355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Салават Галлямов » Великий Хау Бен (Исторические корни башкордско-английского языка и мифологии) » Текст книги (страница 7)
Великий Хау Бен (Исторические корни башкордско-английского языка и мифологии)
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 01:13

Текст книги "Великий Хау Бен (Исторические корни башкордско-английского языка и мифологии)"


Автор книги: Салават Галлямов


Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Культ человеческих жертв описан и в башкордском эпосе Урал-батыр, где мужчин сжигали, а женщин топили в колодцах. Башкордское – урдяк и кордск. wардек, в немецком языке означает верх.

Теперь спросим, какого морского зверя могла олицетворять эта башкордская богиня Наркас – Нартус, и на кого охотились древние арии во время своего пребывания в районах Северного и Арктического Урала? Мясо каких зверей было основным источником их питания? Первое из этих морских млекопитающих носит имя нерпа, в частности, она водится на Каспии, имя ее происходит от Нар, [~кайнар] – ``огненный'', кордск.– башкордск. и пе – ``вода'', кордск.. Нерпа была названа так, поскольку древних людей, по всей видимости, удивляло, что это животное не замерзает зимой в холодной воде.

Второе имя из норвежско – шведско – датского языков Narval – ``единорог'', морское млекопитающее, водится оно в арктических водах, в длину имеет б метров, весит 1 тонну, и у самцов развит только один рог, чаще левый, и рог этот может достигать в длину до 3 метров.

Whale – ``кит'' (англ.), возможно, от кордск. Wali, вала – ``свободный, освобожденный'', поскольку в отличии от Нерпы Нарвал свободен в воде от сковывающего поверхность льда. Возможно, что в сюжете из башкордского предания о Хаубене, где герой долбит поверхность вод дубиной – сукмар, весьма древнее воспоминание о том, как охотники Севера пробивали лунку в воде и ожидали выхода из нее Нерпы. Это мнение автора подтверждается и тем, что и сама Нерпа при виде человека прячется в воду, ныряя в лунку, пробитую во льду. Нет ничего удивительного в том, что морское животное – Нерпа (Нертус – Наркас) была в представлении древнего человека Морской девой, а скорее, это является закономерным для его мышления, так как древний человек даже свое индивидуальное Я не отделял, не научился отделять от природы,.

Интересно, что в финском языке слово Nerpa также означает ``морской тюлень'', а ведь финны живут рядом со шведами, которые именуют словом Narval единорога.

Коми-зыряне, те же угро – финны, но только проживающие по соседству с башкордами Урала, словом нерпа называют тюленей. На всем протяжении от Урала до Скандинавии словом [Н~ерк~ес], Нерпа разные народы называют морское животное, но только у башкордов Урала имя Наркас – wардак – урдяк нар (иранск.) является именем древнего божества воды, напомним, что корды и скандинавы признаны учеными родственным этносом.

После этого краткого обзора только одного сюжета из древнебашкордской мифологии пусть ученые-языковеды, изучающие родство индо (да и еще) европейских языков, объяснят, каким образом имена древнебашкордских языческих богов оказались именами богов древнескандинавского языческого пантеона? Иными словами, почему боги были названы одними и теми же именами в ту историческую эпоху, когда лексика и башкордского, и древнегерманского языков не превышала 5-10 тысяч слов.

Для того, чтобы читателю было легче ориентироваться в столь сложном вопросе, мы приведем способ образования агглютации в башкордском языке, посредством которой рождается синтетическая связь членов предложения.

В башкордском языке местоимения в предложении вступают в связь с глаголом, утрачивая позицию члена предложения и перестают быть лексической единицей. Но если в тюркских языках местоименные суффиксы глаголов выступают повторением личных местоимений, то в башкордском языке мы уже встречаем случаи, когда, как писал И.И.Мещанинов: ``Местоимение из лексической единицы обратилось в словоизменительную морфему и, перейдя из области лексики в грамматику, утратило свою основную функцию и перестало занимать синтаксическое положение самостоятельного слова'' (см. И.И.Мещанинов. Номинативное и эргативное предложение. М. 1984. стр. 83). Например, в узбекском языке в слове езаман ``пишу'' местоимение 1-го лица ман остается при суффиксации с глаголом в полной форме Приблизительно это же явление мы наблюдаем и в вайнахском языке, в его бацбийском диалекте, в котором личные местоимения не изменяются даже при суффиксации в глаголе, например: ас вуиtl – ас (``я иду'' – ``я''); ax utl ax (``ты бегаешь'' – ``ты''). В башкордском же языке мы наблюдаем усечение местоимения при его слиянии с основой глагола [я~зам] – ``пишу''; [кит~ем] ``ухожу'', барам – ``иду'' и т.д.

Безусловно, переход местоимения из лексической единицы в словоизменяемую морфему не мог произойти за один день или год, поэтому И.И.Мещанинов по поводу этого явления в башкордском языке писал: ``Такая грамматическая форма сама указывает своим построением на пройденный его путь, приведший к ныне действующему оформлению глагола'' (см. И.И.Мещанинов, указ. соч., стр.83).

Фонетика башкордского языка

Из всех угро – финских языков только в финском имеется местоимение 3-го лица hен – ``он'' (лицо) как в английском языке, а указательное местоимение 3-го лица сэ – ``тот'' соответствует французскому се. Профессор Дж.Киекбаев считал, что звук с в финском указательном местоимении се – ``тот'' перешел в гортанный спирант h: h-э-н – ``он'' (см. Дж.Киекбаев, указ. соч., стр. 24).

Однако следует признать это мнение ошибочным, поскольку в башкордском местоимение 2-го лица единственного и множественного числа hин, [he~з] ``ты'' соответствует как финскому hen, так и английским he – his, her – him местоимениям 3 лица единств. числа. Указательное местоимение 3-го лица обоих чисел теге – ``тот'' в башкордском языке соответствует указательному местоимению 3-го лица те – ``он'' в эстонском языке и указательному местоимению 3-го лица множественного числа their, them – ``они, их'' в английском языке. Если звук т в указательном местоимении теге – ``тот, та'', мы произнесем как [~з], то тогда мы получим английское местоимение there them. Весь вопрос в том и заключается, что в английском и в башкордском языках этот звук [~з] существует, а в других языках его просто нет!

Следовательно, если в двух языках, независимо от финского, существуют указательные местоимения с начальным фарингальным звуком [~з], тем более, если учесть, что абсолютно без изменений осталась фонетика этих двух языков (башкордско – английская), то и никакого перехода начального с в h в истории не было. Это мнение автора подтверждается и тем, что во французском языке указательное прилагательное – ``это'' тоже выглядит как се. В башкордском языке мы встречаем это местоимение, но в качестве аффикса – сы, при помощи которого из глаголов образуется существительное со значением производителя действия, выраженного глаголом, например: [у~кыу]+сы – ``ученик'', [я~зыу]+сы – ``писатель''.

В итоге, следует сделать вывод о том, что фаригальное [~с] в башкордском, иранском и английском языках является самостоятельным звуком, что в свою очередь означает неверность постулата о переходе с в h.

Вздорность этого положения становится еще более очевидной, если задать один единственный вопрос: а почему, в таком случае, фонетика английского языка не претерпела никакого изменения в среде европейских языков, а фонетика башкордского языка – в среде тюркских?

Этот ``закон'' перехода одних звуков в другие был создан специально, по весьма простой причине, а именно оттого, что если родство одних европейских языков еще можно хоть как-то, путем разного рода выдумок и произвольных допущений, объяснить посредством сравнения их грамматики или при помощи типологической классификации, то этого ``родства'' европейских языков (не говоря уже о прибавлении к этому родству иранцев), нельзя и невозможно объяснить посредством фонетики этих языков, например, французского, английского, немецкого, польского, румынского.

Приведем один пример, показывающий, что у каждого языка есть своя собственная фонетика. Например, когда азербайджанец, приехав из Баку, говорит в Москве на русском языке, то русский слушатель, даже не лингвист, без труда определит и скажет, что азербайджанец является жителем Кавказа. Если китаец, приехав в Москву, заговорит на русском языке, то слушающие его люди по фонетическому акценту, на слух, определят, что он китаец и т.д. Если теперь русский, приехав в Лондон, начнет говорить по-английски, то англичане скажут, – откуда у тебя славянский акцент?

Но все дело меняется, когда башкорд приезжает в Англию и начинает говорить на английском. Англичане признают его речь (с башкордским акцентом) как речь англичанина, но, по непонятным причинам, еще более мягкую. В Австралии или США английская речь нашего башкорда по фонетическому звучанию не вызовет никаких недоумевающих вопросов.

Автор сам прожил более года в Лондоне и непосредственно на месте изучал это интересное и необычайно важное фонетическое явление башкордского языка, применительно к фонетике английского языка, что позволило автору сделать это весьма интересное заключение. Когда башкорд говорит по тюркски, то он говорит с иранским акцентом.

Если же следовать от начала до конца лживому постулату индо (да еще и) европейской лингвистики о том, что звук [~с] переходит в h, то логически следует, что и английский, и башкордский языки не имеют своей исконно родной фонетики. Это бред сумасшедшего, который нам выдают за научный постулат. В связи с этим необходимо спросить прямо: существует ли у любого языка его родная фонетика? Если индо (да еще и) европейские языковеды не знают ответа на этот вопрос, то мы спросим у собаки: ``[С~еук~е] – у башкордов, [с~еук~е] – у кордов! Есть ли отличие?'' Все знают, что если хозяин дома свистит своей собаке, то собака виляет хвостом и не рычит; но стоит свистнуть чужому человеку (шутки ради я рекомендую этот эксперимент любому лингвисту), то собака сразу определяет, что это непривычный свист, и начинает лаять и грозно рычать. Как видим, даже собака знает, что такое фонетика (phone – ``звук'', [ф~ен] – ``знание'', эфэнди – ``знаток'' на башкордском языке), а эти индо (да еще и) европейские языковеды не знают.

Уже сама попытка индо (да еще и) европейских языковедов строить родство различных языков на основе их того или иного грамматического строя несерьезна. Это станет ясным, если рассмотреть вопрос о том, что было исторически первичным – фонема, слово, предложение или грамматика. Как нам говорят эти индо (да еще и) европейские лингвисты, сначала была грамматика, затем предложение, потом слово; а фонетика, по их мнению, чепуха и меняется, если не каждый день, то каждое столетие.

Любой здравомыслящий человек признает первичность фонемы; сложение их вместе в форму – morphe дает имя предмета, имя действия или состояния. По истечении большого исторического периода времени, когда у человека набирается несколько сотен слов (по глубокому убеждению автора, не меньше пяти тысяч слов), человек начинает связывать слова одно с другим в предложения, и только в этот момент рождается грамматика.

Лингвистам и этнографам хорошо известны так называемые ``птичьи языки'' у некоторых народов Европы, Малой Азии, Америки, Африки. Эти языки названы так, поскольку для передачи информации, используется свист. В частности, настоящей сенсацией в мире лингвистов стало исследование в 1957 году преподавателем фонетики из университета Глазго (Шотландия) Андре Классом ``птичьего языка'' или разговорного свиста, которым пользуются коренные жители Канарских островов. Андре Класс открыл, что местные жители могут посредством свиста передавать все испанские слова и говорить друг с другом без страха быть понятыми посторонними людьми.

В 1948 и 1952 годах французский лингвист Жорж Кован изучал ``птичий язык'' индейцев масатеков в провинции Сахака штата Веракрус в Мексике, на котором разговаривают более 60 тысяч (!) человек. Как установил Ж.Кован, владеющий языком свиста индеец – масатек передает любое выражение мысли, целые фразы и даже обороты речи. Когда вслед за этим открытием Ж. Кована были открыты языки свиста у других индейских племен Мексики – пуэбло, сапотеки, кикану, тепехуану и других, то было установлено, что язык индейцев – масатеков относится к группе тональных языков, и на нем относительно легко научиться разговаривать, а другие языки свиста, в частности индейцев – тепехуана, не тональны и имеют множество согласных звуков, которые они не научились смягчать. По просьбе Кована один из индейцев, знавший, помимо родного, и испанский язык начал ``свистеть по-испански'', в то время как другой индеец из другого племени, так же знавший испанский язык, но совсем не знавший масатекского языка, понял свист ``по – испански'' первого индейца и ответил ему ``свистом на испанском''. Так выяснилось, что свистом можно переводить и разговаривать на языках как тональных, так и не тональных. По сообщениям этнографов, у абхазов и абазин до тридцатых годов нашего века сохранялся особый охотничий язык, на котором они разговаривали во время охоты, чтобы не разгневать богов природы. Одновременно с этим лингвистам известно, что там, где сохраняется ``тайный'' язык, отличающийся хоть немного от существующего разговорного языка по лексике, фонетике и даже грамматическому строю, это означает только одно носители или хранители этого языка являются группой уцелевшего коренного населения, ставшей субстратом в иноязычной среде. Фонетика башкордского и английского языков тождественны между собой и резко отличаются от фонетики языков тех народов, которые проживают вокруг них, что не может не навести на определенные размышления. (И это верно, поскольку современные абхазы и абазины являются потомками древних хаттов, чечены и ингуши, скорее всего, восходят к хурритам). После этого становится смешно, когда башкордский язык приписывается к тюрко-татарской языковой группе.

Этнографы-кавказоведы сделали еще одно открытие: те немногие, кто владел этим вторым ``охотничьим языком'', переговаривались на охоте в горах, на расстоянии свистом, не имея права употреблять даже свой ``охотничьий язык'' (см.подробно. Г.Еремин ``По следам птичьих языков'' Журнал ``Знание-сила''. 1976 г., июль).

На первый взгляд может показаться: какое отношение язык свиста имеет к башкордскому языку и его фонетике? На самом деле – самое прямое, для доказательства чего просто необходимо перевести некоторые слова с башкордского языка.

Такие понятия как ``слово, свист, протянуть, начертить'' в башкордском языке передаются однокорневыми словами путем флексии гласной основы: [hy~з] слово [hу~зын~кы] – гласная (граммат.) [hу~з] – протягивать [hы~з] – чертить [hы~з~гырыу] – свистеть.

В этих древнейших словах башкордов зафиксировано их отношение к живому человеческому слову, их представление о природе человеческого слова.

Во-первых, башкорды считали слово материальным. Во-вторых, слово было частью человека, а следовательно, оно было сакральным.

Если ребенок в младенчестве был оторван от человеческой среды и выкормлен диким животным, волчицей, например, то ``разговор'' этого ребенка будет не человеческим, а соответственно, волчьим, с волчьей фонетикой. Это говорит, в свою очередь, о том, что у ребенка, да и у взрослого человека, не существует в мозгу (душе) специально заготовленной, закодированной .в. генах фонетики родного, национального языка (английского, французского, китайского и т.д.), а есть только способность, талант к мимезису, подражанию природе, окружающей ребенка, человека. Все отличие, причем существенное, между мимезисом фонетике и звукам природы ребенка от взрослого человека, заключается в том, что ребенок делает это подражание бессознательно, а взрослый человек – при помощи размышлений и раздумий. Однако фонетика любого языка создается бессознательно, а не путем логических построений, как некоторые отделы грамматики, ведь грамматика языка и есть логическое осмысление и даже, можно сказать, логическое постижение мира.

Приведем один пример на основе русского и башкордского языков. Вот список слов с фонемой – ш: – шипит

– шепот

– шорох

– шелест

– шум

– шушукать

– шмель

– шипящий [ы~сылдай]

[шыбыр~зау]

[~хыштыр~зау]

[шытыр~зау]

тауш

бышылдау

[мо~зга]

шыйылдаусы.

Эти слова, начинающиеся или имеющие фонемы (ш – S), обозначают объекты, природные явления или действия, имеющие одним из своих характерных признаков звук ш (S). Змеи шипели и за двести миллионов лет до появления человека, то же самое можно сказать и о шелесте листьев, и о жужжанье шмеля и пчелы. И если логическо-грамматическим путем мы можем просклонять, проспрягать, определить род этих предметов, а точнее понятий, связанных с этими объектами и явлениями природы, то фонему ш – (S) мы не можем ни склонять, ни спрягать, ни определять ее род или устанавливать число.

Безусловно, самым древним делением фонем было мягких на женские, а твердых на мужские роды. Но изучение этих вопросов фонетики переплетается с изучением психологии мышления древнего человека, что возможно только при одном условии изучении древней мифологии.

Приведем еще один пример, который поможет читателю лучше понять роль и значение, занимаемое фонетикой в каждом отдельно взятом национальном языке. Если, допустим, француз, баск или румын в зрелом возрасте переедут жить в Англию, то на английском языке они будут говорить с акцентом; причем, чаще всего, все изучающие английский язык иностранцы вместо фонем [~з] и [~с] произносят с и z. В. то же самое время дети этих приехавших в Англию француза, баска или румына уже через некоторое время овладевают этими, довольно трудными для иностранцев, фонемами [~з] и [~с], которые присущи и башкордскому языку. И чем раньше ребенок приступает к изучению иностранного языка, тем лучше у него с произношением этих фонем, лучше всего обстоит дело у грудных младенцев. Автор жил в 1990-1991 гг. в Англии и по роду своей работы посещал дома многих жителей Лондона; при этом он сам наблюдал одно интересное фонетическое явление. Суть его заключается в следующем: большинство эмигрантов, например, греков с Кипра, китайцев из Гонконга, турков из Турции, прибывших в Англию 25-30 лет тому назад, говорят на английском языке с акцентом, а их дети, тоже греки, китайцы, турки и т.д., но родившиеся уже в Англии, говорят абсолютно без акцента.

Теперь зададим, один забавный, на первый взгляд вопрос, – а почему англичане говорят на своем языке без акцента? Любой здравомыслящий человек (не лингвист!) ответит, что англичанин слышит фонетику своего родного языка с самого детства от своих родителей. Ну, а родители этого англичанина получили свой английский от своих родителей с момента рождения и т.д., и т.п. Но не до бесконечности, поскольку древние англы, выходы из Скандинавии, пришли туда с Урала, где до сего дня живут башкорды с той же самой фонетикой и чьи родственники, корды Месопотамии, уже давно признаны лингвистами родственными по этносу и, самое главное, по языку и англам, и скандинавам. Но только у башкордов Урала сохранились английская фонетика и скандинавский миф о ТорнаХау-Бене.

Как мы выяснили, фонетика сохраняется без значительных искажений в том случае, если процесс обучения родному языку происходит от родителей к детям, от поколения к поколению, непрерывно и постоянно. Именно поэтому основатель фонологии – специального раздела в языкознании, изучающего звуковую сторону языка, Бодуэн де Куртенэ понимал язык как явление психосоциальное, имеющее коллективно-индивидуальное существование.

Бодуэн де Куртеннэ первым из лингвистов ввел в научный лексикон понятие фонемы, противопоставив его понятию звука.

Языковед – лингвист Щерба Лев Владимирович, ученик Бодуэна де Куртена, стал одним из основоположников теории фонем и понимал фонему как звуковой тип, дифференцирующий слова и их формы. Интересно, что Щерба считал оттенки фонемы реально произносимыми звуками, являющимися тем частным, в котором реализуется общее.

В конце концов, что такое фонема? Фонема есть звуковая оболочка любого слова, без которой само слово вообще существовать не может. Действительно, может ли слово или имя предмета существовать без фонемы – звуковой оболочки? Нет, не может и более того, само человеческое слово получает жизнь благодаря фонеме (звуку). Поэтому, как любой материальный объект природы имеет свои отличительные признаки – цвет, вес, запах, размер (например, кирпич: весит 1 кг, цвет красный, запах жженый), так и фонемы стали самыми существенными отличительными признаками одного языка от другого.

Башкордское слово [ф~ен] означает ``знание, наука'', отсюда и общеиранское – эфэнди. Различие языков в одной родственной индоевропейской группе по грамматическому строю падает на более позднее, с исторической точки зрения, время. А более точно, с того исторического отрезка времени, когда первобытнообщинные племена древнего Урала стали переходить от охоты и собирательства к производственному типу хозяйства – земледелию и скотоводству. Вследствие этого взамен интуитивного начал расти логический тип мышления.

Развитие у человека логического мышления возможно только на основе богатой, активно используемой лексики, а выражением этого логического мышления в человеческом языке становится грамматика. Судите сами, какого характера и типа может быть логика мышления у человека, у которого в лексике имеется всего 3500 слов, как в языках некоторых племен, живущих в джунглях Африки и Амазонки и стоящих в своем общественно-экономическом развитии на первобытнообщинном уровне.

Читатели могут подумать, что у людей древности не было логики, однако, на самом деле, она была, но это логика своеобразная, ``мифологическая''. Отличительной чертой ``мифологической'' логики является отсутствие четких граней между понятиями, что есть результат неразвитости языка, и как следствие этого, одно понятие перетекает в другое. Например башкордское понятие – слово [т~еэг~ер~еу] – ``катиться'' перетекло в форму [т~ег~ерм~ес] – ``колесо'' (отглагольное сущ.), башкордское бот – ``нога'' перетекло в английское ``ботинок''. Башкордское шуа – ``скользить'', стало в английском shoe ``туфля'' и т.д. В конце концов, что такое слово? Слово человека – это имя предмета, которое человек дает предмету или его признакам в ходе процесса, называемого номинация, то есть вычленения фрагментов неязыковой действительности и формирования соответствующих понятий о них в форме значения языковых единиц, как то – слов, а затем – сочетания этих слов. И только после того, как древний человек овладел этим процессом – способностью к номинации (отражению действительности адекватным словом в своем языке), он, человек древности, стал употреблять фразеологизмы и строить предложения.

Надуманная абстрактность имени числительного

Очень вероятно, что философы урало-алтайский наречий (в которых неярко выражено понятие ``субъект''), иначе взглянут ``в глубь мира'' и пойдут иными путями, нежели индогерманцы и мусульмане. (Фридрих Ницше)

В современной лингвистике утвердилось мнение о некой ``большей степени абстрактности'' имени числительного по сравнению с другими частями речи. Однако это совсем неверный и ничем не доказанный постулат. Чтобы абсурдность этого утверждения стала очевидной, разберем имена дней недели в английском языке, который был англичанами сохранен с эпохи англо – саксонской языковой общности; Sunday – назван в честь солнца – sun, monday – в честь луны -moon, tuesday – в честь бога Woden (Вотан); thursday – в честь бога thur (Top); friday – в честь богини – Freia; Saturday – в честь бога -Saturn. Как видим, никакой абстракции в названиях дней недели в английском языке мы не находим. Более того, имена пяти богов древней англо – саксонской мифологии вышли из башкордского языка. Сравните бог Солнца sun – башкорд. [л~ейс~ен] бог Власти thur – башкорд. торна – ``журавль'' бог темноты tu – башкорд. [т~он] ``ночь'' бог огня wooden – башкорд. утын – ``дрова'', ут – ``огонь'' богиня луны moon – башкорд. [м~е~нге] – ``вечный'', корд. [м~енге] – ``корова''.

В древности у людей месяц на небе ассоциировался с рогами коровы или быка – ай [м~о~г~о~з~о]. [Башма~к] от кордск. Мак – ``Луна''.

Теперь выясним, для примера, происхождение имен дней недели в иранско кордском календаре. В древнеиранском календаре, до его унификации священнослужителями зароастризма, все дни недели носили имена иранских языческих богов, как и в англосаксонском календаре. В этом нет ничего удивительного, тем более, что ученые хорошо знают о генетическом родстве древнеиранской и древнескандинавской мифологий. Но особенностью древнеиранского календаря является то, что прежде чем имена языческих богов стали даваться дням недели, эти имена богов были именами месяцев года. В еще более отдаленную историческую эпоху имена месяцев года у иранцев принадлежали только сезонам года, например: Орди Бэхет (20 апреля – 20 мая) означал период прилета диких уток после зимовки с юга на Урал, утка – урдэк; месяц Абан (20 октября – 20 ноября) хаубан – бог божественных небесных вод, символизировавший осенние дожди, переходившие в снежные бураны, месяц Шахревар (20 августа – 20 сентября) от [Ша-Ш~е] – ``ячмень'' на кордском и на шумерском языках; в этот месяц древние корды собирали урожай ячменя. Хордад (20 мая – 20 июня) от [Х~ор~оу] – ``пахать землю'', именно в это время года (тогда еще не месяц) начинали пахать землю.

Как видим, все эти имена, ставшие впоследствии наименованиями месяцев года и календарных дней, не являются абстракцией, а являются, все без исключения, именами древнебашкордских языческих богов.

Теперь спросим, а где же эта ``большая степень абстрактности'' имени числительного, о которой говорят ученые-авторитеты? Ее нет, и она появляется тогда, когда некоторые народцы, находившиеся на низком, дикарском уровне развития переняли и перенимают порядковые и указательные числительные в свой язык из языков более развитых и культурных народов, вследствие чего первоначальный смысл имени числительного бывает утерян. Доказать этот тезис не представляет никакого труда.

Древнебашкордский языческий бог Ветра, дождя, снега Дейеу Перий хорошо знаком ученым, изучающим мифологию ведических ариев. В мифологии ``Риг-Веды'' имя башкордского бога Дейеу Перий трансформировалось в Дьяус Питар, от башкордского же корня – Патша, Падишах – то есть ``царь''. Поскольку ветер, как природная стихия, возносится над землей, то и Дейеу Перий стал почитатся как бог неба. Сильный ветер башкорды называют Дауыл и когда он поднимается, то подхватывает мельчайшие песчинки земли, которую башкорды именуют тупрак, а корды называют топрах; от этого башкордско-кордского имени пыли впоследствии родилось Ведическое имя Пратхви, олицетворяшее плодородную почву – землю. По древнейшим мифологическим представлениям велических ариев Небо и Земля – Дей (Даул) и земля (Топрак) были слиты воедино, но впоследствии разделены Варуной, богом изначально связанного и воплощавшего космические, небесные воды. Варуна не только разъединил небо и землю, но и укрепил это разъединение и удерживает его по своему закону.

Можно ли после этого говорить о некой ``большей степени абстрактности'' имени числительного? Нельзя, поскольку любое имя и даже имя числительное являлось в относительно недалеком историческом прошлом именем одного из языческих богов, олицетворявшим какое-нибудь явление дикой природы, окружавшей древнего человека. Это хорошо видно на примере имен числительных первого десятка из немецкого, кордского, английского и башкордского языков.

В башкордской мифологии царь всех ветров носит имя Дейеу Перийе, у кордов глава религиозной общины носит имя Пир, у англичан Пер в древности являлся главой рода или старшим в роду. Впоследствии имя Пер – Peer стало означать титул наследственного дворянства, имеющего право быть членом палаты лордов House of Lords; членство в ней есть наследственное право в отличии от Палаты общин – House of Commons, в которую может быть избран любой англичанин, представляющий ту или иную общину. В немецком языке слово того же корня Ober, Означает ``верхний, высший, главный''. На языке башкордов Урала слово Бер означает порядковое числительное ``один'' и указательное числительное ``первый'', а титул Baron – ``барон'' в английском табеле о рангах как раз и является первым (низшая степень) титулом или степенью сословия Перов.

Таким образом, мы выяснили, что название башкордского числительного Бер ``один'' восходит к понятию ``высший'' в кордском, немецком и английском языках, которые являются родственными между собой. По всей видимости, имена порядковых числительных в башкордском, иранском, кордском, языках непосредственно связаны с мифологическими представлениями об акте и этапах творения земли, которые, в свою очередь, отображают циклическую смену времен года и суточных перемен дня и ночи. Сравните: в башкордском языке тан ``рассвет'', а в иранском танhа – ``один'', в башкордском [я~кты] – ``свет'', а в кордском йек – ``один'', а [т~оне] – ``один, только один, одинокий'' (диалект курманджи).

В мифологии всех без исключения народов творение земли, вселенной начинаются с рождения света из тьмы. Тождественность представлений о зарождении вселенной и света из тьмы у разных даже в антропологическом отношении народов доказывает, в свою очередь, существование единых, невидимых законов человеческого мышления, но с той огромной, исторически сложившейся разницей, что те народы, которые остались в своем культурно-историческом развитии на уровне первобытно общинного коммунизма, продолжают воспринимать окружающий мир сквозь призму анимизма и фетишизма, вследствие чего у этих народов в языке числа первой пятерки или десятки всегда носят имена конкретного божества или природного, календарно-сезонного явления. В то время как у тех народов, которые раньше других перешли от охоты и собирательства к трудовой деятельности -земледелию, скотоводству, развитию строительства, металлургии, мышление индивидуума и его сознание прошли путь от анимизма через фетишизм к символизму и научились абстрагировать действительность. Вследствие этого в языках таких народов имена числительных первого десятка утеряли свое первоначальное наглядно-предметное значение и стали представляться людям в настоящее время как некая абстрактность.

Теперь сравним значение слова Бер в башкордском, английском и кордском языках. Это поможет читателю лучше понять надуманность высказывания о некой абстрактности имени числительного. Бер в языке башкордов означает ``один'' и ``первый'', а рождение самого слова – имени у башкордов связано с более древним понятием бир – ``давать''. Это значение слова бир в башкордском полностью совпадает со значением его в кордском и в английском языках; сравните, англ. bear – bore – bom – bearing – ``рождать'', кордск. [б~ерд] [б~ерда] – ``выпускать, освобождать, [б~ерд~е] – ``спереди'', [б~ер] ``плод'', [б~ер~ек~ет] – ``плодородие'', [б~ерани] тьлйа – ``большой палец на руке'', а Вег ceu – ``колыбель'' во французском языке. Как видно из вышеперечисленных значений слов с корнем бер, существующих в 3-х различных, но родственных между собой языках, никакой в них абстракции нет. Более того, во французском языке, принадлежащем уже другой, романской группе, рука именуется Bras (производное от башкордского Бир – ``давать''). В древнеиндийском bhara ``нести'', русское – брать, нет необходимости пояснять, что корень этих слов один – Бир.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю