Текст книги "Хаос (ЛП)"

Автор книги: Сара Файн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Его рука ласково прошлась по моей талии.

– Ты не сможешь победить, Лила. Нет, если ты хочешь, чтобы и без того частично уничтоженный выпускной класс Варвика окончил школу со всеми остальными. В моём арсенале уже есть несколько, и я смогу убить гораздо больше, прежде чем ты сможешь остановить нас. Я тщательно выбирал. Ты не сможешь сказать, кто есть кто. Они из твоей школы. Ты сидела с ними в классе сегодня утром. Они сегодня гуляют, на вечеринках, сидят в «Фейсбуке». Сегодня они были на бейсбольной тренировке Йена. Они смотрели, как после школы ты садишься в машину с ангелом. Как же ты будешь сражаться с нами?

Моё сердце чуть не остановилось. Я не знала, с кем сражаться. Я не знала, что делать.

Он заиграл с подолом моей рубашки, его пальцы касались обнажённой кожи над моими джинсами.

– Я буду сдерживаться. Для тебя. Пока ты не дашь мне то, что я хочу.

Я стиснула зубы.

– И что же это?

Он провёл пальцами по моему боку, поглаживая рёбра.

– Я хочу того же, что и он. Я хочу, чтобы ты отдалась мне. И полагаю, ты хочешь именно этого.

– Ты ошибаешься. Ты злой чёртов псих…

– Шшш. Ты знаешь, кто я. И кем я могу быть, если ты позволишь себе в это поверить. В самом деле, насколько ты верна Судье? Она причинила тебе боль, как причинила боль моей семье. И по её приказу ты уничтожила их всех. Ради чего? Только для того, чтобы тебя отправили обратно, чтобы совершить ещё больше убийств. Она использует тебя, Лила.

Он закружил меня в своих объятиях и приподнял мою голову.

– Ты сказала, что не хочешь сражаться, и ты не должна.

Мой телефон прервал момент и прозвучал звук поступившего сообщения. Джури отпустил меня и отступил назад. Я достала телефон.

«Если ты не ответишь в течение следующих шестидесяти секунд, я выезжаю».

Джури слегка улыбнулся мне.

– Думаю, на сегодня мы закончили.

Не сводя с него глаз, я попятилась к двери. На крыльце я развернулась и, перепрыгивая через ступеньки, выскочила на лужайку. Моё зрение было расплывчатым от слёз, а мысли затуманены безумием всего происходящего. Я подбежала к своей машине и села. В дверном проеме дома появился худой силуэт Джури.

Я набрала сообщение, сообщив Генри, что уже в пути, и поехала прочь от нового гнезда Мазикинов. Я через многое прошла в своей жизни, и я столкнулась со многими врагами. Я выживала снова и снова. Я никогда не сдавалась. И я верила, что никогда этого не сделаю. Но по мере того, как я мчалась по гравийной дороге к Варвику, мне казалось, что я уже сдалась.

ГЛАВА 29

Я приехала в дом Стражей, надеясь, что в подвале у нас есть тренировочная комната, где я смогу провести несколько часов, колотя по тканевым манекенам. Каждое мгновение и каждый километр приносили с собой повторения того, что только что произошло. Джури говорил в точности как Малачи. Он прикасался ко мне, как Малачи. И я позволила ему. Я цеплялась за иллюзию и позволяла ей течь по моим венам, как наркотику.

Я покачала головой, пытаясь прояснить разум. В доме горел свет, но машины на подъездной дорожке не было. Когда я вошла, Генри сидел за белым деревянным столом. Взгляд его серых глаз был тяжёлым. Я подошла и села напротив него.

– Все крепко заперты на ночь, – сказал он, скрестив руки на костлявой груди. – И Дианы не будет дома ещё несколько часов.

– Хорошо. Я приметила нескольких Мазикинов. Вроде как.

Его брови поползли вверх.

– Они готовят метамфетамин…

– Что такое метамфетамин?

– У них есть дом в лесу, там они делают наркотики и продают их. Хозяева дома наверняка Мазикины. Но Джури стянул туда и других людей, – я опустила голову на стол, положив её на скрещенные руки. – Честно говоря, я не знаю, кто из них были Мазикиными, а кто – люди.

– Ты попыталась это выяснить?

– Я вернусь завтра вечером, – тихо сказала я.

Ничего другого мне на ум не приходило. И маленькая, но ужасная часть меня хотела вновь почувствовать эти руки на своей коже. Хотела услышать шёпот его голоса. Хотела ещё один удар, что-то, что заглушит боль на несколько минут.

– Ты зашла в дом? Они не попытались остановить тебя?

Я покачала головой.

– Думаю, Джури хотел, чтобы я увидела, что он сделал.

– И он не пытался схватить или убить тебя?

Я посмотрела на Генри.

– У тебя что-то на уме?

Он издал глухой, сухой лающий смешок.

– Множество мыслей. Что он сказал, капитан? Какую игру он ведёт?

Я пожала плечами и отвернулась.

– Тогда к чему ты клонишь? – спросил он, и в его голосе послышались нотки раздражения. – Сколько ночей ты собираешься играть в эту игру?

– Я делаю всё, что в моих силах, Генри. Прости, если для тебя это слишком медленно.

Взгляд Генри скользнул по мне.

– Он пытался вести себя как Малачи? Устоять перед такой приманкой может оказаться крайне сложно.

Я провела языком по зубам.

– Ему меня не одурачить.

– Я беспокоюсь не о нём.

– Мне лучше пойти домой.

Я откинулась на спинку стула.

Генри наклонился вперёд, положив локти на стол.

– Это приятно, правда? Так хочется всё забыть. Забыть, кто ты и что должна делать. Я знаю, каково это, – он почесал пятнышко на щетинистой щеке. – Именно из-за этого меня и убили.

Я упёрлась ладонями в стол, готовая убежать к Диане и спрятаться на несколько часов, но его слова заставили меня застыть на месте. Генри никогда не рассказывал о себе, если что и проскакивало, то довольно мало.

– Что ты имеешь в виду?

– Я много лет похищал людей. Все контрактные работы. В основном для мафии, но было и несколько независимых операций. Я всегда был один. Без друзей. Я не мог себе позволить подпускать кого-то близко, – он перевёл взгляд на пятно на стене, пока говорил, как будто он погрузился в воспоминания. – Я был в Чикаго по работе. Мне нужен был некий сотрудник среднего звена, который сливал инфу федералам. Я провёл выходные, преследуя этого парня, – он усмехнулся. – Не осознавая, что меня самого кто-то преследует.

Я убрала ладони со стола и положила их на колени. Ожидая.

– В то время такие люди, как я… мы не могли быть сами по себе. Но были места, куда мы могли пойти. Иногда мне это было нужно, понимаешь? Мне просто нужно было прикоснуться к другому человеку, и чтобы он прикоснулся ко мне. Заставил меня почувствовать себя настоящим. И меньше быть похожим на привидение, – румянец залил его щёки, когда он встретился со мной взглядом, затем он отвернулся, прочищая горло. – Как бы то ни было, в ту ночь я нашёл одно из таких мест, рядом с главным притоном, прямо там, где моя «цель» остановилась с его любовницей. Я решил, что несколько часов ничего не изменят. И когда я подошёл к этому месту, из тени вышел мужчина и предложил мне сигарету. Марвин Риччио, – Генри покачал головой, когда его губы сложились вокруг имени. – Он был такой же, как я. Убийца до костей. И мы бывали вместе раньше. Любовь и ненависть могут быть очень тесно связаны друг с другом… вот что я чувствовал к нему. Он оказался в этом месте, как раз тогда, когда я нуждался в ком-то, и хотя я знал, что здесь что-то не так, я хочу сказать, почему он был там? Прямо там, когда я был в городе на работе? Я знал, чего хочу. Он сделал меня слабым.

– Ты позволил ему приблизиться к тебе.

– Всё произошло очень быстро. В один миг я курил, а в следующую минуту мы уже были в переулке, и он держал меня в своих руках, и я никогда ничего так сильно не хотел. И никогда не чувствовал себя таким желанным. Я всегда испытывал эти чувства, когда был с ним, – он замолчал, всё ещё таращась в стену. – Приятно, когда тебя хотят, – произнёс он так тихо, что его было трудно расслышать. – В эти секунды мне было приятно думать, что он не может устоять, находясь рядом со мной.

– Секунды.

Он кивнул.

– После этого я уже лежал на земле с ножом в животе. И знаешь, что он сказал мне, пока я умирал там? Он сказал: «всё это никогда не было настоящим».

Я закрыла глаза.

– Генри, мне так жаль.

– Это было не самое худшее, капитан. Самым болезненным было то, что я это и так прекрасно знал. Я понимал это с самого начала. Я просто решил притвориться. Поэтому я умер, зная, что сам сотворил это с собой. И когда я добрался до Пустоши, я понял, что там мне и место. Я даже не сопротивлялся.

Я отодвинула свой стул от стола, чуть не упав назад, потому что мне очень хотелось убраться прочь от него.

– Увидимся завтра, Генри. Мне надо идти.

Я нащупала свои ключи в кармане, пока шла к двери.

– Это всё не настоящее, капитан, – сказал он мне вслед. – Притворство лишь убьёт нас всех. Иногда единственное, что ты можешь сделать, это посмотреть в лицо тому, кто перед тобой, и увидеть его таким, каким он есть… и каким он не является.

Дверь за мной захлопнулась, и я побежала к машине. Я проехала мимо поворота к дому Дианы и выехала на шоссе, а слова Генри звенели у меня в голове. Голова была словно бомба замедленного действия, пока я ехала по мостам в Ньюпорт и до самого места, которое всегда привлекало меня в такие моменты. Я прошла по каменистой тропе утёса в темноте, слушая, как океан лижет берег в нескольких метрах подо мной.

Я села на валун, где стояла всего несколько месяцев назад, требуя дать мне знать всё ли в порядке с Надей, крича в небо, чтобы оно сказало мне, куда она попала. Одного порыва ветра было достаточно, чтобы столкнуть меня с обрыва.

Один порыв ветра был всем, что требовалось сейчас.

Я не могла здесь оставаться. Я не смогу сделать это. Я уже не была такой сильной, больше нет. У меня всё отняли, и Генри был прав: мои ошибки не только приведут к моей смерти, но и к гибели других. Я была обузой.

«Всё это никогда не было настоящим», – эти слова сказал любовник Генри, его убийца. Дрожа от ветра, треплющего мои волосы, я вынуждена была задаться вопросом, было ли что-то из этого настоящим. Что делает что-то реальным? Я была в городе, где люди могли вырастить всё, что хотели, из ничего, были ли эти вещи реальными? Я была в адском мире, где существование означало бесконечный ужас, но любовь могла исцелить прикосновением. Неужели это правда? Теперь, когда я была здесь, в мире живых, то, что я всегда считала реальностью, больше не ощущалось таковым. Я не чувствовала себя связанной ни с чем из этого.

Я протянула руку, ища края моей реальности, задаваясь вопросом, смогу ли я пронзить её, как мыльный пузырь. Что будет, если я встану и шагну прямо через край? А что, если я просто лягу и не встану?

– С меня хватит, – сказала я небу, обращаясь к Судье, где бы она ни была. – Я сдаюсь.

Тихое шипение волн было единственным ответом.

Я поднялась на ноги и протянула руки.

– Сдаюсь, – крикнула я. – Ты меня слышишь? Я не могу этого сделать!

Я запрокинула голову, ожидая, когда ветер унесёт меня, не заботясь о том, куда – лишь бы больше не чувствовать этого жалкого одиночества.

– Ну же, – крикнула я Судье. – Чего ты ждёшь? – я покачнулась на месте, носками сапог упираясь в скалы. – Пожалуйста, – прошептала я. – С меня хватит.

«Я влюблён в твою силу, – прошептал в ответ Малачи, эхом отозвавшись в моей памяти. – В твою решимость, в то, что ты никогда не сдаёшься».

Рыдание вырвалось из моего горла ещё до того, как я поняла, что плачу. Я споткнулась о камень и тяжело приземлилась на гравийную дорожку. Я перекатилась на спину и посмотрела на луну.

– Ты был бы так разочарован, если бы увидел меня сейчас, – пробормотала я, хотя прекрасно знала, что Малачи меня не слышит.

«И прямо сейчас эти люди нуждаются в этом».

Я испустила ещё одно судорожное рыдание. Он сказал мне это у врат города Мазикинов, доверяя мне сделать всё возможное, чтобы привести все эти человеческие души в безопасное место. Я думала, что смогу, но сейчас в опасности было больше людей. Прямо сейчас.

Пока я была здесь, жалея. Притворяясь. Делая в точности то, что делали все люди в тёмном городе, вместо того, чтобы отправиться на поиски того, что мне было нужно, вместо того, чтобы встретиться лицом к лицу с реальностью и справиться с ней, какой бы болезненной она ни была, я взрастила жалкую имитацию того, чего больше всего хотела, а затем похоронила себя в ложном комфорте. И поступая так, я отвернулась от всего, чем я себя считала, и от всех, кто мне дорог.

Йен. Тиган. Диана. Генри. Так много других, которых ещё можно было спасти, если только притворство не было для меня важнее их жизней. Если только моё желание провести несколько минут в иллюзии не стоило больше их безопасности. Если только моя жажда побега не перевесит чувство долга.

– Я не бросаю своих друзей, – сказала я срывающимся голосом.

Я медленно встала и отряхнула штаны. Я была одноразовой брошенной девочкой… хоть кем-то я была. Но я не бросала людей. Я не отворачивалась. И я не сдавалась.

– Я никогда не сдамся, – прошептала я.

Я всё ещё была измотана. Всё ещё горевала. Всё ещё чувствовала, что все мои внутренности разбиты и растоптаны. Но я не остановлюсь, пока не выполню работу, ради которой меня сюда послали. Дело было не в верности Судье. Отнюдь.

Дело было в том, что я выбирала, кем хочу быть.

Я глубоко вдохнула морской воздух, села в машину, поехала обратно через мосты и направилась к Диане. Мне нужно несколько часов сна, прежде чем я столкнусь с завтрашним днём. Чтобы добиться успеха, мне нужно стать более проницательной и сосредоточенной. Я должна смотреть на Джури и видеть то, что скрыто за оболочкой. Он был просто испорченной копией Малачи, и он не сможет обмануть меня, если я ему этого не позволю. Ведь позволив ему приблизиться ко мне, я растоптала память о времени, которое мы провели вместе с Малачи. Тем самым, я плюнула на него. Малачи заслуживал от меня гораздо большего.

Единственное, что я могла сделать, это смириться с тем, что Малачи ушёл, сохранить воспоминания о том, что у нас было, и перестать пытаться не скучать по нему – я никогда не перестану скучать по нему.

Я припарковала машину и поднялась по ступенькам, затем распахнула входную дверь и бросила ключи в корзину у входа.

На полпути меня осенило. Дверь была не заперта.

Я прижалась к двери. Он стоял, прислонившись к стене. Всего в трёх метрах.

– Диана держит запасной ключ под камнем в виде божьей коровки в цветочной клумбе, – тихо сказал Джури. – Довольно очевидный выбор.

Я вытащила нож, ярость вспыхнула во мне.

– Если ты хоть что-нибудь сделал ей…

– Она на работе, насколько я знаю, – он сделал медленный, осторожный шаг ко мне. – Я не мог остаться в стороне, Лила.

Я крепче пальцами сжала рукоятку ножа.

– Ты заблуждаешься.

Он нахмурился.

– Ты не выглядишь счастливой, увидев меня.

– О, я счастлива. Ты выбрал идеальное время, чтобы появиться.

Я рванула к нему, выкинув руку с ножом вперёд, подобно броску змеи. Он поднял руки и отскочил назад, широко раскрыв глаза и недоверчиво покачав головой.

– Ты серьёзно?

– Совершенно серьёзно.

И ещё более решительно, потому что он не думал, что я действительно пойду на это. Он считал меня слабой. И он ошибался. Я пырнула снова, чуть не порезав ему палец, но он отскочил в сторону и поставил стул между нами. Когда я снова двинулась вперёд, он бросил его к моим ногам, вынудив меня подпрыгнуть, чтобы не споткнуться о его ножки. Он поймал моё запястье, когда я замахнулась, но я ударила его коленом в живот.

Он застонал.

– Я не хочу причинять тебе боль, – прошипел он сквозь стиснутые зубы, когда я пальцами впилась в его шею.

Одной рукой он обхватил меня за талию, а другой сжал запястье, чтобы я не вонзила клинок ему меж рёбер.

– А я хочу, – фыркнула я, затем ударила лбом в его скулу.

Он резко отпустил меня, и я откатилась в сторону, тут же вскочив на ноги.

Он издал хриплый смешок, коснувшись кончиками пальцев своей тут же распухшей щеки.

– Это было очень хорошо.

– Заткнись.

Он снова пытался говорить как Малачи. На этот раз ничего не выйдет.

– А ты достаточно смел, раз пришёл сюда вот так. Ты, должно быть, в самом деле, думал, что заполучил меня.

Я сделала круг влево, пытаясь заманить его в открытое пространство гостиной, где он не сможет швырять в меня мебель.

Я насторожилась: Малачи был мастером импровизации, а Джури наверняка знал все его трюки. Какую из вещей Дианы он использует как оружие против меня? Ваза на кофейном столике? Металлическая лампа рядом с диваном? Джури улыбнулся, увидев, как я оцениваю возможности.

– Драться здесь – плохая идея, – сказал он. – У Дианы такой чудесный дом.

– Тогда, возможно, тебе не стоило вламываться снова.

Он нахмурился, и я воспользовалась моментом, чтобы схватить его за ноги. Однажды это уже сработало – на тренировочном коврике в подвале старого дома Стражей. Малачи не ожидал такого нападения, и это был единственный раз, когда я победила его.

Он испуганно проворчал и согнул колени, когда я врезалась в него. Я опрокинула его на кофейный столик, который рухнул с раздирающим хрустом под нашим весом. Джури задохнулся от боли, когда я вонзила нож ему в икру, но ткань его джинсов была слишком толстой, чтобы я сумела сделать глубокий надрез. В одно мгновение он снова пальцами обхватил моё запястье, сжимая так сильно, что я вскрикнула. Он бросился вперёд, схватив меня за другое запястье, когда я протянула руку, чтобы остановить его.

Затем он оказался на мне, безжалостный вес его тела пригвоздил меня к полу. Я дёрнула головой, решив ударить его, но он уклонился в сторону и плечом удержал меня.

Пока я не укусила его за плечо, вонзив зубы в его мускулы.

Он взревел от боли, а затем так сильно прижался ко мне всем телом, что я с трудом разжала челюсти. Я не могла дышать. Я не могла пошевелиться.

– Прекрати сейчас же, Лила, – резко сказал он. – Уж становится смешно.

Издеваться над ним было всё равно, что лить кислоту на раны. С душераздирающим криком я боролась, отчаянно пытаясь выбраться из-под него. Но он держал мои запястья в одной руке и схватил меня за волосы, используя этот манёвр, чтобы удержать меня.

– Перестань, Лила. Хватит.

– Пошёл ты, – крикнула я, слёзы потекли из уголков моих глаз.

Это не могло закончиться так скоро. Этого не должно было происходить. Я чувствовала себя такой дурой. Я не могла защитить даже себя, не говоря уже о ком-то ещё. Но я всё равно не сдавалась.

– Тебе придётся убить меня, Джури. Я не остановлюсь.

Он нежно поцеловал меня в лоб.

– Ты всё неправильно поняла, и мне следовало подумать об этом. Посмотри на меня.

Его вес на мне немного уменьшился, и мой разум начал работать, ожидая точного момента, чтобы сбросить его или сильно ударить коленом. Чтобы он ничего не заподозрил, я посмотрела ему в глаза, как будто он спрашивал.

– Это я, – тихо сказал он.

– Ты и раньше дурачил меня этой фразой. Я больше не буду играть в эту игру.

В его глазах вспыхнула ярость.

– Тебе не следовало играть в неё.

– Остановись. Хватит притворяться.

Он кивнул.

– Больше никакого притворства. Посмотри на мою шею, Лила. Внимательно посмотри.

Я посмотрела. На гладкую оливковую кожу его шеи. У него не было тех ужасных шрамов, которые остались у Малачи после пребывания в городе Мазикинов. Мой взгляд автоматически переместился на шрам, где Джури укусил Малачи за шею.

Его там не было.

– Что за…

Держа мои запястья в мёртвой хватке, он потянулся другой рукой, расстегнул рубашку и задрал её. Ужас пронзил меня.

– Шшш. Лила, я просто показываю тебе. Смотри.

Я опустила взгляд и увидела его торс, без шрамов – безупречный, не омрачённый огромным пустым местом, куда Королева вонзала свои когти в грудь Малачи. Но, конечно, на этом теле ничего этого и не должно было быть. Там должны были быть только те шрамы, которые Малачи принёс на себе в мир живых. Это было тело, которое Малачи был вынужден оставить, когда Джури овладел им. Он медленно взял одну мою руку в свою, всё ещё держа другую в безопасности. Его глаза задержались на моих, когда он направил мою ладонь к тому месту, где четыре глубоких следа когтей оставили шрам на спине Малачи.

Они тоже исчезли. Под моей рукой была только тёплая кожа.

– Произнеси моё имя, – тихо сказал он.

– Ты не он, – вымолвила я сдавленным всхлипом. – Он ушёл. Не знаю, что ты сделал, но меня тебе не одурачить. После царства Мазикинов у него остались одни шрамы. Они у него будут…

– Все они исчезли к тому времени, как я добрался до Элизиума.

Осторожно, словно стараясь не спугнуть меня, он отпустил мою руку и положил её себе на спину. Я не смогла бы сдвинуть его с места, даже если бы захотела. Я была парализована шоком.

– Ты знаешь меня. Скажи моё имя, – повторил он, склонив голову так, что носом задел мою щёку, заставив меня вздрогнуть. – Пожалуйста, скажи моё имя. Я с трудом выбрался из рая, чтобы снова услышать его.

– Малачи? – сказала я дрожащим голосом.

Его глаза светились облегчением и любовью.

– Да.

ГЛАВА 30

Я моргнула, глядя на него, изучая каждый сантиметр его прекрасного лица.

– Что ты сделал?

Он выглядел немного смущённым.

– То же самое что сделал и в двух других случаях.

– Ты вломился в Святилище, – когда он кивнул, я сказала: – Как такое вообще возможно? Ты был в Элизиуме!

Он отпустил руку, которую держал над моей головой, и приподнялся на локте, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

– Когда ты была в Элизиуме, как ты увидела тёмный город?

Я вспомнила.

– Я увидела лицо Нади на своей руке и начала думать о ней, и он как бы… появился, – другие вспомнившиеся разговоры поразили меня. – Джим тоже был в Элизиуме и видел Ослепляющий Город. Он сказал, что чувствовал беспокойство и хотел большего, а потом это стало для него очевидным. И Анна рассказывала мне, что в тот момент, когда она поняла, что Такеши нет в Элизиуме, перед ней предстала Пустошь, и город Мазикинов, находившийся на самом её краю, в пустыне.

Малачи кивнул.

– Тогда ты знаешь, как это произошло.

Я осторожно коснулась его лица.

– Но разве ты не нашёл свою семью?

Он закрыл глаза.

– Нашёл, – он улыбнулся. – Я был рад их видеть. Знать, как они счастливы. И они не забыли меня. Мама плакала.

– Как же ты мог оставить их? – спросила я, когда он опустил голову в пространство между моим плечом и шеей. Я обняла его и запустила пальцы в его чернильно-чёрные волосы. – Ты так долго этого хотел.

– Потому что теперь я хотел нечто большего, – его горячее дыхание касалось моей ключицы. – И когда Святилище появилось передо мной, решение трудным не было. Или, по крайней мере, я его уже принял. Судья была весьма раздражена, когда я появился снова.

Я сжала губы, стараясь не рассмеяться.

– Ты невероятен, – прошептала я, крепко обнимая его. – Не могу поверить, что ты это сделал. Почему ты позволил себе снова стать Стражем? Я имею в виду…

– Думаю, нам следует немного прибраться, прежде чем Диана вернётся домой, – резко сказал он, поднимая голову.

Он встал, оставив меня лежать на спине, всё ещё дрожащую. Через несколько секунд я села и увидела, что он собирает осколки разбитого кофейного столика.

– Я отнесу это на мусорку.

Он вышел на улицу, а когда вернулся, я включила пылесос, пытаясь собрать с ковра осколки разбитого стекла. Мы убирались молча. Это не заняло много времени. Когда мы закончили, её гостиная стала выглядеть немного пустой, и я знала, что мне придётся многое объяснить. Малачи завязал мешок для мусора и поставил его у двери, затем подошёл ко мне. Его щека была красной и опухшей там, где я ударила его головой, а на джинсах зияла кровавая рана поперёк икры, но он не хромал.

– Ты можешь попросить Рафаэля, чтобы он вылечил твои раны, когда вернёшься в дом Стражей, – сказала я.

Он пожал плечами, взял мою руку и положил себе на грудь. Точно так же, как это сделал Джури прошлой ночью, и я напряглась. Малачи отпустил меня, нахмурившись.

– Что он с тобой сделал, Лила? – спросил он тихим и убийственным голосом.

– Самое худшее, что он мог сделать. Он притворялся тобой.

Хуже того, я тоже притворялась.

Он посмотрел на свои руки.

– И теперь ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе.

Я покачала головой.

– Я… просто у меня чувство будто…

Я не знала, как это сказать. У меня было такое чувство, будто я ему изменила. Но будет нечестно держать его в неведении.

– Я позволила ему прикоснуться ко мне, – объяснила я. – Я знала, что это не по-настоящему, но позволила ему прикоснуться ко мне.

Его глаза были такими тёмными. Бездонными. Я не могла прочесть их, когда он спросил:

– Почему?

– Потому что я скучала по тебе. И я так устала. Мне просто хотелось немного успокоиться, – я проглотила воспоминание об этом, о поражении. – Я так сильно этого хотела, – сказала я сдавленным голосом.

– Это помогло?

– Нет, – сказала я, поморщившись. – Это было обескураживающе и ужасно.

– А если я прикоснусь к тебе сейчас?

Он замер, ожидая моего ответа

– Это всё ещё может сбить с толку.

– Тогда я постараюсь сделать так, чтобы это не сбивало с толку.

Он снова потянулся к моей руке, и я позволила ему взять её и положить ему на щёку. Он повернул голову и поцеловал мою ладонь.

– Что бы он ни сделал, что бы ни сказал, он никогда не сможет хорошо сыграть меня, – он приподнял мой подбородок. – Потому что он не чувствовал, что становится сильнее просто потому, что ты прикасалась к нему. Он не исцелил твоё тело своими руками на твоей коже. Он никогда не поймёт силу этого. А это значит, что он никогда не сможет заставить тебя почувствовать то, что могу я.

Затем его губы оказались на моих, тёплые и восхитительные, а кончики пальцев скользнули вниз по моей щеке к горлу. Он провёл ими вдоль моей ключицы, углубляя поцелуй, скользя языком в мой рот и заставляя меня застонать от его вкуса. Я обвила руками его шею, от нашей связи у меня перехватило дыхание, его твёрдое тело прижалось к моему, и он рукой обвил мою талию, прижимая меня к груди. Я руками скользнула по его плечам, вниз по спине, до самой талии. Всё было гладко, никаких бугристых шрамов под рубашкой, и вдруг мне захотелось посмотреть, как выглядит это чудо. Я задрала ему рубашку, он стянул её через голову и бросил на пол.

Моё сердце забилось, как отбойный молоток, когда я коснулась места, где был ужасный шрам, прямо в центре его груди. Теперь Малачи был совершенен, мускулы срослись под кожей, которая покрывалась гусиной кожей везде, где я касалась. Он вздрогнул, потом рассмеялся.

– Я тоже был удивлён.

– Я люблю тебя, независимо от того, как ты выглядишь.

– Я знаю, – он резко вздохнул, когда я провела пальцами по центру его живота. – Лила…

Я не знала, как объяснить. В основном потому, что это было самое большое чувство, которое я когда-либо испытывала. Я встала на цыпочки и снова поцеловала его, пальцами впилась в подтянутые мышцы его спины, пытаясь перевести мощное, дрожащее желание, скручивающееся внутри меня. Спустя несколько минут, когда эта потребность становилась всё сильнее с каждой секундой, Малачи застонал и поднял меня. Я ногами обвила его талию.

– Куда? – произнёс он в мои губы.

– Моя кровать, – пробормотала я.

Он пронёс меня по коридору в мою комнату, затем опустился рядом со мной на мою односпальную кровать, не отрывая своих губ от моих. Я не могла успокоить дыхание, не могла взять себя в руки. Я чувствовала напряжение в его мускулах, твёрдые линии его тела, настойчивость, когда его рука сжимала моё бедро.

Он здесь, и он настоящий. Я повторяла это себе снова и снова. Теперь он у тебя есть. Но как долго это продлится, прежде чем мы снова расстанемся? Мои пальцы вцепились в его спину, и я оторвалась от его губ, чтобы попробовать его кожу, мои зубы царапнули его шею и вырвали из него прерывистый вздох. Он устроился рядом со мной, а не сверху, поэтому я повернулась к нему, обхватив лодыжкой его икру. Теперь его рука была как раз под моими рёбрами, и я всё ждала, что она рискнет подняться, может быть, попытается стянуть с меня рубашку, как я сделала с ним, но она осталась там, где была.

Я не была уверена, рада я этому или расстроена.

Я прикусила впадинку у основания его шеи, и он обвил пальцами мою шею, удерживая меня там. Его пульс бился неистово, ровно и яростно. Но когда я провела языком по центру его груди, он резко перевернулся на спину, и чуть не свалился с кровати. Я ухватилась за него и отодвинулась к стене, чтобы у него было место.

– Извини, – сказала я, когда он усмехнулся. – Я сделала что-то не так?

Его глаза были закрыты, а улыбка на лице была такой милой, что я не смогла удержаться от поцелуя.

– Нет, всё в порядке, – сказал он, задыхаясь, когда я подняла голову. – Но ты не можешь продолжать это делать.

– Почему?

– Потому что, Лила, это немного… – он вздохнул. – Я просто хочу двигаться медленно. Я не хочу снова переживать то, что произошло между нами на тренировочном мате в тот день. Ты была напугана, а я даже не заметил.

– Ты заметил.

Он убрал волосы с моего лица.

– Недостаточно быстро.

Я посмотрела на свою руку, мои пальцы лежали на его груди.

– Но ты же… ты же этого хочешь, верно?

Я, конечно, знала. Я просто не понимала, как туда добраться. Это было немного похоже на вид прекрасного оазиса вдалеке, но пустыня вокруг него была усеяна фугасами, всеми этими вещами, которые случались со мной, воспоминаниями, которые подстерегали меня в самые худшие времена.

Малачи захватил мой рот своим и, прежде чем отпустить, укусил мою нижнюю губу.

– Ты знаешь, как сильно я хочу тебя, – сказал он, целуя меня в подбородок, в шею.

Я знала. Джури позаботился об этом. Он использовал его как оружие против меня. Малачи, должно быть, почувствовал моё напряжение.

– Хочу ли я знать, что он сказал тебе, когда притворялся мной?

Я покачала головой.

Малачи оглядел меня, его взгляд прошёлся по моим ногам, по животу и груди, к глазам.

– Он сказал тебе, что я не могу выбросить тебя из головы? Сказал тебе, что я представляю, как целую и прикасаюсь к тебе, когда на самом деле должен думать о других вещах? Он говорил тебе, что иногда это пугает меня – как сильно я хочу тебя и как глубоко это чувство?

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы выдержать его взгляд, когда я кивнула, ожидая его гнева и разочарования. Всё это я должна была услышать в первый раз, но Джури уже опередил его. Я бы разозлилась, если бы была на его месте, если бы монстр пришёл к Малачи в моём теле, и рассказал ему все мои секреты. Но Малачи не выглядел расстроенным.

– Все это правда, – сказал он. – Я не буду лгать, – он коснулся моего лба своим. – А сказал ли он тебе насколько ты ценна для меня?

Я моргнула, глядя на него. Малачи поцеловал меня в кончик носа.

– Он говорил тебе, как ты мне дорога? – увидев мой озадаченный взгляд, он улыбнулся. – Он сказал что-нибудь важное?

– Он только сказал, что ты, эм…

Малачи закатил глаза.

– Я уверен, что то, что он сказал, было настолько грубо, насколько это возможно. Тебе не нужно повторять это. Но, может быть, ты позволишь мне перевести, – его руки заскользили по моему животу к моему боку. – Чего я хочу, так это всего. Если бы ты отдала мне своё тело, но не всё остальное, это было бы довольно сокрушительным разочарованием. Я не хочу ничего делать, пока ты этого не захочешь.