Текст книги "Наша непостижимая бесконечность (ЛП)"
Автор книги: Саманта Янг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.
Саманта Янг
«Наша непостижимая бесконечность»
Автор: Саманта Янг
Название: Наша непостижимая бесконечность
Год: 2018
Автор перевода: Charlie
Редактор: CLoudberry
Перевод группы: http://vk.com/loveinbooks
Аннотация
Индия Максвелл не просто переехала через всю страну. Она скатилась на нижнюю ступень социальной лестницы – после того, как потратила годы на то, чтобы приобрести популярность и прикрыть ее лоском семейный бардак. Теперь она живет в самом богатом районе Бостона с женихом своей матери и его дочерью Элоизой. Усилиями друзей своей будущей сводной сестры – среди которых и Финн, великолепный, высокомерный бойфренд Элоизы, – Индия снова чувствует себя тем, чем надеялась никогда больше не быть, – отребьем.
Но Индия не единственная, кто изо всех сил пытается контролировать секреты прошлого. Элоиза и Финн – золотая парочка школы – совсем не такие, какими кажутся на первый взгляд. Фактически, жизни их всех гораздо сложней. Что будет, если Индия сблизится с Финном и подружится с Элоизой? Маски, которые удерживали их вместе, спадут, и останется только правда. Жестокая, красивая и большая настолько, что их жизни изменятся навсегда.
Глава 1
– И что это значит?
Мы с Джеем прервали наш поцелуй и обнаружили, что из дверного проема на нас смотрит Хейли. Она выглядела молодо и привлекательно в своей золотисто-черной униформе стюардессы.
Ее темно-каштановые волосы были собраны в строгий пучок, который подчеркивал ее высокие скулы и большие темные глаза. Хейли была настоящей красоткой, и мне говорили, что я очень похожа на нее. За исключением глаз. Глаза достались мне от него. И какими бы удивительными их ни считали, я бы отдала все, что угодно, за глаза Хейли.
Моя внешность, вне всяких сомнений, и являлось одной из причин, по которой Джей Джеймс не оставлял попыток забраться ко мне в трусики. Не то чтобы я была циничной, но…
Джей был умным парнем на год старше меня, но абсолютным плохишом. Татуировки, пирсинг, мотоцикл. Все девчонки в школе мечтали урвать кусочек его внимания, но по какой-то неведомой причине ему нравилась я.
Мы тискались у меня на кушетке уже десять минут. У Джея были красивые губы, и я надеялась, что во время поцелуя с ним почувствую нечто иное, нежели мокрые прикосновения его рта и языка к моим рту и языку.
В романах, которые я нашла у Хейли в шкафу, говорилось, что я должна вся гореть и трепетать.
Поцелуи должны были быть волнующими.
Ничего волнующего я не почувствовала. Мои ощущения от поцелуя можно было описать, разве что, словом «мило». И в отсутствие волнующих ощущений я, как всегда, отвлеклась на посторонние мысли. В этот раз я думала о Хейли. С ней явно что-то происходило. Будучи стюардессой, она часто отсутствовала, но ее поездки стали затягиваться дольше обычного. А еще она странно вела себя, прятала от меня свой телефон, когда на него приходили сообщения, и шепотом разговаривала по нему в ванной. Что-то происходило. И я надеялась, что это что-то – не новый мужчина.
Поворот моих мыслей будто вызвал ее сюда.
– Это Джей, – сказала я, с вызовом скрестив на груди руки в ответ на ее суровый взгляд.
Меня бесило, когда она вела себя так, будто ей не плевать.
– Мне все равно, кто он такой. – Хейли пыталась прожечь его взглядом. – Ты можешь идти.
Джей посмотрел на нее с еще большим вызовом, отчего стал нравиться мне сильнее. Он повернулся ко мне и прижался медленным, интимным поцелуем к уголку моих губ.
– Увидимся в школе, малыш.
Он рассмеялся в ответ на мой озорной взгляд.
Я подождала, пока он молча пройдет мимо Хейли и за ним захлопнется дверь.
– Мило. Спасибо.
Хейли прищурила свои темные глаза.
– Не разговаривал со мной так. Я устала. У меня был долгий день, и что же я вижу, вернувшись домой? Как мою дочь лапает ходячий сгусток гормонов. Я должна радоваться, что ты встречаешься с парнем, который выглядит так, будто сидел в тюрьме?
– Мы не встречаемся. Просто развлекаемся.
– О, ну тогда ладно. Не буду переживать. – Она в отчаянии всплеснула руками.
– Хейли.
Она вздрогнула, как вздрагивала всегда, когда я называла ее по имени (поэтому вздрагивала она частенько).
– Что «Хейли»? Я имею право переживать за тебя.
– Не стоит. У нас ничего серьезного. И я не собираюсь беременеть. Ладно. Ты сегодня вернулась так рано.
– Меня поставили на короткий рейс. – Она зашла в комнату и бросила сумочку на кушетку. – Мы обсудим Джея позже. Мне нужно кое-что тебе рассказать.
Я сразу напряглась:
– Да?
Несколько секунд она задумчиво смотрела на меня, после чего, наконец, села рядом.
– Я кое-кого встретила.
Меня мгновенно охватил ужас.
Изучив меня на предмет реакции и не найдя ее, Хейли с надеждой улыбнулась.
– Он чудесный. Его зовут Тео, и у него есть дочь твоего возраста. Он живет в Бостоне. Мы познакомились там во время одного из моих рейсов.
Мой желудок перевернулся.
– Давно?
– Несколько месяцев назад.
– Так и знала, что что-то происходит, – пробормотала я.
– Прости, что так долго скрывала… Просто хотела убедиться, что между нами все по-настоящему.
– И теперь убедилась?
– Да. Мы влюблены.
– Это какие-то отношения на расстоянии.
– Я остаюсь у него, когда прилетаю в Бостон. Стараюсь видеться с ним как можно чаще.
Я фыркнула:
– И ты думаешь, что, когда ты не рядом, он хранит тебе верность?
– Не надо. – Она резко взмахнула рукой. – Это у тебя проблемы с доверием, Индия. Не у меня.
От негодования у меня закипела кровь. Какой же наивной надо быть, чтобы хоть на секунду подумать, что тот тип не неудачник. В конце концов, она и раньше делала плохой выбор. У меня было полное право испытывать тошнотворный страх.
– Я лишь хотела предупредить тебя, что у нас все серьезно.
– Что это значит?
– Что, если все сложится так, как я думаю, то в нашей жизни произойдут большие перемены.
О, черт.
Я в ужасе уставилась на нее.
Увидев выражение моего лица, которое я и не пыталась скрыть, Хейли устало вздохнула.
– Пойду выпью чаю. Я вымоталась, так что о Джее поговорим в другой раз. – Она повернулась, но затем остановилась и печально посмотрела на меня. – И, кстати, спасибо, что так счастлива за меня.
Это даже не заслуживало ответа.
В свое время Хейли плевать хотела на мое счастье. Было только справедливо не чувствовать радости за нее.
***
– Погоди, и что это значит? – Анна уставилась на меня большими круглыми глазами. – Ты, типа, переезжаешь в Бостон?
Был четверг. С момента, как Хейли ошарашила меня новостью о возможных «больших переменах», прошло несколько дней. Во вторник она улетела в Бостон, и с тех пор от нее не было ни слуху, ни духу. Это, в конечном счете, и вынудило меня рассказать Анне, что происходит.
Я прислонилась спиной к своему шкафчику и уставилась на противоположную стену. К несчастью, мой шкафчик находился рядом с мужским туалетом, благодаря чему я ежедневно наслаждалась крепким ароматом туалетной воды в прямом смысле этого слова.
– Понятия не имею.
– И тем не менее она именно это имела в виду, да?
– Наверное.
– Как ты можешь оставаться настолько спокойной? – Теперь она стояла напротив, уперев руки в бока, и сердито смотрела на меня. – Я в бешенстве! – Она взмахнула руками. – И ты должна быть!
– Почему ты в бешенстве? – спросила Шивон, подходя к нам в компании Кирстен и Тесс. – Из-за того, что Лиэнн Инглз выглядит сегодня словно ходячий секонд-хенд? – сказала она достаточно громко, чтобы ее услышала проходящая мимо Лиэнн Инглз. Та покраснела, и я почувствовала, что закипаю.
– Не будь стервой! – одернула я Шивон.
– Я просто сказала, что у нее ужасно уродское платье.
– Это ты ужасна. – Подобное происходило далеко не впервые. Дай Шивон волю, она управляла бы школой, используя подлости и террор.
– Ну и ладно. – Она вздохнула. – Так из-за чего ты бесишься, Анна? И почему делаешь это рядом со шкафчиком Индии? Этот место должно быть закрыто на карантин. – Она, сморщив нос, кивнула на туалет.
– Я на обед, – заявила я, после чего оттолкнулась от дверцы и отправилась в другом направлении, зная, что они пойдут следом. Я услышала их шаги, и тут же справа возникла Анна, слева – Шивон, а за спиной – Кирстен и Тесс.
– Ну? – Шивон подтолкнула меня локтем. – Из-за чего Анна распсиховалась?
– Мать Индии может переехать в Бостон!
После вскрика Анны девчонки выстрелили в меня ошеломленными взглядами, но я проигнорировала их так же, как и волнение в животе.
– В Бостон? – ахнула Шивон. – Нет! Фу!
Шивон была калифорнийкой. В первую очередь ее интересовала солнечная Калифорния и только потом весь остальной мир. Ее отвращение почти заставило меня улыбнуться.
– Ты растеряешь весь свой загар, – сочувствующе произнесла Тесс.
Я оглянулась на нее через плечо:
– И это, по-твоему, моя самая большая проблема?
– Нет, ее самая большая проблема – что делать с Джеем, – заявила Кирстен. – Ты не можешь оставить его. Он по уши влюблен в тебя.
Мне захотелось закатить глаза. Ну и сказочку она сплела у себя в голове.
– Нет, не влюблен, – покачала я головой и повернулась вперед. – И он тоже не самая большая моя проблема.
– Больше всего она переживает, что оставит меня, – надула губы Анна.
Вообще, ни один ответ не был верным. Правда заключалась в том, что самой большой проблемой являлся чувак, к которому мы могли переехать. Но Анна определенно тоже была в этом списке. Если в моей жизни и был по-настоящему близкий мне человек, то это была Анна. Я лгала ей о своем прошлом, не посвящала в свои секреты, но давала ей больше, чем кому бы то ни было. Ее моя скрытность не волновала. Наша дружба основывалась на том, что она доверяла мне. Анна знала, что я могила, и мне можно рассказать все, что угодно, не опасаясь, что поползут слухи. Я прошла с ней через отвратительный развод ее родителей и его последствия – ее первый секс в слишком юном возрасте четырнадцати лет. Это было сложное для нее время, и я была рядом. Не осуждая. Просто поддерживая.
Это много значило для нее.
Если я уеду, она будет грустить, а я буду волноваться, как она тут без меня.
– Я никуда не поеду, – сказала я ей, жалея, что уверенность есть только в голосе, но не в душе.
– Привет, Индия. – Группа одиннадцатиклассников помахала мне на пути в кафетерий. Я удостоила их улыбкой и вошла вслед за ними.
– Не забудьте, что сегодня первое собрание нашего танцевального комитета, – напомнила я девочкам. – Пора начинать планировать зимний бал.
– Какой смысл организовывать в этом году голосование по выбору Зимней Снежной Королевы? И так понятно, что победишь ты. – В голосе Кирстен отчетливо слышалась зависть.
Я пожала плечами, но спорить не стала. Вероятность того, что мои одноклассники выберут королевой меня, была более чем велика.
Если и существовало что-то, кроме школьных предметов, что я освоила в совершенстве, – так это искусство всем нравиться. Я не была богата, не была снобом, не осуждала людей и обладала способностью прятать то, насколько сильно чувствовала себя не похожей на остальных. Я старалась быть друзьями со всеми. Принимала участие в выпуске школьной газеты. Участвовала в дебатах. Была членом женской футбольной команды. Возглавляла наш школьный театр.
Я была очень, очень занятой.
Мне нравилась такая жизнь. Мало того, она была мне необходима. Я стремилась к популярности не ради внимания. А ради контроля, который она давала мне. С верными картами на руках было гораздо легче избежать боли и гораздо сложней проиграть. Я была самой популярной девочкой в одиннадцатом классе, и, если бы Хейли не разрушила все переездом на Восточное побережье, в следующем году я бы правила школой.
Отстояв очередь за едой, похожей на кошачью отрыжку, мы уселись за наш обычный столик.
– Кто-нибудь собирается объяснить мне про Бостон? – поблескивая глазами, спросила Шивон.
Шивон была капитаном женской футбольной команды, красивой, умной и богатой. Насколько можно было судить, она считала, что я заняла ее место. Я была готова поспорить, что втайне она страшно радовалась моему возможному переезду в Бостон.
– Хейли встретила там кое-кого. Это может быть серьезно.
– Отстойно. Сочувствую, – произнесла Тесс.
– Эй, это же Хейли. Они наверняка расстанутся через неделю.
– Если ты переедешь в Бостон, я перееду с тобой. Я не шучу. – Анна мрачно уставилась на свой сэндвич.
– Ешь. – Я подтолкнула ее локтем.
– Опять ты со своей едой. – Она вздохнула, но сэндвич взяла.
Я тоже надкусила свой сэндвич и оглянулась, впитывая все вокруг. Я очень надеялась, что в следующем году в это время буду находиться ровно там, где сейчас.
У руля своей жизни.
Хейли словно уловила мою внутреннюю тоску, потому что мой телефон ожил в кармане. Вытащив его, я обнаружила сообщение от нее.
«После школы будь дома. Нам нужно поговорить. хх»
Сэндвич во рту превратился в землю, но я продолжила медленно его пережевывать, чувствуя, как в груди становится тесно.
– Индия, ты в порядке?
Я с трудом проглотила и подтолкнула телефон Анне.
– Похоже, я все-таки переезжаю в Бостон.
Она побледнела и посмотрела на сообщение.
– Черт.
***
Я пялилась на парковку старшей школы Фэйр Оукс, осознавая, что сердце в груди колотится сильнее, чем во время футбольной тренировки. Которая затянулась, и я знала, что Хейли наверняка начала нервничать.
Меня заранее подташнивало от предстоящего разговора, но я все-таки взяла телефон и позвонила ей.
– Где ты? – вместо приветствия спросила она.
– Тренировка поздно закончилась, а у Шивон прием у дантиста, так что она не смогла меня подвезти.
– Черт, я забыла про тренировку. Уже еду.
Присев на обочину, я стала просматривать телефон, проверяя социальные сети и отвечая на сообщения. Анна в снэпчате прислала картинку с изображением сосательного леденца с приклеенной в фотошопе эмблемой бостонских «Рэд Сокс». Поверх картинки она нацарапала:
«Покажи Хейли. Пусть отсосет! НИ В КАКОЙ БОСТОН ТЫ НЕ ПОЕДЕШЬ. хохо»
Я мрачно улыбнулась.
Когда приехала Хейли, я молча села в машину, и мы в тишине выдвинулись домой. Зайдя внутрь, Хейли наконец заговорила:
– Я подумала, может, сегодня закажем что-нибудь вкусное?
Нам было не по карману часто заказывать еду на дом. Мы приберегали эту возможность для дней рождения и последнего дня летних каникул. А иногда и для Дня благодарения.
Что-то происходило.
– Разве ты не должна сейчас быть в рейсе?
Она пожала плечами, избегая зрительного контакта со мной, и направилась в кухню. Я пошла следом.
– Что хочешь? – Она вытащила из кухонного шкафа листовки доставок. – Китайскую кухню, индийскую, тайскую, ливанскую?
– Я хочу разделаться с этим твоим «разговором».
Хейли долго рассматривала мое напряженное, настороженное лицо. Наконец, она вздохнула.
– У меня хорошие новости. Правда.
– Говори уже.
– Тео сделал мне предложение. Я согласилась. И мы не хотим ждать. Мы поженимся в декабре.
У меня отвисла челюсть.
– Я ведь еще даже не познакомилась с ним!
Она ущипнула себя за переносицу.
– Это имело бы значение, будь ты помладше. Но тебе шестнадцать. Ты перешла в предпоследний класс. Мы опомниться не успеем, как ты уедешь в колледж. – Она шагнула ко мне и взяла за руку. Я позволила ей сжать ее. – И, милая, теперь ты сможешь поступить в любой колледж, какой только захочешь.
– С чего вдруг?
– Тео… он, ну, богат. И уже дал мне понять, что хочет для меня самого лучшего. А значит, и для тебя.
– Пытаешься купить мое согласие на весь этот фарс? Ты ведь осознаешь, что это не нормально, да?
Хейли выронила мою руку.
– Не драматизируй. Да, оставить школу и друзей и начать все заново в Массачусетсе будет сложно. Но плюс в том, что у нас больше не будет финансовых трудностей. Никогда.
Боже, насколько богат этот тип?
Хейли, будто прочитав мои мысли, мечтательно улыбнулась:
– Он весьма успешный юрист из богатой семьи. Бостонская элита.
– И женится на тебе?
– Ну спасибо, – огрызнулась она. – Большое спасибо.
– Я ничего такого не имела в виду. – Я пожала плечами. – Просто… я думала, что такие люди держатся в своем узком кругу.
– Как правило, да. Но Тео это не беспокоит. Он просто хочет жениться на женщине, которую любит. – Она отмахнулась от моего негатива, стряхнув волосы с плеч. – Он был женат на состоятельной женщине. У них родилась дочь, Элоиза, а через несколько лет его жена скончалась от рака. И до меня у него не было серьезных отношений.
– О боже. – Я с отвращением покачала головой. – Ты думаешь, будто попала в какую-то сказку.
– Не разговаривай со мной так.
– Ты тянешь меня через всю страну, чтобы жить у человека, с которым я не знакома! – Я слышала в своем голосе истерические нотки, но просто не могла остановиться. – Давай вспомним твоего последнего бойфренда, с которым мне пришлось жить. Или ты уже забыла его?
На лице Хейли отразилось понимание. Шокировало то, что мне вообще пришлось произносить это вслух. Хорошая мать поняла бы, почему я воспринимаю все это в штыки.
– О, милая. – Она было двинулась ко мне, но, когда я отшатнулась, остановилась. – Тео не такой. Даже близко. Я больше не глупый ребенок и не совершу снова ту же ошибку.
Я уставилась в пол, стараясь успокоить сердцебиение и ничего не слыша из-за рева крови в ушах.
Хейли дотронулась до меня, и я, вздрогнув, подняла взгляд. Проигнорировав язык моего тела, она взяла меня за руки, наклонилась и заглянула в глаза.
– Никто, – горячо прошептала она, – никто не причинит тебе боли. Я обещаю.
Лгунья.
ЛГУНЬЯ.
ЛГУНЬЯ!
Каким-то образом я проглотила рвущийся изнутри крик.
Это происходило.
Она рушила мой контроль.
Я съежилась под ее прикосновением, отвела взгляд от ее обещающих глаз и кивнула. Она поцеловала меня в лоб и сжала мои ладони.
– Зачем нам нужно переезжать? Если у него столько денег, почему он не может переехать сюда?
– Потому что он не из тех юристов, которые могут перейти в новую фирму. У него своя фирма. Плюс Элоиза ходит в Бостоне в очень хорошую школу. Правильней будет переехать туда.
– Прошло уже две недели с начала семестра. Что будет с моими занятиями?
– Занятия в твоей новой школе начинаются только на следующей неделе. Ты пойдешь в школу в конце сентября, а значит, пропустишь всего пару недель. Дорогая, это будет лучшее, что когда-либо с нами случалось. И разве ты не слышала, что Тео – юрист? Я знаю, ты хочешь работать в окружной прокуратуре. Тео может открыть для тебя эту дверь.
Меня потрясло, что она подумала даже об этом. Я хотела сажать преступников за решетку, где им было самое место. Но я не хотела становиться обычным юристом. Я хотела большего. Однажды попасть в окружную прокуратуру. Но моим главным тайным желанием было кресло самого прокурора. Я и не знала, что Хейли действительно слушала, когда я говорила о своих карьерных устремлениях.
Но тем не менее… я бы хотела добиться всего сама. Без чьей-либо помощи – и особенно без помощи нового папика Хейли.
***
Картошка-фри. Пирожки. Кукурузные хлопья. Шоколад. Бургер. С сыром. Я очень люблю сыр. С горчицей и кетчупом сверху. Спагетти с порезанными в них маленькими сосисками. Как готовила мамочка.
Перестань думать о еде.
Я даже плакать не могу. Плакать чересчур больно. И требует слишком много усилий.
Как холодно. Душ в крошечной ванной нашего трейлера был не лучшим местом для сна. У меня была вода. Но от воды мой животик уже начал болеть.
Сколько времени прошло? Я больше не могла без еды.
Я пробовала выбраться, но он чем-то заблокировал дверь, и я видела, что окошко над раковиной заколочено.
Меня снова одолела сонливость.
Я так устала от мыслей о еде.
От постоянной сонливости.
За дверью раздались шаги.
Треск.
Внезапно я почувствовала на лице тепло.
– Открой глаза, отребье.
Я открыла глаза.
Он злобно пялился на меня, стоя в узком дверном проеме.
– Наказание окончено. Меня достало пользоваться ванной Карлы.
У меня во рту было сухо. Его словно забило дорожной пылью с песком.
– Ну? – Он схватил меня за руку и потянул вверх. – Выметайся.
Он отпустил меня, и я, прижавшись к косяку, сползла на пол.
«У меня отказали ноги», – в панике подумала я.
Внезапно бок взорвался болью, и я повернулась.
Он убрал ногу от моего бедра.
– Я сказал, выметайся.
Я кое-как смогла отползти.
Дверь ванной захлопнулась позади меня. Я лежала на полу кухни и смотрела на буфет.
В конце концов я заскулила.
Там была еда. Но у меня не было сил, чтобы достать ее.
***
МНЕ ГОВОРИЛИ, ЧТО, КОГДА Я ПОВЗРОСЛЕЮ, ВСЕ МОИ СТРАХИ УЙДУТ!
Рев «Twenty One Pilots» на телефоне резко вырвал меня из сна. Будильник. Нащупав телефон, я выключила его и легла.
Мои простыни промокли от пота.
Мне давно не снились кошмары, и без всякого Фрейда было понятно, почему они вернулись.
Все-таки через пару недель я пересеку всю страну, чтобы жить с абсолютно незнакомым человеком.
Застонав, я вытащила себя из постели, гадая, за что мне досталась самая эгоистичная и безответственная мать на земле.
***
– Поверить не могу, что Индия и правда переезжает.
Я направлялась на собрание танцевального комитета, но при упоминании своего имени замерла и не стала поворачивать за угол.
– А я могу. И это первая хорошая новость с тех пор, как она появилась у нас, – сказала Шивон.
Я прищурилась. Стерва.
– О чем ты? – спросила Тесс.
– О, да ладно тебе. Сравни ее и меня. Она – отребье, живет в убогой квартирке, которую изнутри видела только Анна. А у меня большой дом, где можно проводить вечеринки, и бассейн. А рядом пляж. Это преступление, что она настолько популярна.
После слов «она – отребье» я уже мало что слышала.
В моей груди поселилась паника.
Нет.
Школа должна была быть моим безопасным местом.
Здесь никто не мог так говорить обо мне.
Пока я оставалась здесь, школа была моим королевством. Я вышла из-за угла. Тесс уже пошла по коридору в сторону кабинета, в котором проходили собрания танцевального комитета.
Шивон смотрела ей вслед, но при виде меня слегка дернулась.
Я пристально оглядела ее, проходя мимо.
– Ну? Ты идешь или нет?
– Я-то иду, а тебе что там делать? – буркнула она, подстраиваясь под мой шаг. – Тебя же не будет здесь во время бала.
– Во время бала — не будет. Но сейчас я все еще здесь, – напомнила я.
И получила несказанное удовольствие, когда все присутствующие в кабинете с энтузиазмом поприветствовали меня, а на Шивон едва посмотрели. А еще когда большинство моих предложений было принято, несмотря на то что ко времени бала я буду уже далеко.
Все было под контролем.
В этой комнате Шивон и ее слова не могли добраться до меня.
– У тебя измученный вид, – тихо сказала мне Анна, когда собрание кончилось.
Я не могла сказать ей, из-за чего именно уже в пятый раз за неделю видела один из старых кошмаров. Сегодня ночью он разбудил меня в три, и я больше не смогла уснуть.
– Просто устала. Пакуем вещи и все такое. Ну, ты знаешь.
– Знаю. Не напоминай мне. – Анна обняла меня за талию и притянула к себе. – Хейли рассказала еще что-нибудь о том типе?
– Немного. И я погуглила его.
Ее глаза распахнулись от любопытства:
– И что ты нашла?
Ничего компрометирующего. Но все равно пугающее до дрожи.
– Хейли сказала, что он богат. В смысле – очень. Он из высшего общества. И она тянет туда же меня. Меня. В высшее общество.
При мысли о том, что вскарабкаться на верх социальной лестницы в Бостоне будет практически невозможно, я ощутила в груди растущую панику. Находиться внизу социальной иерархии было моим ночным кошмаром. Когда ты невидимка, люди не замечают тебя, и никому нет дела, случилось ли с тобой что-то плохое. Никто не бросится тебе помогать.
В мире Теодора Роберта Фейвезера, эсквайра, была совсем другая социальная лестница.
– Как я вообще впишусь туда?
– Не все в твоей школе будут богатыми.
К несчастью, Анна ошибалась.
– Не все, но большинство. Я иду в частную школу.
Она выглядела такой же перепуганной, какой чувствовала себя я.
– Без шуток?
– Без шуток.
– Типа, с маленькими клетчатыми юбочками и всем таким прочим?
– Я изучила школьный вебсайт, и, кажется, у них не введена единая форма, но там совершенно другой уровень обучения. – Что было хорошо для поступления в колледж, но означало, что придется прикладывать больше усилий, а это, в свою очередь, означало конец моим планам по социальному росту. – Плата за обучение просто безумная. По всей видимости, Теодор устроил меня туда без собеседования, благодаря одному своему имени.
Анна наморщила нос.
– Вау. Поверить не могу, что ты переезжаешь к мистеру Денежному Мешку, которого еще даже не знаешь. У тебя такая эксцентричная мама. Все прямо как в телешоу.
Я горько усмехнулась.
– Вся моя жизнь как телешоу.
Глава 2
Дом в Вестоне, штат Массачусетс, оказался особняком. Настоящим особняком.
Я стояла на подъездной дорожке и, запрокинув лицо, рассматривала массивное здание из красного кирпича с крышей, выложенной серым сланцем, и ослепительно-белыми деревянными оконными рамами.
– Тебе нравится?
Я тяжело сглотнула и покосилась на жениха Хейли и свою будущую злую мачеху – то есть, отчима.
Теодор Фейвезер был высоким, атлетично сложенным мужчиной за сорок. Полагаю, он неплохо сохранился для своих лет. В довершении ко всему он владел домом, который был больше нашей калифорнийской квартиры раз в двадцать-тридцать.
– Такой большой, – ответила я.
Тео рассмеялся, и в уголках его глаз собрались морщинки. Видимо, он часто смеялся. Что, однако, не значило, что он добр. В этих смеющихся голубых глазах все равно могла таиться жестокость. В конце концов, люди были мастерами вводить в заблуждение.
– Большой, – согласился он.
– Ты знаешь, что мне он нравится. – Хейли положила голову ему на плечо. – Поверить не могу, что мы наконец-то здесь.
– Я тоже. – Он поцеловал ее в лоб. – Такое чувство, что я ждал вас вечность.
Тео встретил нас в аэропорту. Багажа у нас было мало, потому что Хейли велела не брать много вещей. Она сказала, что здесь мы купим одежду, которая поможет нам лучше вписаться.
О да.
Было заметно, что ее будоражит перспектива начать тратить наличные Тео. Я же не хотела быть обязанной этому типу ничем. К несчастью, я уже была должна ему тысячи долларов за обучение в какой-то пафосной бостонской школе.
– Идем внутрь.
Вслед за Тео мы миновали двойные парадные двери и ступили в отделанную мрамором прихожую с еще одними огромными двойными дверями, которые вели в главный холл. Навстречу нам спускалась, изгибаясь, широкая лестница. Я во все глаза пялилась на роскошную обстановку.
Пока я росла, я старалась изо всех сил не чувствовать себя отребьем. Хотя люди думали о нас именно так. Но я заставила себя запомнить: что бы они ни болтали, я была не такой.
Но стоя в дешевой одежде в этом большом, дорогом доме, я ощутила подавляющий страх, что здесь ко мне никогда не вернется контроль и власть над своей жизнью. Я ощущала себя неуклюжей. Неискушенной. Некультурной.
Отребьем.
И я – если такое было возможно – еще сильнее возненавидела Хейли и Тео за то, что они притащили меня сюда и заставили так себя чувствовать.
– Идем, Индия. Я покажу тебе дом и твою комнату.
От красоты дома меня стало подташнивать. Я потеряла счет потрясающе оформленным и шикарно обставленным комнатам, через которые нас провел Тео. Кухня была в два раза больше нашей квартиры. Наконец он привел нас в заднюю часть дома в более простую комнату отдыха. Три из четырех ее стен были стеклянными от пола до потолка, а двойные французские двери вели в просторный внутренний двор. Я смогла разглядеть гриль, большой стол для еды на свежем воздухе, шезлонги, а за ними – огромный бассейн и домик, который был мини-версией главного дома.
Вокруг бассейна, смеясь и болтая, сидела группа моих ровесников.
Увидев их, Тео нахмурился, но, заметив, что я наблюдаю за ним, улыбнулся. Эта внезапная перемена лишь укрепила мое решение быть с ним настороже.
– Это Элоиза с друзьями. Почему бы нам не подойти к ним? А позже Элоиза покажет тебе твою комнату.
Ничего хуже и придумать было нельзя.
Пока Тео и Хейли выводили меня на сентябрьское солнце, к моим ногам будто были привязаны гири.
– Элоиза, – позвал Тео дочь, и с шезлонга поднялась хорошенькая рыжеволосая девушка. На ней было красивое желтое шелковое платье, которое великолепно смотрелось на ее бледно-розовой коже и стоило, должно быть, целое состояние.
Она шагнула вперед и, увидев отца, просияла. Когда они обнялись, а затем улыбнулись друг другу, меня кольнуло что-то такое, что я отказалась называть завистью. В крепком объятии отца и дочери было столько чувства – чтобы его сымитировать, им нужно было быть по-настоящему талантливыми актерами.
Я не расслышала, что Тео сказал ей, но вид у Элоизы стал пристыженный.
– Прости, пап. – Элоиза посмотрела на Хейли в упор. – Прошу прощения, что не вышла надлежащим образом поприветствовать вас.
– Ничего страшного, дорогая. – Хейли махнула рукой, отметая ее извинения, а я между тем усиленно старалась не хмуриться. Дорогая? Серьезно? Насколько близки Хейли и ее новая в-скором-будущем-дочь?
– Элоиза, это Индия. Индия – Элоиза, – сказал Тео.
Светло-ореховые глаза посмотрели в мои, и я напряглась. Тепло в них исчезло.
– Добро пожаловать. – Она натянуто улыбнулась.
Я коротко кивнула ей, что заставило ее напрячься сильнее.
– Я помогу Хейли устроиться. Почему бы тебе не представить Индию своим друзьям? А потом ты можешь показать ей ее комнату.
– Само собой, папочка, – прощебетала она.
Хейли сжала мою руку и бросила на меня ободряющий взгляд, как будто ей было не все равно, что она бросает меня на погибель. Я отвернулась от нее и настороженно посмотрела на Элоизу.
Она безмолвно разглядывала меня, а когда мы услышали щелчок закрывшихся французских дверей, скрестила на груди руки.
– Приехала, значит.
Да уж. Не самое теплое приветствие в мире.
– Похоже на то.
Она хмуро оглядела мою одежду.
– Тебе нужно пройтись по магазинам.
Я не дала увидеть свою реакцию на ее намек, что моя одежда слишком дешевая для ее мира, ни ей, ни хихикающей сзади подруге. Чтобы защититься, я сделала единственное, что могла, – притворилась, что не испугана.
– Кто твои друзья? – спросила я, проходя к ним.
Любительницей похихикать оказалась миниатюрная девушка с безупречной кожей золотистого цвета и шикарными каштановыми волосами. Она сидела на краешке шезлонга. У бассейна болтали ногами в воде блондин с бронзовым загаром и сногсшибательная блондинка с фарфоровой кожей – они выглядели словно реклама из каталога, – а в самом бассейне покачивался на надувном матрасе ухмыляющийся брюнет. Наконец мои глаза перешли к последнему парню, который стоял, подперев плечом стену домика у бассейна. Он был высоким, с естественным загаром, темными волосами и темными глазами и относился к тому типу парней, которые слишком красивы, чтобы существовать в реальности. И он смотрел на меня с холодным равнодушием.
