Текст книги "Враг навсегда (СИ)"
Автор книги: Роза Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
– Меня это очень расстроит, – пробормотал он и… отодвинулся от меня, обрывая зрительный контакт.
Я вопросительно посмотрела на него.
– У тебя же теперь мой Призрак. Я хотел бы его иногда навещать, – прочистив горло, пояснил он, отведя взгляд.
– Да, конечно. Я просто так сказала. Вряд ли я куда-то денусь отсюда… – покраснела я.
О чем я вообще думала?
– Не закапывай себя в дела моего отца. Живи той жизнью, что хотела, – посоветовал парень.
Какое-то время мы еще разговаривали на отвлеченные темы, а потом он засобирался.
– У меня еще одна смена. Я буду в баре до двух ночи, – засунув руки в карманы, проговорил Алекс. Потоптался на месте у двери, а потом выдал: – Я не шутил, когда предложил угостить тебя чем-нибудь. Местечко, конечно, не самое фешенебельное, а у меня еще нет опыта, но я могу сделать тебе какой-нибудь несложный коктейль. Там играет классная живая музыка, инди-рок.
– О… Эмм… Я подумаю…
На душе творилось что-то совсем невообразимое. Алекс Торнхилл приглашает выпить? Меня? И что мне делать? Просто прийти или… Нет, глупо как-то. Он же, наверняка, из вежливости.
– «Сундук мертвеца», – напомнил он, натягивая шапку.
– Я запомнила.
– Тогда я пошел.
– Удачи.
Он вежливо улыбнулся уголками губ и покинул квартиру, оставив меня в абсолютно смятенных чувствах.
ГЛАВА 23
АЛЕКС
Сегодня в баре было битком, он, хоть и был все еще стажером, принимал заказы и выполнял все что ему под силу: наливал пиво, другие алкогольные напитки, если позволяло время – смешивал и коктейли.
– Ты молодец! – похвалила Тэмми. – Со всем быстро справляешься, и не паникуешь.
Этим вечером она взяла над ним шефство.
Он немного наврал Диане. В первое свое появление здесь ребята приняли его в штыки. Стоило только ему назвать фамилию.
– Ой, этот холеный мажорчик будет со мной в смене? – ощетинилась тогда Тэмми.
– Он уже не мажорчик, папаша лишил его наследства.
– Да, эта новость на всю Англию гремела. А я-то думаю, что за физиономия знакомая, а твою мордашку по всем каналам в новостях светили, парень, – откровенно засмеялся другой бармен.
– Да он в жизни ничего тяжелее серебряной ложки не держал в руках. Поперебьет нам посуду, поди потом доказывай, что не ты.
– Зачем тебе работа, малыш? Продай свой костюмчик от Армани, и можешь сводить девчонку в кино. И на леденец останется.
По бару раздался смех.
Скрепя зубами, Алекс молчал. И «папашу» проигнорировал, и их стеб. Администратор Рэнди тогда растерялся, не очень хотел идти против всех, Торнхилл это сразу понял. Тогда Алекс сделал попытку противостоять им и не упустить место работы во что бы то ни стало.
– Деньги моего отца не имеют никакого отношения к моим способностям и этой работе, – холодно отозвался он. – А если вы делаете выводы обо мне по «мордашке» в телевизоре, сплетничаете, как бабки на лавке, считаете сколько у меня осталось, и куда я могу повести девушку – то, увы, тут даже нечего сказать, кроме как о вашем явном скудоумии. Взрослые люди полагаются на свое собственное мнение, а не на общие стереотипы о ленивом мажорчике.
– Ого, а малыш-то зубастый. Кусается, – присвистнула Тэмми.
– Ты мне нравишься, – цокнул бармен. – Ты не подумай, мы нормальные. Берем его, ребята?
– Берем, чего ж не взять!
– Значит, ты в деле, Малыш, – выдохнул с облегчением Рэнди. – Но костюмчик от Армани все же дома оставь в субботу. Засрут пивом.
– Тэмми, а какие напитки предпочитают девушки? – поинтересовался между делом юноша, разливая шоты текилы.
– Кого хочешь угостить? Кто-то приглянулся? Смотри, чтоб Рэнди не прознал. Он за это ругает, хотя и поделать ничего не может. Ну тащатся девчонки от барменов, и все тут. Сами из трусов выпрыгивают, тебе и не нужно угощать.
– Да нет же. Я не об этом.
– А что? Серьезно кто-то нравится? Мохито предложи, он слабый. Или вообще без алкоголя. Она сразу поймет, что ты не пытаешься ее тупо споить. Эх, надо было сегодня звать. Через полчаса «Калиостро» играет, это классная группа.
Алекс промолчал, внезапно смутившись, что Тэмми будет подначивать. К тому же, он был в полной уверенности, что Диана не придет.
Но все равно поглядывал на входную дверь. Она теперь живет неподалеку.
На ее месте он бы давно переехал от сумасшедшей Инны. Тетка дико помешана на деньгах, это ее диагноз. Использовала свою родную дочь в своих алчных целях, делала вид, что ничего не подозревала о безумии его отца. Страшная женщина.
Но он понял, что даже если деньги и достанутся каким-то образом ей, то ему, скорее всего, будет наплевать. Он уже полностью абстрагировался от истории с наследством.
Зато теперь из головы не выходила эта цыганская девчонка.
Он усмехнулся, покачав головой.
Последние события их сильно сблизили. Всю жизнь он рвался от нее, как от чумы, всячески избегал. Чтобы просто в одночасье все вверх дном перевернуть. Но самое главное, его неудержимо влекло к ней. К той, кого он предпочитал ненавидеть.
Эти ее пухлые и четко очерченные губы, искусанные и красноватые. Ох, сколько же он гнал себя от мыслей о ее губах! Не счесть.
Свои зудели и чесались, так ему хотелось их попробовать. Давно хотелось. Осознанно, наверное, с того случая на яхте.
… Стоял жаркий август. Мерцал, переливаясь бриллиантами под ярким солнцем, бескрайний океан. Они выбрались на пикник на яхте. Он и отец. Отец тогда сильно увлекся парусным спортом, получил специальные права, чтобы самому управлять судном. Купил яхту.
Для организации пикника взяли слуг. Сначала Алекс даже не обратил внимания, что это были цыганки. Только на яхте, когда уже отплыли, очухался.
Они молча и незаметно сновали туда-сюда в своей мышиной форме с белыми передниками, накрывая на стол и доставая напитки. Они никогда не отлынивали от своих прямых обязанностей, надо отдать им должное. Добросовестно (если можно применить это слово к старшей) выполняли свою работу.
Отец стоял за штурвалом, наслаждаясь погодой, а Алекс, развалившись в ротанговом кресле, следил орлиным взглядом за девчонкой, просто так, от скуки. Прихлебывал лимонад, не упуская ее из виду, отстраненно отмечал некоторые детали ее образа.
Черные густые волосы, на которые он иногда поглядывал украдкой, были убраны в тугую тяжелую косу. Волнистые локоны, вылезающие из косы, слегка растрепались от суеты. Ни грамма косметики, хотя в ее возрасте все девчонки в классе уже малевались. Но черты ее лица всегда были яркими без всяких косметически прибамбасов. Угольные брови вразлет, малиновые губы, темные, как ночь, глаза в обрамлении пушистых ресниц. На загорелом лице несколько ярких веснушек, скулы порозовели от нахождения под открытым солнцем.
Глупо отрицать, что девчонка была очень красивой. И хоть в ней осталось некая угловатость, он почему-то не сомневался, что подрастая, она будет затмевать своих сверстниц.
Нагло рассматривал ее стройные и загорелые ноги, когда она наклонялась над столом, раскладывая еду по тарелкам.
Когда они с отцом перекусывали, они обе деликатно ушли на палубу, ждать, когда они закончат.
– Мы немного постоим на месте. Можешь искупаться, – предложил отец, набивая после обеда трубку.
Не желая вдыхать вонючий дым, он последовал его совету и поднялся наверх. Горилины сразу же отправились убирать все, но младшая появилась около него буквально через минуту. Залившись краской, пробормотала:
– Мистер Торнхилл сказал, что мама справится. Сказал искупаться, у этого атолла чудесная подводная фауна.
– Это он про акул так сказал? – насмешливо спросил, скинув рубашку и оставшись в плавательных шортах.
– А-акул? – ужаснулась девушка и чуть ли не попятилась от него.
Он еле сдерживался, чтобы не засмеяться.
– Ну да, акул.
– Они здесь водятся? Но тогда купаться опасно!..
– Ам! – клацнул челюстью прямо около ее уха, схватив за предплечье.
– Дурак! – она запоздало поняла, что он ее просто разыгрывает.
– В этом будешь плавать? – кивнул на ее форму.
– Нет, у меня с собой купальник, – смутилась она. – Пойду переоденусь.
Отвернувшись от нее, он разбежался и, подпрыгнув на трамплине, почти бесшумно вошел в воду. Плавал и нырял, наслаждаясь в такую жару спасительной прохладой океана. Не думая о том, чем там занимается отец вместе с горничной. Просто не думал.
Через несколько минут увидел из воды, как девчонка боязливо встала на краешек в красном бикини, не решаясь спрыгнуть. Сначала вдоволь поразглядывал ее ладную фигурку в купальнике. Потом, обплыв яхту, тихо поднялся по лесенке и бесшумно подошел к ней. Когда она обернулась и увидела его, было уже поздно. Завизжав, бросилась прочь с трамплина, но не успела. Подбежав к ней и с разбегу крепко обхватив руками, он бросился вниз. Прямо с ней.
Задохнувшись, сумасшедшая девица судорожно вцепилась в его плечи ногтями, впиваясь в кожу до боли, ногами обхватила торс. Как будто это могло спасти ее от падения. Удар воды он принял на себя, а она еще и добавила ему, как следует лягнув под водой.
– Торнхилл, ты мерзавец! – завопила, отплевываясь водой, едва они вынырнули на поверхность в нескольких сантиметрах друг от друга.
Он лишь в очередной раз засмеялся над ней, ему нравилось доводить ее и видеть рассерженной.
– Я тебя точно убью! – она попыталась потопить его, обхватив шею юноши руками.
Но он потащил под воду и ее тоже. Так они резвились и догоняли друг друга в воде, у крохотного атолла только и был слышен их смех.
– Это же не страшно. Попробуй сама.
– Нет, ты меня опять столкнешь! Ты всегда так делаешь! – не соглашалась Диана.
– Не буду больше трогать, обещаю.
– Мне страшно. – Упертая девчонка.
– Да там не высоко, не дрейфь. Не думал, что ты трусиха.
Он ее откровенно подначивал и, как и думал, она тут же клюнула на наживку.
– Я не трусиха.
– Так докажи.
– Вот и докажу.
Но на трамплине опять зависла, попятилась назад. И тогда он со смехом повторил свой трюк, преграждая ей дорогу обратно. Она только и успела обреченно взвыть:
– Торнхилл, я тебя ненавижу!
Как они снова ушли под воду, вцепившись друг в друга.
Вдоволь наплававшись, они легли на палубе обсыхать. Взрослых не было видно. Лежали прямо на деревянной поверхности, раскинув руки.
И у Алекса вдруг такое чувство странное по телу пронеслось, словно солнечный удар получил. В голове легкое головокружение, нервы накалены до предела. Она лежала рядом, он мог рассмотреть каждую веснушку. На загорелом теле виднелись блестящие капельки воды.
Во рту у него пересохло, как от сильной жажды. А потом она к нему повернула лицо и уставилась своими черными бездонными глазищами. Конец света в них увидел, не иначе.
И словно бес попутал.
Медленно протянул руку к узелку ее купальника, который так удачно оказался сбоку, а не под спиной. Сам не соображал что делал, но все это время они как завороженные смотрели друг на друга, забыв как моргать. Потянул на себя мокрый шнурок.
Она не возражала, молчала. Только дышала часто-часто. А он, наоборот, как будто задыхался, кислорода не хватало. Воздух был слишком горячий, раскаленный. Такой, что обжигал горло и мучил легкие в груди. От такого каждая клеточка тела плавилась.
Узелок развязался, и он, как в замедленной съемке, отодвинул ткань в сторону, мгновенно почувствовав, как в ушах начинает кипеть кровь. Да и по всему телу тоже.
С Эмили они уже давно не одну собаку съели в этом вопросе, но почему-то именно сейчас он ощутил некий страх и дикий выброс адреналина.
До нее оставалось каких-то пару сантиметров, но прикоснуться к ней он не успел. Из каюты донесся голос ее матери. Она звала свою дочь.
Вспыхнув и очнувшись, девушка подпрыгнула, возвращая чашечку купальника на место, принялась лихорадочно завязывать на стопятьсот узлов, возвышаясь над ним. На него даже не смотрела, отвернула пылающее лицо.
Все это время Алекс молча наблюдал за ней, продолжая лежать на спине. В голове была абсолютная пустота. Ничего. Он научился освобождать разум от ненужных переживаний и нелепого рефлексирования. И девицу оттуда сразу же вышвырнул.
Это просто океан и солнце, и юность. Ничего больше.
Вот только, невиданное дело, эпизод этот настырно всплывал в его памяти много раз, даже тогда, когда он этого совсем не хотел. Он даже бывало в ярость приходил, когда инцидент на яхте возникал перед глазами в самый неподходящий момент. Например, когда они с Горилиной вместе стояли у доски, решая разные задачи. Или, когда она бежала перед ним на уроке физкультуры.
Потом смирился. Как со странной болячкой. Которая вроде бы и есть, но общего ухудшения самочувствию не приносит. В конце концов, этот эпизод был наполнен только будоражащей эстетикой, не более того. И он позволил ему всплывать на поверхность, когда вздумается, больше не гнал от себя.
Сегодня утром позволил. Когда они почти столкнулись носами. И той ночью, когда целовались позволил.
А сейчас Алекс Торнхилл неожиданно осознал, что это вызывает в нем отклик, вытаскивает наружу целый вихрь чувств, не прибивается пылью, как другие, пусть и тоже приятные, воспоминания. Ему, оказывается, всегда хотелось большего. Хотелось прикоснуться, тогда на яхте. Но он этого никогда не понимал.
«Может, потому что ты никогда не любил?»
Ударила точно в цель, как он думал тогда.
Сейчас только улыбнулся этому. Они многого не понимали, оба. Их совместное детство, юность, их местами тяжелое, местами счастливое прошлое – все это не наказание, не карма, не испытание.
Это чертово предназначение. Она создана для него, а он для нее. Вот так просто. Их линии жизни навсегда пересеклись в тот момент, как пересеклись их взгляды сквозь толщу мутного стекла школьного автобуса.
Диана Горилина, девочка из детства, девушка из настоящего… Она станет женщиной его будущего.
– Привет. Сделаешь мне коктейль?
Словно в подтверждение силы Судьбы, она оказывается прямо напротив него, в этот миг, когда он думал о ней. Алекс даже не удивляется, а губы и вовсе неосознанно растягиваются в улыбке.
Тепло оглядывая ее восхитительную фигуру в красивом платье, он кивает.
– Непременно.
ГЛАВА 24
АЛЕКС
– Я вот решила заскочить, – на ее щеке появилась ямочка от улыбки. – Ни разу не была в баре.
– Я тебя ждал.
– Вот как? Значит, я зря сомневалась. Думала, тебе не до меня будет.
– Ну, к сожалению, все время с тобой болтать не смогу. Но сегодня группа неплохая выступает, ты можешь послушать живую музыку, пока я в запаре буду носиться за стойкой.
– Хорошо.
Диана убрала волнистый локон за ухо и присела на свободный табурет, а он принялся делать ей мохито. Просто хотел, чтобы она немного расслабилась и чувствовала себя свободно.
На ней было облегающее платье мятного цвета, выгодно подчеркивающее ее оливковую кожу. На лице косметика. В меру, но ему отчего-то все равно хотелось взять салфетку и вытереть ее губы, избавить от неестественного блеска. Парень уже заметил несколько заинтересованных взглядов, брошенных в ее сторону. Справа от нее уселся душноватого вида мужик, слишком для нее взрослый. Повернулся к ней, с удовольствием разглядывая.
– Девушка, вы просто невероятно красивы. Напоминаете кинозвезду, – зарядил он.
– Эээ, спасибо, – растерянно пробормотала она, залившись краской и отвернувшись от него.
В Алексе мгновенно поднялось раздражение, захотелось всех этих павлинов разогнать вонючей метелкой из подсобки.
Как назло вечер был дико загруженный, но она заверила его, что все в порядке, и ушла поближе к сцене. Слушать музыку, как он и советовал. Только вот у Алекса настроение совсем в ноль упало, потому что со своего места он видел, как к ее уху наклонился одетый с иголочки франт. И не такой уж старый. Она что-то ему отвечала, они смеялись.
– Эй, ты чего такой напряженный, Малыш? – с издевкой спросила Тэмми, и проследила за его взглядом. – Девочка не обращает на тебя внимания? Добро пожаловать в реальность, где бабки правят миром.
– Она не такая, – вырвалось из него.
– Ну да, мы все не такие, – усмехнулась Тэмми. – А я вот тоже, знаешь, почему-то не обращаю внимания на обычных работяг, что приходят сюда в пятницу, пропустить три бокала пива. Нет, но я строю глазки мужчине, у которого дорогие часы на руках, вот как у тебя, и дорогущий Гленфарклас лохматого года в бокале.
– Тэмми, не трави душу, и без тебя тошно.
Алекс взял новый заказ и с упоением принялся за работу. Лишь бы не смотреть в ее сторону. Уже даже жалел, что позвал ее сюда. Это для него стало пыткой – наблюдать, как она радуется мужскому вниманию, и совсем не против флирта с незнакомым мужчиной.
Стиснув хрупкий бокал в руке, сам не заметил, как сжал его слишком сильно. Раздался звон и следом собственное шипение. Рука сжимала острые осколки.
– Эй, полегче, – удивленно подошла Тэмми. – Все так серьезно?
– Серьезней некуда, – отрезал он, осторожно стряхивая осколки.
– Ты в порядке? Иди промой рану.
– Я в порядке.
– Ты собираешься пугать посетителей кровью в напитках? – недовольно отчитывала барменша. – Иди сюда.
Ухватив его за закатанный рукав рубашки, потащила на кухню. Заставила промыть рану под краном.
– Кевин пока справится один, ничего страшного. Все на музыку переключились, – приговаривала она, перебинтовывая раны. – На рубашке брызги остались. Вот здесь, на рукаве. Говорили же тебе, дома Армани оставить.
– Это Хьюго.
– Чего? – не поняла Тэмми.
– Хьюго Босс, говорю, – вздохнул он, сжимая здоровую руку в кулак. Ну он задаст этой вертихвостке! Пришла, чтобы на его глазах развлекаться с другими! Вот же зараза!
Едва вышел с кухни, как его глаза принялись искать ее в толпе. Нашел и даже успел заметить, как она отставила в сторону пустой бокал. А он, вообще-то, больше ей не наливал.
Но не успел возмутиться, как девица подскочила со своего места и отправилась на танцпол. Затерялась в дергающейся толпе, он только и видел, что ее черноволосую макушку и тонкие руки, которые она задрала вверх.
“Калиостро” отжигали, и бесноватая молодежь тоже. Алекс чувствовал себя совершенно отвратно, со смесью злости и невольного восхищения наблюдая за тем, как цыганка танцевала в толпе. Танцевала она здорово. Открыто и легко, ни капли скованности в ее движениях. Танцевала и счастливо улыбалась так, что он как завороженный уставился на ее плавные движения. Но вот к ней пристроился какой-то мудлан, и он не выдержал. Сорвался с места, игнорируя предупредительный оклик Тэмми в спину.
– Руки убрал, – гаркнул белобрысому парню в лицо, отшвыривая его лапы с ее талии.
– Эй, ты обалдел? Какого черта? – возмутился тот, но Алекс не обратил на него внимания.
Все это время неотрывно смотрел на Диану. Та даже не смутилась, с блаженной улыбочкой дальше принялась танцевать, вращаясь вокруг своей оси.
Ну точно получит по заднице, отрешенно подумал Алекс, стряхивая с себя руку белобрысого.
– Говорю, ты кто такой вообще?
– Брат ее, парень, муж. Что хочешь придумай, а отсюда испарился нафиг.
Услышав это, она вдруг остановилась, прыснула и принялась смеяться. От ее насмешки парень не выдержал, сорвался. Ухватив ее за руку чуть выше локтя перебинтованной ладонью, он, не обращая внимания на собственную боль от порезов, потащил поддатую девицу на свежий воздух.
– С ума сошел? – воскликнула она, когда он силой вырвал ее сумочку и зашарил там в поисках гардеробного номерка.
Получив ее пальто, заставил надеть и повел на улицу.
– Торнхилл, ты что себе позволяешь? Я танцевала и никого не трогала, что за бес в тебя вселился?
– Не многовато хлещешь? – вопросом на вопрос ответил он.
– Это мое дело. Я чувствую себя отлично, а ты ведешь себя крайне странно.
– Этот прилизанный франт тебя всю облапал, а ты как будто и не против, – обвиняющим тоном заявил он.
– Тебе-то что за дело? Ты мне не брат, не парень и не муж, – фыркнула девушка. – Что за заботливое участие?
– Я думал он тебя достает.
– Никто меня не достает, кроме тебя. Я отлично проводила время, пока ты не вмешался.
Поежившись от холодного ветра, она поплотнее запахнула полы пальто, глядя на него с недовольством.
– Ты рискуешь найти приключения на свою пятую точку!
– Послушай, чего тебе надо? – нахмурилась она. – Я думала между нами наконец-то возникло взаимопонимание. Думала, что наконец-то сможем нормально общаться и, возможно, даже станем друзьями…
– Друзьями? – процедил Алекс, скрестив руки на груди и наступая на нее. – Какими, черт возьми, друзьями?
Противно усмехнулся.
Невольно попятившись от него, Диана уткнулась спиной в кирпичную стену и уставилась на него, ее нижняя губа дрожала от обиды. А он навис над ней мрачной тенью, оперевшись ладонями о шершавый кирпич по обеим сторонам от ее головы, спрятав ее в кольце своих рук.
– Извини, я думала… Может, мне послышалось…
– Я не хочу быть гребанным, аморфным другом, подающим салфетки во время истерик и шляющимся с тобой по магазинам.
– Так чего ты хочешь, не пойму? – с вызовом бросила ему в лицо. – Скажи, чего ты хочешь?
– Тебя хочу, – заявляет парень. – В свою жизнь обратно.
– В роли прислуги? – с сарказмом спросила она, ее темные глаза недобро сверкнули. – У меня есть работа. Да и в деньгах теперь не нуждаюсь.
– Что ты несешь? Какая прислуга?
– А в какой роли, Алекс? Кем я могу вернуться в твою жизнь?
На ее щеках уже устроился холодный румянец, ветер трепал волосы, а он даже не чувствовал погоды.
Без тени смущения смотрел прямо на нее, ровно ответив:
– Моей девушкой.
Не удержавшись на каблуках и съехав вниз по стене, Диана начинает заливисто смеяться. Ее смех звучал для него настоящим ударом. Как будто ремнем хлестали его.
– И что смешного, позволь спросить? – зло пнул жестяную банку у стены. С характерным хлопком та улетела на тротуар.
– Ты сейчас серьезно? – опешила она, глядя на него снизу вверх.
Он не мог понять ее тон. Удивлялась ли она тому, почему ему все это не кажется смешным или его признанию.
– Да.
– И ты решил, что признавшись вот так… Да что-то я и не слышала никакого признания… Думал, я к ногам твоим упаду? После всего, что было?
– Я знаю, что я вызываю в тебе эмоции.
– Этого достаточно?
– Когда мы целовались…
– Нет-нет, замолчи! Это абсурдно! Мы целовались, когда мои нервы и так были на пределе. Я творила не пойми что. Да, я не скрою! Мне понравилось с тобой целоваться! Но. Алекс. Я не могу вернуться в твою жизнь. Времена детской влюбленности давно прошли.
– Я знаю, что прошу о невозможном! Знаю, что портил тебе жизнь, здорово портил. Но я прошу, дай мне шанс!
– Ты прав, ты просишь о невозможном! – воскликнула она, поднимаясь на ноги и отталкивая его от себя.
И тут из-за угла выплыла до боли знакомая компания, злорадно улыбаясь. Ну разве что Эмили Эванс была бледна и непривычно молчалива.
– Какие люди! И без охраны! – зубоскалясь, протянул Янг. – Миллиардерши теперь не в Куршевель летают, а на Падисон Драйв ошиваются. Как и мы, простые бедные люди. Ребята, кажется, мы стали свидетелями знаменательного события – поломойка отшила нашего прынца.
ГЛАВА 25
ДИАНА
Торнхилл раздраженно прорычал себе под нос, ястребом оборачиваясь на реплику Янга. Я и вовсе застыла у стены. Только их тут не хватало.
Сразу же почувствовала, как ненависть побежала по венам, отравляя кровь. Думала, отомщу и легко вышвырну из своей памяти. Но нет. Жизнь бьет по лицу, не дает выдохнуть или даже потерять сознание. Держит твой разум, чтобы ты сполна ощущал всю боль. Я ощутила. И сильно изменилась.
Нет у меня больше моего огромного сердца, мистер Торнхилл.
Эти звери его раздавили, сделали меня такой же. Теперь я радуюсь чужому краху. Пусть они и причинили мне боль, но кто я сейчас?
Впрочем, все это проносилось в млей голове с легкой отрешенностью. Я не жаждала быть библейским ангелом, подставлять вторую щеку. Нет, я хотела, чтобы все они испытали все то, что я испытывала. Разве это не справедливо?
Стряхнув опустившийся снег с плеч, Алекс даже не поежился.
– Янг, лучше скройся отсюда к дьяволу, – в его серых глазах вспыхнул недобрый огонек.
Не успела я даже и глазом моргнуть, как они стояли друг напротив друга, готовые сорваться в любую секунду. Сверлили друг друга глазами, будто на ринге.
– Народ, во прикол – у Торнхилла-то передничек! – прыснул со смеху Янг, только заметив на однокласснике форменный фартук. – Так ты тут работаешь? Обалдеть! Кому ни расскажи – не поверят.
Держась за живот принялся картинно хохотать, явно выдавливая из себя смех. Слишком фальшивое звучание резало по ушам.
Эванс вместе с Грант, закутавшись в нарядные шубки, молчали, поглядывая на меня с такими выражениями лиц, словно их потдашнивает. Ванесса как всегда глупо хлопала накладными ресницами, ежась от холода в своей крохотной курточке. Переводила взгляд с одного на другого, не зная, как реагировать на негаданную встречу.
При параде все, тусовку перед учебной неделей решили устроить. Но я знаю, что свои шубы им еще долго придется носить, на регулярные обновки у них не осталось средств. Они все на нуле.
Страха перед ними больше нет, деньги действительно творят чудеса. Я могу остановить их в любую минуту. Всего один звонок Джонатану. Жаль, что это не моя собственная суперсила. Я часто задаюсь вопросом, смогла бы я остановить их без всего этого?
– Поменялись местами с Гориллой? – заржал толстяк О'Лири. Схуднул, кстати.
И Долговязый Патрик совсем осунулся, острую вешалку напоминает. Стресс и отсутствие красной икры на столе сказывается.
Злорадства даже нет. Только стылое отвращение к ним и полное безразличие к их дальнейшей судьбе.
– Поговорить об этом хотите? – спокойно поднял брови Торнхилл.
Позавидовала его выдержке. Он всю жизнь такой, полностью и всегда владеет ситуацией и контролирует эмоции. А я только недавно стала бороться со своими страхами.
У Оскара Янга были свои мысли на этот счет.
– Ты теперь никто, понял? Думал всю жизнь будем перед тобой и твоей семьей пресмыкаться? Ты – нищеброд, пустое место. Как же я давно хотел посмотреть на твое фееричное падение с пьедестала.
– Ты забываешь о том, что ты тоже в глубокой жопе, Янг, – надменно парировал Алекс. – Мы в одной яме.
– А вот и нет. Ты не с нами, чувак. Ты – гребаный предатель. Пятки ей лижешь, думаешь денежки вернет?
Торнхилл закатил глаза и усмехнулся.
– Помешались все на бабках, покоя никому не дают мои пустые карманы.
– А это даже забавно, что она тебя отшила. Ты выглядишь невероятно жалко, – сплюнул ему под ноги Оскар. Плевок приземлился тому прямо под ноги.
Сжав зубы, Алекс ухватил Янга за грудки и грубо толкнул к стене.
– Ты переходишь все границы, недоумок. Мало я тебе тогда в рожу дал? Надо было закопать на том гребанном кладбище.
Отшвырнув руки Алекса, Оскар тоже начал нападать.
– Тогда твое слово еще что-то весило. Теперь ты пустое место! – замахнувшись, хотел было сделать удар, но Алекс ушел под руку и дернул на себя Янга, тут же ударив под дых. Янг со свистом выдохнул.
Я вдруг очнулась от транса, с ужасом глядя на то, как на моих глазах развернулась драка. Парни вовсю дубасили друг друга кулаками.
– Перестаньте! Алекс!
Но меня, конечно же, никто не слушал. Девушки стояли в сторонке, как замороженные, а вот Патрик и О'Лири по-скотски начали нападать на Торнхилла из-за спины. Тот только успел хорошенько врезать кулаком Янгу в зубы, отправляя того на заснеженный асфальт, как эта парочка, сопровождаемая моим предупредительным криком, набросилась на Алекса со спины.
– Алекс, берегись!
Но они уже скрутили его вдвоем, вырывающегося, а Янг, поднявшись с земли и отряхивая снег, неторопливо приблизился к нему и, размахнувшись, несколько раз ударил в лицо. Я закричала, бросаясь на них, но меня с легкостью оттолкнули, продолжая удерживать Торнхилла.
Из его брови сочилась кровь, губы тоже были разбиты. Сплевывая кровь на снег, он делал попытки вырваться, но его не отпускали. Ему только и оставалось, что зловеще щуриться, уничтожая одноклассника тяжелым взглядом.
– Что вы делаете, подонки? Втроем на одного! Разве это честно?! – мне никак не удавалось прорваться, меня удерживала Соня, ухватив за руки.
– Не трогайте ее! – зарычал Торнхилл, яростно дергаясь вперед, но Янг с силой ударил его ногой в живот, заставив захлебнуться от боли.
– Отпустите его, сволочи! Убери руки! – Я со всей силы отпихнула Соню. Та, растерянно оглянувшись на Эмили и ожидая привычной указки, не дождавшись, попятилась от меня.
– Не лезь, это уже не твое дело, тебя мы больше не трогаем, – ответил мне Янг. – Признаю, ты нас всех уделала, дрянь. Но это еще не конец. Только для него.
Оглянувшись в поисках помощи, никого не увидела, и принялась лихорадочно ковыряться в сумочке, доставая телефон. Но и сумку, и телефон отобрал разошедшийся одноклассник.
– Горилина, ты должна быть рада. Это же месть твоему врагу. С него же все началось, – издевался Оскар. – Вы совершенно точно поменялись местами. Ликуй!
Он был похож на безумца, он им и был. Разве адекватный нормальный человек может так делать? Набрасываться толпой на одного. Ох, как мне это знакомо!
– Отдай телефон! – заорала я на него.
– Отдам. Попозже. Тебя не тронем, можешь своим пажам не звонить. Или ты для него стараешься? Он для тебя мало что сделал. Ох, из могилки достал! Знал ведь, что сюрприз устроим, и что? Хоть что-то сделал, чтобы предотвратить? Ничего. Спокойно собрался и уехал на соревнования. А ты ради него тут глотку надрываешь.
– Эванс! Сделай что-нибудь! – я обернулась на притихшую блондинку. – Он же тебе не чужой!
Эмили вздрогнула, вздернула нос.
– Он сам виноват. Выбрал тебя, а не нас. Вот и забирай объедки. Наслаждайся, – скривилась она, и отвернувшись от меня, обратилась к нему. – Торнхилл, я окончательно отпускаю тебя из своего сердца.
Ее голос был, при этом сиплый, сдавленный. Она действительно его любила. И до сих пор что-то испытывает. Просто жестокость и обида в ней сильнее, чем ее любовь.
Алекс молчал, никак не реагируя на ее заявление. Не спускал глаз с Янга, который заинтересованно прислушался к Эванс.
– Эми, да перестань ты. Ты в его сердце и не была никогда. Разве ты до сих пор не поняла? Он всю жизнь в нее был влюблен, но стыдился своих чувств. Она же нищая была, служанка, бродяжка, не ровня ему. Даже смотреть в ее сторону не комильфо было. А теперь все кардинально поменялось, и чувства наружу полезли. Да я не осуждаю, не смотри ты на меня волком, Алекс. Я бы тоже ее держал под рукой так, чисто для исследования своих глубинных желаний. Даже платил бы, за труд и старания, – противно оскалился и подошел к нему вплотную. – Но разве в свет такую выведешь?
Повиснув на О'Лири и Патрике, Торнхилл сделал усилие и тяжелым ботинком ударил Янга прямо в грудь. Одноклассник попятился назад, пытаясь удержаться на ногах, а Алекс, воспользовавшись заминкой, ударил головой толстяка прямо в нос. Зашипев от боли, О'Лири выпустил руку.
Долговязому Патрику тоже досталось под дых, но противный Янг на пару с О'Лири повалили Торнхилла прямо в снег на асфальт, теперь уже без разбору пиная ногами.
