Текст книги "Некромант. Чужая война (СИ)"

Автор книги: Руслан Агишев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 33

Много ли у средневекового жителя было развлечений. Их буквально можно было по пальцам пересчитать: принародная казнь и приезд бродячих артистов. Вот и на этот раз выступление скоморохов собрало большую толпу. Кого здесь только не было: и нищие, жаждущие залезть какому-нибудь простаку в карман, и ремесленники, с любопытством озиравшиеся по сторонам, и бравые гвардейцы, высматривавшие себя подруг на вечер, и даже заносчивые аристократы, с презрением взиравшие на собравшихся.

В само центре дворцовой площади бесновались паяцы, выделавшие неподражаемые выкрутасы, и плыл красивый и чистый голос.

– Ой, вы, красны девицы и сильны хлопцы!

Ой, вы, почтенные матроны и отцы!

Позвольте рассказать вам историю,

Историю страшную и невиданную!

Во времена давние и далекие,

Во времена страшные и ужасные!

Жил в славном королевстве Китонском,

Великий и ужасный маг Фариан.

Знал он заклинания смертельные,

Имел артефакты мощные!

Не было во всем Китоне для него равных,

Не было сильных супротивников!

Выйдет бывало Фариан силой похвастаться,

Магию свою честному народу показать!

Молнии небо темное рвут,

Вихри по улицам кружат!

Была у него тайна заветная,

Тайна от всех скрываемая!

Перстень он имел хитрый,

Перстень со слезой Драконьей!

Силу неимоверную он давал,

Силой немереной наделял!

Сказочная мощь из него сочилась,

Могута безумная рвалась!

– Кто-то по дороге едет, – встрепенулся капитан, осторожно высовываясь из-за мощного дуба. – Можно у них спросить.

– О чем? – засмеялся принц. – А не подскажите ли вы нам, как найти осужденного преступника, Килиана Барториуса?

Настолько явная издевка сквозила в его словах, что магистр невольно нахмурился.

– Зря вы паясничаете, Ваше высочество, – менторским тоном проговорил Зенон. – Господин капитан высказал очень здравую мысль. Однозначно ясно, что здесь произошло какое-то сражение и судя по оставшейся картине оно было очень сильным! Такое событие точно не могло пройти мимо местного правителя.

Маг вслед за капитаном также выглянул из-за дерева.

– Если вы посмотрите внимательно, то можете заметить, что люди в повозке одеты в некое подобие формы, – вновь продолжил магистр в своей учительской манере. – Скорее всего, они служат у этого правителя и в курсе, что именно здесь произошло!

До этого внимательно слушавший его капитан мгновенно сориентировался:

– Люк, отдай свой меч! Сейчас мухой к этим людям. Поспрашивай их, может они и знают чего о нашем Килиане!

В этот момент обиженно заревел Ханс:

– Командир, а почему не я?

– Ты себя хоть в зеркало видел? – буркнул ему в ответ дель Като. – С твоей рожей только закоренелых убийц в городской тюрьме пугать! Думаю, вряд ли кто устоит! А Люк, хоть и плут по своей натуре, но лицом вышел…

– Я тоже с ним пойду! – тоном не терпящим возражений заявил вдруг Краен. – Хватит мне тут сопли подтирать!

– Хорошо, Ваше Величество! – почему-то быстро и без всяких возражений согласился капитан. – Люка должен кто-то подстраховать и пусть вы будете этим человеком. Все, хватит разговоров!

Повозка, медленно выплывавшая из-за поворота, внешне практически ни чем не отличалась от тех, которые использовали китонские крестьяне. Здесь были те же деревянные колеса, грубо сколоченные ложе, многочисленные кожаные ремни и ни одной железки. Лишь сидящие в повозке люди грубо выделялись из общей картины: они совершенно не походили на вечно забитых и от всего шарахающихся крестьян. У этих рожи были чересчур наглые и сытые, особенно у того, кто сидел спереди. Возница был похож на борова, которого обрядили в человеческое платье и заставили погонять лошадей. На его пухлом теле едва сходился какой-то диковинный кафтан, на рукаве которого виднелась красновато-черная повязка.

– Гляньте, хлопцы, яка странная парочка! – усмехнулся жирный возница, натягивая вожжи. – Здоровяк и гарный парубок, ну прям девица красная! – при этих слова он кивнул на Краена. – … Вот бы его обер-лейтенанту Винцу отвести?! И ему было бы развлечение, да и нам точно премия перепала бы!

В ответ раздался мощный хохот трех здоровых глоток. Сидевшие в повозке мужики так громко ржали, что напугали даже лошадей.

– Ни слова, Ваше высочество! – незаметно прошептал Люк. – Не говорите ни слова! Я знаю, как разговаривать с этим отродьем.

Принц лишь с силой сжал кулаки, непроизвольно покраснев при этом.

– Здравствуйте, добрые люди! – почтительно поздоровался Люк, с трудом придавая своему лицу благоговейное выражение. – А не скажете ли вы двум бедным путникам, двум сирым погорельцам, как до города добраться к родственникам?

С людьми в повозке случилась настоящая истерика.

– Слышишь, Мыкола! – наконец-то, заговорил одни, едва отойдя от буйного смеха. – Он назвал тебя добрым человеком! Мыкола – добрый человек! … Нет! Я это точно расскажу нашим!

Вдруг прямо перед его носом нарисовался огромный волосатый кулак и сразу же грозно пробурчал его владелец:

– Ты, это видел? Запомни получше!

Из задней части повозки поднялся здоровенный мужик, рядом с которым, наверное и медведь, был бы показался всего лишь его младшим родственником.

– Ну-ка! – гаркнул он, спрыгивая на землю. – Сейчас я покажу вам добрых людей! Чего, черви земляные, совсем забыли как надо обращаться к представителям доблестной германской армии и великого вождя Адольфа Гитлера? Ты, морда, чего так уставился?! Показывай свои бумаги!

Растерянность лишь на мгновение мелькнула на лице у Люка, но он быстро почувствовал, как надо себя вести. Выражение на его лицо поменялось столь стремительно с благостного и постного на крайне испуганное, что этому мог бы позавидовать и профессиональный актер. Спина быстро выгнулась дугой.

– О, благочестивый стражник! – в его голосе сквозил настоящий страх. – Прости нас! Мы погорельцы и у нас нет с собой нет никаких бумаг, но мы с настоящим почтением и благоговением относимся к твоей очень тяжелой и почтенной работе. Прими от нас в знак нашего безграничного уважения небольшой подарок. Это все, что у нас осталось от нашего имущества, но мы с радостью пожертвуем все, чтобы ваше королевство крепло и богатело!

В его руке, словно по мановению волшебной палочки, появилась небольшая золотая монетка, слегка надкусанная по краям. Он поклонился еще сильнее и нерешительно вытянул руку в сторону здоровенного бугая. Люк был уверен, что прием, который в Китоне был верным способом поладить с местной стражей, будет с радостью воспринят и здесь.

Однако, реакция стражников оказалась совершенно иной. Начавшийся было по новой ржач мгновенно прекратился, едва они увидели, как в руке Люка сверкнул желтенький кругляшек. Как встревоженные тараканы мужики посыпались из повозки и взяли в кольцо двух путников.

– Смотри, командир, у него золото! – первым удивленно воскликнул Мыкола, своей огромной ручищей схватив монетку. – Золото! Ей, Богу, золото!

– Ну-ка, разойдись! – растолкал всех невысокий человек, в темной пилотке. – Михай, возьми их на прицел! Чего встали, как бараны?! Дай сюда монету!

Люк, продолжая испуганно щуриться, незаметно для остальных толкнул принца в бок и показал тонкое жало кинжала, хищно выглянувшее из его рукава.

– Точно золото! – удивился начальник. – Это интересненько получается. Смотрите, робятки, мы с вами встретили на дороге каких-то подозрительных людей, одетых в непонятно что. Говорят они в добавок как-то непонятно и не по нашему. Правильно я говорю, Михай?

Остальные и даже туповатый Мыкола, радостно и понимающе загалдели, полностью соглашаясь с мнением своего начальника. Они уже давно поняли, что он собирался сделать.

– Как говорит обер-лейтенант Винц, подозрительный человек – это кто? – с улыбкой спросил он своих товарищей и сразу же сам и ответил. – Подозрительный человек – это партизан или подпольщик! Вы поняли?

Происходящее для Люка не было особым сюрпризом. При возвращении с какой-нибудь слишком шумной попойки в городе, ему случалось встречаться с честными стражниками из городского патруля, которые ни в какую не брали предложенные деньги, или с не менее отпетыми проходимцами, желавшими в добавок к твоим деньгам забрать еще и твою жизнь. «Похоже, нам не повезло – мы встретили настоящих подонков! – со злобой подумал он. – Эти точно не отпустят! Прирежут, как пить дать!».

– И что мне с вами прикажете делать? – с милой улыбкой обратился начальник теперь уже к путникам. – Что я, как честный начальник полиции, должен с вами сделать? Может вас прямо здесь расстрелять? Или может быть арестовать вас и отвезти в город, к обер-лейтенанту Винцу?

В этот момент принц, стоявший как статуя, вдруг спокойно произнес, глядя прямо в глаза начальнику полиции:

– Ты слишком много говоришь! Ты должен был сделать вот что!

Его рука выстрелила вперед и с противным чавканьем пробила грудь, закрытую в темный мундир. Начальник полиции, скосив глаза вниз, с удивлением лицезрел кровавый ошметок, который принц медленно вынимал из его нутра.

– А-а-а-а-а! – взорвался писклявым криком Мыкола, который, позабыв про винтовку, начал бестолков размахивать своими ручищами. – А-а-а-а-а! Господи! А-а-а-а-а!

Другие двое полицаев оказались лишь чуть сообразительнее и быстрее, чем их туповатый друг. Они успели даже приподнять оружие, когда острый клинок с силой вспорол им горло. Заливая кровью пыльную дорогу, они свалились бесформенными мешками на землю.

– А ты, куча дерьма, хочешь еще потоптать землю? – громко засмеялся Краен, лениво отмахиваясь от кулаков Мыколы. – Дать тебе еще пожить?

С края леса уже бежала на помощь вся их остальная команда. Капитан с Хансом, размахивая мечами, неслись гигантскими прыжками. Следом за ними едва поспевали оба мага.

– Ваше Величество, Ваше Величество, не трогайте его! – стараясь, чтобы его услышали, магистр орал изо всех сил. – Он нам нужен живым!

Чуть замешкавшись с ударом, принц вместо испуганной рожи здоровяка снес деревянные борта повозки.

– Живи, каинское отродье, – с шумом выдохнув из себя воздух, пробормотал Краен. – Сел! Быстро! На землю! – сразу же начал кричать он на последнего полицая.

Огромный бугай с кулаками с голову ребенка как послушный бычок сел прямо посередине дороги и с надеждой стал смотреть на новые лица, которые, как ему наверное показалось, были более дружелюбными.

– Ну, Ваше Величество, вы даете! – присвистнул от удивления капитан, глянув на рваную дыру в груди одного из трупов. – Рукой?! Обыкновенной рукой!

Горделиво выставив вперед ногу, принц выглядел в этот момент очень воинственно. С него вполне можно было писать картину известного военноначальника, только что вернувшегося с поля боя. Когда-то изысканное в своей простотеплатье у его было вымазано в крови и кусочках чужой плоти. «Он слишком быстро меняется, – с тревогой смотрел на него Синко дель Като. – Какая к Каину неделя! Все может случиться в течение нескольких дней! Надо срочно найти этого изгнанника».

– Эй, ты куча дерьма! – нетерпеливо пнул безмолвного пленника капитан. – У нс есть к тебе некоторые вопросы. Если ответишь на них, то поживешь еще немного! А если будешь молчать, то Его Величество займется тобой лично! Мы ищем одного человека… Не так давно он был на этом самом поле! – капитан энергично ткнул пальце в землю. – Ты что-нибудь знаешь о нем?

Здоровяк, щуря испуганные глаза, резко замотал головой, словно пытаясь что-то сказать в свое оправдание.

– Так, ты знаешь или нет? – распалялся капитан, наклоняясь к самому его лицу.

– Знаю, знаю, господин начальник! – торопливо, захлебываясь от возбуждения, заговорил Мыкола. – Робяты бают, что партизан было тут до чорта! Все оружны. – Он что-то попытался изобразить на своих пальцах, но запутавшись, бросил. – Много их тут побили. Мы несколько дней трупы хоронили!

Магистр с капитаном переглянулись. В глазах одного надежда потухла, а второго – еще теплилась.

– Кого-нибудь живым взяли? – с напряжением в голосе задал вопрос маг.

Бугая замолчал, начав ожесточенно чесать свою сильно бритую макушку. Он морщил лоб, часто моргал веками.

– Был, вроде один! – наконец, выдал он после продолжительной заминки. – Я того дня на кухне дежурил и как раз бачки выносил, когда в подвал понесли какого-то мужика… Только бесполезно все это! Разгромили наш батальон партизаны! Рассказывали потом, что советы чуть не дивизию пригнали!

– Я чувствую, что он жив и полон здоровья! – оттащив опустившего голову капитана, втолковывал ему Зенон. – Надо добираться до других, до тех, с кем они воюют. Там и поищем Килиана!

– Хорошо, – пробормотал капитан, отводя взгляд. – Выйдем завтра с утра, а сегодня сделаем привал. Надо восстановить силы, да и припасы в повозке нам будут очень кстати. И еще один момент, господин магистр.

Дель Като взглядом показал на Краена, который заинтересованно рылся в груде добычи.

– Его Величество весь в крови, – проговорил он. – Но похоже его это совершенно не заботит! Надо что-то сделать с его одеждой. Я, конечно, могу приказать моим солдатам, но они очень плохо это воспримут. Может пошлем вашего ученика?

Зенон в ответ понимающе кивнул:

– Думаю, с Мариоттом проблем не будет. Он, конечно, себе на уме, но особой спесью никогда не отличался. Я разберусь!

Магистр сразу же взглядом нашел молодого мага, который с каким-то отстраненным видом пялился убитых полицейских.

– Мариот! – крикнул он, привлекая внимание ученика. – Здесь где-то протекает речка. Ты бы сходил туда за водой, а то наши бурдюки совсем пусты.

Тот, оторвав глаза от мертвых тел, посмотрел на Зенона.

– Заодно, захвати с собой платье Его Высочества, – продолжил старый маг. Его нужно слегка почистить.

Внимательно наблюдая за лицом своего ученика, магистр не заметил на нем ни капли неудовольствия таким поручением. Казалось, даже наоборот, Мариотт был счастлив хоть ненадолго покинуть своих путников и побыть вдали от всего этого ужаса, который сопровождал последние дни их компанию. Он мгновенно кивнул, пробормотав «да, учитель» и бросился собирать фляжки.

До речки Мариотт добирался довольно долго. В действительности, она оказалась довольно далеко, и кто-нибудь не местный давно бы уже заблудился, но маг водной стихии мог почувствовать воду за сотни лиг.

Радость, с которой он воспринял предложение Зенона, объяснялась довольно просто. Мариотт, долгое время находившемуся в практически тепличных условиях, жизненно необходимо было время, чтобы побыть одному и разобраться в себе. Поэтому именно сейчас, вышагивая по еле заметной тропинке, он был полностью погружен в себя, в свои размышления. «Они совсем сошли с ума! – билась в его сознании мысль. – Этот спесивый капитан, наш мудрый до тошноты магистр – они же не понимают, что нас ждет дальше! О, благословенный Митра, еще маленько и наследник превратиться в монстра. Он же нас всех сожрет, не оставив и косточек!».

Лишь когда показалась небольшая речушка, протекавшая в глубоком укрытом со всех сторон деревьями русле, Мариотту стало чуть-чуть легче. Вода, ставшая его родной стихией с самых первых дней в магической школе, всегда действовала на него успокоительно; подействовала она и сейчас. Маг сел на берег и опустил ноги в протекающую воду. Глаза внимательно следили за проплывающими мимо ветками и листками, за пошмыгавшими мимо крошечными рыбешками. Незаметно для себя он все глубже и глубже погружался в мягкую магию воды, которая осторожно, словно любящая мать, окутывала его своими сетями.

Маг уже давно выпустил из рук свои пожитки и сейчас медленно сползал в воду по скользкой глине. Речка ласково принимала в свои прохладные воды разгоряченное долгой ходьбой тело: вот исчезли из виду колени, за ними последовал широкий пояс с небольшим кинжалом, потом тело погрузилось в воду по грудь и, наконец, на поверхности осталась лишь голова.

Такая мягкая и ненавязчивая магия, которая скрытно и исподволь поглощала мага, всегда являлась отличительной водяной стихии. Учителя и преподаватели магических школ и академий всякий раз предупреждали тех юнцов, которые избрали себе эту стихию для специализации, о ее опасности и противоречивости. Считалось, что стихию воды нельзя было выбрать просто по своей прихоти, так как она просто сама не примет такого начинающего мага. Если огонь или воздух, можно было покорить напористостью и даже жестокостью, то вода оставалась уделом угрюмых одиночек, склонных к мечтательным прогулкам вдали от суеты.

Мариотт был именно тем самым угрюмым одиночкой, который никогда не любил пышных компаний и застолий. Для него всегда самым излюбленным занятием оставалось копание в пыльных манускриптах королевской библиотеки или любование за неспешным течением могучего Ориона, крупнейшей реки Китонского королевства.

Течение осторожно подхватило невесомое тело и попыталось его унести. Голова исчезла под водой. Вдруг, место, где исчез Мариот, забурлило: огромные пузыри поднимались с глубины и с шумом лопались на воздухе, странное зеленоватое свечение осветило всплывающий из воды темный силуэт. Мага, словно мощным взрывом, подняло вверх и со страшной силой выбросило на берег.

Оглушенный и растерянный он пытался приподняться, но его ноги скользили на мокрой земле. Наконец, Мариотт оставил бесплодные попытки встать и на четвереньках отполз от берег подальше, вглубь леса.

– Что это такое? – с ужасом пробормотал он, обращая внимание на свой плащ. – Что?

Почти напротив сердца разгоралось непонятное зеленоватое свечение. С каждой секундой оно становилось все сильнее и сильнее. Казалось, еще немного и странный свет прожжет плащ насквозь. Однако, никакого жара Мариотт не чувствовал. Единственное, что он испытывал в этот момент, был животный страх. Маг лихорадочным движением сбросил с себя плащ и с еще большим ужасом обнаружил, что свет исходил не из плаща, а из потайного кармана на его платье.

– А-а-а-а-а! – заверещал он, следом за плащом сдергивая и свой кафтан. – Прочь, прочь!

Свечение прекратилось, едва он избавился от своей верхней одежды. Она бесформенной грудой валялась у самого берега, и ничего ужасного с ней не происходило. Вдруг, Мариот подозрительно огляделся по сторонам, как будто кто-то следил за ним и ожидал удобного момента, чтобы напасть. Потом он также на четвереньках, даже не пытаясь встать на ноги, подполз к своей одежде и стал осторожно искать что-то в кармане.

– Вот он! – с восторгом сжимал он небольшой перстень, искрившийся в лучах солнца. – Как же ты чудесна слеза Дракона!

Прозрачный каплевидный камень на перстне продолжал слегка светиться и мощными толчками отдавать свою силу новому хозяину.

Глава 34

Молоденькая учительница, поправив белоснежную блузку, торжественно произнесла:

– Дорогие ребята, сегодня наш с вами урок литературы посвящен одному из самых важных дней в календаре любого гражданина нашей страны – девятому мая, дню великой победы над немецко-фашистскими захватчиками, дню скорби и радости. Мы с вами договорились, что каждый из вас приготовит к сегодняшнему дню небольшое сообщение о той страшной войне. Кого мы послушаем первым? Ты, Олечка, хочешь нам что-то рассказать?

К доске вышла крошечная девочка с огромным ярко-алым бантом и начала читать с небольшого тетрадного листка.

– Я хочу рассказать о своей бабушке, Антонине Степановне Кирилюк, которую почти в самом начале увезли на работу в Германию, – звенел по классу детский голосок. – За годы войны с территорий СССР, оккупированных фашисткой Германией, было угнано на принудительные работы более пяти миллионов человек, из которых вернулось лишь треть. Содержание советских граждан в Германии было очень плохим, так как фашисты не считали их за людей и обращались, как с дикими животными.

Колонна автомобилей въезжала в деревню, громко сигналя, словно давно ожидаемые гости. Жители еще только выглядывали из окон, спросонья тря глаза, как единственная дорога из деревни была перекрыта солдатами.

– Вы выставили заслон? – брезгливо поднося к носу надушенный платок, спросил офицер подбежавшего к машине капрала.

– Так точно, господин обер-лейтенант! – рявкнул, вытягиваясь как на плацу, капрал. – Я направил двух солдат с пулеметчиком вон к той высоте. Оттуда прекрасно просматривается дорога в обе стороны.

Обер-лейтенант слегка привстал с места, чтобы разглядеть, куда махнул рукой его подчиненный.

– Смотрите, Кранке! – с угрозой посмотрел он на капрала. – Ни один из этих скотов не должен уйти! Германия остро нуждается в рабочих руках, и мы не имеем права упустить даже одного из этих животных! Пусть начинают!

Козырнув Кранке побежал к грузовикам, где через несколько секунд стал раздаваться его зычный ор:

– Построиться! Шевелитесь, шевелитесь, баварские задницы! А тебе, толстяк, нужно особое приглашение?!

Из грузовика стали быстро выпрыгивать и строиться солдаты. Последним слезал полный пехотинец, внушительный зад которого целую секунду висел на заднем борту грузовика.

– Жирный кусок дерьма! – не смог пройти мимо такого капрал. – Что ты там возишься? Ждешь, когда русские сами к тебе придут?

Дождавшись, когда тот встанет в строй, он строго обвел солдат глазами и начал орать:

– Деревню обыскать! Всех жителей вывести на улицу! Вперед, марш!

Через мгновение солдаты бросились в рассыпную по всей деревне. Они врывались в дома и пинками выгоняли всех на улицу. Немощных стариков и старух за руки и за ноги выкидывали из домов, где их подбирали сердобольные соседи.

Вскоре перед запыленным автомобилем уже стояла толпа жителей, а люди все шли и шли.

– Скоро уже? – недовольным тоном спросил обер-лейтенант. – А то так, мы до вечера здесь просидим.

– Еще несколько минут, господин обер-лейтенант! – ответил капрал. – Пара домов осталось. Здесь так много земли, что эти свинья живут очень раскидисто.

– Вот-вот, Кранке! Здесь слишком много земли! И это в то время, когда добропорядочный бюргер страдает от тесноты и нехватки хорошей пашни, – оживился офицер. – Ничего, мы здесь наведем порядок! Так, хватит ждать! – наконец, не выдержал он, открыв дверцу автомобиля. – Я начну говорить. Пусть переводят дословно!

Вдруг, совсем рядом кто-то жалобно заголосил. Недовольно поморщившийся офицер обернулся и увидел, как какая-то старуха с воплями цепляется за солдата, который вел молодую девушку.

– Что же ты, ирод, делаешь? – плакала она, преграждая солдату путь. – Куда ты тащишь мою кровиночку?

Увидев какое лицо стало у обер-лейтенанта, капрал быстро добежал до старухи и пинками отогнал ее.

– Пошла прочь, старая ведьма! – буркнул он на нее. – Что бы я больше тебя здесь не видел!

Толпа людей заколыхалась, словно бурлящая вода в весенней плотине. Несколько крепких мужиков пытались было помочь старушке, но родственники гроздями повисли на них.

– Жители деревни! – офицер поднялся на капот автомобиля. – Немецкое командование извещает вас о начале набора молодых мужчин и женщин на работы в Германию. Вам выпал чудесный шанс побывать на территории Великой Германии! Вы узнаете, как нужно эффективно трудиться, как следует организовывать трудовой процесс на сельскохозяйственных и промышленных предприятиях. Тот, кто своим прилежным и исполнительным трудом хорошо себя зарекомендует, будет допущен к работе на современной немецкой технике и в последствии вернется домой настоящим мастером.

Великий фюрер германского народа Адольф Гитлер предоставляет вам уникальную возможность внести свою посильную лепту в достижении скорейшей победы над еврейско-коммунистической заразой! Спешите записаться, и ваш правильный выбор будет замечен и оценен по достоинству!

Толпа вновь всколыхнулась и выплюнула из себя крупного, кровь с молоком, мужика. Сделав вперед шаг, он нерешительно замялся, с некоторым страхом смотря на офицера.

– Я Степан, – невнятно произнес он, комкая ручищами свою шапку. – Это…, а кормить там будут?

Обер-лейтенант, усмехнувшись, ответил:

– Все, кто поедут на работы. Будут получать полноценное трехразовое питание, включая утренний и вечерний кофе с бутербродами. Вам обеспечат квалифицированную медицинскую помощь, выдадут рабочую одежду. Вы в полной мере познакомитесь с немецким порядком!

– Три раза?! Это хорошо! Я люблю покушать, – глупо заулыбался Степан. – А, Анютку Митронину, заберете, а то мне скучно будет?

Со скабрезной ухмылкой он показал пальцем на молодую девушку, которую пыталась у солдат отбить старуха. Девушка стояла с самого края толпы, закутавшись в длинную шаль. Однако, ни стиранный-перестиранный сарафан, спадавший до самых пят, ни плотно укутавшая ее шаль, совершенно не скрывали достоинств ее фигуры.

Проследив, куда показал пальцев первый доброволец, офицер в восхищении забормотал:

– О! Вот это экземпляр! Это же просто сокровище, бриллиант, который просто требует, чтобы его огранил опытный ювелир!

Прищелкивая языком, он подозвал капрала.

– Ее отдельно от всех. Лучше в мой автомобиль, – негромко приказал он. – остальных в грузовики.

– Так точно, господин обер-лейтенант! – козырнул капрал. – Все сделаем в лучшем виде!

Развернувшись к солдатам, капрал закричал:

– Молодых мужчин и женщин грузить в грузовики! Старое мясо, гнать обратно! Выполнять!

Сразу же, как замолкли его слова, в толпу бросилась часть солдат, прикладами начавшаяся отделять подходящий контингент. Люди такому напору практически ничего не могли противопоставить. Здоровые мужики уже давно были на фронте, а оставшиеся на звание настоящего вряд ли бы стали претендовать. Кто-то из них, как Степан, всю призывную кампанию просидевший у мамки в погребе, сам, добровольно лез в грузовик, а кого-то браковали, как увечного.

В деревне стоял страшный ор. Девчонок, едва закончивших школы, молодых женщин отрывали от родителей и закидывали в кузов. Следом заталкивали мальчишек и парней, в свое время не попавших под призыв.

– Давай, давай, молоденькая свинка! – весело гоготал толстый солдат, хлопая по спине очередную залезающую в кузов девчонку. – Жирненькая, упитанная, просто загляденье! Как думаешь, Ханс, если я попрошу капрала, он даст мне ее на часок?

Его сосед, выполнявший те же самые движения, ответить ни чего не успел, так как сзади, под страшный гомон незаметно подобрался капрал.

– Ты что это там сказал? – возмущенно стал орать он. – На часок?! Тебе?! Я тебе, пожиратель сосисок, могу доверить вон только тех! – капрал махнул рукой в сторону сгрудившихся заплаканных стариков и старух. – Иди и выбирай себе какую-нибудь старую мегеру! Все, хватит ржать! По машинам!

Солдаты быстро затолкали оставшуюся молодежь и запрыгнули следом сами. Заголосившие родственники бросились было к бортам автомашин, как поверх голов раздались автоматные очереди. Люди попадали в пыль, закрывая головы руками.

Все эти выстрелы, раздающиеся из деревни, Килиан наверное мог бы и услышать, если бы шел чуть быстрее. Однако, он был весь погружен в себя и совершенно не обращал внимание на все то, что его окружало. «Вот, значит, о чем говорил учитель?! – не мог прийти в себя маг. – Вот о каком таинстве шла речь в тот день».

Сейчас Килиан точно знал, что должен делать. Все, что с ним произошло за последние дни, начиная со времени изгнания, превратилось из огромной разрозненной мозаики в четкую картину. Прошлые события – первый опыт оживления, обвинительное заседание Верховного Конклита, переход в новый мир, страшная война и, наконец, встреча с ней – все это предстало, как звенья одной цепи. «Я так долго страдал! – с восторгом думал он. – Один! Все время один, как растущий в поле цветок. И вот это случилось! Я встретил ее! – на лице промелькнула легкая улыбка. – Я так страшно долго ждал! Все эти долгие годы одиночества. Только теперь я понимаю, что все это время не жил полной жизнью! Это был долгий и тяжелый сон, который, к счастью, закончился».

Ее лицо предстало пред ним как наяву. Милый с горбинкой носик, тонкие темные брови, волнующий взгляд… Он до мельчайших подробностей вспомнил, как первый раз ее увидел. «Осторожный скрип двери, и раздавшийся следом слегка напуганный голос. Потом из полумрака выступила невесомая девичья фигура, которая, казалась, могла улететь прочь от малейшего дуновения ветерка».

В этот момент все его сомнения и неуверенность исчезли, уступив место твердому пониманию цели. «Нужно срочно бежать отсюда, – с тревогой рассуждал он. – Нужно срочно бежать от этой войны, по-дальше! Куда?! Куда бежать?!». Килиан за эти дни прекрасно понял, насколько страшен этот мир, куда забросила его судьба. Воспитанный на сказках о рыцарском великодушии к побежденному, о традиционном милосердии к оступившимся, маг ужаснулся при виде открывшихся ему картин – расстрелянных пленных, страшных пытках. «Нет! Этот мир слишком ужасен, чтобы здесь можно было спрятаться! – убеждал он сам себя. – Прочь отсюда, прочь! Немедленно прочь».

Путь, по которому пошел данный мир, – путь технологий, путь металла и насилия – казался настолько неприемлем для него, что поиск убежища здесь даже не приходил ему на ум. «Значит, решено! – окончательно решил для себя Килиан. – Я возвращаюсь в Китон! Пусть я преступник, пусть я отверженный и всеми презираемый, но там мой дом и моя родина! … Ей там обязательно понравиться. Разве не могут не понравиться густые тенистые леса, которые прохладным пологом окутали полноводные реки и многочисленные озера? Разве не могут не восхищать устремленные в самую синеву неба шпили прекрасных замков и дворцов?».

За столь приятными мыслями он незаметно добрался до того самого укромного местечка, где они с Петром прятались перед броском к линии фронта. Килиан вновь спрятался за густым кустарником, из-за которого открывался прекрасный обзор на деревеньку. Первый же брошенный вниз взгляд его насторожил. Около домов, прежде выглядевших совершенно пустынными, мелькали люди.

– Может на работы какие идут? – пробормотал маг, продолжая внимательно следить за бродящими около домов жителями. – Что-то молодых-то и не видно. Одни старики и старухи!

Он уже понял, что случилось что-то страшное. С шумом пролезая через густые кусты, Килиан уже не заботился о скрытности. Оставляя на острых колючках ошметки штанов, маг за несколько секунд оказался почти у самой околицы памятного дома. Первое, что ему бросилось в глаза, – дверь была распахнута настежь. Около крыльца валялись какие-то шайки, плошки, кружки.

– Что тут случилось? – шептал он, не решаясь войти в дом. – Аня?!

В доме не раздавалось ни звука. Маг медленно шаг за шагом поднималсяпо ступенькам. По рукам непроизвольно заструился огонь. Окутанный багровым маревом он вошел в комнату и увидел, что там царит тоже самое. Все было перевернуто вверх дном!

– Анюта! – не мог поверить он в страшное. – Анюта, это я Киря.

Сорванные древние занавески кучей покрывали сломанный стол. Рядомскособочено стоял трехногий стул. По всему полу валялись какие-то тряпки.