Текст книги "Наша непостижимая бесконечность (ЛП)"

Автор книги: Саманта Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Не здесь.

– Ладно. Пойдем отсюда.

– Мы не можем пропустить занятия.

– Сейчас они волнуют меня меньше всего.

Он улыбнулся, а затем поморщился и притронулся к ранке.

Я закипела.

– Я убью его.

– Он того не стоит.

– Какого черта у вас произошло?

– Расскажу за обедом. Сходим куда-нибудь. Жди меня около школы.

***

– Я получил сообщение от Эль, – сказал Финн, когда мы сели в машину. – Она спрашивает, кто ударил меня.

– И что ты ответил?

– Пока ничего

– Финн, что происходит?

– Расскажу, как только доедем.

Мы ехали в густой тишине, от которой мой гнев лишь разрастался. Я переживала все утро, думая о губе Финна и том сукином сыне, который ударил его.

Полчаса спустя мы припарковались в уединенном местечке около парка, в котором выгуливали собак. Поздно вечером здесь никого не бывало – я знала об этом, потому что мы с Финном обычно приезжали сюда, чтобы побыть наедине. Сейчас, во время обеда, здесь стояли машины, но мы все равно были одни.

– Начни с самого начала, – попросила я, как только он выключил двигатель.

Он тяжело вздохнул.

– Когда я вернулся домой, после того как подвез тебя, отец уже меня поджидал. Юрист из его компании знает Тео, и он каким-то образом узнал обо всем и сказал об этом отцу, которого, мягко говоря, удивило, что теперь я встречаюсь с тобой.

– Судя по всему, новость его не обрадовала.

Финн горько усмехнулся.

– Еще больше ему не понравилось, что я ушел от него, пока он говорил.

– Ты… – Боясь спрашивать, я запнулась. – Ударил его в ответ?

– Чтобы опуститься до его уровня? – резко произнес он. – Нет. Как я уже говорил, он того не стоит.

– Что он сказал тебе?

Его рука почти до боли сжала мою.

– Что лишит меня будущего, если я не расстанусь с тобой.

Я выдернула у него руку.

– В каком таком смысле? И почему его до сих пор это заботит? Формально теперь я Фейвезер.

– Потому что у него с головой не в порядке. Ты здесь не при чем. Все из-за его желания контролировать мою жизнь, пока она не станет соответствовать придуманному им идеальному образу. Он уважает Тео и хочет, чтобы я был с его дочерью. Не с приемной дочерью, а с родной. Он практически хочет прожить мою жизнь за меня. Тебя выбрал не он – вот, что выводит его из себя. Если я не порву с тобой, он сделает так, чтобы я не попал в колледж.

– Он лишит тебя средств? – крикнула я. – Этот кусок… Этот сукин… Этот ненавистный кусок дерьма!

– Индия. – Финн потянулся ко мне. – Это неважно. У меня есть ты, а все остальное не имеет значения.

– Нет. – Я решительно покачала головой. – Твое будущее, Финн, – это важно. Он не отберет его у тебя, а ты не позволишь ему этого из-за меня. Он не может помешать тебе пойти в колледж.

– Может, он и не настолько всемогущ, как говорит… но, Индия, если он лишит меня содержания, я не смогу позволить себе хоть где-то учиться. Не только в Гарварде, но и вообще.

– Есть же стипендии, – напомнила я, но он покачал головой.

– Я никогда не получу финансирования. Отец слишком много зарабатывает. А в колледжах искусств нет спортивных команд.

– А что твои бабушка с дедушкой?

– Они на пенсии. У них комфортная жизнь, но платить за мою учебу им точно не по карману. Я могу съехать, найти работу…

– Нет. – Я хмуро посмотрела на него. – Так это не закончится. Ты пойдешь домой и скажешь отцу, что порвал со мной.

В его глазах вспыхнула боль.

– Ты что, шутишь?

– Мы не расстанемся, – пообещала я. – Но сейчас нужно, чтобы он так считал, пока мы что-нибудь не придумаем.

– Например, что?

– Пока не знаю. Подумаю.

– А пока будешь думать, то опять начнешь себя чувствовать… как ты назвала это? Моим маленьким грязным секретом.

Я видела, что в глубине души он по-прежнему переживает об этом.

– Нет. Это ненадолго. Совсем ненадолго.

Он секунду смотрел на меня, после чего – очевидно, поверив – потянулся ко мне, осторожно перетянул через консоль и усадил к себе на колени. Я коснулась его нижней губы рядом с ранкой. И нежно, очень нежно прижалась губами к его рту.

– Я люблю тебя, – прошептала я.

– Я тебя тоже, – выдохнул он. – Индия, клянусь… Это единственное, что имеет значение для меня.

Я ему верила, и его любовь согревала меня изнутри, но тем не менее я понимала, что ее недостаточно, что существуют и другие не менее важные вещи, и что я должна найти способ дать Финну их все.

***

Тео сидел у себя кабинете и с рассеянным видом смотрел в окно. Мне стало интересно, о чем он задумался. Явно не о работе.

Ладно, была не была.

– Можно войти?

Он очнулся от размышлений, но увидев, что его потревожила я, прикрыл веки.

– Я занят.

– И все-таки уделите мне время. – Я шагнула внутрь и закрыла за собой дверь.

Тео вздохнул и жестом указал на стул перед столом.

Я села и, всмотревшись в его лицо, увидела скорее отцовскую боль, нежели гнев. А еще разглядела смятение. Уж не начали ли на него действовать заявления Хейли о моей невиновности?

– Вчера вечером я кое-что поняла.

– И что же? – Его тон не располагал к продолжению разговора, но он хотя бы не выставил меня вон.

– Когда Хейли сказала, что встретила вас и мы переезжаем, меня начали мучить кошмары.

Тео нахмурился.

– О чем?

– На самом деле это были просто воспоминания. О том, что сделал мне мой отец.

В его глазах промелькнуло беспокойство, и я поняла, что поступаю правильно.

– Хейли наверняка говорила вам, что он морил меня голодом… помимо всего остального.

– Да, – прошептал он. Мое прошлое явно его ужасало.

– Мне снова начали сниться те времена, чего не случалось уже несколько лет. Все оттого, что Хейли перетащила меня через всю страну, чтобы жить с незнакомцем. Я не знала, что вы за человек, и боялась оказаться в новом кошмаре.

– Индия. – Он потер руками лицо. – Я не знал этого.

– Знаю. Поэтому я не слишком тепло с вами общалась… мне нелегко кому-либо доверять. Бог свидетель, я только сейчас учусь доверять Хейли. Первые несколько месяцев после переезда мне периодически снились кошмары, эти воспоминания. А вчера я осознала, что не так давно они прекратились. А я этого и не заметила.

Он почему-то аж подскочил, но я поняла причину, как только он задал вопрос:

– Хочешь сказать, что они прекратились, потому что ты встретила Финна?

– Нет, – занервничав, ответила я. – Они прекратились, потому что я начала доверять вам.

Тео, который явно не ожидал такого ответа, медленно откинулся в кресле, и я робко улыбнулась.

– Хотя я осознала это не сразу. Но я размышляла над одной проблемой, и единственно верным решением мне показалось обратиться с ней к вам. Меня удивило это. Тогда я и подумала о кошмарах и о том, что их больше нет. – Я опустила взгляд на свои руки. – Знаю, вы разочаровались во мне. – Я криво ему улыбнулась. – Но вы должны мне поверить: я не такая, какой вы меня считаете.

– Индия, я бы хотел понять, что происходит. Элоиза говорит, что не ненавидит тебя, и просит меня не расстраиваться. Для девушки, которую предали, она уж слишком великодушна.

– Сейчас есть проблема серьезнее, чем наши с Эль отношения.

Он нахмурился.

– Какая?

– Я узнала о Финне одну неизвестную никому вещь. С этого и началась наша дружба. Я расскажу вам, что это такое, потому что ему нужна ваша помощь.

– Окей. – Он подался вперед. – Я тебя слушаю.

***

Когда я закончила рассказывать об отце Финна – об избиениях, о жестоком обращении с самого детства, о постоянных угрозах, – он, побледневший, смотрел на меня целую вечность. Еще я объяснила, что Элоиза притворялась его девушкой, чтобы отец отстал от него.

– Элоиза знает? Она знала все это время? – ощетинился Тео.

– Нет, – торопливо заверила его я. – О жестоком обращении Финн молчал. Она знает лишь об эмоциональном давлении на него.

– С притворством Элоизы я разберусь позже. Сейчас важно найти доказательства, которые подкрепили бы твои утверждения.

Во мне вспыхнул гнев.

– Но мои утверждения не голословны! Сейчас губа Финна разбита кулаком его отца.

– Индия, я верю тебе. Но если действовать по закону, то без доказательств я не смогу ничего предпринять.

– Тео… подумайте, о ком идет речь. Вы знаете этого человека гораздо дольше, чем я. Я не прошу вас действовать по закону. Да и Финн тоже этого не захочет. Мне даже думать невыносимо о том, что его втянут в судебное разбирательство. Я прошу вас придумать какой-нибудь способ, который убедил бы его отпустить Финна.

Тео так долго молчал, что я начала бояться, не совершила ли огромную ошибку.

– Мне нужно поговорить с Финном, – сказал он в итоге. – Приведи его сюда.

– Боюсь, он воспротивится любым действиям, из-за которых может потребоваться, чтобы он оставил меня, поэтому подключать его – не лучшая идея.

– Индия, я не буду предпринимать какие-либо шаги, которые изменят домашнюю ситуацию Финна, не поговорив с ним. Приведи его.

Мое сердце гулко заколотилось, и я тяжело сглотнула.

– Хорошо, сэр.

***

Финн в шоке воззрился на Тео, а потом перевел на меня обвиняющий взгляд.

– Как ты могла ему рассказать?

– У нас не получится бороться с твоим отцом в одиночку.

– А у него, значит, получится? – Финн гневно указал на Тео.

– Финн, – твердо сказал Тео, возвращая внимание моего бойфренда к себе, а потом, прищурившись, посмотрел на его губу. – Как давно Грегори бьет тебя?

Я вздрогнула, впервые услышав имя мистера Рочестера. Произнесенное вслух, оно каким-то образом делало его более человечным, что, в свою очередь, делало монстра внутри него более ужасающим.

– Это, – Финн коснулся губы, – был первый раз за довольно долгое время.

– Когда это началось?

– Через несколько месяцев после смерти мамы. Он бил ее до того, как она заболела раком. Но так, чтобы не было видно следов.

С лица Тео отхлынула краска, и он откинулся в кресле. Вид у него внезапно стал уставшим и постаревшим.

– Господи боже, – выдохнул он. – Почему она не пришла ко мне?

– Мой отец хорошо умеет запугивать.

Лицо моего отчима стало жестким.

– Дружба Рочестеров и Фейвезеров длится уже несколько поколений. Но мы с твоим отцом никогда не были слишком близки. Он всегда был безжалостным, деспотичным ублюдком. Но все равно… Если б только я знал… – Покачав головой, он поднялся и начал беспокойно расхаживать вдоль стола. – Почему ты мне не сказал?

Финн опустил голову.

– Мне было стыдно.

– Боже… – пробормотал Тео. – А я отпускал в этот дом свою дочь.

– Он никогда не трогал ее, – заверил его Финн. – Она ничего не знает.

– Раз притворялась твоей девушкой, то знает достаточно.

Финн в замешательстве посмотрел на меня, а я постаралась взглядом сказать ему: «Просто соглашайся со всем, и нет, я не рассказала, что она лесбиянка».

– Я позвоню твоим бабушке с дедушкой, – сказал Тео, решительно разворачиваясь к нему.

– Что? Зачем? – Вид у Финна внезапно стал испуганным.

– Затем… что теперь ты будешь жить с ними.

Он тут же повернул голову ко мне.

– Это все ты придумала, да?

– Вообще-то ее первоначальный план был другим. – Тео вновь привлек наши взгляды к себе. – Она хотела, чтобы ты пожил в нашем домике у бассейна. Однако в сложившихся обстоятельствах бойфренд моей падчерицы не может жить с ней в одном доме. Это было бы в высшей степени неуместно. – Он посмотрел на Финна извиняющимся взглядом. – Сожалею, Финн. Если бы все было иначе… но даже тогда… Я рассматривал вариант с родителями твоих друзей. Джошуа или Гейба…

– Да, родители Джоша без проблем разрешили бы мне остаться у них.

– Наверняка, – серьезно произнес Тео. – Но тебе лучше остаться у родственников. Возможно, тебе нужно напоминание, что у тебя еще есть родные, которые желают для тебя самого лучшего…

– Но…

– И более того, я считаю, что тебе следует быть на расстоянии от отца. Если ты останешься, начнутся вопросы, на которые тебе не захочется отвечать. Вы можете столкнуться на улице, в школе. Ты знаешь его лучше всех. Скажи – только честно, – он будет продолжать вмешиваться в твою жизнь, пока ты будешь здесь?

Финн молчал.

Потому что он знал – и я тоже, – что Тео был прав.

– Тебе не нужно беспокоиться еще и об этом, Финн. Тебе нужен шанс побыть ребенком. Хотя бы раз. Поезжай во Флориду. Будь со своей семьей. И будь ребенком.

Когда Тео отказался пускать Финна к нам, мое сердце разбилось. Агонию вызывало и понимание, что своим обращением к Тео я сама поспособствовала тому, что Финну предстояло уехать. Боль в груди была невыносима, и мне страшно хотелось завизжать, закричать, сказать, что я передумала. Но я не могла быть настолько эгоистичной. В первую очередь нужно было думать о Финне. Ведь именно так поступают ради любимого человека. Даже если это убивает тебя. А еще, если честно, Тео был прав.

– Финн, это лучший вариант для тебя.

Он вылетел из кресла.

– Забудь, что отец никогда этого не позволит… Я же сказал, что не хочу расставаться с тобой!

– Я заставлю твоего отца отпустить тебя и дать деньги на твое обучение в колледже, – сказал Тео.

Я улыбнулась ему печальной, дрожащей улыбкой, и на меня нахлынуло облегчение. Все-таки я поступила правильно, когда пришла к нему.

– Как? – воскликнул Финн. – Как вы сможете это сделать?

Внезапно выражение лицо моего отчима стало жестким и решительным.

– Оставь это мне.

– Но…

– Тебе не нужно знать, как. Просто знай, что я смогу все уладить.

– Нет. – Финн воинственно скрестил руки на груди. – Я никуда не поеду. – Он гневно уставился на меня. – Я люблю тебя. И не оставлю.

– Финн, ты не перестанешь любить меня, если уедешь во Флориду. Я понимаю это.

– Нет, не понимаешь. – Он снова сел, подвинув стул так, что наши колени соприкоснулись. – Мы не знаем, что случится, когда я уеду. Есть шанс, что вот это вот, – он указал между нами, – не сработает. И я боюсь этого больше, чем того будущего, которое запланировал для меня мой отец.

– Я тоже боюсь. Но я знаю кое-что, чего не знаешь ты… Когда годы назад я очнулась в больнице, был один момент, о котором я напрочь забыла и вспомнила только сейчас. Я была так занята злостью на всех, что это воспоминание просто… стерлось. Но теперь я его вспомнила. Ко мне пришла Хейли, и я увидела ее впервые после пяти лет. Она была в полном раздрае, никак не могла перестать плакать. – Я тяжело вздохнула, вспоминая тот день так отчетливо, будто он был вчера. – Она пришла рассказать, что, избив меня, отец так напился, что слетел на машине с моста. Он умер. Исчез. Она сказала, что заберет меня в Калифорнию. Что все закончилось. Я не могу описать, какое огромное облегчение я испытала, узнав, что его больше нет. В тот момент меня не волновало ни предательство Хейли, ни то, какой дерьмовой была моя жизнь… Но чувство свободы, которое я ощутила… Поверь, свобода важнее, чем мы. Она стоит того, чтобы рискнуть нашими отношениями.

Он впитывал мои слова, словно они были сладким ядом – так исказились от боли его черты. Спустя целую вечность он взял мою руку в свои, наклонил голову и прижался к моей ладони губами.

Почувствовав на своей коже влагу, я, борясь со слезами, свободной рукой дотянулась и успокаивающе погладила его по голове.

Глава 25

Я во многом была не уверена в жизни, но одно знала наверняка: Тео Фейвезер никогда не признается в том, что он сказал (или, скорее, чем пригрозил) Грегори Рочестеру, чтобы убедить его разрешить Финну жить с бабушкой и дедушкой.

Мне было известно лишь то, что отец Финна отпустил его, но финансировать отказался.

– Тогда как ему быть? – спросила я, когда мы занесли чемоданы Финна в домик возле бассейна, где ему предстояло провести несколько дней до самолета.

– Я не хочу, чтобы ты волновался о колледже, – сказал ему Тео. – Все уже улажено.

– Как улажено? – спросил Финн. Он выглядел настолько измученным, что мне хотелось лишь одного: обнять его.

Тео бросил на него строгий, не терпящий возражений взгляд.

– Твое обучение оплачу я.

– Нет! – Финн вскочил на ноги. – Ни за что. Я не объект для благотворительности.

– Конечно, нет, – сказал Тео. – Ты сын Келси Монаган. Финн, я держал тебя на руках, когда ты был младенцем, и наблюдал, как ты рос, превращаясь в умного и талантливого молодого человека. Ты мне как сын, и я не собираюсь смотреть, как из-за отца рушится твое будущее.

Финн удивленно моргнул, а затем удивление сменилось другими эмоциями, и он, сражаясь с ними, сжал челюсти.

– Сэр, я не знаю…

– Просто скажи «спасибо» и все. – Тео с улыбкой протянул ему руку.

Они обменялись рукопожатием, Тео похлопал его по плечу, и я, глядя на них, осознала, что если бы Тео узнал о ситуации Финна раньше, то спас бы его – как спасал прямо сейчас. Но из-за чего у меня на самом деле перехватило дыхание, так из-за того, что я поверила, правда поверила, что Тео вступился бы за меня и тоже спас, если б был рядом, когда я жила у отца.

Когда Тео ушел, мы, оставшись в домике наедине, уставились друг на друга.

Внезапно я поняла, что нам осталось быть вместе всего несколько дней. Бабушка и дедушка Финна, узнав правду, пришли в состояние шока и потребовали, чтобы он немедленно переехал к ним. Его перевели из школы Тобиаса Рочестера в хорошую (но бесплатную) школу в пяти минутах ходьбы от их дома на пляже.

От мысли, что скоро я не буду видеть его каждый день, мне стало трудно дышать.

– Хочешь пить? – спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься.

Вопрос немного смутил его, учитывая, насколько тяжелой была атмосфера, но он кивнул.

– Да.

Я поспешила к двери.

– А разве здесь на кухне нет напитков? – крикнул мне вслед Финн.

– Закончились. – Я не знала, закончились они или нет. Мне просто нужна была передышка от напряжения между нами. Я знала, что все сделала правильно, и знала, что однажды Финн тоже это поймет.

Но не знала, что жертвовать так адски больно.

Я зашла в дом и, увидев, что Хейли смотрит телевизор в гостиной, резко остановилась.

– Привет, солнышко. – Она оглянулась. – Финн хорошо устроился?

– Да, я просто пришла взять ему колу.

– Гретхен сделала брауни. Отнеси ему несколько.

– Ладно. – Я пошла было к кухне, но потом подумала кое о чем. – Хейли?

– Да? – Она оторвала взгляд от сериала, и как только я поняла, что безраздельно завладела ее вниманием, то сказала слова, которые в жизни не думала услышать от себя.

– Он вроде как замечательный.

Когда она поняла, о ком я говорю, на ее лице медленно появилась улыбка.

– Да, – прошептала она. – Так и есть.

Тео не был идеален. Конечно же, не был. Иначе Эль не боялась бы быть собой. Настоящая проверка будет ждать его в день, когда он узнает правду об Элоизе. Станет ли он героем для своей дочери, каким сегодня стал для меня?

В глубине души я верила, что такой человек, как он, сможет переступить через себя ради Эль.

– Я счастлива за тебя, – сказала я Хейли.

И знаете, что самое классное?

Я наконец-то искренне имела это в виду.

***

– Тебе нужно поговорить с Финном.

Я оторвала взгляд от романа, который пыталась читать – одну и ту же страницу уже десять минут.

В проеме двери стояла с руками, скрещенными на груди, Элоиза.

– Он в домике у бассейна – наконец-то свободен, но растерян, возможно напуган, а самое главное, его сердце разбито, потому что девушка, в которую он влюблен, организовала его отъезд в другой штат, а теперь отказывается оставаться с ним наедине.

Я опустила электронную книгу и хмуро уставилась на нее.

– Думаешь, мне легко?

– Нет, я думаю, что тебе невыносимо тяжело. А еще думаю вот что: то, что ты сделала для него, превратило тебя в самого сильного человека из всех, что я знаю. – Она печально, виновато посмотрела на меня. – Поверить не могу, что я ни о чем не догадывалась. А ты догадалась. Каким-то образом уловила. Он все мне рассказал. И, Индия… это еще одна вещь в моей жизни, за которую я должна быть благодарна тебе.

– Тебе нет нужды благодарить меня, Эль.

– Но тем не менее. Ты спасла его. А он мой лучший друг. – Ее рот задрожал, и она, словно стряхивая эмоции, дернула головой. – Я уже выплакала целое море слез и отказываюсь лить их и дальше. Сходи к нему. Я знаю, тебе тяжело. Но продолжай быть сильной. Ты – девушка, которая умудрилась исправить все, не выдав при этом, что я лесбиянка. Поэтому наверняка сможешь преодолеть себя и сходить к своему парню, чтобы пообжиматься с ним.

Я фыркнула.

– Когда ты так это преподносишь, трудно не согласиться.

***

Когда я зашла в домик, то увидела, что Финн лежит на диване, заложив руки за голову, и глядит в потолок. Он посмотрел на меня и пробормотал:

– Появилась.

Я поспешила к нему и улеглась рядом. Он тут же одной рукой обнял меня, и я устроилась у него на груди.

– Прости меня, – пробормотала я.

– Все нормально.

– Нет… Просто… Ты ведь не считаешь, что я добавила тебе новых проблем?

Он молчал так долго, что я едва не начала паниковать, но потом заговорил.

– Нет. Если бы я не хотел, то не поехал бы во Флориду. Индия, ты была совершенно права. Мне очень не хочется оставлять Бостон, друзей, всю свою жизнь… и я в ужасе от того, что оставлю тебя, и наши отношения окажутся под угрозой… Но самое сильное чувство, что я сейчас испытываю, это облегчение.

Расслабившись, я обняла его крепче.

– Я рада.

– Его наконец-то нет в моей жизни. У меня с плеч словно упал тяжкий груз, который я неосознанно носил много лет. Я, можно сказать, не знаю, что с собой делать… Мне настолько легко, будто я вот-вот взлечу над землей. Полагаю, теперь мне нужно найти себя в новых обстоятельствах.

– Именно. Это пугает, но, Финн, оно того стоит.

– Да.

Но в этом единственном слове прозвучало столько тревоги.

– Это не значит, что ты не будешь скучать по тому, что оставил. Я это знаю. – Я поцеловала его в грудь. – Чего тебе будет не хватать сильнее всего?

– Тебя.

Я улыбнулась.

– Это я знаю. А помимо меня?

– Эль, Джоша и Гейба. Моей команды. Хотя они так рассердились, что я уезжаю, что вряд ли будут скучать по мне. Ну и всего остального – «Фенвея», «Бристольских» бургеров, кафе «939», булочек из кондитерской Майка, закусочной «У Мэгги». – Он легонько погладил меня по руке и повторил: – Тебя.

– С нами все будет в порядке. И я вышлю тебе целую коробку тех булочек.

– Индия, что помогает тебе быть такой сильной?

Я подумала о том, как долго я считала себя сильной, хотя на самом деле не была такой… до этих пор. Я сказала Финну правду. Осознав, что отец больше никогда не сможет обидеть меня, я словно вырвалась на свободу. Но каким-то образом с течением времени вновь упрятала себя в тюрьму из собственных страхов, что меня снова ранят. Я сама не давала себе быть свободной. Пока не приехала в Массачусетс.

– Ты. Эль. Анна. Возможно, даже Хейли и Тео. Насчет них я не уверена, – пошутила я.

Какое-то время мы молча лежали, просто наслаждаясь теплом друг друга.

Потом в тишине прозвучал его голос. Чуть слышный.

– Что бы ни случилось, я никогда не забуду, что ты сделала для меня.

У меня защипало в глазах, и я прижалась щекой к его груди.

– Скажу то же самое и тебе.

***

Я думала, что ничего хуже отъезда Финна случиться не может.

К несчастью, я ошибалась.

На следующее утро меня выдернул из сна истеричный вопль Элоизы.

– Что, что такое? – сонно пробормотала я.

– Индия, просыпайся сейчас же! – с отчаянием воскликнула Эль.

Я разлепила глаза.

– Что? – Меня посетила страшная мысль, и я резко села, едва не столкнувшись с ней лбом. – Финн уже уехал?

– Нет. – Она откинула волосы, и я увидела на ее щеках следы слез, а в покрасневших глазах – ужас.

– Эль. – Мое сердце заколотилось о ребра. – Что происходит?

Она сунула мне свой телефон.

Я поморгала, чтобы зрение прояснилось, потом посмотрела на экран, и кровь в моих жилах застыла.

Лента ее твиттера пестрела твитами наших одноклассников.

О том, что она лесбиянка.

Я посмотрела на нее.

– Но как?..

По ее щекам потекли слезы. Она забрала телефон, пару раз ткнула пальцем в экран и снова передала мне.

Брайс: Я думала, мы друзья.

Элоиза: Мы и есть друзья. Ты пьяна?

Брайс: Вчера вечером я пришла, чтобы узнать, что происходит с Финном. И услышала, как ты говоришь ЕЙ, что ты лесбиянка. Серьезно? Ты рассказала ЕЙ свой самый главный секрет. И угадай, что?.. Его теперь знают все.

Элоиза: О господи, что ты сделала?

Я давно подозревала, что Брайс завидует нашей дружбе, но хотя знала, на что она могла быть способна, я и подумать не могла, что она использует свою зависть как оружие, и тем более, что прольется кровь Эль.

– Что мне теперь делать? – прошептала она.

Я знала, что мой совет не понравится ей, но тем не менее произнесла:

– Рассказать все отцу, пока он не узнал правду от кого-то другого.

Ее грудь начала в рваном ритме вздыматься.

– Все будет хорошо. – Я откинула одеяло. – Я пойду с тобой. Хочешь?

Эль кивнула, потом издала долгий, дорожащий вздох.

– Как мне это сделать? Я миллион раз представляла, как расскажу ему, но сейчас в моих мыслях одна пустота.

– Просто усадим его, а дальше поглядим, как пойдет.

Накинув халат, я вывела Элоизу из спальни, и мы прошли по широкому коридору, огибающему весь дом, пока не оказались в другой части особняка, где находилась большая спальня Тео и Хейли.

Как только я подняла руку, чтобы постучаться к ним, Эль схватила меня за запястье.

В ее глазах стоял страх. И я безмолвно ответила взглядом: что бы ни случилось, я никуда не уйду.

Ее хватка ослабла, и она отпустила меня, а затем кивнула, хотя выглядела так, словно ее вот-вот вырвет.

Я постучала в дверь наших родителей.

Потом, услышав в ответ лишь тишину, постучала сильнее.

– Тео! Хейли!

За дверью послышался шорох. Несколько секунд спустя она распахнулась, и перед нами предстал заспанный Тео в пижаме.

– Девочки, что случилось? – Он зевнул. – Все в порядке?

– Нет. Элоизе… ей нужно поговорить с вами. Внизу. В малой гостиной. Сейчас.

Тео, моментально встревожившись, перевел взгляд на дочь и, увидев, в каком она состоянии, побледнел.

– Пожалуйста, скажи, что ты не беременна.

– Я не беременна, папочка. Я лесбиянка.

Я вздрогнула от ее внезапного заявления и резко перевела взгляд на Тео.

Он недоуменно уставился на нее.

– Что?

У Эль задрожали губы.

– Я лесбиянка.

За спиной Тео появилась бледная Хейли. Она явно все слышала.

– Дорогой… почему бы нам не спуститься вниз…

– Я не понимаю, – отрывисто произнес Тео. – Это что, шутка?

– Нет. – Она отчаянно затрясла головой. – Это не я прикрывала Финна, встречаясь с ним. Это он прикрывал меня. Я слишком боялась рассказать тебе и всем остальным правду. Я лесбиянка. Я лесбиянка, папочка. Лесбиянка.

– Перестань это повторять! – крикнул он, вскинув руки.

– Почему? – Эль начала плакать. – Потому что это слово кажется тебе грязным?

– Как… Что… Я не понимаю, что происходит. – Он посмотрел на меня, будто надеясь услышать ответ.

Стратегия Элоизы «в омут с головой» не сработала. Надо было подготовить ее, прежде чем идти сюда.

– Брайс вчера подслушала нас и всем рассказала. Об Элоизе стали писать в соцсетях, поэтому она захотела, чтобы вы узнали об этом от нее, а не от кого-то другого.

Тео был в ужасе, что являлось именно той реакцией, которой Эль боялась с тринадцати лет. Он смотрел на нее широко распахнутыми глазами, словно не узнавал.

И тогда она начала рассказывать ему обо всем – о своем репетиторе, о страхах из-за мамы и дяди, о том, как она представляла, что почувствовала бы ее мама, если б узнала о ней, и как сильно это ранило и пугало ее…

– Поэтому мы с Финном договорились, что поможем друг другу. – Ее голос так дрожал, что мне хотелось взять ее за руку. – Мы решили притвориться, что у нас отношения, чтобы его отец отстал от него и чтобы никто не узнал, что я лесбиянка. Чтобы об этом не узнал ты. Я люблю тебя больше всех в этом мире и знаю, что ты меня тоже. Мне до ужаса страшно… – Теперь она дрожала всем телом. – Я боюсь потерять тебя. Но папочка, это по-прежнему я. Твоя Элоиза. Прошу тебя.

За всю свою жизнь я никогда и никем так не гордилась, как ею сейчас. Хейли тихо плакала рядом – с момента, когда Элоиза сказала, что однажды хотела покончить с собой. Мне она об этом не говорила, поэтому и у меня на глазах появились слезы.

На лице Хейли были написаны только сочувствие и доброта, и я надеялась, что ее реакция поможет Тео принять правду о дочери.

Но когда он покачал головой и опустил взгляд, мои надежды рассыпались в прах.

– Я не могу, – хрипло проговорил он. – Не могу даже…

Он резко втянул носом воздух, а затем развернулся, отшатнувшись от Хейли, которая потянулась к нему, влетел в спальню, потом в ванную там, и за ним с грохотом захлопнулась дверь.

Элоиза уставилась на нее.

Если бы кто-то захотел нарисовать разбитое сердце, ему просто нужно было бы посмотреть на лицо моей сводной сестры.

– Ох, солнышко, – выдохнула Хейли и, дотянувшись до Элоизы, сжала ее в крепких объятиях.

А та все продолжала смотреть своему отцу вслед так, словно только что разрушился целый мир.

Глава 26

Наш дом был большим. Особенно для четырех человек.

Множество комнат.

Много пустого пространства.

И все же горечь и боль Элоизы и ее отца каким-то образом заполнили каждый его дюйм, каждый уголок, поэтому, перемещаясь по дому, ты словно преодолевал густую, вязкую грязь, в то время как тебя до нитки вымочил дождь.

Мы с Элоизой почти весь день провели с Финном в домике у бассейна, лежа втроем на диване. Присматривая за Эль, мы с Финном отвлекались от собственных переживаний. Это напомнило нам, кем мы были – друзьями Эль. Беспокойство о ней оказалось гораздо сильнее страхов за наше будущее.

– Тео хороший человек, – наконец поднял тему Финн, когда день уже начал клониться к закату. – Он одумается.

– Сбылся мой самый страшный кошмар, – проговорила Эль. – Финн, что мне делать, если я потеряю его?

– Не потеряешь, – заверил ее Финн.

– Я убью Брайс, – прошипела Эль. – Уничтожу ее.

– Не надо с ней воевать, – сказал он. – Она того не стоит.

– То, что она выкинула… – Элоиза неверяще покачала головой. – Я не смогу завтра одна пойти в школу.

Утром я собиралась вместе с Тео провожать Финна в аэропорт, поэтому знала, что вряд ли буду потом в состоянии идти в школу.

– Значит, не ходи.

– И в аэропорт тоже не смогу поехать. – Она бросила на Финна извиняющийся взгляд. – Из-за папы.

– Все нормально. – Он обнял ее за плечи и притянул к себе. – Скажем наши «пока-пока» дома.

– «Пока-пока»?

Я ухмыльнулась.

– Финн отказывается называть это прощанием.

– Потому что мы не прощаемся, – твердо произнес он. – Я буду, когда смогу, навещать вас, а вы в любое время приезжайте во Флориду. Плюс… Гарвард – альма-матер Тео. Вы обе поступите туда с вероятностью в девяносто девять процентов. Ведь так?

Я кивнула, потому что мечтала поступить на юридический в Гарвард. И видела в гардеробе Эль гарвардские футболки и свитер. Тео хорошо промыл ей мозги.

Эль кивнула, и по боли в ее глазах я поняла, что она тоже об этом думала.

– Я люблю Бостон и не собираюсь из-за отца бросать город и вас. Я буду поступать в Массачусетский колледж искусств и дизайна. У них отличная программа по современному искусству, где я смогу изучать фотографию. – Он широко улыбнулся нам. – Я вернусь, леди.