Текст книги "Леннар. Тетралогия"

Автор книги: Роман Злотников

Соавторы: Антон Краснов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 79 (всего у книги 82 страниц)

Глава шестая. ОРУЖИЕ СТРОИТЕЛЕЙ

1

Наверное, кому-то показалось, что это галлюцинация, к тому же уязвимая галлюцинация, потому что один из гареггинов метнул в это лицо нож, и, быть может, даже возникла вредная иллюзия, что попал. Ибо лицо исчезло. Из пролома по-прежнему текли струйки жиденького, бурого дыма, а потом вдруг пролился звук, как от удара тяжелым молотом по металлу, и со свода Центрального поста на пол слетела фигура. Человек еще разгибался после трудного и опасного прыжка, а глаза его уже приглядывались к большому количеству людей, наводнивших Центральный пост.

На этот раз ошибиться в том, КТО это и существует ли он до сих пор, было невозможно.

Чтобы добраться до мозга Академии – даже такой странной и мало кому известной дорогой,– отряду Каллиеры потребовалось выдержать два боя и потерять больше половины людей. Характерно, что опытные воины Обращенных гибли «обильно», по циничному выражению Абу-Керима, а вот земляне, в большинстве своем люди мирных профессий (ну за исключением майора Неделина, капитана Епанчина, британца Уилшоу и того же Абу-Керима), почти все уцелели. Больше остальных уроженцев Земли досталось расторопному китайцу Ли Сюну, он получил удар хваном между ребер, но стойко терпел. Это если не считать еще троих, что все-таки были убиты...

Гамов, который убил двоих гареггинов и отделался таким же количеством царапин, чувствовал, как каждую клеточку его тела переполняет мерный, торжественный, все нарастающий гул. Он не задумывался над тем, что будет с ним дальше, а уж тем паче не пытался представить, какие процессы сейчас идут в его организме, меняющемся вследствие проникновения чужой плоти, чужого генотипа. Уроки, полученные им от покойного гареггина Иль-Дорана, бесспорно, сыграли положительную роль. Константин и не вспоминал, что еще совсем недавно он сам был таким же сардонаром, как вот эти смуглолицые, стройные парни с полудетскими лицами; и не вспоминал, что он остается таким же гареггином, как и они. Он начинал уже терять чувство реальности. Все чаще он ощущал себя персонажем какой-то необычайно сложной и красочной компьютерной игры, и ему даже в голову не приходило, что он смертен, что он может умереть, ведь всякий раз, когда он уходил из зоны поражения или чудом ускользал из-под мощного рубящего удара противника, он подспудно ощущал, что все еще можно переиграть. Будто у него несколько жизней. Будто этот мир – лишь один из вариантов развития событий, комбинация из нескольких составляющих, которые всегда можно переставить местами...

Конечно, это действовал гарегг. Легкость, отточенность и быстрота движений были поразительными, и Гамов, убив второго сардонара, вдруг задумался над очевидным: ведь у этих ребят такая же скорость, выучка и уж верно больше опыта, так почему же умирают они, а не он, Константин?

С этого момента мысли о том, что и он может умереть, больше не приходили Гамову в голову.

До определенного момента.

Конечно, местонахождение секретного тоннеля указал Леннар. В том, что о его существовании до сих пор и не подозревали, нет ничего удивительного: в конце концов, общий объем отсеков Академии был таков, что здесь могли кануть без следа десятки таких тоннелей.

– Я строил этот Корабль, но это было так давно, что я, верно, сейчас не держу в голове и трети всех секретов,– сказал по этому поводу Леннар.

В дальнейшем он не столько говорил, сколько действовал, и, быть может, именно тем, как Леннар распределял людей по линиям атаки, и объясняются такие небольшие потери среди землян... По крайней мере, так это ощущал Гамов, чувствовавший волны живой и будоражащей энергии, исходящей от Леннара. У Константина подспудно вызрело осознание того, что бывший вождь Обращенных всеми возможными способами избегает подставлять «гостей» под удары гареггинов Акила. Сам же Леннар шел первым и раз за разом выказывал никого не удивляющую удаль и ошеломляющее мастерство, хотя следует отметить, что быстрота, отточенность его движений, его пластика были поразительны даже для гареггина.

«Искусство боя, перенесенное через века и помноженное на мощь, влитую гареггом,– пронеслось в голове у Гамова.– Неудивительно, что его соперники падают от одного коротенького, неуловимого выпада... С ним сейчас, наверное, не могут соперничать и «бессмертные» Акила... Ноэль, Разван. Мой хороший знакомый Исо».

Надо отметить, что во главе одного из постов гареггинов стоял упомянутый Разван, и он был убит Леннаром на втором выпаде...

Все, кто шли за Леннаром, не задавали вопросов, не пугались гибели товарищей и не испускали стонов, получив смертельную рану. Чудесным образом в головах всех участников этого марш-броска отложилось ощущение, что это последнийбой. И что решения судеб, выносящиеся там, где-то свыше, будут вынесены по результатам этого боя, а сейчас вот он, живой полубог, ведет их широкими коридорами и мерцающими тоннелями Академии сквозь посты сардонаров и гибельные удары их хванов и бей-инкаров точно к цели.

Никто из посвященных в историю с «убийством» Леннара не стал предлагать ему называть себя противоборствующим гареггинам. Те, кто узнал бы его в лицо, не посмели бы поднять оружие на собственное божество.

Нет, легче и быстрее было принимать бой.

Нет смысла описывать все перипетии этого перехода. Многие его участники и не помнят подробностей... Многие не вспомнят никогда. Ярким финалом стала картина: Леннар выламывает предохранительную решетку, забирающую широкий вход в двухметровый колодец, несколько раз стреляет из плазмоизлучателя, не обращая внимания на то, что брызги раскаленного металла прошивают его одежды и впиваются в кожу; потом прыгает вниз и, переключив «плазму» в режим точечного поражения и наскоро отрегулировав настройку, бьет по контурам будущего лаза... как выяснится чуть позже – пролома в самом своде Центрального поста.

Несколько мощнейших ударов мечом – и кусок металла проваливается куда-то вниз, а из колодца, из-под зубьев изуродованной предохранительной решетки, валит сизый дым, потом он становится бурым, струи его перехлестываются под потолком секретного тоннеля, и становится непросто дышать.

Не глядя и не думая, а доверив себя только лишь безошибочному инстинкту, Костя Гамов прыгает вслед за Леннаром и оказывается посреди ярко освещенного пространства, между дугой гигантского пульта управления, обводящего большие полусферические экраны, и внушительной группой бойцов, в которых несложно определить гареггинов.

– Ну что же,– сказал Леннар,– я вижу, тут весело. По всему, Алькасоол, ты удачно используешь полномочия, которые я тебе передал.

Тот долго смотрел на длинные дайлемитские одеяния Леннара с черными дырами от раскаленных металлических брызг, и наконец сказал:

– У меня почему-то всегда сохранялось убеждение, что ты еще вернешься. Ну вот... оно меня не обмануло. Ну что же вы?! – повернулся он к замершим с мертвыми, ничего не выражающими полудетскими лицами гареггинам.– Это я могу стоять перед ним спокойно, ведь для меня он только предшественник на высоком посту... А для вас-то он бог! Как вы встречаете своего бога, недоумки?!

После этих слов Алькасоола могло произойти все, что угодно. Нож, брошенный по неуловимому знаку Акила точно в сердце главы Академии, тоже мог прочертить свою линию развития событий. Но нет... Ничего подобного. Гареггины знали, как следует себя вести, когда встречаешь высшее существо,возносимое ими в молитвах, заговорах и боевых кличах. Они даже не оглянулись на Акила, без разрешения которого, кажется, неспособны были даже отправлять свои естественные человеческие потребности. Да и не совсем людьми они были... Эти не совсем люди один за другим становились на колени в помещении Центрального поста и одновременно высоко поднимали над головой оружие.

Характерно, что Акил поступил точно так же.

В то время как сардонары приветствовали своего идола, около десяти людей Каллиеры – Неделина последовали примеру Леннара и оказались в захваченном людьми Акила Центральном посту. Помимо уже упоминавшегося Гамова среди этого десятка смелых были сами Каллиера и Неделин, а также капитан Епанчин и Абу-Керим. Прочие – по прямому распоряжению Леннара – остались в резервном тоннеле.

– Такое впечатление, что вы меня ждали,– приветливо сказал Леннар.– Кто из вас Акил? А то я никак не удосужусь познакомиться с ним лично.

– Я,– четко ответил Рыжеволосый.– Сложите оружие, я прошу тебя, великий Леннар. Богу не к лицу размахивать глупым железом. Пусть даже это железо плюется огнем.

– Плюется огнем? Давно не слышал такой поэтической характеристики плазмоизлучателей. Наку, которые называют их «Дитя Молнии», точно понравилось бы. Верно, Беран А? – повернулся он к воину-наку, также последовавшему за ним в пролом.– Хорошо. Спрячьте оружие. Или ты, Акил, думаешь, что мы должны отдать его вам?

Акил промолчал.

– Ну что же, передаешь власть? – печально спросил Леннар, оборачиваясь и окидывая быстрым взглядом экраны. Сейчас на них была Земля.– Сардонары решили сосредоточить в своих руках всю ее полноту? Мудрый Акил вообще не любит делиться – ни с кем, даже с тем, кого он в глаза мило иминует богом. Что уж говорить о тебе, омм-Алькасоол?

– А о нем и нет смысла говорить,– произнес Акил, выходя из рядов гареггинов и оказываясь напротив Леннара.

Оба они, и предводитель сардонаров, и тот, чья особа являлась объектом поклонения этой древней секты, были приблизительно одинакового роста и телосложения, и даже в выражении лиц прослеживалось что-то общее.

– Об омм-Алькасооле больше нет смысла говорить, раз появился ты, великий Леннар,– повторил Акил.

– Обойдемся без эпитетов. Ты вломился в Центральный пост, залил кровью пол-Академии, убил много Обращенных. Что тебе нужно? Довольно жертв, обращайся напрямую ко мне. Обещаю, ты получишь ответ, который в конечном счете УСТРОИТ тебя.

Многие вздрогнули, услышав эти слова. Это было весьма недвусмысленное заявление, и даже по толпе бесчувственных гареггинов прокатилось нечто вроде недоуменного и тревожного гула.

– Не сомневаюсь,– тихо сказал Акил, и его губы дрогнули.– Не сомневаюсь, что ты можешь даровать нам многое. Я все-таки хотел бы поговорить при меньшем скоплении народа. Нужно удалить отсюда людей.

– Тут в основном твои люди, Акил,– вмешался Алькасоол.– Все же остальные – Обращенные, которым Леннар совершенно доверяет.

Лейна и Гамов стояли за широченной спиной майора Неделина, и Костя видел, что девушка уже открывает рот, чтобы сказать: нет, далеко не все тут Обращенные!.. Наверное, ее дядя был бы весьма удивлен, найдя свою племянницу в свите самого Леннара, прибывшей в Центральный пост столь экстравагантным образом.

Константин обхватил девушку за плечи одной рукой, а второй ловко зажал ей рот.

– Тише ты,– прошептал он.– Ты что, не видишь, что тут решается судьба всех нас? Еще успеешь поздороваться с дядей Акилом!

Соправитель сардонаров приказал части своих людей удалиться, и в помещении Центрального поста осталось только около десятка гареггинов, в их числе конечно же «бессмертные» Ноэль и Исо. Леннар не стал следовать примеру Акила и оставил в Центральном посту всех до одного Обращенных, находившихся здесь в момент вторжения сардонаров. Они просто отошли к дальней стене и переговаривались, не отрывая взглядов от тех, кто будет решать их судьбу. Рядом с Леннаром остались только те, с кем он вместе пришел в Центральный пост. В их числе особо оберегаемые им земляне.

– Я слушаю тебя, Акил.

Соправитель сардонаров тряхнул длинными волосами и проговорил:

– Я не думаю, что у тебя есть какие-то иллюзии, Леннар. Я не удовлетворюсь малым. У меня много желаний, и я думаю, что ты как раз тот, кто может выполнить все эти желания. Единственный. В фундаменте Первого Храма,– продолжал Акил,– демоны знают в какие века был замурован боевой летательный аппарат, которые в косноязычной жреческой манере долго именовали «колесницей Ааааму». Как будто богам нужны колеса! Я видел этот аппарат. Я видел его вооружение, хотя до конца не понял, как этим вооружением пользоваться. Мне даже удалось выстрелить из пушки, составляющей часть вооружения этого аппарата. Один выстрел испарил тела восьми человек. Они попросту исчезли! Вот такое оружие. И я уверен, что таких аппаратов на Корабле много. Нужно просто знать, где искать. Более того, я знаю, что на Корабле есть оружие. Настоящее оружие...

– Можешь не продолжать,– перебил его Леннар.– Я прекрасно тебя понял. Ты напрасно требовал этого у Алькасоола, я не передавал ему таких секретов. Ты знаешь, чего просить, Акил, и хорошо чувствуешь  момент, когда это уместно сделать. Оружие Корабля... Да, таковое существует, и конечно же мне известно, как активировать эту систему; известно, где следует искать боевые корабли. Они находятся в законсервированном эвакуационном отсеке. Но дело в другом... А что будет, если я откажу тебе, сардонар? Если я скажу «нет»? Что будет?

– Ну что же... Тебе известно, как мои люди чтут твое имя. Все сардонары возносят молитвы в твою честь. Мы окажем тебе все полагающиеся почести и никто не посмеет тронуть тебя.– Губы Акила скривила мимолетная усмешка.– Ты будешь нашим знаменем, нашим символом веры. Ну а все остальные, те, кто прислонились к тебе, будут умерщвлены. Ну и прочие Обращенные... Что тебе до них? Ядро их уже в моем распоряжении, уничтожено или пленено, а самые благоразумные перешли на сторону сардонаров, и будут еще такие же переходы... Так что Академия повержена точно так же, как и Храм. Земли Ганахиды всецело под моим контролем, равно как и половина городов-государств Кринну и часть Арламдора. И остальные никуда не денутся – теперь-то, когда я в сердце мира!

– Ну скорее в мозговом придатке,– тихо произнес Леннар.– Ты еще не утомился перечислением своих побед и заслуг, Акил? Я понял тебя. Давай по существу.

– Я просто еще добавлю, что я все равно доберусь до сути. Открою любые двери, взломаю любые замки и подберу любые коды, так что рано или поздно оружие Строителей будет в моем распоряжении. А зачем так, если ты одним словом можешь спасти столь многих и сделать еще большее количество людей вечно тебе благодарными?

– Под этими потенциально «благодарными» следует понимать тебя и твоих гареггинов, что ли? – переспросил Леннар.

–Да.

– Ну что же, ты изложил очень убедительно, Акил. Я не стану пытаться тебя переубедить. Не к лицу нам с тобой размениваться по мелочам, правда? Вот что я тебе скажу.

Соправитель сардонаров впился в лицо Леннара сузившимися, острыми зрачками. Ноэль наклонился к его уху и произнес:

– Берегись, Акил. Его слова слишком легковесны и обманчивы. Он хочет тебя обмануть.

– Разве я просил у тебя совета? – не поворачиваясь к «бессмертному», бросил тот.

– Мертвые не смогут обратиться за советом...

– Мертвые? Ты думаешь, что они попытаются меня убить? Сейчас, когда мы контролируем Академию? Когда все переходы из основного транспортного сюда заблокированы и к ним уже не может подоспеть помощь?

– Могут. А что касается помощи... так ведь никто не подозревал о существовании тоннеля, по которому они сюда пришли. Отчего ты исключаешь новые неожиданности, новые открытия?

– Не лезь,– качнул головой Акил.– Когда потребуется, я сам обращусь к тебе! Пресветлый сьор Леннар, я готов выслушать тебя.

По торжественности и почтительности этих слов никто бы и не предположил, что человек, их произносящий, готов пролить кровь того, кому эти слова адресованы, в любой момент...

– Я буду откровенен,– сказал Леннар.– Я разочаровался в людях, которые населяют Корабль. В конце концов, я так и остался для них чужим, и нет смысла пытаться переродить даже самых лучших и талантливейших из них. Я хочу покинуть Корабль с теми, кого я сам назову. Остальные пусть живут под спудом той власти, которую они заслуживают. То есть под твоей властью, Акил. Едва ли ты смиришься с тем, что мне будут возносить божественные почести. Даже если бы я не стал реально касаться рычагов твоей власти. Ведь ты дальновидный и коварный человек...

– Вот я не понял, мудрый Леннар, то ли ты меня хвалил, то ли хулил.

– А сейчас такое время, что даже самая искренняя похвала может обернуться проклятием,– сказал тот.– Теперь второе условие.

– Второе?

– Да. А ты предполагал, что я удовлетворюсь одним-единственным?

– Я уже не рискую предполагать,– с кислой усмешкой ответил Акил.

– И это верно. Так вот, второе мое условие – и оно начнет выполняться с того момента, как мы заключим с тобой соглашение: Корабль должен уйти из этой планетной системы. Здесь единственная обитаемая планета, и сардонарам нет места на ней.

– Почему ты так думаешь?

– А ты полагаешь, что, после того как ты убил часть послов, тебя захотят увидеть на их родине? Ничуть не бывало, Акил. Корабль должен уйти. Я сам уведу его с орбиты спутника Земли и задам курс по удалению из планетной системы. И ты не посмеешь изменить этот курс. Собственно, ты и не сможешь, а когда разберешься в космонавигации и все-таки сможешь, будет уже слишком поздно.

– Ты откровенен, великий Леннар,– холодно сказал Акил, и за его спиной лязгнул металл: кто-то из гареггинов определенно волновался.

Последовал спокойный ответ:

– Ну так что же? Ты принимаешь мои условия? Условия божества, вами столь чтимого? – При последних словах на губах Леннара появилась вызывающая усмешка.

– Ты же сам сказал, что нет смысла размениваться на мелочи,– произнес Акил.– А кого же ты хочешь взять и на чем собираешься покинуть Корабль? Куда – об этом я не спрашиваю, это не моя забота.

– Не беспокойся. Со мной уйдут немногие. Народы Верхних и Нижних земель пусть уйдут под тебя, мне это безразлично,– произнес Леннар без всякого выражения. Но в глазах его загорелся тусклый, матовый отблеск, опытному физиономисту показавший бы, что не так уж он и равнодушен, этот обожествляемый человек из давно сгинувшей эпохи, с давным-давно погибшей планеты.

– Хорошо. Я... но мне...– выдавил Акил, внезапно поддавшись некоторой растерянности.

Гамов, наблюдавший за ним, не будучи замеченным, поспорил бы на что угодно, что в полном варианте эта скомканная полуфраза Акила должна бы развернуться примерно вот во что: «Я выпустил бы тебя с теми, кого ты назовешь, но мне нужны гарантии, что я не буду обманут». Понятно, что нельзя отпускать такие фразы в адрес того, кому возносят молитвы твои подчиненные. Даже Ноэль, едва ли признающий божественную или даже полубожественную природу Леннара, стал бы сомневаться в том, что тот сдержит свое слово.

Леннар отозвался:

– Можешь не уточнять. Я тебя понял. Ну что же, твое слово!

– Мое слово,– повторил Акил.– Я принимаю твои условия.

– Рад, что мы договорились. Правда, переступили через кровь многих Обращенных – ну так что же... Сейчас мы переместимся в Центральный пост. Уже там, на месте, я вручу тебе требуемое.

Акил вздрогнул:

– В Центральный... пост? То есть? Боги и демоны!.. А мы где сейчас находимся?

– Это аварийный Центральный пост. Вспомогательный. Основной же был оставлен Строителями. Их вытеснили оттуда восставшие, подстрекаемые жрецами Купола. Впрочем, зачем тебе эти утомительные подробности, вытащенные из пыльной груды веков, храбрый Акил? Мы отправимся туда немедленно. Из основного Центрального поста мы и запустим оборонно-наступательную систему Корабля. Это очень просто. Просто и наглядно. Ты сам увидишь, Акил, как запускается легендарное оружие Строителей.

При этих словах Леннара у Гамова вдруг тоскливо сжалось и запрыгало сердце. Тошнота подступила к горлу, продралась по пищеводу, заставила судорожно сократиться стенки желудка. Следует заметить, что не один только Константин Гамов почувствовал себя не в своей тарелке..: Другой гареггин, «бессмертный».Ноэль, коснулся рукой локтя соправителя сардонаров и проронил тихо, но внятно: . .

– Ты ему веришь? Что он вот так просто отдаст тебе власть?

– У него было много времени вернуть ее себе при куда более благоприятных обстоятельствах. Ему достаточно было бы вернуться в Академию, чтобы эти Обращенные снова провозгласили его своим вождем,– быстро ответил Акил.– Зачем же ему сейчас идти на огромный риск? Он непохож на самоубийцу.

– Как знать, как знать,– прошептал Ноэль.

2

ЦП-2, основной

Он в самом деле был точной копией Центрального поста, недавно героически взятого сардонарами. Разве что примерно вдвое больше, но – те же экраны, та же гигантская дута пульта, и только нет в огромном помещении голографической проекции Корабля, а вместо него – вокруг пролома в полу – изломанные белые кости. И нет смысла гадать, сколько веков они тут лежат, потому что и без того ясно.

– Оборудование частью разбито,– сказал Леннар, хотя все, о чем он говорил, было перед глазами.– Но нам только ввести код...

– Код? – переспросил Акил.

– Именно.

Два десятка гареггинов за спиной Акила сомкнулись плечами. У гареггинов превосходно развиты животные инстинкты, в основном за счет человеческого начала, и, верно, они почувствовали в том тоне, каким было произнесено единственное это слово, смутную угрозу себе и своему повелителю.

– Какой код?

– Обычный. Двенадцатизначный. Если угодно, ты можешь ввести его сам, Акил.

В ЦП-2 повисло напряжение. Свидетели этой сцены, общим числом около тридцати, замерли. Наконец Акил запрокинул голову, отчего его длинные волосы рассыпались по плечам, и рассмеялся:

– Это не дело простых смертных, великий Леннар! Сделай уж все сам, а мы будем благодарить тебя и возносить молитвы.

– Ну хорошо,– медленно проговорил Леннар и, обернувшись, посмотрел на своих сопровождающих.

Среди них были все те же: глава Академии омм-Алькасоол, Каллиера, Епанчин, Неделин, Абу-Керим, Гамов, Лейна... Еще трое...

Трактирщик Снорк.

Именно на нем остановились глаза недавнего вождя Обращенных. Снорк беспокойно заерзал под этим пристальным, немигающим взглядом и машинально подался назад, но Леннар перехватил его руку и сказал:

– Алькасоол, передайте браслет. Да-да, тот, из числа Стигматов. Не мне, Снорку.

Трактирщик выпучил глаза и уставился на один из двух легендарных Стигматов власти Леннара, знаменитый артефакт, о котором шли непрерывные толки во всех землях и городах. Артефакт лежал у него на ладони, поблескивали серебристые нити инфоблока, светилась сенсорная панель, и трактирщик Снорк смотрел на нее с благоговением... Леннар подвел Снорка к одному из сегментов пультовой дуги, движением широкого рукава смахнул пыль с наклонной поверхности и откинул панель. Открылось гнездо контакта, которое Снорк сравнил про себя с отпечатком лошадиного копыта. Леннар произнес:

– Вложи сюда браслет. Видишь светящуюся полоску? А теперь видишь вот эти клавиши с засветившимися значками? Нажимай, я буду диктовать цифры. Ведь ты хорошо разбираешься в цифрах, хозяин Снорк?

– Дядя Акил очень мрачен,– тихо произнесла Лейна, наблюдавшая попеременно то за соправителем сардонаров в плотном окружении группы его гареггинов, то за Леннаром, который, возвышаясь над щуплым и низеньким Снорком, указывал тому, что следует делать.

Кто бы мог подумать, ЧТО делает Снорк и кем он станет для населяющих Корабль народов, пусть даже чисто номинально...

– Все,– сказал Леннар, поворачиваясь к Акилу,– я выполнил свою часть договора. Ты получил свое оружие.

Акил ответил сдержанно и с достоинством:

– Я благодарю тебя. Но все-таки хотелось бы увидеть...

– Можешь не продолжать. Часть экранов здесь разбита, но сейчас наладим уцелевшие. Эдер, отрегулируй,– кивнул он первому оператору.– Работают?

– Как ни странно...– бросил Эдер.

Леннар подошел к консоли пульта и, сверившись с колонкой данных, проплывших по правому краю каждого из засветившихся целых экранов, коснулся нескольких клавишей. На экранах выплыла пыльно-серая равнина, упирающаяся в отрог невысоких гор, которые всегда присутствуют в месте примыкания Уровней к Стене мира – к корпусу Корабля. Соправитель Акил и его гареггины смотрели на то, как на серой, плоской поверхности этой равнины возникла вдруг геометрически правильная черта разлома протяженностью не меньше нескольких сотен анниев. Проем начал расширяться, и, когда искусственный прямоугольный котлован достиг не менее чем пятидесяти анниев в ширину, из его глубины с легким гудением начала подниматься площадка. На ней было восемнадцать летательных аппаратов – точно таких же универсальных летательных модулей, как замурованный под фундаментом Первого Храма...

– Да! – воскликнул Акил, и его глаза торжествующе сверкнули.– Да,– повторил он, но тут же накат восторга был приглушен мыслью, которая все равно пришла бы в его светлую рыжеволосую голову рано или поздно... А так лучше рано: если Леннар в любой момент мог укомплектовать армию Обращенных вот такими аппаратами, против которых не устоит никакая армия, да пусть даже миллионная,– так отчего же он не сделал этого?

Вопрос этот Акил тотчас же переадресовал бывшему вождю Обращенных. Леннар повел плечами:

– Ты же говорил, что пробовал стрелять из бортового оружия модуля? Ну и?.. Если бы я применял аннигиляционные бомбы и крупнокалиберные плазменные пушки, которые на порядок сильнее ручных «плазм», то от городов остались бы одни руины, а население сократилось бы вдвое или втрое.

– Неубедительно,– негромко сказал Акил.– Для достижения иной цели хороши любые средства и не бывает СЛИШКОМ больших жертв. Зато война закончилась бы, не начавшись.

– Тебя привлекает власть над королевством трупов? Владычество в стране развалин? Ну что же, дерзай, милосердный Акил! Вот только подожди, пока я и названные мною люди покинем этот славный мир. Кстати. Я показал тебе только одну подземную базу модулей, вышедшую на поверхность. Таких баз шестнадцать – по две на каждом Уровне.

– Боги и демоны!..– произнес гареггин Исо, который во время этого разговора не отрывал взгляда от экранов основного Центрального поста.– Это еще не все, многоустый Акил... В горном кряже открывается проход!

– А как ты думал? – отозвался Леннар.– Конечно. Эти модули не только для внутреннего пользования, я бы даже сказал – совсем не для внутреннего, и потому в корпусе Корабля открываются дополнительные шлюзы.

У Акила перехватило дыхание:

– Это что же... Стена мира раскроется – и Верхние и Нижние земли выплеснут свое дыхание в Великую пустоту... в космос?

– Сформулировано несколько наивно, но в целом верно. Нет, Акил, Стена мира не раскроется. Просто возникнет доступ к резервным шлюзам, только и всего. Их нужно еще регулировать и частично восстанавливать, а на это у тебя пока что недостает знаний. Да и сил... Впрочем, все это можно восполнить, если действовать с умом,– продолжал Леннар, глядя в одну точку перед собой и обозначая на лице блуждающую полуулыбку, бледную, опасную,– так что у тебя будет на что потратить свой пытливый ум и тягу к новому... в том числе и к новому оружию. Это еще не все сюрпризы для тебя и твоей новой господствующей расы, Акил. Модули – игрушки. Сущие игрушки в сравнении с главным бортовым калибром, с внешними поясами вооружения,– вдохновенно вел свою речь Леннар, и соправитель сардонаров бледнел, начиная осознавать, какая громада потревожена и приведена в движение.– Ты же сам хотел, чтобы я рассказал тебе о системе вооружения, которой снабжен этот Корабль, верно?

– Верно,– подтвердил Акил.– Если ты думаешь, что я робею перед секретами древних Строителей, из чьего поколения и ты, пресветлый Леннар, так это напрасно. Я слушаю тебя! Я готов слушать до тех пор, пока не свершится все обещанное по нашему с тобой договору.

– Не забывай и о своих обязательствах по договору,– тихо сказал человек из поколения Строителей.– Хотя пренебречь им тебе не позволили бы собственные люди. Все-таки нужно учитывать особенности вашей веры... Эдер! Переключи экраны на внешний пояс обороны...

Акил увидел светло-серую рубчатую поверхность, выпирающие гигантские ребра, дуги обтекателей и матово поблескивающий орудийный пояс, в массиве которого раскрылись и выдвинулись раструбы излучателей аннигиляционных мортир, под которыми показались хоботки плазменных пушек. Мортиры и пушки казались совсем крошечными на фоне серой громады Корабля (хотя в поле зрения и попадал совсем небольшой фрагмент поверхности внешней обшивки корпуса).

Наверное, рыжеволосый верховный сардонар и не сразу понял, что именно так выглядит его родной мир, в котором он появился на свет и прожил всю свою жизнь, СНАРУЖИ. Гамов, который наблюдал за лицом первого сардонара, подумал, что сходные чувства, верно, испытывал Юрий Гагарин, первым из людей увидавший нашу Землю извне, со стороны.

– Вот так,– сказал Леннар,– я выполнил свое обещание, Акил.

Тот склонил голову и откликнулся:

– А я выполню свое. Ты волен покинуть Корабль с теми, кого сам назовешь, предварительно изменив курс, как ты оговаривал. Я всецело полагаюсь на твое слово, великий Леннар.

«Еще бы ты не полагался»,– подумал Гамов, который продолжал наблюдать за лицами гареггинов. Обычно бесстрастные, сейчас они отражали какой-то глубокий религиозный транс. Гамов подумал, что, отдай им сейчас Леннар приказ уничтожить Акила, они исполнят это.

Но у Леннара были другие планы.

3

Нежные болота, несколько дней спустя

– Я не понимаю, зачем он отдал Акилу ключи к нашему миру,– произнесла Лейна.

– Ну-у! Эти ключи еще подобрать надо. Не так все просто. Акил даже с помощью Большого совета сардонаров еще не скоро разберется с управлением системой обороны, которую открыл ему Леннар. К тому времени нас тут не будет,– ответил Костя Гамов.

Лейна взглянула ему в лицо большими темными глазами и медленно выговорила:

– А куда... мы денемся?

– Леннар же сказал: мы оставим Корабль,– несколько озадаченный, ответил землянин.

– Я так просто... Не обо всех. Только о нас. Вот ты говоришь, Костя, оставим Корабль. А как мы его оставим? Как мы его оставим, Костя? Я даже не говорю: улетим, переместимся с помощью Элькана... Я о другом. Я больна «длинной» амиациновой лихорадкой. Ты гареггин, и это тоже неизлечимо, невыводимо. По крайней мере – пока, на настоящий момент. Вне этого Корабля нет никаких способов выжить, хотя я и не представляю, как это – быть ВНЕ моего мира! Ты уроженец своей планеты, ты был там, снаружи,тебе легче. Хотя что там легче! – воскликнула она вдруг, мотнув головой так, что длинные каштановые волосы хлестнули по лицу и Гамова, и ее саму.– Если Элькан не найдет средства, то зачем нам покидать это место? Лично я буду бродить около этих зловонных болот до тех пор, пока болезнь меня окончательно не пригвоздит к земле, а потом не сделает частью этой вонючей жижи!

На ее щеках горел румянец. Глаза сверкали. Тонкие пальцы впились в ладони. Гамов попытался сконструировать вменяемый ответ на все то, что она только что сказала, но не нашел слов. Он поднял лицо. Точно над их головами на высоте добрых две сотни анниев висел обведенный пепельным свечением летательный модуль с наблюдателями из числа высокопоставленных сардонаров. Вообще, следует сказать несколько слов о том, что произошло за эти дни, после того как на самом высоком уровне был заключен договор. Договор Леннара – Акила, божественныйпакт о ненападении, как именовали его остряки из землян.