Текст книги "Джулиана, или Ведьминские козни (СИ)"
Автор книги: Салма Кальк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Кальк Салма. Джулиана, или Ведьминские козни
Пролог
Жила-была девочка, и звали её Элоиза.
Она выучилась в школе, потом пару раз в университете (и второй раз даже защитила в итоге диссертацию), потом некоторое время поработала в разных местах, пока не приехала в Рим, в аналитический отдел музеев Ватикана. И было ей к тому моменту уже хорошо за тридцать.
Работа ей понравилась. Стиль и результаты той работы высоко оценил его высокопреосвященство Шарль д’Эпиналь, непосредственный начальник Элоизы, и вскоре она стала его ведущим аналитиком.
Служебная квартира в старинном дворце неподалёку от границы Ватикана тоже понравилась Элоизе. А самым интересным оказалось общество, встретившееся в том дворце – и на той работе.
К настоящему моменту Элоиза, что называется, в отношениях с первым местным кавалером. Себастьяно Марни, герцог Савелли, возглавляет службу безопасности кардинала д’Эпиналя. Он военный в отставке, у него самого огромный дворец в городе и двое детей от давно покойной жены.
Элоиза и Себастьяно долго шли друг к другу, и дошли не так давно. Но у них отлично получается работать вместе – разгадывать загадки, которые подкидывает им и работа – со старинными предметами то и дело что-то случается – и просто окружающая жизнь. История жившей много лет назад мадонны Фьоры, коварство графа Барберини, призрак давно покойной Марии-Эстеллы или просто проверка на работе – всё это им, что называется, по зубам.
Элоиза одарена свыше сверхъестественными способностями, это семейная черта. Однако, много лет она никак их не использовала и старалась жить, как обычный человек. Пока не оказалось так, что эти способности могут принести и ей, и окружающим её людям немалую пользу…
А жизнь, тем временем, идёт себе дальше.
01. Прекрасная дама остаётся одна
* 1 *
В один из понедельников в середине ноября на традиционном совещании у кардинала Шарля д’Эпиналя главные обитатели и сотрудники дворца обсуждали надвигающееся важнейшее событие: буквально на днях в Нью-Йорк отбывала грандиозная выставка живописи из Ватикана. Основные организационные вопросы легли как раз на местных искусствоведов, юристов и сотрудников службы безопасности. Кардинал отправлялся вместе с картинами, он должен был открывать выставку ровно за месяц до Рождества, затем его ожидала поездка по стране, и к Рождеству он планировал вернуться. И его особу, и экспонаты должны были обязательно сопровождать, с ним планировал отправиться лично Себастьен Марни и некоторая часть его дружного коллектива.
После совещания Марни подошел к Элоизе и попросил разрешения заглянуть к ней в кабинет на минуточку.
– Конечно, заходите, монсеньор, – благовоспитанно ответила она. – Могу попросить прислать с кухни кофе.
– Правда, было бы неплохо, – согласился он. – У Шарля в этот раз было все так плотно, что до кофе даже и не дошло. Мы зайдем вместе с Лодовико, нормально?
– Конечно. Попрошу принести побольше кофе. Бутерброды, пирожные?
– И того, и другого, – рассмеялся он. – Сейчас тут с Варфоломеем немного договорим, и мы заглянем.
– Хорошо, я вас жду, – кивнула Элоиза и отправилась к себе.
По дороге думала – что им обоим понадобилось?
Вообще в последние несколько месяцев между ней и Себастьеном сохранялись некоторые отношения, которые радовали обоих, но держались в строжайшей тайне. Они по-прежнему были друг с другом на «вы», по-прежнему наедине говорили по-французски, но мир виделся ощутимо ярче и объёмнее.
В пределах дворца они были коллеги и друзья, и даже самые внимательные глаза видели разве что всю компанию разом, а самые заядлые сплетники могли обсудить разве что посиделки в «сигме», опять же компанией. Но раз в две-три недели они срывались куда-нибудь далеко вдвоём, и там уже делали друг с другом что душа просила. Иногда к тому находился повод в виде какого-нибудь дела службы безопасности или же просто частного расследования компании друзей. Так, за осень они нашли одно потерянное в Неаполе колье, освободили одного похищенного наследника большого бизнеса и помогли одному хорошему человеку справиться с несколькими не слишком хорошими, но сильными, которые угрожали отобрать у него источник дохода в виде пары милых кофеен – одна располагалась неподалеку от дворца, вторая во Флоренции. А иногда Себастьен просто приходил в кабинет, садился напротив и начинал рассказывать сказки про какое-нибудь место на карте. Он там почему-либо знал каждый закоулок, а она не бывала ни разу, и всё это обставлялось так, что мало ли, как сложится жизнь и в каком городе произойдет их следующая операция, а вдруг именно там? А вы, сердце моё, и не в курсе, что там и как. Так что собирайтесь и поехали.
Последняя поездка на выходные в Прагу неделю назад была именно такая. Никакого конкретного дела, зато много прогулок по городу, много местной еды и много тепла, душевного и телесного. С тех пор все были какие-то занятые. Нет, они, конечно, встречались каждый день, улыбались друг другу и говорили о делах, но он же уедет через три дня, а она, честно признаться, не готова на свидание, или что это у них вообще такое, здесь, во дворце, где у каждого есть мнение по поводу всех и всего. Но она целый месяц не увидит его лица, не посмотрит ему в глаза, не коснётся его – ни руками, ни губами…
Пришла, позвонила на кухню и попросила прислать закуски и сладости, отдала брату Франциску некоторые материалы с совещания, с которыми ему предстояло работать. Затем ответила на пару писем по делу и написала пару комментариев в обсуждение на сайте, носившем неформальное название «Под крылом у кардинала» и игравшем роль корпоративной социальной сети. А потом явились оба достойных кавалера и разом с ними из кухни прислали кофе и еду.
Элоиза пригласила гостей садиться к кофейному столику.
– Господа, я вас очень внимательно слушаю.
– Вы знаете, что мне предстоит уехать, – начал Марни. – Вместо меня главным по всем вопросам, так или иначе связанным с безопасностью, остается Лодовико.
– Да, я слышала об этом, – кивнула она.
– Но я, кроме официальных полномочий, хочу попросить вас обоих еще и о некоторых частностях.
Лодовико молчал и обычным серьезным взглядом смотрел поверх чашки, Элоиза приподняла бровь.
– О чем же?
– Он уполномочен мной также решать все вопросы, которые на первый взгляд кажутся непонятными и невероятными. Я очень прошу вас, Элоиза, если у вас возникнет необходимость искать пропавшие пятьсот лет назад драгоценности, ловить привидения, душить уродов или раскрывать какие-нибудь старые тайны – обратитесь к Лодовико, он вам поспособствует. Я доверяю ему, как самому себе, и вам советую поступать так же, – Марни был собран и серьезен.
– Но… ведь наступление всех названных вами событий совершенно не обязательно, – возразила Элоиза.
– Когда существуешь бок о бок с вами, сударыня, могут наступить абсолютно любые события, я полагаю, – усмехнулся в ответ Марни.
– Это претензия? – уточнила она.
– Это констатация факта. Вы меня очень обяжете, если не станете решать возникающие проблемы без посторонней помощи, или не решать, но позволять им завладевать вашей жизнью.
– И это все причины, которые привели вас сюда сейчас?
– Не поверите – да. Мне бы очень хотелось провести этот месяц спокойно. То есть – не испытывая беспокойства о том, что происходит здесь.
– Но все же, с чего вы решили, будто что-то должно происходить?
– А с вами всегда что-то происходит, донна Элоиза, – вступил в разговор молчавший до того Лодовико. – Я не жду, что вы станете раскрывать мне свои тайны, но полагаю, что должен знать, если по дворцу снова станут бродить привидения.
– Полагаю, это мимо вас никак не пройдет, – сверкнула на него глазами Элоиза.
– То есть, я могу считать, что мы договорились? – строго спросил Марни.
– Хорошо, считайте. Но я искренне думаю, что вам не о чем беспокоиться.
– Раз мы договорились, то на самом деле не о чем, – рассмеялся он. – Скажите, вы же умеете как-то уговорить кухню, чтобы вам приносили самые вкусные пирожные?
– Я просто всегда вежлива и не жалею для них комплиментов, – улыбнулась Элоиза.
И далее уже ничего важного сказано не было. Ровно до полуночи, когда телефон Элоизы засветился и показал сообщение:
«Сердце моё, вы ещё не спите?»
Она взяла его и перезвонила. Нет, она не спит. И конечно же, будет очень рада, если он зайдет. Да, ненадолго. Или как получится.
02. Две недели прошло, две осталось
* 2 *
Кардинал д’Эпиналь с картинами, Себастьен Марни, Карло и еще некоторые личности отбыли в Нью-Йорк. Во дворце остались секретарь его высокопреосвященства отец Варфоломей как полномочный представитель кардинала, и Лодовико Сан-Пьетро как исполняющий обязанности главы службы безопасности. Остальные структуры работали обычным образом.
В аналитическом отделе, который возглавляла Элоиза, кипела жизнь – у ее сотрудника Хосе Переса заканчивался контракт, он сказал, что не собирается его продлевать, потому что у него не так давно умер отец и ему нужно ехать домой и заниматься наследственными делами. Кроме того, Элоизе наконец-то удалось обосновать финансистам необходимость еще одной штатной единицы в отделе. Бернар Дюран, глава финансового отдела, закатил глаза и сказал:
– Элоиза, ваша взяла. Получайте вашу ставку, я надеюсь, вы перестанете всех убеждать и писать бумаги кардиналу и в общий музейный финансовый отдел. Обсуждайте с Софией Ларгой, пусть служба персонала извещает о вакансии и что еще там положено делать в таких случаях? А может, у вас уже кто-то есть в рукаве и вы готовы представить нового сотрудника?
Элоиза задумалась.
– Пожалуй, нет. Все мои однокурсники сейчас хорошо устроены и пока не ищут лучшей жизни.
– Тогда София вам быстренько кого-нибудь подберет, место-то козырное!
– Надеюсь, – хмыкнула Элоиза и отправилась к себе.
Когда она утром просыпалась и выключала будильник в телефоне, то непременно обнаруживала сообщение от Марни – хотя бы «Привет» или «С добрым утром». Когда она приходила в кабинет и включала компьютер, то ее поджидало либо письмо, либо личное сообщение «под крылом» – коротенькие забавные рассказы о том, где они с кардиналом и Карло были накануне, или фотографии с видами и с лицами со смешными подписями. Дней через пять она поняла, что ждет этих писем и новостей из-за океана, да так, как не ждала ничего и не от кого. Конечно, они расставались и раньше, и что это вообще на неё нашло? Но даже в воскресенье она, проснувшись, первым делом взяла телефон и читала почту, а потом уже пошла умываться. Отвечала всегда сразу же, пусть он тоже проснётся и первым делом увидит её письмо, но очень сдержанно и аккуратно, хотя хотелось вставить кучу смайликов, написать эмоциональных глупостей и ласковых слов. Так и переписывались – стабильно, доброжелательно и сдержанно.
* 3 *
Две с небольшим недели прошло, две недели осталось. Элоиза нигде этот факт не фиксировала, но утром, просыпаясь, по заведенной с детства привычке вспоминала, какой сегодня день, какие важные дела ее ждут, и – сколько дней осталось до Рождества. То есть до возвращения Себастьена.
Существовала традиция – рождественским вечером в палаццо д’Эпиналь устраивали большой праздник для сотрудников. Открывался банкетный зал на двести персон, приглашали в помощь главному повару Марчелло Гамбино дополнительных поваров, кондитеров и специалиста по изготовлению мороженого по папскому рецепту XVI века, музыканты играли до утра всякую всячину от вальсов и танго до современных хитов, а желающие после ужина развлекались интеллектуальными играми.
Год назад Элоиза не пошла на этот праздник жизни, она как раз переживала очень тяжёлый период внутренней борьбы между острой влюбленностью в Марни и самозапретом на ее реализацию. Она училась спокойно общаться с Марни и не желать при этом сорваться ни на крик, ни на объятия. Поэтому когда кузина Джина, старшая по официальному титулу среди их разветвленного семейства, изъявила желание собрать всех родственников в фамильном замке на Рождество, Элоиза подумала, повздыхала и приняла приглашение. У Джины было, как, впрочем, и всегда, смертельно скучно, если бы не приехавшие в последний момент Линни с дочкой – праздник был бы совсем провальным.
А потом она вернулась в палаццо д’Эпиналь. Там ей радостно рассказали и показали много фоток о том, как нормальные люди ели, пили, пели и танцевали, а потом отец Варфоломей обыграл Марни, Лодовико, Маурицио Росси и Бернара Дюрана в исторической викторине и получил в качестве приза от кардинала медальон с очаровательной миниатюрой второй половины XVII века. Когда Элоиза об этом вспомнила, то посмеялась про себя – именно с медальона, только другого, и началась их бурная жизнь весной. А что? Джанни Моллини, укравший позже тот, другой медальон, ведь был тогда на празднике, и при нем уж наверное говорилось, что на чердаке целый склад некаталогизированных предметов всякой, разной, непонятной и спорной собственности. Может быть, тогда в его голову и заронили идею поискать там что-то стоящее для себя…
В общем, в этот раз Элоиза решила на праздник непременно идти. Это значило – придумать образ и воплотить его! Сначала она одолевала сестрицу Линни просьбами придумать ей платье – та при случае и сшить сама могла, ей это было не в диковинку, а уж придумать-то и вообще без проблем, но по заказу не работала. То есть ничего не придумалось. Зато возник град расспросов о том, кого это ради она, Элоиза, не желает довольствоваться готовым платьем от какого-нибудь приличного дизайнера, а хочет что-нибудь этакое. Элоиза тяжко вздохнула о своей несчастной доле и обратилась с той же просьбой к сестрице Марго, обладавшей несомненным художественным вкусом и рисовавшей эскизы твердой рукой. Марго попробовала превратить в картинки невнятные Элоизины пожелания, а потом отправила ее искать ткань – может быть, если она увидит нужную ткань, то и детали додумаются.
Элоиза взяла за компанию Анну Тритти, управлявшую хозяйственной частью палаццо Эпинале и свою приятельницу, и в ближайший выходной отправилась в поход по магазинам тканей. В итоге были приобретены двадцать метров шелкового шифона трех оттенков – от глубокого изумрудного до светлой молодой листвы. Также был заказан пояс из звеньев в виде золотых листиков с пряжкой в виде бутона, в глубине которого прятался зелёный камень, и пара аналогичных застежек.
– А на шею, руки, голову? – спросила Анна. – Снова заказывать? Не успеют же сделать, это бы успели!
– А у меня есть, – лениво усмехнулась Элоиза. – Я уже все придумала, Марго была права, когда отправляла меня за тканью. Завтра повезу все это богатство к мастеру, который сошьет.
– И что, ты опять накрутишь на голову эту свою вечную фигушку?
– Нет, я уже договорилась с Витторио, он приедет днем двадцать пятого и сделает мне прическу.
Глаза Анны сделались большими и круглыми.
– Витторио? Согласился потратить на тебя половину праздничного дня?
– Ну да. Я его уговорила. Кстати, если хочешь, я его попрошу попутно и тебя причесать.
– Она еще спрашивает, хочу ли я! Чтобы меня причесал Витторио! На рождественский вечер! Конечно, хочу! – Анна чуть не выпрыгнула из машины.
Когда Элоиза еще только обживалась в Риме, она долго не могла найти мастера, который бы ухаживал за ее волосами так, как ей было бы надо. После нескольких неудачных экспериментов она заикнулась о проблеме тётушке Полине, та обладала подобными же волосами и как-то с ними справлялась. Полина рассмеялась, сказала, что нужно было сразу же её спрашивать, и тут же позвонила Витторио, молодому и амбициозному мастеру, который занимался ее собственными косами уже пару лет и время от времени летал в Милан причесывать перед спектаклями Лианну. Витторио посмеялся, но согласился взять под опеку еще одну представительницу семейства, и постоянно сетовал, что Элоиза за волосами только ухаживает, но никогда ничего из них не делает, кроме строгих узлов разной конфигурации. Исключение случилось однажды – когда прошлым летом Лодовико фотографировал её на своём новом байке и пожелал видеть образ прекрасный и свободный. Пришлось соответствовать. И когда Элоиза договаривалась о прическе на праздник, она в числе прочих доводов привела еще и то, что в кои веки раз хочет изобразить на голове не узел, а нечто намного более романтичное. Витторио поупрямился, а потом дал себя уговорить за всего лишь вдвое больший против обычного гонорар.
Именно так время то ползло, то летело, две недели прошло, две осталось.
03. Что бывает, если заходить домой через главный вход
* 4 *
В понедельник после работы Элоиза отправилась на примерку платья и захватила с собой Анну – за компанию, и чтобы кто-нибудь сторонним взглядом посмотрел, хорошо ли выходит. Не то, чтобы ей были очень нужны советы со стороны, но ведь хотелось получить на выходе если не идеал и совершенство, то хотя бы просто нечто выдающееся. А для этого следовало удостовериться, что все идет, как надо, и тот самый сторонний взгляд оказывался вовсе не лишним.
Элоизе нарождающееся платье понравилось, Анне тоже. После примерки они, не торопясь, поужинали в городе и подъехали к палаццо д’Эпиналь уже часов в десять. Увы, въезд в подземный гараж был заперт и не открылся ни просто сам по себе, как должен был бы при появлении знакомой машины, ни после некоторого ожидания, ни после того, как в запертые ворота постучала разъярённая Анна.
Элоизе, в отличие от Анны, было очень лениво выходить и ругаться с запертой дверью, поэтому она просто потянулась за телефоном – ей же был выдан человек, которому доверяли, как себе, и с которым рекомендовали решать все непонятные вопросы? А этот вопрос был очень уж непонятный, ибо все технические службы во дворце всегда работали, как часы.
Однако не успела она найти в телефоне контакт Лодовико, как ей позвонили с дежурного поста охраны. Очень извинялись, сообщили, что ворота заклинило с четверть часа назад, и что уже выехали специалисты из фирмы, установившей и обслуживающей эти ворота. А пока уважаемую госпожу де Шатийон просят подъехать к западному боковому выходу, там ей лично отопрут ворота и пропустят ее на территорию, а когда неполадки устранят, то если только она доверит ключи от машины ну хоть кому-нибудь, то уже утром машина будет ждать ее на законном месте в гараже. И пусть госпожа де Шатийон еще раз примет извинения за доставленные неудобства.
– Ну что? – Анна заглянула в машину. – Что с нашими воротами?
– Говорят – заклинило, не открываются. Нам откроют западный выход, поехали.
– А машину куда потом?
– Вот пусть там и стоит, – мстительно сказала Элоиза. – Прямо под любимыми олеандрами Шарля, жаль, что он не увидит.
Она подъехала к тем самым западным воротам, ее тут же запустили внутрь. Припарковав машину под олеандрами, Элоиза выбралась наружу и спросила охранников на воротах:
– Господа, что вообще происходит?
– Ой, донна Эла, если по-честному, то ерунда какая-то происходит, – скривился Гвидо Форте, тот, что запирал за ней ворота, здесь они не были автоматическими в отличие от ворот гаража. – Вот чего в гараже ворота сломались? Только две недели назад профилактику делали!
– Может быть, пора поставить новые ворота? – сварливо ворчала Анна, выбираясь из машины.
– Да предложим, когда приедут ремонтировать, а там уж как скажут, – ответил Гвидо.
– Господин Форте, машина пусть стоит здесь. До утра. Утром решим, что с ней делать дальше, – Элоиза наклонила голову, прощаясь, и отправилась по аллее к главному входу во дворец.
Гвидо оставалось только покивать согласно в ответ удаляющейся спине – с Элоизой не спорили.
– Эла, куда тебя понесло? – Анна догнала ее, пошла рядом. – Ты не пойдешь внутрь?
– Да ладно, погода отличная, пройдемся по парку, всего-то минут пять идти. Не хочу долго идти коридорами, вот если бы в рабочий кабинет – тогда да, было бы близко. Пойдем, прогуляемся!
– Ну ладно, уговорила, пойдем! А вот кстати, ты не могла бы посмотреть пристально на мои платья и подумать, что мне надеть на праздник?
– Могла бы. Да хоть сейчас пойдем, еще не поздно. А у тебя все платья здесь, или что-то в доме матери?
– В основном здесь.
– А может быть, тебе тоже что-нибудь сошьем? Если не слишком сложный крой, то еще можно успеть, – Элоиза стала осторожно подниматься на своих высоких шпильках по широкой мраморной лестнице к главной двери.
– Да ладно! Я никогда в жизни ничего себе не шила. Ни сама, ни кто-нибудь для меня не шил.
– Но можно же начать? – Элоиза с улыбкой обернулась к Анне, подмигнула и толкнула тяжелую дверь, успев мимолетно удивиться тому, что у двери никого нет.
За почти два года в этом доме она успела привыкнуть к тому, что ей самой не приходится открывать большие и тяжелые двери.
– Я прямо не знаю, ты, конечно, умеешь уговорить, но я еще подумаю, – начала отвечать зашедшая внутрь следом Анна, а потом вдруг продолжила изменившимся голосом: – Эла, что это за чертовщина?
Элоиза обернулась… Войдя в двери, посетители через небольшую отгороженную колоннами площадку попадали в обширное пространство, которое обитатели дворца называли кардинальским атриумом. В центре журчал фонтан с беломраморной девой в середине, от него разбегалась мозаика пола, выполненная по античным рисункам, по периметру стояли растения в кадках и белые колонны, возносившиеся под высокий, в три нормальных этажа, потолок. Центральная часть потолка была застеклена, днем через нее проникал свет, в темноте – красиво подсвечена. Здесь часто брали интервью у самого кардинала и тех его сотрудников, которые как-то подавали к тому повод, здесь проходили официальные мероприятия, сюда просто приходили посидеть так же, как и в зимний сад. В общем – не самая плохая часть дворца.
В левой части атриума громоздилась аппаратура, колонны были увешаны какими-то дополнительными осветительными приборами, ко всему этому прилагались весьма делового вида люди, которые направляли камеры, слепили лампами, время от времени кричали и ругались друг на друга. А на бортике фонтана расположились три девицы, две были полностью обнажены и обнимались, а третья, в ярких туфлях на толстой подошве и высоченных каблуках, сидела чуть поодаль и то снимала с плеч какую-то очень уж леопардового вида шубу, то надевала ее обратно. Невидимый голос сверху, с опоясывающей атриум галереи, командовал девицам то подсесть ближе, то отодвинуться, то еще как-нибудь изменить позу…
Элоиза глубоко вдохнула, выдохнула, удержала рвущиеся с языка абсолютно непарламентские выражения и сдержанно ответила:
– Не знаю. Как там говорят – кот из дому, мыши в пляс? Сейчас выясним, – она достала телефон и все-таки набрала номер Лодовико.
Он ответил не сразу и сухо спросил:
– Донна Элоиза, вас запустили в дом?
– Да, дон Лодовико, спасибо. А вот скажите, что в данный момент происходит в нашем атриуме?
– В смысле? А что там происходит? Снова привидения? – хмыкнул он.
– У вас, полагаю, есть поблизости какой-нибудь монитор с камеры оттуда. Вы посмотрите, вам понравится, – ехидно сказала она.
Элоиза отлично знала, что на всех компьютерах высших, так сказать, офицеров местной службы безопасности есть возможность посмотреть данные с любой камеры в любом месте дворца. В трубке некоторое время слышались разные шумы и щелчки, свидетельствующие о перемещениях по помещению и об общении с техникой, а потом раздалось выражение столь многоэтажное и замысловатое, что она поняла – нет, он не в курсе происходящего, и его тоже занимает вопрос, что именно там происходит. Элоиза не удержалась и хихикнула.
– Прошу прощения, донна Элоиза, – буркнул Лодовико.
– Право, не стоит. Когда я увидела эту милую сцену, мне тоже захотелось произнести что-то подобное.
– А я бы послушал, – рассмеялся он. – Вы сейчас там? Я вас не увидел.
– Да, здесь, мы с Анной случайно зашли во дворец через главный вход, остановились закрыть дверь и увидели это. Зрелище меня настолько поразило, что я решила поделиться увиденным с вами.
– Правильно сделали. Сейчас разберемся. Стойте там, не высовывайтесь и наблюдайте за ними, хорошо?
– Договорились, – Элоиза отключилась и опустила телефон в раскрытую сумку.
И тут их наконец-то заметили.
* 5 *
Голос сверху вдруг завопил громче обычного:
– Эй, что там у входа происходит? Девки от Лупо приехали? Посмотреть! Разобраться!
Двое из команды бросились к дверям.
– Чего стоите? Переодеваться и работать! – заорал тот, что был поближе.
Элоиза и Анна переглянулись и рассмеялись.
– Я прошу прощения, милостивый государь, но мой рабочий день на сегодня уже давно окончен, – серьезно сказала Элоиза тому, кто добежал быстрее.
– Ты, девка, чего несешь? Без денег остаться захотела? Быстро работать!
Анна даже прислонилась к колонне, чтобы не упасть от хохота.
– Эй, ребята, полегче! Эта дама шутить не любит и излишним милосердием не страдает!
– Так ты не от Лупо что ли? – парень явно не понимал, что происходит.
– Да какая разница, от Лупо или нет, они нам подходят! Смотри, какие красотки, сейчас мы их к делу приставим! – пришедший вторым оттер первого плечом и уставился на Элоизу.
– Господа, вы заблуждаетесь. Мы не от Лупо, и не от Пупо, и даже не от Дупо…
– Да плевать, откуда вы, если вы сейчас здесь, значит – будете работать! Будете работать хорошо – дадим денег и отпустим, будете работать плохо – вам же хуже! Все, рты закрыли и пошли раздеваться!
– Ладно, я схожу и посмотрю на их кухню, мне любопытно, – засмеялась Анна.
Пришедший первым взял ее за локоть и повел на другую сторону атриума.
– Сходи, твои комментарии могут оказаться бесценными, – засмеялась в ответ Элоиза. – Ну что, одной жертвы вам достаточно?
– А ну заткнулась и пошла, куда сказано, – тихо прорычал оставшийся и вытащил пистолет.
Вот не было печали, подумала Элоиза, мигом стряхнула с себя остатки веселья, собралась, дождалась, пока дуло поднимется до уровня ее груди и парализовала ему пальцы обеих рук. Это оказалось ой как непросто, он сопротивлялся и норовил вырваться из ее мысленной хватки, но потом она одолела, и он затих. Рука с пистолетом опустилась, как тряпочная. Она перевела дух, обнаружила, что до сих пор держит в руках сумку, в которую складывала телефон, достала свой пистолет и приставила дуло к его подбородку снизу.
– А теперь я буду угрожать.
– Ты… ты… – дальше было много бессмысленных, но эмоциональных слов по поводу женщин вообще и Элоизы в частности, она только отметила, что Лодовико ругался намного более замысловато.
Вспомнишь про черта – а он тут как тут. Сверху загрохотало:
– Всем оставаться на местах, и в этом случае никто не пострадает! При малейшем движении открываем огонь!
Элоиза улыбнулась – Лодовико не мелочился. Неужели он правда будет стрелять в атриуме Шарля? Ну и если он командует сверху, значит там уже никаких непрошенных гостей не осталось.
Тем временем люди при аппаратуре послушно замерли, девиц Анна, недолго думая, затолкала прямо в бассейн фонтана, а сама спряталась за противоположным от камер бортиком. Девицы оказались понятливыми, или не в первый раз попадали в переделки, и послушно полезли в воду – Элоиза понадеялась, что она не слишком холодная. Наверное, комнатной температуры. Бррр…
Дальше всё было быстро. Сотрудники службы безопасности стремительно заполняли помещение, обыскивали пришельцев, отбирали оружие, затем отправляли под контролем снимать осветительное и прочее оборудование. Лодовико тоже спустился вниз, обежал взглядом пространство, потом направился туда, где за рядом колонн стояла Элоиза со своим пленником.
– Донна Элоиза, вы здесь?
– Да, дон Лодовико. И даже с добычей, – усмехнулась она.
– Какой еще… – начал он было, а потом прямо расцвел: – Ох ты ж вашу мать, простите, донна Элоиза, это ж Микелаччо, самый уродливый идиот и самый идиотский урод в нашем городе! Это он, похоже, здесь всем и рулил!
Пленник мрачно глянул на него и сплюнул себе под ноги. И молниеносно получил кулаком под глаз.
– Вы знакомы? – Элоиза вернула пистолет обратно в сумку.
– Ещё бы мы не были знакомы, – усмехнулся Лодовико и махнул рукой кому-то наружу.
Появились Антонио Виваче и освободившийся с поста у ворот Гвидо Форте, они зафиксировали добычу с двух сторон. Лодовико вынул из онемевших пальцев пленника его пистолет, и она вернула пальцам чувствительность.
– Скажите, донна Элоиза, вы стреляли? Вам можно будет что-то предъявить, и нужно как-то решать вопрос, или все было тихо? – озабоченно спросил он.
– Стрелять не пришлось, к счастью, этот господин оказался благоразумен и уступил превосходящим силам противника, – ответила Элоиза. – Что это было, не расскажете?
– Отчего же, расскажу, – легко согласился Лодовико. – Сейчас разместим этих вот, чтобы до утра никого не беспокоили, а потом сядем, переведем дух и расскажу. Идите пока в «сигму», хорошо? – он кивнул своим, Антонио и Гвидо испарились вместе с пленником.
Элоиза подошла к Анне, помогла ей подняться.
– Ну как, не удалось сняться в порнофильме?
– Представляешь, нет. Раз в жизни подвернулась оказия, и такой облом, – Анна посмотрела на нее, и обе захохотали, как безумные.
Тем временем девицы вылезли из воды, очень быстро определили, кто здесь теперь главный и вцепились в Лодовико. Прямо как были раздетые и мокрые, так и вцепились, все три.
– Господин, спасите нас!
– Господин, помогите нам!
– Господин, мы видели, вы все можете! Мы сделаем для вас все, что захотите!
Лодовико хмуро посмотрел на них.
– Оделись бы, что ли. Вас было трое?
Две темноволосых, бойких, заговорили разом.
– Нет, сначала снимали еще троих, но их на сегодня уже отпустили, и еще была Тесса, но она уехала к Лупо еще за двумя девушками, она девушка босса, ей все можно, а нас, чуть что, бьют и не дают денег, а у меня дети!
– А у меня никого, даже детей, и некому за меня слово сказать!
– Мы не при чем вообще, нас просто заставляли работать!
– И даже убежать не получалось!
Третья, блондинка с длинными волосами, очень светлыми глазами и бледной кожей, просто затравленно смотрела и молчала. Элоиза с Анной подошли к этой живописной группе, и Анна взяла инициативу в свои руки.
– Лодовико, ты вправду хочешь выбросить их на улицу? – нахмурилась она. – А вдруг им потом еще больше достанется? Опять же, говорят, у них дети, а дети вообще не при чем!
– Ладно, разберемся. Жалко тебе стало? Вот и займись ими! Всё, забирай их и уходите!
– Одеваться, быстро! – скомандовала Анна девицам.
