Текст книги "Плохие мальчики никогда не влюбляются (ЛП)"

Автор книги: С. Дж. Сильвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 29

Джемма

Я ничего не могла вспомнить, и это бесило.

Большую часть жизни я отталкивала тёмные мысли и воспоминания, которые пытались прорваться наружу. Но сейчас я изо всех сил пыталась вспомнить что угодно, а в голове была пустота.

Что было последним, что я помню?

Исайю? Его приход в мою комнату перед игрой, чтобы попрощаться?

Я почувствовала, как под закрытыми веками бегают глаза, пока я напряжённо прислушивалась к звукам. Страх сковывал меня, не давая прорваться воспоминаниям.

Это чувство было мне знакомо – тот самый холодный узел глубоко внутри, свившийся из нервов, который умолял меня не открывать глаза, пока я пыталась осознать, что происходит.

Ричард.

Монотонный писк настойчиво пробивался в сознание, учащаясь параллельно с хаотичным скачкам мыслей.

Ковен. Я в Ковене.

Боже правый. Меня подключили к аппарату? Этот звук – мой собственный пульс? Или они качают в меня новые дозы препаратов, чтобы держать в наркотическом опьянении? Веки взлетели вверх.

– Исайя... – имя сорвалось с губ прежде, чем я осознала реальность.

Он вообще доехал? Куда делся Бэйн? Успел ли Ричард добраться до него?

События неслись слишком быстро. Я знала, что нужно дышать, но легкие отказывались слушаться. Взгляд скользнул вниз – больничный халат, капельницы. Сбросив одеяло, я ахнула от синяков, но уже перекатывалась на бок и грубо приземлилась на пол.

Что–то сорвалось с пальца, потянув за собой провод, но я сосредоточилась только на холодной плитке под телом.

– Уфф... – стонала я, обнаруживая новые уровни боли в неожиданных местах.

Пальцы впились в кафель, пока я отслеживала трубки, тянущиеся к блестящей стойке с прозрачным мешком. Лекарства? Наркотики? Нужно бежать.

Я поднялась на дрожащих руках, игнорируя бинты на запястьях. Слишком слаба для борьбы с Ричардом... Но если доползти до двери… А дальше что?

Колени подкашивались, когда я поползла к звуку голосов. Преодолевая панический шепот в голове, я поднялась во весь рост, ухватившись за капельную стойку как за костыль.

– Помогите... – прошипела я, ощущая хриплый гравий в собственном голосе.

Ладонь упала на дверную ручку. И тут я поняла: это не та комната. В памяти была стерильная белизна. Перед глазами – бледно–голубые стены.

Я мотала головой, удивляясь отсутствию боли. Цвет стен не имел значения, мне нужно было выбраться любой ценой.

Дверь резко распахнулась под моей рукой. Я рухнула вперед, таща за собой металлическую стойку, которая с грохотом ударилась о плитку.

– Нет! – Я рванулась назад, глаза расширились при виде фигуры над собой. – Отпустите! Сделайте вид, что не видели меня! Хотя бы дайте предупредить его!

– Тихо, тихо.

Человек с мягкими голубыми глазами присел рядом. На его лице не было ни шрамов, ни следов жестокости – ничего общего с теми, кто окружал Ричарда. Его взгляд был живым. Не то мертвое, остекленевшее выражение, которое мне никогда не забыть. Чем дольше я вглядывалась, тем больше воспоминаний всплывало из тумана...

Я всё ещё не понимала, где нахожусь, но Ковен остался позади.

– Исайя... жив? – Слова сорвались раньше, чем я осознала риск. А если нет? А если он действительно пришёл, как говорил Ричард, и... Рука сама поднялась ко рту. – Он убил его?

А Слоан? А мой брат, которого Ричард якобы убил годы назад? Плечи сгорбились от спазма. Мысли метались, эмоции рвали на части, как будто кукловоды дёргали за нитки. Человек с голубыми глазами опустился передо мной:

– С тобой всё будет хорошо, Джемма.

Его прикосновение к руке заставило меня дёрнуться. В этот момент слева что–то упало. Полистироловый стакан разлетелся, чёрная жидкость растекалась, как дождевые лужицы. Я подняла взгляд по длинным ногам – и мир будто вернулся в фокус.

– Господи...

Его прерывистый вдох был последним, что я услышала, прежде чем он бросился вперёд, подхватив меня на руки.

– Ты в порядке. Ты в порядке. – Моё лицо уткнулось в грудь Исайи, и все чувства обострились.

– Дыши. Просто дыши, малышка.

Он резко поднял голову на звук шагов:

– Я позову медсестру и её отц... – Заминка. – Я сейчас.

Когда шаги затихли, я чуть отстранилась, вдыхая его запах.

– Исайя... где я?

Наши взгляды встретились. Облегчение накатило волной, но я боялась ему верить. Снова прижалась к его груди.

– Скажи, что мы далеко от того места. Пожалуйста.

– Мы в больнице. Ты в безопасности. Чёрт, ты вся дрожишь... Успокойся, ладно? Иначе тебя снова уколят транквилизаторами. – Его руки скользили по моим рукам, и воспоминания хлынули с новой силой: пальцы Ричарда на моей шее, его голос…

Я разжала пальцы на его рубашке: – Исайя, где Ричард? Он убьёт тебя! Он знает всё! Он сказал мне, что видел фото, где мы… Он... Бэйн... Он вел вас в ловушку! – Я задыхалась, судорожно потирая шею. – Они убьют и твоего отца! Я слышала... Бэйн был там... Он... развязал меня? И потом...

Мои слова оборвались, когда Исайя мягко отвел мою руку от шеи, заменив ее своей. Его пальцы скользнули по коже, когда он закончил за меня:

– Я знаю. Я знаю всё.

Он опустил голову, будто ему было стыдно смотреть мне в глаза.

– Есть вещи, о которых ты не догадываешься. Но сейчас важно только то, что ты жива и впервые за недели у меня на руках.

– Недели? – Я сглотнула, ощущая, как пересохло горло. – Мне нужно воды...

– Давай, я тебя подержу.

Я подняла взгляд – и в его голубых глазах было столько скрытых историй. Те самые глаза, что я представляла, когда меня тащили из Святой Марии в белую камеру. Те самые, что всплывали в памяти каждый раз, когда я приходила в себя после ударов, уколов или чего похуже.

Его большой палец нежно провел по моей дрожащей нижней губе, и я сжала губы, чтобы не разрыдаться.

– Не делай так, – прошептал он. – Если заплачешь – я вытру слезы. Если будут кошмары – разбужу. Если сломаешься прямо здесь – соберу по кусочкам. Я не отойду от тебя ни на шаг, и ты никогда больше не оставишь меня.

Дрожащий выдох вырвался из моей груди, когда он, убедившись, что я поняла, подхватил меня на руки и понес обратно в палату, на ходу отчитывая медсестру:

– Она наконец очнулась, а тут даже проверить давление некому! Просто невероятно!

Он усадил нас обоих на кровать, не выпуская меня из объятий ни на секунду.

Глава 30

Исайя

Она не сломалась. Ни когда комната наполнилась людьми, ни когда Джейкоби обрушил на неё шквал фактов, от которых любой другой закрыл бы уши. Джемма просто сидела, крепче сжимая мою руку под одеялом.

Сильнее меня.

Сильнее всех, кого я знал.

Когда медсестра наконец извлекла катетер из её руки, на щеках Джеммы выступил слабый румянец – от этого что–то перевернулось у меня внутри. Она снова становилась собой. И мне безумно хотелось оградить её от всего мира.

Она откинула прядь каштановых волос, обнажив хрупкую линию скулы. Синяки на шее почти сошли, хотя следы пальцев исчезали мучительно долго. Каждый раз, замечая их, я чувствовал, как красная пелена застилает глаза. Ричарду, наверное, казалось, что он в аду – могущественный судья за решёткой. Но если бы он дышал где–то рядом, я бы своими руками сжал его глотку, как он сжимал её.

– Итак... – Джемма нервно приподнялась на кровати.

С момента её пробуждения прошло несколько часов. Врачи настаивали на постепенном погружении в информацию, но Джемма требовала правды здесь и сейчас. А я – как всегда – был на её стороне. Она заслуживала знать всё. Когда сама захочет.

Когда–то она пришла в Святую Марию на трясущихся ногах, но покидала ее, твердо стоя на земле. Больше не бежала от прошлого, а принимала его с распростёртыми объятиями.

– Значит... мою маму отправили в приют из–за проблем с законом? И так она встретила Ричарда? – Джемма повторяла слова Джейкоби, будто проверяла, не мираж ли эта абсурдная головоломка.

Дядя (хотя технически он мне не дядя) беспокойно пересел на подоконнике, избегая её взгляда:

– Вообще–то, они познакомились в суде, когда...

– Он отправлял девушек в приют вместо тюрьмы, – кивнула Джемма. – Я догадывалась... но не знала наверняка, что мама была среди них. По детским воспоминаниям – мы жили в его доме, а не в приюте.

Вена на лбу дяди пульсировала. Где–то в глубине он винил себя за то, что Эмили вообще оказалась там.

Это была услуга судьи Сталларда – последняя ниточка, связывавшая его с моим дедом. Сделка: дед спасает Эмили от тюрьмы через своего приятеля–судью, а дядя Тейт уничтожает компромат на семейный бизнес и исчезает. Хотя вины дяди здесь не было. Я понимал, почему он так чувствовал, но сейчас это не имело значения. Сколько же правды ещё предстояло узнать Джемме...

– Верно, – подхватил Джейкоби. – Судя по всему, у твоей матери и Ричарда был роман, что противоречило всем принципам идеального судьи Сталларда. Поэтому он скрывал это – как и ваше с братом существование.

– Мама хотела уйти от него. – Голос Джеммы дрогнул. – Я помню, как она говорила нет, а он... назвал её сумасшедшей и оставил в психушке. Потом объявил, что она покончила с собой.

Джейкоби кивнул. Я почувствовал, как напряглась Джемма, и прошептал:

– Хочешь передохнуть?

Она резко покачала головой. Я лишь крепче сжал её руку.

– С точки зрения психологии, – продолжил Джейкоби, – Ричард был одержим твоей матерью и идеей идеальной семьи. Когда она отвергла его, объектом одержимости стали вы с братом. А учитывая его расстройство личности и положение...

– Вы о чём? – Перебила Джемма.

– Он просто ебнутый, – бросил я вместо брата.

Джемма рассмеялась. По–настоящему. С румянцем на щеках.

– Ну, это я поняла. Но что теперь? – Она внезапно посерьёзнела, глядя на Джейкоби. – Вы говорите, вы из ФБР...

– Мы работали с АТФ, – он слегка улыбнулся. – И ты, Джемма, невольно помогла нам разрубить этот гордиев узел. Благодаря тебе мы взяли крупнейшего поставщика оружия и их главного клиента – судью Сталларда и Ковен с его услугами. А ведь этот сервис был мегапопулярен в даркнете. Ты оказалась в эпицентре.

Комплимент Джейкоби пролетел мимо. Пальцы Джеммы нервно теребили край одеяла:

– Но сколько людей у него в подчинении? Даже в ФБР? Он везде...

Я накрыл её руку своей, и она замерла, глядя на меня с той самой уязвимостью, от которой сжималось сердце.

– Его не выпустят, Джемма.

– Откуда ты это знаешь? – Паника снова накрыла Джемму, её взгляд метнулся между Джейкоби и дядей – её отцом, о котором она пока не догадывалась. – Это что, его слово против моего? Все эти годы насилия... Кто помешает ему объявить меня сумасшедшей, как маму? Он уже угрожал этим! Почему я должна вам доверять?

– Мы берём его не только за жестокое обращение, но и за связи с Ковеном. И это не просто ваши взаимные обвинения…

Джемма сжалась:

– Что вы имеете в виду? Свидетели? Доказательства того, что он со мной сделал? А та психушка... Я не всё помню, но знаю – там творилось что–то ужасное. Мужчины, которые приходили в мою палату...

Моё сердце рухнуло. Дядя напрягся, Джейкоби скривился.

– Мы знаем, что происходило в больнице. Судья Сталлард объявлял мужчин недееспособными, отправлял их на лечение, но вместо этого...

Джейкоби взглянул на меня, и я кивнул – пусть продолжает. Джемма сама остановит, если захочет.

– Он предлагал им сокращение сроков в обмен на услуги.

– Какие услуги?

– Поставщики оружия. Наркодилеры. Наёмные убийцы, – мои глаза упёрлись в стену.

Джемма резко повернулась ко мне:

– Убийцы? То есть...

– Профессионалы с чёрного рынка. Да. Именно там его отец... – Джейкоби запнулся под моим взглядом.

– Наш отец, – поправил я.

– ...наш отец поставлял оружие Ковену для этих убийц.

– Но это не главная причина, почему мы здесь сегодня. – Дядя спустил ноги с подоконника, и в комнате повисло новое напряжение.

– Что... что ты имеешь в виду? – Голос Джеммы выдавал истощение.

Я притянул её к себе, и она прижалась к груди, глубоко вздохнув.

Я знаю, малышка. Я знаю.

Мои руки согревали её голые плечи, губы коснулись волос.

– Вы с Исайей оказались в эпицентре того, с чем не должны были сталкиваться. Ты – жертва его больной игры с момента рождения. Не только из–за насилия... но и всего остального. – Он посмотрел на меня. – А ты, как сын своего отца, должен был спасти ту, кого любишь, от судьбы, уготованной вам обоим. Вы стали мостом между двумя мирами зла.

– Я не думаю, что... – я начал, но Джемма беспокойно зашевелилась. Ей нужно было это знать,

– Я не дядя Исайи, Джемма.

Я сжал её руку. Она ответила тем же.

– Тогда кто ты?

Он закрыл глаза:

– Я твой отец.

Глава 31

Джемма

Мой рот открылся. Затем закрылся. Снова открылся. В комнате повисла гробовая тишина. Нас было четверо, но ощущалось присутствие только меня и... директора Эллисона. Моего отца.

– Джем... – Большой палец Исайи медленно выводил круги на моей ладони.

Директор Эллисон выглядел одновременно освобождённым и напуганным.

– Я... – Мой голос снова превратился в шёпот. Я сглотнула, заставляя слова пробиться через ком в горле. – Я не... Я не понимаю.

Его руки неподвижно лежали на коленях. Грудь поднялась, замерла на секунду, и он начал:

– Мы с твоей матерью были похожи на вас с Исайей. Разные миры, но... нас тянуло друг к другу. Наш роман был тайной. Она... помогла мне пережить тёмные времена. А когда её поймали на краже… – Он сделал паузу, веки дрогнули.

– Я думал, что помогаю, договорившись с моим отцом... – директор исказил губы в подобии улыбки, – вернее, с дедом Исайи. Наша семья давно имела дела со Сталлардами. Он попросил Ричарда – как судью – о снисхождении. В обмен я должен был уйти из семьи. Потому что я не Андервуд.

Глаза директора заблестели.

– Я не родственник Исайи. Его дед знал это с самого начала и хотел меня убрать.

Боль на его лице отразилась во мне. Сколько же вины он носил в себе...

– Я думал, что спасаю её от тюрьмы.

– Вы... – Я сглотнула, отводя взгляд. – Вы знали, что она беременна? Узнали меня, когда я появилась в Святой Марии?

– Нет! – Он вскочил, подойдя к кровати так близко, что мне пришлось поднять голову. – Я пытался связаться с ней после суда, но все письма оставались без ответа.

Его пальцы сжались в кулаки.

– Теперь я понимаю почему. Ричард изолировал её. Возможно, он увидел в ней... идеальную жертву. Молодую мать с двумя младенцами.

Голос директора дрогнул:

– Если бы он знал, что я ваш отец... вряд ли отправил бы тебя ко мне.

Он отвернулся, смотря в стену.

– После её освобождения я искал её. Анна, мать Ричарда, сказала, что она исчезла. Я нанимал детективов...

– Они стерли все следы.

Моя голова бессильно опустилась.

– Логично. Какие могут быть документы, если ты официально мертва? Да и Ричард мастер заметать следы. Он говорил нам с Тобиасом, что мама покончила с собой из–за болезни. Что сначала ушла лечиться... а потом взяла и убила себя.

Я медленно подняла взгляд на Джейкоби, не отпуская руку Исайи.

– Это ложь. Ричард убил ее. Или кто–то в той больнице.

Челюсть Джейкоби напряглась, когда он начал записывать это в блокнот.

– Мне так жаль, Джемма.

Я встретилась глазами с директором Эллисоном. Это чувство... Его спокойствие, та самая знакомая безопасность – все еще было здесь, даже сильнее, чем прежде.

– Ты напоминаешь мне Тобиаса.

Я прикусила губу, на секунду закрыв глаза, затем сделала глубокий вдох и отстранилась от Исайи, уже скучая по стуку его сердца у своей спины.

– С первой встречи ты казался мне... знакомым. Как будто я где–то тебя видела.

Осознание ударило, как молот. Так хотелось плакать. Столько боли копилось внутри... Но одно было ясно: директор Эллисон – мой отец – не был виноват. Настоящее зло здесь – Ричард Сталлард. Его ложь. Его махинации. Его деньги.

– Это не твоя вина, – прошептала я, кладя руку на его.

Директор резко поднял голову, удивленный.

– Я знаю, ты чувствуешь, что их кровь на твоих руках. Но это не так. Вина лежит на Ричарде. Он мог выбрать любую девушку из приюта. Кто знает? Может, это не первый раз, когда он так одержим.

Мы смотрели друг на друга слишком долго. Сердце болело, но в то же время будто сшивалось заново. Оно было избито, и некоторые шрамы никогда не заживут. Боль потери останется… Но часть меня все еще могла любить. Доверять. Этому научил меня Исайя.

– Джемма... – Джейкоби прервал наш момент. – Есть кое–что еще, что ты должна знать.

Он встал, переведя взгляд с Исайи на директора. В жилах застыл ледяной ужас.

– Что еще? – Спросила я, чувствуя, будто стою на краю пропасти.

– Как я сказал, это не просто ваше слово против его.

Джейкоби перебирал документы, прежде чем продолжить:

– У нас есть фотографии из дома, где ты росла, а также показания тех, кого Ричард пытался подкупить. Например... – он нашёл нужную страницу, – мисс Энн Скова. Социальный работник, которая взялась за твоё дело после того, как девочки из приюта заговорили о «девчонке из большого дома».

Я кивнула, вспомнив её строгое лицо:

– Именно из–за неё Ричард отправил меня в Веллингтон. Говорил, что вынужден отдать меня в школу из–за её проверок. А потом – в Святую Марию.

– Верно. И... – Джейкоби снова посмотрел на Исайю, и я почувствовала, как он напрягся за моей спиной.

Я повернулась и увидела тень тревоги на его обычно непроницаемом лице.

– Джемма... – Исайя приподнялся на кровати, его колено касалось моей спины. – Что Ричард говорил тебе о Тобиасе?

Его брови сдвинулись.

– Ты же говорила мне, что знала – он жив. Поэтому пошла в Ковен той ночью, да?

Моя голова бессильно опустилась. Но я решила не прятать боль. Подняв взгляд, я позволила Исайе прочесть правду на моём лице:

– Ричард сказал, что убил его. И да, я знаю, о чём ты думаешь. Почему ты веришь ему? Но ты не видел его глаз, Исайя.

Я пожала плечами, вынуждая себя озвучить то, что подозревала годами:

– В том доме не осталось ничего, что связывало бы меня с братом. Ни намёков, ни подсказок. И ты сам подтвердил – его нет в Ковене. Где же он ещё мог быть?

Сердце колотилось так сильно, что, будь здесь сейчас медсестра, тонометр наверняка показал бы запредельные цифры.

– Он убил его.

– Джем… – Голос директора Эллисона был мягким, и, как прежде, его присутствие приносило мне спокойствие – почти такое же, как и Исайя. – Твой брат жив.

По моим рукам пробежали мурашки, но на этот раз не от страха – от шока. Сердце бешено колотилось.

– Он... жив?

– Он один из наших ключевых свидетелей. Ни один здравомыслящий человек не отпустит Ричарда Сталларда на свободу после ваших показаний и собранных доказательств. Даже с учётом его судебного статуса. Слишком много против него. И я не позволю этому случиться.

– Как не позволишь выйти на свободу и нашему отцу? – Встрял Исайя, и я вдруг вспомнила, что его отец тоже замешан во всём этом.

Но его слова пролетели мимо меня.

Тобиас жив. Мой брат–близнец жив.

– Он... он с вами? – Я резко поднялась, игнорируя боль в теле. – С ним всё в порядке? Где он был? Он здесь?

Слова вылетали пулемётной очередью, а ноги уже сами несли меня к двери, пока Исайя не обхватил мою талию и не притянул обратно.

– Джемма, полегче. Ты ещё не оправилась.

Я повернулась к нему – и знала, что он видит, как во мне расцветает надежда.

– Тобиас жив, Исайя! Мой брат жив!

Его губы дрогнули в полуулыбке, но в глазах застыла тень печали. Я знала Исайю слишком хорошо, чтобы не заметить: что–то не так.

– Я знаю, малышка. Но...

– Но что?

Он вздохнул, притягивая меня ближе, будто в комнате никого больше не было.

– Он... всё это время был в Ковене. – Исайя облизнул губы. – И сейчас он... работает над собой.

– То есть...

– То есть он не готов тебя видеть. Пока нет.

Мои плечи обмякли, словно всё внутри рухнуло и сгорело дотла. Он не хочет меня видеть?

– О...

– Эй, он придёт в себя, ладно? Просто сейчас он...

– Он хочет побыть один.

Я повернулась к директору... к моему отцу. Нашему отцу.

– Он... знает? Что ты его отец?

Тот кивнул:

– Он знает всё.

Я машинально кивнула в ответ, пытаясь осмыслить этот водоворот эмоций и откровений. Взлёты и падения – отчаяние, надежда, снова отчаяние – голова раскалывалась. Я не знала, что чувствовать. Должна была радоваться, что жива, что рядом Исайя... но внутри была лишь пустота, будто все эмоции заблокировались, не выдержав перегрузки.

– Всё, вон. – Исайя указал на дверь, словно прочитал мои мысли.

Я бессознательно прижалась к его груди. Джейкоби встал, бросая на меня последний взгляд. Они с Исайей были похожи, но если Исайя – красивый бунтарь с дерзкой ухмылкой, то Джейкоби – образец спокойствия и благородства.

– Ты в безопасности, Джемма. Ты и Тобиас. Отдыхай.

Он вышел, а директор Эллисон потрепал меня по ноге и медленно направился к двери, выглядя ещё более растерянным, чем я.

– Директор... – я запнулась. – Т... – Снова пауза. Как мне его называть?

– Если увидишь моего брата... – Голос дрогнул от непривычной уязвимости, – передай, что я люблю его. И что... всё хорошо, что бы он ни чувствовал.

Его губы дрогнули в улыбке, напряжение исчезло.

– Передам. Отдыхай.

Когда дверь закрылась, Исайя приподнял моё лицо. Его пальцы скользнули по моей дрожащей нижней губе.

– Ты невероятна. Сильнейший человек из всех, кого я знаю.

Слёзы застилали глаза, но я моргнула, разгоняя их. В голове бушевал хаос – шок, страх, миллион вопросов... но вместо разговоров о брате или отце я выдохнула то, что казалось единственной правдой в этом хаосе:

– Я люблю тебя.

Эти три маленьких слова прорвались сами – и стало так легко.

Исайя замер на мгновение, будто время остановилось. Мои глаза снова наполнились слезами, и я уткнулась лицом в его грудь.

– Я просто хотела, чтобы ты знал. Не говорила раньше, но чувствовала это. Давно.

– Я знаю. Я тоже.

Его руки обвили меня, а ноги переплелись. Мы лежали так долго, что я начала думать, будто он заснул.

– И что теперь? – Прошептала я скорее себе.

– Будет ещё сложнее, – он ответил без паузы. – Мы всё ещё в этой паутине. Суды. Допросы. Вся империя моего отца рухнула. Кто–то из его людей в бегах, кого–то уже арестовали. Имя Ричарда на первых полосах – настоящий скандал.

– А Джек? Слоан?

– С ними всё в порядке. Я отправил Джека к Джейкоби ещё до того, как узнал, что он в ФБР и работает над тем же, что и я.

Я кивнула, сжимая его крепче. Будущее пугало ещё сильнее, но хотя бы близкие были в безопасности.

– Я буду с тобой, что бы ни случилось. Нам просто нужно найти новую... нормальность.

Я попыталась разрядить обстановку:

– Значит, больше не придётся прятаться под столами в столовой, чтобы ты мог запустить руку мне под юбку так, чтобы никто не видел?

Исайя рассмеялся так неожиданно, что я почувствовала вибрацию его груди. Мне даже удалось выдавить слабый смешок.

– К чёрту это. В следующий раз на столе. При всём честном народе. Мне плевать.

Я улыбнулась, щёки вспыхнули, но вдруг вспомнила:

– А что с Бэйном? – Я приподнялась, ловя его взгляд. – Он развязал меня, Исайя. В той комнате. Он...

– Не пытайся это понять.

– Но куда он делся? Он был там, а потом...

– Он помог нам найти тебя. Да, это он поместил тебя в Ковен, но именно он и вытащил тебя оттуда, когда понял... – Исайя резко тряхнул головой. – Послушай, Бэйн тебя не тронет. Если и когда вернёшься в школу, он будет там, но ближе, чем на метр не подойдёт. Доверяешь мне?

– Да, – ответила я автоматически, всё ещё не отпуская мысли о Бэйне.

Что–то в нём было не так в Ковене. Он не походил на того, кто привык вонзать нож в спину. Что произошло за эти недели? Это он был в маске? Это он угрожал Ричарду?

Что было правдой, а что – ложью?

Исайя, словно почувствовав, как меня затягивает в водоворот мыслей, притянул моё лицо к себе, заставив замолчать своим поцелуем.

Его губы коснулись моих – нежно, но властно.

И всё, что я чувствовала до похищения – всё, что было погребено под слоем боли – вспыхнуло с новой силой, затмив вопросы и страх.

Я издала тихий звук, прижимаясь ближе.

Исайя сжал зубы на моей нижней губе, зажмурившись, будто пытаясь сдержаться.

– Хватит, Хорошая Девочка, – прошептал он, отстраняясь.

Но его глаза – глубокие, как океан – говорили обратное.

Я улыбнулась.

Его губы дрогнули в ответ.

– Ладно, не останавливайся, – пробормотал он, прежде чем снова притянуть меня и поглотить моё дыхание.