Текст книги "Некромант. Чужая война (СИ)"

Автор книги: Руслан Агишев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 10

Из донесения начальника штаба… дивизии … Карла фон Руе: … в зоне ответственности дивизии в последнее время фиксируется значительной рост активности партизанских соединений. Только за неделю … были совершены два нападения на комендатуры сел Барановичи и Клупино, уничтожены четыре грузовика с боеприпасами и амуницией, похищен лейтенант Отто Винкель… Нападения характеризуются особой дерзостью и тщательной подготовкой, что позволяет говорить о нахождении в районе … подготовленных диверсионных групп противника либо крупных партизанских отрядов… Оперативная обстановка требует принятия незамедлительных мер по локализации и уничтожению угрозы…

– Эй, Курт, сколько ты еще там будешь возиться? – недовольно крикнул длинный немец, пытаясь в очередной раз в одиночку закинуть труп в телегу. – Лейтенант же приказал, закончить все до вечера! Давай, быстрее, мне тут одному не справиться!

Курт ползал на четвереньках и на крики не обращал ни какого внимания. Все его внимание было приковано к трупам красноармейцев, сложенных беспорядочной кучей. Высунув от напряжения язык, он старательно выковыривал штыком золотой зуб.

– Да, сколько же можно?! – не переставал возмущаться его напарник, вытирая пот с лица. – Курт! Эй, Курт! Очнись, наконец-то! Тут работы лишь на несколько часов.

– Чего орешь? – наконец подал голос Курт, не прерывая своего занятия. – Видишь, я занят. Гельмут, подожди еще немного.

– Какая же ты свинья, Курт! – весь кипя от возмущения, сорвался длинный немец. – Занят, он. Оставь ты мертвых в покое!

– Сам ты свинья! – негромко пробормотал толстяк, зачарованно перебирая тусклые золотые огрызки. – Свинья и неудачник. А, я, молодец! Приеду домой и открою пивную прямо напротив ратуши, и черта с два ты у меня получишь свежего пива. Нашел, дурака.

Вдруг, из под груды тел что-то блеснуло. Он мгновенно выбросил окровавленную фотографию молодой женщины, которую только что вынул из солдатской гимнастерки, и бросился переворачивать трупы.

– О-о-о! – восхищенно протянул Курт едва только увидел показавшиеся на белой кисти массивные часы. – А этот дурак Гельмут не верил, что пехота хоть что-то нам оставит. Как говорится, кто ищет, тот всегда найдет!

Пытаясь расстегнуть ремешок, он наклонился к самой земле и полностью скрылся с глаз своего напарника. Часы долго не поддавались его усилиям; ремешок был весь в засохшей крови и расстегивался с большим трудом. Наконец, застежка слетела и довольный Курт стал осторожно засовывать часы в нагрудный карман…

Курт повернул голову, чтобы крикнуть своего напарника, но из горла раздался лишь еле слышный хрип. Посиневшие руки, внезапно вытянувшиеся из самой кучи трупов, стали все сильнее и сильнее сдавливать горло. Следом за руками наружу медленно вылезла голова с вытекшими глазами, потом показалось массивное тело в командирской гимнастерке. Все это Курт уже не видел; тело его хотя и продолжало трепыхаться, но сердце остановилось еще несколько минут назад.

– Ты уже меня достал! – длительное молчание Курта окончательно вывело из себя Гельмута. – Жирный подонок!

Размахивая карабином, он решительно направился к куче с трупами. Однако, едва он подошел ближе, как весь его боевой настрой быстро улетучился. Жирное тело Курта, трепыхаясь, медленно исчезало в куче.

– А-а-а-а-а! – сорвался в крик, Гельмут и дрожащими руками попытался передернуть затвор карабина. – А-а-а-а-а!

Его руки ходили ходуном, потные пальцы ни как не могли ухватиться за железку, а глаза продолжали неотрывно смотреть вниз. Лежащие вповалку трупы зашевелились. Словно невидимые разряды сотрясали окровавленные тела, заставляя дергаться руки и ноги… Вот поднялась одна голова, затем вторая. Куча шевелилась и осторожно расползалась в стороны. Казалось, огромные, жирные черви во множестве выползали из блестящего живого сгустка.

Наконец, Гельмут справился с затворов и стал с диким воплем стрелять в поднимающихся мертвецов. С нескольких метров убойные пули буквально рвали тела на части.

Клац, клац, клац… Вместо выстрелов защелкал боек. Гельмут с ужасом смотрел вперед и продолжал безостановочно жать на курок. Клац, клац, клац.

– Не надо, не надо! – еле слышно начал он скулить, когда, наконец-то, одному трупу удалось подняться. – Не надо. Мама, мама!

Коренастый красноармеец, приволакивая ногу, медленно приближался. Через прорехи в его гимнастерке были видны буроватые лоскуты неряшливо свивавшейся плоти, а на вытянутой вперед руке чуть ниже манжета отчетливо бросалась в глаза светлая полоска от часов.

Через мгновение Гельмут упал на землю и скрылся под телами.

– Стоять! Я сказал – стоять! – от леса бежал, громко крича, высокий парень. – Стоять! Не трогать его!

Мертвецы сразу же недовольно застыли, но немцу это уже не помогло. Из разодранной темно-синей туши мощными толчками выливалась кровь.

– Опять! – раздраженно выпалил, Килиан, едва увидел окровавленные рожи своих слуг. – Вот же, безмозглое мясо! Просто мясо! Тупое и безмозглое мясо! Только ведь на секунду отвлекся, и на тебе – загрызли…

Молодой маг был просто взбешен. Некромантия, казавшаяся раньше ему легкой тропой, являла все новые и новые сюрпризы. Первой отчетливо проявившейся проблемой явилось начавшее «сбоить» управление мертвецами. Если одно, два или чуть большее число восставших из праха тел, Килиан контролировал без особой трудности, то несколько десятков становились для него огромной занозой. В такие моменты связь между ними не просто слабела, а пропадала и сам маг оказывался потенциальной жертвой.

– Стоять, стоять! – вновь отдал приказ Килиан, увидев, что мертвецы снова принялись грызть Гельмута. – Стоять, каиново мясо!

Он физически чувствовал, как рвутся управляющие нити и растет сопротивление мертвых. Один за другим, они замирали на месте и начинали нерешительно озираться по сторонам…

– Похоже, не осилил, – забормотал маг, осторожно делая шаг в сторону леса. – «Черной сети» оказалось мало и на всех не хватило. Надо будет попробовать еще и «двойное кольцо» наложить на каждого.

Вдруг его нога подвернулась и он упал на что-то мягкое, как оказалось, ранее бывшее рядовым германской армии Куртом Шильмаером. Ошеломленный Килиан еле успел отдернуть свой руку, как рядом несколько раз клацнули огрызки зубов. Обглоданный череп с лохмотьями волос, не дотянувшись до живой плоти, с ненавистью уставился на мага.

– О, Митра! – ошеломленно зашептал Килиан. – Митра! Не удержал, все таки.

Мертвецы, ранее догрызавшие немца, начали неторопливо обступать молодого некроманта.

– Тупые твари, решили мною закусить?! – заорал взбешенный Килиан, начиная вскидывать руки. – А, огоньку не желаете?!

Воздух вокруг него бешено завертелся, превращаясь в бурлящую стену. Из самой середины начали бить длинные молнии, испепеляющие траву. Через мгновение на этом месте расцвел огромный багровый шар, поглотивший все, до чего мог дотянуться…

От волнения маг произвел активацию не совсем того боевого заклятия, которое планировал. Для уничтожения вышедших из под контроля мертвецов было более чем достаточно обычной огненной стены, что без особого труда мог исполнить практически любой более или менее способный ученик начальной ступени. Килиан же использовал формулу призвания огненного взрыва, мощность которого достаточна для успешной борьбы даже с красными драконами, живущими в пламени действующих вулканов.

К вечеру на место побоища прибыл комендантский взвод во главе с разозленным лейтенантом, который так и не дождался своей похоронной команды.

– Стой! – не своим голосов вскричал лейтенант, едва бросив взгляд на огромную воронку. – Партизаны! Из машины! Занять оборону!

Не прошло и минуты, как солдаты, словно разбросанные взрывом, вылетели из грузовика и застыли у земли. Машина, лишившись водителя, проехала несколько метров и остановилась у самой обочины… Лейтенант, осторожно приподнял голову и осмотрелся. Все выглядело очень мирно, словно и не было ни какой войны… Шумели, что-то шепча, березы, а ели в ответ кивали им своими верхушками, пытаясь поддержать разговор. Над ними в самой вышине ветер продолжал гнать по небу белые облака.

– Господин лейтенант! – негромко произнес замерший рядом пулеметчик, настороженно водящий стволом. – Птиц не слышно. Ни одной. Будто вымерли все, а время то для них, в самый раз!

– Да, Фриц, – с тревогой отозвался командир, вслушиваясь в тишину. – Тихо. Очень тихо, словно кто-то ждет нас. Дай-ка, очередь по лесу. Вдруг, кто и отзовется.

Фриц поправил ленту и веером накрыл лес.

– Ладно, капрал приготовиться к атаке из леса! – крикнул лейтенант так и не дождавшись реакции возможных партизан. – Второе отделение, собрать и осмотреть тела!

Солдаты разбрелись по небольшому полю, пытаясь стащить обнаруженные трупы в одну кучу. То с одной стороны, то с другой, слышались негромкие ругательства тех немцев, которым повезло вместо более или менее целых тел наткнуться на отдельные ошметки.

– Черт меня побери, если я понимаю, что здесь произошло, – задумчиво проговорил пожилой солдат, осторожно пиная какое-то паленое тряпье. – Одно мясо.

– Фриц, тебе это ничто не напоминает? – окликнул пулеметчика лейтенант, кивком показывая на огромную воронку. – Солидный калибр. Да?!

– Да, господин лейтенант! – подтвердил, присевший на корточки у воронки, Фриц. – 210, а может даже и 240 мм. Но откуда они здесь взялись?

– Вот и я о том же, – пробормотал командир, высматривая что-то на земле. – Ни тебе осколков, ни тебе следов взрывчатки.

Вдруг, в стороне от них, раздался полный злорадства голос:

– Есть один! Живой! Шевелиться еще. Сейчас мы это исправим!

– Отставить! – встрепенулся лейтенант, рысью ринувшись к солдатам. – Где этот?

Когда он подбежал, то найденыша уже практически откопали; в земле оставались лишь ноги.

– Это еще что такое? – презрительно спросил лейтенант, выразительно показывая на одежды откопанного. – Кого вы там отрыли? Ты кто? Партизан?!

Висевший на руках солдат, человек выглядел более чем странно и совсем не походил на партизана. Его лицо с тонкими губами, классическим греческим носом, волевым подбородком выглядело не просто утонченным, а породистым. Создавалось впечатление, что пленный мог легко перечислить всех своих предков вплоть до десятого колена. Он был одет в мешковатый, замызганный балахон с непонятными серебристыми символами, за плечами спадал черный, испачканный в земле, плащ.

– Может это священник?! – вновь попытался достучаться до него лейтенант. – Святой отец? Э! Падре?!

– Поп, господин лейтенант, – негромко подсказал, запыхавшийся Фриц. – Вы наверное хотели сказать поп.

В этот момент найденыш открыл глаза и изумленно стал осматриваться.

– Я, что умер и попал в ад? – достаточно громко спросил Килиан, разглядев настороженные фигуры солдат.

Грянувший в ответ здоровый хохот был скорее отрицательным, чем положительным ответом.

– Киль, у тебя рожа по уродливее. Грузи его в грузовик и поспрашивай там! – сквозь смех, приказал лейтенант, кивнув здоровенному капралу с неряшливым шрамом на лице. – Может примет тебя за черта и сразу все расскажет. Давай, только быстрее, а то уже почти стемнело…

Позвякивая оружием солдаты быстро забрались в кузов. Капрал, предварительно связав, бросил пленника им под ноги. Всю дорогу он задавал ему лишь один вопрос «ну и как тебе в аду» и под хохот солдат отвешивал очередной пинок. Вскоре он увлекся настолько, что Килиан отключился и пропустил все самое интересное: и как его, избитого в кровь, снимали с грузовика, и как за излишнее усердие лейтенант снимал «стружку» с капрала, и как уже какой-то штабной офицер «строил» самого лейтенанта…

– Воды! – гулко пронеслось под сводами просторного подвала. – Даст кто-нибудь воды или нет?! Так. Да, не мне! Ему в рожу плесни! Вот!

Очнувшийся Килиан почувствовал, как его окатил поток холодной воды. Он попытался повернуть лицо на свет, но затылок сразу же отозвался чудовищной болью.

– Говоришь, Курт, акцента ни какого не заметил? – прозвучал тот же голос. – Странно это. Фольксдойче что ли или агент? Давай-ка, сфотографирую эту ветошь…

По одежде Килиана проворно забегали руки, проверяя все закоулки одежды.

– Господин лейтенант, может быть взять чуть крупнее? – нерешительно спросил другой. – Вот эти символы на плаще кажутся достаточно любопытными…

– Курт, кто из нас бывший криминалист из Гамбурга? Я или ты? – недовольно пробурчал лейтенант. – Фиксируй все, что вызывает твой интерес! Здесь может быть важна любая мелочь.

– О, наша птичка проснулась! – усмехаясь, говоривший смотрел на Килиана. – И прямо сейчас начнет нам все рассказывать. Правда, ведь?! Курт, покажи-ка ему, что мы приготовили в качестве подарка!

В поле зрения лежащего мага появился второй – высокий с брезгливым выражением лица офицер, и показал небольшую сумочку с аккуратно разложенными хромированными инструментами – ножичками всевозможных размеров и форм, пилочками, пружинками, буравчиками.

Кто сказал, что любой из нас настолько отважен, чтобы смело посмотреть в лицо смерти? На самом деле таких очень мало!

– Ну, вот и славно, – ласково пробормотал лейтенант, увидев кивок Килиана. – Меня зовут Вильгельм Маер, лейтенант Вильгель Маер! Обращаться ко мне следует так – господин лейтенант! … А как твое имя?

– Килиан, – назвал свое имя маг, вздрогнув при звук собственного имени. – Килиан Барторий.

– Вот видишь, Курт, – довольно потирал Маер, повернувшись к своему соседу. – Вежливость – это ключик, который открывает любые двери! Килиан. Килиан Барторий. Какое-то странное имя. Грек? Или итальянец?

Маг, не зная что ответить, недоуменно молчал.

– Может фолксдойче? – терпеливо продолжал лейтенант. – Нет?! Кто же ты? Белорус?!

– Я. Я, – забормотал Килиан. – Я не знаю, господин лейтенант…

Услышав ответ, Маер скрестил руки на груди и недовольно пробурчал:

– Курт, продемонстрируй-ка нам твой фирменный! Может господин Килиан соизволит вспомнить, кто он такой и откуда…

Раньше Курт не только работал криминалистом, но и довольно успешно выступал на ринге в полу-среднем весе, поэтому удар у него был очень хорошо поставлен.

Через несколько минут Килиан, выплюнув остатки зубов, прошептал:

– Не бейте. Не бейте меня! Я все расскажу! Все, что вам надо, все расскажу…

– Отлично! – похлопал лейтенант Курта по плечу. – Я всегда знал, что на тебя можно рассчитывать! Бумагу и карандаш, Курт!

Прерывисто дыша, Килиан с горечью в голосе начал рассказ:

– Меня, действительно, зовут Килиан Барторий. Родился в семье потомственного кузнеца на самой границе. Очень рано у меня обнаружили благословенную искру и…

– Так, Килиан. В семье кузнеца, – проговаривал вслух Курт, прилежно фиксирую сказанное. – На границе. Стоп! На какой это границе?

– С варварами, – пояснил Килиан, решивший рассказать все. – Только не с северными, а южными.

– Какие, к черту, варвары? – недоуменно спросил Курт. – Монголы? Да, вы все здесь варвары!

– Хватит! – со всей силы ударил по столу Маер. – Курт! Что это за бред? К дьяволу границу и варваров! Говори, что случилось с Куртом Шильмаером и Гельмутом? Как там его?

– Гельмутом Шварцем! – подсказал Курт.

– Так, что же случилось с Куртом Шильмаером и Гельмутом Шварцем? – лейтенант схватил Килиана за воротник и стал трясти. – Что случилось с солдатами немецкой армии, которые были на том поле? Отвечай!

Килиан молчал. Он прекрасно понимал, что любой его ответ на этот вопрос – это долгая и мучительная смерть.

– Молчим?! – свирепел Маер. – Курт, опять твой выход!

Довольный, что начальство оценило его способности, Курт от души провел двоечку в грудь пленнику, который после этого сполз с лежанки на пол.

– Подними эту дрянь! – приказал Маер, махнув рукой. – Вон, ставь его к стене! Дурак! Здесь же наши лежат! К другой стенке!

Обессиленный Килиан у стенки держался с большим трудом. Голова жутко кружилась, и он с облегчение облокотился на стол, на котором что-то лежало.

– Ну-ка встал прямо! – заорал Маер, взбешенный странным поведением пленника. – И убери свои грязные руки от тела немецкого солдата!

Килиан, не веря своему счастью, отошел от стола; до него, наконец-то, дошло, в каком помещении он находился. Подвал с низким потолком и мощными стенами, где рядами располагались столы с телами, представлял собой обыкновенный дивизионный морг, устроенный в бывшем совхозном овощехранилище.

– Значит, все-таки коллега! – Маер произнес непонятную для Килиана фразу. – Полковая разведка?! Или может быть осназ?!

Килиан улыбался. Его губы шептали формулу призвания. По разбитым в кровь рукам медленно пробегал разряд. Управляющие нити тянулись во все стороны помещения, цепляясь за мертвую плоть…

– Сейчас, большевистский ублюдок, – бормотал Маер, побелевшими от напряжения пальцами доставая вальтер. – Сейчас, скормлю тебе немного свинца…

Вальтер до половины вышел из кобуры и все… Руку что-то держало.

– Курт! – кипя от злости, что ему кто-то посмел помешать, заорал Маер. – Руку! Отпусти!

– Господин лейтенант! Господин лейтенант! – раздался из-за спины изумленный голос Курта. – Это. Тут.

Маер изо всех сил дернул руку и с освобожденным пистолетом повернулся назад.

– Дьявол! – прошептал мгновенно посеревший лейтенант. – Дьявол!

Со стола, рядом с которым он стоял, слезал разбухший как бочка солдат. Серая форма на нем расползлась, из прорех вылезло багрово-синее мясо, но все это совершенно не мешало ему тянуть свои руки к лейтенанту.

– Дьявол, это же мертвец! – потеряно повторял он, отступая шаг за шагом к выходу. – Мертвец! Это же чертов мертвец! Курт, это же мертвец! Курт!

То тут то здесь откидывались простыни и поднимались обезображенные тела – бывшие солдаты двадцать первой дивизии. Бледные без единой кровинки лица солдат были совершенно бесстрастны, казалось со смертью они обрели полный покой и ни на что не претендовали.

Пистолет у Маера в руках ходил ходуном.

– Курт, Курт, – дрожал его голос. – Давай к выходу!

Однако, тот уже ни чего не слышал. Бывший гамбургский криминалист руками и ногами отбивался от наседавших мертвецов. Смачные удары, раздаваемые Куртом, сдирали мертвую плоть и брызги кровавым дождем разлетались по комнате, но падающие как неваляшки тела вставали и вновь бросались вперед…

– А-а-а-а-а! – тонко закричал лейтенант, увидев, что Курт окончательно упал. – Твари! На. На!

Один за другим раздались гулкие выстрелы. Пули рвали тела, добавляя к старым боевым ранам новые…

Маер окутался легкой пороховой дымкой, сквозь которой были видны шевелящиеся трупы. Трясущими руками он начал снаряжать обойму; золотистые патроны, вынимаемые из подсумка, через один падали на землю.

– Дьявол! Чертова война! – сквозь зубы бормотал он. – Чертовы мертвецы. Чертова страна. Валить надо отсюда…

Осторожно нащупывая ступеньки, Маер медленно поднимался наверх.

– Эй! Есть там кто-нибудь? – уже возле самой двери проорал он, хватаясь за ручку. – Солдаты!

Входная дверь резко открылась… Облегченно вздохнувший, Маер увидел перекошенный черно-зеленый оскал и блестящее лезвие мягко вошло в грудь офицера. Придержав падающее тело, разведчик спрятал клинок и неуловимым движением бросил вниз «лимонку».

Глава 11

Доклад начальника особого отдела пятнадцатой стрелковой дивизии: … в ходе профессионально подготовленной и успешно осуществленной операции был уничтожен склад авиационного топлива юго-западной армейской группировки… Бойцами особого диверсионного отряда были взяты в плен два офицера штаба, захвачены схемы минных полей…

Выписка из протокола допроса задержанного № 172: … задержанный был одет в странного покроя одежду. Ее отличительные черты: мешковатая форма, темный цвет, не идентифицируемые светлые символы, расположенные по всей поверхности плаща…

– Что же нам с тобой делать? – задумчиво проговорил молодой капитан, протирая треснутое пенсне. – А, товарищ Кирьян? Или правильнее господин…

Килиан, только что назвавшийся Кирьяном, беспомощно отводил взгляд.

– Ну, не помню я ничего! Не помню, – с рыданием твердил он, надеясь, что ему поверят. – Я вообще ничего не помню! Помню, что зовут меня Кирьян, и все!

– Запамятовал, говоришь? – усмехнулся капитан, демонстративно расстегивая кобуру. – А мы сейчас посмотрим. Вдруг случиться чудо, и ты сразу же все вспомнишь…

Из угла, где в полумраке не было ни чего видно, вышел пожилой комбат.

– Постой, Юрий. Не гони лошадей, – устало проговорил он, присаживаясь за стол. – И этого, тоже что-ли в расход? Ты, капитан, пойми. У меня в ротах по тридцать – сорок штыков осталось!

Комбат медленно раскурил самокрутку и глубоко затянулся. Сизый дым густыми хлопьями потянулся куда-то к верху.

– После этого буденовского рейда именно через мой батальон попрет Гудериан со своими танками! Вы каким местом там думаете?! Кого я теперь поставлю?

– Да, понял я, – прервал его капитан, засовывая пистолет обратно. – Понял! Забирай этого дезертира себе. Может и станет еще человеком. Иди!

Килиан облегченно выдохнул и, поднявшись, вышел вслед за комбатом.

– Считай, ты, парень, с того света вернулся, – сказал ему комбат около полевой кухни. – Ты на капитана зла не держи… Письмо с месяц как пришло ему; пишут семья в Ленинграде осталась. Вот и лютует он.

Комбат остановился и, посмотрев ему прямо в глаза, сказал:

– Ты, служи солдат, как должен! Ни о чем не волнуйся, кровь, она все спишет… Давай на склад к Алексееву. Скажешь, комбат приказал. Он все и выдаст. Бегом! Марш!

Килиан сорвался с места и побежал.

Этот день пробежал как-то мимо его сознания. Низкий, словно вросший в землю склад, рябой сержант с перебинтованной рукой, смешные штаны с широкими штанинами – все это события, сменяя друг друга, нескончаемой чередой проходили и растворялись в пелене.

Он лежал на жестких досках в полусырой землянке и размышлял. «Это же страшный мир, – проносилось у него в голове. – Ужасный мир! Он раздавит меня и не поморщится словно букашку. Я, Килиан Китонский, маг огненной стихии первого круга, здесь самый последний! Я хуже самого грязного простолюдина, самого слабого мечника. Здесь их дом, их земля. А, я, что? Что я такое здесь? Жалкий человечек! Бывший маг– недоучка! Да, грош цена всем моим знаниям в этом мире».

Результатом ночных размышлений явилось, наконец-то, его полное душевное спокойствие. Килиан решил оставить все на своих местах. «Судьба все расставит сама, – решил он. – не будем отчаиваться раньше времени. Может Светозарный Митра проявит свою благосклонность и я вернусь домой живым и здоровым, а мои враги будут наказаны».

Из беспокойного сна его вырвал мощный хлопок по спине и сопровождавший его бас:

– Вставай, болезный! Солнце уже высоко и немчура скоро кушать закончит…

Открыв глаза, Килиан обомлел. Над ним возвышался огромный краснорожий солдат, настоящий человек-гора.

– Чо, испужался? Так, зря ты это! Меня зовут Петр. Можно просто Петруха… Давай, поднимайся скорее!

Бывший маг с кряхтением выполз из под шинели и наткнулся на застывшего во входе солдата…

– Слышь, рама в небе воет?! – Петр со злобой кивнул вверх. – Значит, немец скоро попрет… Винтарь то с собой захвати, или чем других фрицев встречать собрался?

Килиан недоуменно заметался по землянке, пытаясь понять, чего же такое ему надо взять с собой. «О, Митра, нож что-ли? – перебирал он свои немногочисленные пожитки. – Может вон тот ящик? Каиново отродье! Что же это за винтарь!».

– Держи! – усмехнувшись, Петр протянул ему длинную деревянную палку, обитую железом. – Совсем что-ли мозги отбили? Так, наши это могут. Имя то свое хоть помнишь?

– Кирьян, я! – схватив протянутое оружие, пробормотал Килиан.

Двигаясь по извилистому окопу, он старался не отставать от Петра, который, как оказалось, был командиром его отделения.

– А, вот я снова на войне, – еле слышно, словно молитву, шептал Килиан. – На этой проклятой войне…».

– Чего там бормочешь про себя? – неожиданно обернувшись, спросил Петр. – Молитву? Верующий что-ли?

– Э-э, – не зная что ответить, растерялся Килиан.

В этот момент раздался противный ноющий звук, быстро к ним приближавшийся.

– Мины! – не своим голосом взревел Петр, вжавшись в стенку окопа. – Вниз, дурак! Вниз!

Про обстрел позиций противника каменными шарами из катапульт Килиан не только слышал, но и не раз ощущал на себе, поэтому мгновенно бросился на землю.

– Хм. Удивили! – бормотал Килиан, упираясь носом в землю. – У нас бывало, если говорит королевское требуше…

В этот самый момент раздался оглушительный взрыв. Поднявшиеся в небо земляные комки, куски дерева, раскаленные осколки металла через мгновение накрыли лежащих в окопе людей. Выпучив безумные от ужаса глаза, Килиан часто-часто дышал.

– Эх, деревня! – засмеялся Петр, размазывая по лицу грязь. – Испужался?! Зря! Считай, нонче они и не стреляли, так баловались. Давай-ка, подымайся! Кажись, началось.

Килиан, до сих пор хватая ртом воздух, медленно встал и прислонился к кромке окопа. Некоторое время, тараща с опаской глаза, маг смотрел вперед, пока вдали не показались размазанные черные фигуры. «Похоже, повозки с самострелами перед собой катят, – размышлял он, оперируя старыми воспоминаниями. – Только что-то ни флагов, ни конницы не видно. Сбоку что-ли обходят?!».

– Один, второй, третий, – вслух считал Киилан, шустро приближавшиеся повозки. – Двенадцать всего!

– Нам паря и этого хватит! – почему-то угрюмо проговорил Петр, старательно туша и пряча маленький окурок. – Раскатают. Как пить дать, раскатают! Без артиллерии, с одними этими пукалками (он с презрением кивнул на двух бойцов, суетящихся рядом с необычно длинным ружьем).

Килиан чувствовал, как вокруг нарастает возбуждение. Ноги внезапно потеряли чувствительность, казалось из них вынули кости и взамен набили вату. Вдобавок захотелось пить; язык покрылся пылью, а на зубах противно скрипел песок.

Со стороны горизонта шел страшный скрежет. Черные повозки выросли в размерах и Килиан с ужасом узнал в них те огромные железные механизмы, так поразившие его раньше. То, что в свое время казалось лишь величественной грудой застывшего металла, теперь надвигалось прямо на него.

Вот один, дальше всех вырвавшийся вперед, задрал длинный хобот и, окутавшись беловатой пеленой, выстрелил. Чуть позже открыл огонь второй, потом заговорил третий. Гулкий грохотсотрясал воздух! Через мгновение перед окопами выросла сплошная стена взрывов.

– Пехоту. Пехоту отсекай! – сквозь грохот доносился чей-то приказ. – Бронебойщики по танкам огонь!

Оглохший Килиан, старательно косясь на своего соседа, передернул какой-то рычажок и, закрыв глаза, выстрелил. Больно лягнувшая его винтовка чуть не выскочила из его рук.

– Чертов олух, куда палишь?! – заорал ему прямо в ухо озверевший Петр. – Фрица, фрица выцеливай!

Мелкие, совсем крошечные фигурки суетливо бежали прямо за танками. Время от времени они падали, потом вставали и бежали снова, затем опять падали. Килиана заразило какое-то безумие. Он, как и все, что-то кричал. Заряжал винтовку, целился и стрелял. «Убить, убить, убить!» – стучало в его мозгу. Он доставал из подсумка очередной патрон и винтовка оживала снова. Весь огромный, прежде казавшийся ему таким красочным и прекрасным, мир в этот момент съежился и превратился в маленький, еле видный, живой кусочек… Глаза нацеливали винтовку на очередную серую фигурку.

– А-а-а-а-а! – недалеко кто-то, как резанный, заверещал. – Братцы, обошли! Танки сзади!

Потянувшись за очередным патроном, Килиан опешил… Чадя и отфыркиваясь, словно подраненный зверь, танк медленно взбирался по брустверу. Только сейчас Килиан по настоящему осознал, насколько был огромен и страшен этот механизм. Два роста в высоту, два в ширину, разбрызгивая отвердевшие комья земли, он навис над окопом. Угловатая башня, угрожающе шевелила толстым хоботом, высматривая очередную жертву.

Извиваясь змеей под танк скользнуло тело Петра. Вдруг, выпустив сизую струйку дыма, машина ожила. Грозно ревя, она стала медленно проворачиватьсяна своем пятачке. Многотонный танк без всякого труда сминал стенки окопа, наполняя его земляной жижей.

Сделав несколько кругов, танк на мгновение замер и несколько раз выстрелил из орудия… Килиан, сжимая бесполезную винтовку, беспомощно оглянулся. Вокруг царил ад! Гулко ухали взрывы, засыпая пространство осколками. Сводил с ума противный свист вражеских минометов, посылавших в стороны оборонявшихся очередной снаряд, где-то еще продолжал огрызаться пулемет… Длинные извилистые окопы, прежде казавшиеся надежным убежищем от любой напасти, превратились в неглубокие канавки, которые без труда перепрыгнет и ребенок.

Килиан с трудом выплюнул из пересохшего рта застывшую пыль и со злостью прошептал:

– Да, сколько же можно прятаться?! Умру? Ну и что! Лучше так, лицом к лицу!

Бросив оружие, он медленно пополз в сторону надвигавшегося танка. Остервенело загребая руками опаленную землю, Килиан почти добрался до него, как пулеметная очередь прошлась по его груди.

Перед глазами все плыло… Килиан чувствовал, как с кровью его покидают последние силы. Вскинутые вверх, руки казались неподъемными и норовили снова упасть. Струйка крови осторожно скользнула по подбородку, потом оставила след на шее. Его губы еле слышно шептали, путаясь выдать певучую трель, но раздавался лишь тяжелый хрип. Наконец, сделав над собой усилие, маг произнес:

– Лаариненине котилеинени…

С пальцев ударили молнии, с треском замкнувшиеся в пышущий жаром шар. Руки сразу же обессилено рухнули на землю, а шар нерешительно замер. Воздух вокруг него стал стремительно нагреваться, приводя в движение все новые и новые потоки. Через несколько секунд на месте лежащего красноармейца вспыхнуло новое солнце, показавшееся наступающей немецкой пехоте в тысячу раз ярче прежнего. Не успевший отъехать танк, как пушинку подбросило и обрушило на землю дождем перекрученных железок.

Немцы оперативно отреагировали на взрыв. Командирский танк сразу же встал как вкопанный около проутюженной линии окоп. Из откинутого люка осторожно высунулась чумазая физиономия и стала в бинокль внимательно осматривать видневшуюся вдалеке лесосеку.

– Имею потери! Огнем противника уничтожена четвертая машина! – пролаял танкист в микрофон, оторвавшись от бинокля. – Повторяю, уничтожена четвертая машина. Особо крупный калибр. Повторяю, на направлении прорыва действует артиллерийская батарея. Предположительно, дивизионный калибр. Есть!

На глазах у изумленной горстки бойцов, собравшихся у бывшего штабадорого продать свои жизни, немецкие танки не только прекратили огонь, но и стали медленно пятиться назад.

– Юра, как там? – тихо спросил комбат, на корточках снаряжая пулеметный диск. – Опять прут?!

– Алексеич, дорогой, танки уходят! – повернувшись, радостно заорал капитан. – Уходят, уходят.