Текст книги "Чары воительницы"
Автор книги: Сара Маккерриган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
– Медленно, – приказала она Колину, когда он стал подниматься по лестнице.
Ей нужно было время, чтобы оценить ситуацию в главном зале, прежде чем они там появятся.
К удивлению Хелены, когда она выглянула из-за перил лестницы, то увидела, что во всем доме кипит жизнь. Мужчины вооружались. Мириел собирала женщин и детей. Слуги сновали туда-сюда с охапками свечей, сыра и одеял. Приготовления явно были предназначены для чего-то более серьезного, чем простое свадебное празднество.
Действительно, все выглядело так, будто замок готовится к осаде.
Прежде чем норманн успел оповестить о своем присутствии, Хелена схватила его за тунику и дернула назад, прижав его к стене и приставив кинжал к вене, пульсирующей на его шее. Она приблизилась настолько близко, чтобы прошипеть ему в лицо:
– Что случилось?
Несмотря на то, что Хелена держала в своих руках жизнь Колина, его глаза блестели каким-то странным весельем, а уголок рта постоянно стремился вверх, как будто бы он наслаждался каждым мгновением, что привело ее в ярость.
– Говори! – рявкнула Хелена.
Колин повиновался.
– Приближается армия.
Ее сердце учащенно забилось.
– Армия. Какая армия?
Он помедлил.
– Что за армия? – повторила она.
– Рыцари Камелиарда.
Хелена нахмурилась. Может ли это быть правдой? Неужели Пейган действительно командует отрядом рыцарей? Они с Дейрдре предполагали, что его титул – это всего лишь уловка, что Пейган простой странствующий рыцарь без земли и денег, который каким-то образом убедил короля женить его на шотландке, у которой есть и то и другое.
– Рыцари Пейгана? – не веря себе, переспросила Хелена.
– М-м… – только и смог выдавить из себя Колин.
Но Ривенлох готовился к сражению. Зачем рыцарям Камелиарда атаковать крепость, в которой находится их командир? Если только…
Возможно, Пейгана не удовлетворяет просто управление Ривенлохом. Возможно, этот дьявол намеревается сделать замок своей собственностью.
Осознав правду, Хелена выругалась себе под нос и произнесла:
– Они готовятся к осаде.
Колин молчал, но его глаза поблескивали.
Это смешало все планы Хелены.
Она собиралась тайном увести Колина и держать его в заложниках в лесном коттедже, пока Пейган не согласится аннулировать свой брак с Мириел. Но если люди Камелиарда атакуют Ривенлох, Хелена будет нужна там, чтобы командовать воинами.
С другой стороны, она могла бы использовать своего заложника для еще большей цели.
Насколько ценен Колин дю Лак для людей Камелиарда?
Хелена бросила на него оценивающий взгляд. Он был безусловно крепок и силен, высок и широк в плечах, наверняка умелый воин. Но он был также красивым, самоуверенным, бормочущим стишки лакеем, прислужником, над которыми надсмехались шотландцы. Может быть, норманны измеряют ценность мужчины другими качествами. Если так, то стоит ли Колин дю Лак того, чтобы возвращаться в Ривенлох?
Это был рискованный шаг, но Хелена вынуждена пойти на него.
– Нам предстоит путешествие, – решила она.
Колин вскинул брови:
– Сейчас? Но…
– Тише! – Она чуть приподняла лезвие клинка, заставляя его поднять подбородок. – Ты не произнесешь больше ни слова, пока я не разрешу тебе. Мы пройдем через главный зал и по двору выйдем через главные ворота. Позаботься о том, чтобы никаким образом не привлечь к нам внимание, потому что я воткну этот кинжал тебе в ребра. А я предупреждаю тебя: если ты не подчинишься, ты будешь не первым, кто почувствовал, как мой кинжал прорезает его плоть.
Посреди всеобщего хаоса оказалось довольно легко пробраться незамеченными вдоль стены главного зала. Колин не доставлял ей проблем, если не считать тихого ворчания от боли, когда ее клинок иногда чересчур вонзался в его бок. Даже пересечь двор было несложно, однако Хелена испугалась, увидев, что погода не благоприятствует путешествию. От дождя земля размокла, а нависшие тучи выглядели такими же порывистыми, как мальчишка с окровавленным коленом, решающий, заплакать ему или нет. Ни у кого из них не было плаща, и Хелена пожалела, что не догадалась захватить из кладовой меховое одеяло.
Труднее всего было выбраться за ворота. Поскольку стража Ривенлоха была натренирована готовиться к осаде, то как только всех коров и овец собрали в стенах крепости, ворота надежно заперли. Быстро приняв решение, Хелена позвала стражника, который поднимал и опускал решетку ворот, и приказала:
– Откройте ворота! Три коровы Лаханберна забрели на нашу землю. Их мы тоже заведем внутрь.
Стражник кивнул. Лаханберн был ближайшим соседом Ривенлоха, и отношения между двумя кланами были на одну треть союзом и на две трети соперничеством. Но было то, за что они сражались с почти мальчишеским задором, – это скот. Поэтому стражник был, вполне понятно, рад поднять решетку в надежде заполучить еще нескольких коров Лаханберна.
Оказавшись за воротами, Хелена торопливо повела своего пленника к лесу. Внушительное количество норманнов уже поднялось на холм. Она не смела рисковать, потому что могла быть обнаружена. Малейшая потеря бдительности с ее стороны, и она может так же легко стать заложницей норманнов.
Только оказавшись под кровом густых сосен и дубов тенистого ривенлохского леса, Хелена почувствовала себя в безопасности.
Было так соблазнительно остаться на этой выигрышной позиции на краю леса, чтобы следить за армией Камелиарда и наблюдать за происходящим. Но чтобы достичь своей цели, ей надо было зайти глубже в лес, к месту, которое знали только ее сестры. Она подтолкнула норманна вперед.
– Шагай.
На его лице промелькнула хитрая улыбка.
– А, теперь я понимаю. – Он прищелкнул языком. – Знаешь, если ты хотела изнасиловать меня в чаще леса, единственное, что тебе нужно было, – это…
– Тихо!
Вот кто не нужен был Хелене, так это напыщенный норманн, считающим себя божьим подарком для любой женщины. Возможно, пляшущие глаза и притягательная улыбка Колина дю Лака и соблазняли других девушек, но Хелена была не из тех женщин, которых легко одурачить такими примитивными уловками.
Она подтолкнула Колина вперед.
Тропинку, которая вилась через лес, сестры тщательно скрывали. Опадающие листья прятали след, а местами переросшие ветки закрывали проход. Но сестры Ривенлох пользовались ею столько, сколько Хелена помнила себя.
Заброшенный фермерский коттедж в конце тропинки, милях в пяти, годами служил в качестве и места для встреч, и убежища.
Они прошли, наверное, ярдов двести, когда Хелена вдруг остановила своего пленника. Нужно было осуществить еще одну предосторожность.
– Ложись.
Глаза плута сверкнули озорством, когда он вопросительно выгнул бровь в ответ на ее приказ. К чести Хелены, она устояла перед желанием врезать по этой его наглой физиономии.
– На живот, руки за спину.
Колин посмотрел на нее с явным весельем:
– Как пожелаешь.
Пока он, беспомощный, лежал на земле, Хелена пошарила у себя под плащом и отрезала ножом две полоски от подола нижней юбки. Одну из них она скрутила в жгут и связала пленнику запястья, достаточно грубо, чтобы заставить его поморщиться.
– Полегче, девочка. Нет нужды в жестокости, – укорил он и добавил вкрадчиво: – Я вполне сговорчив, к твоему удовольствию.
– Тут, любезный, дело в не в удовольствии.
На этот раз в голосе Колина проскользнул намек на сарказм.
– В таком милом обществе кто бы не нашел удовольствия?
Наплевать ей на любопытный блеск в его глазах. Вторым куском ткани Хелена надежно обвязала его голову, абсолютно ослепив его. На случай, если норманн сбежит, она не хотела, чтобы он нашел дорогу домой.
Он прищелкнул языком.
– Теперь ты лишаешь меня и возможности лицезреть тебя. Увы, ты отобрала у меня…
– Вставай!
У нее не было времени на его цветистую чепуху. То, что Хелена слышала о норманнах, оказалось правдой. Они такие же нежные, как младенцы, со сладкими языками, мягкими кудрями и надушенными щеками.
Хелена рывком заставила Колина подняться и украдкой понюхала его. Он и, правда, пах не так, как мужчины в ее стране, но это не было ни женоподобно, ни неприятно. На самом деле от его кожи исходил приятный пряный аромат, вроде корицы, которой Мириел посыпала яблочные рулетики.
– Если бы ты только позволила мне узнать твое желание… – жеманно пробормотал он.
Этот человек просто неисправим.
– Если ты продолжишь свою болтовню, моим желанием будет еще и заткнуть тебе рот, – резко прервала его Хелена.
– Прекрасно, – сказал он с покорным вздохом. – Я дам отдохнуть моему языку.
Что он и сделал, хотя многозначительная улыбка так и не покинула лицо Колина.
Колин был озадачен. Нормандские женщины никогда не просили его замолчать. Они любили разговаривать. И их всегда очаровывал его флирт. Все придворные дамы, за которыми он ухаживал, от морщинистых старух до младенцев в колыбели, хихикали и ворковали в ответ на льстивые речи Колина.
Что же не так с этой девицей?
Она вонзила пальцы в его плечо, подгоняя вперед, и он неловко пошел, шурша ветвями деревьев.
Это все шотландцы, решил Колин. Они наверняка все сумасшедшие. Их мужчины носят юбки, а их женщины носят мечи. А у этой девицы, очевидно, сердце такое же непроницаемое, как доспехи.
Она не только не раскаивалась в насилии, которое собиралась совершить прошлой ночью, но, похоже, была склонна продолжить его. Колин заворчал, когда она снова ткнула его в ребра кинжалом. Кровь Христова, неужели эта девица задумала для него медленную смерть от тысячи порезов?
Пока они продвигались все дальше в лес, Колин обнаружил, что другие его чувства стали острее. Теперь он слышал затрудненное дыхание Хелены, ее легкие шаги, тихий шорох ее юбок. Он вдохнул прохладный, чистый после дождя воздух. Поверх сильного запаха сосен ощущался слабый аромат его захватчицы, едва уловимый запах, который был просто чистый и женственный, такой же скромный, как сама девушка. Место, где она держала его руку, стало горячим от прикосновения, такого же обманчиво интимного, как прикосновение возлюбленной.
Не произнося ни слова, они прошли, казалось, несколько миль, так что Колин стал задумываться, не собирается ли она довести его пешком назад до Нормандии.
То, что Хелена похитила его, сначала удивляло, потом стало забавлять. Но теперь эта девица что-то зашла слишком уж далеко. Если они продолжат идти, люди Ривенлоха и Камелиарда наверняка начнут беспокоиться о них, и абсолютно оправданно. В конце концов, связанный и незрячий Колин был неспособен защитить даму от банд злодеев, скрывающихся в шотландских дебрях.
Решив, что с него достаточно, Колин вдруг попытался выдернуть руку и остановился на полном ходу, чем заработал случайный укол кинжалом.
– Господи!
– Что? – спросила она.
– Я хочу сказать.
Хелена тяжело вздохнула:
– Говори.
Шарм на нее не действует. Быть может, поможет искренность.
– Что именно вы собираетесь сделать, миледи?
– Это не твое дело.
– Напротив, это же я нахожусь на острие кинжала. Моего кинжала.
– Верно.
– Итак?
Ее самодовольство было почти осязаемым.
– Ты, любезный, будешь моим заложником.
Если бы эти слова прозвучали в другое время, они бы всколыхнули его кровь. Похитительница и заложник. Это звучало как одна из игр соблазнения, которые нравились Колину, – конюх и молочница, морской разбойник и зарытое сокровище, викинг и девственница. Но он подозревал, что это не игра.
– Твой заложник?
– Ага! – злорадно подтвердила Хелена. – Если так случится, что рыцари Камелиарда захватят Ривенлох, я собираюсь предложить твою жизнь в обмен на возврат замка.
На мгновение Колин потерял дар речи, переваривая ее слова. Потом понял ее ошибку.
– Ты думаешь, что рыцари пришли, чтобы захватить замок?
– Что это значит – я думаю? – резко бросила она. – Ты сам сказал, что они нападают.
– Я этого не говорил.
– Ты сказал!
Он покачал головой:
– Я сказал, что они приближаются. Это ты решила, что они нападают.
– Что? – прошептала Хелена.
Колин почти услышал, как ее шотландская кровь начинает закипать.
– Любопытно. Твоя сестра тоже сделала такую же ошибку. Это ведь она отдала приказ готовиться к осаде.
Кончик кинжала вдруг кольнул его подбородок, и Колин вздрогнул от неожиданности. Возможно, подумал он, чувствуя, как его вена пульсирует под холодной сталью, ему не следовало говорить воительнице правду.
Глава 3
В голове Хелены снова появилась пульсирующая боль.
– Они не нападают, – повторила она.
– Едва ли, – подтвердил Колин с ухмылкой. – Зачем им нападать? Они пришли заключить союз.
Хелена стиснула зубы. Норманны были здесь всего день и уже перевернули ее мир с ног на голову.
Она сощурила глаза, ее мозг яростно работал. Если норманны не нападают, то ей не нужен Колин дю Лак в качестве выкупа за Ривенлох.
Но это не означало, что она не может продолжить свой первоначальный план спасения Мириел. Записка о выкупе, которую она нацарапала в кладовой, все еще лежала у нее за корсажем. Единственное, что ей нужно, – это посланец.
– Иди сюда. – Хелена опустила кинжал и потянула его за руку. – Я использую тебя по-другому. – Уголки его губ приподнялись в многозначительной улыбке, но прежде чем он успел открыть рот для непристойного предложения, она толкнула Колина вперед. – Ни слова!
Им нужно было спешить. Лишний крюк прибавит час к их пути, но если повезет, Хелена найдет доверенного посланника для своей задумки.
В маленьком домике на западной окраине леса жил одинокий монах, смиренный слуга Господа, который делал ежедневные обходы окрестных арендаторов, заботился о больных, благословлял бедных, жил на то, что давали ему крестьяне. Хелена знала, что может положиться на него, он доставит ее записку.
Они быстро пересекли лес, идя по узкой оленьей тропе, вьющейся между елей и папоротников к хижине монаха. Хелена стремительно шла вперед, обратив внимание, что ее разговорчивый пленник стал странно подавленным. Возможно, он смирился со своим положением пленника. Типичный норманн. Господи, неужели они все такие бесхребетные? Если бы такое случилось с ней, да она бы всю дорогу брыкалась и орала во всю мочь.
Оглядываясь на прошлое, Хелене следовало бы заподозрить, что в его молчании что-то кроется.
Как раз в тот момент, когда они достигли маленькой прогалины в чаще, где под лучами солнца расцвела лужайка фиалок и примул, пленник подставил Хелене подножку и попытался сбить ее с ног.
Она оказалась достаточно проворной, чтобы не упасть. Но Колин успешно увернулся от ее кинжала и теперь вертел головой, пытаясь сбросить повязку с глаз и неловко продвигаясь подальше от нее в сторону зарослей.
Хелена уперла руки в бока.
– И куда это ты, черт возьми, собрался?
Колину удалось сдвинуть повязку настолько, чтобы выглянуть из-под нее одним блестящим зеленым глазом.
– Назад.
Она покачала головой:
– Тебе придется пройти через меня.
Он фыркнул, согнул колени, готовый к броску, и сказал:
– Я бы посоветовал тебе отойти в сторонку.
В следующее мгновение он бросился вперед.
Хелена стояла твердо до самого последнего момента, а потом резко отскочила в сторону и ткнула Колина в бок, когда он проносился мимо.
Его бросок невозможно было не остановить. Он споткнулся о кустарник и упал, врезавшись в дерн плечом с таким звуком, что даже Хелена поморщилась.
– Проклятый… а-а! – вскрикнул Колин и поморщился, поворачивая плечо.
Хелена нахмурилась. Господи, неужели он поранился? Хелена надеялась, что нет. Не то чтобы она волновалась, что норманн получит пару синяков. Но вот что ей совсем не нужно, так это заложник, которому требуется доктор.
Колин перевернулся на бок и охнул:
– Моя рука, я думаю, она…
Хелена настороженно взглянула на его руку:
– Сломана?
На вид вроде бы нет. Во всяком случае, его локоть сгибался правильно. К тому же он падал с завязанными сзади руками. Он мог просто вывихнуть плечо из сустава. С ней однажды такое случалось. Это ужасно больно.
Колин попытался сесть и, извергнув отвратительное ругательство, снова рухнул на землю.
Хелена вздохнула от отвращения к себе. Может быть, она и беспощадная воительница, но она не любила бессмысленные страдания. Наверное, надо развязать его и сделать повязку на руку или что-то еще. Пока Колин стонал от боли, она приблизилась, невольно сочувственно сморщив лоб и засовывая нож за пояс.
– Лежи спокойно. Я посмотрю, не слома…
Прежде чем Хелена успела опуститься на корточки рядом с Колином, его ноги вдруг описали круг и захватили ее сзади под коленями, сбив с ног, и она упала спиной на ковер полевых цветов. Когда ее локти врезались в землю, а юбка взметнулась выше головы, от шока у нее перехватило дыхание.
Господи, как же она ненавидит этого норманна!
Мгновение Хелена лежала ошеломленная, пытаясь понять, как же она попала в его ловушку, а потом стряхнула с себя абсурдность этого момента, как собака стряхивает с себя воду. Зло молотя руками, чтобы выпутаться из мешающих ей юбок, она вскочила на ноги, выплюнула прядь волос изо рта и вытащила кинжал.
Колин видел, что она приближается, но у него не хватило времени подняться на колени. Его единственный зрячий глаз расширился, когда Хелена пошла на него с явным желанием убить, что читалось в ее глазах, и он торопливо попытался найти точку опоры.
Прежде чем Колин успел подняться, Хелена поставила ногу на его ягодицы, заставляя снова лечь на землю.
– Сломанная рука? Я сама устрою тебе сломанную руку!
Он крепко зажмурил глаз и приготовился к удару.
Разумеется, Хелена не собиралась ломать ему руку. Она не относилась к тем воинам, кто может ранить поверженного врага, что бы Колин ни думал о ней. Кроме того, хотя она и была в ярости, что он перехитрил ее, еще сильнее Хелена злилась на саму себя, что позволила себя перехитрить.
– Ладно уж, – пробормотала она. – Я терпеть не могу трусливых воплей. Кроме того, это сделало бы тебя как заложника совершенно бесполезным.
Колин нахмурился, униженный тем фактом, что эта чертовка поставила свой сапог на его задницу, как охотник, торжествующий над своей добычей. Он ведь почти перехитрил ее. Почти.
Если бы ему только удалось полностью стряхнуть повязку с глаз! Если бы только у него было время согнуться и припасть к земле. Если бы только, печально думал Колин, он не был парализован видом длинных, обольстительных ног Хелены, когда она упала, обнаружив соблазнительный факт, – под ее юбкой не было даже нитки.
Пока Хелена продолжала унижать достоинство Колина, он услышал, что кто-то идет по тропинке. Может быть, это Шед – гнусный горский преступник, о котором Хелена рассказывала за ужином, – он двигался с дьявольской скоростью, оставляя своих ошеломленных жертв без гроша в кармане. Или может быть, это был один из тех пресловутых горцев, полуголых дикарей, которые приходили, чтобы насиловать и грабить. Кто бы это ни был, притаившийся в чаще леса, вероятнее всего, он замыслил недоброе.
Рыцарские инстинкты Колина взяли верх над обстоятельствами. Несмотря на их теперешнее положение, несмотря на вероломство Хелены, несмотря на то что неблагородные чувства, обуревавшие его, требовали перегнуть ее через колено и поркой выбить из нее эту надменность, Колин был во-первых и в главном рыцарем, поклявшимся защищать женщин.
– Развяжи меня! – прошипел он. – Кто-то приближается. Развяжи меня.
Хелена в сомнении подняла бровь.
– Это не уловка, я клянусь, миледи. Развяжите меня, и я защищу вас.
– Защитишь меня? – с издевкой переспросила она. – Ты защитишь меня?
– Скорее, – торопил Колин. – Ты что, не слышишь? Кто-то идет сюда.
– Я слышу, – заверила его Хелена с неуместным, на взгляд Колина, спокойствием.
Возможно, ему удастся угрозами заставить ее развязать его.
– Что, если это Шед?
Хелена пожала плечами:
– Слишком шумно. – А потом она очень разозлила его, присев рядом с ним на корточки и подмигнув: – Не беспокойся, малыш. Со мной ты будешь в безопасности.
Вот уж кого Колин никак не ожидал увидеть, был монах, который шел по оленьей тропе. Но как только он увидел грубую коричневую рясу и голову с тонзурой, он понял, что прибыли не неприятности, а спасение.
Быстро, пока Хелена не успела открыть рот и выдать его, Колин выпалил:
– Брат! Слава Богу, мои молитвы услышаны!
Молодой монах замер на тропинке, в тот момент больше всего похожий на испуганного оленя.
– Умоляю, добрый брат, освободите меня! – взмолился Колин. – Я боюсь, что эта бедная, заблуждающаяся женщина приняла меня за другого и собирается… – он остановился и драматически сглотнул, – убить меня.
Монах нервно смотрел то на него, то на нее, быстро моргая.
– Прошу про…
– Она, похоже, – шепотом признался Колин, – помешалась.
Он ожидал взрыва неистовых протестов со стороны Хелены.
Она этого не сделала. Наоборот, она снисходительно улыбнулась Колину и встала, чтобы посмотреть в лицо монаху.
– Брат Томас. Как приятно видеть вас.
Надежды Колина рухнули, и плечи его опустились.
– Я знаю вас, – сказал монах, качая головой на тонкой шее. – Леди… леди…
– Хелена.
– Ну да. Вы одна из хозяек крепости. Но что…
Рот монаха открылся, как будто он хотел сказать еще что-то, но не мог подобрать слова.
– Мне нужна ваша помощь, – промурлыкала Хелена.
Ее просьба, казалось, вернула монаха к жизни, как будто она произнесла какое-то колдовское заклинание. Он расправил свои узкие плечи.
– Я слуга Господа и ваш, миледи.
Колин вытаращил глаза, молча проклиная власть, которой обладают красивые женщины даже над священниками.
Хелена сунула руку за корсаж и вытащила клочок пергамента.
– Я бы хотела, чтобы это доставили в Ривенлох, моей сестре, леди Дейрдре.
Монах протянул руку за письмом.
– Не делайте этого, – предостерег Колин.
К его радости, монах остановился в нерешительности.
– Идите, – продолжила уговаривать Хелена, помахивая бумагой, как косточкой перед собакой.
– Если леди не желает мне никакого зла, зачем она связала меня? – спросил Колин. – И зачем она завладела кинжалом?
Монах в смущении нахмурился. Колин использовал это преимущество.
– Говорю вам, она собирается убить меня.
Он ожидал, что Хелена будет вводить священника в заблуждение, изображая невинность, рыдая фальшивыми слезами или жалуясь на больную голову Колина. Последняя его надежда была на то, что она скажет правду.
– Да, я убью его, – спокойно произнесла Хелена, – если это письмо не дойдет до моей сестры.
Монах выглядел таким же потрясенным, каким чувствовал себя и Колин.
– А если вы вынудите меня совершить убийство, брат Томас, – сказала ему Хелена, – и моя душа будет навеки проклята, боюсь, это будет на вашей совести.
Колин открыл рот. От ее запутанной логики кружилась голова. Довольно долгое время никто из мужчин не знал, что ответить.
– О н-нет, миледи, – наконец пробормотал монах. – Я возьму его. Вам не н-нужно… у… у… причинять ему никакого вреда.
Он взглянул на Колина с беспокойной улыбкой, которая была какой угодно, только не ободряющей.
Колин скривился, когда монах взял пергамент из руки Хелены.
– Господь… Господь благослови вас, миледи, – произнес монах, нервно наклоняя голову. Проходя мимо Колина, он пробормотал: – И спаси вас Господь, милорд.
После чего тощий бесполезный священник поспешил по узкой тропинке, унося с собой все надежды Колина.
Когда Колин, не веря своим глазам, смотрел вслед брату Томасу, Хелена почти пожалела сбитого с толку норманна. В конце концов, он ведь сделал героическую попытку. Что ж поделаешь, если его мозги не ровня ее мозгам.
– Дело сделано, – сказала она, довольная, что брат Томас доставит ее послание. Хелена наклонилась, чтобы взять Колина за плечо. – Идем.
– Нет, – ответил он, отстраняясь. – Не раньше, чем ты ответишь на мои вопросы.
Она нахмурилась. Неужели он действительно считает, что может торговаться с ней? Почему он не может смириться с мыслью, что находится в абсолютной ее власти? Может быть, она недостаточно ясно выразилась. Острием кинжала Хелена слегка пощекотала мочку его уха.
– Знаешь, я ведь могу вернуть брата Томаса, – задумчиво произнесла она. – Еще не поздно отправить подарочек вместе с письмом. – Стало заметно, как Колин окаменел. – Ухо… или палец, или…
Хелена сделала вид, что размышляет, скользя взглядом по его телу.
Потом Хелена заметила, что Колин пристально смотрит на нее своим единственным открытым глазом, как будто оценивал ее, судил, делал ставку на ее душу. И, хотя он лежал беспомощный на земле, весь в ее власти, вдруг показалось, что он смотрит этим блестящим, пронзительным, всевидящим глазом прямо в ее сердце.
Смущенная Хелена протянула к Колину руку и дернула повязку вниз, на глаза.
Он гордо вскинул подбородок – не самое легкое дело для человека, лежащего на животе.
– Разумеется, ты поступишь так, как захочешь. Но я думаю, тебе следует знать, что я не терплю никакой боли, так что наверняка буду кричать, как свинья, которую режут.
Хелена подняла бровь.
– А кровотечение? – продолжал Колин. – Я однажды уколол палец о колючку, так кровь текла три дня.
Она никогда в жизни не слышала ничего более абсурдного.
– Три дня… – протянула она.
– Ага. Но я готов заключить с вами сделку, миледи, и избавить нас обоих от трудов уродовать меня.
Более жестокая женщина тут же отрезала бы ему ухо, чтобы показать ему, как мало тут труда. Но Хелена бывала дикой только тогда, когда ее к этому вынуждали. И в данный момент, когда норманн был связан, как гусь, она могла позволить себе быть милосердной. Кроме того, как ни ненавистно ей было признавать это, она была заинтригована хитростью Колина. Ей редко встречались такие сообразительные мужчины.
– Неужели?! – воскликнула Хелена, снова наклоняясь к нему.
Она не заметила раньше, отвлеченная блеском глаз Колина, какой приятной формы у него рот. Его губы выглядели мягкими и в то же время твердыми, а там, где они открывались, она видела белые края его зубов, – один передний был немного кривой, что придавало мощному рыцарю немного ранимости. Его нос тоже был превосходно вылеплен – не слишком узкий и не слишком широкий, с ноздрями, которые трепетали, пока он ждал ее ответа.
– Миледи?
Хелена резко тряхнула головой, отгоняя разбегающиеся мысли.
– Ты, любезный, находишься в таком положении, когда едва ли можно торговаться.
– Тем не менее, вы кажетесь благоразумной женщиной.
Хелена вскинула брови. Никто никогда не называл Хелену благоразумной. Она была какой угодно, только не благоразумной. Этот норманн либо слабоумный, либо бесстыдно врет.
– Продолжай, – приказала она.
– Если вы ответите на один вопрос, миледи, я перестану сопротивляться и охотно пойду с вами.
– Один вопрос?
– Да.
– Спрашивай.
– Если вы не собираетесь обменивать меня на Ривенлох, что вы собираетесь делать? Что говорилось в письме?
Хелена заморгала. Какое ему дело? Это не изменит его участь. Что с ним будет, решать Пейгану. С другой стороны, не такой уж это секрет. И если Колин действительно собирается выполнить то, что сказал, если он будет сотрудничать…
– Если я дам тебе ответ, ты добровольно пойдешь со мной? – спросила Хелена.
– Да.
– И ты больше не будешь использовать никакие уловки?
– Никаких уловок. Я клянусь в этом моей рыцарской честью.
Хелена самодовольно ухмыльнулась. Похоже, Колин не так умен, как она думала. Эта сделка слишком хороша, чтобы упускать ее. Она не даст ему ничего, а он даст ей все.
– Очень хорошо, – сказала она, убирая кинжал в ножны. – В записке говорится: «Я взяла норманна в заложники. Я не верну его до тех пор, пока брак не будет аннулирован».
– Что!
Хелена повторила:
– «Я взяла норманна в…»
– Да, я слышал тебя, но что… как… а, проклятие…
Она самодовольно хихикнула:
– Теперь ему придется вернуть мою сестру.
– Он этого не сделает.
– О, я думаю, сделает.
Уголки красивого рта норманна опустились.
– Ты не знаешь Пейгана Камелиарда.
– А ты не знаешь Воительниц Ривенлоха.
Колин покачал головой, как будто над ним сыграли какую-то невероятную шутку, но ничего не сказал.
Хелена помогла ему подняться на ноги, и они молча пошли вдоль по тропинке. Верный своему слову, Колин шел покорно, но для Хелены его молчание бросало мрачную тень на ее бурную авантюру.
По мере удаления от Ривенлоха Хелена все сильнее чувствовала беспокойство. Вдруг Колин прав? Что, если он не так ценен для Пейгана, как она думала? Что, если Пейган посчитает потерю своего человека разумной ценой за женитьбу на девушке по своему выбору? Что, если он порвет письмо раньше, чем Дейрдре успеет прочитать его? Что, если, Боже упаси, она не получит ответа от сестры? Как долго ей придется ждать в лесу? Как долго она сможет удерживать Колина в заложниках?
И самое важное, как долго они смогут продержаться без еды?
В животе Хелены урчало, когда они, наконец, добрались до рощицы шишковатых дубов, в которой прятался коттедж. Он так зарос плющом, мхом и папоротником, что стены коттеджа казались сделанными из листьев, и в глубокой тени раскидистых деревьев его практически не было видно. Дверь хижины провисла, и пара прогнивших ставней болталась на единственном окне так, что, казалось, они отвалятся при малейшем дуновении ветерка. В крыше было больше дыр, чем соломы, но разросшийся плющ закрывал прорехи, кое-как защищая коттедж от стихий.
Когда-то, очень давно, коттедж принадлежал какому-то фермеру, и рядом было расчищено место, где выращивался ячмень. Но его тоже давным-давно заполонили разнообразные сорняки и вереск. Неподалеку бил родник, стекающий по склону холма, превращаясь в ручей, потом в поток, потом в речушку, впадающую в одно из двух смежных озер, в честь которых был назван Ривенлох.
– Мы пришли, – объявила Хелена, останавливаясь на пороге, чтобы снять с глаз Колина повязку.
Колин не знал, что он ожидал увидеть. Возможно, древний храм. Или соседний замок. Или скромное жилище одного из союзников Хелены.
Но он совершенно точно не ожидал увидеть настоящий шалаш посреди густой чащи леса, обветшалый коттедж, который выглядел как жилище гоблинов и отвратительных жаб, прячущихся от света.
– О, тут очаровательно, – протянул Колин.
Раздраженная его сарказмом, Хелена подтолкнула его вперед.
– Когда придут волки, приятель, ты будешь рад хоть такому убежищу.
Он внимательно осмотрел гирлянды плюща, листы папоротника и пятна мха, покрывающие стены, и усомнился, есть ли вообще стены за всей этой зеленью.
– Сомневаюсь, что волки польстятся на этот шалаш, – пробормотал Колин.
– Они могут уже быть там, – сказала Хелена, а потом сделала нечто чрезвычайно героическое, то, что поразило его.
Схватив Колина за рубашку, она потянула его за собой и встала так, что оказалась между ним и дверью хижины. Если внутри прятался какой-то зверь, он сначала напал бы на нее, что чрезвычайно обеспокоило Колина.
– Подожди! – воскликнул он. – Позволь мне.
– Я так не думаю. – Хелена покачала головой. – Я не собираюсь отдавать своего заложника какому-то бешеному кабану.
– А я не собираюсь терять свои шпоры из-за недостатка благородства, – настаивал Колин. – Кроме того, много ли у тебя опыта в борьбе с дикими животными?
