – просто сказала Элайни, потом глянула на Адама и добавила,– мы вдвоем очень много пережили на этой планете с динозаврами.

– А нам было очень хорошо на Земле, – мечтательно сказал Адам.

– Расскажи, – попросила Элайни, и Адам принялся рассказывать, ничего не пропуская. Элайни слушала, приоткрыв рот, смеясь, где смеялся Адам, и ему на миг показалось, что они вспоминают общее прошлое.

– Ну а теперь ты, – сказал, улыбаясь, Адам.

– Давай на следующем привале, – с сожалением сказала Элайни, – а сейчас заедем в город на минуту и дальше.

Она подобрала своё белье, Адам прикрыл её от ветра, и Элайни оделась.

– Иногда, глядя на тебя, я забываюсь и хочу схватить тебя и поцеловать, – улыбнулся Адам.

– Держись, Адамчик, – засмеялась Элайни, – вот приедем к своим – тогда нацелуемся.

Они оседлали лошадей и поехали в город. Возле совета остановились.

– Ты побудь с лошадями, а я быстро узнаю, как дела, – сказала Элайни, подавая повод Адаму.

– Если тебя не будет больше десяти минут, я все здесь разнесу, – сказал Адам, вытягивая меч.

– Хорошо, мой рыцарь, – съехидничала Элайни, и помчалась к дверям одноэтажного здания совета. Вернулась быстро, так что Адаму ничего крушить не пришлось. Лицо у Элайни светилась.

– Смотри, – сказала Элайни, подавая ему бумагу.

– Я же, по-вашему, только говорить могу, – напомнил Адам.

– Ах, да, я забыла! – сказала Элайни. – Здесь говориться, что наша Байли – теперь королева!

– Да! Не может быть?

– Выбрана Советом Фей, – подтвердила Элайни, – и ещё: первый ее указ о поимке и немедленной казни Тони Шерга.

– Ого! Вот этого я от Байли никак не ожидал, – воскликнул удивленный Адам.

– Вот такая моя сестричка, – довольно сказала Элайни, а потом захохотала.

– Что? – не понял Адам.

– А мы…, – хохотала Элайни, – … а мы хотим её… спа-сать!

* * *

Леметрия и Перчик сидели по бокам у Фогги, на лавочке, возле штурвала, и вели допрос.

– Фогги, так как ты оказался в доме у этой… особы? – вкрадчиво спросила Леметрия, а Чери, до этого выламывающая штурвал, прислушалась.

– Я не знаю…, – сказал Фогги, сжав ладони, – …я бежал от быка и всё время слышал топот копыт…

– Может ты слышал свой топот, – мягко спросила Леметрия.

– Может … – согласился Фогги, – может я слышал топот своих копыт…

Перчик задрожал и отвернулся.

– И что было дальше? – дипломатично спросила Леметрия.

– Дальше я увидел дом… – продолжил Фогги, – …влетел в дом и … полетел, … а дальше не помню…

– И что ты делал голый в чужой кровати? – Чери бросила штурвал и встала над Фогги. Флаэсина стала заваливаться набок.

– Чери! Ты нас хочешь угробить? Уйди отсюда! – крикнула Леметрия.

– Не учи меня! – взвилась Чери, и схватилась за штурвал.

– Фогги, …а эта женщина, что с тобой делала, – тихонько спросила Леметрия.

– Ничего… гладила меня…– Чери напряглась, – … ещё что-то делала … со мной …

– А что, «ещё что-то делала»? – спросила Леметрия кошкой над мышкой. Фогги покраснел. Чери дернула штурвал, и флаэсина завалилась на правый борт. На корме послышался крик.

– Чери!– отчаянно крикнула Леметрия. Та выровняла курс.

– Кто там кричал на корме? – спросил Перчик.

– Ты тоже слышал? А я думала, что мне показалось, – сказала Леметрия и двинулась на корму. Всё осмотрели – чисто.

– Может мы птичку задавили? – сказал Фогги.

– Ага! Птички так не кричат, – сказала, задумавшись, Леметрия, – а что у нас за сумками? – и она принялась оттаскивать сумки, которые натаскали её родственники.

– Что у вас там? – крикнула из-за штурвала Чери.

– Ничего, – сообщила Леметрия, ложась на пол и заползая под лавку, – какие-то ноги.

– Какие ноги? – побелел Фогги.

– Человеческие, – ответила из под лавки Леметрия.

– А что они там делают? – спросил Перчик.

– Брыкаются, – ответила Леметрия и задрыгала ногами, – ах ты паразит!

– Леметрия, вам помочь, – отскакивая в сторону и вытягивая меч, сказал побелевший Фогги. Перчик схватил Леметрию за ногу и бесцеремонно вытащил её из под лавки. И вместе с ней – её брата Парка.

– Ты что здесь делаешь? – спросил Перчик.

– Я в город еду! – напыжился Парк.

– Я тебе дам в город, – замахала перед ним кулаками Леметрия, – тебе кто разрешил?

– А тебе кто разрешал, когда ты сбежала? – пошёл в атаку Парк.

– Так, Чери, разворачивай! – крикнула Леметрия.

– Ага, сейчас прям, – хмыкнула Чери, – сама со своим детсадом разбирайся.

– Я уже большой, мне семнадцать лет,– парировал Парк, – я еду в академии учится.

– В первых в Академию принимают только девочек, а во вторых мы сейчас поворачиваем домой, – сказала Леметрия.

– Размечталась, – кинула Чери, – пока не доставим посла, никаких домой.

– Я сама, поверну! Пусти!

– Уйди!

– Вниз давай! – Чери и Леметрия запыхтели отталкивая друг друга. Флаэсина завалилась на бок и пошла вниз.

– Что же ты делаешь, зараза!

– Пусти, сказала!!!

Девочки, впереди флаэсина! – крикнул Перчик, но было уже поздно.

* * *

Первая волна репликации достигла Страну Фей через неделю после прибытия Элайн и Адамов. Прямо на то место, куда они приземлились, шлёпнулся холодильник с четырьмя килограммами мяса, которые старший мастер ОРУ Каневской ГЭС Иван Иванович Петров купил утром на базаре, на день рождения жены. И, с задержкой на десять минут, туда же плюхнулся десяти килограммовый динозавр эораптор, предполагаемый предок всех Иван Иванычей на Земля. Чуть не забыл – и Васильевичей тоже. Эораптор оглянулся, увидел холодильник, потер свои пятипалые лапки, открыл холодильник и заглянул. Мама-мия!!! Эораптор схватил мясо, закрыл холодильник и, опершись на него, принялся жевать. Через десять минут он весил на треть больше, поэтому, сложил лапки на вздувшемся пузе, вытянул удобнее полуметровые ноги, и счастливо уснул.

Ивану Ивановичу Петрову было не до сна. Он вызвал по громкой связи дежурного ОРУ и спросил, куда он девал мясо. Дежурный объявил по всей ГЭС, что он вегетарианец и мяса не ест. Иван Иванович предложил ему зайти на свое рабочее место, где он разделает его на котлеты. После того как они не нашли даже электрической вилки от холодильника – вызвали охрану. Охрана божилась, что кроме Ивана Ивановича и дежурного на ОРУ никто не заходил. Иван Иванович посмотрел на дежурного, и тот, под гипнотическим взглядом Ивана Ивановича, предположил, что, возможно, мясо сгрызли мыши, а холодильник обиделся и сам ушел. Иван Иванович предположил, что шутники получат по шеё. О том, что скажет ему жена, Иван Иванович старался не думать.

* * *

Адам и Элайни, не останавливаясь в Ханзе, поехали дальше – так велико было желание увидеть Байли. Впереди был маленький городишко Литу, а дальше – Фаэлия. Но до Литу не доехали – у Элайни захромала лошадь. Посмотрели её ногу – всего-то ничего, застрявший в подошве камешек, но Элайни решила сделать перерыв, чтобы лошадь немного отдохнула. Присели под большим развесистым деревом на опавшей листве, лежащей под ним толстым желтым ковром.

– Будешь снова купаться,– улыбаясь, спросил Адам.

– Холодно, – улыбнулась Элайни и оглянулась вокруг – да и негде.

– Даже чаю не вскипятишь, – развел руками Адам.

– У меня есть, холодный, – протянула флягу Элайни.

– Ну, тогда давай обедать, – сказал Адам, разворачивая сумку.

– А ты знаешь, – сказала Элайни, откусывая лепешку, – мама правильно сделала, что отправила нас порознь. Так мы друг друга лучше узнаем и поймем, чем же мы всё-таки разные.

– Ты, кстати, обещала рассказать, что с вами было на той планете?

– О-о-о! Там был вообще ужас! Я чудом осталась жива!– и Элайни принялась рассказывать Адаму и, наверное, себе о своих приключениях на планете трёх солнц. Адам с интересом слушал, жалея о том, что ему – Адаму, видеть это не довелось. «Да, общие вспоминания и эмоции объединяют, и мы после этого и правда разные с тем, другим, Даном», – подумал мимоходом Адам.

– И ты представляешь, бедный Дан четверо суток думал, что я погибла, – сказала Элайни и у неё на глаза навернулись слезы, – он даже поседел, ты видел?

– Видел, – сказал Адам, чувствуя себя неловко, что он не поседел.

– Вы не будете против, если я вам помешаю? – раздался голос. Элайни и Адам одновременно обернулись. В шагах десяти от них стоял Шерг, сжимая в каждой руке по пистолю, направленных на них. Адам бросил взгляд на меч, лежащий в стороне. «Не успею»,– подумал Адам.

– Не шутить! – заметил взгляд Шерг. – Я метко стреляю.

– Что ты хочешь? – устало спросила Элайни.

– Что я от вас могу хотеть? – ухмыльнулся Шерг. – Ваша семья разрушила мою жизнь, и что я могу хотеть? Разрушить вашу. Подымайтесь и отойдите в сторону.

Адам и Элайни поднялись и отошли.

– А сейчас я вас буду медленно убивать, – сказал Шерг и прицелился. Элайни вскинула руку и шар огня обжег левую сторону головы Шерга. Тот успел нажать курок и выстрелить в Элайни, но Адам прикрыть её собой. Пуля прошила его сердце и вошла в грудь Элайни. Оба упали на землю.

Глава восьмая. Туманный Кот.

Автомобильное колесо от автомобиля «Опель», выводя чистым женским голосом «Ты ж мэне пидманула, ты ж мэнэ пидвела», въехало в Фаэлию ранним вечером, когда возле домиков горожан уже зажглись замысловатые фонарики, и жители перед сном, сидя на лавочках перед домами, дышали свежим воздухом и обменивались последними сплет… извиняюсь -новостями. Благодаря тому, что синхронный перевод в Стране Фей обеспечивался волшебством, многим песня понравилась и, вслушавшись в слова, некоторые начали подпевать. Когда колесо подкатило к мостику через ров возле въездной брамы Дворца Королевы, полгорода на все голоса выводило: « Я ж тэбэ пидманула, я ж тэбэ пидвэла»!!!

– Что там за шум? – спросила Байли у феи Януш, выглядывая из окна своей приемной.

–Я пошлю капитана Вейна, – сказала фея Януш, скрываясь за дверью.

– Если найдешь, – хмыкнула Байли. В последнее время капитан Вейн проводил больше времени с доктором Фростом, чем занимался службой.

Между тем колесо, подъехав к закрытым воротам, с криком «Эх, ухнем!!!», просочилось через них и покатило дальше, прямо к резиденции королева. Стражники возле ворот, ничего не понимая, держались за головы. Капитан Вейн вместе с доктором Фростом поднимались по парадной лестнице в приемную Байли, когда мимо них проворно пробежал рыжий кот, крикнув на ходу: «Привет!»

– Это что, Глюк пробежал, – спросил капитан Вейн.

– Видимо Байли научила его говорить, – сказал доктор Фрост и посмотрел на Вейна, – или мне показалось?

– Мне тоже показалось, – успокоил его капитан Вейн.

Между тем, когда в приемную отворилась дверь и туда пролез рыжий кот, Байли, улыбнувшись, взяла его на руки и сказала: – Что? Нагулялся?

– Ага, – ответил кот, а Байли ошарашено на него смотрела, держа на вытянутых руках.

– Хамми? – удивленно сказала она. – Хамми, ты что – вернулся?

– Вернулся не Хамми, вернулся Туманный Кот, – представился кот.

– Вернулся, Хамми! – радостно смотрела Байли.

– Вернулся Туманный Кот, – настаивал кот.

– Ты Хамми!?

– Туманный Кот!

– Ну, хорошо – Туманный Кот, – согласилась Байли, заблестев глазами, и сжала его в объятьях, – как я тебя люблю, Туманный Кот.

– Маргина любит Туманный Кот, – доложил довольный кот, привычно нырнув в Байли, по щенячьи обнимая её внутри.

– Ты и Магрину видел? – воскликнула Байли. – Ну-ка, давай, рассказывай.

– Что случилось? – спросил, остановившись у открытой двери, спросил капитан Вейн.

– Доченька, ты научила Глюка говорить? – вынырнул из-за него доктор Фрост.

– Папа, дядя Питер, заходите, садитесь, – пригласила Байли и повернулась к Туманному Коту, растянувшемуся на диване, – котик, рассказывай.

Давно взошли звезды, и настала ночь, а в приемной звучал корявенький голос Туманного Кота, прерываемый смехом и голосами Байли, доктора Фроста и капитана. А в дверях застыла с раскрытым ртом, вернувшаяся фея Януш. Таких сказок она не слышала никогда, тем болеё от говорящего кота. Байли случайно заметила её и со смехом сказала:

– Тетя Януш, что же вы там стоите? Садитесь!

Под утро, перед тем, как идти немного поспать, Байли сказала:

– Я не могу терпеть! Сегодня же я еду навстречу Элайни и Адаму.

Когда она подошла к спальне, за дверью дурным голосом орал запертый Глюк. Увидев Туманного Кота, идущего вместе с Байли, он ревниво потерся возле ног Байли, но потом соизволил снизойти и разрешить себя лизнуть Туманному Коту. Они, обнявшись, улеглись в ногах Байли, своим дуэтным храпом охраняя её сон.

* * *

Две флаэсины грохнулись на землю, но все остались живы, благодаря феё Арис, в последний момент успевшей бросить кодекс охраны. Манк Крион был готов кого-нибудь убить за то, что командировка, которая начала ему нравиться, так нелепо оборвалась. На Арис, естественно, он сердиться не мог, так что всё, что он хотел сказать, услышали Леметрия, Чери, Перчик, Фогги и Парк которым он помогал выбираться из накренившейся флаэсины. О том, чтобы отдохнуть в городе, мечтать тоже не приходилось, пришлось разжигать костер, и думать о том, что ночевать придется под открытым небом. Не обошлось и без ушибов, поэтому феи и маги потренировались лечить друг друга. Впрочем, ссадины забылись как-то сами собой.

– Вы, вообще, кто? – спросил Манк Крион, после того как обстоятельно рассказал, что о них думает.

– Мы вообще посла сопровождаем, – поделилась Чери. Фогги приосанился.

– Это посол? – показал на него пальчиком Манк.

– Да, это посол! – стала перед ним Чери. – А что такое?

– Ничего, – хмыкнул Манк. – С дороги уйди!

– Перебьешься, – стала в стойку Чери. Манк хотел её подсечь, но Чери грациозно ушла и подсекла его. Зрители дружно зааплодировали. Это раззадорило Манка, он бросил косой взгляд на смеющуюся Арис и, покраснев, вскочил. Теперь он осмотрительно пошел по кругу, сверля Чери взглядом.

– Чери, давай! – крикнула Леметрия, хлопая в ладоши. Но Чери, вероломно поддетая Манком, уже лежала на земле. Он довольно протянул ей руку, чтобы поднять, но она дернула за неё, и Манк свалился на неё. Все хохотали, в том числе и упавшие. И что-то не спешили подниматься.

А Фогги и Арис это не совсем и понравилось!

* * *

Маргина вела отряд ваду на запад, восседая на коне, а иногда, чтобы немного размять ноги, шла пешком. И тут же к ней присоединялись попутчики: чаще всего Хамми или Ва-Гор. Отношения с Ва-Гором носили официальный характер – Маргина не могла позволить себе на виду всего племени, каким-то образом компрометировать вождя, так как от него зависело будущее всего племени. Даже Ва-Мава успокоилась, что, впрочем, не мешало ей бросать жгучие взгляды на Маргину – на Ва-Гора она не смела, даже, смотреть. Местность была пустынная, малонаселенная – хорошо, что в Тизере запаслись пропитанием. По ночам было холодно и для Маргины ставили отдельный шатер. Лежа в нем и не в силах заснуть, Маргина перебирала события своей жизни, искала ту точку, события которой изменили её будущее и будущеё её страны. Её всегда казалось, что сделай она что-нибудь по-другому – и не было бы этой кровавой войны, и жизнь её и её близких людей могла бы пойти по иному пути – счастливому и безоблачному. И тут же понимала, что это не так, что автор её судьбы думает совсем другими категориями, и плетет её нить в силу своих, ей не ведомых причин.

– Привет! – кинул Хамми, опустив хвост и глядя на неё снизу большими, печальными глазами. Магрина улыбнулась – Хамми наловчился делать печальную мордочку, чтобы его приласкали.

– Ну, что рыбка моя, соскучился? – сказала, поднимая его, Мангина и с удовольствием погрузила свое лицо в пушистую рыжую печальность. Хамми, естественно, не только лизнул лицо, но и нырнул в Маргину, впитывая её к нему любовные вибрации.

– Котик, – сказал Хамми.

– Что котик? – не поняла Маргина.

– Я котик – не рыбка! – серьезно ответил Хамми, а Маргина засмеялась.

– А скажи-ка мне, котик, – спросила Маргина, неся кота как грудного ребенка, – почему это ваш Мо бросил своих динозавров и приперся к нам? За какой такой надобностью?

– Мо узнал радость, – ответил Хамми, вывернувшись для своего удобства на руке и подставляя спину под руку Маргины.

– И какую такую радость узнал Мо, что свалился сюда и изображает из себя здоровенного кота? – спросила Маргина, поглаживая спину Хамми.

– Я поделился с Мо, – ответил Хамми и замурлыкал.

– Ага, так ты его заразил?

– Заразил, – выдохнул, соглашаясь, Хамми и закрыл глаза.

– Так! Я вижу, что мне придется тащить тебя всю дорогу, – улыбнулась Маргина, покачивая кота.

– Не придется, – ответил с закрытыми глазами кот,– Мо поможет.

И, правда, прибежал Мо, опустил свою лохматую сущность на землю и выжидающе уставился на Маргину.

– Что? Я должна сесть? – удивилась Маргина.

– Сесть, – подтвердил Мо. Маргина взобралась на гору, именуемую Мо, предварительно положив туда Хамми. Сидеть на пушистом ковре было приятно, к тому же Мо сразу сделал из своей спины удобное сидение. «Великолепно! – подумала Маргина, закрывая глаза. – Можно и подремать». «Великолепно!» – подумали Хамми и Мо, вдвоём окунувшись в Маргине.

* * *

Поутру Хенк назначил начало строительства молодежного городка. Мага Расса и фея Айлиф еще с вечера сбились с ног, укладывая чертежи домов по порядку, в той последовательности, как они будут строиться. Если бы не Хенк – они бы не ложились, но он приказал им идти спать, иначе строительство откладывается. Те с сожалением улеглись, и тут же – на кушетках, сразу уснули. А утром – проспали. Поэтому на площадку неслись, теряя всё по пути.

Технология постройки дома была простая: вдоль отмеченного колышками контура будущего дома становились феи и маги и начинали лепить стены, одновременно углубляясь в землю. Материалом для стен был грунт, вынутый из-под будущего дома, который увлажнялся и спекался, превращаясь в монолитную массу, не подверженную разрушению. В новые стены, еще в пору формирования, вплетались волшебные нити оберегов, чтобы ничто враждебное не могло зайти в дом. Поскольку постройка требовала много магических сил, то это дело требовало длительных перерывов, и, в общей сложности, за день удавалось построить дома три, максимум – четыре. По строительной площадке бегали мага Расса и фея Айлиф, поминутно сверяясь с чертежами, ругаясь, как всегда, между собой, и теребя поминутно работающих магов. В конце концов Хенк разрешил им только выдавать чертеж дома и уходить. Хенк чувствовал – до зимы построить новый город не успеет. Помогла Лана. Послушав, при обсуждении проекта, сетования магов она спросила у Дана:

– Дан, а ты не сможешь сделать электричество, как на Земле?

– А откуда ты знаешь об электричестве? – удивился тот.

– Дан, ты – отстой! – засмеялась Лана. – Ты что, забыл? Я была на Земле.

– Я сам не смогу, – развел руками Дан, – у вас нет таких технологий.

– О чем вы? – заинтересовался Хенк.

– О том, чтобы подпитывать магов и фей электричеством, – сказала Лана и принялась объяснять Хенку, как она подпитывалась на Земле.

– Давай я тебе дам двух толковых магов, и ты с ними попробуешь? – спросил Хенк у Дана. Тот согласился. И на утро, когда все маги лепили дома, к Дану пришли два мага, братья-близнецы. Дан сразу же их обозвал Винтиком и Шпунтиком, и эти имена приклеились к ним намертво. Особенно после того, как они спросили:

– А кто такие Винтик и Шпунтик?

На что Дан ответил:

– Это самые великие изобретатели на Земле.

Дан нарисовал им генератор, долго объяснял про генераторы с параллельным и смешанным возбуждением, потом рассказал ещё раз, потом ещё раз нарисовал, но братья ничего так и не поняли. Пришлось Дану отдельно рисовать статор и ротор, показывать, как делать проволоку из меди, как наматывать катушки, как соединять. Рассказал, как поставить на берегу реки что-то вроде беличьего колеса, которое бы крутило генератор. К ночи весь угол танцевального зала, который был выделен для экспериментов, был завален проводами, железными заготовками, а фея Рома категорически заявила, что не даст больше ни кусочка железа, потому как вся кладовая металла – пуста. Дан измученный до предела ушёл спать.

Наутро Винтик и Шпунтик разбудили Дана и потащили его к реке. На берегу красовалось их детище. Винтик (или Шпунтик) потянул рычаг тормоза и колесо закрутилось. Они довольно посмотрели на Дана.

– Ну, что? Пробуйте, заряжайтесь! – ухмыльнулся Дан, показывая на выходные клеммы. Сам заряжаться Дан почему-то не хотел. Винтик и Шпунтик ухватились за клеммы и застыли.

– Что? Работает? – спросил Дан застывших близнецов.

– Ра-работает! – подтвердили Винтик и Шпунтик. Дан присел возле воды, глядя на завораживающий бег колеса, на плывущую воду, думая о любимой Элайни, немного ревнуя её к тому, второму Адаму. На строительной площадке был перерыв, маги и феи, выделенные для постройки, отдыхали и на их место пришли две феи, для устройства мебели, и прочего интерьера дома. Увидев возле берега необычное сооружение, маги и феи подошли ближе, с интересом наблюдая за Винтиком и Шпунтиком.

– Что они делают? – спросили у Дана.

– Заряжаются, – ответил Дан.

– Что-то они долго заряжаются, – сказал, подходящий к ним Хенк.

– И, правда, что-то долго, – подумал вслух Дан, – а почему они такие загорелые?

– Это я у тебя должен спросить, – сказал Хенк, улыбаясь, потом принюхался и добавил, – что-то горит?

И правда, над генератором вилась струйка дыма и над близнецами, кстати, тоже. Дан вприпрыжку бросился к тормозу и остановил генератор. Винтик и Шпунтик всё так же держались за клеммы. Дан подскочил к ним и отодрал от клемм руки.

– Ну, как, – спросил Хенк, глядя на близнецов, – зарядились?

– Зарядились, – сказал Винтик и выпустил в небо разряд. Запахло озоном.

– Вы что? Не понимаете, когда нужно остановиться? – накинулся на них Дан.

– Не понимаем, – сказал Шпунтик и тоже разрядился в небо. Пришлось Дану срочно объяснять близнецам, как сделать графитовое ограничительное сопротивление. Зато с зарядкой магов и фей больше проблем не было.

* * *

Динозавр эораптор проснулся оттого, что проголодался. Он оглянулся вокруг и увидел холодильник. Привычным жестом открыл его и взял из полки четыре килограмма мяса. О том, откуда оно взялось, он даже не думал. Он так понимал, что холодильник – это его мама, которая припрятала ему хорошенький кусочек сочного мяса. Еще большие куски мяса бродили недалеко, возле берега реки, пощипывая последние травинки перед зимой. Но этих кусков мяса эораптер побаивался, так как они имели рога, и их было много. Поэтому эораптер решил прогуляться и побежал вдоль идущей рядом дороги. Вскоре он добрался до моста через речку Таун, перебежал его и увидел впереди город. Он остановился, принюхиваясь: пахло необычно и страшно. Однажды он слышал такой запах там, с мамой. Возле той страшной и непонятной черной штучки. А потом и штучка и мама пропали и он оказался на этом месте. Здесь мамой не пахло совсем.

В это время пастух, пасший стадо коров, увидел одиноко стоящий холодильник, подошел поближе, чтобы рассмотреть это невиданное чудо, но трогать ничего не стал – мало ли чего. Он обошел вокруг, заметил необычные следы зверя, и решил – лучше всего сообщить в совет, а там разберутся.

Эораптор, скрываясь в зарослях кустов вдоль речки, пробежал еще немного, рассматривая необычные каменные горки, возле которых двигались непонятные существа на двух ногах. Эораптор не подозревал, что его обнаружили люди и вскоре об этом пожалел. Раздался гром и ствол небольшого дерева рядом с эораптором переломился посередине и ветки упали на эораптора. Тот смертельно испугался и как ветер понесся к маме – к холодильнику. Прибежал, прислонился к нему спиной, и успокоился – с мамой не опасно.

* * *

Утром, как только из-за гор показался первый лучик солнца, Манк Крион поднялся первым и, несмотря на протесты, беспощадно разбудил всех.

– Вставайте, лежебоки, время не ждет!

Первым делом забрал сонных Арис, Фогги и Перчика растаскивать сцепившиеся флаэсины. Вечером, чтобы не наломать конкретных дров, флаэсины решили не трогать. Рекруты сонно смотрели на Манка, слушая его разъяснения по поводу расщепления, и дрожали от холода – утро выдалось холодное. Манк усадил Арис на их флаэсину, а сам взял в руки штурвал другой и тихонько, по команде, приподняли их буквально чуть-чуть. Началась обычная возня:

– Посол, ты куда тянешь? – кричал Манк, принципиально не называя Фогги по имени. – Сюда подай чуть-чуть!

– А я куда?

– Фогги, дави на неё, – подсказал Перчик.

– По моему, дядя Фогги придуривается, – констатировал Парк, успевший забраться в флаэсину сестры и с кормы взирая на маневры.

– Я давлю!

– Ты не давишь, ты на ней катаешься!

– Уберите этого ребенка, – кричал Манк, поворачивая штурвал туду-сюда.

– Я не ребенок! Вы дядя Манк смотрите, куда рулите.

– Посол, я тебя сейчас пошлю!

– Куда? – спросил невозмутимо Фогги.

– Так! Вы чего к Фогги пристали? – заступилась, подходя, Чери.

– Успокойся, не трогают они твоего Фогги, – сказала, осмотрев всё, заспанная Леметрия, – сюда тяните, – подсказала она, хватаясь за борт флаэсини.

– Леметрия! Что ты делаешь? Отойди, пока я не слез! – крикнул Манк, поворачивая штурвал.

В итоге, пока все не устали, флаэсины крепко замерли в объятиях, целуя, друг дружку боками. А как только их отпустили – сами разъехались. Каждый из присутствующих считал, что без него, тут бы ничего не получилось.

Быстро позавтракали, пообнимались на прощанье.

– Ну, давай, посол, – Манк совсем по-братски потискал Фогги и добавил, – будешь в Фаэлии – заходи.

Арис была не против и Манк первым, чтобы их опять не придавили, поднялся в воздух. Арис сидела на корме и махала на прощанье своей черной шляпой. Леметрия стала за штурвал, возле которого уже терся Парк. Справа от неё устроился Перчик, а сзади, на корме, парочкой уселись Фогги и Чери. Было солнечное, морозное утро, настроение бодрое и веселое. Внизу, в зарослях кустарника, мелькнул хвостик начала речки Горне, а дальше начинались перелески до самой Ханзе.

Парк мозолил глазами Леметрию и сестра, наконец, сдалась и дала подержаться за штурвал. Парк счастливо застыл, добросовестно выполняя команды сестры, и подавал надежды. Леметрия сидела возле Перчика, командовала Парком и нашла, что это хорошо.

– Леметрия, ты нас хочешь угробить? – подала голос Чери, но не сильно – её тоже не радовала возможность стоять у штурвала.

– Я смотрю, – кинула Леметрия, улыбаясь захмелевшему Перчику. А Перчику было от чего захмелеть – он не знал, что делать. Он помнил Розарию, её глаза, её жаркие, ненасытные поцелуи, помнил шепот её губ, таких соблазнительных и податливых. И тут же, перед глазами кудрявые, каштановые волны, обнимающие округлое лицо Леметрии и ее обворожительные, глубокие, карие глаза. Скоро будет Фаэлия а он не мог определиться, какая из девушек ему нравиться больше. И эти тревоги и размышления немного портили настроение и удовольствие от общения с Леметрией.

* * *

Байли спала тревожным сном. Ей снилась Элайни, которая вдруг распадалась на две Элайни, которые, снова, делились и делились, а потом превращались в круглые шарики, которые лопались на глазах, а она, Байли, звала Элайни, и никак не могла её найти. Поэтому утром она поднялась с тяжелой головой и сразу же дала команду готовить флаэсину. Туманный Кот глянул на неё и сказал:

– Погладь меня! – Байли улыбнулась и погладила кота. Голова сразу же прошла, а Байли подняла Туманного и чмокнула в мордочку:

– Спасибо, котик! Если бы люди были такие, как ты – здесь царило бы счастье.

Капитан Вейн пришел в форме и доложил, что флаэсина готова. Показался доктор Фрост, как всегда, со своим чемоданчиком. Подошла фея Януш с внушительной корзинкой еды, которую капитан Вейн отнес в флаэсину. Байли поднялась на борт, отдавая последние распоряжения феё Януш – она оставалась в столице на хозяйстве. Та на прощанье помахала рукой и флаэсина поплыла в воздух.

Было прохладно, и доктор Фрост накинул на плечи дочери теплое одеяло. Та с благодарностью ему улыбнулась. В спину светило солнце, а впереди темной, тяжелой синевой падало на горы ночное, кое-где звёздное небо. Туманный Кот сидел на самом носу и смотрел вперед. Байли, испугалась вначале, а потом улыбнулась и махнула рукой – кто-кто, а Туманный Кот не пропадет.

Внизу просыпалась страна. Не раз летавшей Байли, всякий раз было чудно и волшебно видеть с высоты маленькие домики и фигурки людей, копошащихся во дворах, разно-размерные квадратики полей и кудрявые, игрушечные деревья. Как в кукольной сказочной стране, вылепленной руками искусного мастера, вложившего в своё творение не только труд, но и душу. Байли думала о встрече с сестрой и Адамом, думала о второй, так чудом появившейся Элайни, а еще о её любимом Хенке, так неожиданно и навсегда вошедшем в её сердце. С ним, Хенком в сердце, было более всего сложно – она не знала, что ей продеться сказать ему при встрече, желала её, этой встречи, и страшилась. Не будь этого страшного дня в её жизни, о котором она старалась не вспоминать, она бы не чувствовала ни тени сомнений, и сразу же, в первый день её королевства понеслась бы к любимому, быстрее любой флаэсины. Но то, что было, никуда не убрать, с этим надо было жить, с этим нужно надеяться на лучшеё.

– Впереди Литу! – предупредил капитан Вейн. Байни глянула вниз – там раскинулся небольшой городок, перерезанный главной дорогой.

– Надо садиться, узнать, не там ли Элайни и Адам, – сказала Байли.

– Их там нет, – не оборачиваясь, сказал Туманный Кот, который так и сидел на носу.

– Что ты говоришь, котик? – спросила Байли.

– Их нет в этом городе, – ответил кот, – они впереди.

– Ты так думаешь? – спросила Байли и согласилась. – Хорошо! Капитан, смотрите на дорогу!

Капитан Вейн направил флаэсину немного ниже и смотрел на дорогу в огражденный перилами люк возле штурвала.

* * *

– Там, на земле, что-то есть, – сказал Парк сестре, вглядываясь в люк перед штурвалом.

– Что есть? – вяло отреагировала Леметрия. Парк отвлек её от приятной процедуры выковыривания из Перчика далеко идущих обещаний.

– Там люди на земле лежат, – присмотрелся Парк.

– Ну и пусть лежат, отдыхают, наверное, – сказала Леметрия.

– Что там у вас? – среагировала Чери.

– Да ничего, – с досадой крикнула Леметрия.

– Я же слышу! – парировала Чери.

– Значит ты не глухая, – ущипнула Леметрия.

Чери и Фогги перевалились через корму, вглядываясь вниз. Там, под огромным деревом на желтых листьях ярко выделялись две упавшие фигуры.

– Ну-ка давай вниз, – сказала Чери.

– Не командуй, – сказала Леметрия и не сдвинулась с места.

– Девочки, не ссорьтесь, – сказал Фогги, но его никто не слушал. Чери подошла к Парку, и, кинув «Отойди», забрала у него штурвал. Карета резко пошла вниз. Чери посадила её рядом с деревом и все выбрались из флаэсины. На земле лежали парень и девушка. Парень был сверху, закрывая девушку всем телом. Вся его грудь была залита кровью. Перчик всмотрелся и удивленно воскликнул: