Текст книги "Любовница Волка (ЛП)"
Автор книги: Саманта Маклеод
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Это всегда будет больно, подумала я. Всегда.
– Давайте я понесу, – предложила я, протягивая руку к ее сумке. Был неловкий момент, когда мы обе держали ремни, а затем она отпустила.
– Спасибо. – Она улыбнулась, и ее щеки вспыхнули.
– Извините, что пропустила ваш звонок, – сказала я, выруливая на «Субару» со стоянки.
Я действительно собиралась перезвонить ей, но слишком увлеклась изучением данных Зака. За последние два месяца тенденция только усилилась. Волчьи стаи действительно покидали Йеллоустон. Этого было достаточно, чтобы заставить меня нервничать.
– Может расскажите мне об основных моментах исследований? – спросила я. Поездка в Йеллоустон была долгой, и расспрашивать профессора об исследованиях – обычно верный способ заполнить два часа.
– Конечно! – Она глубоко вздохнула, и машина наполнилась пронзительным металлическим звоном. Ее щеки снова вспыхнули, когда она поставила свою огромную сумку с книгами на колени и порылась в боковых карманах, наконец, выудив ярко-розовый айфон. Она постучала по экрану, и звон прекратился.
– Извините, – сказала она, опуская сумку обратно на пол.
– Нет проблем.
– Итак, я хочу начать рассказывать о связи между прозой и Эддой…
Ее телефон зазвонил во второй раз, и она вздохнула.
– Агрх, это опять моя мама.
Потребовалась еще минута неловкого перемещения сумки с пола на колени и обхватить ее беременный живот, прежде чем профессор Лаувейисон снова нашла телефон. К тому времени он уже перестал звонить. Она взглянула на меня.
– Ждем… – сказала она.
Ее телефон снова зазвонил, и мы оба рассмеялись.
– Думаю, на этот раз вам лучше ответить, – сказала я.
Она провела пальцем по экрану и поднесла телефон к уху. Я услышала пронзительный голос в трубке, хотя могла разобрать только ее часть разговора.
– Привет, мам… нет, я в порядке. Да, все прекрасно. Доктор Сингх сказал: «Совершенно здоров», помнишь? Нет, мам, у него была назначена встреча. Ну, это была встреча на конференции. Нет, с чего бы мне это знать? Я за ним не слежу…
Я оперлась локтем о дверцу машины и поднесла руку ко рту, чтобы скрыть улыбку. Признаюсь, меня пугала сама мысль о том, чтобы развлекать Стэнфордского профессора. Но мы вместе ехали по широким просторам Райской долины, слушая, как ее мучает мать… ну, этого было почти достаточно, чтобы сделать меня похожей на профессора Лаувейисон.
***
Приближаясь к гигантскому входу в Йеллоустон, мы увидели первые снежинки. Два часа езды пролетели незаметно. Оказалось, что у нас с профессором Каролиной Лаувейисон действительно было много общего, и она, казалось, искренне радовалась встрече с Йеллоустоном. Это была приятная перемена. Обычно единственные люди, которые приезжают со мной в Йеллоустон, уже видели его тысячу раз. Так что эти несколько крошечных хлопьев, выплывающих из темных низких облаков, вызывали у меня иррациональное раздражение. Черт побери, я хотела похвастаться волками.
Мы обе замолчали, когда «Субару» проехала через массивные каменные ворота, с надписью «Для пользы и удовольствия людей». Я глубоко вздохнула и решила задать вопрос, который беспокоил меня всю дорогу.
Или с августа, если быть честной с самой собой.
– Так… поскольку вы специалист по мифологии. Есть ли какие-нибудь скандинавские мифы об оборотнях?
– Оборотнях? – спросила Каролина.
– Знаете, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал легко и непринужденно, – волки превращаются в людей. Люди превращаются в волков. Что-то в этом роде.
Она немного помолчала, глядя в окно. Снежинки становились все крупнее, бесшумно кружась за нашими окнами.
– О! – внезапно воскликнула она. – Это что, горячий источник?
Мы поднялись на вершину утеса, и величественные бледно-розовые и белые ступенчатые террасы горячих источников Мамот возвышались перед нами, как средневековая крепость. Пар наполнял воздух над родниками, скрывая верхнюю часть конструкции. Я улыбнулась. В конце концов, это было чертовски впечатляюще.
– Да, это Мамот, – сказала я.
– Мы можем остановиться? – спросила она, наклоняясь вперед, чтобы заглянуть в лобовое стекло.
Я постаралась не улыбнуться ее энтузиазму. Улицы Мамота были пустынны, так что казалось, что весь парк в нашем распоряжении. Я припарковалась у подножия дощатого тротуара, огибающего горячие источники, и попыталась убедить себя, что снега не становится больше. Мы прошли всего несколько шагов, когда я заметила, что Каролина дрожит в своем модном калифорнийском жакете.
– О, прошу прощения, – сказала я. – У меня в машине есть для вас куртка. Погодите, я пойду возьму ее.
– Стройте. – Она потянулась к своему странному, мерцающему ожерелью и обхватила его рукой. Ее глаза стали странными и отстраненными. Затем она отрицательно покачала головой. – Нет, пойдемте отсюда.
– Вы уверены? Мамот очень впечатляет. Это самая большая геотермальная достопримечательность парка, с точки зрения…
– Не сомневаюсь. – Она прошла мимо меня, снежинки закружились вокруг.
Я пожала плечами и последовала за ней. Я вдруг поняла, что она не ответила на мой вопрос об оборотнях.
Каролина явно нервничала, когда мы выехали из Мамота и направились по пустынной двухполосной дороге 212 через северную часть парка. Снега становилось все больше, но он еще не собирался на дороге. Тем не менее, я предположила, что небольшое количество снега может быть более чем достаточно, чтобы напугать кого-то из Калифорнии. Небольшое количество снега и нахождение в милях от цивилизации, в Йеллоустонском национальном парке, в конце ноября. Я попыталась придумать, что бы такое сказать, чтобы успокоить ее, но ничего не придумала.
– Эй, мы можем развернуться, когда захотите, – сказала я.
Она держала ожерелье обеими руками, и ее глаза были почти закрыты.
– Нет, – пробормотала она. – Пока нет.
– Ладно. Тогда мы продолжим поиски волков.
Я посмотрела сквозь лобовое стекло на тонкую черную линию дороги и танцующие снежинки за ней. Сейчас мы находились на заросших полынью равнинах долины Ламар, где я проводила свои исследования, но свет уже угасал, и видимость падала с каждой секундой. В этот момент нам, вероятно, повезет, если мы увидим проклятого оленя-мула, не говоря уже о волке.
– Сюда, – сказала Каролина, и ее голос громко прозвучал в маленьком пространстве.
– Куда именно?
– Съезжайте на обочину!
Я повернулся к Каролине.
– Что? Почему?
– Просто остановите машину!
Я съехала на обочину, припарковалась и включила аварийку. Каролина выскочила из машины. Ну, подумала я, может быть, ей нужно пописать. Я дала ей минуту уединения, прежде чем вылезти из машины. Ветер теперь был гораздо сильнее и холодил мне щеки. Дорога стала скользкой. Я открыла багажник, чтобы вытащить бинокль и запасную куртку.
– Вы что-то увидели? – спросила я, подходя к машине со стороны Каролины и протягивая ей куртку.
– Спасибо, – сказала она, натягивая мою куртку на плечи. – Посмотрите.
Я поднесла бинокль к глазам и посмотрела сквозь падающий снег, настраивая фокус. Я окинула взглядом линию деревьев, где сосны встречались с равнинами полыни, полагая, что именно там волки будут искать укрытия от снега. Я ничего не увидела, поэтому опустила бинокль на дальний берег реки. Там было несколько поваленных бревен, куча голых ивовых веток, человек в черном костюме…
– Какого черта? – ахнула я.
Я опустила бинокль и повернулась к Каролине. Она улыбалась горизонту совершенно восторженной, бескорыстной, блаженной улыбкой. Она обхватила руками выпуклость своего беременного живота. Я снова взяла в руки бинокль.
А вот и он сам.
Высокий мужчина с длинными огненно-рыжими волосами шел в одиночестве по центру Йеллоустона. В метель. И… я поправила фокус на своем бинокле… на нем был гребаный костюм. Черный деловой костюм. Я моргнула и потеряла концентрацию.
– Карен? – спросила Каролина. Ее голос звучал так, словно доносился откуда-то издалека.
Я снова посмотрела в бинокль на реку. Мужчина исчез. Но я могла поклясться, что только что видела кого-то в черном костюме в снежную бурю посреди гребаной равнины.
– Эм, Карен, – сказала Каролина.
Я покачала головой и снова перевела бинокль через линию деревьев. Он не мог просто так исчезнуть. Люди просто так не исчезают.
– Карен, эм…
Я нахмурилась и повернулась к Каролине.
– Вы только что видели…
Слова замерли у меня на губах. Мужчина в черном костюме стоял рядом с моей машиной и улыбался. Он был высок, слишком высок, с ледяными, дикими глазами. Я почувствовала прилив холодной паники и отступила назад, ударившись бедрами о капот «Субару».
– Карен, это мой муж, – сказала Каролина, обнимая его за талию. – Извините за… э-э… неловкое знакомство.
Мужчина улыбнулся мне во все зубы, и я неприятно вспомнила альфу стаи Леопольда. 457М.
– Какого хрена? – прошипела я, прижимая руку к капоту «Субару», чтобы не упасть назад.
– Привет, – сказал он, кивая мне, все еще улыбаясь.
Затем он наклонился к Каролине, и их губы встретились. Его руки пробежали по изгибу ее живота, когда они целовались. Я отвернулась, глубоко вздохнула и стряхнула снег с бинокля. Когда я обернулась, они все еще были прижаты друг к другу, ее руки обнимали его бедра. Вдруг стало трудно смотреть, как его руки ласкают ее живот, как их тела склонились друг к другу.
Он был добр ко мне, когда я была беременна, подумала я, и мое сердце заныло. За все дерьмовые времена, что были у нас до этого, и за все дерьмовые времена, что были у нас после, Барри гребаный Ричардсон был добр ко мне, когда я была беременна.
Я негромко кашлянула, чтобы привлечь их внимание. У меня зазвонил телефон. Я моргнула. Я даже не думала, что здесь ловит сотовый. Мне потребовалась минута, чтобы пошарить в кармане джинсов на фланелевой подкладке, прежде чем я смогла вытащить телефон. На экране вспыхнуло «Диана».
Какого хрена?
Я провела пальцем по экрану и поднесла телефон к уху.
– Алло?
– Я не хочу, чтобы он был здесь, – сказала Диана.
– Прошу прощения? – я повернулась к Каролине и гребаному жуткому парню в черном костюме. Они оба смотрели на меня широко раскрытыми глазами. – Мне кажется, ты набрала не тот номер. Это Карен, Карен Макдональд из Университета.
Диана издала резкий, нетерпеливый звук.
– Я знаю, кто ты! – последовала пауза, и она громко выдохнула. – Приведи его ко мне, – сказала она и повесила трубку.
Очень медленно я положила телефон обратно в карман. У меня было такое чувство, будто мир только-только начал крениться. Муж Каролины рассмеялся.
– Она очаровательна, не правда ли? – спросил он.
– Кто очаровательна? – спросила я, хмуро глядя на него.
– Прости, – сказал он, протягивая мне ладонь. – Я даже не представился. Я Локи Лаувейисон.
– Прошу прощения? – Я не приняла его руку. – Лоу… ки?
– Локи, – сказал он, опуская руку. – Знаешь, раньше они называли города в мою честь.
– Один город, – поправила Каролина.
Локи с улыбкой повернулся к ней.
– Это был хороший город.
– На самом деле это был больше похожий на город, – сказала она.
Локи провел ладонью по ее щеке, а затем поднял глаза и посмотрел на южный горизонт.
– Ты права, – сказал он. – Там что-то пошло не так.
– Подождите, – сказала я, поднимая руки и оглядывая пустое шоссе. – Откуда вы взялись? Как вы вообще сюда попали?
– Давайте поговорим об этом в машине, хорошо? – спросил Локи, открывая пассажирскую дверь. – Диана ждет нас, не так ли?
Мир снова накренился, когда я забралась на водительское сиденье. Каролина и Локи сели на заднем сиденье, переплетя руки. Каким-то образом это делало все только хуже, более сюрреалистичным, тревожным и невозможным. Я поправила зеркало заднего вида, чтобы не смотреть на них, пока вела машину по заснеженному шоссе.
Локи.
Что-то в этом странном имени шевельнулось на краю моего сознания. Я потянулась к этой мысли, но она исчезла.
Теперь пошел сильный снег, покрывая дорогу, и мои руки крепче сжали руль. Горы Абсарока маячили передо мной, пока «Субару» поднималась к Кук-Сити, и у меня было отчетливо неприятное чувство, что я въезжаю в каньон. Поймав себя в ловушку.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Маленькая бревенчатая хижина Дианы ютилась в горах неподалеку от Кук-Сити, летнего туристического городка, который зимой почти полностью пустовал, если не считать горстки придурков, повернутых на выживании. Таких же чокнутых, как Диана. Условия на трассе 212 становились все хуже и хуже, когда «Субару» въезжала в сумрак. По крайней мере, из-за гололедицы было немного легче игнорировать Локи и Каролину, шепчущихся друг с другом на заднем сиденье. На языке, который совсем не походил на английский.
Было уже совсем темно, когда я добралась до длинной, продуваемой всеми ветрами дороги к дому Дианы. Над ее подъездной дорожкой нависали темные и зловещие сосны. Я заглушила мотор, и мою машину затопил лай собак Дианы, доносившийся из окон.
Входная дверь хижины распахнулась. Диана стояла в прихожей, ее силуэт вырисовывался в желтом свете фонаря на крыльце. Ее темные волосы рассыпались по плечам, а руки были скрещены на груди. Она не выглядела счастливой, увидев нас. Я потянулась к дверной ручке и заколебалась. Я была в доме Дианы всего один раз, и это была всего лишь десятиминутная остановка, чтобы проверить показания одного из ее спутников. Мы не были лучшими подругами.
Но разве она не хотела, чтобы мы приехали сюда? Закусив губу, я заставила себя открыть дверцу машины и выйти.
– Привет, Диана, – сказал я, слегка помахав ей рукой.
Диана повернулась к собакам и издала звук, похожий на небольшой рык глубоко в горле. Гончие замолчали. Мой голос замер, когда я увидела ее бедро. На нем висела кобура с настоящим пистолетом. Не охотничье ружье. Настоящий гребаный пистолет. Я застыла на полпути между машиной и входной дверью.
Локи прошел мимо меня и протянул Диане руку ладонью вверх. Он сказал что-то на непонятном мне языке. Диана нахмурилась и покачала головой.
– Ты не войдешь в мое жилище, – сказала Диана.
– Значит, ты будешь развлекать нас под снегом? – спросил Локи, махнув рукой в сторону ее подъездной дорожки. – Ты вроде как единственная, кто просил моего присутствия.
– Ты появился на моем пороге, кузнец лжи, – прорычала Диана.
Диана и Локи уставились друг на друга. Низкий рык эхом отразился от деревьев, и я не была уверена, кто это был – собаки или Диана.
– Карен! – прокричала Диана.
Я даже подпрыгнула.
– Да?
– Ты не знаешь, как найти «Гриль-бар Джейка»? – прорычала она.
– О чем ты? – переспросила я.
Диана перебросила волосы через плечо.
– О, ради всего святого! Смотри, это ресторан на главной улице. На главной улице всего два ресторана, и один из них сейчас закрыт. Я буду ждать там.
Она повернулась к нам спиной и захлопнула за собой дверь. Ее фонарь на веранде погас, и я моргнула, пытаясь привыкнуть к темноте. Затем низкий, глубокий грохот сотряс ночную тишину, и я снова подпрыгнула. Секундой позже одинокая фара разорвала темноту, и огромный мотоцикл пронесся мимо меня, направляясь вниз по дороге. Я мельком заметила длинные волосы Дианы, выбивающиеся из-под шлема.
– О, – слабо произнесла я. – Похоже, у Дианы есть мотоцикл.
Я последовала за Локи обратно в машину, стараясь не обращать внимания на то, как сильно дрожали мои ноги.
– «Гриль-бар Джейка», – сказал Локи с заднего сиденья. – Ах, как царственно звучит!
Я завела машину и выехала на заснеженную подъездную дорожку, барабаня пальцами по рулю и следуя по единственному следу от шины мотоцикла Дианы.
– Так вот, значит, настал момент, где вы говорите мне, что ответите на все мои вопросы за ужином? – спросила я.
Локи рассмеялся.
– О, какое же это было бы веселье, если бы на все твои вопросы были даны ответы?
Рука Каролины сжала мое плечо, и она слегка улыбнулась мне через зеркало заднего вида.
– Пониманию, что это все немного… слишком, – сказала она. – Приношу извинения. Я бы не стала этого делать, если бы это не было так важно.
Я вздохнула.
– Дайте угадаю. На самом деле вы не профессор.
Каролина фыркнула с заднего сиденья, и Локи снова рассмеялся.
– Нет, я – профессор, – отрезала она. – Я не имела в виду свою карьеру.
– И здесь явно происходит что-то странное, – сказал Локи. – Тут определенно что-то не так.
Именно это и сказал Вали, вспомнила я. Внезапно мне стало очень холодно.
***
Стоянка у бара «Гриль-бара Джейка» была пуста, если не считать огромного мотоцикла Дианы. Одна печальная, бледная лампа мерцала над входной дверью, она была уже наполовину облеплена падающим снегом.
– Царственно, – пробормотала я.
Я распахнула дверь, и усталая пожилая официантка бросила на меня мимолетный взгляд.
– Встречаетесь с подругой, да? Проходите, – сказала официантка, указывая большим пальцем на пустой обеденный зал.
Диана сидела одна в обеденном зале под внушительным набором мягких звериных голов и тревожно-графической картиной маслом «Последняя битва Кастера». Свирепость ее взгляда заставила мои шаги замедлиться. Локи протиснулся мимо меня и сел напротив нее. Мне снова вспомнился альфа-самец стаи Леопольда, 457М. Как они с Вали скалили зубы друг на друга, кружась и рыча. Официантка последовала за мной к столу, протягивая нам ламинированные пластиком меню после того, как мы с Каролиной сели. Мое меню было липким.
– Что предпочитаете из напитков? – спросила она.
– Мне воды, – ответила Каролина. Она выглядела усталой в свете флуоресцентных ламп ресторана.
– Мне бы пива, – пробормотала я. – Разливного.
Официантка кивнула и повернулась к Локи.
– У вас случайно нет винной карты? – спросил он с широкой улыбкой.
Официантка нахмурилась, глядя на него.
– У нас два вида – сказала она. – Красное и белое.
– Прекрасно. Я выпью бокал красного вина.
Диана ничего не попросила. Официантка пожала плечами и ушла. Если не считать слабых звуков музыки кантри, доносящихся из-за качающихся кухонных дверей, в обеденном зале было совершенно тихо.
– Ты совершаешь ошибку, – наконец сказала Диана, ее голос был низким и угрожающим, как гром.
– О, я знаю, – сказал Локи. – Уверен, что вино будет ужасным.
Я фыркнула от смеха и попыталась превратить это в кашель.
– Итак, – сказала я, поворачиваясь к Диане. – Ты знаешь… э-э, Локи?
– К сожалению, – сказала Диана. Ее каменный хмурый взгляд сказал мне, что я не получу от нее больше никакой информации.
– Ясно, так вот. – Я заставила себя повернуться к Локи. – Как вы сюда попали? Я имею в виду, что кто-то просто высадил вас посреди долины Ламар? Потому что это небезопасно. Условия там могут быть действительно непригодными, и если вы не готовы…
Локи начал смеяться. Я замолчала. Он откинулся на спинку стула, и воздух вокруг него задрожал и замерцал, как край пламени свечи. Его лицо изменилось, стало длиннее и хищнее. Его рыжие волосы поднялись и поплыли над плечами, как огонь, горящий и танцующий.
Я откинулась на спинку стула.
– О мой Бог, – выдохнула я.
Каролина прочистила горло.
– Вообще-то Скандинавский, – сказала она. – Скандинавский Бог.
Вот дерьмо. Я крепко зажмурилась. Именно там я и слышала его имя. Скандинавские Боги. Один. Тор.
– И Локи, – прошептала я, заставляя себя открыть глаза.
К счастью, Локи снова выглядел более или менее по-человечески. Он удивленно поднял бровь.
– К вашим услугам.
Я попыталась подавить дрожь.
– Я не знаю, Богом чего вы должны быть.
– Обаяния, красивой внешности и остроумия, – сказал Локи. – К тому же, ты можешь захотеть узнать истинную природу своей подруги.
– Вы издеваетесь надо мной, мать вашу, – прошипела я, поворачиваясь к Каролине. Она не выглядела скандинавкой, особенно с ее черными волосами и римским профилем, но что, черт возьми, я могла знать?
Щеки Каролины густо покраснели.
– О, это не про меня! Я из Сан-Диего, – пробормотала она.
Дрожь пробежала по всему моему телу, когда я перевела взгляд с Каролины на Диану. Диана была очень высокой. Высокой, сильной и красивой. Возможно, слишком высокой, слишком сильной и слишком красивой.
– Диана, – сказал я. – Ах, черт возьми. Это ведь Луна, верно? Богиня Луны?
– Помимо всего прочего, – холодно ответила Диана. – Луны. Охоты. Рождения. И все дикие твари находятся под моим покровительством.
Локи фыркнул.
– Я уверен, что это большое утешение для их едва чувствительных маленьких мозгов. Но не обманывай себя. Он такой же зверь, как и мы с тобой.
Еще одна дрожь пробежала у меня по спине.
– Почему вы здесь? – спросила я.
– Да, – эхом отозвалась Диана. – Почему ты здесь, Локи?
– Потому что он вырвался на свободу, – сказал Локи. – В августе. Он сбежал из тюрьмы.
Холод окутал мои руки и ноги, тяжелые, как лед. Август. Лицо Вали горело в моем сознании, его золотистые глаза и широкая улыбка, когда ветер поднимал его волосы со спины.
«Ты это сделала?» – воскликнул он. – «Я знал, что ты – особенная».
– Я следил за ним целую вечность, – продолжал Локи. – Это первый раз, когда он вырвался из тюрьмы.
Диана наклонилась вперед.
– А тебе никогда не приходило в голову, что он убегает от тебя, эгоистичный сукин сын?
– Я бы сказал, что это было совершенно очевидно, по крайней мере, в прошлом веке. И не оскорбляй мою мать. – Локи одарил Диану улыбкой, показавшей все его зубы.
– Кто? – Мой голос звучал очень тихо. – Кто вырвался на свободу в августе?
Локи и Диана сердито посмотрели друг на друга через стол. Щеки Каролины горели, и она, казалось, очень внимательно изучала ужасную картину маслом.
– Кто? – снова спросила я. – О ком вы говорите?
– Салаты, – сказала официантка из-за моей спины, заставив меня подпрыгнуть. Она наклонилась через стол, раздавая тарелки с чем-то похожим на измельченный салат айсберг. Затем она дала каждому из нас по плошке, наполненной фермерским соусом.
– Блюда будут готовы через минутку, – сказала она.
Каролина осторожно съела пару ложек салата, когда официантка удалилась.
– Это не имеет значения, – наконец сказала Диана. – Ты его не найдешь.
– Конечно, найду, – сказал Локи. – У нас есть кое-что, что ему нужно.
Все трое повернулись и посмотрели на меня.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
– Я понятия не имею, о чем вы говорите, – пробормотала я. – Я здесь только потому, что она, я указал на Каролину, хотела увидеть Йеллоустон.
– Неужели? – сказал Локи. Воздух перед ним замерцал и покрылся рябью. Его лицо изменилось, мерцая, как пламя.
А потом я смотрела на Вали. Красивого, невозможного Вали, с его длинными темными волосами и высокими скулами. С его золотистыми глазами. Он сидел прямо напротив меня, так близко от меня. Я почти потянулась к нему, почти погрузила пальцы в его волосы и притянула эти мягкие губы к своим…
– Ты никогда его не видела? – голос Локи сорвался с губ Вали.
Адреналин подскочил, и мое сердце подпрыгнуло, стуча о грудную клетку. Мои мышцы напряглись, когда все тело воззвало бежать.
– Кто вы такой, черт возьми? – прошипела я, вцепившись в край стола, будто могла каким-то образом заставить реальность вернуться в нормальное состояние, сжимая что-то чертовски твердое.
– Я – Локи, отец Вали. И я пытаюсь освободить его. – Он сделал паузу. – Ему пора возвращаться домой.
– Нет. – Я заставила себя подняться на ноги. – Я не стану помогать вам в его поисках. Если он бежит от вас, значит, на то есть причина.
Диана самодовольно улыбнулась.
– Спасибо тебе, Карен. Кузнец лжи, ты здесь крайне нежеланный гость. Я предлагаю тебе удалиться. Немедленно.
Локи повернулся ко мне. На мгновение его лицо дрогнуло, что-то глубокое и злое мелькнуло в его глазах.
– Пожалуйста, – сказал он, и это слово камнем упало с его губ.
Меня передернуло. Я бы тоже от него сбежала.
– Нет, – ответила я.
Выражение лица Локи не изменилось, но он почему-то стал меньше ростом. Каролина взяла его за руку. Она все еще смотрела на картину, хотя казалось, что она вот-вот заплачет.
– Карен, ты можешь остаться у меня на ночь, – сказала Диана. – Дорогу в Бозмен засыплет снегом.
– Спасибо, – пробормотала я. – Но, Каролина… разве ваш самолет вылетает завтра утром?
Каролина оглядела пустой ресторан, прежде чем ответить.
– Вообще-то у меня нет рейса, – сказала она. – Я больше так не путешествую. И не волнуйтесь, мы заплатим за ужин. – Она повернулась к Локи.
И они, мать вашу, исчезли.
Только что Каролина сидела передо мной и говорила что-то безумное о том, что у нее нет завтра рейса домой. А теперь я уже сижу наедине с Дианой в пустом обеденном зале «Гриль-бара Джейка», глядя на стеклянные глаза оленьих голов на стене.
– Ого, – сказала я, опускаясь обратно на свое место. – Это быстро превращается в самую безумную ночь в моей жизни.
Диана встала.
– Скоро увидимся.
Я наблюдала, как она исчезла за входной дверью. Снег вихрем ворвался в столовую позади нее. Низкое рычание мотоцикла Дианы прогремело через весь обеденный зал и затихло, оставив меня слушать грохот и шипение кухни. Где-то кто-то пел о виски для людей и пиве для лошадей.
– Эй, вам собрать с собой или будете еще что-нибудь заказывать? – прокричала официантка.
Я обернулась и увидела, что она стоит в дверях кухни с подносом, на котором стоят четыре нетронутых обеда и кувшин бледного, как моча, пива.
Я выдавила из себя широкую, счастливую улыбку.
– Конечно. С собой было бы просто великолепно.
***
Мне действительно не хотелось возвращаться в дом Дианы.
На секунду, отъезжая на «Субару» от «Гриль-бара Джейка», я подумала, что у меня есть шанс вернуться в Бозмен, если я буду ехать очень медленно и осторожно. Но после того, как я выехала на единственную дорогу в Кук-Сити, мне пришлось признать, что Диана была права. Дорога стала непроходимой, и снег продолжал идти. Парковая служба, вероятно, опустила ворота на шоссе 212, а это означало, что мне действительно больше некуда было податься. Я вздохнула и свернула на дорогу, ведущую к дому Дианы. Единственный след шины ее мотоцикла уже был покрыт тонким слоем свежего снега.
Дверь Дианы распахнулась, когда я въехала на ее подъездную дорожку, и новая волна лая и воя приветствовала меня, когда Диана ступила на подъездную дорожку. Она все еще выглядела сердитой, скрестив руки на своей внушительной груди, но, по крайней мере, на этот раз у нее не было пистолета. Я взглянула на четыре коробки с едой на пассажирском сиденье, мельком представила себе, как меня роняет в снег свора огромных собак Дианы, и решила оставить их на ночь в машине. Скорее всего, они замерзнут намертво.
– Входи, – сказала Диана, и это прозвучало уже не как приглашение, а скорее как приказ.
Я последовала за Дианой через ее парадную дверь, расталкивая собак в стороны. Когда я вошла в ее гостиную, мне пришло в голову, что она, вероятно, убила всех чучел животных в своем доме, от черного медведя у камина до пумы над камином.
– На диване лежит пижама, – сказала Диана. – Ты можешь воспользоваться душем.
– Спасибо, – пробормотала я.
– Чаю?
– Да, пожалуйста.
Она вышла из комнаты, не сказав больше ни слова. Я взяла с дивана пижаму с голубой луной и звездами и побрела по коридору. Найдя ванную, я приняла очень горячий душ и постаралась забыть все, что только что произошло в «Гриль-баре Джейка». Вымыв голову и натянув пижаму, я почувствовала себя немного более нормально.
Диана сидела в гостиной, скрестив ноги в огромном кресле. Две ее охотничьи собаки свернулись клубком у ее ног. Она выглядела холодной и царственной в серебряном лунном свете, льющемся через окна.
– Твой чай, – сказала она, указывая на кофейный столик.
– Спасибо. – Я села и обхватила пальцами дымящуюся кружку.
Несколько минут мы сидели молча. За окном кричала северная пильная сова, казавшаяся маленькой и одинокой в темноте. Диана почесала одну из собак за ухом.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось учувствовать в этом, – наконец сказала она.
Я не знала, что ответить, поэтому вернулась к чаю. От него приятно пахло медом и мятой. Я сделала несколько глотков, и усталость охватила мои руки и ноги. Сова снова закричала. Я позволила себе опуститься на огромный диван Дианы. Это было очень гостеприимно.
– Ложись спать, – сказала Диана. – Он будет тебя ждать.
– Кто? – спросила я, медленно моргая. Мои веки казались очень тяжелыми. – Кто будет ждать?
Диана улыбнулась мне. Это было удивительно похоже на улыбку, которую она подарила собаке, когда почесала ее за ухом.
– Спокойной ночи.
С этими словами она вышла из комнаты, а собаки побежали за ней. Я легла и натянула одеяло на диван, пытаясь расслабиться. Гостиная Дианы не располагала к спокойствию. Бледный лунный свет отбрасывал странные тени на чучела животных, создавая вид, будто голова черного медведя наклоняется под немного другим углом каждый раз, когда мои глаза проскальзывали по ней. И я могла поклясться, что горный лев моргнул, глядя на меня. Я вздрогнула, говоря себе, что сегодня я могу просто не заснуть.
А потом я заснула.
***
Солнечный свет танцевал на фоне качающихся трав и нежных зеленых осиновых листьях, наполняя меня волной облегчения, такой сильной, что она была равносильна экстазу.
– Сплю, – прошептала я. – Я просто сплю.
Я шагнула вперед, и осины расступились передо мной. Сделав еще несколько шагов, я увидела Вали, стоящего на нашем лугу.
Я, нахмурившись, молчала. На Вали была одежда… что-то темное и обтягивающее его спину и зад. Жар пробежал внутри меня, когда я уставилась на его попку, точно понимая, насколько тесными были эти черные брюки. Черт возьми, он был одет. Я сделала еще один шаг, покидая защиту деревьев.
У меня упало сердце.
Кто-то еще был на нашем лугу. Вместе с Вали. Какая-то высокая, гордая и красивая женщина, одетая в тонкое голубое платье.
– Диана? – позвала я.
Вали обернулся, и по его лицу пробежала улыбка.
– Карен! – воскликнул он.
Я попятилась назад, в тень осиновой рощи, мои глаза щипало. Он ведь был не один. Осознание этого обжигало. Мое зрение затуманилось от слез, когда теплые руки Вали обняли меня за плечи, его запах окутал меня.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он. – Мне очень жаль, но в последний раз, когда я тебя видел, я был в шоке…
– Не надо! – Я вырвалась из его объятий и прижала ладони к глазам, пытаясь скрыть слезы. – Только не начинай. Я просто пришла сюда, чтобы предупредить тебя. Твой… Локи здесь. Он ищет тебя.
– Карен, я знаю. Мне Диана сказала.
Я глубоко вздохнула, но не смогла заставить себя открыть глаза. Диана. Диана и Вали. Конечно же, она защищает его. Они же любовники.
Я была такой идиоткой.
– Тогда думаю, что у Дианы есть все, что тебе нужно, – процедила я сквозь стиснутые зубы.
Его рука снова коснулась моей руки, и я попятилась.
– С меня хватит! – закричала я. – С меня хватит. Я готова проснуться к чертовой матери!
– Карен, подожди…
Но осиновая роща уже исчезала передо мной.
Я ахнула и села на диване лицом к черному медведю в гостиной Дианы. Его широкий рот был широко раскрыт в постоянной ухмылке. Казалось, что чучело старый ублюдка смеется надо мной. Я вытерла слезы, злясь на саму себя.
