Текст книги "Плохие мальчики никогда не влюбляются (ЛП)"
Автор книги: С. Дж. Сильвис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Саманта Дж. Сильвис
Плохие мальчики никогда не влюбляются
Глава 1
Исайя
Я с самого детства усвоил, что эмоции – мимолетны. Они быстротечны. Могут смениться в мгновение ока. И вся гамма чувств, промелькнувшая на лице Джеммы за последние секунды, была тому подтверждением. Я наблюдал за тем, как они сменялись в глубине её изумрудных глаз. Страх превратился в облегчение. Непонимание – в боль. Разбитое сердце – в предательство.
Когда я взглянул вниз на эту смесь гнева и шока, размытую слезами – на чувства, маскирующие боль, которую я только что причинил, – я понял, что совершил чертову ошибку, подойдя к ней в тот первый день в школе Святой Марии. А это? Этот взгляд, который она бросила на меня, присев у моих ног, с моими двумя лучшими друзьями рядом. Эти её колени, впивающиеся в мокрый асфальт, наверняка царапающие её идеальную нежную кожу? Это было моим чертовым наказанием.
Я знал, что играю с огнём.
Я знал, что в конце концов неминуемо причиню ей боль.
Я знал, что мы с ней разобьёмся вдребезги.
Такие девушки, как она, не созданы для парней вроде меня. А плохие парни никогда не влюбляются в таких, как она.
«Ненавижу тебя», – прошептала она сквозь стиснутые зубы, слёзы всё ещё блестели на её щеках.
И в тот самый момент я возненавидел себя сильнее всего. За то, что впустил её. За то, что позволил себе целовать её и касаться её. До неё я был пустой оболочкой, и единственное, что наполняло эту оболочку, была ярость. Так я и хотел – потому что знал: только ярость заставит меня дышать с тем будущим, что ждало меня. Но, опять же, эмоции переменчивы. Одно прикосновение её губ к моим – и будто шлюзы прорвало. Одержимость. Жажда защитить. Безумие. Похоть. Страх. Я чувствовал всё одновременно.
Я вышел из–под контроля, когда узнал, что её не было в комнате.
Когда автобус полностью остановился перед Святой Марией после того, как мы разгромили Темпл на поле для лакросса, на телефон пришло оповещение. Взгляд резко переметнулся к Кейду и Брентли, и мы все разом поднялись с мест, а Шайнер последовал за нами. Вообще–то, я был почти уверен, что наша экипировка для лакросса так и осталась в автобусе, но в тот момент это не имело значения. Важно было лишь одно – как Бэйн, парень, который будоражил самое дно моей жизни, умудрился уехать из Святой Марии без ключей от своего внедорожника.
Когда мы встретили Мику, соседа Бэйна по комнате, в коридоре, он подтвердил, что Бэйн спит в своей кровати.
Смятение осело мне на плечи, пока я наблюдал, как маленькая красная точка движется по экрану телефона, показывая, что машина Бэйна едет в место, о котором я даже не хотел думать. Именно тогда Слоан промчалась по коридору, давно после отбоя.
Джемма. Какого чёрта она о себе думала?
– Ну, кто начнёт первый? – Спросил мой отец с отвращением, в котором, однако, читалось возбуждение. Глаза жаждали кровавого тумана, чтобы я мог отпустить контроль и прикончить его прямо здесь. Мне хотелось сжать его глотку руками и наблюдать, как он борется за жизнь, как это делал со столькими другими до него. Но я не мог. Мне нужно было оставаться рациональным. Слишком многое было на кону. Слишком многое стояло на пути.
Я не был им.
Я не был копией Карлайла Андервуда, даже если в этот момент он так считал. Мой отец сиял от гордости. Он думал, что я на его стороне. Что я собираюсь передавать Джемму по кругу, как какую–то шлюху, и позволю ему прикоснуться к ней. Его настолько ослепили собственные женоненавистнические наклонности и жажда власти, что он не видел, как мои руки дрожат от всепоглощающей ярости. Я, блять, трясся. Кулаки сжаты по бокам, ногти впиваются в плоть окровавленных ладоней.
Он больше, блять, никогда не прикоснётся к ней.
И я тоже.
Не сейчас. Не после этого. Я не заслуживал её, а она – такого.
– Кейд? Брентли? Я всегда шёл первым, а ваши старики получали очередь после, – засмеялся мой отец. – Прости, Кейд, но твой отец не так верен, как думает твоя мать.
Гравий хрустнул под ботинком Кейда, но я даже не взглянул в его сторону. Это был хороший тест для нашей дружбы. Именно этот момент должен был определить, действительно ли Кейд и Брентли – мои лучшие друзья, знавшие, насколько испорчены наши будущие перспективы – доверяют мне так, как они всегда утверждали. И так же он должен был решить, позволю ли я им оставаться рядом со мной в дальнейшем.
Широкое плечо Кейда слегка задело мое, когда он наклонился к Джемме. Ее грудь тяжело вздымалась, но зубы были оскалены, а глаза горели смертельной решимостью. Уголок моего рта дрогнул вверх – и вовсе не по той причине, о которой думал мой отец.
Я гордился.
Чертовски гордился – даже зная, что сейчас она ненавидит меня всем сердцем – тем, что она не сжималась в страхе. Джемма была храброй. Я всегда это знал. Что бы она ни пережила в прошлом, это закалило ее. И это было хорошо.
– Я уже имел ее, – прорычал я, резко наклоняясь и сжимая ее руки. Ее хрупкий подбородок дерзко поднялся вверх, и на лице мелькнул страх, мгновенно сменяясь яростным огнем. Я грубо толкнул ее в сторону Брентли, стоявшего в нескольких шагах. Она споткнулась о собственные ноги, поднимая тучи мелких камешков, и шлепнулась в лужу. – Может, Брентли захочет попробовать?
Он притянул ее к себе, обхватив предплечьем. Ее маленькие руки взметнулись вверх, царапая его кожу, а из–под спустившихся рукавов куртки выглядывали розовые шрамы на запястьях.
– Нет! – Это хрупкое слово раскатилось эхом вокруг, перекрываемое лишь безумным смехом моего отца.
Он сложил ладони рупором:
– Слышишь, Бэйн? Мы нашли твою игрушку! Выходи, выходи, не прячься!
Кейд фальшиво хмыкнул – я же не смог выдавить даже этого. Всё моё внимание было приковано к страху, подтачивающему решимость Джеммы. Она поймала мой взгляд через всё расстояние, её брови были сведены, губы сжаты в тонкую ниточку:
– Иди к чёрту.
Вот он. Тот самый жгучий гнев. Я был рад её ярости – ведь это означало адреналин, а он ей сейчас понадобится.
– Уже был там, малышка. – Я подмигнул, а Брентли швырнул её вперёд, будто в игре в горячую картошку. Она приземлилась в объятия Кейда. Я посмотрел на отца. Он наблюдал за ней, затаив дыхание. Если я убью его – стану таким же, как он. Но я был умнее. И я не был убийцей.
Шагнув вперед, я приподнял подбородок:
– Ну и каков план? Мы все ее трахнем, хорошенько отдубасим и отправим обратно к Бэйну? Он сразу поймет, что это я приложил руку к его шлюшке. Это может создать проблемы в будущем. Он станет еще более осторожным.
Отец медленно перевел взгляд с Джеммы на меня:
– Проблема уже есть, сынок. Бэйн знает, кто ты. Они потихоньку переманивают всех моих клиентов.
Он кивнул на здание за своей спиной. Ковен.
– Это наш крупнейший покупатель. Нужно, чтобы Бэйн сбежал к своему папочке и дал понять – это НЕ ЕГО территория. Ковен покупает оружие у меня, и ни у кого больше. Если Бэйн и его жалкий папаша сунутся к моему бизнесу – я трону его самое дорогое. Мать Бэйна следующая в списке, если они не угомонятся.
Джемма отчаянно вырывалась из рук Кейда, мышцы на его руке напряглись, удерживая ее, пока мой отец говорил:
– Ты это слышала, маленькая шлюха?
Джемма стиснула зубы, сверля его взглядом. Земля под моими ногами дрогнула. Я готов был задушить его.
– Когда мы закончим с тобой... – он криво усмехнулся, – если выживешь – передашь Бэйну мои слова. Договорились? Будешь живым предупреждением.
Ее губа дрогнула, обнажая белые зубы. Голова резко наклонилась. Сведенные брови и бешеный взгляд:
– С меня, блять, хватит мужчин вроде тебя, которые что–то требуют.
И тогда – резкий рывок головой назад со всей силы и хруст носа Кейда. Джемма рванула в лес. Именно так, как я и надеялся.
Не дав отцу шанса взять ситуацию под контроль и начать раздавать приказы, я шагнул вперед, беря инициативу в свои руки – что, вероятно, наполнило его еще большей гордостью.
– Время для игры, парни. Апорт!
Брентли стремительно развернулся с дьявольской усмешкой и рысцой направился вниз по склону. Кейд, оправившись, последовал за ним.
Отец остался стоять в стороне, лениво засунув руки в карманы и наблюдая за мной с ухмылкой.
– Не волнуйся, отец. Ты хорошо меня обучил.
Я двинулся к холму, за которым скрылась Джемма.
– Но теперь, когда ты видишь, что я выполняю твою просьбу и справляюсь с возложенной на меня задачей... я ожидаю того же от тебя. Оставь Джека в покое.
Я уставился вдаль, где густой туман обволакивал высокие деревья, ощущая горький привкус обмана на языке.
– Всё равно лучшую версию себя ты из него не слепишь.
Отец коротко кивнул, в глазах мелькнул проблеск надежды, и он направился к парковке. Прежде чем сесть в машину, бросил через плечо:
– Заставь меня гордиться, Исайя. Донеси до Бэйна всю суть... и не забудь получить удовольствие. Она ведь красотка.
Да. Нахер тебя, отец.
Глава 2
Джемма
Меня толкали и пинали всю мою жизнь. Заставляли вставать на колени и умолять. Я стискивала зубы и прикусывала язык, пропуская мимо ушей угрозы и оскорбления. Меня ломали, разрывали на части – и в итоге я превратилась в того, кто стал уязвимым и слабым.
Но это больше не я.
Не внезапное исчезновение брата и не оставленная им ложная надежда заставили меня сорваться.
Не Ричард с его нависающими угрозами.
Не холодный пол грязного подвала и не издевательства, что последовали за этим.
Нет.
Это был он.
Исайя.
Именно Исайя добил меня.
Нет ничего хуже, чем отдать кому–то кусочки себя и позволить ему уничтожить каждый из них. Я дала Исайе самые израненные, самые потемневшие части своего сердца – те, что хранили и страх, и надежду, – а он разбил их вдребезги.
И в ответ это сломало меня. Но сломало лучшим образом. Надежда угасла. Чувство вины больше не имело надо мной власти. Всё, что прежде мешало мне взять свою жизнь в руки и дать отпор, растворилось без следа.
Я не собиралась сидеть сложа руки и позволять им распоряжаться мной. Я не была куском мусора или игрушкой для их больных игр. Хватит быть объектом. Хватит, чтобы люди использовали меня. С меня, блять, хватит.
Поэтому, когда дыхание Кейда обожгло ухо, а его руки сжали мое тело, я была готова к бою. «Спасай себя, Джемма. Беги, черт возьми».
И я сделала именно это.
Едва моя голова со всей силы ударилась о голову Кейда, его хватка ослабла, и я помчалась как одержимая. Влажный воздух обволакивал липкую кожу, туман едва расступался перед лесной чащей. Ноги скользили по мокрому асфальту, я пару раз споткнулась, но продолжала бежать. Ветки хрустели под ногами, скользкие листья прилипали к подошвам.
Волосы хлестали по лицу, куртка сползла с плеча, и прохладный ночной воздух омыл кожу.
Я знала – они идут за мной.
Так же, как знала, что Ричард придёт, в тот первый раз, когда убежала от него.
Боль пронзила грудь, когда я перепрыгнула через бревно и на мгновение рухнула на руки. Грязь покрыла пальцы, но я вскочила и продолжила бежать. Как он мог со мной так поступить?
Сказал ли Кейд бежать, чтобы я выжила? Или потому, что им нравится охота?
Я слышала их за спиной. Шорох листьев. Хруст ломающихся веток.
Пальцы ног впились в землю, а по телу пробежала знакомая дрожь.
Нет.
Я не позволю прошлому настигнуть меня сейчас – не когда нужно сосредоточиться и придумать план. Ноги вновь понеслись быстрее, воздух вырывался из лёгких прерывистыми рывками, а кровь гудела в висках. Мышцы горели от бега, и очередная острая боль пронзила колени.
Прямо как тогда.
– Нет! – Прошептала я так резко, что даже сверчок рядом замолк.
Ричарда здесь не было. Это не он гнался за мной. Голова дёрнулась вверх от внезапной мысли. Но… Взгляд метнулся по лесу, пока я крутилась на месте. Вокруг – только массивные стволы и бесконечные лапы сосен. Если Исайя предал однажды, он сделает это снова. Он использовал меня. Чтобы выманить Бэйна? Сознание поплыло, пока я пыталась сложить пазл. Все это не сходилось. То, как он прикасался ко мне. Целовал меня. Смотрел на меня. Это не имело смысла!
Ничто не имело смысла!
Ноги попятились назад, а грудь сжало так, что...
Я не могла дышать.
Я рванула куртку, расстегнула молнию и швырнула её в сторону. Ноги вновь попятились, и я рухнула на землю, чувствуя, как земля забивается под ногти, но тут же вскочила.
Думал ли он вообще отдать мне деньги?
Эти деньги были мне нужны. Куда я денусь без них?
Фальшивые документы?
Ричард найдёт меня, если их не будет. Я не смогу устроиться на работу. Не смогу выжить без чужого имени. Мне ведь придётся искать работу. Искать жильё. А как Джемма Ричардсон я не смогу этого сделать.
Он найдёт меня.
И я снова стану его.
Цепи вновь сомкнутся на моих запястьях, пока я не покорюсь.
Он заставит меня умолять о еде. Умолять о нём.
«Зови меня папочкой, девочка. Теперь я всё, что у тебя есть».
Его палец скользнул бы по спине, останавливаясь там, где он не имел права прикасаться ко мне. Он исполнил бы свои угрозы. Раздвинул бы мои ноги и заставил пожалеть о побеге. Он не остановился бы, пока я не сказала бы, что мне это нравится. Что я люблю его. Что я его. Что не нарушу правила, как мать.
– Джемма! Очнись, чёрт возьми!
Его руки скользили по моим рукам, и я дрожала от страха. Только не снова. Нет.
«Ты нарушила правила? Я думал, ты моя хорошая девочка. Хочешь повторить судьбу матери?».
Я судорожно вдохнула и схватилась за запястья. Цепей ещё не было. Значит, время ещё было.
– Джемма. Давай, не уходи в это проклятое место.
– Простите... Пожалуйста, не заковывайте меня. Я больше не буду. – Его смех заставил меня согнуться пополам. Тошнота накатывала волнами.
– Кейд, она дрожит. Она не с нами.
– Нет. Ты не убежишь снова. Я, блять, не позволю. – Я почувствовала слёзы на своём лице, пока он тряс меня. Что–то твёрдое упиралось в спину, но это был не Ричард. Шершавое, удерживающее...
– Трясти её бесполезно. Нужно открыть ей глаза и…
– Вернуть её сознание назад... в настоящее.
Шероховатость исчезла, но подвал всё ещё маячил перед глазами. На мне были чьи–то руки. Но… Мурашки побежали по коже. Четыре руки. Четыре. Не две. И это были не его руки.
– Вот так. Расслабься.
Куда делась та шершавость за спиной? Её не было. Больше ничего не царапало мою кожу, не впивалось в неё. Вместо этого – твёрдая теплота.
Ладони легли на бёдра, нежные прикосновения скользили по груди, опускаясь так низко, что мне захотелось сжаться.
– Просто отпусти. Открой глаза, – низкий хриплый шёпот обволок моё ухо.
Что–то влажное лизнуло кожу чуть ниже, и голова бессильно откинулась. Руки двигались. Бёдра сами подавались назад, когда пальцы впились в пояс джинсов. За спиной раздалось шипение – но не злое. Горячее. Мне нравился этот звук. Я хотела услышать его снова. Глаза были закрыты, подвал исчез. Где–то над головой ухал филин, а когда тёплые губы коснулись моих, я вдруг ощутила голод. И нетерпение. И ярость. Сама не зная почему, я ответила на поцелуй. Спина выгнулась, когда другие губы коснулись шеи, а те, что были на моих губах, вдруг скользнули ниже – к животу.
Я резко вдохнула, глаза распахнулись, когда я опустила взгляд.
Два больших карих глаза смотрели на меня снизу вверх. Руки Кейда обхватили мои бедра, будто пытаясь удержать меня, прежде чем я рухну на колени. Я наблюдала, как его язык скользнул между губ, оставив влажный след на нежной коже моего живота – и там, где не должно было пульсировать, вдруг заныло. Сердце бешено колотилось, а в голове царил хаос.
Кейд ждал. Он смотрел на меня с таким голодом, который я чувствовала внутри, но не смела признать. Горячее дыхание обожгло шею – и я знала, это не Исайя. Я помнила его запах. Помнила, как его дыхание касалось моей кожи. Медленно повернув голову, я бросила взгляд через плечо.
Глаза Брентли были полуприкрыты, пока моя спина прижималась к его твердой груди. Но стоило ему моргнуть – и чары рассеялись.
– Уберите свои гребаные руки. Оба.
В уголке его рта дрогнула едва заметная ухмылка, прежде чем хватка ослабла. Под ногами Кейда хрустнули ветки, когда он медленно поднялся, вытирая рукой рот, но вторую так и не убрал с моей талии.
Брентли оставался позади, зажав меня между ними.
Я всё ещё приходила в себя после провала в воспоминания, но отчётливо помнила, почему оказалась в тёмном лесу, зажатой между двумя парнями, которых послали найти меня. Только один вопрос не давал покоя: зачем? Зачем они трогали меня? Исполняли приказ отца Исайи? Это не имело смысла. Я была ничем для Бэйна. Но они вели себя так, будто это не так. Неужели я значила для Бэйна больше, чем они оба показывали? Неважно. Я чуть не зарычала, впившись взглядом в лицо Кейда, но прежде, чем успела что–то сказать, что–то отвлекло нас.
Кейд обернулся, открыв мне прямой вид на Исайю. Я сохраняла каменное выражение, но внутри вспыхнула боль. Его слова эхом отдавались в черепе: «Я уже имел её». Как будто секс со мной был просто пунктом в списке. Ещё одной игрой.
– Какого хрена твои руки на ней?! – Прорычал он, приближаясь с таким видом, будто готов был убить. Брови нависли над глазами, подчёркнутыми чёрным, а челюсть заострилась, как лезвие ножа мясника.
Его вид безумно злил меня – но в то же время что–то внутри едва заметно вспыхнуло.
Я уперлась ладонями в грудь Кейда. Он даже не пошатнулся, но всё же посторонился, пропуская меня.
– Не смей сейчас притворяться, что тебе не всё равно!
Решимость Исайи пошатнулась, когда наши взгляды встретились, но я не остановилась. Продолжала идти на него, будто это я здесь была сильнейшей. Столько эмоций обрушилось на меня, что единственное, за что я могла ухватиться, – была ярость. Я безумно злилась. Предательство выжгло во мне весь разум, что мог бы подсказать бежать.
– Какого чёрта его руки на мне, Исайя? Ты сам предложил Брентли «попробовать» меня!
Его рот приоткрылся, но я не дала ему вставить ни слова.
– Видимо, приглашение распространялось и на Кейда, да? Так что не стой там, будто тебя бесит, что твои лучшие друзья тоже захотели прикоснуться ко мне, как и ты!
Страх и боль начали прорываться наружу, но я загнала их глубоко внутрь, твёрдо встав на ноги. И, прежде чем я осознала, что делаю, моя рука уже взметнулась вверх – прямо к его лицу.
Я ждала, когда жар растечется по ладони. Знала, что он почувствует ту же жгучую боль на щеке, что и я столько раз до этого. Но в последний момент его рука молнией взметнулась вверх, перехватывая мое запястье – прямо над теми уродливыми маленькими шрамами.
– Джемма, – резко оборвал он. – Прекрати.
– Прекрати? – Закричала я, пытаясь вырвать руку. – Ты... ты...
Взгляд метался между его глазами, пытаясь удержать остатки смелости.
– Ты предал меня! Ты все это время просто использовал меня? Ты твердил, что Бэйн играет мной, как игрушкой, но это ты! Вел себя, будто я всего лишь легкая добыча. Очередной трофей.
Я задыхалась от ярости, чувствуя, как голос дрожит:
– Ты даже не сказал отцу, что я не девушка Бэйна! Я стояла там, с руками твоего отца на себе, и ждала, что ты объяснишь ему. Что я ни при чем. Что Бэйну наплевать на меня. Что я для него – пустое место. Но вместо этого вы с друзьями передавали меня по кругу, грозя прикоснуться!
Мой голос дрогнул, и я почувствовала, как моя стена медленно рушится. Нет. Я не собиралась стоять здесь и выглядеть слабой. Я мрачно уставилась на него, наблюдая, как его челюсть напряжённо двигается. Он отпустил моё запястье, и я тут же дёрнула руку, скрестив руки на груди, пока дрожь пробегала по всему телу.
С меня хватит. Хватит игр. Хватит угроз Бэйна и попыток Исайи «защитить» меня, скрывая правду. Такую правду. Очевидно, между Бунтарями, Бэйном и отцом Исайи творилось что–то куда более серьёзное. И я знала, что отец Исайи – не лучший человек, но я не ожидала, что сам Исайя возьмёт и растопчет моё доверие. Не ожидала услышать такие слова из его уст. Не ожидала, что сердце разорвётся именно сейчас и по этим причинам. Он действительно это имел в виду?
– Ненавижу тебя, – прошептала я, отступая на шаг. – И даже если ты используешь меня в своей больной игре с Бэйном и твоим отцом, я больше не играю. Это нечестно, когда тебе неизвестны ни правила, ни цель.
Я увидела, как за его взглядом взметнулась стена. Ноздри дрогнули. Кулаки сжались. Он сократил расстояние между нами, не дав мне даже отступить, и, сверкнув на меня глазами, сказал:
– Хорошо.
Глава 3
Исайя
Я медленно отступил от Джеммы, подавляя каждую эмоцию, рвущуюся из груди. До неё я был пуст, а теперь захлёбывался в этом дерьме, с которым не хотел иметь дела.
«Ненавижу тебя».
Эти слова ранили глубже, чем я мог представить. Но они были необходимы. Необходимы самым мучительным образом. Я ненавидел, что Брентли оказался прав. Глупо было думать, что всё закончится иначе. Что она не будет стоять здесь, растерянная и раздавленная, а я – с окровавленным сердцем в руках, которое она швырнула мне обратно. Она даже не знала, что я отдал ей своё сердце. Я сам не знал. Не знал, что во мне вообще ещё что–то осталось, – а теперь я истекал кровью, пока она стояла в двух шагах.
– Почему вы трогали её, когда я подошёл?
Я снова задал этот вопрос, глядя прямо на двух своих лучших друзей. Гнев медленно закипал, и я засунул руки в карманы, увеличив расстояние между мной и Джеммой. Боже, как же я хотел притянуть её к себе и поцеловать, чтобы стереть всё, что только что произошло. Но в то же время мне безумно хотелось показать, как я зол из–за того, что она пошла мне наперекор и сбежала из Святой Марии. Если бы она осталась в своей чертовой комнате, как я велел, мы бы сейчас не застряли в этой дурацкой ситуации. И мне не пришлось бы смотреть на своих лучших друзей с таким видом, будто я готов оторвать им головы за то, что они посмели прикоснуться к ней.
Когда я подбежал, после того как носился по лесу, казалось, целую вечность, то замер на месте. В паху вспыхнуло тепло, когда мой взгляд уловил её лицо. Её голова была запрокинута, на губах – томная улыбка. Но это тепло мгновенно превратилось в адское пламя, когда я увидел, что не только Брентли целует её шею, но и Кейд – живот. Где–то в глубине души я понимал, что тут должно быть объяснение… или хотя бы надеялся на него. Но сейчас мне хотелось крушить всё вокруг. И их лица отлично подошли бы для этого.
– Остынь, Исайя, – Кейд закатил глаза и скрестил руки на груди. – Ты же не настолько тупой, чтобы думать, будто мы тут соблазняли Джемму после того, как твой отец чуть не изнасиловал её.
Я хрустнул шеей и рыкнул.
Не лучший момент для таких слов.
– Тогда объясни, – прошипел я, делая шаг вперёд.
Брентли вздохнул и встал рядом с Кейдом, делая вид, что ему смертельно скучно.
– Она была на грани. Истерила. Несла какую–то чушь, будто снова переживала прошлое... Мы не могли вывести её из этого состояния, так что...
Я краем глаза заметил, как Джемма сделала шаг.
– Так что они начали трогать меня. И знаешь что, Исайя?
Все трое повернулись к Джемме, на её губах играла хитрая ухмылка.
Господи, что я с ней сделал?
Та милая, Хорошая Девочка, какой я её знал, давно исчезла. Вместо неё передо мной стояла уверенная в себе, дерзкая и чертовски сексуальная девушка, которая теперь полностью контролировала ситуацию. Если раньше я считал её горячей, когда она отпускала свои колкие замечания, то теперь был уверен: только она одна на всей планете могла заставить меня так реагировать.
Перестань думать о ней в таком ключе.
Я медленно провёл языком по губам.
– Что?
Она насмешливо приподняла щёку.
– Мне это понравилось. Мне понравилось, когда они касались меня. И знаешь что ещё?
Кровь в жилах закипела, пока мой горящий взгляд скользил по её телу. Она была перепачкана после того, как её швырнули на колени, и она бежала через лес, но я всё равно хотел притянуть её к себе и показать, что она моя. Хотя она уже не была моей.
– Что ещё? – Спросил я, мой голос был низкий и густой.
– Это сработало как волшебство.
Она шагнула ко мне, а за спиной раздался смешок Брентли. Я стоял неестественно неподвижно, будто парализованный, даже если бы и хотел отступить.
– Твои лучшие друзья вытащили меня из того состояния паники, в которое ты... – её палец вонзился мне в грудь, и я почувствовал, как вздрогнул ниже пояса, – ...меня вогнал.
– Кажется, нам пора сваливать, – пробормотал Кейд.
Я не отрывал глаз от Джеммы, пока рылся в карманах и швырял ему ключи. Дождался, пока их шаги не растворились вдали, прежде чем резко обхватил её за талию и прижал к тому же самому дереву, где её только что держали мои друзья.
Её подбородок задрожал, в глазах мелькнул страх, но она не отступила. Не отвела взгляд. Её пальцы впились в меня так же крепко, как мои – в неё, и почему–то мне отчаянно хотелось верить, что это значит, будто она всё ещё мне доверяет. Хотя бы чуть–чуть.
– Ты хотела сказать – панику, в которую ты вогнала себя сама, – прошипел я сквозь зубы, понимая, что надо убрать руки и отойти... но, чёрт, я не мог. Я был эгоистом. Именно поэтому мы вообще оказались в этой ситуации.
– Это ты ушла из тёплой постели, залезла в тачку Бэйна и притащилась сюда, хотя я чётко сказал тебе оставаться в комнате!
Её губы сжались, дыхание участилось. Я чуть приподнял ладони, обхватив её резко вздымающуюся грудную клетку, и осознал, как легко было бы поднять её, обвить её ногами мою талию...
– Я говорил тебе те гадости только для того, чтобы мой отец не догадался, что ты для меня что–то значишь! Если бы он увидел хоть каплю страха на моём лице, пока держал тебя...
Её дрожащие пальцы впились в мои запястья.
– Он догадался бы о чём?
– Что ты небезразлична мне! И ты думаешь, он просто отпустил бы тебя, если бы узнал? Он бы использовал тебя как рычаг, чтобы я плясал под его дудку. Он уже использует Джека. Ты была бы следующей. Мой отец – манипулятор. Я знаю его лучше, чем кто–либо.
Она сглотнула, и звук разнесся в тишине, пока я разглядывал тени на ее лице. Черты были напряжены, злость все еще тлела в глазах, но голос звучал ровно, когда ее ногти впились в мою кожу.
– Ты мог просто сказать ему, что я не девушка Бэйна. Что тому все равно, если со мной что–то случится.
Я саркастично рассмеялся, запрокинув голову к звездам.
– И ты думаешь, это спасло бы тебя от той ситуации, в которой я тебя застал? Он все равно попытался бы тебя трахнуть, Джемма.
Мои плечи напряглись, когда ее дыхание стало горячим и прерывистым. Я был уверен – она вспоминала, как дрожала от страха, когда он нависал над ней, будто она его собственность. Боже, как я его ненавижу.
– И как бы ты объяснила, что знала про машину Бэйна? Где он ее паркует? Как ты достала его ключи? И, самое главное, откуда ты вообще знаешь про Ковен?
Я прорычал последний вопрос, не зная точно, сколько ей известно о психиатрической клинике, но ее рот резко сомкнулся.
– У меня был выбор: сделать вид, что ты просто шлюшка Бэйна, или позволить ему понять, что ты для меня что–то значишь. Первое можно было обыграть. Второе – нет.
Между нами повисло тяжёлое молчание. Наши грудные клетки вздымались, воздух вокруг был густым от гнева и непонимания. Я сжал ее еще сильнее, хлопковая майка собралась складками в моих пальцах, а ее хватка на моих запястьях стала железной.
– А значит ли это что–то для тебя, Исайя? Ты действительно... заботишься обо мне? Потому что те слова, которые ты сказал...
Ее голос оборвался, и я почувствовал, как сжимается желудок.
Скажи «нет». Заставь ее ненавидеть себя. Сделай это.
– Да.
Черт.
Ее губы приоткрылись от моего признания, и эти сладкие, мягкие линии манили меня, пока жар разливался по венам.
– Но это... – я резко раздвинул ее ноги коленом, и засохшие комья грязи посыпались на землю, – ...закончилось.
И снова – вспышка боли и растерянности на её лице. Но затем морщинка между её бровей разгладилась.
– Почему? Тебе вдруг стало стыдно, что ты втянул меня в свою игру с Бэйном и твоим отцом? Кто на самом деле мной манипулирует, Исайя? Бэйн? Или ты?
– Я хочу кое–что понять, – резко оборвал я, намеренно игнорируя её вопрос. Потому что не хотел на него отвечать. Слишком многое пришлось бы объяснять, а вскоре она уедет из Святой Марии, и это уже не будет иметь значения. – Почему ты не дождалась меня? Я думал, ты мне доверяешь, Джемма. Если бы ты хотела вернуться сюда, по какой–то причине, я бы сам тебя привёл.
Я знал причину. Я знал, что она узнала это место, и ей стало любопытно. Но почему она просто не спросила меня? Зачем было действовать в одиночку? О чём она, чёрт возьми, думала? Если бы она просто подождала, ничего этого бы не случилось. Мой отец не получил бы этот чёткий образ её милого личика в свою больную голову, и мне не пришлось бы стоять там, испытывая абсолютный, всепоглощающий ужас.
Из её рта вырвался смешок, который ударил меня прямо в лицо. Волосы рассыпались по спине, когда она в отчаянии взглянула на тёмное небо.
– Похоже, ты вообще меня не знаешь. С какой стати я стала бы рисковать, чтобы тебя поймали? – Внезапно она вернула мне свой блестящий от слёз взгляд, и я замер. – Ты забыл, что я знаю, чем ты рискуешь, если тебя поймают за пределами школы? – Её голос дрожал от напряжения. – Что будет, если нас обоих застукают за пределами кампуса, Исайя? Вместе? Я не смогу прикрыть тебя, соврать Комитету, что мы всю ночь учились! Нас поймают с поличным, тебя исключат, и что тогда будет с Джеком?
Ещё один горький смешок сорвался с её губ, пропитанный сарказмом.
– А после встречи с твоим отцом... я могу точно сказать, что сделала правильный выбор. Ребёнка нельзя оставлять наедине с таким человеком.
Её последние слова прозвучали шёпотом, но ударили сильнее крика:
– Мне ли не знать.
Я зажмурился, чувствуя, как что–то в груди сжимается и рвётся. Прокручивал её слова в голове снова и снова, словно мазохист, наслаждающийся болью. Я зашипел и стиснул её ещё крепче. Конечно, я не забыл, что она знает. Помимо Бунтарей, Джемма понимала меня лучше, чем кто–либо. И хотя я должен был злиться на неё за то, что она подвергла себя опасности... внезапно я больше не злился. Я злился на себя, на своего отца, но не на неё. Она пришла сюда одна, чтобы защитить меня и моего чертова брата. Господи...
Я открыл глаза. Джемма смотрела на меня – и что–то во мне треснуло, обнажив самое нутро.
– Ты слишком добра, Джемма. Именно поэтому всё кончено.
Я не мог вынести мысли, что она ещё глубже ввяжется в эту историю. Мне следовало держаться подальше с того момента, как Бэйн проявил к ней интерес. Наблюдать издалека. Это было бы сложнее, но возможно. Я и так уже следил за каждым шагом Бэйна. Мог усилить давление. Установить за ней слежку, но не вмешиваться. Не целовать её. Не давать всем понять, что она моя и потому неприкосновенна. Я облажался, уделяя ей внимание. Предложив заниматься с ней. Это я подверг её опасности.
