Текст книги "Побег в Секвойю (ЛП)"

Автор книги: Сара Кроссан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

КВИНН

Меня будит спор.

– Оставьте меня в покое, – сетует парень из соседней камеры.

– Если ты всё время храпишь, – говорит девушка. – Что я могу сделать?

Я поворачиваюсь на жёстком бетоне. Они стоят друг против друга и борются через решётку друг с другом. Увидев меня, девушка останавливается.

– Ты-то что натворил? – спрашивает она. Я встаю и отряхиваю с себя мусор.

– Ничего, – говорю я.– Но здесь и этого достаточно, – Девушка визжит от смеха. Хихикая, она влепила парню ещё. Но это не настоящий смех, это истерика.

– Отсюда можно выбраться? – спрашиваю я. Дальше наверху, возле потолка, есть узкое окно, но на этом всё.

– Бежать не советую, – говорит парень. Он приподнимает свою рубашку и показывает мне грудь всю в сине-зеленых синяках.

– Макс? – спрашиваю я.

Он кивает, просовывает руки через решётку и открывает спину девушки. Её кожа покрыта красными отметинами,

– Меня он избил, а её избил плёткой, – говорит он. – Потому что мы украли кислородный баллон, больше ничего.

Меня тошнит. Kак бы не хватало мне Беа, я рад, что не втянул её в это.

В замке звенит ключ, и Макс распахивает дверь. Парнишка и девушка забились в самом конце их камер и наблюдают, как он направляется ко мне.

– Прекрасные новости. Ваня тебя простила, а это значит, у тебя по программе днем полное обследование.

– Обследование?

– Давай шевелись, – говорит Макс, распахивая дверь камеры и хватая меня за шкирку. Я защищаюсь, ведь я могу быть следующим.

Кроме того вне камеры вероятность больше, что я смогу найти Алину и выбраться отсюда, назад в Купол.

Парень и девушка смотрят мне вслед. Паника во взгляде.

Это, пожалуй, относилось и ко мне.

АЛИНА

Я просыпаюсь вся в поту, ощущаю чужие руки на своей шее. Сайлас сидит на моей кровати.

– Просто сон.

Я убираю пряди с лица.

– Сколько времени? – спрашиваю я. Все остальные уже оделись и готова.

– Шесть часов вечера. Мы наряжаемся для этой придурковатой церемонии спаривания, – говорит он.

– Я проспала весь день?

– Я сказал Ване, что у тебя проблемы с животом, – объясняет он.

Я вспоминаю убийственный взгляд Краба, и мое горло снова сжимается.

– Ты рассказал им? – шепчу я.

Cайлас подвигается ближе ко мне.

– Они знают о трупах, которые хоронят снаружи. О том, что мы сделали, расскажем только тогда, когда дела пойдут не так, как нужно, – он берет меня за подбородок и смотрит в глаза. – Опомнись, Алина. Ты убивала раньше, – я качаю головой в ответ. – В Роще. Ты веришь, что все твои пули пролетели мимо солдат?

Но тогда это было легче, труппы были очень далеко, их лиц не было перед моими глазами, и мне не приходилось зарывать их.

Сайлас повернулся к другим.

– После того, как мы видели вчера труп, больше нельзя медлить... нам нужно выбраться отсюда. Наша основная забота – кислород. Зонг?

Зонг жует губы.

– Я могу найти возможность подключиться к кислороду и откачивать в какой-нибудь герметичный контейнер, но для достижения цели нам нужны деревья или формула для искусственного воздуха... и необходимые химические элементы.

– Это отпадает, – говорит Сайлас. Все умолкают. Остается не так много возможностей. – У меня все еще есть карта, на которой Инджер нарисовал расположение приборов для дыхания на солнечных батареях. С ними мы сможем продержаться первое время и подождать, пока Зонг не придумает что-нибудь получше, – он смотрит на каждого из нас по очереди. Я бы охотно внесла другую идею, но у меня нет ни одной.

– Мы хорошо справлялись с аппаратами на солнечных батареях, пока не появились вы, – жалуется Мод. Ага. Почему же тогда она хотела меня убить из-за моего баллона с кислородом, если хорошо справлялась с ним?

Дориан упирает руки в бока.

– В Роще мы тоже хоронили людей, как ты знаешь. Я не понимаю, почему это тело так сильно должно отличаться от других.

– Это был не просто труп, Дориан, – говорю я. – Там были дюжины могил.

Дориан надевает красную одежду через голову и, вздыхая, осматривает нас.

– Эта штука со спариванием также мало подходит мне как и вам, но я не хочу провести остаток моей жизни в Пустоши скорее мертвый чем живой, – выдает он свое мнение.

Мы все смотрим на Сайласа и ждем, что он наколдует какое-нибудь решение, которое успокоит страх Дориана. Страх, который овладевает и нами. Все же у Сайласа нет ничего в запасе.

– Нам нужно выбраться из Секвойи, и лучше сейчас, – только и настаивает он.

– Мы не пройдем и километра, а они уже поймают нас, – говорю я.

Сайлас сверкает глазами в мою сторону, все же это не свойственно мне, толкать его в спину. Нам нужно просто дождаться правильного момента и убежать, когда они будет ждать меньше всего. Иначе они сразу бы поняли, что мы убили Краба.

– Мы нашли путь наружу. Узкий тоннель сзади под стеной, приблизительно пятнадцать метров от стальной двери. Как только мы узнаем что-то, мы сбежим через него и будем ждать на другой стороне. Там не так много убежищ, которые мы можем использовать, – говорю я.

Зонг идет к двери, снимает оставшуюся одежду с крючка и подает их нам. Рукава слишком длинные и прячут наши руки.

Сайлас бьет кулаком по двери. Дориан натягивает капюшон на голову, закрывая полностью лоб так, что остаются видны только глаза.

– Красный – не мой цвет, – говорит Мод. Она пытается снова раздеться, но Брюс останавливает ее.

– Только один час, Медди.

Где-то за хижиной раздается пронзительный свист.

– Спаривание, – говорю я.

Перед тем как отвести нас в оранжерею, где должна состояться церемония спаривания, они отводят нас в обставленную узкими лавками приемную. Я сижу между Сайласом и Дорианом.

Кроме нас, людей из Рощи, там сидит примерно с десяток других. Абель сидит напротив меня. Он улыбается, и я улыбаюсь в ответ, так как всегда это делала, даже когда мы находились в затруднительном положении.

Я разглядываю лица других парней. Ни один из них не выглядит особенно опасным. Я бы могла с ними справиться.

Дверь открывается, и в помещение заталкивают очередного кандидата.

– Квинн, – я бегу ему навстречу. – Мы так волновались.

– Я только что прошел трехчасовой тест и самое унизительное обследование всех времен, – говорит Квинн.

– Где Беа и Джаз?

Он пододвигается ближе. Раньше я бы, наверное, тут же отпрянула, но сейчас это не имеет ничего общего с флиртом.

– Они живы, – говорит он, и внезапно в моем теле зарождается надежда.

Если Беа и Джаз живы, то и нам нужно сейчас стиснуть зубы.

–Беа была вместе с Оскаром Кнавери. Они планируют новое восстание в Куполе. В этот раз мой отец на их стороне, и они считают, что им удастся взять армию под свой контроль. Но для этого нам нужны вы.

– Сын Кейна Кнавери? – спрашиваю я. Он кивает. Мне нелегко это переварить, в голове крутится сотня вопросов, но на это уже не остается времени. Звенит звонок, и из противоположного угла появляется Макс, одетый в облегающую, красную рубашку.

– Ну что, уже волнуетесь? – спрашивает он, потирая руки. Этот жест мне не нравится, также как и его похотливое выражение лица. После того, что я видела на лестнице, могу только посочувствовать Джо, живущей с ним. – Тогда давайте перейдем к делу, – говорит он. Мой желудок судорожно сжимается, когда он идет вперед, и все следуют за ним.

– Значит, тот мятеж в Куполе совсем ничего не дал? – спрашиваю я у Квинна.

– Ну как сказать, все-таки удалось настроить моего отца и Оскара против министерства. Ты вернешься со мной обратно в Купол?

– Да, конечно я пойду с тобой, – уверяю я.

Оранжерея представляет собой огромную пристройку зимнего сада, в восточном крыле главного здания.

С трех сторон толпится глазеющая публика, состоящая из жителей Секвойи. Остающаяся четвертая сторона занята сценой, украшенной красным баннером, с надписью: "Спаривание дарит нам воздух и пищу". Это ерунда, во всех отношениях.

Чтобы восстановить воздушную оболочку земли, нужны деревья, больше ничего.

Под баннером стоит Ваня в красной рясе, без капюшона, но с глубоким вырезом и металлической булавкой впереди. Макс подводит нас к свободным стульям, затем поднимается на сцену и встает рядом с Ваней.

Мы садимся.

– Церемония спаривания – наше самое торжественное мероприятие, – начинает Ваня. – За счет спариваний мы спасаем человечество от вымирания. Кандидаты получат не только партнера для спаривания, но и задания. Вы будете милиционерами, отвечающими за физическую сохранность нашей группы. Академики будут следить за интеллектуальным благополучием в группе, а учредители будут отвечать за духовные нужды.

Я окидываю взглядом помещение. Среди присутствующих мне никто не кажется особо духовно просвещенным. Ваня, кажется, забыла, что именно люди и перенаселение стали причиной перемен. Валить деревья, чтобы прокормить людей – гениальный план, как выяснилось.

– Наши достижения превзошли все мои ожидания, – продолжает Ваня. – На нашем пути мы совершали ошибки, у нас были жертвы, но все это делало нас только сильнее. В то время как другие группы потерпели неудачу, нам удалось всего добиться. Ваня смотрит на нашу труппу. Меня так и подмывает показать ей средний палец. – Это не наша вина, что Рощи больше нет. Некоторые из наших кандидатов беженцы. Секвойя – это последний бастион против министерства. Мы защищаем не только наше право дышать, но и наше право вырастить новый народ, способный оказать сопротивление элементам общества.

Публика ликует.

Я смотрю на Сайласа. Его взгляд устремлен в пол, щеки горят, а руки сжаты в кулаки. Насколько я его знаю, он в любой момент может вспылить, но насилием мы ничего не добьемся.

Их просто слишком много. Если мы уйдем, то тайно. Точка.

Ваня называет первую группу кандидатов.

– Зонг Джексон, Дориан Чазм, Джуно Макнюр, Марта Спенсер, Квинн Каффри и Кьярис Бёрд. Пожалуйста, поднимитесь на сцену, – говорит Ваня. Встал один только Дориан. – Вы все, – настаивает Ваня.

– Это плохо кончится, – говорит Квинн и поднимается вместе с остальными на сцену. Кажется, что большинство из них сковал страх или волнение, но не Дориана. С каких пор он решил, что ему и правда всего этого хочется?

– Представляю вам... наших академиков, – провозглашает Ваня. Снова раздаются восторженные возгласы, наверно от остальных академиков. – Пожалуйста, прикройте головы, – указывает Ваня. Все надевают капюшоны. – Все спаривания были определены на научной основе, чтобы гарантировать, что каждый в Секвойе получит идеального для него партнера, – Ваня вынимает список. – Пожалуйста, вытяните руки. – Ваня берет за руки Зонга и вторую персону и ведет их вперед, на сцену. – Представляю вам Зонга Джексона и Марту Спенсер, – оба должны встать на колени, в то время как Ваня кладет руки на голову каждого из них и закрывает глаза. – Будущие поколения будут чтить эти дни. Пусть ваши узы способствуют развитию человечества. Всегда стремитесь к высшему благу.

– К высшему благу, – хором повторяет публика. Ваня кланяется, как после удачного фокуса и снимает с обоих капюшоны.

Зонг и Марта впервые смотрят друг другу в глаза. Неужели Зонг дрожит? Ваня заставляет их взяться за руки. Вставая, Зонг запинается о собственные ноги.

Марта помогает ему подняться. Учитывая историю с Холли, меня удивляет его спокойствие по отношению ко всем этим мероприятиям.

Ваня выбирает следующую пару. Квинн и девушка по имени Кьярис. Квинн единственный на сцене, кто носит кислородную маску, и я чувствую, как все глазеют на него. Он и Кьярис преклоняются перед Ваней. Она произносит свои заученные слова и соединяет обоих.

Настала очередь Дориана. После церемонии он отводит свою партнершу Джуно в сторону и тут же отпускает ее руку. Увидев, что его половинка оказалась невзрачной, с круглым лицом и легкой угревой сыпью, Дориан уже не горит желанием приспосабливаться. Он отстраняется от Джуно так далеко, насколько это возможно.

Макс отводит их к ряду стульев, стоящих сзади на сцене. Несмотря на то, что это вся эта история с Секвойёй и спариваниями достаточна серьезна, разочарованный Дориан с его лопнувшими иллюзиями вызывает у меня улыбку.

Ваня объявляет следующую группу академиков. Она называет имена, которые мне ни о чем не говорят, и все больше новых кандидатов в праздничных одеждах устремляются на сцену.

Я мысленно заглушаю ее голос и смотрю вверх через стеклянный потолок на черное небо с мерцающими звездами. Точно так же, как в ту ночь в Роще, когда я спала на деревьях, до того, как весь мир над нами разрушился.

Покой, который я тогда испытывала, был бесподобен. Покой, погруженный в непроницаемую тишину вселенной.

Проходит немного времени и звучит мое имя.

– Алина Мун, Сайлас Мун, Урен Дарсон, Шугар Коллинс и Абель Бун, поднимитесь наверх.

И вот я уже стою напротив сотен cеквойцев, беспокойно ерзающих на своих стульях.

Те, кто наиболее внимателен, недоверчиво рассматривают меня и Сайласа, потому что мы, как и Квинн, носим дыхательные маски. Да пошли они все... Они ведь понятия не имеют, кто мы, и на какие жертвы мы пошли, чтобы добраться сюда.

Кроме Сайласа, который не может быть моим партнером, на сцене только один парень – Абель. Это не сделает меня счастливой, здесь все неправильно, неправильно, но я чрезвычайно рада, что маска и капюшон скрывают мое облегчение.

– Представляю вашему вниманию милиционеров, – говорит Ваня и произносит имена Сайласа и Урен. Трудно себе представить, что он сейчас думает или чувствует. Потерять Инжер – это уже трагедия. А тут еще это, да еще и с ней. Ваня продолжает. – Представляю вам Абеля Буна и Шугар Коллинз, – говорит она. У меня в груди все сжимается. Я стягиваю капюшон и смотрю, как Абель и Шугар берутся за руки и неуклюже отходят в сторону. Меня пронзает абсолютно бессмысленная ревность.

По толпе пробегает рокот, потому что я осталась единственным кандидатом. Значит ли это, что мне не досталось партнера? С одной стороны – это удача, но с другой стороны... Мой желудок сжимается в узел.

Ваня заставляет меня встать на колени и кладет мне руку на голову, как и остальным. Из-под капюшона я могу разглядеть только ноги зрителей. Ваня откашливается, заглушив тем самым бормотание в зале.

– Процессы спаривания нельзя прерывать. Это всегда было нашим твердым правилом. Но что делать, если спаривание не функционирует? Что, если при повторном изучении результатов теста мы установим, что была совершена ошибка? Джо Роуз сбежала из Секвойи и вернулась через несколько дней. Почему она убежала? Она почувствовала, что результатам теста была дана ошибочная оценка, поэтому мы протестировали ее еще раз и установили, что ей ни в коем случае нельзя было принадлежать милиции, и уж тем более спариваться. Джо была снова аттестована, и теперь она будет учредителем, и тем самым нашей совестью, как и все наши учредители. Она будет проводить свои дни в состоянии медитации, чтобы притягивать позитивную энергию в Секвойю. Эта роль достается немногим, избранным людям, так как большинство даже не в состоянии ее понять. Мы срочно нуждаемся в таких людях, как Джо. В зале так тихо, что можно услышать, как падает булавка. Всем становится ясно, что сейчас последует. – Однако же, партнер Джо будет снова распределен.

Нет...

Я кусаю себя за язык, когда слышу, как под его коленями скрипит пол. У меня в ушах стучит кровь. Нам с Сайласом надо было убежать вчера, когда еще была возможность или сегодня утром, как он предлагал.

Мы уже достаточно видели.

Мой капюшон откидывается назад, и я вижу Макса, скривившего рот в улыбке. Он протягивает мне руку. Мне ничего не остается, как взять ее и присоединится к остальным на краю сцены.

Макс обхватывает рукой мои бедра и пытается притянуть меня ближе к себе.

– Прекрати это, – говорю я, но его рука так и остается лежать на моем бедре. Тогда я толкаю его локтем в бок.

Он только смеется, кладет руку мне на затылок и тянет за ремень моей маски.

– Осторожно, – шепчет он.

Ваня продолжает свою речь и зовет на сцену Мод и Брюса. Они также становятся учредителями.

– Мне это подходит, я всегда была очень щедрой, – говорит Мод, и все смеются.

Церемония закончилась, и нас выводят наружу. Публика поднялась и аплодировала. Но я от меня не ускользнуло то, что на некоторых лицах читалось прямо-таки потрясение.

Сзади кто-то наступил на подол моей рясы. Я оборачиваюсь и вижу шаркающего ногами Абеля, держащего за руку Шугар.

У него такое же паническое оцепенение в глазах, как тогда, во время нашего разбойничьего набега в биосфере.

– Прости, что я уговорил тебя остаться. Я и представить не мог, что ты его получишь, – шепчет он. Макс уже далеко впереди и не может подслушать.

– Поздновато для извинений, – говорю я, хотя он тут вообще-то ни при чем.

Абель отпускает Шугар, которая недоверчиво наблюдает, как он прижимается ртом к моему уху.

– У Мод и Брюса трудности. У Джо тоже, – шепчет он.

– Что? – я останавливаюсь.

– Они могут умереть. Мы должны...

Он замолкает, потому что Макс пробирается ко мне сквозь толпу.

– Алина, – сердито говорит он. – Пошли сейчас же.

– Абель? – кричу я, но он уже не может меня слышать, потому что Макс тащит меня за руку за собой.

БЕА

Меня разбудил звук заглушенного мотора внизу на улице и голос Джада Каффри.

– ОСКАР!

Оскар уже мчится из комнаты, в то время как я только выползаю из кровати. Добравшись до окна, я вижу Оскара, стоящего c Джадом возле внедорожника. Джад кладет руку на плечо Оскара, и в какой-то момент я представляю на его месте Квинна.

Не могу поверить, что я действительно это делаю – объединяюсь с Джадом Каффри.

На лестнице раздаются шаги. Я оборачиваюсь и вижу стоящего в дверях Оскара.

– Готова?

Луч света падает на верхнюю половину его лица. У него круги под глазами, наверное, он всю ночь не сомкнул глаз.

– Ты уже сказал ему? – спрашиваю я. Он подходит ко мне в угол, где я укладываю в рюкзак пожитки, и берет меня за руку. Я быстро вырываю ее. – Он знает обо мне?

– Он в курсе.

– И что, он примкнет к нам? Он поможет мне набрать мятежников в армию?

– Да, – он смотрит на меня сияющими глазами. Я так рада, что готова броситься ему на шею.

– Оскар, ты веришь, что у нас и правда получится избавиться от министерства?

– Мы попытаемся, – говорит он.

Он вытаскивает из рюкзака энергетические и протеиновые батончики, а также два кислородных баллона и бросает их на пол. Я морщу лоб.

– Ты говорила, некоторые отверженные безобидны. Это пригодится им больше, чем мне, —он крепит лямки рюкзака и надевает его на плечи.

Мы стоим друг против друга. Начиная с этого момента, мы вряд ли увидимся с глазу на глаз. Я не могу подобрать правильных слов и только улыбаюсь.

Надеюсь, что он все равно чувствует, как я ему благодарна за то, что он спас меня и Джаз от Извергнутых.

Джад кричит снизу. Оскар смотрит в окно, потом на меня, затем на дверь.

– Идем, – говорит он.

На улице Джад осматривает меня с ног до головы и вздыхает.

– Беа Виткрафт... не ожидал, что увижу тебя снова.

– Скорее не надеялся, – парирую я.

– Нет, наверное, нет, – говорит он. – Но, ничего не поделаешь. Джад пихает руки в карманы и качается вперед назад. Он внимательно рассматривает сначала мой неухоженный внешний вид, затем Оскара. – Прости, что я не приехал вчера. В Куполе был полный хаос.

Оскар пожимает плечами.

– Но сейчас-то ты здесь. Я уже задавался вопросом о том, появишься ли ты вообще.

Джад позволяет себе слабо улыбнуться.

– Уверена, что хочешь вернуться назад? – спрашивает он меня. Я киваю. – Если министры тебя поймают, то ты глубоко увязнешь в дерьме. Тогда мы все глубоко увязнем в дерьме.

– Они ее не найдут, – говорит Оскар и ведет меня к внедорожнику. – Садись на пассажирское сиденье.

Чтобы мне пришлось целый час сидеть рядом с Джадом? Я качаю головой.

– Мне нравится ездить сзади, – говорю я и сажусь.

Двигаясь резкими толчками, внедорожник едет вдоль улицы. Долгое время никто из нас не говорит ни слова. Вдруг Джад оборачивается и смотрит мне в глаза.

– Квинн жив. Правда?– спрашивает он. – Ты бы не стала меня обманывать.

Никогда не слышала, чтобы он так говорил – с такой любовью к своему сыну.

– Он жив, – говорю я. – И он придет.

ОСКАР

В Куполе много дверей, которые служат выходом для мятежников, от которых хотят избавиться. К одной из них Джад приводит Беа. Там она должна ждать в полной темноте.

Джад и я входим в Купол через официальный контрольно-пропускной пункт. Пограничник занят своим айпадом, но увидев меня, отрывается от него.

– Добро пожаловать назад, господин Кнавери. Я уверен, вы сделали все, что было в ваших силах.

Он косится на своего коллегу и язвительно ухмыляется.

Я так выбился из сил, что, даже особо не раздумывая, тыкаю пограничнику указательным пальцем в грудь. Он отступает назад, но я следую за ним, не убирая пальца.

– Осторожно.

Его нос подергивается.

– Я только имел в виду...

– Мне ясно, что вы имели в виду.

Он ищет взглядом своего коллегу. Сейчас я мог бы без проблем пройти мимо него, но я этого не хочу.

– С дороги, – говорю я, и он немедленно подчиняется.

Джад идет по пятам. Мы садимся в ожидающий нас внедорожник.

– Как девчонке это удается? – спрашивает он.

– Что ты имеешь в виду?

– Беа Виткрафт превращает молодых парней в мужчин.

На нескольких перекрестках нас встречает контроль, но увидев Джада, солдаты делают знак ехать дальше.

– Все еще сохраняется максимальный уровень безопасности, – замечаю я.

Он сопит.

– Уже две ночи подряд проходят облавы по квартирам жителей второго класса. Есть еще больше мест на радиолокаторе и заявление, чтобы выслать вторых их первой зоны.

Мы останавливаемся перед зданием суда. Джад выходит из автомобиля, и я следую за ним по ступеням наверх в вестибюль. Группа министров недоверчиво поглядывает на меня. Я – первый солдат в специальном подразделении, который вернулся.

– Ты слышал о других? – спрашиваю я Джада. – Рик уже кого-нибудь заколол?

– Он связался со мной и сообщил, что он спустился на анате в какой-то канат, так как хотел услышать там голоса, – он улыбается. – У меня такое чувство, что другие тоже скоро вернутся. Робин знает, что все это чисто трудовая терапия.

– Она также разочарована, как и я.

– В то, что мы сейчас проводим, ты не будешь втянут. Чем больше Премиум мы привлекаем, тем больше шанс измены.

После внимательного взгляда на Pad мы идем вдоль по коридору мимо многого количества дверей. Лампы мерцают. Откуда-то слышны стоны, которые заставляют меня остановиться. Джад продолжает шагать дальше.

– Во время твоего отсутствия мы провели более тридцати арестов. В основном потенциальных КРЫС. Там как раз была голодная судорога, – объясняет он.

– Почему вы морите их голодом?

Джад останавливается.

– Министры считают, что они быстрее расколются, если достаточно голодны. Твоя сестра приходит каждый день, чтобы повертеть перед их носами коктейлем из фруктов или тортиком.

– Моя сестра?

– Она работает как ассистентка Ланса Вина. Кажется, что ей это доставляет удовольствие.

Я не понимаю этого. Ниам искала работу?

Джад открывает дверь, на которой висит табличка "Вход только с прибором для дыхания", он входит, и поток холодного воздуха проникает в коридор. Назад он возвращается с Беа на буксире.

– Туда, – говорит он и толкает нас в пустую камеру, по стенам которой стекает вода от конденсата. – Я хочу напомнить только один раз, что Купол всегда был в руках Министерства, даже если менялись главы. Никто не сдастся без боя.

– Они получат борьбу, – отвечаю я. Если бы только это было так легко, как я делаю здесь. Это было сложнее всего, что я когда-либо видел.

– Ты уже нашел рекрутов?

– У нас почти нет заявлений. Чиновничья жизнь в Зоне 2 не так уж и заманчива, с тех пор как они начали понимать, какая игра там ведется.

– Через пару дней у тебя будут сотни заявок, а может даже и тысячи. Мы с Беа разузнаем, кто еще остался из мятежников, и объясним им наш план. Они пошлют людей, которые возьмут на себя обязательства...

Джад грызет ноготь.

– Тем самым я подвергаю мою семью опасности.

– Но ты уже ввязался во все это, – мой голос звучит жестче, чем я предполагал. Джад прикладывает палец к губам. Он не может сейчас взять и отказаться от своих слов. Мы нуждаемся в нем. – Ты предоставляешь убежище разыскиваемой террористке.

Он смотрит на Беа так, как будто ему только теперь стало ясно, кто она и за кем стоит.

Затем он понуро опускает голову.

– Я знаю, – говорит он. – Где Джаз? – жалобно хнычет Беа.

Джуд потирает виски.

– В больнице. Она уже поправляется.

– А ее нога? – спрашивает она.

– Она почти ее потеряла, но все обошлось.

– Ее опросили?– спрашиваю я.

– Она пыталась их убедить в том, что она дочь отверженных и ее родители погибли, сражаясь на стороне мятежников. Она делает вид, что ненавидит мятежников, так как они виноваты в смерти ее родителей. Прирожденная актриса.

Беа смеется. Удивившись ее смеху, мы оба смотрим на нее.

– Малышка и правда несокрушима, – объясняет она. – Мне можно к ней?

– Вряд ли, – говорит Джад. Он открывает металлический шкаф в углу камеры и достает оттуда солдатскую униформу. – Ты должна надеть ее, – говорит он.

– Нам нужно выработать какую-нибудь стратегию, чтобы министерство не арестовало всех без исключения мятежников, – говорю я.

– Олд Ватсон должен знать, где они скрываются, – говорит Беа.

– Кто это, Олд Ватсон?– спрашивает Джад. Беа сжимает губы и ощупывает солдатскую форму. Она все еще не доверяет ему.

Он закатывает глаза.

– Где нам тебя спрятать? – спрашивает он.

– Мы доставим ее ко мне домой, – говорю я.