Текст книги "Песня Обманщика (ЛП)"
Автор книги: Саманта Маклеод
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Он пытался поцеловать меня? Я не мог вспомнить. Во всяком случае, я оттолкнул его, настаивая на том, что со мной все в полном порядке, и я еще далеко не закончил пить. Я кричал что-то о том, что имею такое же право на мед из Асгарда, как и все остальные.
Застонав, я провел рукой по лицу. Остаток вечера прошел в неразберихе неясных образов и вспышек, если не считать огромных бледных грудей женщины, которая, в конце концов, вытащила меня из Вал-Холла. Черт, оглядываясь назад все же было очевидно. Как же я раньше не догадался, что она Ангрбода?
Вздохнув, я посмотрел вниз на свое тело. Голый, грязный, испачканный медом и рвотой, с темными полосами фиолетовых синяков, расцветающих вокруг моих запястий и лодыжек. Я был жалок и быстро приближался к трезвости. В голове у меня стучало. В этот момент все, что я хотел сделать, это окунуться в кипящие бассейны горячих источников Асгарда, возможно, на несколько дней. Я осторожно потянулся к скрытым нитям магии, гудящим в Асгарде, и закрутил иллюзии, заставляя себя выглядеть здоровым, чистым и хорошо одетым.
Это потребовало больше энергии, чем мне бы хотелось. Мой желудок недовольно заурчал. Сколько же времени прошло с тех пор, как я ел в последний раз? Я вспомнил, как ел мясо тощего сурка где-то в Железных горах Йотунхейма.
Черт, неужели это все?
Волна тошноты захлестнула меня, и я сильно стиснул зубы, чтобы не выплюнуть пустой желудок. Тут уж ничего не поделаешь: мне надо было поскорее поесть, иначе я совсем пропаду.
Ну, если повезет, я смогу незаметно проскользнуть в Вал-Холл.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Солнце все еще низко стояло над горизонтом, когда я выполз из оружейного склада и направился к Вал-Холлу. Бедные ублюдки-воины, оставшиеся на тренировочных площадках после сражений, просыпаясь, стонали и удивлялись, почему никто не принес им меда прошлой ночью, чтобы они могли исцелиться и выпить вместе с другими, но больше никто не встал. Слава звездам.
Запах еды, доносившийся через широкие двери Вал-Холла, заставил мой желудок болезненно сжаться. Я схватил первую попавшуюся бутыль и рефлекторно осушил всю порцию меда. Сладкий алкоголь обжег мне горло и неприятно бултыхнулся в желудке, но он также облегчил похмелье, стучащее в висках. Еще одна бутыль или даже три помогут еще лучше, я знал по опыту. Но сначала надо поесть. Я взял тарелку с черным хлебом, молодой картошкой и вареными яйцами и скрылся за колонной, чтобы съесть их в тени. Может, еще пару бутылок меда после этого, и я буду готов к…
– Но тебе вовсе не обязательно было выходить за него замуж!
Я застыл на середине укуса. Это был голос Идунны, черт побери. Кроме Ангрбоды, я не мог представить себе ни одного человека во всех Девяти мирах, которого я был бы менее счастлив видеть именно этим утром.
– Моя дорогая, ты же знаешь, что можешь аннулировать это соглашение. Просто скажи, что вы еще не вступили в брак. Или, я не знаю, заяви, что он импотент.
Другой голос пробормотал что-то невнятное. Холодное предчувствие начало собираться в моем животе, находясь неудобно близко к полудюжине вареных яиц, которые я только что заглотил.
– Я хотела связаться с тобой, как только услышала, – продолжала Идунна. – Я просто не могу себе представить, как все это ужасно должно быть для тебя. Я имею в виду, ты же слышала, как он напился вчера вечером?
Спутница Идунны ничего не ответила. Идунна невозмутимо продолжила:
– Я бы очень удивилась, если бы ему вообще удалось вернуться домой. – Последовала зловещая пауза. – Он ведь добрался домой, не так ли?
– Конечно. С моим мужем все в порядке.
Черт, черт, черт. Это был голос Сигюн. Лжет, причем от моего имени. Я застыл с куском черного хлеба на полпути ко рту и гадал, как же мне выбраться отсюда, когда Идунна и Сигюн свернули за угол и чуть не врезались прямо в меня.
– Локи! – сплюнула Идунна. Черты ее лица исказились в злобном оскале.
Я машинально посмотрел вниз, чтобы проверить, нет ли у нее оружия. Нет, ее руки просто держали шкатулку с яблоками, хотя то, как она сжимала этот кусок дерева, заставило меня задуматься, что бы я почувствовал, если бы она решила обрушить ее на мой череп.
– Прекрасное утро для тебя, Идунна, – сказал я.
– Ты жалкий, лживый… – прорычала Идунна.
– Муж, – тепло сказала Сигюн. Ее лицо расплылось в широкой улыбке, которая, как я догадался, предназначалась исключительно для Идунны.
Сигюн шагнула вперед и положила руку мне на плечо.
– Кажется, я здесь закончила. Ты не мог бы перенести нас домой?
Я кивнул, скорее удивленно, чем согласно.
– Благодарю тебя за заботу, Идунна, – сказала Сигюн с той же теплой улыбкой на лице. – Локи и я вполне счастливы вместе. И мы очень рады, что ты дома.
Мы с Сигюн вместе наблюдали, как кровь отхлынула с потрясенного лица Идунны. Звезды заодно со мной, у меня бы одного так не получилось.
– О, Идунна, есть одна вещь, которую я не успел сказать вчера вечером, – сказал я.
Глаза Идунны подозрительно сузились.
– Всегда пожалуйста, – сказал я. – За то, что спас тебя.
После этих слов я со всей силой притянул магию к своему телу. Мгновение спустя мы с Сигюн стояли на пологом склоне пляжа перед ее маленьким домом. Ее брови поползли вверх.
– Я думала мы окажемся внутри, – сказала она. Теперь, когда мы остались вдвоем, ее голос звучал гораздо мягче.
– Я не осмелился.
Она замолчала. Ее рука все еще лежала на моей. Воздух между нами, казалось, сгустился, будто он принял на себя собственный вес.
– Сигюн, – произнес я прерывающимся голосом. – Насчет вчерашнего вечера. Я… мне очень жаль.
– Не надо, – она резко повернулась ко мне. – Пожалуйста, не надо, я не хочу, чтобы ты извинялся.
– Тебе не нужно было лгать…
– Тише, – сказала она.
Я открыл рот, но не нашел, что сказать, и снова закрыла его. Между нами воцарилось молчание. Мягкие, цвета карамели глаза Сигюн медленно скользнули по моему лицу, будто она видела меня впервые. По выражению ее лица нельзя было догадаться, о чем она думает. Мое сердце бешено колотилось в груди, а голова шла кругом.
Сигюн подняла руку в пространство между нами. Когда я не вздрогнул, она осторожно поднесла кончики пальцев к моим губам.
– Я там была… – Она говорила так тихо, что это был почти шепот. – Когда гномы зашили тебе рот. Я видела, как это произошло.
Я не мог остановить дрожь, которая пробежала по моему телу. Такова была цена молота Тора, могучего Мьёльнира. Это было мое наказание за то, что я остриг волосы Сиф. Я пошел к гномам, чтобы найти замену золотым локонам Сиф, и сделал ставку, заключив опрометчивое, глупое пари, пообещав свою собственную голову, если Асы не будут впечатлены тем, что сделали гномы. Когда гномы выиграли пари, я обратился за помощью к Одину. И он помог мне, я полагаю. Я просто не ожидал, что его помощь придет в виде того, чтобы мне самому зашьют губы.
– Ты хорошо их прячешь, – сказала она, – эти шрамы на губах.
Я ничего не ответил. Это были не единственные шрамы, которые я прятал.
Ее рука двинулась, чтобы обхватить мою щеку.
– После того дня я все время думала о тебе. Как тебе некуда было идти. Никто о тебе не позаботится.
– Значит, ты хотела позаботиться обо мне?
Моя спина напряглась, когда я попытался скрыть отвращение, скривившее мои губы. Какая крайне неприятная мысль.
– Нет! – рявкнула Сигюн.
Она отступила назад, сверкая глазами. Румянец, почти такой же темный, как сливовое платье с высоким воротом, которое она носила, залил ее щеки. Ее грудь учащенно вздымалась и опускалась, будто она бежала. Бриз, поднимающийся с океана, смешивался с другим запахом, сладким привкусом влажного и готового к сексу женского тела.
Ах. Конечно. Женщины могут быть такими предсказуемыми.
Мне не особенно хотелось трахаться. После того, что Ангрбода сделал со мной на складе, я честно не был уверен, что когда-нибудь снова захочу трахаться. А я был грязен и измучен, хотя мог рассчитывать, что мои иллюзии скроют оба этих факта.
В моей памяти всплыли кроваво-красные губы Ангрбоды, ее самодовольная усмешка, когда она выплюнула имя моей новой жены. Моя рука сжалась в кулак. Сигюн этого не заслужила. Она не заслужила ничего из того дерьма, которое я привнес в ее жизнь.
Но она находила меня привлекательным. Это было совершенно очевидно. По крайней мере, я могу дать ей что-то взамен. Я наклонился к Сигюн, чтобы коснуться ее губ своими. Я уже планировал свой следующий шаг, подхватить ее на руки и понести в постель, как подобает настоящему мужу.
– Стой.
Я застыл на месте. Сигюн отступила назад, так что мне пришлось бы пересечь пространство между нами, чтобы дотянуться до нее и поцеловать. Налетел порыв ветра, и запах ее возбуждения закружился вокруг меня. Интересно, знает ли она, насколько очевидно ее влечение ко мне? Я шагнул к ней, готовый обнять ее за талию.
– Не надо, – сказала она. Она сцепила пальцы и посмотрела на океан, на небо, на свой дом, куда угодно, только не на меня.
– Ты не хочешь меня? – спросил я.
Ее щеки покраснели еще сильнее, обжигая бледную кожу.
– Я хочу тебя, – сказала она таким тихим голосом, словно это был ветер.
Ну и какого хрена? Я стоял перед ней, мои иллюзии соблазнительно улыбались, не зная, что делать дальше. Она солгала Идунне от моего имени. Она приветствовала меня, когда Один бросил меня на ее пороге, как мусор, она нашла меня достаточно привлекательным, чтобы заставить ее сердце биться быстрее, а лоно быть влажным, но она отступила от моих объятий?
Звезды, какая же она была странная женщина.
Тишина натянулась между нами, такая же огромная, холодная и непреодолимая, как океан. Я уже начал думать, что Сигюн предпочла бы, чтобы я исчез, когда она вздохнула, сжала руки в кулаки и заговорила.
– Я любила одного человека в Мидгарде.
Ее голос был тонким и прерывающимся, будто слова были вырваны откуда-то глубоко внутри нее. Она сделала еще один шаг назад. Подол ее темного платья коснулся спутанных розовых кустов позади. Я заметил, что она употребила прошедшее время, но не осмелился указать на это. Мгновение между нами казалось слишком хрупким.
Сигюн уставилась на океан.
– Его звали Рагнавальдр. Он был рыбаком из Суориса.
Снова воцарилась тишина.
– Я знаю, где Суорис, – сказал я, так мягко, как только мог. Технически, я предполагал, что деревня Ани и Фалура попадала в пределы Суориса.
Ее грудь быстро поднималась и опускалась несколько раз подряд.
– Это была не просто… интрижка. Я любила его. Я бы вышла за него замуж.
Опять прошедшее время. На этот раз я промолчал. Раннее утреннее солнце заставляло блестеть слезы, набегавшие на ее глаза, но они не падали по щекам.
– Он заболел. Это была инфекция, от пореза, который он получил на своей лодке. Такой маленький порез на нижней части стопы. – Она рассмеялась, хотя это прозвучало скорее как сдавленное рыдание. – Когда у него поднялась температура и начались галлюцинации, я рванула обратно в Асгард. Я потребовала созвать Совет Асов, и я… взмолилась. Я попросила Идунну дать мне одно из ее яблок.
Сигюн прижала тыльные стороны ладоней к щекам. Я вспомнил, как сегодня утром сверкнуло лицо Идунны, и догадался, насколько удачно прозвучала эта конкретная просьба.
– Они смеялись надо мной, – прошептала Сигюн. – Все до единого. Они просто… смеялись. К тому времени, когда я вернулась обратно в Мидгард, тело Рагнавальдра остыло.
В груди у меня все сжалось, будто я сам переживал горе Сигюн.
– Мне очень жаль, – сказала я, зная, что эти слова ничего не значат.
По хрупкому телу Сигюн пробежала дрожь.
– Один предложил мне на выбор мужа. Он подошел ко мне, когда я стояла над могилой Рагнавальдра, и пообещал, что я могу выбрать любого из Асов или Ванов, кого захочу. Как будто это была какая-то компенсация. Тогда я поклялась, что никогда больше никого не полюблю.
Я неловко пошевелился. В висках у меня стучало, а во рту было так же сухо, как в песке под ногами. Сигюн сделала несколько глубоких судорожных вдохов, провела пальцами по длинным волнам своих каштановых волос и снова повернулась ко мне. На ее лице появилась застенчивая улыбка. Это выражение было совершенно другим, если не считать болезненного веселья, которое она использовала сегодня утром против Идунны.
– Я даже не подумала украсть яблоки, – сказала она.
Я с удивлением обнаружил, что улыбаюсь ей в ответ, будто мы только что обменялись какой-то личной шуткой.
– У меня это не особо сработало, – заметил я.
Ее улыбка стала шире, и она шагнула ближе, сокращая расстояние между нами, фактически не касаясь меня.
– Я действительно хочу тебя, Локи, – сказала она. – Но не сейчас. Пожалуйста, поцелуй меня только тогда, когда ты действительно захочешь поцеловать меня.
– А если этого не произойдет?
Ее лицо посуровело. Я тут же пожалел о своих словах. Я даже не представлял, как резко они прозвучат. Общая теплота этой улыбки испарилась, и снова расстояние между нами казалось непреодолимым.
– Прошло почти сто лет, прежде чем я подошла к Одину, – сказала Сигюн, – и сказала ему, что готова просить себе мужа. Но я не просила его бросать тебя мне на колени. Я ожидала, что будет какое-то ухаживание, какое-то…
Голос Сигюн дрогнул, и она покачала головой. Она отстранилась от меня и отвернулась, прежде чем я успел заметить выражение ее лица. Ее изящные плечи поднимались и опускались, когда она широко раскрыла объятия, охватывая океан, пляж и уютный маленький дом, уютно расположенный среди диких роз.
– Теперь это твой дом. Приходи сюда, когда тебе понадобится место для отдыха. Или чтобы спрятаться. – Она повернулась ко мне лицом. – А если жена – это слишком много, может быть, мы остановимся на друге?
Мои плечи опустились. Из всего, что она сказала, слово «отдых» было тем, что притягивало меня.
– Это… больше, чем я заслуживаю, – произнес я.
– Это не так.
Ее улыбка дрогнула, когда она встретилась со мной взглядом. Я увидел, что ее коричневые радужные оболочки покрылись маленькими золотыми пятнышками. Ее глаза были совсем не похожи на глаза Ани, которые были почти такими же прозрачными, как лед. Или Фалура, которые были темными, почти черными.
Нет, глаза Сигюн не были похожи ни на что из того, что я видел раньше. Как и все остальное в ней.
– Я пойду прогуляюсь, – сказала Сигюн. – Если дверь спальни будет закрыта, когда я вернусь, я прослежу, чтобы тебя не беспокоили.
Я вежливо кивнул ей. Мне казалось неправильным бежать в маленький домик, пока я не останусь один, поэтому я стоял на берегу и смотрел, как она идет по дюнам.
Рев океана наполнял воздух, перемежаясь криками береговых птиц, а восходящее солнце отражалось в длинных прядях ее каштановых волос и танцевало на темной ряби ее длинной юбки. Видение другой длинноволосой женщины, идущей по пляжу, вернулось ко мне с силой удара ногой в живот. Сильная, красивая, чувственная женщина, которая любила меня и умерла за это.
По крайней мере, я добрался до розовых кустов и скрылся с глаз Сигюн, когда меня снова начало рвать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Я проснулся в темноте.
Стук в висках утих, но тело все еще ощущало слабость. Моргая, я пыталась разобраться в окружающей меня обстановке. Что-то темное накрыло мою грудь и растеклось по ногам. Паника пронзила мою грудь, и я чуть не выпрыгнул из кровати.
Нет. Нет, это была не Ангрбода.
Тяжело дыша, с колотящимся в ушах сердцем, я попытался проглотить эту внезапную, иррациональную волну паники. Черт возьми, я же не был связан на полу оружейного склада. Я находился посреди большой, удобной кровати, укрытый темными мехами. Окна были закрыты плотными шторами, которые, как я вспомнил, задернул сам.
Я потянулся за нитями магии, проверяя заклинания, которые наложил вокруг кровати. Их никто не потревожил. Сигюн, должно быть, даже не приоткрывала дверь, чтобы проверить, здесь ли я еще. Возможно, доверяя. Или просто ей было безразлично. На мгновение я задумался, какое качество я предпочел бы в своей новой жене.
Крепко обложив себя иллюзиями, я соскользнул с кровати и раздвинул занавеску. Безмолвная тьма за окнами Сигюн была густой, как бархат. Тонкая полоска луны низко висела над медленно колышущимися волнами.
Мне пришлось признать, что здесь было очень хорошо. Гораздо лучше, чем в моей разваливающейся лачуге. Я лениво почесал затылок. Кипящий горячий источник Асгарда был бы сейчас просто идеален. В темноте, без всякой компании, я мог избавиться от всех своих иллюзий. Эта мысль была так привлекательна, что я начал ощупывать скрытую магию в доме, готовясь проскользнуть сквозь эфир и погрузиться в воду на несколько дней.
Но мой желудок протестующе заурчал. Перво-наперво надо поесть.
Я был в доме Сигюн всего два раза, оба раза мучительно страдал от похмелья, но я разобрался с основной планировкой. Роскошная спальня. Веселая кухня. И главный зал с камином, где Один впервые бросил меня.
Дверь спальни бесшумно отворилась, и я поплелся в темноту главного холла. Когда я вошел в кухню, в маленьком камине вспыхнул огонь. В углу что-то зашуршало. Я замер, когда мое сердце подпрыгнуло. Темные юбки Ангрбоды встали у меня перед глазами, и пальцы сжались в кулак. Я медленно повернулся, готовый вдарить по чьему-нибудь лицу.
Сначала я ничего не увидел. Потом мои глаза привыкли, и я разглядел фигуру, распростертую на скамье у камина.
Сигюн. Она спала прямо здесь.
Можно было ударить самого себя. Конечно, у нее не было другой спальни. Мне придется решить эту маленькую проблему, прежде чем я проведу здесь еще одну ночь. Я подошел к кухонному столу, краем глаза наблюдая за Сигюн. Большая часть ее тела была накрыта толстым темным одеялом, но одеяло соскользнуло с ног. На фоне стены ее босые ноги казались бледными и хрупкими.
Мои пальцы пробежались по гладкой поверхности кухонного стола, отмечая слабый гул магии. Я не спеша любовался аккуратным заклинанием. Скромный стол Сигюн был покрыт изящными заклинаниями, связывающими его с кухней Асгарда. Это не было похоже на магию Одина. На самом деле, это не было похоже ни на что, с чем я сталкивался раньше, прекрасно функционально и обманчиво просто. Казалось, что все, что мне нужно было сделать, это положить руки на стол…
Я наклонился вперед, опираясь всем весом на деревянную поверхность. Передо мной появилась тарелка жареного свиного брюшка с маринованными грибами и луком-пореем, наполнив комнату ароматом, от которого у меня потекли слюнки. Затем появились четыре толстых ломтя ржаного хлеба и целая бутыль меда. Я ждал, все еще прислонившись к столу, пока не появилась третья тарелка с печеным яблоком, покрытым сливками.
Черт. Так мило.
Я откинулся назад, положил ржаной хлеб на жаркое, а яблоко поверх всего остального. Я бросил тоскливый взгляд на мед, но решил, что тащить еще его будет слишком трудно. Как только я взял тарелку и отошел от стола, мед и пустое хлебное блюдо исчезли, оставив поверхность снова гладкой и чистой. Впечатляет. Я потянулся к нитям магии, которые всегда гудели в Асгарде, затем снова взглянул на Сигюн, лежащую на скамье у очага.
Прежде чем отправиться через эфир к горячему источнику, я натянул одеяло на ее босые ноги.
***
Дождь.
Лил холодный и очень сильный дождь. Создавалось ощущение, что кто-то стоит прямо над тобой и вываливает ведро прямо тебе на голову. Я хмуро уставилась в тарелку в слабом свете заходящего полумесяца. Ржаной хлеб был явно проигранным делом. Жаркое из свинины уже намокло, соус стекал с мяса водянистыми струйками, а маринованные грибы и лук-порей, казалось, плавали в воде. Я схватил мясо с тарелки и все равно съел его… с дождевой водой и всем остальным. Затем я умял печеное яблоко, хотя холодная дождевая вода ничуть не улучшила его вкус. Оставшуюся часть трапезы я отправил обратно в Асгард.
Несмотря на дождь, серный запах горячего источника тяжело висел над черными вулканическими скалами. Я пытался убедить себя, что проливной дождь – это преимущество. По крайней мере, здесь больше никого не было, и никто не полезет купаться в такую погоду.
Но сейчас была середина трижды проклятой ночи, и это был самый малодоступный источник в Асгарде. Я знал, что здесь больше никого не будет. Никто здесь не бывает.
Тем не менее, я заглянул за несколько больших валунов и быстро проверил скрытые магические нити на предмет каких-либо помех, прежде чем сбросить одежду. Я скользнул в горячую воду и погрузился в нее по самый подбородок. Непрекращающийся ливень испортил воду в источнике, сделав верхний слой слишком холодным. Я недовольно скривил губы, а потом в последний раз оглянулся назад.
Там никого не было. Я был совсем один.
Со вздохом я отпустил иллюзии. Вода казалась совсем другой без буфера моей магии, более горячей на ногах и более холодной на груди и плечах. Я опустил голову, зачерпывая пригоршнями песок со дна бассейна, чтобы потереть о свою покрытую шрамами кожу. Это было больно, но я не обращал внимания на боль. Черные юбки Ангрбоды всплыли в моей памяти, и я принялся скрести пригоршнями песка по бедрам и животу, пока не почувствовал, что моя кожа стала раздраженной.
Вот. так. Достаточно хорошо. Я оттолкнулся от дна и позволил себе дрейфовать к центру бассейна, где кипела обжигающая вода из огненного царства Муспельхейма. Холодный дождь, стекающий по моему лицу и плечам, обволакивал меня будто простынями, в то время как жар источников почти обжигал ноги. Я был подвешен, как насекомое, заключенное в кусок янтаря, пойманное в ловушку между мирами.
К черту все это. Я снова опустил голову и нырнул, позволяя теплу вулканического источника омыть меня. Когда жар усилился настолько, что стал причинять настоящую боль, я возобновил иллюзии и вынырнул, подставляя лицо холодному дождю, падающему с потемневшего неба.
Мне нужно было такое место, как это. Только, чтобы оно было защищено от дождя. Пока я лежал на спине с закрытыми глазами, защищаясь от натиска дождя, всплыло еще одно воспоминание. Мы с Тором провели несколько незабываемых ночей в Йотунхейме с военачальником по имени Трим. Личных покои Трима, с которыми мы с Тором были очень хорошо знакомы, могли похвастаться ванной комнатой с огромным бассейном, заполненным бурлящей горячей водой.
Я направил себя к берегу, вытирая дождь с глаз. Да, именно такое место мне и было нужно. Было бы нетрудно связать бассейн с горячим источником. Я мог бы использовать ту же технику, которой пользовались мы с Одином, связывая столы с Асгардом, чтобы обеспечить себя едой. Или ту, как я соединил кувшины в своей каменной хижине с медом Вал-Холла.
Моя грудь сжалась, когда я резко вдохнул. Я прижал руки к глазам, пока давление не стало невыносимым, а затем потянул себя через эфир в свою собственную хижину в Асгарде.
В моей хижине было темно и холодно. Я встряхнул волосами и зажег огонь в камине. Тьфу. Это место выглядело особенно жалким после пробуждения в аккуратном, маленьком домике Сигюн. Пол и стол были завалены дерьмом, которое я переложил сюда, обычно потому, что не я потрудился найти подходящее место, так как был слишком пьян, чтобы беспокоиться. Это была одежда, в основном, в различных состояниях свежести… или разложения. Сморщив нос, я пинком отбросил в сторону несколько пустых бутылок.
Что-то блеснуло в свете костра, и я наклонился, чтобы рассмотреть его. Это была изящная золотая диадема, усыпанная бриллиантами. Я провел пальцами по сверкающим камням, пытаясь вспомнить, откуда, черт возьми, она взялась.
Ах, да. Она украшала голову принцессы из Альвхейма, члена особенно прекрасной делегации эльфов. И эта диадема была последним предметом одежды, который я снял с ее тела, если я правильно помнил. Я усмехнулся. Она будет хорошо смотреться на Ане.
Смотрелась бы, поправил я сам себя. Моя усмешка испарилась, когда холодный кулак сомкнулся вокруг моей груди. Диадема хорошо смотрелась бы на Ане.
Я встал и бросил бесполезную безделушку обратно на пол. Что-то холодное брызнуло мне в затылок, и я, нахмурившись, поднял голову. Крыша протекала. Фантастика. С легким рывком магической энергии в доме, я залатал эту протечку, и полдюжины других, которые нашел. Затем я медленно обошел загроможденную, холодную и сырую единственную комнату моей хижины в Асгарде.
Неужели я действительно думал привести сюда Аню и Фалура? Это место не годилось даже для домашнего скота. Веками я намеренно держал его в беспорядке, боясь вызвать гнев Асов и Ванов.
А может, я просто не хотел чувствовать себя комфортно в Асгарде.
Я со вздохом расправил плечи. Конечно, я мог бы привести этот дом в порядок. Это просто потребует времени, энергии и воли. В моем воображении всплыло видение домика Сигюн, с его чрезвычайно удобной кроватью и такими плотными занавесками, что невозможно было понять, день сейчас или ночь. Она сказала, что теперь это мой дом. Это было не совсем правильно, но, возможно, я мог бы начать с этого. Я мог бы сделать что-нибудь для Сигюн, что-нибудь, чтобы поблагодарить ее за то, что она представила меня в хорошем свете перед Идунной. И потом, рассудил я, я всегда позже смогу привести в порядок свою хижину.
Имея в голове план, я пробрался сквозь эфир и вернулся в темную кухню Сигюн. Она все еще спала на скамейке, но уже перевернулась на спину. На ней все еще было сливовое платье с высоким воротом, но оно плотно облегало ее тело, открывая изящные изгибы. Ее маленькие груди поднимались и опускались вместе с глубоким ровным дыханием. Я медленно осознал, что улыбаюсь, наблюдая, как ее глаза трепещут под закрытыми веками.
Похоже, я действительно испытывал к ней какие-то чувства. Не любовь. Не ту непреодолимую волну похоти, которая притянула меня к Ане, и даже не ту искру сексуального влечения, которая так неожиданно вспыхнула между мной и Фалуром. Но что-то определенно было.
Сигюн пошевелилась, и я погрузился в тень. Если я буду действовать быстро, то, возможно, смогу удивить ее, когда она проснется.
***
Сначала я создал вторую спальню. Это было проще всего. Я добавил ее в коридор между спальней и кухней, с простой обычной дверью, ведущей в комнату чуть шире прихожей. Я натянул на кровать узкий, единственный матрас, добавил несколько свечей и закончил кувшином, соединенным с медом Вал-Холла. Моей единственной уступкой артистизму было окно размером со всю дальнюю стену.
Неплохо, подумал я, склонив голову набок. Дождь, обрушившийся на меня в горячем источнике, добрался до самого берега и безжалостными волнами бил в стены домика Сигюн. Луна уже зашла, и я едва мог различить темные, неуклюжие очертания дюн и тускло светящиеся буруны.
Да, совсем неплохо. Мне было бы удобно здесь, сидеть на этой кровати, пить мед и смотреть на океан. Что же такое сказала мне Сигюн сегодня утром? Место, где можно отдохнуть или спрятаться. Да. Вот это подойдет.
Но это был не тот сюрприз, который я хотел преподнести Сигюн.
Для этого я создал дверь рядом с ее спальней. Эту комнату я сделал больше, почти такой же большой, как главный зал. Я использовал грубые камни для стен, чтобы сделать их похожими на горячий источник, и выложил глубокий бассейн песком, перенесенным из дюн. Я на мгновение задумался о еще одном огромном окне, но платья Сигюн с длинными рукавами и высоким воротом заставили меня усомниться, что она захочет оказаться голой перед огромным окном.
Поэтому вместо этого я сделал прозрачным потолок. Я поднял глаза и увидел, как по усыпанному звездами небу плывет облачная дымка. Дождь прекратился прямо над моей головой, оставив меня в тепле и сухости.
Идеально. Чертовски идеально.
Самым сложным было связать горячие источники с этим бассейном. Я сделал паузу, доставая из Вал-Холла флягу с медом и делая глоток, обдумывая следующий шаг. Это было не так просто, как связать мед с кувшином, как я сделал в хижине, которую построил для Ани и Фалура. Я бы хотел, чтобы вода пополнялась и сливалась с постоянной скоростью, а температура оставалась неизменной, независимо от того, что происходило в горячем источнике снаружи.
Я осушил кувшин, глубоко вздохнул и начал творить магию. Серный запах горячего источника Асгарда наполнил воздух, и в воздухе вокруг меня повеяло паром. С усмешкой я зажег свечи из пчелиного воска, которые поставил вдоль края бассейна. Как я и надеялся, их сладость была достойным противовесом к сернистой вони воды.
Хорошо. Это было очень хорошо. Я вытащил еще одну бутыль меда, чтобы отпраздновать это событие, и сделал шаг назад, чтобы полюбоваться комнатой, которую только что создал.
Но мед перевернулся у меня в животе, когда я посмотрел на мерцание свечей, отражающихся в неподвижной горячей воде. Эта ванна была построена не для одного человека. Дерьмо. Я сделал это место для трех человек. Мое зрение затуманилось, и я отбросил кувшин в сторону, чтобы прижать ладони к глазам.
Я вообще не делал ее для Сигюн. Я создал частный горячий источник для своих мертвых любовников. Что-то горькое поднялось у меня в горле, и на мгновение я подумал о том, чтобы разрушить все это место, разбросав камни, свечи и песок по всем Девяти мирам.
Глубоко вздохнув, я убрал руки от глаз. Небо надо мной было испещрено бледными, нежными нитями рассвета. Это было невероятно, мучительно красиво. Сама его красота казалась мне оскорблением или несправедливостью.
Нет, этого было недостаточно, чтобы разрушить комнату, которую я создал. Мне хотелось разрушить все. Я хотел сжечь все Девять миров, уничтожить вселенную, в которой больше не было моей прекрасной семьи. Семьи, которую я хотел привезти в Асгард.
Меня передернуло, несмотря на тепло в комнате. Мои Аня и Фалур, маленький ребенок, которого мы вырастили бы вместе. Я никогда не спрашивал их, хотят ли они жить в Асгарде, среди постоянных, утомительных заговоров Асов и Ванов и постоянно меняющихся союзов. Я никогда не спрашивал, хотят ли они бросить свои семьи, весь свой мир, чтобы жить со мной в моей грязной хижине с протекающей крышей.
Точно так же, как я не спросил Сигюн, хочет ли она иметь собственный горячий источник вне своей спальни.
Я опустился на пол и уронил голову между ног. От жара воды и густого запаха свечей стало почти неуютно. От пара мне казалось, что я задыхаюсь. Тогда мне придется его снести. Строить и разрушать. История моей гребаной жизни…
Внезапно в комнате раздался грохот. Я подпрыгнул, вытирая щеки тыльной стороной ладони. Какого хрена?
Он раздался снова… грохочущий стук эхом разнесся по всему дому. На этот раз я услышал, как Сигюн что-то крикнула в ответ, и прорвался сквозь эфир, чтобы материализоваться в главном зале с кинжалами в обоих кулаках. Кто из Девяти гребаных миров только что разбудил мою жену?
Грохот раздался в третий раз. На этот раз я узнал его: кто-то стучал в дверь. Кто-то, кто чувствовал себя хозяином этого места, и был всего в нескольких шагах от того, чтобы выбить трижды проклятую дверь.
