Текст книги "Блюз ветренного города (СИ)"

Автор книги: Сара Парецки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

  «Ах, орехи», – пробормотал я. Если бы она могла это сделать, смогу и я. Надев термобелье, две пары шерстяных носков, свитшоты и пуховик, я ободряюще сказал себе: «Те, кто бросает курить, никогда не побеждают, а победители никогда не сдаются» и «Важен не размер собаки в бою, а размер. борьбы в собаке ».

  Лозунги вывели меня за дверь, но они не подготовили меня к холоду. Ветер высасывал воздух из моих легких и заставлял меня задыхаться. Я, пошатываясь, вернулась в коридор, повязала лицо шарфом, поправила наушники и шерстяную шапку и надела солнцезащитные очки, чтобы защитить глаза.

  Тем не менее, это было горько. После первой мили кровь текла хорошо, руки и ноги были теплыми, но ноги были холодными, и даже тяжелая приглушенность не могла удержать ветер от царапания кожи на моих щеках. На улицах было мало машин и никаких других людей. Это было похоже на бег по пустоши.Вот как это будет после ядерной войны: без людей, на морозе, снег разносится мелкими частицами, как песчаная буря в пустыне.

  Озеро создавало еще более жуткий пейзаж. От него, как из гигантского котла, поднимался пар. Воды не было видно под тяжелой пеленой тумана. Я остановился на мгновение в страхе, но ветер быстро прорезал слои одежды.

  Дорога к озеру вела к мысу, так что вы могли видеть только несколько ярдов впереди себя. Я все ожидал встретить Синду и По на обратном пути, но единственный человек, который прошел мимо меня, был одинокий бегун мужского пола, анонимный в синей лыжной маске и пуховике цвета хаки.

  В дальнем конце мыса ветер беспрепятственно дул через озеро. Он уносил с собой снег и ледяные частицы тумана, дуя с сильным настойчивым воем. Я уже собирался повернуть и пойти домой, когда услышал лай собаки на пронизывающем ветру. Я не решался спуститься к воде, но что, если это По, разлученная со своей хозяйкой?

  Скалы, ведущие к озеру, были покрыты льдом. Я поскользнулся и соскользнул вниз, отчаянно пытаясь зацепиться за руки и ноги – даже если бы кто-то был рядом, чтобы спасти меня, я бы не выжил в ванне с минусовой водой.

  Я нашел По на плоской каменной плите. Она стояла там, где край его свешивался над покрытой туманом водой,яростно лает. Я позвал ее. Она ненадолго повернула голову, но не подошла.

  К настоящему времени у меня было предчувствие, что встретится со мной, когда я проберусь по плите. Я лежал плашмя на ледяном камне, обхватив ноги за один конец, и перегнулся через туман, чтобы вглядеться в воду. Как только я появился, По перестал лаять и начал беспокойно расхаживать и ныть.

  Тело Синды было просто видно под поверхностью. До воды было четыре фута с того места, где я лежал. Я не мог дотянуться до нее и не решался спуститься в воду. Я в ярости подумал и наконец снял с шеи длинный шарф. Привязав его к зазубренной шпоре рядом со мной, я обернул другой конец вокруг своей талии и помолился. Наклоняясь от талии, я получал длину, необходимую мне, чтобы дотянуться до воды. Я глубоко вздохнул и погрузил руки внутрь. Шок от воды был почти невыносимым; Я сосредоточился на Синде, на собаке, подумал о Рождестве в северных пригородах, обо всем возможном, кроме холода, делавшего мои руки почти бесполезными. «У тебя есть только один шанс, Вик. Не взрывай его ».

  Вес ее тела чуть не притянул меня к Синде. Я скользил по ледяному камню, отчаянно ножничая ногами, пока они не зацепились за шпору, на которой был привязан мой глушитель. По тоже не помог. Она села рядом со мной, всхлипывая от беспокойства, когда я вытаскивал ее хозяйку из воды. С водой, пропитанной водой, Синда, должно быть, взвесиладвести фунтов. Несколько раз я чуть не потерял ее, чуть не потерял себя, но я ее поднял. Я отчаянно пытался оживить ее, По с тревогой облизывал ее лицо, но надежды не было. Я наконец понял, что сам умру от разоблачения, если не уйду оттуда. Я пытался позвать По, чтобы она пошла со мной, но она не оставила Синду. Я побежал изо всех сил обратно в гавань, где остановил машину. Мои зубы стучали так сильно, что я почти не мог говорить, но я заставил незнакомцев понять, что на мысе была мертвая женщина. Они отвезли меня в Ратушу.

  Большую часть Рождества я провел в постели, накрытый одеялом, за горячим супом, приготовленным моей подругой доктором Лотти Гершель. У меня были обморожения двух пальцев, но она думала, что они поправятся. Лотти ушла в семь, чтобы поужинать с медсестрой Кэрол Альварадо и ее семьей.

  Полиция забрала Синду, и Джонатан уговорил По пойти с ним домой. Думаю, это была довольно трагическая сцена – Джонатан плакал, собака не желала выпускать тело Синды из поля зрения. Сам я там не был, но один из моих друзей-газетчиков рассказал мне об этом.

  Было только восемь часов, когда рядом с моей кроватью зазвонил телефон, но я глубоко спал, закутавшись в одеяла. Должно быть, он прозвонил девять или десять раз, прежде чем я проснулся, и еще несколько раз, прежде чем я смогзаставляю себя высунуть одну из моих больных рук, чтобы ответить на него.

  «Привет?» – сонно сказал я.

  «Вик. Вик, ненавижу тебя беспокоить, но мне нужна помощь.

  «Это кто?» Я начал приходить в себя.

  «Джонатан Майклс. Они арестовали меня за убийство Синды. Я получаю только один телефонный звонок ". Он пытался говорить беспечно, но его голос дрожал.

  «Убить Синду?» – повторил я. «Я думал, она поскользнулась и упала».

  «Судя по всему, кто-то задушил ее и толкнул после того, как она умерла. Не спрашивайте меня, откуда они узнали. Не спрашивайте меня, почему они подумали, что я это сделал. Проблема в том, проблема в том, что По. Мне не с кем ее бросить.

  «Где ты сейчас?» Я перекинул ноги через кровать и начал натягивать длинные брюки. Он был в их квартире, в четырех зданиях вверх по улице от меня, на пути в центр города для бронирования, а затем в тюрьму округа Кук. Офицер, производивший арест, не был нечеловеческим в Рождество, позволил бы ему подождать меня, если бы я смог добраться туда быстро.

  К тому времени, как я повесил трубку, я был наполовину одет и быстро закончил натягивать джинсы, ботинки и толстый свитер. Когда я подбежал, Джонатан и двое полицейских стояли у входа в его дом. Он вручил мне ключи от квартиры. Вдалеке я услышал приглушенный лай По.

  «У вас есть адвокат?» – потребовал я.

  Обычно Джонатан был веселым бородатым молодым человеком с длинными золотистыми волосами, но теперь выглядел довольно потрепанным. Он мрачно покачал головой.

  «Тебе нужен один. Я могу найти кого-нибудь для вас или сам представлять вас, пока мы не найдем кого-то получше. Я больше не тренируюсь, поэтому вам нужен активный человек, но я могу провести вас через формальности ».

  Он с благодарностью согласился, и я последовал за ним в ожидающую полицейскую машину. Офицеры, производившие арест, не ответили ни на один из моих вопросов. Когда мы дошли до полицейского управления на Одиннадцатой улице, я настоял на встрече с ответственным офицером, и меня отвезли к сержанту Джону МакГоннигалу.

  Мы с МакГоннигал часто встречались. Это был коренастый молодой человек, очень способный, и я очень его уважал. Не уверен, что он ответил на это взаимностью. «С Рождеством, сержант. Ужасный день для работы, не так ли? »

  «С Рождеством, мисс Варшавски. Что ты здесь делаешь?"

  «Я представляю Джонатана Майклза. Кажется, кто-то немного запутался и думает, что сегодня утром столкнул мисс Гудрич в озеро Мичиган ».

  «Мы не запутались. Ее задушили и столкнули в озеро. Она была мертва еще до того, как вошла в воду. У него нет алиби на соответствующее время ».

  «Нет алиби! У кого в этом городе есть алиби? »

  – Дело было не только в этом, – сухо объяснил он. Соседи по коридору и под ним слышали, как поздно ночью ссорятся Майклз и Синда. Утром они возобновили бой. Синда наконец вылетела из дома с собакой около девяти тридцати.

  «Он не пошел за ней, сержант».

  «Откуда вы знаете?»

  Я объяснил, что наблюдал за Синдой из своей гостиной. «И я не сталкивался с мистером Майклзом по делу. Я встретил только одного человека ».

  Он ухватился за это. Как я мог быть уверен, что это не Джонатан? В конце концов, согласившись получить описание его одежды, чтобы узнать, есть ли у него военно-морская лыжная маска или куртка цвета хаки, МакГоннигал также указал, что есть два способа покинуть берег озера – Джонатан мог отправиться на север, а не на юг.

  "Может быть. Но вы плетете очень тонкую нить, сержант. Это не выдержит. Теперь мне нужно побыть наедине с моим клиентом ».

  Он был очень недоволен тем, что позволил мне представлять Майкла, но он ничего не мог с этим поделать. Он оставил нас одних в маленькой комнате для допросов.

  «Я полагаюсь на веру, что ты не убивал Синду», – бодро сказал я. «Но для протокола, не так ли?»

  Он покачал головой. "Ни за что. Даже если бы я разлюбил ее, а я не любил, я не решаю свои проблемы таким образом ». Он провел рукой по своим длинным волосам. «Я не могу в это поверить. Я даже не могу поверить, что Синда мертва. Все произошло слишком быстро. И сейчасменя арестовывают. У него были красивые руки с длинными сильными пальцами. Достаточно сильна, чтобы кого-нибудь задушить.

  «Из-за чего вы ссорились сегодня утром?»

  «Сражение?»

  «Не прикидывайся со мной дураком, Джонатан; Я единственная помощь, которая у тебя есть. Ваши соседи слышали вас – поэтому полиция арестовала вас ».

  Он глупо улыбнулся. «Теперь все это кажется таким глупым. Я все думаю, если бы я не рассердил ее, она бы не пошла туда. Теперь она была бы жива ».

  "Может быть. Может быть нет. Из-за чего вы ссорились? "

  Он колебался. «Эти проклятые фотографии Санта-Клауса, которые она сделала. Во всяком случае, я никогда не хотел, чтобы она это сделала. Она слишком хороша – она ​​была слишком хорошим фотографом, чтобы тратить свое время на подобные вещи. Потом она рассердилась и начала обвинять меня в том, что я Лоуренс Велк, и кто я такой, чтобы говорить. Все началось с того, что ей позвонили сегодня в час дня. Я только что вернулся с концерта, – он внезапно болезненно ухмыльнулся, – с концерта Лоуренса Велка, и поступил звонок. Кто-то, кто был в одном из ее снимков Санты. Сказал, что он очень застенчив и хочет убедиться, что его нет на фото со своим ребенком, поэтому принесет ли она ему негативы? »

  «У нее были негативы? Не Бертона?

  "Ага. Тупой идиот. Она сама проявляла пленку. Очевидно, этот парень первым позвонил Бертону. Так или иначе,Короче говоря, она согласилась встретиться с ним сегодня и дать ему негатив, и я был в ярости. Во-первых, зачем ей выходить на Рождество, чтобы удовлетворить прихоть какого-то идиота? И почему она вообще делает эти тупые фотографии? "

  Вдруг его лицо потрескалось, и он начал рыдать. «Она была такой красивой, и я так ее любил. Почему мне пришлось с ней драться? »

  Я похлопала его по плечу и держала за руку, пока слезы не прекратились. «Знаешь, если это был ее звонок, с которым она собиралась встретиться, вероятно, это человек, который ее убил».

  «Я думал об этом. И это то, что я сказал полиции. Но они говорят, что я буду вынужден мириться с такими обстоятельствами ».

  Я подтолкнул его еще полчаса к вопросам. Что она сказала о звонившем? Он назвал свое имя? Она не знала его имени. Тогда как она узнала, какие негативы принадлежат ему? Она этого не сделала – только день и время, когда он был там, поэтому она взяла на себя все негативы того утра. Это все, что он знал; она была слишком зол, чтобы сказать ему, что берет с собой. Да, она взяла с собой негативы.

  Он дал мне подробные инструкции, как ухаживать за По. Просто сухой корм для собак. Никаких обрывков со стола. Столько прогулок, сколько я хотел ей дать – она ​​была уличной собакой и любила снег и воду. Она была очень хорошо обучена; они никогда не выгуливали ее на поводке. Прежде, чем яслева, я поговорил с МакГоннигал. Он сказал мне, что собирается продолжить историю о человеке на фотографии у Бертона на следующий день, но не воспринимал ее слишком серьезно. Он сказал мне, что они не нашли никакой пленки о теле Синды, но это потому, что она не взяла с собой ничего – Джонатан это тоже придумывал. Однако он согласился задержать Джонатана на Одиннадцатой улице на ночь. Он мог бы получить слушание об освобождении под залог утром и, возможно, не рисковать своей жизнью среди членов банды, которые управляют тюрьмой округа Кук, замаскированной под заключенных.

  Я взял такси и вернулся на северную сторону. Улицы были чистыми, и мы двигались быстро. Каждую милю или около того мы проезжали брошенную на обочине машину машину, отчего арктический пейзаж казался еще более безлюдным, чем когда-либо.

  Оказавшись в квартире Джонатана, потребовалось огромное усилие воли, чтобы вернуться на улицу с собакой. По пошел со мной достаточно нетерпеливо, но продолжал оборачиваться, пристально глядя на меня, как будто надеясь, что я могу превратиться в Синду.

  Вернувшись в квартиру, у меня не осталось сил идти домой. Я нашел спальню, позволил своей одежде упасть на пол и рухнул на кровать.

  День святых невиновных, щедро отмечаемый моими польскими родственниками-католиками, был уже далеко, прежде чем я снова проснулся. Я обнаружил, что По смотрит на меня укоризненными карими глазами, слегка задыхаясь. «Хорошо, хорошо», – проворчала я, откинув одеяло и, шатаясь, поднялась на ноги.

  Накануне вечером я слишком устала, даже чтобы найти ванную. Теперь я нашел его, часть большой фотолаборатории. Синда, очевидно, снесла стену, соединяющую ее со столовой; у нее была раковина и встроенные полки в одном удобном месте. По комнате были развешаны принты, а химикаты и нижнее белье неуместно сталкивались друг с другом. Я одолжил зубную щетку, осторожно понюхав тюбик с зубной пастой, чтобы убедиться, что он действительно удерживает Crest, а не проявляет химические вещества.

  Я снова оделся и повел По по кварталу. Погода значительно улучшилась; Банковский градусник на углу показывал 9 градусов. По хотел бежать к озеру, но сегодня утром я не собирался заходить так далеко, и с трудом перезвонил ей. После обеда, если бы я завел машину, мы могли бы посмотреть, не прячутся ли какие-нибудь зацепки в снегу.

  Я позвонил Лотти из квартиры Синды, объяснив, где я был и почему. Она сказала мне, что я был идиотом, вставшим с постели накануне вечером, но если бы я не умер от разоблачения, я, вероятно, выжил бы, пока кто-нибудь не выстрелит в меня. Как-то это меня не обрадовало.

  Пока я готовил себе кофе и тосты на кухне Синды, я начал звонить различным адвокатам, чтобы узнать, смогу ли я найти кого-нибудь, кто будет представлять Джонатана. Тим Олдхэм, который учился вместе со мной в юридической школе, вел крупную уголовную практику. Он не был тожес энтузиазмом относился к тому, чтобы взять клиента без особых денег, но я оказал некоторое не очень тонкое давление на женщину, с которой видел его на Золотом Берегу несколько недель назад, которая мало походила на его жену. Он пообещал мне, что Джонатан будет дома к ужину, назвал меня нелестными именами и повесил трубку.

  Помимо кухни, спальни и фотолаборатории, в квартире была еще одна комната, в основном заполненная роялем. На полу стояли стопки музыки – Джонатан либо не мог позволить себе полки, либо не думал, что они ему нужны. Стены были увешаны фотографиями играющего Джонатана размером с плакат, сделанными Синдой. Они были очень хороши.

  Я вернулся в темную комнату и покопался в фотографиях. Синда положила все свои фотографии Санта-Клауса в аккуратно помеченные конверты. Она тщательно написала имя каждого ребенка рядом с номером выступления на этой роли в фильме. Я включил световой стол и стал на них смотреть. Она делала снимки каждый день в течение трех недель, что составило тысячи снимков. Это было похоже на задачу типа «иголка в стоге сена». Но большинство фотографий были детьми. Единственными остальными были те, которые Синда сделала для собственного развлечения, панорамирования толпы или вычурных снимков через стекло в отражающемся свете. Предположительно, ее звонивший был одним из взрослых в толпе.

  После обеда я отвел По к своей машине. Она, не колеблясь, пошла со мной и нетерпеливо прыгнулана заднее сиденье. «У тебя слишком доверчивый характер», – сказал я ей. Она улыбнулась мне и тяжело дышала. После нескольких секунд ворчания «Омега» завелась, и я поехал на север, в Брин-Мор и обратно, чтобы хорошо зарядить аккумулятор, прежде чем свернуть на стоянку в бухте Бельмонт. По была почти вне себя от возбуждения и билась хвостом о заднее стекло, пока я не открыл дверь и не выпустил ее. Она помчалась впереди меня по озерной тропе. Я не пытался перезвонить ей; Я подумал, что найду ее у скалы Синды.

  Я двигался медленно, внимательно осматривая землю в поисках следов… чего? Фильм? Визитная карточка? Ветер сегодня был настолько спокойнее, а воздух настолько теплее, что видимость была хорошей, но я ничего не видел.

  На озере туман рассеялся, оставив воду стальной серый, беспокойно двигаясь под его железными полосами холода. По стоял, как я ожидал, на скале, где я нашел ее вчера. Она была картина уныния. Она явно ожидала найти хозяйку там.

  Я тщательно прочесал местность и наконец нашел одну из тех серых пластиковых трубок, в которые входит пленка. Она была пуста. Я положил его в карман, решив, что могу хотя бы показать его МакГоннигалу и надеяться, что он сочтет это важным. По покинул скалы крайне неохотно. Вернувшись на тропу к озеру, она продолжала оборачиваться в поисках Синды. Пришлось затащить ее в машину. По дороге в полицейский участок она беспокойно поворачивалазадняя часть машины, маневр изрядный, так как она была больше сиденья.

  МакГоннигала, похоже, не слишком впечатлила найденная мной трубка, но он взял ее и отправил в отдел судебной экспертизы. Я спросил его, чему он научился у Бертона; у них не было копий фотографий. У Синды было все это. Если кто-то заказывал такой, они отправляли имя Синде, и она поставляла фотографию. Они передали МакГоннигалу копию списка из семи сотен человек, запрашивающих фотографии, и он попросил кого-то пройти, чтобы узнать, были ли какие-либо из них известными преступниками, но он, очевидно, считал, что это пустая трата времени. Если бы не тот факт, что его начальник, лейтенант Роберт Мэллори, был другом моего отца, он, вероятно, даже не приложил бы столько усилий.

  Я остановился, чтобы увидеть Джонатана, который, казалось, был в довольно хорошем расположении духа. Он сказал мне, что был Тим Олдхэм. «Он думает, что я хиппи и не очень интересен по сравнению с некоторыми фигурами мафии, которых он представляет, но я могу сказать, что он старается изо всех сил». Он отрабатывал аппликатуру партитуры Шуберта, используя край кровати в качестве клавиатуры. Я сказал ему, что По здоров, но ждет меня в машине на улице, так что мне лучше поехать.

  Остаток дня я провел, просматривая фотографии Синды Санты. Я закончил примерно треть из них в пять, когда позвонил Тим Олдхэм и сказал, что Джонатану придется провести еще одну ночь в тюрьме:из-за рождественских каникул он не смог внести залог.

  «Ты должен мне, Вик; это был один из самых неблагодарных способов провести отпуск ».

  «Ты служишь правосудию, Тим, – весело сказал я. "О чем еще ты можешь попросить? Подумайте о клятве, которую вы дали, когда стали членом коллегии адвокатов ».

  «Я думаю о клятвах, которые хочу тебе поклясть», – проворчал он.

  Я рассмеялся и повесил трубку. Я взял Po за одну последнюю прогулку, дал ее вечернюю еду и питье и готов оставить на собственное место. Как только собака увидела меня положить мое пальто спиной, она оставила свой ужин и начал танцевать вокруг моих ног, виляя хвостом, чтобы показать, что она всегда была готова играть. Я продолжал кричать «Нет» на нее никакого эффекта. Она счастливо улыбнулась мне, как будто сказать, что это была игра, она часто играла, она знала, что люди любили делать вид, что они не хотят ее вместе, но они всегда брали ее в конце концов.

  Она очень расстроилась, когда я затолкал ее обратно в квартиру позади себя. Когда я запер дверь, она начала лаять. Ретриверы – тихие собаки; они редко лают и никогда не плачут. Но их голоса глубокие и полные, исходящие прямо из их огромных грудей. Хорошая поддержка диафрагмы, которой певцы редко добиваются.

  Квартира Синды находилась на втором этаже. Когда я добрался до первого этажа, я все еще мог слышать По изподъезд. Ее отчетливо было слышно за входной дверью. «Ах, орехи!» Пробормотал я. Как долго она сможет продолжать в том же духе? Собаки были как младенцы? Вы просто игнорировали их какое-то время и заставляли усыпить? Это действительно сработало с младенцами? Простояв пять минут на ледяном ветру, я все еще слышал По. Я выругался себе под нос и позволил себе вернуться в здание.

  Она была в полном восторге, увидев меня, подпрыгивающего мне на грудь и облизывающего мое лицо, чтобы показать, что у меня нет никаких обид. «Ты бесстыжая и мошенница», – строго сказал я ей. Она от удовольствия виляла хвостом. «Тем не менее, ты сирота; Я не могу обращаться с тобой слишком строго ».

  Она согласилась и последовала за мной вниз по лестнице и обратно в мою квартиру с неослабевающим рвением. Я принял ванну и переоделся, приготовил ужин и позаботился о почте, затем провел По вокруг квартала в небольшой парк и обратно по улице к ее собственным покоям. На этот раз я взял с собой свою зубную щетку; не было особого смысла пытаться бросить собаку, пока Джонатан не выйдет из тюрьмы.

  Синд и Джонатан были мало мебели, но они принадлежат великолепное стерео системы и большую коллекции записи. Я положил некоторые Бриттены квартетов на, нашел роман похоронен в стопке технических книг рядом сторону Синд в кровати, и Украденное бутылку бордо. Я свернулась на погремушка стуле с книгой и вином. Po лежал у моих ног, задыхаясь счастливо.В целом восхитительная домашняя сцена. Может, мне завести собаку.

  Я допил книгу и бутылку вина вскоре после полуночи и лег спать. По прошлепал за мной в спальню и свернулся калачиком на коврике рядом с кроватью. Я быстро заснул.

  Примерно через два часа меня разбудил резкий лай собаки. «Что случилось, девочка? Кошмары? » Я начал переворачиваться, чтобы снова заснуть, когда она снова лаяла. «А теперь тише!» – скомандовал я.

  Я слышал, как она встала и направилась к двери. А потом я услышал звук, который первыми уловили ее более острые уши. Кто-то пытался проникнуть в квартиру. Это не мог быть Джонатан; У меня были его ключи, а это кто-то возился, пробовал разные ключи, пытался взломать замок. Примерно через тридцать секунд я натянул джинсы, ботинки и толстовку, не обращая внимания на нижнее белье. Мой злоумышленник открыл нижний замок и начал с верхнего.

  По стояла перед дверью, вздернув волосы на спине. Повинуясь моей шепотной команде, она не лаяла. Она неохотно последовала за мной в темную комнату-ванную. Я отвел ее в душевую кабину и как можно тише задернул занавеску.

  Мы ждали там в темноте, пока наш злоумышленник закроет замки. Было неприятно слушать этот грохот, зная, что кто-то на мгновение нападет на нас. Я задавался вопросом, правильно ли я сделал выбор; Может, мне стоило броситься вниз по спинепо лестнице с собакой и попала в полицию. Однако было уже слишком поздно; мы слышали, как по гостиной тяжело шевелится пара ботинок. По издала глубокий злобный рык в глубине ее горла.

  «Собачка? Собачка? Ты здесь, Догги? » Мужчина знал о По, но не знал, была ли она здесь. Он, должно быть, не слышал ее два коротких лай раньше. У него был высокий тенор с легким испанским акцентом.

  По продолжал очень тихо рычать. Наконец дальняя дверь в темную комнату открылась, и вошел злоумышленник. У него был фонарик, которым он освещал всю комнату; сквозь занавеску я мог видеть его точку покачивания света.

  Удовлетворенный тем, что там никого нет, он включил потолочный выключатель. Это было связано с вентилятором, шум которого был достаточно громким, чтобы замаскировать продолжающееся тихое рычание По.

  Я не мог его видеть, но, очевидно, он просматривал коллекцию фотографий Синды. Он щелкнул выключателем на световом столике и долго просматривал негативы. Я был доволен По; Я не ожидал такого терпения от собаки. Злоумышленник, должно быть, просидел в течение часа, пока мои мышцы сводили судорогой, и вода капала мне на голову, а она все время молча стояла рядом со мной.

  Наконец он, видимо, нашел то, что ему нужно. Он встал, и я услышал снова шорох бумаги, затем свет погас.

  «В настоящее время!» – крикнул я По. Она выскочила из комнаты и нашла незваного гостя, когда он выходил через дальнюю дверь. Вспыхнул синий свет; рявкнул пистолет. По вскрикнул и на мгновение остановился. К тому времени я тоже был на другом конце комнаты. Злоумышленник выходил из квартиры.

  Я снял парку со стула, где я ее оставил, и бросился за ним. Из ее левого плеча пошла легкая кровь, но пуля, должно быть, задела ее только потому, что она сильно бежала. Мы вместе спустились по лестнице и вылетели через парадную дверь в ледяную декабрьскую ночь. Когда мы вышли на улицу, я схватил собаку и перевернулся вместе с ней. Я слышал выстрелы несколько раз, но мы двигались быстро, слишком быстро, чтобы попасть в цель.

  Уличные фонари показали, что наш человек убегает от нас по Холстеду в Бельмонт. На нем была военно-морская лыжная маска и парка цвета хаки, как у одинокого бегуна, которого я видел вчера утром в гавани.

  Услышав нас с По позади себя, он резко прибавил скорости и добрался до машины, ожидавшей на углу. Теперь мы были около «Омеги»; Я запихнул собаку на заднее сиденье, вознес молитву святому покровителю аккумуляторов Delco и включил двигатель.

  Улицы были пустынны. Я догнал машину, темно-Линкольн, где Sheridan дорога пересекала Lake Shore Drive в Белмонт. Вместо поворота на диск, Линкольн вырезать прямо через к гавани.

  «Вот и все, девочка», – сказал я По. «Вы поймаете этого мальчика,Потом мы вас зашиваем и зашиваем плечо. А потом получишь свой любимый ужин, даже если это целая корова ».

  Собака склонилась над передним сиденьем, тяжело дыша, ее глаза блестели. В конце концов, она была ретривером. «Линкольн» остановился в конце стоянки у гавани. Я остановил «Омегу» ярдах в пятидесяти и вышел с собакой. Используя ряд припаркованных машин в качестве прикрытия, мы перебежали через парковку и остановились возле «Линкольна» в укрытии фургона. В этот момент По начал свой глубокий настойчивый лай.

  Этот звук мог привлечь внимание, возможно, даже полиции, поэтому я не предпринял никаких усилий, чтобы остановить ее. Человек в «Линкольне» пришел к такому же выводу; открылось окно, и он начал стрелять в нас. Это была просто трата боеприпасов, так как мы прятались за фургоном.

  Съемки только усилили вокальные данные По. Он также привлек внимание со стороны Лейк-Шор-Драйв; Краем глаза я увидел мигающие синие огни, возвещающие о прибытии лучших из лучших в Чикаго.

  Наш нападающий тоже их видел. Дверь открылась, и мужчина в лыжной маске выскользнул. Он двинулся по озеру, прочь от входа в гавань, к мысу. Я хлопнул По и побежал за ним. Она была намного быстрее меня; Я потерял ее из виду в темноте, осторожнее пробираясь по ледяной тропе, дрожа от пронизывающего ветра, дрожа при мысли о темноте.замерзающая вода справа от меня. Я слышал, как он зловеще ударяется о покрытые льдом скалы, слышал, как впереди меня колотит мужчина. Никакого шума от По. Ее жесткие подушечки уверенно и бесшумно пробирались по замерзшему гравию.

  Когда я повернул к мысу, я услышал, как мужчина кричит по-испански на По, выстрелил из пистолета, услышал громкий всплеск воды. Ярость на него за то, что он выстрелил в собаку, дала мне последний прилив скорости. Я округлил конец точки. Увидел его темную фигуру, очерченную на фоне скал, и запрыгнул на него.

  Он был совершенно не готов ко мне. Мы сильно упали, покатились по камням. Пистолет выскользнул из его руки, громко ударился, отскочил от льда и упал в воду. Мы были в футе от воды и безрассудно дрались – первого человека, который потеряет хватку, толкнули бы умирать.

  Наши парки утяжеляли руки и мешали качелям. Он неуклюже бросился мне в горло. Я отстранился, схватился за его лыжную маску и ударился головой о камни. Он хмыкнул и отпрянул, пытаясь меня ударить. Отодвинувшись от его ноги, я потерял хватку и поскользнулся по льду. Он быстро пошел вперед, мощно толкнув меня, столкнув с края скалы. Мои ноги упали в воду. Я с усилием взмахнул ими, двумя ледяными шишками, и попытался отступить.

  Пока я пытался купить, появилась темная фигура. вылез из воды и забрался на скалу рядом со мной. По. В конце концов, не убит. Она встряхнулась, брызгая водой на меня и на моего нападавшего. Внезапная ванна застала его врасплох. Он остановился на достаточно долгое время, чтобы я смог выздороветь, перевести дух и занять лучшую позицию.

  Собака, сильно дрожа, держалась рядом со мной. Я провел рукой по ее мокрой шерсти. «Скоро, малыш. Мы скоро доставим тебя домой и просушим.

  Подобно тому, как злоумышленник бросился на нас, прожектор пошел на накладные расходы. «Это полиция,» гудел громкоговоритель. «Бросайте оружие и выйти.»

  Темная фигура ударила меня, сбила с ног. По вскрикнула и впилась зубами в его ногу. Его крики привлекли полицию на нашу сторону.

  У них были сильные фонарики. Я мог видеть намокшую массу бумаги, небольшой конверт из манильской бумаги со следами зубов на нем. По виляла хвостом и снова взяла его в руки.

  «Дай мне это!» – закричал наш нападающий своим высоким голосом. Он боролся с полицией, пытаясь достать конверт. «Я бросил, что в воде. Как это может быть? Как она это?»

  «Она ретривер», – сказал я.

  Позже, в полицейском участке, мы посмотрели негативы в конверте, который По извлек из воды. Они показали фотографию человека в лыжной маске, смотрящего напряженными задумчивыми глазами, пока Санта-Клаус разговаривает со своим маленьким мальчиком. Неудивительно, что Синда нашла его достойным фотографирования.

  «Он торговец кокаином», – объяснил мне сержант МакГоннигал. «Он сорвался с залога в десять миллионов долларов. Неудивительно, что он не хотел, чтобы вокруг циркулировали его фотографии. На этот раз мы задерживаем его за убийство.

  Мужчина в форме привел Джонатана в офис МакГоннигал. Сержант неловко откашлялся. «Похоже, ваша собака спасла вашу шкуру, мистер Майклс».

  По, который лежал у моих ног, закутанный в полицейскую попону, радостно залаял. Она с трудом поднялась на ноги, волоча за собой одеяло, и, виляя хвостом, напряженно подошла к Джонатану.