Текст книги "Время перемен: камни судьбы (СИ)"

Автор книги: Руслан Довгий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Джагр хотел избежать простого месива лицом к лицу, поэтому старался грамотно распределить силы своих бойцов и дать каждому отдельную роль. Инари была приманкой, она единственная, кого б увидела жатва, подобравшись ближе. В это время Лим, Бодир и Мия закрывали ветками огромную яму, которая раньше, вероятно, служила колодцем. Асти всё ещё была слаба, да и вступать в рукопашную схватку было б для неё безумием сейчас. Однако множество метательных ножей давали ей возможность поражать противника на расстоянии, с дерева, не привлекая на себя внимание. Сали и Авва спрятались за большим камнем, они должны были стать тем самым спасательным отрядом для осаждённых союзников. Их задачей было выбежать за спиной у первой волны и быстро ринуться на оставшихся у дома противников. Джагр и Удо остались у колодца, нужно было дать отпор тем, кто не упадёт в яму. Тем более, они, по сути, были единственными воинами среди тех, кто остались.

Жатва продавила стену, и крыша обрушилась на бок, хороня под собой более десятка воинов жатвы. Мефала потеряла сознание, ударившись головой о брёвна, при падении. Зиг удержался на ногах и сразу же вступил в схватку, не давая мертвякам добраться до тела девушки. Осознание того, что он вот-вот встретится с Аки, придавало ему новый прилив сил. Гровва же здорово плюхнулся спиной оземь, но, не обращая внимания на боль, мгновенно перекатился и принял боевую стойку. Он увидел, в какой ситуации оказался Зиг и Мефала и постарался отвести с собой большую часть жатвы, дабы дать пространство Зигу. Гном нашёл брешь в «живой стене» нападающих, и двумя взмахами молота пробил себе проход для манёвра. Быстро проскочив, он начал орать во всё горло, отзывая как можно больше мертвяков на себя.

Инари вышла навстречу толпе. Увидев девушку, толпа сразу зашипела и ринулась за ней, при этом затоптав парочку своих доходяг. Инари предусмотрительно пробежала под деревом, где находилась Асти. Синеволосая моментально среагировала: один за одним ножи бесшумно проламывали череп или вонзались в глазные отверстия противников. Жатва даже не обращала внимание на падение своих воинов, они тупо бежали за свежим куском мяса в виде молодой эльфы. Следующим этапом нужно было быстренько оббежать яму и присоединиться к своей группе. Инари была настолько перепугана, что постоянно оглядывалась назад. Прямо у самой ловушки девушка споткнулась о лежавший камень. Плашмя плюхнувшись на землю, ударилась головой. Джагр тут же кинулся к сестре, едва успев загородить её спиной от нашедших мертвяков.

– Помогите ей!!!

Лим поспел за эльфом и схватил Инари под руки, помог подняться и провести вдоль ямы. Травница всё ещё пребывала в состоянии шока от происходящего. Удо больше беспокоился о безопасности Мии, поэтому ни на шаг не отходил от неё, собственно, и ей самой не давал сдвинуться с места. Бодир впервые воочию присутствовал на смертельной схватке. Он много пел о подвигах и сражениях, но и понятия не имел насколько это всё ужасно страшно. Бард буквально оцепенел.

Джагр хотел сдержать напор мертвяков. И первому попавшемуся засадил кинжалом под сердце. Однако глава эльфов не рассчитал, что жатва не обладает здравым мышлением и вместо того, чтоб продуманно нападать, они просто кучей одновременно навалились на эльфа. Какой бы силой не обладал Джагр, он всё равно, сделав несколько шагов назад, потерял равновесие, опрокинулся на спину. В миг его глаза расширились от ужаса, когда он ощутил, что его тело не коснулось земли – это последнее, о чём мог подумать Джагр. Моментом позже большая часть толпы жатвы вместе с предводителем эльфов повалилась в глубокий колодец. Мия смогла только сглотнуть слюну, ошарашено наблюдая за этой картиной. Инари бросилась к краю колодца. Это было настолько резко, что Лим едва успел схватить её за шиворот, откинув назад. Первым сориентировался Удо:

– Бегите!!! Все!

Авва и Сальвиния не видели, что там происходило возле колодца, они сразу же побежали к дому, когда толпа пронеслась мимо них. Тех, что едва передвигались, наполовину гнилых, они с лёгкостью добивали, не прикладывая особых усилий. Чем ближе продвигались к дому, тем более явно ощущался смрад горелого мяса, мертвячины, крови и выделений. Неудивительно, что вся эта какофония провоцировала рвотные позывы. Авва многое повидал за свои походы с хирдом, сейчас его мало заботило то, что происходило вокруг. Своих спасать, незнакомцев убивать – таким прямолинейным был боевой настрой гнома. Сальвиния сама ощущала себя на уровне этих мертвяков. Мысли о Карре не уходили у неё из головы, всё остальное было каким-то далёким, будто она со стороны наблюдала за происходящим и всё случившееся её не касалось. По мере приближения слышался яростный крик Зига, который будто впал в безумие. Он давно охрип, и его голос теперь больше походил на рык загнанного в угол хищника. Авва и Сали побежали на звук, игнорируя оставшихся доходяг, хромых и ползунов. Два кинжала эльфы блеснули в лунном свете и тут же пронзили спину первого врага. Град выпадов обрушился на тыл воинов жатвы. Плоть рассекалась лезвиями без какого-либо сопротивления. Авва сначала впал в ступор, увидев, как сражается девушка. У гномов строго-настрого было запрещено женщинам принимать участие в битвах, да и иметь при себе какое-либо оружие. Собственно, поэтому он воспринимал кинжалы Сальвинии как бутафорию. Гном с восхищением одобрительно покачал головой и ринулся вслед за своей напарницей. Секира, словно небесная молния, пронзала тела живых мертвецов. Они быстро добрались до Зига. Воин потерял один из своих топоров, а второй застрял в черепушке врага. Феллиант из последних сил навалился на Мефалу. Он старался укрыть девушку своим мощным телом, спасая её от укусов. С оставшейся жатвой Сали и Авва расправились в два счёта. гном приказал охотнице проверить, живы ли союзники, а сам устремился в эпицентр второй потасовки, которая находилась в двух ста метрах от них. Сальвиния с трудом отодвинула тело Зига. Феллиант был в полуобморочном состоянии: глаза приоткрыты, губы что-то шептали, руки и ноги безжизненно раскинуты в стороны. Сальвиния проверила дыхание Мефалы. Жива. Охотница понимала, что не дотащит даже этого увальня, не говоря уже о двух телах. Суккубу ещё можно вскинуть на плечи, но оставлять Зига одного в таком состоянии – огромный риск. Одно верное решение – оставаться с ними, охраняя от зазевавшихся доходяг из отряда жатвы. А там и помощь подоспеет. Наверное, подоспеет. Тело Сальвинии будто озноб пробил, когда она представила, что все могут и погибнуть в образовавшейся потасовке. В этом мире ничего хорошего ждать не приходится.

По мере приближения ко второму очагу битвы, Авва начал различать лысину своего братца. Гровва постоянно отходил назад, часто спотыкаясь. Каждый шаг мог стать для него последним. Рыжий гном отмахивался увесистым бревном, на конце которого полыхал огонь. Эти твари-мясоеды по своей глупости боялись огня больше, нежели молота, поэтому наступали неохотно, стараясь уловить момент, когда коренастый гном оступится. Гровва повредил связки на правой руке, а из-за усталости, держать двуручную секиру одной левой, было уже выше его сил. Сейчас окровавленный «Хранитель снов» бесполезно висел за широкой спиной гнома.

– Брааааат! – Авва так неистово взревел, что, казалось, даже у мертвяков расширились глаза от неожиданности.

Тут же старший брат в очередной раз бросился на помощь своему рыжебородому младшему. Секира буквально сносила головы с плеч, как бульбы с соломенных тренировочных чучел. Гровва огрел по морде факелом ещё одного воина жатвы и приостановился. Всё внимание мертвяков теперь забрал на себя Авва. Лысый гном вздохнул с облегчением и едва заметно усмехнулся. Старший брат для него всегда был, как нерушимая стена. С ним он всегда чувствовал себя в безопасности. В какую бы передрягу они не угодили, у старшего брата всегда был свой план выхода из положения. Вот и сейчас он успел вовремя. А иначе и быть не могло. Авва проломил солнечное сплетение последнему врагу и направился к брату.

– Клянусь бородой Гриммора, я тебя больше самого не отпущу, мне кажется, что мои волосы начали белеть за это время. – Авва говорил сурово, но в его глазах читалась радость, видя целого и почти невредимого брата.

– Да брось, меня же палкой не добьёшь! – Пытался отшучиваться Гровва. А сам едва держался на ногах, пришлось даже упереться потухшим факелом в землю.

– Да я и вижу: молот спрятал, факелом отмахиваешься, неужто, фору им давал?

Гровва, просто улыбнулся в ответ и машинально начал ощупывать припухшее запястье.

– Что с рукой, брат?

– Житейские проблемы, без девушки тоскливо было, – продолжал отшучиваться Гровва.

– Дай сюда, посмотрю! Шуточки твои не к месту. Что случилось?

– Связки. Не серчай. Тугую повязку мне, хмельного эля и завтра ещё сотню таких же положу.

Авва начал осматривать и ощупывать руку.

– Жить будешь. Но махать молотом с неделю не сможешь, да и хмельной эль разве что языку твоему помочь может, а не при травмах. Хотя, я б и сам сейчас не отказался засесть нашим хирдом где-нибудь в таверне «Три штыка» или на Вольнухе у дяди Эквона. Эх, пошли, а то размечтались тут.

Авва взял брата под руку. Адреналин спал и Гровва едва держался на ногах, стараясь постоянно опираться на палку свободной рукой.

– А где, собственно, Бодир?

– Не сдох ещё. Этот проныра ещё нас с тобой переживёт.

Авва всё ещё предусмотрительно оглядывался по сторонам, хотя, кроме Сальвинии, Зига, Мефалы и горы трупов, больше никого не было видно.

Сали тем временем соорудила подобие носилок и успела переместить на них тела союзников, которые окончательно без сил отключились, и погрузились то ли в обморок, то ли просто в сон.

Удо так напрягся, что, казалось, каждая мышца на его теле пульсировала и жила своей жизнью. Когти на руках выглядели куда опасней холодного оружия. Первым замахом Удо промазал по врагу, и чуть было не упал. Быстро сориентировавшись, феллиант отскочил, и снова, по инерции, зарычал. Однако оскал на его морде тут же сменился полным удивлением, когда он заметил у первого упавшего воина жатвы стрелу в голове. Следом, будто скошенные, ложились один за другим, остальные враги. Одна шальная стрела чуть не вонзилась в тело самого феллианта. Благо, реакция помогла – наконечник вскользь прошёлся по шее Удо. Феллиант повернулся в сторону очага этого ливня стрел и тут же учуял знакомый запах. Зрачки расширились от удивления, он продолжать стоять, как вкопанный, наблюдая, как из темноты выбегал Лаир в сопровождении небольшой группы незнакомцев.

Первым делом вновь сформировавшаяся группа двинулась к горам, решив по дороге обсудить свои дальнейшие действия. Передвигаться приходилось очень медленно, так как Зиг и Мефала всё ещё не очнулись, Гровва хромал, а силы остальной части группы изрядно иссякли. Вопросов у всех было много, но задавать их и, тем более, отвечать – не было никакого желания. Гостям этого мира хватило того, что они увидели живого Лаира, который уверил, что нашёл союзников. В лагере новых друзей можно найти себе еду, ночлег и какую-никакую безопасность.

По грустному лицу Гроввы было понятно, что экспедиция Хора оказалась провальной. Кроме старика, группа недосчитывалась Карра, Севела, Джагра, Аки и пленника. Поскольку никто не просил подождать, было понятно и без объяснений, что и ждать, собственно, некого. Единственным, кто хотел узнать всё прямо сейчас, был Лиманьяр. Он то и дело переходил от одной компании к другой, стараясь, как можно деликатней задавать вопросы, при этом собирая нужную для себя информацию, и попросту удаляя накопившееся любопытство. Больше всего времени Лим уделял незнакомцам. Расспрашивая их, молодой учёный всё больше погружался в мысли. Оказалось, что план странных людей в масках был хоть и авантюрным, но давал шанс на выживание, нужно только продумать его реализацию. Как для незнакомцев, так и для своих, единым выходом будет – объединение сил против общего врага. Во-первых, по словам новых союзников, в районе обитания жнецов, есть небольшой храм со странной аркой на заднем дворе. По описанию это сооружение было схоже с местом для открытия портала, о котором рассказывал старик Хор. Во-вторых, недалеко от поселения жнецов находится верфь и всё необходимое для постройки судна. Шанс на то, что там всё сохранилось – невелик, а с другой стороны – жнецам ни к чему инструменты и материалы. Скорей всего, они даже не задумывались о них, ибо мастеров по корабельному делу среди их отряда в априори нет.

Глава 14 Самопожертвование

Глава 14. Самопожертвование.

Три полные луны проделали свой путь по ночному небосводу с тех пор, как группа путешественников примкнула к поселению вотаров. Всё это время набирал обороты план объединения сил против жнецов. Никто не прохлаждался, в подготовке задействованы были все, кто желал спастись. Однако возникли некоторые обстоятельства, которые затрудняли полное слитие двух групп в единое небольшое войско. Вотары, например, продолжали тренироваться, скрываясь от глаз посторонних. Также они до сих пор продолжали молчать, даже Херс редко что-либо говорил. На контакт выходил только Аслео – он был связующим звеном между двумя сторонами.

Женщин и детей в поселении оказалось раза в полтора-два больше, чем, собственно, самих аскетов. Поэтому из них также нужно было подготовить ударный отряд. Большая часть лиц женского пола обучалась стрельбе из лука под присмотром Лаира. Он сам делал луки для них. Каждое оружие было исключительным и индивидуальным для каждой девушки. Стройное подкаченное тело светлоглазого эльфа не могло остаться без внимания женского пола. Истосковавшиеся по ласке женщины не упускали момента, чтоб не попытаться обольстить или приласкать охотника. Лаир часто вспоминал своего друга Карра, который обожал такое внимание, он, уж точно, кинулся б во все тяжкие. Сам Лаир холодно относился к прелюбодеяниям с данными особями, он был верен своим убеждениям. Также ему не давала покоя мысль, о том, что его Малыш убежал со своей стаей звенгиров и не появлялся уже более двух месяцев. Его поведение очень изменилось: волкер не покидал вольер, хотя эльф открывал его, чтоб выпустить друга, но Малыш не хотел больше гулять с Лаиром. Однажды утром Аслео сообщил, что животные перегрызли ночью прутья и сбежали.

Совсем другие заботы были у Бодира. Этот бард-вдохновитель, как он себя назвал, утром тренировался с Аввой и Гроввой, а вечером был ещё тем обольстителем для здешних дам. Таким успехом он не пользовался даже у пьяных юных девушек у себя на родине.

Сальвиния сформировала свой отряд из девушек и учила их сражаться на коротких мечах и кинжалах, которые выковывали гномы. Также её отряд служил и поставщиками пищи на всё поселение, так что теория была подкреплена практическими занятиями. Ловушки, капканы, бесшумное передвижение, засады – охотница старалась как можно быстрей обучить своих подопечных всему и отправиться в логово жнецов. Практикой служили вылазки отряда за периметр, дабы поохотится, как в старые добрые времена. Сальвиния постоянно думала о светловолосом эльфе. Надежда на то, что она вновь увидит Карра, не покидала её.

В кузнечном домике свет горел круглосуточно, работа шла беспрерывно, так как братья Авва и Гровва постоянно сменяли друг друга. Кузнецы из них оказались искусные, хотя сами они всегда критиковали свою работу и говорили, что Плюмис Рукатый проклянёт их за такую самодеятельность.

Асти учила девочек обращаться с метательными ножами. Как ни странно, детям нравились её занятия, и они не смущались тому, что девушка не могла говорить. Тут все давно уже привыкли к несговорчивости вотаров, так что такая особенность не была в новинку. Для Асти тренировки с детьми были отдушиной. С ними она могла забыть о своём тёмном прошлом и поддаться светлым воспоминаниям из детства, когда и сама также ходила на тренировки со своими братьями.

Мия всё время проводила за записями Клевика, которые передал Хор. Она понимала, что теперь только от неё будет зависеть окончательный исход их миссии. С девушкой много времени проводила Мефала. Суккуб рассмотрела в феллиантке сильную чародейскую мощь и предложила ей свою помощь в развитии магического потенциала. Взамен попросила подробно рассказать об их прибытии в этот странный мир, о магических вратах, порталах и прочих знаниях, коими обладал старик Хор. Мефала физически давно была здорова, но она много потратила сил на сражение, а потом на своё восстановление. Девушка чувствовала, что её жизненная энергия скоро достигнет критической точки, и с этим нужно было что-то решать.

Инари занималась собирательством трав и приготовлением разных настоек и эликсиров, которые могли пригодиться для заживления ран, избавления от боли или каких-либо других недугов. Также она сделала пузырёк с ядом по просьбе Эльмиры, так как та не хотела становиться одной из убийц этого мира, в случае провала плана. Эльмира нечасто посещала тренировки Сальвинии, часть времени она проводила с Инари, стараясь обучиться всему, что знала травница. Остальное время Эльмира тратила в стойле.

Удо и молодой орк были главными помощниками и рабочими руками Лима. Они помогали найти ему подходящий материал и обработать его. Так появились копья, арбалеты, болты для арбалетов, также был найден вязкое вещество, обладающее свойством смолы и многое другое. Молодой парень теперь выглядел, как одержимый идеей учёный. Он мог ночами не спать, рисуя углём чертежи, строя планы. С утра, едва вскочив на ноги, шёл на полигон для обучения стрельбе из арбалета. Дальнобойное оружие ему пришлось проектировать под детей. Хотя он и выбрал самых крепких мальчиков, но всё же арбалеты не обладали достаточной ударной мощью, как оригинал. Днём он делился навыками о судостроении с Аслео. Лим стал более раздражительным и грубым. Мия старалась не обращать внимания на это, но иногда ей приходилось прятать слёзы в ночной темноте, пока он спит.

Единственным не задействованным был Зиг. Он большую часть времени проводил в одиночестве и сам согласился пройти обряд очищения, дабы стать вотаром, дабы развеять их сомнения и полностью объединить силы. Этот обряд хотели пройти раньше Лаир и Авва. Однако Зиг впал в ярость и сказал, что только он будет подвергнут испытанию, другой исход событий был возможен только через его труп. Много времени понадобилось на выздоровление берсеркера, однако противоречить ему не стали. Авва был наслышан о храбрости Зига от своего брата, поэтому уважал решение воина. Лаир же, в свою очередь, считал глупостью – соревноваться друг с другом за право подвергать себя сомнительным испытаниям, сулящим угрозу жизни.

Вотары не предупреждали, не подготавливали и не рассказывали ничего об обряде очищения. Однажды ночью поселенцев разбудил странный равномерный гул и череда огней, ползущих, словно змей, пронзая ночную темноту. Ряд монахов прошагал строем к ночлегу Зига. Многие жители не покидали своих убежищ и старались рассмотреть всё через окна. Другие же спали, ни о чём не задумываясь, их сон был настолько крепок, что и горн гномовского хирда был бессилен. Третья группа людей, а именно новоприбывшие, выскочили сразу, держа руки на оружии. Они то были готовы уже ко всему и на любую смену обстановки реагировали агрессивно. Среди вотаров Лаир узнал Аслео, который дал понять, чтоб остальные успокоились – время обряда пришло. Зиг, не выражая никаких эмоций, выдвинулся вперёд. Четверо монахов взяли феллианта в квадрат и последовали за пятым. Остальные остались стоять на месте, создавая живую стену, преграждая путь каждому любознательному, кто хочет проследить за избранным. Никто, кроме самих вотаров, не должен знать, где именно находилось место для испытаний.

Зиг шёл, погружённый в свои мысли, поэтому не ощущал какой-либо нервозности или страха. У него были свои причины пойти на эту авантюру.

Как только, Зиг пришёл в сознание после стольких ран и кровотечений, первой вестью, которую ему сообщили, была новость о смерти Аки. Тяжело было наблюдать за его попытками подняться с ложе и убежать. Он не знал куда бежать, не знал, что делать, он просто не хотел осознавать, что её больше нет. Хотелось скрыться, забиться в угол, провалиться в пропасть. Однако всё, что позволяло сделать его физическое состояние – упасть на пол и ползти, оставляя следы крови на полу от открывшихся ран. Мия тогда просто выбежала в слезах, не в состоянии смотреть на это. Удо, единственный из оставшихся близких людей, приказал всем выйти из помещения. Повар попытался помочь Зигу подняться, и успокоить стандартным выражением: «я тебя понимаю». В ответ могучий феллиант пытался что-то возразить, но из уст вылетали только хриплые отголоски сорвавшегося голоса. Впервые на глазах Зига появились слёзы. Удо сам упал на колени рядом с ним, сжимая руку друга.

– Аки уже не вернёшь. Она всегда будет жить в наших сердцах. Но нельзя отчаиваться, ты нам нужен, Зиг. Мы – всё, что осталось у Мии, пойми.

Зиг молча взобрался снова на кровать, его губы дрожали, в глазах читалась обречённость, пустота.

– Зиг….

Удо ещё сделал несколько безуспешных попыток поговорить с побратимом.

– Зиг…. Если я тебе понадоблюсь, я рядом.

После этого Зига будто подменили. Он больше ни с кем не общался, и не подпускал к себе. Он хотел отомстить убийце, но тот уже был отомщён. Хотел покончить жизнь самоубийством, но понимал, что Аки этого б не одобрила. Феллиант не находил себе места. Поэтому, когда завязался разговор о необходимости пройти смертельное испытание, берсеркер понимал, что это его шанс отдать последние силы во благо и умереть с почестью. Зиг не до конца выздоровел, его всё чаще мучал кашель, сопровождающийся кровью. Он понимал, что его дни были сочтены, и нужно действовать быстрее, пока смерть не позвала сопроводить в свою обитель.

Шествие сопровождалось полной тишиной. По большей части их путь являлся переходом от пологих гор к скалам и пещерам. Это свободное пространство, покрытое мерзлотой, было лишено густой растительности. Маленькие, скрюченные от ветра, деревья были редко разбросаны по всей площади тундры.

Когда группа добралась до места назначения, проводник подошёл к Зигу и приказал внимательно слушать. Остальные расширили квадрат и, соблюдая спокойствие, схватились за рукояти своих оружий.

– Ты должен понимать, что обратного пути нет. Либо ты проходишь испытание, либо твоё тело будет принесено в жертву природе.

– Раньше начнём – раньше закончим. – Зиг выглядел самоуверенно и смотрел на собеседника даже с неким презрением.

– Пусть будет по-твоему. Когда проберёшься через это ущелье, будет огромная скалистая стена, в ней будет всего один вход в пещеру. Твоя задача – найти кладку Ун-Гулаар и забрать оттуда одно яйцо.

– Как выглядит эта тварь?

– Ун-Гулаары возвращаются утром, а вечером покидают свои гнёзда.

– Как выглядит эта птица?

– Найдёшь другой выход. Попытаешься вернуться, мы убьём тебя.

Зига очень раздражало, что вотар игнорировал его вопросы, монотонно продолжая свой рассказ. Стало понятно, что вести диалог бессмысленно.

– Ты должен понимать: не пройдёшь испытание – твоим друзьям придётся покинуть наше селение, либо присоединиться к предкам.

– Смотри, чтоб я тебя туда не отправил.

– Можешь приступать.

Ответ вотара прозвучал двояко с лёгкой издёвкой в голосе. При других обстоятельствах Зиг уже б втоптал его в землю, но сейчас нужно было проявить сдержанность и выполнить то, зачем он пришёл сюда. Прочитав намерения феллианта в его глазах, аскет отступил, учтиво пригласив жестом отправляться к ущелью. Зиг уверенно двинулся вперёд, намеренно толкнув монаха плечом. Монах лишь хмыкнул в ответ и подозвал остальных подойти к нему. Спустя некоторое время, вотары двинулись вслед за феллиантом, дабы не потерять его из виду.

Впервые, Зига не занимали мысли об Аки, у него была чётко поставленная цель – необходимо выполнить задание. В своём мире он был наёмным телохранителем, сопровождающим следопытом, посыльным, который доставлял особо ценный груз – это было его ремесло. Часто приходилось выпутываться из особо опасных ситуаций, убийства были не чужды ему. Всю работу он выполнял четко и качественно, иногда, правда, излишне разрушая всё вокруг себя. На одном из своих заданий Зиг и повстречал Аки. Она была дочерью алхимика, за которым водилась плохая репутация. Несмотря на это, к его услугам прибегали многие высокопоставленные феллианты. Благодаря этому, алхимик был богат и алчен, но по-отцовски безумно любил свою единственную дочь. У него было много недоброжелателей. В итоге, настал тот момент, когда он не мог всецело обеспечить безопасность своему чаду. Алхимик обратился к Зигу, чтобы тот сопроводил Аки в далёкие земли, где находилась академия магов. И даже там нужно было оставаться её личным телохранителем. Там он и встретил профессора Хора с его постоянным сопровождающим Удо. Мия училась в одной группе с Аки. Проводя много времени бок-о-бок, настало неизбежное: Аки влюбилась в здоровяка Зига, и заставила его проникнуться чувствами к ней. Она стала смыслом жизни для него. Тогда он и забросил своё ремесло, жили они на деньги отца-алхимика, вдобавок, Зиг подрабатывал на лесопилке. Пока, однажды, Хор не нашёл способ открыть портал в другой мир и почти вся академия отправилась в новый, чудесный, неизведанный… смертельный мир.

Быстрым шагом, Зигу хватило двадцати минут, чтоб добраться до пещеры. Помешкав некоторое время, феллиант снял с предплечий топоры и двинулся вовнутрь. Свет с улицы закончился сразу за первым поворотом. Вокруг царила тьма. Зиг решил держаться одной из стен, дабы не запутаться – в худшем случае, он забредёт в тупик. Первым касанием к стенке пещеры, берсеркер ощутил мягкие пупырышки на каменной стене. Приняв выступы за мох, Зиг двинулся дальше. Зрение сейчас было бесполезно, поэтому остальные чувства тут же начали обостряться. Воздух наполнялся влагой. Всё тяжелей было дышать сыростью. Размеренное падение капель создавало успокаивающую симфонию. Мохнатые шарики на стенах добавляли чувства расслабленности и умиротворения. Зиг потерял счёт времени, будто завороженный. С каждым шагом тьма сильнее сжимала его в своих объятиях. Вдруг, Зиг споткнулся о камень и повалился на пол, зацепив топором стену. Громкий скрежет эхом разнёсся по всей пещере. Фонтан искр высыпался по следу лезвия. Зиг не успел правильно выставить руку и сильно ударился головой. Пещера осветилась бледно зелёным светом. Сначала Зиг подумал, что потерял сознание и ему всё снится. Однако острая боль в висках и шишка на лбу давали понять обратное. Феллиант встал на колено и попытался сфокусировать взгляд. Стены реально горели маленькими зелёными и бирюзовыми огоньками. Спустя ещё десяток секунд, пока Зиг пытался понять, что к чему, огоньки начали резко бледнеть, а потом вовсе потухли. Возвращение в полный мрак даже слегка напугало здоровяка. Он быстро встал и начал проводить руками по стене. Всё те же мелкие пушистые комки на ощупь. Не было сомнений, что светились именно они. Однако как? Зиг пытался быстрей проводить по ним. Ничего не поменялось, кроме того, что некоторые отпали. Нажав на некоторые пальцами, он почувствовал щелчок, будто раздавил панцирь маленького насекомого. Сияние так и не появлялось. Зиг царапал их, нажимал, отрывал, гладил… всё без толку. Отчаявшись, Зиг начал бубнить про себя бранные слова, а потом просто заорал во всё горло. Пещера вновь засияла. В этот раз свет был ещё более яркий, а стены горели даже далеко впереди. Зиг опять, словно завороженный, осматривал всё вокруг. Неровне скалистые потолки со свисающими каменными сосульками. Громоздки нерушимые стены, усыпанные мягкими светляками. На полу местами лежали валуны, а также редкие мелкие косточки скелетов животных. Не успел Зиг всё рассмотреть, как свет снова начал меркнуть. Нужно было что-то предпринимать, не хотелось снова поддаваться объятиям сумрака. Зиг робко, будто проверяя, снова попытался заорать. Свет опять стал ярким. Зиг подошёл ближе к стене и отковырял один пушистый светящийся шарик. Это был не мох, даже не растение. Это было существо, которое тут же принялось шевелить своими лапками. Судя по всему, питалось оно влагой со стен.

«Вот бы старику Хору понравилась такая находка, он бы точно определил, что тут к чему, и уже завтра выдвинул бы свои догадки о происхождении этих существ».

Спустя пару минут, Зиг шёл вразвалочку, припеваючи во весь голос свою любимую песню о любопытном охотнике и хитром медведе. Он по-детски радовался, как свет переливался волной, улавливая и отвечая на вибрации его голоса. Однако, уже скоро мохнатые осьминоги начали редеть. Зиг наткнулся на три развилки. Ход, который находился по левую стену, был плотно завален камнями. Второй был настолько узок, что как бы ни пытался Зиг, туда едва мог протиснуться ребёнок, но никак не такой габаритный увалень, как берсеркер. Оставался третий путь. Зигу пришлось немного сгруппироваться, чтобы не тереться о стены. Он продолжил свой путь, снова запевая свою песню. Никакого эффекта не последовало. Зиг удивился и заорал ещё громче, при этом сразу принялся ощупывать стену. Всё вокруг было покрыто сухим налётом, который был плотнее пыли, но мельче песка. Феллиант растёр его пальцами, но попробовать не рискнул. Часть этого налёта попала на ссадину на руке. Было ощущение, будто песок начал выедать маленькую царапину изнутри, пытаясь расширить рану. Зиг быстро плюнул себе на руку и начал растирать. Боль стала заметно менее ощутима, но не исчезла. Пришлось сжаться ещё больше, дабы не дотрагиваться лишний раз к стене. Пройдя метров тридцать по извилистому туннелю, Зиг, словно мешок, провалился в дыру. Очередной сюрприз этой пещеры застал воина врасплох, он снова не успел выставить руки и ударился челюстью о бортик, сильно счесав всю правую поверхность щеки. Падение было недолгим, ему удалось приземлиться на ноги. Жёсткая брань разлилась по огромному залу, в котором очутился Зиг. В своё время, Зиг исправно научился владеть топором и рубить леса, но ещё больше он научился материться у лесников, с которыми работал. Чертыхаясь и кляня всё вокруг, Зиг потёр своё лицо и попытался осмотреться. От удара в глазах всё плыло. Этот пещерный зал, если так можно было выразиться, был богат на разные выступы на стенах и полу. Он был усеян кристаллообразными камнями. В потолке было две дыры разного размера. Та, что меньше, послужила для Зига быстрым входом сюда. Вторая была больше, находилась она заметно выше, и из неё падал уличный свет. С помощью кристаллов свет преломлялся и распространялся по всему периметру, освещая каждый участок этого каменного зала. Ещё одной достопримечательностью этого зала было озеро. Вода в нём была мутной и густой. Подойдя к нему, Зиг не рискнул обмочить руки и умыться. Феллиант начал осматривать всё вокруг. Многочисленные выступы в стенах и на полу были усеяны ветками, перегнившей листвой и материалом, схожим со змеиной кожей, только более плотным.