Текст книги "Хорошая (ЛП)"

Автор книги: С. Уолден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Мы на людях!

– Мы в тёмном помещении, окружены людьми, которым и дела до нас нет, – ответил Марк. – А теперь успокойся и позволь мне насладиться твоей попкой.

Когда зазвучала следующая песня, настроение в клубе сменилось от мягкой знойности до приподнятого фанка. Ритм нарастал, и я понятия не имела, как под него танцевать. Но быстро поняла, что в этом нет необходимости. Марк позволил мне стоять на месте, пока он танцевал вокруг меня. Никогда не видела, чтобы белый парень так танцевал. Люди даже останавливались, чтобы понаблюдать за ним.

– Что думаешь об этой, Кейденс? – крикнул он и сделал несколько движений, которые, как я узнала позже, были частью танца под названием поп-н-лок. Он заработал несколько хлопков. Я улыбалась от уха до уха. У меня был самый горячий парень в клубе. Никто в школе не поверил бы, что мистер Коннели может так танцевать, да и не могла я кому-то рассказать об этом.

К концу песни он порядочно вспотел и предложил передохнуть перед следующими. Мне понравилось, как он включил меня в свой отдых, можно подумать, я вообще танцевала.

– Я поклонялся там тебе, – сказал он, опустошая бутылку воды, заказанную им, когда мы приехали.

– Что?

– Когда я танцевал вокруг тебя. На самом деле, это было формой поклонения, – объяснил он.

Я вспыхнула.

–Я собираюсь поклоняться тебе сегодня вечером и другими способами, – продолжил он.

Его слова зажгли мою кожу.

– Ты там и впрямь был просто нечто, – ответила я, поерзав на месте.

– Всё для тебя, Кейденс, – ответил Марк. – Ты задала мне ритм. На самом деле, ты и есть ритм.

Это было так мило и так слащаво. Я не смогла сдержаться. Я расхохоталась.

– Смеешься надо мной? Я думал, эта строчка хороша.

– Она идеальна, – ответила я и поцеловала его в щёку.

– Что ж, назови это ритмом. Называй это, как хочешь. Суть в том, что ты делаешь меня счастливым. Я так счастлив с тобой, Кейденс, – произнес Марк. Он поцеловал мою щёку в ответ, а потом его рот оказался в паре миллиметрах от моего. Он прошептал около моих губ, – Может ещё несколько, а потом пойдём домой?

– Ммхмм, – ответила я и прижалась к нему, целуя его.

Глава 14

Немного флирта

Было уже поздно. Мы оба устали. Но ни одному из нас не хотелось спать. Сон был пустой тратой времени, а у нас не было его про запас. Я села к Марку на колени, оседлав его бёдра. Думаю, это была его любимая поза.

– Ты самая красивая, малышка, – сказал он, пробегая пальцами по моим волосам. Он распустил их, и они упали мне на плечи, а потом взял в ладони моё лицо, чтобы притянуть ближе к себе.

Он мягко поцеловал меня, его губы едва коснулись моего раскрытого рта, и я ощущала его тёплое и влажное дыхание на своем языке. Я лизнула его губы так, как ему нравилось, пробегая языком по его нижней губе, медленно, дразняще, пока он не застонал и крепко не прижался своими губами к моим. Для него это было слишком просто, и я не сопротивлялась, когда он осторожно стянул вниз мой топик, выставляя напоказ мой лифчик без бретелек. Он прервал наш поцелуй, немного отстраняя меня, чтобы взглянуть на мою грудь.

– У тебя красивый лифчик, – произнес он.

– Спасибо, – ответила я. Я надела сегодня именно его, потому что он был красивым: черное кружево с жемчужинами между чашечек.

– Хочу снять его с тебя, – добавил Марк.

Я затрепетала. Ему нравилось говорить о том, что он собирается со мной сделать. В некотором математическом смысле. Прямо, чётко. Без шанса на недопонимание. Меня все время заставало это врасплох и заставляло краснеть.

Я попыталась пошутить.

– Разве ты не должен сначала потрогать мою грудь через лифчик? Разве не так это делается? Деликатно?

– Так тебе будет проще? – спросил он.

И теперь я вспыхнула ещё сильнее.

– Скажи мне, чего ты хочешь, Кейденс, – попросил Марк. Он провел указательным пальцем по моей ключице.

– Пожалуйста, не заставляй меня, – прошептала я, опустив голову. Мне не нравилось озвучивать свои сексуальные желания. Так делают опытные любовники, а я, уж конечно, таковой не была.

– Это тебя смущает?

– Немного. В смысле, я в любом случае даже не знаю, чего хочу.

– Что ж, ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?

– Да.

– Где?

Я колебалась долю секунды.

– Здесь, – ответила я, положив ладони на свою грудь.

– Тогда ты знаешь, чего хочешь, – ответил Марк.

Он убрал мои руки мне на колени, а потом провел пальцем по верхней части моего лифчика, начав с левого края и медленно и обдуманно приближаясь к изгибу в форме сердца.

–У женщин самая красивая одежда, – произнес он, проводя пальцем по крошечным жемчужинам между моих грудей.

Он, словно в трансе, смотрел на мой лифчик, о чем-то размышляя. О чем? О своем следующем шаге? Конечно же, он его знал, ведь он был опытным любовником. Любовником совсем не моей лиги.

Он потянулся мне за спину и расстегнул бюстгальтер. Инстинктивно мои руки взлетели к груди, прижимая одежду к коже, пока она не упала. Марк улыбнулся.

– Мы не должны продолжать, если ты не хочешь, – произнес он. В его словах не было ни намека на разочарование, но я не дурочка. Он был так близок к тому, чтобы увидеть мою обнаженную грудь, и быть того не может, чтобы он ничуть не расстроился бы из-за моего отказа. Он отнесется ко мне с уважением, пока будет успокаивать своё молчаливое разочарование.

Я чувствовала себя немного опьяненной силой, которой обладала в этот момент. Да, он вполне мог бы сорвать с меня лифчик и делать все, что пожелает. Я совсем не ровня ему в физическом плане, но он не был варваром, и он уважал меня. Ох, маленькая кокетка во мне хотела дразнить его беспощадно, заставить его умолять, но молодая женщина во мне уважала его.

Я опустила руки, и лифчик упал, освободив мою маленькую, упругую грудь. Я была маленькой – полный второй размер в самом лучшем случае, и мне было интересно, понравится ли ему. Я тут же смутилась, пока наблюдала за тем, как он смотрит на мою наготу. Он думал. Снова. Как будто прикидывал мой размер. Я снова подняла руки, прикрывая грудь.

– Нет, – произнес он, убирая мои руки.

Я ожидала, что он заменит их своими, но нет. Вместо этого он обхватил меня руками и приподнял. Для баланса я уперлась руками в его плечи. Он поцеловал верхнюю часть моей груди, а потом нижнюю, осторожно и намеренно не задевая сосок. Он лизнул мою грудь сверху, потом нежно посасывал нежную кожу, вызывая легкие вскрики.

Он проделал то же волшебство и с другой грудью, всё время осторожно держась подальше от соска. Его губы, в сочетании с легкой щетиной сводили меня с ума.

– Почему ты меня дразнишь? – воскликнула я, схватив его за волосы. Понятия не имею, когда мои руки переместились с его плеч к голове.

Он усмехнулся.

– Я не дразню, Кейденс. Ну, по крайней мере, не специально.

Я выдохнула и потянула его за волосы, чтобы он взглянул на меня.

– Да. Ты. Дразнишь.

Он кивнул, и я убрала свои руки, опускаясь обратно к нему на колени. Он прильнул, побуждая меня слегка выгнуть спину, и я откинулась назад, слегка приподняв грудь, приглашая его снова попробовать меня на вкус.

– Мне нравится, Кейденс, – произнес он, – очень чувственно.

– Ох, – с моих губ сорвался стон, когда его губы коснулись моего соска. Он втянул его в рот и нежно сосал, вращая языком, пока я не начала ныть и извиваться на нём. Я не могла игнорировать влажность между моих ног, пропитавшую мои трусики, и сильнее прижалась к нему в ожидании оргазма. Он перевел свое внимание на вторую грудь, прижался губами к соску, и сосал его, пока я не почувствовала, как взрыв зарождается между моих бёдер.

Мой ритм стал неустанным, круговые движения бёдер, медленное вращение на его уже выступающей эрекции. Я даже и не замечала этого. Меня захватило собственное удовольствие. Но теперь, когда я заметила, мне захотелось подразнить его, пока сама я улетала в бездну оргазма.

Я чувствовала пальцы Марка на своей спине, он держал меня, пока лизал и целовал мою грудь. Он знал, что делал. То, как легко моё тело отвечало на его прикосновения, почти пугало меня.

– Я сейчас кончу, – выдохнула я.

– Знаю, – ответил он, не отрываясь от моего соска. Он нежно прикусил его, и я взорвалась. Маленькие вспышки удовольствия сопровождались легким поскуливанием. Мои бёдра терлись об него до тех пор, пока последняя вспышка не погасла, оставив меня тёплой и сонной.

Марк притянул меня ближе, позволив положить голову себе на плечо.

– Как ты это сделал? – спросила я, проводя губами по его коже.

– Что сделал?

– Заставил моё тело сделать это, даже не прикоснувшись.

– О… – он на мгновение замолчал. – Думаю, я просто настолько хорош.

Я рассмеялась.

– Ты высокомерен.

– Хочешь узнать правду?

– Да.

– Я никогда прежде не делал подобного девушке.

– Ох.

– Мне нравится, что я могу сделать это с тобой. Это дает мне ощущение могущества. Это плохо?

Я покачала головой.

– Легко быть одержимым тобой. Я не вру. Но я никогда не буду таким. На самом деле, это даже тревожит – то, какой прилив силы я ощутил, когда ты кончала. Я даже и не знаю, что с этим делать.

– Я иногда чувствую свою власть. Ты так смотришь на меня. Как будто я могу заставить тебя сделать что угодно. Ползти на коленях. Умолять меня. Это плохо?

Марк усмехнулся.

– Нет, это не так. Такая власть приходит естественным путем, как само составляющее женщины.

Я выпрямилась и посмотрела на него.

– Но на самом деле никакой власти у меня нет.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что ты сильнее и старше. И в любой момент ты можешь прекратить всё это, и я буду не в силах остановить тебя.

Марк погладил меня по щеке.

– Я не собираюсь ничего прекращать.

– Обещаешь?

– Обещаю.

***

– Не знаю, Эвери, – произнесла я, ощущая, как мои внутренности стянулись в тугие узлы. Мы сидели в машине у её дома, собираясь на восковую эпиляцию.

– Кейденс? Доверься мне, ладно? – ответила Эвери. – Это не так уж плохо. Просто, когда Луана скажет, делай глубокие вдохи.

– Глубокие вдохи?

– Это помогает от боли. Думаю, это та же техника, что используется при родах.

– Всё! Забудь об этом! – сказала я и открыла дверь машины.

Она схватила меня за руку как раз вовремя и удержала на сидении.

– Перестань быть такой трусихой, – произнесла она.

– Мило. Это очень мило, – ответила я.

Эвери рассмеялась.

– Кейденс, я обещаю, ты будешь в восторге. Это сделает секс в триллион раз лучше.

– Я не занимаюсь сексом, – парировала я.

– Ох. Что ж, когда будешь, он будет в триллион раз лучше.

– Откуда тебе знать? Мне и сравнить то не с чем, – ответила я и закрыла дверь.

Эвери пожала плечами.

– Скажи-ка, зачем же тогда ты это делаешь? Я думала, что ты и Таинственный мужчина прелюбодействуете.

Она завела машину и выехала с подъездной дорожки, бросая на меня взгляды, когда поворачивалась посмотреть назад. Я стала пунцовой.

– Ооо, понятно. Секса нет, но, видимо, маленькие невинные шалости, – заявила Эвери. – Так он еще не был внизу?

– Во-первых, тебе стоит использовать зеркала, а не крутить своей башкой. А во-вторых, нет, не был. И спасибо тебе, я теперь с ума из-за этого схожу. Расскажи-ка. Когда это волосы стали такой ужасной проблемой?

– Всегда были, – ответила Эвери. – Луана объяснит тебе всё, но дело тут не только в сексе. Вопрос гигиены.

– Не иметь волос?

– Ага.

– Я молодая девушка. Разве у меня не должно быть волос?

– Нет.

– А чем плохо бритье? – спросила я.

Эвери скорчила гримасу отвращения.

– Да ты, блин, шутишь? Всем. Фу.

– Да?

– Да, оно даже немного опасно.

– Правда?

– Кейденс? Ты когда-нибудь резала себя там, внизу?

Я скорчилась, вспомнив о том, как пару недель назад я порезалась и кровь шла добрых две минуты.

– Именно. Бриться не умно. Порезы делают тебя уязвимой ко всякому, – произнесла Эвери. – И царапины от бритвы. Бээ. Просто отвратительно.

– Разве воск не портит кожу? – спросила я.

– Нет. Если ты ухаживаешь за собой там после процедуры. Пилинг и всё такое.

– Кровь пойдет?

– Нет. Ну, только если у тебя ужасно чувствительная кожа, – ответила Эвери.

– А когда волосы снова начнут расти? – спросила я.

– Это самое офигенное. Когда бреешься, уже на следующий день появляется щетина, да?

Я кивнула.

– Ну, так тут проходит неделя или даже полторы, пока волосы начнут расти. И притом они мягче.

– Ого. Правда?

– Да. Можем мы поговорить о Гэвине? – спросила она.

У меня к ней было больше миллиона вопросов, но я почувствовала, что становлюсь утомляющей. Не моя вина. Всё это было для меня совершенно ново.

– Полоски причиняют боль? – спросила я.

Эвери фыркнула.

– Луана не использует полоски. Полоски – это дешевка.

– А что она использует?

– Твердый воск.

– Что?

– О, Боже мой, Кейденс. Клянусь, с тобой всё будет в порядке. Если ты продолжишь задавать мне вопросы, ты приведёшь себя лишь в ещё больший ужас.

– Я уже в ужасе! – воскликнула я. – Так что просто расскажи мне, что за твёрдый воск.

Эвери вздохнула.

– Твёрдый воск – это воск, который затвердевает на твоей коже. Не нужно быть гением, чтобы понять это. А потом его снимают вместе с волосами. Никаких полосок.

– Интересно, – ответила я, а Эвери усмехнулась.

– Мне нравится, как ты это говоришь. Ты подчеркиваешь «ин». Скажи это ещё раз.

– Ты просто хочешь надо мной посмеяться, – ответила я.

– О, просто скажи! Это мило. Интересно.

Я закатила глаза.

– Ты продолжишь отвечать на мои вопросы?

– Да.

Я рассмеялась. Этой девчонке не так уж много нужно для развлечения.

– Ладно, Эвери. Я нахожу всю эту штуку с воском интересной, – прозвучало и впрямь хорошо. Эвери расхохоталась.

– Ты такая чудила, – произнесла она, – мне это нравится.

– Спасибо.

– Ладно. Так что ещё ты хочешь знать? – спросила она, и я перешла к делу.

Луана была милой, но я не могла понять и половины из того, что она говорила. Она недавно переехала в Соединенные Штаты, и её английский был слабоват. Но она успокаивала меня изо всех сил, когда я сказала, что никогда раньше не делала эпиляцию, и напугана до безумия. Не думаю, что она поняла хоть одно сказанное мной слово, но страх точно читался на моём лице. Эмоции – универсальный язык.

– Воск хорошо, – сказала она успокаивающе, и погладила меня по руке, пока я сидела на её столе. – Теперь снимай штаны, и я вернуться, – она улыбнулась и выскользнула из комнаты, оставляя меня в суровой, яркой белизне своего кабинета с задачей оголиться до пояса.

Мне хотелось плакать. Хотелось убить Эвери. Как я могла позволить ей уговорить себя? Я сняла трусики и забралась на стол, положив руки между ног, пока смотрела в потолок в ожидании Луаны. Возвращаясь, она распахнула дверь, и на долю секунды я пришла в ужас. Что, если кто-то в коридоре увидел меня?

– Хорошо. Раздвинь ноги, – сказала она

Моё сердце заколотилось. Серьёзно? Раздвинуть их, словно под освещением в кабинете врача? Не очень-то это похоже на визит к гинекологу. Там у меня, по крайней мере, была бумага обернута вокруг талии так, что мне не видно, какими там делами врач занимается.

– Ты в порядке. Открой ноги, – повторила она, раздвигая мои колени в разные стороны.

Я закрыла глаза. Я думала, это поможет. К тому же, всё это освещение начинало меня серьезно раздражать. Я дернулась от первого ощущения тёплого воска на своей коже. Она размазала его повсюду. Не припомню, чтобы я озвучила ей свои пожелания. Эвери говорила, что некоторые девушки делают просто зону бикини. Бразильская эпиляция означала всё полностью. Разве я говорила Луане, что хочу бразильскую?

– Глубокий вдох, – сказала Луана.

Глубокий вдох? Эвери не шутила. О Боже мой, я сейчас умру…

Один рывок и одно очень громкое ТВОЮ МАТЬ!

– Знаю, – захихикала Луана, и подула на мою вагину. Она подула на неё. И это было так хорошо.

– Ещё два раза плохо, а потом хорошо, – объяснила она.

Ещё два раза плохо продолжало крутиться в моей голове, пока она вырывала волосы с другой стороны, и основную часть волос на лобке. Она прижала руку напротив моей вагины и быстро подула. Я подумала, что должна бы ощущать смущение из-за её руки, прижатой между моих распахнутых ног, но это приглушало боль, и я не хотела, чтобы она останавливалась. Я потела, лёжа на бумажной простыне. Ощущала, как моя спина источает жар, словно печка.

– Хорошая девочка, – сказала Луана. – Теперь лёгкая часть.

– Как долго вы этим занимаетесь? – выдохнула я.

Она улыбнулась.

– Мне тридцать три. Я делаю эпиляцию с четырнадцати.

– Четырнадцати?!

Она снова захихикала и вернулась к работе, вырывая остатки заблудших волос. Я даже и не чувствовала этого. Она использовала лупу и пинцет, чтобы удалить несколько тонких волосков. Пока она работала, она объясняла гигиенические и сексуальные преимущества восковой эпиляции. Я ничего из этого не поняла. Ещё она объяснила, как мне нужно ухаживать за кожей. Этой части я тоже не разобрала, начиная со слов, что звучали смутно похоже на Неоспорин и мягкий пух.

После, она нанесла на меня детскую присыпку. Я отметила, что в этом было что-то до странности эротичное, и внезапно осознала, почему Эвери была извращенкой. Она никогда не вдавалась в детали, рассказывая о Гэвине, но каждый раз, когда она проговаривалась, это всегда было вопиюще. Теперь я поняла. Она делала восковую эпиляцию. Вот что случается с девушкой, когда она делает эпиляцию. Она становится…сексуальной.

– Ладно, теперь перевернись, – скомандовала Луана.

– Что?

– Перевернись, – повторила она, размахивая руками.

О, Боже мой.

– Нет, мне и так нормально, – ответила я.

Луана захихикала. Снова.

– Все будет хорошо. Мы сделать красиво с обратной стороны.

Сделать красиво?

– Эм…

– Твой муж понравится, – объяснила Луана.

– Я не замужем.

– Твой парень понравиться.

– Я…он…эм…нет.

Луана призывала меня и тянула за руку. Я перевернулась, потому что не знала, как спорить с тем, кто не очень-то хорошо говорил по-английски. Неистовая тряска головой похоже не помогала с переводом, и она выглядела так, словно не отпустит меня, пока не покроет меня воском между ягодиц. Когда я переворачивалась, всю бумажную простынь я оставила на себе. Было весело отрывать её от моего потного тела.

– Пожалуйста, Луана, – прошептала я. Клянусь, я была готова расплакаться.

– Разведи, – послужила мне ответом ее бодрая реплика.

– Я не могу. Я не могу это сделать. Никто и никогда не видел меня так близко и так лично.

– У тебя милая попка! Давай сделаем лучше. Теперь разведи.

Ладно. Женщина едва говорила по-английски, и всё же при этом она знала слово попка?

Если отбросить в сторону чувство, как будто я обделалась, воск был не так уж плох. Спустя две секунды это закончилось, а потом Луана нанесла ещё детской присыпки.

– Ты смотреть, – сказала она, когда я села на столе, ощущая себя совершенно разбитой.

– На что?

– Смотреть, смотреть!

– На мою вагину?

Луана рассмеялась.

–Ты такая глупышка. Смотреть, какая ты красивая.

Я взглянула на себя, мне было страшно делать это, пока она вырывала мне волосы. И я ахнула. Ничего не было. Ничегошеньки. Ноль. Пусто. Совершенно лысо и открыто.

– Видеть? Красиво, – произнесла Луана и похлопала меня по бедру.

Я слабо улыбнулась и позволила ей поцеловать меня в щеку, а потом она сказала, что ждёт меня в холле для оплаты.

– Ну как? – спросила Эвери, когда мы выходили.

– Ты стерва.

Эвери расхохоталась.

– Слушай, если бы я тебе всё рассказала, ты бы ни за что не согласилась пойти.

– Чертовски верно! – огрызнулась я.

– Ты могла сказать ей нет, – ответила Эвери.

– Я пыталась. Я. Пыталась. Эта женщина едва говорит на английском. И она умеет лишь хихикать.

Эвери открыла машину и забралась внутрь.

– Кейденс. Ты будешь счастлива, что перевернулась.

Я покачала головой, дергая ремень безопасности и засовывая его на место.

– Полегче с моей крошкой, пожалуйста, – сказала Эвери.

– И что это значит? Что я буду рада, что перевернулась?

Эвери улыбнулась уже хорошо мне знакомой озорной улыбкой.

– Слушай, всё, что я хочу сказать – это то, что мужчины нашего поколения гораздо более склонны к…экспериментам. И я уже узнала, что экспериментировать – не так уж и плохо. На самом деле, это может быть даже довольно приятно.

– О. Боже. Мой. Я этого не слышу, – ответила я. – Тебе восемнадцать! Ты совсем ребенок! Чем ты занимаешься, анальным сексом?!

– Во-первых, я не ребенок. Я взрослая женщина. Уясни. Во-вторых, я ничего не говорила об анальном сексе. Я сказала, что экспериментирую, – уточнила Эвери.

– Ага, что означает, что ты занимаешься анальным сексом.

Эвери пожала плечами.

– Ладно.

– Ладно – значит да, ты занимаешься анальным сексом? – не унималась я. Это было увлекательно и отвратительно и…увлекательно. Действительно чертовски увлекательно.

– Ты не заслужила деталей, сестрёнка. Прости, – ответила Эвери с самодовольной улыбочкой.

– Ладно. Плевать. Мне совершенно всё равно.

– Тебе совсем не всё равно.

– Ты права. Мне абсолютно не всё равно! Пожалуйста, расскажи мне, Эвери. Я до смерти хочу узнать, – умоляла я.

– Я чувствую себя так, как будто развращаю тебя или ещё что.

– Так и есть, но мне плевать. Мне просто необходимо узнать об этом, потому что мой мозг отказывается верить в это.

Эвери издала протяжный вздох и кивнула.

– Ладно, первое и самое важное – смазка.

***

Сегодня я надела юбку не в качестве приглашения, но он воспринял её именно так. И как вызов. Я подумала, что он из ума выжил, но потом заподозрила, что мистер Коннели мог осуществить своё безрассудство изощренным, продуманным способом. Невозможно для других, но он мог.

Все работали в парах или маленьких группах последние пятнадцать минут урока, и класс был наполнен приглушенными разговорами и смешками. Я осталась на своём месте, так как никто не вызвался работать со мной. Мистер Коннели несколько раз обошёл класс перед тем, как подойти к моей парте и уронить мою тетрадь на пол прямо перед моими ногами. Он наклонился, чтобы поднять её, сев на корточки, и у меня ушло всего несколько секунд на то, чтобы раздвинуть ноги, чтобы он смог взглянуть на мои трусики. Я всецело виню в этом бразильскую эпиляцию. Мистер Коннели встал и протянул мне тетрадь.

– Прости, Кейденс. Я неуклюжий, – произнес он и двинулся к группе позади меня.

Я прямо-таки чувствовала, как кровь прилила к моим щекам. Я уже тысячу раз краснела из-за мистера Коннели, но этот раз был невыносимым. Моё лицо буквально болело, и я и знать не желала, насколько пунцовой была. Я сосредоточилась на своём дыхании, и перечитывала сводную таблицу в учебнике по математике снова и снова, пока сухость материала не обесцветила моё лицо.

Прозвенел звонок, и я вскочила.

– Кейденс, у меня письмо твоим родителям, – сказал мистер Коннели. – Задержись на минутку.

Я остановилась перед его столом, пока остальные ученики не вышли. Он сел и оглядел меня.

– Подойди, – сказал он. Я подошла и встала прямо перед ним. – Ты была очень шаловливой, знаешь ли.

Моё сердцебиение ускорилось.

– Ты показала мне свои маленькие розовые трусики в классе, зная, что я с этим ничего не могу поделать.

Я не могу дышать.

– Думаю, тебе нужна порка, Кейденс. За то, что ты была такой плохой девочкой.

– Мистер Коннели!

Он усмехнулся.

– Ладно, что же тогда? Ты была непослушной. Я не могу позволить тебе уйти отсюда безнаказанной.

Я задумалась на мгновение, потом обернулась на дверь. Никто не входил. Никто не подглядывал в дверное окошко. Я повернулась обратно к мистеру Коннели и взяла его руку. Я потянула её себе под юбку, направляя его пальцы к своей киске. До этого ко мне прикасались в этом месте лишь раз. Тогда мне не понравилось, но нравилось сейчас.

Он поглаживал меня пальцами, всё время глядя мне в лицо. Сперва его прикосновения были лёгкими, почти щекочущими. Но потом он усилил давление, и с моих губ сорвался стон. Я отскочила. Какого чёрта я вытворяла? Мы были в школе!

Я прочистила горло, расправляя юбку.

– Вы говорили про письмо?

Мистер Коннели ухмыльнулся.

– Хмм. Куда же оно подевалось? – Он положил руки себе на живот и откинулся на спинку стула.

Я была смущена своей дерзостью, смущена тем, что он обладал надо мной властью, что пробуждал мою чувственность. Мне хотелось сорвать эту самодовольную улыбку с его лица.

– Это не я непослушная. Это Вы! – выпалила я, а потом развернулась, чтобы уйти.

Мистер Коннели расхохотался, а потом прочистил горло, когда открылась дверь в класс. И тут вошла заместитель директора.

– Позаботься о том, чтобы твои родители получили письмо, Кейденс, – сказал он и я собрала свои книги.

– Да, сэр, – ответила я.

– Кейденс, тебе стоит поторопиться. Звонок вот-вот прозвенит, – произнесла миссис Джексон.

– Да, мэм.

Я бросила взгляд на мистера Коннели, чьё выражение лица было нечитаемым, и поспешила выйти из класса, зайдя на английский прямо перед звонком. Я покраснела и тряслась, была в ужасе от того, что нас чуть не поймали. До чего же глупо было позволять ему трогать себя в школе?

Но я не могла отрицать восторга. Я была напугана, когда открылась дверь, но в то же время мне нравилась идея быть практически пойманной, нравилась угроза, что наш секрет раскроют. Мне стоит поразмыслить над этим на английском и попытаться понять, почему меня теперь так привлекало безрассудство. Со мной никогда такого не было, пока я не начала встречаться с мистером Коннели. И не то, чтобы мистер Коннели был рисковым. Ну, это не совсем правда. Ему всё же приходилось немного рисковать, чтобы тайно видеться со мной. Внезапно я поняла, что и я не отличалась от него. Я была ни кем иным, как рисковым человеком. Дико неприемлемой, показывающей трусики рисковой девчонкой. Какого черта со мной происходило? И почему мне это нравилось?

Глава 15

Обнаженные

Я: Есть планы на выходные?

Марк: Всё как обычно. А что?

Я: Хочу провести выходные с тобой.

Марк: Все выходные? Как?

Я: Эвери и я «вызвались добровольцами» в женский приют с вечера пятницы до утра воскресенья.

Марк: Кейденс.

Я: Марк.

Марк: Это очень плохо.

Я: Что? Вызываться добровольцем? Я думала, это хорошо.

Марк: Ты же знаешь, что я имею в виду. Врать о помощи в женском приюте? Ну же.

Я: Ты хочешь провести со мной выходные или нет?

Короткая пауза.

Марк: Во сколько ты будешь здесь?

***

– Когда, по-твоему, твои родители начнут подозревать о твоих фальшивых общественных проектах? – спросил Марк, сидя на диване.

– Никогда, – ответила я, лежа на животе, на полу его гостиной. – Они боготворят Эвери. Они считают её святой или вроде того. Руфь или Эсфирь из Библии.

Марк ничего не ответил, и наклонился, чтобы получше рассмотреть страницу.

– Десять способов задать жару в постели, – прочитал он вслух. – Скандально.

– И информативно. Откуда, по-твоему, женщины учатся своим трюкам?

Ответа не последовало.

– Марк?

– Чшшш. Я читаю, – ответил он.

Я закрыла журнал.

– Эй? Зачем ты это сделала? Я учился, – пожаловался он.

– Тебе правда хочется узнать обо всём этом?

Он бросил свои непроверенные бумаги на кофейный столик и плюхнулся на пол рядом со мной.

– Я нахожу тебя совершенно захватывающей, Кейденс. Хочу узнать о тебе всё, о том, как работает твой мозг, что тебе нравится читать, изучать и обо всём том, что делает тебя такой женственной.

Я усмехнулась и открыла журнал.

– Перья.

– Перья?

– Оказывается, перья – то, что нужно, – ответила я. – Соблазнительно и вызывают мурашки.

– Продолжай, – ответил Марк. Он встал с пола и пошёл на кухню. Я услышала звон стекла и хлопок пробки, и продолжала трещать о точках G и о том, как их найти.

– Красное подойдет? – крикнул он.

– Красное что? – крикнула я в ответ.

– Вино, – заявил он.

– Ты собираешься позволить мне пить вино? – спросила я. Внезапно я потеряла интерес к разведению пожара в спальне.

Он подошёл ко мне с двумя бокалами, наполовину наполненными тёмно-красной жидкостью.

– Ты остаёшься на ночь. У меня нет намерений воспользоваться тобой. И я не позволю тебе сходить с ума, – ответил он, предлагая мне бокал.

Я схватила его немного жадно. Как бы безумно это ни звучало, я никогда не напивалась. Да, я унюхалась кокаином, но никогда не напивалась. Почему я не выбрала меньшее из двух зол? Понятия не имею.

– И ты не напьёшься, – сказал Марк, как будто прочитав мои мысли. Или, может быть, он почувствовал моё рвение обернуть свои маленькие пальчики вокруг бокала.

Улыбнувшись, сделала глоток. Я никогда не пробовала вина. Оно было изысканным и приятным, тяжёлым и тёмным. Я отпила еще. Знаю, чудно, но я представила, что я – вампир, пьющий кровь. Я знала, что кровь на вкус совсем другая. (Ещё один, чуть более долгий глоток). Я лизнула рану на коленке, когда мне было шесть, и выяснила, что кровь на вкус едкая и металлическая. (И чертовски большой глоток). Но я всё равно притворялась, что пью кровь, потому что думала, что это сексуально. И потому что мне хотелось побыть вампиром несколько минут. Опьянение было практически моментальным. Наверное, именно поэтому я и хотела быть вампиром.

– Кейденс, вино нужно потягивать, а не заглатывать, – произнес Марк, усмехаясь.

– Что? – я посмотрела на свой бокал. Он был пуст! Когда это произошло? Я взглянула на Марка и пробежала языком по верхним зубам. Никаких клыков. А мне и вправду хотелось быть вампиром. – Можно мне ещё?

Марк смотрел на меня с любопытством.

– Да, Кейденс. Но в этот раз помедленнее, хорошо?

Я с энтузиазмом закивала.

Этот бокал я пила значительно медленнее, но в основном из-за того, что мне сказали, что третьего бокала не будет. Я чувствовала себя вялой, как тёплая дождевая лужа, и забралась к Марку на колени, намереваясь намочить его. Мне хотелось посмотреть, как вода бежит по его рукам и обнажённой груди. Я попросила его снять рубашку, и он был вынужден сделать это, усмехнувшись.

– Вау, – прошептала я.

– Нравится? – спросил он, бросая рубашку на диван.

– Нравится. Очень, – ответила я и склонилась, чтобы поцеловать его очерченные грудные мышцы. Это было определённо не тело мальчика. Он был взрослым. У него были взрослые мускулы и гладкая, совершенная взрослая кожа. Я опустила взгляд на участок мягких волосков, начинающихся у пупка и исчезающих под его штанами.

– Ты щекочешь меня волосами, – произнес он, нежно убирая мои светлые пряди с его груди и живота. – Они такие мягкие, – он провел по ним пальцами.

Я села и посмотрела ему прямо в лицо.

– Я должна тебе кое-что сказать, – произнесла я. – Но я не хочу напугать тебя.

– Ладно.

– Я вампир, – я прильнула к нему, зарывшись лицом ему в шею, и укусила его. Сильно.

Он хмыкнул и потянул меня за волосы, заставляя посмотреть на себя.

– Сделай это снова, ты, маленькая лисица, – произнес он.

– Я не лисица. Я вампир, – поправила я и снова приблизилась, чтобы укусить его за шею.

Я услышала уже знакомое рычание у него в груди и оказалась в ловушке его рук, он уложил меня на диван. Он нежно целовал меня, и я чувствовала сладость вина на его губах, его языке, которым он провёл по моей нижней губе.