Текст книги "Хаос (ЛП)"

Автор книги: Сара Файн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Я повернула запястье, пытаясь просунуть лезвие поглубже в замочную скважину, затем зашипела, когда мы ударились об одну из ям, и нож вонзился в ткань моей перчатки, едва не задев кожу. Я выдернула его и вернулась к работе, подняв голову как раз вовремя, чтобы увидеть ещё одну фигуру в тёмном плаще, стоящую в переулке между двумя зданиями. Когда мы проезжали мимо, человек ещё глубже вжался в тень. Лицо было закрыто капюшоном, и я не могла сказать, мужчина это или женщина. Но это определённо был человек; я мельком увидела голую кожу, выглядывающую из-под плаща.

Анна толкнула меня плечом.

– Нам нужно убраться отсюда, прежде чем мы опять наберём скоростью. Это наш шанс.

– Делаю всё возможное, капитан, – процедила я сквозь зубы.

Впереди нас огромный грузовик, из которого теперь текла ровным потоком красновато-коричневая жидкость, ещё больше замедлил ход и начал съезжать на обочину. Впереди виднелись дымовые трубы мясокомбината, а в воздухе висел тяжёлый запах жарящегося мяса, и я была очень рада, что мой желудок пуст.

– Прыгай, – сказала я. – Я тебя догоню.

– Заткнись и действуй. Это приказ, – отрезала Анна.

Я беспрерывно пыталась открыть замок, но это ни к чему не привело. Всё ещё вертя кончик ножа в замочной скважине, я повернулась к ней.

– Иди, Анна. Пока не стало слишком поздно.

Она покачала головой.

– Только с тобой.

– Ты говорила, что не будешь заботиться обо мне. Вот и не стоит, – прошептала я, свирепо глядя на неё.

Пот щекотал мне затылок, когда я снова склонилась над своим скованным запястьем, желая закричать от отчаяния.

Наш повозник резко дёрнул поводья, начав объезжать остановившийся грузовик. Как раз перед тем, как мы миновали кабину грузовика, я почувствовала лёгкий ветерок и услышала лёгкие шаги на дороге позади нас, и я поняла, что Анна спрыгнула. Женщины вокруг нас замолчали; и я была уверена, что они наблюдают за ней. Я закрыла глаза и понадеялась, что они не предупредят нашего повозника о её побеге. Но по мере того, как секунды тикали, а они молчали, я поняла, что они не собираются нас предавать.

Именно в этот момент я поняла, сколько людей, должно быть, было поймано в ловушку в этом городе. Сколько хороших людей, которые не заслужили такой адской участи. Я знала это и раньше, но только на подсознательном уровне. Теперь я чувствовала это нутром – агонию, страдания, пот и кровь в воздухе. Ужас накатил на меня, посылая холодок по спине, несмотря на изнуряющую жару. Я пришла спасти Малачи. Анна пришла за Такеши. Но никто никогда не придёт за остальными.

Наша телега набрала скорость, когда мы проехали мимо огромного грузовика, и я сделала последний отчаянный поворот ножа – щелчок. Кандалы на моём запястье распахнулись. Чувствуя себя победителем, я высвободила левую руку.

И увидела, что теперь мы едем со скоростью не менее тридцати километров в час.

Вот дерьмо.

Пригнувшись, я ухватилась за край телеги и перекинула ногу через борт, а затем вцепилась в закрытую заднюю дверь, когда мимо пронеслись здания. Горячий ветер развевал мои волосы вокруг лица, оставляя пряди, прилипшие к поту на лбу и шее. «Отпусти, – уговаривала я себя. – Ты должна отпустить».

И тут я совершила ошибку. Я посмотрела вниз. Когда я увидела дорогу, летящую подо мной размытым пятном каменистого асфальта, мои пальцы не послушались меня. Женщина, рядом с которой я была прикована цепью, повернула голову. Её поразительные голубые глаза встретились с моими, полными мольбы и надежды. Она знала, что я иная. Она размышляла, не помогу ли я ей. Она кивнула мне, призывая действовать.

Мои пальцы выпрямились, и я отпустила телегу.

Мои ботинки ударились об асфальт, и я покатилась вперёд, воздух вырвался из моих лёгких. Я ударилась о неровный тротуар плечами и бедрами. Тошнотворно-горячая агония пронзила мои кости, когда я остановилась на обочине дороги. Телега исчезала вдали, но глаза этой женщины всё ещё были ясны в моём сознании. Руки сомкнулись вокруг моих рук и потянули меня.

– Вставай, – сказала Анна. – Мы должны убраться с улицы.

С её помощью я, шатаясь, поднялась на ноги. Несмотря на то, что всё в моём теле болело, ни что не ощущалось сломанным. Прям чудо. Я натянула капюшон на голову и последовала за Анной в ближайший переулок. Она резко повернулась ко мне, её глаза были яркими и напряжёнными.

– Эй, я в порядке, – сказала я ей, желая показать, что могу постоять за себя, что ей следует быть моим капитаном, и не нянькой.

Она отрицательно покачала головой. Не моё благополучие занимало её мысли.

– Ты должна это увидеть, – сказала она, хватая меня за рукав и таща назад по аллее, которая шла параллельно главной дороге.

Здания укрывали нас от безжалостного солнечного света, наши ботинки хлюпали по грязному мусору.

– Я не могу поверить в это, – пробормотала Анна, наконец, остановившись в начале переулка. – И ты не поверишь.

Она выставила передо мной руку, чтобы я не свернула на другую дорогу, которая шла под углом к городской стене.

– Смотри.

Она указала на другую сторону улицы.

Перед нами, приклеенный к стене бетонного здания, висел металлический рекламный щит. На его поверхности было нарисовано лицо мужчины. Под ним были слова, написанные на разных языках. Мои глаза искали те, которые я могла понять, и я нашла их в нижнем ряду. «Разыскивается» – говорилось в нём – «за преступления против истинных граждан».

Я снова перевела взгляд на лицо мужчины. Черты лица были грубо нарисованы, но я была почти уверена, что знаю, кто это, потому что видела его портрет раньше. Один взгляд на Анну и я поняла, что была права. Она смотрела на фотографию так, словно это было её спасение.

Такеши.

ГЛАВА 5

– Полагаю, это четкое подтверждение того, что он здесь, – сказала я.

Анна улыбнулась, смахивая слёзы.

– Да, – она провела рукавом по щекам и откашлялась. – Прости. Я так давно не видела его лица.

– Всё нормально. Объявление выглядит довольно свежим, что скажешь?

Краска блестела, даже не потрескалась и не отпала. По сравнению с другими знаками, которые я видела в городе, этот был намного новее.

– Как ты думаешь, что это значит?

Её взгляд сиял мрачным удовлетворением.

– Думаю, это значит, что он на свободе, и им это не нравится.

– Когда мы ехали в той телеге, я слышала, как другие говорили о каком-то движении Сопротивления. Не думаешь ли ты?..

– Я думаю, что если это действительно так, тогда он должен быть в центре всего этого.

Анна всё ещё жадно смотрела на его лицо, на грубые мазки краски, вычерчивающие высокие скулы, широкий лоб, проницательные карие глаза и копну чёрных волос.

– Он никогда не удовлетворится тем, что будет просто прятаться. Он будет желать уничтожить Мазикинов, – гордость в её голосе была очевидна, как и надежда.

И это было заразно.

– Как, по-твоему… как ты думаешь, удастся ли Малачи тоже сбежать от них?

Она одарила меня улыбкой, которая должна была быть ободряющей, но она не коснулась её глаз.

– Может быть. Такеши хорошо обучил его.

Сильно желая, я представила лицо Малачи на листе объявления о розыске, его вызывающие, угловатые черты, выполненные в оттенках коричневого и смуглого, его тёмные глаза, почти такие же чёрные, как и его волосы. Если кто-то и мог уйти, так это он. И мы найдём друг друга, как и выход отсюда. Я не допускала никакой другой альтернативы.

Я внимательно осмотрела улицу. Яркий солнечный свет ослеплял, раскаляя воздух.

– Я прекрасно понимаю за что Мазикины ненавидят солнце. Я уже тоже начинаю ненавидеть его. Но это даёт нам шанс проникнуть глубже в город.

Тихие, усыпанные мусором улицы были окружены тёмно-серыми зданиями, массивными кубами толстого бетона, осевшего под куполом, укрывая монстров. Единственным звуком был отдалённый грохот машин. Заводские шумы. Не все ещё спали.

– В каком направлении мы пойдём? – спросила я.

Анна неохотно оторвала взгляд от рекламного щита с лицом Такеши и указала на дорогу, которая должна была увести нас от стены прямо к центру царства Мазикинов.

– Мы должны найти Королеву. Найдём её, найдём и портал.

– Каким образом мы собираемся найти Малачи и Такеши?

– Их обнаружение не будет иметь никакого смысла, если мы не завершим нашу миссию, – она оглянулась на изображение лица Такеши. – Пошли.

Мы натянули капюшоны на головы и пошли по дороге, высматривая опасность. Каждые шесть метров в обочину были воткнуты толстые столбы, в нескольких метрах от каждого здания, удерживая оголенные провода, которые блестели на солнце.

– А здесь больше технологий, чем я думала.

– Это точно, – сказала Анна. – Не могу сказать чего я ожидала, но это точно не грузовики и дороги. Я имею в виду, что я видела дымовые трубы…

– У них есть нефть. Газ. Металл. Электричество. Рафаэль сказал, что им дали только то, что необходимо для выживания.

– Да, но подумай о том, каким количеством тел они завладели, и сколько знаний они украли. Люди, которые знали всё это, тоже здесь, в городе. Однажды Мазикины, должно быть, научились добывать то, что им нужно. И чем больше у них становилось людей, тем больше у них становилось рабов.

Мы дошли до перекрёстка, где механическая телега врезалась в стену здания, оставив после себя груду искорёженного металла. Клубы чёрного дыма всё ещё поднимались от двигателя, как будто крушение произошло совсем недавно. Судя по алому пятну на бетонной стене, повозник, скорее всего, не успел спрыгнуть, но тел видно не было. Мы с Анной заглянули в здание, в которое он врезался. Оно выглядело так же, как и все остальные, что мы видели ранее. Несмотря на то, что в городе было электричество, внутри зданий было темно, как будто, днём его выключали. В зданиях не было дверей, только широкие проёмы, позволявшие видеть пустоту внутри. Ни мебели, ни людей, ни Мазикинов. Все живые существа прятались под землей или на верхних ярусах домов, оставляя улицы пустынным, когда палило солнце.

Через несколько кварталов мы миновали ещё одно объявление о розыске Такеши, на этот раз более старое и выцветшее. Анна улыбнулась.

– Он уже на свободе какой-то период времени.

Я тоже улыбнулась и потёрла болезненное место в груди. Где же был Малачи… был ли он свободен? Смог ли он выбраться из цепких лап Мазикинов?

– Если в этом городе есть движение Сопротивления, мы должны найти этих людей. Может быть, они помогут нам уничтожить портал и позаботиться о Королеве.

– Может, – Анна кивнула в сторону развевающегося тёмного плаща, исчезающего за углом впереди. – И они, похоже, уже нашли нас.

Мы ускорили шаг, кожаные подошвы нашей обуви почти бесшумно ступали по бетону. Всё в городе было сделано из цемента и металла. Как в тёмном городе, ничто зелёное, казалось, не могло выжить под этим куполом, но уродство процветало. Только здесь это выражалось острее. Более жёстче. Безжалостнее.

Дойдя до угла, мы увидели, как тёмная фигура исчезает за поворотом, но когда мы осмотрели улицы вдоль и поперёк, они показались нам пустынными.

– Думаешь, они следят за нами? – тихо спросила я.

Я вытерла ладонью вспотевшее лицо и заправила волосы за ухо. Они прилипли к моему затылку толстым мокрым одеялом.

– Не знаю, – сказала Анна. – Единственное, что мы можем сделать, это продолжать идти. Чертовски заманчиво спрятаться в одном из этих зданий, пока солнце не уйдёт, но мы должны воспользоваться преимуществом безлюдных улиц.

Я плавилась от жары под своим плащом, но у меня было такое чувство, что без него я покроюсь волдырями и обгорю. Жара была почти невыносимой, но…

– Как скажешь, капитан.

Мы резко подняли голову при звуке низкого стона. Примерно в квартале впереди на дороге лежал человек. Из глубокой раны на лбу сочилась кровь. Мы с Анной посмотрели друг другу в глаза, потом подкрались к мужчине, держась поближе к ближайшему зданию. Анна первой подошла к нему и опустилась на колени. Затылок у него был весь в волдырях и ссадинах от пребывания на солнце, как и тыльная сторона ладоней. На нём был грязный и рваный кожаный плащ, похожий на те, что дал нам Рафаэль. Его губы были поразительного цвета, краснее, чем самые потрескавшиеся губы, которые я когда-либо видела. Он застонал, когда Анна коснулась его плеча.

– Привет, – сказала она ему. – Тебе нужна помощь?

Мужчина что-то сказал на непонятном мне языке. И я повернулась к Анне, которая владела двумя языками, но она выглядела такой же потерянной, как и я.

– Давай хотя бы уберём его с улицы, – сказала она. – Он сгорит заживо.

Мы подхватили парня под мышки и подняли с дороги. Покрытыми волдырями пальцами он вцепился в наши плащи и облизал свои алые губы языком, который был такого же яростного красного оттенка. Хотя я и хотела помочь ему, от отвращения меня едва не стошнило.

– Всё в порядке, – успокоила его Анна, пока мы тащили его к ближайшему зданию.

Мы обе вздохнули с облегчением, войдя в тенистое, сырое помещение. Здесь было, по меньшей мере, градусов на двадцать прохладнее, чем на улице, и это было просто потрясающе. Мы опустили парня на пол и начали подниматься, но наш раненый товарищ схватил наши плащи, произнося настойчиво слова, которые мы не могли разобрать.

Я присела на корточки рядом с ним, пытаясь заставить его посмотреть на меня, чтобы убедиться, что мы не причинили ему вреда. Находившаяся рядом со мной Анна резко встала.

– Что мы можем сделать для него? – спросила я её.

– Ничего, – прошептала она. – Полагаю, он послужил своей цели.

И тогда-то я услышала рычание, глубокое и злобное. Оно прокатилось волной по моему позвоночнику, вызывая мурашки. Окровавленный человек отпустил мой плащ, вскочил на ноги и пополз через пространство лишь для того, чтобы прижаться к стене. Я оглянулась. Анна стояла между мной и угрозой. Она уже вытащила свои ножи.

– Он был приманкой, – пробормотала она.

Я посмотрела на мужчину, чей взгляд был прикован к чему-то прямо за спиной Анны. Вставая, я рукой скользнула к бедру и доставала собственный нож.

Мазикин, стоя на задних лапах и разминая когти по бокам, ворчал, ритмично и гортанно.

– Они хотят знать, кто наш хозяин, – сказала Анна.

– Они?

Я отступила в сторону – мы были полностью окружены. Из тени появились четыре Мазикина. Все они стояли на двух ногах, их чёрные глаза блестели, как масляные пятна, а рты оскалились.

Я медленно выдохнула, сосредоточившись.

– Приказы?

– Постой за себя и позволь мне сделать тяжёлую работу.

Как только она это сказала, ножи вылетели из её рук, и в помещении воцарился хаос. Два Мазикина сдавленно вскрикнули, когда ножи с глухим стуком попали в цель, но двое других двинулись в бой раньше, чем Анна успела снова вытащить оружие. Они набросились на нас, и мы едва успели поднять руки, чтобы защитить лицо от их когтей. Я плечами врезалась в стену позади меня, но продолжала сжимать свои ножи, даже когда Мазикин сомкнул челюсти вокруг моего предплечья. Мне казалось, что мои кости сжимают в тисках, но его зубы не пробили рукав моего кожаного плаща, а когти царапали по боку моего плаща, не порвав его.

Анна вскрикнула и откатилась в сторону, сцепившись с противником. Я поддалась всем своим весом вперёд и изогнулась, поскольку мой нападающий держал меня крепко, его глаза были зажмурены, пока он мотал головой из стороны в сторону, пытаясь оторвать мою руку. Я снова и снова вонзала свой покрытый стальным листом кулак в его тело, а он царапал меня, ища уязвимую плоть в складках моего плаща. Наконец, он заскулил, когда я ударила его кулаком в рёбра, и его пасть раскрылась достаточно широко, чтобы я могла вырвать свою руку из его челюстей. С яростным рычанием я схватила Мазикина за ухо только что освободившейся рукой и обрушила на него свой нож, вонзив его в глазницу Мазикина. Он издал тихий всхлип и безвольно упал на землю.

Я отшатнулась от него и увидела, как Анна борется на полу с другим Мазикиным; обе её руки были прижаты к земле, и он пытался схватить её за горло. Я нырнула вперёд, намереваясь вонзить свой клинок в его бок, но ещё до того как я добралась до него, он с рычанием вскочил на ноги. Он схватил меня за поднятую руку и вывернул, наполнив гулкое пространство болезненным хлопающим звуком. Молниеносные удары агонии пронзили моё плечо, и нож со звоном упал на пол. Со сдавленным криком я приземлилась на спину, волны тошноты захлестнули меня. Моя туника взлетела вверх, обнажив живот, но я сумела поднять ноги и оттолкнуть Мазикина от себя, прежде чем он смог разорвать мой живот вытянутыми когтями. Он исчез из поля моего зрения, но шарканье ног и рычание подсказали мне, что Анна встала и взяла его на себя.

Я перекатилась на бок, прижимая к себе обмякшую правую руку. Я попыталась встать, чтобы помочь Анне, но тут я услышала булькающий вой, за которым последовали брызги крови, окропившие цемент, и я поняла, что она смогла сама о себе позаботиться. Секунду спустя она появилась рядом со мной, тяжело дыша.

– Спасибо, что прикрыла меня, – сказала она, глядя на мою раненную руку. – Ты можешь шевелить ею?

Я попробовала, а потом согнулась пополам, и меня вырвало от боли. Я закрыла глаза и прижалась лбом к прохладному бетону, стараясь не упасть в обморок.

– Она сломана? – выдохнула я.

Вся моя рука была вялой, а на плече виднелась странная шишка.

– Скорее вывихнута, – Анна склонилась надо мной. – Нам придётся сделать…

Она замерла. И сквозь неровный звук нашего дыхания я услышала это. Когти, стучащие друг о друга.

Из тени выступил ещё один Мазикин. Он был в плаще, низко надвинутом на голову, так что я могла видеть только его уродливую морду и полуоткрытый рот. И он хлопал своими когтистыми руками, неторопливо, приглушенно, и это очень сильно попахивало весельем. Анна выругалась. Секунду спустя её ножи полетели в воздух.

Они стукнули по бетонным стенам. Мазикин двигался с такой скоростью, что я даже не могла отследить. Тёмное пятно ныряло и уворачивалось, предугадывая каждое движение Анны. Глубокий, гортанный смех раздался из теней в дальнем конце комнаты.

– Думаю, это последний, – сказала Анна тихим голосом, не сводя глаз с чёрного угла, где притаился Мазикин. – Но он быстрее остальных. Ты можешь встать?

Я приподнялась здоровой рукой, но не смогла сдержать вздоха агонии от мёртвого веса правой руки, тянущей мои суставы. Я рывком поднялась на ноги, затем схватила свою болтающуюся конечность и прижала её к животу, моё дыхание со свистом вырвалось из горла.

– Прижмись к стене. Ты бесполезна, – сказала она, но её голос прозвучал мягко и покровительственно.

Я сделала несколько шагов назад, и в тот же миг из тени появился Мазикин в плаще. Я не могла видеть его глаз, но каким-то образом я знала, что он был сосредоточен на Анне – единственном опасном хищнике в помещении. Он зарычал на неё, шагая вперёд, больше похожий на тигра, чем на гиену. Она отступила в сторону, отвлекая его внимание от меня, а я отошла в угол и заметила, что раненый исчез. Был ли он жертвой, вынужденной стать приманкой, или добровольцем в этой ловушке, расставленной для любого, кто достаточно силён, чтобы проявить милосердие?

Пока Анна и последний Мазикин кружили друг вокруг друга, мой взгляд метнулся к телам тех, кого мы убили. Все они были одеты в тёмные кожаные плащи с чёрным треугольником, пришитым на спину. Я подумала, не являются ли они частью гвардии Мазикинов, чем-то вроде полицейского отряда. Я посмотрела, как Мазикин расправляется с Анной. На его плаще тоже был чёрный треугольник. Я вдруг пожалела, что не умею метать лучше; я бы с удовольствием вонзила свой клинок в спину этой твари. Но когда я переместила свой вес и решила попробовать, мои колени подогнулись от очередного приступа боли.

Я опустилась на пол и беспомощно наблюдала, как Мазикин бросился на Анну. Она сделала выпад с ножом, но он схватил её за запястье своей когтистой рукой и развернул к себе. Она ткнула его коленом в живот, но он выгнулся назад и получил лишь скользящий удар. Лицо Анны горело от разочарования, но она продолжила атаку, и Мазикин с относительной лёгкостью отбивал её удары и выпады с ножом. Он играл с ней.

Её глаза блеснули тем же пониманием. Она пристально посмотрела на зверя, ища его уязвимое место. Не отводя взгляда от своего врага, она сбросила плащ, чтобы дать себе больше свободы передвижения. Её чёрные волосы были такими длинными, что ниспадали на плечи из высокого конского хвоста.

Мазикин издал самый странный звук, слабый голодный вздох, и его руки упали по бокам. Я смотрела на Анну, ожидая, что она воспользуется потерей концентрации Мазикина, но вместо этого её глаза округлились и наполнились слезами.

– Это ты, не так ли? – прошептала она.

Мазикин позволил своему капюшону упасть с лица. Уродливые швы тянулись вдоль его кожи и шеи.

– Только, если это ты, – мягко сказал он.

ГЛАВА 6

Мазикин дёрнул себя за уши, поднял голову… и уронил её на пол. Это была маска. За ней прятался мужчина, который смотрел на Анну так, словно она была единственным человеком во Вселенной. Его медовая кожа раскраснелась от напряжения, а дыхание вырывалось из лёгких, пока он стягивал с рук мохнатые когтистые перчатки.

– Анна? – его дрожащий голос вытеснил дыхание из моих лёгких, потому что это было чистое, необузданное желание.

Такеши нашёл нас.

Анна сморщила лицо, нырнув в его распростёртые объятия. Приглушённый испанский диалект слетел с её губ, когда она прижалась к нему. Он склонил голову к её плечу, его руки дрожали, и он заключил её в своих руках. Что-то в их объятиях рвало мою душу прямо посередине. Я закрыла глаза, не в силах этого вынести.

Спустя несколько минут чья-то рука коснулась моего здорового плеча, и я подняла глаза на Такеши, присевшего передо мной. Анна стояла позади него, а по её лицу текли слёзы.

– Лила, это Такеши, – сказала она так, как будто не могла поверить своим ушам.

– Привет, – это всё, что я могла придумать.

– Она сказала, что у тебя вывихнуто плечо, – сказал он по-английски с лёгким акцентом, приподнимая складку моего плаща, чтобы взглянуть на моё правое плечо. – Иии… она была права. Ты можешь встать?

Он протянул мне руку, но я не смогла ухватиться за неё. Так как мне нужна была левая рука, чтобы прижать правую к телу. Это был единственный способ удержать боль на том уровне, который позволял мне оставаться в сознании. Я упёрлась ногами и использовала стену, чтобы подтолкнуть себя вверх.

Такеши тоже поднялся, оценивающе глядя на меня. Его пристальный взгляд задержался на моём лице на несколько секунд, прежде чем он сказал:

– Вами же не завладели, так ведь?

Он снова приподнял мой плащ и посмотрел на ножи, пристёгнутые к моим ногам и талии. Быстро, как кошка, он выхватил один из моих клинков из ножен. Он поднёс его к слабому свету, льющемуся с улицы.

– Я точно знаю, кто их сделал, и это не кто-нибудь в городе. Как, чёрт возьми, вы двое сюда попали?

– Рафаэль создал проход в куполе, – сказала Анна.

– Это официальная миссия? – его глаза были широко раскрыты. – Судья отправила вас сюда? Или… – он стиснул зубы, – …она приговорила вас к этому?

Анна положила руку на его плечо, и он повернулся к ней.

– Она не принуждала нас, но отправила сюда.

– Этим утром у купола были огни и взрывы… именно тогда вы и вошли? Стражи сейчас начеку. Но я никогда не думал, даже не предполагал…

– Малачи овладели, – выпалила я.

– Что? – шок и неверие на лице Такеши пронзили меня насквозь. – Когда?

– День или около того назад, – сказала я надламывающимся голосом. – Я не знаю, как здесь течёт время, но это случилось не так уж и давно.

Хотя казалось, что вечность.

– Так это он, – пробормотал он, всё ещё выглядя ошеломлённым. – По городу распространяются слухи о том, что они захватили Стража. Поэтому я направлялся на площадь, решив выяснить это лично. Но я ни на секунду не подумал, что это будет Малачи.

– Для него всё изменилось, – сказала Анна, её взгляд скользнул по его плечу и остановился на мне.

Такеши повернулся и снова посмотрел на меня, как будто видел впервые.

– Кто ты вообще такая?

– Она пробралась в тёмный город из Элизиума в надежде спасти свою подругу, – сказала Анна. – Малачи… ну, я думаю, что для него всё изменилось с того момента, как он увидел её. И я думаю, что Лила приговорила саму себя быть Стражем рядом с ним.

Такеши одарил меня едва заметной улыбкой.

– Бедный Малачи.

Я не могла ответить ему тем же, но была вынуждена согласиться с его словами. Если бы Малачи не встретил меня, его бы здесь не было.

– Судья согласилась позволить нам попытаться освободить его, при условии, если мы разрушим их портал и убьём Королеву.

Такеши рассмеялся, а потом прикрылся рукавом, сдерживаясь.

– Простите, – пробормотал он. – Ну и миссия у вас.

– Мы слышали, что в городе существует какое-то движение Сопротивления. Ты тоже участвуешь в нём? Могут ли они помочь нам? – спросила Анна.

Улыбка моментально померкла на его губах, и он нахмурился.

– Сопротивление – это миф, порождённый людьми, которые ещё не потеряли надежду.

Анна вскинула брови.

– Ты же не теряешь надежды.

– Я никогда не сдамся, – сказал он так тихо, что я поняла: его слова предназначались только ей. Особенно когда его голос стал жёстче, и он добавил: – Но здесь я забочусь сам о себе, и я причиняю столько неприятностей, сколько могу, и не более. Всё это длится уже очень давно.

Анна взглянула на меня и отвернулась. Когда она сказала мне, что думает, что он будет частью сопротивления, её слова сквозили гордостью, но это было и напоминанием, что она не видела этого мужчину лет десять или около того. И для меня это было неким напоминанием – что он был Стражем, но означало ли это, что мы можем доверять ему? Что сделали с ним и его преданностью столько лет, проведённых в этом адском месте?

Тихое потрескивание с улицы привлекло наше внимание. Такеши выругался.

– Я потерял счёт времени. Приближается «Огненный час». Нам нужно спуститься вниз, а потом мы вправим твою руку.

Он так это сказал, словно для него это было обыденной вещью. Я оттолкнулась от стены, когда он вышел на середину комнаты и поднял свою маску Мазикина.

– У меня есть одно местечко неподалёку. Мы недолго пробудем на улицах. И всё же… – он натянул лицо Мазикина поверх своего, – лучше быть осторожными.

Пока Такеши собирал ножи Анны с тел её жертв, Анна накинула свой собственный плащ и подошла ко мне. Она натянула мне на голову капюшон, когда я схватилась за правую руку и пошатнулась. Даже отвлекшись от своей боли, я могла видеть сияние на её лице. Ей было всё равно, изменился ли Такеши. Она ждала этого воссоединения много лет, и вот оно настало. Я не могла сердиться на неё, ведь я тоже надеялась, что у меня скоро будет собственное воссоединение.

С низко надвинутыми капюшонами и накинутыми на плечи плащами мы вышли из здания. Жар почти расплющил меня, когда я втянула обжигающий воздух в лёгкие. Впереди меня Анна съёжилась под палящим солнцем. Огромный шар пламени, увеличенный через купол, висел прямо над головой. Такеши поднял глаза и прорычал что-то невразумительное, и они с Анной побежали трусцой. Я ковыляла так быстро, как только могла, но каждый шаг сотрясал мой плечевой сустав. Я могла идти только так, чтобы не кричать при каждом шаге.

Внезапный взрыв позади меня заставил меня отлететь в стену. Такеши повернулся ко мне, его плащ развевался, а полуоткрытая морда Мазикина указывала дорогу. Он скользнул стальной рукой по моей спине и оторвал меня от стены, его морда задела моё лицо. Он повёл меня по улице, что-то быстро бормоча по-японски. Вспышка пламени разорвалась не далее чем в квартале от меня, и я начала поворачивать голову в сторону угрозы, но Такеши потащил меня вперёд с резкой, беспощадной силой.

– Вперёд, – сказал он Анне, которая была прямо перед нами.

Её шаги замедлялись, когда она пыталась понять, куда идти. Она застыла на месте, когда ещё один близкий взрыв послал волну жара на нас. Чёрный дым повалил в воздух от пылающего корпуса механизированной телеги чуть дальше по улице.

– В тех машинах взрывчатки? – спросила я, когда мы поравнялись с Анной.

Такеши практически нёс меня, пока я пыталась держать руку неподвижно.

– Нет. Это лучи солнца, увеличенные под куполом. Мы сгорим, если не попадём внутрь, – сказал он приглушённым маской голосом.

Глаза Анны широко распахнулись. Такеши так крепко обхватил меня рукой за талию, что я едва могла дышать. Его руки в когтистых перчатках впились мне в бок.

– Здесь, прямо тут, – сказал он, подталкивая меня к обычному бетонному зданию, как раз когда над нами затрещала линия электропередачи.

Анна ворвалась в дверной проём, чуть не попав под россыпь искр. Она откинула капюшон и улыбнулась, и я почувствовала, как напряжённое тело Такеши расслабилось.

– Дай угадаю, – сказала она ему. – «Огненный час».

Её заявление было прервано очередным взрывом снаружи.

– Когда солнце движется прямо над головой, оно фокусируется через определённые слабые места в куполе, – ответил Такеши, ведя меня через пространство к задней комнате, заполненной грудой обломков. – У Мазикинов есть свои личные берлоги на верхних и нижних ярусах. Первые этажи каждого здания в городе предназначены для того, чтобы дать убежище, если кто-то случайно задержится снаружи. Это общественная территория.

Он обвёл нас вокруг нескольких куч осыпавшегося цемента и металлических обломков к толстой стене в центре здания. Он отодвинул в сторону тонкий бетонный лист и там, в полу, показалась большая неровная трещина. Бормоча что-то Анне, он повёл её внутрь… вниз, в дыру. Моё сердце забилось немного быстрее, когда она исчезла. Он повернулся ко мне.

– Это будет больно.

Я наклонилась к нему. Анна стояла в тускло освещённом пространстве прямо подо мной.

– Я поймаю тебя, – тихо сказала она.

– Это будет очень больно, – пробормотала я, и Такеши усмехнулся.

Собравшись с духом, я неуклюже поползла к отверстию в полу. Яма была около шести футов глубиной, судя по тому факту, что голова Анны была прямо рядом с моими ботинками, когда они болтались подо мной. Я могу это сделать. Я справлюсь. Я…

– Хватит думать, – сказал Такеши.

А потом он толкнул меня. С визгом я рухнула вниз, тяжело приземлившись, но Анна успела подхватить меня раньше, чем я ударилась об пол. Боль взорвалась в моём плече, и я стиснула зубы, чтобы не закричать.

Такеши легко приземлился рядом с нами, оставив отверстие над нами совершенно тёмным, он положил на место лист бетона. Он снял маску и без малейшего извинения посмотрел на меня, обливающуюся холодными каплями чистой боли.

– Все вокруг вас – Мазикины, – сказал он. – Они в основном прячутся от стихий и спят днём, но никогда не знаешь, когда это случится.

Он указал на узкий каменистый туннель. Голые, грубо отлитые лампочки были натянуты через каждые двадцать шесть метров или около того, что позволяло мне видеть, что нас ждёт прогулка. Анна пошла первой, а я за ней. Я старалась не нервничать из-за того, что Такеши стоит у меня за спиной, но было трудно расслабиться рядом с ним. Наконец, пройдя несколько минут по неглубокой тропинке вниз, мы подошли к металлической двери, запертой на тяжёлый висячий замок. Такеши выудил из кармана отмычку, вставил её в замок и распахнул дверь. Своими острыми, как бритва пальцами он крепко держал меня под локоть. Он повёл меня вниз по другой лестнице, мимо мокрых каменных стен к светящемуся огню внизу. Мы находились глубоко под землей, и температура была намного ниже, чем наверху. Мои ботинки поскользнулись на влажной лестнице, и я чуть не упала, но Такеши подхватил меня. Он был худощав, всего на несколько сантиметров выше меня, но явно сильнее, чем выглядел.