Текст книги "Потусторонний. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Руслан Муха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 116 страниц)

– Выбирайте наказание проигравшей команде, – велел ведущий.

Команда сбилась, образовав круг.

– Что придумаем для этих неудачников? – спросил кто-то басовито.

– Пусть танцуют в холле нати вакхану, – хихикнул кто-то.

– Фу, как банально, – это сказала Зар-Зана.

– И что же не банально, бал Зар-Зана?

– Ну-у-у… – растерялась она. – Например, пусть поют в холле гимн Империи.

– Простите, но, по-моему, это не менее банально.

– Придумали? – окликнул нас ведущий.

– Сейчас, подождите.

– Ладно, пусть будет танец, – шикнула Зар-Зана.

Кто-то снова загыгыкал.

– Мы выбрали! – басовито произнес один из здоровяков. – В качестве наказания противник должен станцевать в холле нати вакхану.

Ведущий кивнул и бодро зашагал на ту сторону площадки, где к нему уже шел навстречу второй ведущий. Через несколько минут наш ведущий вернулся:

– Противник выбрал для вас наказание: спеть гимн Империи в холле.

Все дружно засмеялись.

– Что ж, пора начинать, – сказал ведущий, – пройдите в штаб. Игра начнется, когда услышите сигнал.

Мы дружно зашагали в штаб – невысокую, в два этажа деревянную башню, выкрашенную в жёлтый. Латифа все время шла рядом, держа меня под руку, нервно поправляя ремень ружья. Неужели и вправду боится?

Первый этаж был довольно просторный, здесь с лёгкостью разместилась вся команда. На второй этаж вела лестница.

– Там кнопка, которую мы должны защищать, – кивнув на лестницу, сказала Латифа.

Ну вот, мы еще и кнопку какую-то защищать надо. И как тут играть, когда мне забыли рассказать все правила игры.

Наконец, когда все вошли в башню, кто-то подбадривающе сказал:

– Ну, команда, готовы уничтожить этих красных?

– У нас есть какая-нибудь стратегия? – скучающий голос принадлежал Энни.

– Убить противников, – басовито ответил кто-то.

Еще кто-то гыкнул.

Раздался громкий звон, объявляющий о начале игры.

– Тогда начали! – выкрикнул кто-то и устремился к выходу.

Я остался стоять в недоумении.

Ну, команда получилась, я бы сказал, совсем не слаженная. Ни о чем не договорились, стратегию не выбрали, а побежали. К тому же правила я понимал очень смутно и вообще, кроме того, что нужно стрелять по красным и защищать кнопку, ничего не знал.

Ну что еще оставалось делать? Только играть. А разобраться в правилах попробую уже в процессе.

Глава пятнадцатая, или Игра или жизнь

Народ вышел из штаба и рассредоточился по периметру. Внутри остались только я и Латифа.

– Ты чего? – шепнула она. – Идем.

Я не спешил уходить. Просматривал местность, выбирал позицию с укрытием понадежней. Как по мне, так лучше это делать из штаба. К тому же все нормальные места с хорошим обзором уже заняли.

А еще, как выяснилось, мы должны защищать штаб, точнее кнопку на втором этаже, а никто даже не подумал остаться, все выбежали на поле. Но и торчать здесь, защищая штаб, я был не намерен. Делать мне больше нечего, сидеть в штабе, вместо того чтоб веселиться и принимать активное участие в игре.

– По правилам аш-голы штаб охраняет первый раненый, – правильно расценив мою заминку, сказала Латифа. – Идем.

Мы вышли из штаба, пригибая головы, и засеменили к одной из стен, за которой уже стояли двое наших.

– Наступать надо, – сказал мужской голос, когда мы подошли.

– Нет, лучше не спешить, – ответил другой басовитый. – Нужно отвлекать внимание, пока наш лазутчик будет пробираться к штабу противника.

Ну вот, конечно, стратегию нужно обсуждать, когда уже все вышли и большая часть команды рассредоточилась по периметру.

– Кто пойдёт?

Я поднял руку. Лучше уж прорываться к штабу противника, чем торчать здесь. Боюсь, что при таком подходе нас быстренько перебьют. А если я пойду, то будет хоть какой-то шанс победить, по крайней мере, в себе я был уверен. Да и проигрывать не хотелось, к тому же певец из меня скверный и имперского гимна я не знаю.

– Хорошо, иди. Я прикрою, – сказали мне.

– Азиз, – Латифа хотела что-то сказать, но потом передумала, – ладно, иди. Удачи.

Я осмотрелся, по левую сторону от меня, вдоль стены, тянулась громадная длинная желто-красная пятнистая труба, ведущая прямо на сторону противника. Труба-туннель через весь зал. Вот она-то мне и нужна.

Когда я выскочил из-за стены, раздался первый выстрел, к счастью, стреляли не в меня. Напротив, уже подобравшись достаточно близко, прятались за мешками с песком игроки из красной команды противника. В них стреляли наши.

Мельком увидел, как женская фигурка в желтом перебежала из-за стены-укрытия к пустому кузову перевернутого автомобиля, раздался еще выстрел, девушка дернулась, но успела спрятаться.

Я, пригнувшись, побежал к туннелю. Конечно, там столкнуться с красными шанс был велик, но этот способ оказаться на той стороне мне показался самым надёжным. Единственная опасность, если кто-нибудь из красных уже там или ждет на выходе.

Поэтому я решил не спешить. Тихо вошел, огляделся. В туннеле было темно, то тут, то там валялись деревянные ящики и громоздились мешки с песком. Но вроде тихо.

Я схватил один из ящиков, поставив на другой, еще парочку. Получилось невысокое укрытие с хорошим обзором. Наверняка кто-нибудь из противников догадается сюда сунуться, поэтому я решил подождать и затаился за ящиками. Здесь хороший обзор, и если противник зайдет в туннель, я его подпущу поближе и тогда…

В этот момент в круглом проеме с той стороны мелькнула фигура и тут же прижалась к стене. Что ж, умно. Если, конечно, не знать, что здесь кто-то прячется.

Я тихонько поднял ружьё. Темно, зараза. Противник на свет не выходил, а шел исключительно прижимаясь к стене.

Где-то неподалёку, за трубой раздался выстрел, еще один. Кто-то громко выругался. Игра в самом разгаре. Вдруг в трубу с нашей стороны забежал еще один игрок. Этот в желтом костюме, из нашей команды.

Я мысленно выругался. Ну что же такое, он мне так всю малину испортит. К тому же вел он себя крайне неосмотрительно. Он не то что противника, даже меня не заметил. Зато прижался к стене и начал продвигаться вглубь. Неужели тоже к кнопке собрался? Хотя он здесь мог просто прятаться.

Тем временем противник тихо приближался, я его не видел, но точно знал, что он идёт, что хочет подобраться поближе и выстрелить в неосторожного игрока.

Пусть. Как только он приблизится, я выстрелю первым.

Противника я не видел, а вот игрока из нашей команды мне хорошо было видно, за его спиной был выход. Он повернул в мою сторону голову и, кажется, заметил меня. Затем догадался, что я кого-то стерегу, держа на прицеле.

Он вскинул ружье и начал стрелять в темноту. Один, второй, третий выстрел гулко пронесся по туннелю. Ответ не заставил себя ждать.

Бах! Бах!

В туннеле выстрелы слышались особенно громко, даже через шлем.

Внезапно игрок из моей команды рухнул на землю, неуклюже брыкаясь. Я от неожиданности растерялся. Это ведь игра! Игра! Он не должен падать. Или я что-то не понимал? Противник приближался, я различал его силуэт. Как только я увидел его более четко, не раздумывая, прицелился в голову и нажал спусковой крючок.

Бах! Отдача у ружья минимальная, то есть сила выстрела чуть больше, чем у рогатки. Однако я не понимал, почему же такой грохот? Ружье ведь пневматическое, там ведь нечему грохотать. Кажется, это какие-то спецэффекты.

Противник рухнул на пол. Он тоже задергался, будто пытался встать, но все его тело одеревенело. Да что же происходит с ними? Часть игры? Они сами падают, или их натурально парализует? Я выскочил из укрытия, лежащий на полу красный, шипя, клял меня на чем свет. Живой, значит. И значит, что при попадании их всерьёз что-то заставляет падать, лишая возможности встать. Ну и игры здесь. Теперь мне попадать под пули захотелось ещё меньше.

Прижимаясь к стене, я двигался к выходу, держа ружье наготове. Если кто-то еще сюда сунется, тут же получит шаром в лоб.

Но никто не сунулся. Я дошел до края туннеля, выглянул: отсюда прослеживался штаб противника. В окне второго этажа мелькнула стройная фигурка с округлыми формами в красном. Возле штаба в метрах трех от него еще двое красных прятались за пятнистой стеной. Нужно вырубить этих двоих, а затем можно двигаться дальше, к штабу.

Бой был в самом разгаре, выстрелы гремели то дальше, то совсем близко. Несколько человек лежали неподвижно, как красных, так и жёлтых.

Я спрятался снова, за стену туннеля. Подумал о том, что этой игре очень не хватало радиогарнитуры. Это весьма бы улучшило игру. А так бегаешь как дурак, совершенно не зная, что собираются делать твои напарники.

Я снова выглянул. К стене противника перебежками продвигалась женская фигурка в желтом. Наверняка Ашанти или Зар-Зана.

Один из противников выглянул из-за стены, просматривая обстановку. Очень удачно выглянул, я прицелился и выстрелил. Попал или нет, я не понял и проверять не стал, а тут же спрятался за стену. Раздался выстрел в ответ, звякнуло о стену. Значит, не попал.

Еще выстрел, уже не в мою сторону. Кто стрелял, сложно было разобрать. Я присел и выглянул снизу. Похоже, всем было не до меня.

Наши подходили к стене сразу с трёх сторон.

Противники отступали в штаб. Из башни раздался выстрел, девушка в красном попала в ненароком высунувшуюся близняшку. Шар пришелся ей в плечо, она вскрикнула и спряталась обратно за мешки.

Двое наших заняли позицию за стеной. Одного уложили на середине пути. Противники успели спрятаться внутри башни и занять позиции у окон. Теперь преимущество не на нашей стороне.

Противник высоко и далеко, нам попросту не достать из-за стены с такого расстояния до окон. Нужно взобраться повыше или прорываться к башне. Я выбежал из туннеля, прыгая произвольно из стороны в сторону, в движущуюся мишень попасть не так уж просто. Но противник все же попытался, шар улетел в стену, звякнув. Последние пару метров я преодолел, перекувыркнувшись на руках. Прыжок – и вот я за стеной.

– Ну, ты даешь, – гыгыкнул один из наших, смех и голос уже мне был знаком.

Их за стеной было двое, еще позади пряталась за мешками близняшка.

– Как будем действовать? – спросил басовито второй.

– Нужно прорываться, – ответил первый, – но меня уже дважды подстрелили, так что я могу только прикрыть.

Толку от болтовни? Понятно же, выходить из-за стены нельзя, потому что мы будем как на ладони. Я поднял голову, окинув взглядом стену, метра три в высоту. Что бы такое подтащить, чтобы можно было взобраться? На глаза попались только мешки, за которыми пряталась близняшка. Перетягивать их долго, если только все вместе…

Я потрогал стену, подергал, вроде стоит прочно, не шатается.

– Держи, – я протянул свое ружье любителю погыгыкать.

Тот, немного помешкав, взял.

– Что ты собираешься?..

Но я уже не слушал. Два шага назад, разбег, шаг по стене, и я ухватился за край. Подтянулся, осторожно выглянул – отлично, отсюда противников было хорошо видно. Спрыгнул, пока меня не засекли.

– Бери, – я кивнул в сторону мешков, и пока они соображали, что да как, побежал к ним сам.

Там, привалившись спиной к ярким мешкам, еще сидела близняшка.

– Эй, ты как? – позвал я ее.

Она вздрогнула:

– А, Азиз, ты? Я тут прячусь, дыхание перевожу, меня подстрелили, еще раз влезу под пули, и костюм заклинит.

Ага, понятно, значит, это все же костюм их обездвиживал. А еще я, кажется, начал различать близняшек. И как ни странно, по интонации и манере говорить. Сейчас передо мной была Ашанти, она говорила более мягко и сдержанно. Зар-Зана же была резка и остра на язычок.

Тем временем до остальных дошло, что я хотел сделать, и они активно принялись сносить мешки. Ашанти тоже участвовала: следила, выглядывая из-за стены, чтобы противник не подобрался к нам.

Из разговоров между игроками я узнал, что мы уложили почти всех, и остались только эти трое в башне. Наших осталось больше – мы вчетвером и девчонки в штабе.

– Латифа, – объяснила Ашанти, – ее первую ранили.

– Зар-Зана? – поинтересовался я.

– А, – засмеялась она, – она так увлеклась перестрелкой, что не заметила, как подкрался красный. Теперь лежит, отдыхает там, возле машины.

Мы дружно перетащили мешки. Получилась ступенька чуть больше метра. Теперь можно было и поиграть на равных.

Правда, на поверку оказалось, что все же низковато. Стрелять, стоя на цыпочках с поднятыми над головой руками едва ли удобно.

– Давай, взбирайся на шею, – велел Ашанти тот, что говорил басом.

Мы со вторым переглянулись. Комплекцией были равны. В общем-то, и я мог его подсадить, но едва ли мне хотелось. Я хотел стрелять.

– Давай на спину, – сдался он, взбираясь на мешки и становясь на четвереньки.

Ашанти засмеялась.

– Тс-с-с! Я попрошу! Это все для общего дела! – обиженно уже снизу воскликнул он.

– Молчу-молчу, – давясь от смеха, сказала Ашанти.

На раз, не сговариваясь, мы вылезли из-за стены и принялись палить по окнам, застав противника врасплох.

– Я попала! – радостно взвизгнула Ашанти. – Прямо в голову! Попала!

– Осталось двое? – отозвался басистый. – Еще раз? Только осторожно, они теперь будут ждать.

– Верно, их меньше, давайте попробуем прорваться, всех не убьют. Нас в два раза больше, – жалобно проговорил любитель гыгыкать. Видимо, ему надоело меня держать.

Так и поступили. Выскочили из-за стены и рванули к башне. Грохот стоял на весь зал. Противники палили без устали. В меня попали. Шар попал в ногу. Это действительно оказалось больно, несмотря на костюм. Но на удивление боль заставила меня двигаться быстрее.

Один из наших упал, кажется гыгыкающий.

Еще мгновение, и я был в башне, но к лестнице не спешил. Там меня наверняка будут ждать в проеме между этажами. В башню тихо вошли Ашанти и второй игрок.

Мы замерли. Нужно было решиться, кем-то придётся пожертвовать. Ашанти подняла большой палец вверх, вскинула ружье и направилась к лестнице. Я бросился к ней.

Выстрел, Ашанти начинает падать, я ее подхватываю и стреляю в появившуюся в проеме голову. Мой напарник на подхвате, стреляет без остановки в проем. Осечка. У него закончились шары. Я аккуратно кладу одеревеневшую Ашанти на пол и спешу к лестнице, пока напарник заправляет ружье новой обоймой.

Я выскакиваю на второй этаж. Грохот. Осталась одна девушка, она стояла у окна и стреляла. Удар в плечо. Я успел отскочить. Еще выстрел, я выстрелил в ответ. Подоспел напарник, высунувшись в проем наполовину. Он стрелял без остановки, даже когда девушка уже упала навзничь.

– Ракшасовы дети! – выругалась она, голос показался очень знакомым.

– Ай, как нехорошо, – отозвался напарник, – проигрывать тоже надо уметь. С удовольствием посмотрю на ваш танец, бал.

Девушка снова выругалась, я подошел к деревянной стойке, где красовалась выпуклая красная кнопка, и стукнул по ней. Раздался звон. Игра окончена.

Внизу зашуршали.

– Мы победили? – крикнула Ашанти снизу.

– А кто же ещё? – ответил ей басом напарник.

Лежащая девушка из красных скрючилась, села, костюм снова стал эластичным. Она сняла шлем и уставилась на меня своими прозрачными глазами Рейджи.

– Ихама! Больно же, зачем стрелять по ногам, теперь синяки останутся, – злобно зашипела она на меня.

Кого-кого, а ее здесь увидеть я точно не ожидал.

– Что смотришь? – огрызнулась она.

Я тоже снял шлем, не в силах сдержать усмешку, мне просто хотелось взглянуть на реакцию Рейджи.

Узнав меня, она нахмурилась и опустила глаза.

– Вы что, все здесь? – тихо спросила она.

Я кивнул.

У Рейджи было такое озадаченное и испуганное лицо, что я не знал, что и думать. Неужели ей здесь нельзя быть?

Но вдруг Рейджи, резко переменившись, засмеялась. Я и не думал, что она так умеет: звонко, весело, заразительно, всю стервозность и надменность с нее как ветром сдуло.

– Ну, вы, малышня, даёте! – хохотала она.

* * *

Переодевшись, мы шли всей командой по коридору в приподнятом настроении, предвкушая зрелище, которое должна организовать для нас команда красных. Я в раздевалке уже успел познакомиться с некоторыми из нашей команды. Ну как я, в основном ребята болтали, а я или кивал, или отделывался короткими фразами. Еще меня удивило, что почти все меня знали. Затем оказалось, что большинство людей из нашей команды были наемниками и преданными (это какое-то звание в клане). Еще здесь была парочка аристократов, в том числе и Энни, не считая нас. Веселые оказались ребята и говорили много чего интересного. Например, болтали о том, что, скорее всего, войны с Капи не избежать, хоть Симар Хал и пытается решить конфликт мирным путем.

Говорили они об этой войне как о каком-то радостном событии. Мол, давно сидим без дела, а на одной охране и мелких поручениях много не заработаешь. Потом один из наемников сказал, что в случае войны сможет накопить на домик на побережье. Еще болтали, что клану Сорахашер эта война пойдет только на пользу. Я заметил, как наемники поглядывают украдкой на меня, видимо, и весь их разговор предназначался мне. Забавно.

– Капи давно пора поставить на место, – грозно сказал здоровенный мужик с такой жесткой щетиной, что наверняка ею сковородки можно скоблить, – неплохо бы было вернуть ту территорию, которую они пятьдесят лет назад отобрали у клана Игал и поделили с кланом Нага.

Я удивился. Сначала я подумал, что наемник ошибся, назвав Игал кланом, но затем все же решил уточнить:

– Клан Игал? – спросил я идущую рядом Латифу.

– Да. Игал когда-то был кланом, – отмахнулась она, ее явно больше интересовала болтовня с Ашанти и Зар-Заной.

– Говори, – настаивал я.

Латифа вздохнула и нехотя повернулась ко мне.

– Что? Был когда-то кланом, а теперь остался один род. А точнее, один ты. Игал не смог устоять перед натиском мелких соседних кланов. К тому же объявились Капи со свободных территорий, которым нужна была земля. А у клана Игал как раз были и богатые земли, и два источника. В общем, им пришлось многое пережить: войны, бесконечные нападки. А когда территорий и людей у Игал почти не осталось, они примкнули к клану Сорахашер.

Я кивнул благодарно. Латифа тут же отвернулась к близняшкам. Наемники уже переключились на другую тему и обсуждали, в какой бар отправятся праздновать победу.

Мое внимание привлекли идущие впереди и ругавшиеся Энни и ее кавалер с серьгой в ухе.

– Я хочу остаться и посмотреть! – обиженно сказала Энни. – Это займет десять минут, не больше. Подождет твой ресторан. К тому же в башне хватает ресторанов, почему не поужинать здесь?

– У меня нет желания смотреть на эти кривляния. И в башне я оставаться тоже не хочу. Нам лучше уйти прямо сейчас, – ответил ее спутник раздраженно. Он повернулся ко мне вполоборота, я смог разглядеть серьгу в его ухе: золотое кольцо, и вокруг него обвилась маленькая змейка.

– Рамас! Ты ведешь себя как капризное дитя, – язвительно заявила Энни. – Мы останемся и посмотрим, как проигравшие танцуют нати вакхану, а затем пойдем, куда ты хочешь.

– Нет. Лучше сейчас уйти, – мне показалось, в его голосе проскользнуло волнение. – Ты идешь?

– Нет! – возмущенно воскликнула Энни, засмеявшись.

– Очень жаль, – сухо сказал ее спутник и, ускорив шаг, устремился к лестнице.

Странный тип.

Энни на миг запнулась, остановившись, и, кажется, хотела его окликнуть, но вместо этого резко повернулась к нам.

– Азиз, – хищно улыбнулась она, – мне кажется, или ты скучаешь?

Она бесцеремонно подхватила меня под руку, чем заслужила неодобрительные косые взгляды девчонок.

– Как тебе игра? – сверкая глазами, спросила она.

Я только улыбался, эти ее бесстыдные публичные заигрывания забавляли.

Тем временем мы подошли к лестнице.

В холле уже собралась куча народа, очевидно, тоже решившая посмотреть, как проигравшая команда танцует. В центре толпились игроки из красной команды. Они оголили пупки, завязав рубашки и футболки на груди. Смотрелись они смешно. Эффектно выглядела только Рейджи и сносно вторая девушка, совсем юная, чуть старше Латифы. Остальные же – мужики и юноши разной комплекции и телосложения. Особенно комично смотрелись здоровяки с круглыми брюшками. Насколько я понял, нам предстоит наблюдать что-то вроде танца живота, раз они в таком виде.

Мы остановились на середине лестницы, отсюда был самый лучший обзор. В этот момент из-под потолка зазвучала музыка. Восточная мелодия пронеслась по залу, проигравшая команда выстроилась в ряд, приготовившись к танцу.

– Папа убьёт Рейджи, когда узнает, – качая головой и злорадно улыбаясь, сказала Латифа.

Я озадаченно взглянул вниз, не понимая, за что тут ее убивать. Но, видимо, нравы и порядки в этом мире были куда строже, чем в моем.

Музыка лилась плавными переливами, зазвучала тонко мелодия флейты, затем подоспели струнные, завораживая мелодией. Нарастала ритмичная барабанная дробь, не нарушающая неспешной гармонии. Команда проигравших двигалась под музыку, плавно раскачивая бедрами. У многих получалось неуклюже, у некоторых я бы даже сказал получалось отвратительно, но от Рейджи невозможно было оторвать взгляд.

Длинная юбка покачивалась в такт, вторя ее плавным движениям, ее руки вырисовывали замысловатые линии, движения точные, грациозные, соблазнительные. Взоры всей мужской половины были прикованы только к ней.

Я обратил внимание, что танцующих четырнадцать. Почему четырнадцать, если в команде красных было пятнадцать человек? Кто-то из игроков, кажется, отлынивал от наказания.

В центр зала к танцующим как-то неуверенно шел парень, потупив взгляд. На нем была просторная футболка с изображением мультяшной обезьяны. Парень остановился в центре, позади танцующих, взялся за край футболки, нервно теребя ее и, видимо, собираясь завязать на груди, как остальные. Я подумал, что это, наверное, запоздавший пятнадцатый игрок. Кажется, я его видел на выходе из зала. Но что-то в его бледном выражении лица меня настораживало, какое-то отчаяние сквозило во взгляде.

Парень резко задрал футболку, по залу прокатился истеричный визг. Вся толпа, перекрикивая музыку, бросилась к выходу, наседая друг на друга, топча друг друга. Музыка замолкла, крики приобрели лавинообразный гул, нарастая все больше и больше. Я глядел на парня, к животу которого серым монтажным скотчем была примотана бомба.

Я, не раздумывая, схватил Латифу и Энни и вместе с ними упал на ступени. Рядом стоящие наемники и близняшки рухнули рядом. Латифа жалобно заскулила, уткнув лицо в ладони. Я не мог оторвать взгляда от парня, выглядывая поверх девчоночьих голов. Никто не успеет. Если только кто-то выстрелит, что тоже рискованно. Нет, разум отказывался верить, не может так все закончиться.

– За Капи! – остервенело заорал пацан, подняв руку вверх и зажмурившись: – Смерть Азизу Игалу! Смерть…