Текст книги "Роман Суржиков. Сборник (СИ)"
Автор книги: Роман Суржиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)
Лидер Флота сделал многозначительную паузу, давая Совету время вспомнить. Его фраза попала в точку: никто другой не использовал бы столь резких выражений, но в общих чертах недоуменно-презрительное отношение к расе Кси-Лаи разделяли все. Ксиланцы до полного умопомрачения боялись смерти. Например, весьма точную военную карту пространства, инжектированную в его мозг, пленный навигатор выдал всего лишь за право… быть препарированным на полчаса позже двух своих соплеменников.
– Логика Кси-Лаи, Ваша Мудрость, примерно такова: пускай сдохнут все, лишь бы я сдох последним. Хаар-Лиса принадлежит сейчас морфитам. Ни за что не поверю, что ксиланцы согласились ее защищать.
Первый Мистик издал очень тихий мурлыкающий смешок. Совет притих.
– Примерно этого я и ждал. Если бы флоты действительно объединились, Страж морфитов ни за что не выдал бы этого нам. После его слов шансы союзников на успех были бы очень низки. И все же… Да простят дальновидные Лидеры мою настойчивость, меня по-прежнему волнует вопрос: зачем Страж сообщил нам о засаде?
Лидер Флота чуть недоуменно сощурил глаза. Собственно, какая разница зачем – если засады на самом деле нет?..
– Возможных причин три… – Рассуждая вслух, произнес Лидер Стратегии. – Первая. Хаар-Лиса очень ценна для морфитов. Ложным предупреждением они надеются отпугнуть нас от нее. Вторая. Вызвав в нас сомнения, они хотят выиграть время чтобы стянуть к Хаар-Лисе свои силы. Третья. Страж пытается выкупить свою Реликвию в обмен на ценные сведения. Поскольку сведения при этом ложны, тем самым он не вредит своей расе.
– Разумно, Ваша Проницательность. Вполне исчерпывающе. Спасибо.
Лидер Стратегии опустился в кресло в заметном недоумении. Фраза Мистика звучала настолько искренне, что в ней угадывался второй смысл.
– Дальновидные Лидеры, я пользуюсь правом покинуть Совет. Благословенен Путь!
– Свята его Цель! – Эхом отозвался зал, и черный силуэт Первого Мистика тихо проплыл к арке двери.
Спустя 3 часа Его Светлость медитировал в личной обсерватории. Он парил в полуметре над полом, скрестив под собой ноги, предоставив своему телу расслабленно покачиваться, когда под влиянием минутной мысли или эмоции заряды в кожных нитях слегка менялись. В отличии от других роян, с помощью медитации избавлявших себя от излишка эмоций, Первый Мистик и Хранитель Святыни только сейчас, в час священного уединения, мог позволить себе переживать волнения и чувства. Совершенный самоконтроль надежно консервировал запретные эмоции в недрах психики, оставляя на поверхности лишь рассудок… однако полностью избавиться от чувств, конечно, не под силу никому. Рано или поздно им нужен выход.
Состояние приятной легкости и расслабленности прервало мгновенное ощущение в виске, словно что-то сжалось и запульсировало там. Рецептор гравитации – шестое чувство роянина – дал знать: Матка уходила в прыжок. Спустя секунду звезды в круговом экране качнулись и расплылись в смазанные черточки. Мощный гравитационный луч сжимателя смял пространство, размазал свет звезд. Корабль шел в гиперпространстве.
– Ваша Светлость, Лидер Науки просит аудиенции. – Приятно мурлыкнул интерком.
– Час медитации до сих пор был священным, – с раздражением заметил Хранитель.
– Час медитации окончился две минуты назад, Ваша Светлость. – Так же вежливо ответил компьютер. – Вы позволите аудиенцию?
– Пусть войдет.
Первый Мистик опустился на пол и поморщился – вес тела вновь лег на ноги. Диафрагма в полу распахнулась, лифт внес в обсерваторию худую (даже для роянина) фигуру Лидера Науки.
– Ваша Светлость, – он поклонился в нерешительности, понимая что явился слишком рано.
– Оставьте формальности, Лайон. Что вызвало ваше нетерпение?
Слышать собственное имя любому из Лидеров доводилось нечасто. Лайон эм Риона, ныне Лидер Науки Роя, весьма гордился своим именем, некогда очень известным в научных кругах. На лице его отразилось удовольствие.
– Страж. Хаар-Лиса. Лидер Стратегии изложил возможные три причины «предательства» Стража морфитов. Как заметили и вы, изложил исчерпывающе – при всех стараниях четвертой причины я не смог придумать… Так вот, по какой бы причине из числа этих трех морфит не выдал нам свои планы – в любом случае выходит, что нам следует лететь на Хаар-Лису, и поскорее. Я вдруг подумал, что если на Хаар-Лисе действительно ждет засада – то Страж весьма искусно заманил нас в нее.
– Рад, что не только я это заметил… Скажите, Лайон, по-вашему морфиты способны уничтожить Рой?
Лидер Науки усмехнулся, чуть изогнув тонкие черточки бровей.
– Насколько я понимаю, морфиты крайне не любят кого бы то ни было уничтожать. Они живут на планете, переполненной трансуранием, – и не знают ядерного оружия. По крайней мере, не было ни одного случая, чтобы они его применили. Захватывая систему, морфиты истребляют только военные силы, и то только те, которые оказывают сопротивление. Геноцид чужд им так же, как нам – клаустрофобия.
– Мы причинили им немало зла, хоть и не намеренно. Они могли… – Внезапная мысль прервала рассуждения Хранителя. – Стоп. Лайон, вы говорите, они не пользуются ядерным оружием. Антиматерию они также ни разу не применили против нас. Химия? Боевые вирусы? Деструктивные наносистемы?
– Ничего подобного! Я не оговорился – морфиты не знает оружия массового поражения. А против них самих оно бесполезно.
Первый Мистик с интересом наклонил голову.
– Иными словами, давние и кровные враги намеренно щадят друг друга?
– Простите, что вопросом на вопрос… Вы знаете, сколько длится война между этими расами?
– Если верить пленным ксиланцам, 12 лет.
– Хм… Когда имеешь дело с сотнями рас, привыкаешь к статистике… Планета, обладающая нужными для зарождения разумной жизни ресурсами (жидкими, твердыми и газообразными) имеет массу 0,9–1,6 единицы, где за единицу принята масса Веги-12. Период обращения такой планеты примерно равен… – При этих словах Лайон довольно неплохо сымитировал монотонный голос инфо-автоматов. – Бывают исключения из статистики. Ксиланцы меряют время, разумеется, ксиланскими годами. Их родная планета – океанический гигант. Масса – 5,4 единицы, период обращения – 8 наших лет. Война длится без малого столетье.
Столь неподдельное изумление на лице Хранителя Святыни видели считанные рояне. Его Мудрости польстила эта мысль.
– Ваша Светлость, магистр Альма эм Юния, мой помощник – вероятно лучший ксенолог Роя. Я поручу ему тщательно изучить их лингвистику, логику, психологию морфитов. Живой чужак и записи нашего разговора с ним – уже огромный материал для исследований. Уверен, что скоро у нас будет куда больше информации о морфитах!
* * *
– Ваша Мудрость, разрешите представить вам подлинную диковинку нашей Галактики – труп морфита!
Комично взмахнув руками, магистр Альма эм Юния отскочил в сторону, открыв взгляду пол лаборатории. На нем находилось пятно искрящейся пыли.
– После смерти клетки морфита крайне нестабильны, разлагаются дочиста за 27 часов. Просто счастье, что нам достался такой свежий труп! Впервые удача улыбнулась настолько! Только будьте осторожны – чрезвычайно радиоактивная гадость.
– Я заметил. – Буркнул Лайон. Фронт его скафандра светился голубым светом – защитный слой интенсивно поглощал радиацию и переизлучал ее в оптическом диапазоне. – Расскажите, какого черта вы превратили его в труп?
– И близко такого намерения не имел! Что вы, Ваша Мудрость! – Несмотря на катастрофичность последствий, голос магистра вовсе не звучал смущенным. – Все дело – в нейтрино. Лабораторию пронизывают потоки. Нельзя было понять, кто излучает – Реликвия или Страж. Я решил их разделить. Стену в реакторную усилили свинцом, и робот оттащил туда этот обрезок луча. Кто ж знал, что Страж свихнется?..
– Вы, например. Позволю себе напомнить, вы пока ксенологом числитесь.
– Полагаете, я – преднамеренно?.. Моя обида не знает границ!
– Ваша радость от свежего трупа морфита – тоже… Ладно, давайте работать.
…Страж сражался отчаянно. Оставшись в одиночестве, он застыл на минуту – не то собираясь с силами, не то надеясь, что рояне одумаются. Затем он начал действовать.
На экранах наблюдательного поста было видно, как воздух в лаборатории заискрился, пронизанный ионизирующим полем, свернулся в сияющий сгусток плазмы над раскрытым панцирем Стража – и метнулся в диафрагму двери. Жаропрочные панели смялись и растеклись по полу. Морфит закрыл панцирь наглухо, превратился в монолитный синеватый шар и вылетел в дыру.
Роботы охраны дали всего один залп – и превратились в скомканные груды металла. На записи было еле заметно то мгновенье, когда глухой панцирь приоткрылся и изверг кольцо плазмы. Затем Страж окутался огненным облаком и поплыл напролом, сквозь стены.
Сигналы тревоги уже разрывались. Роботы безопасности, абсолютно бесполезные против живой плазменной пушки, спешили навстречу своей гибели. Десантники по тревоге влазили в боевые скафандры, недоумевая, что могло произойти на борту Матки в гиперпространстве. Дежурный офицер (тот самый, что прозевал появление морфита в лаборатории) белыми от ужаса глазами следил на мониторах, как морфит одну за другой протыкает переборки и яростными вспышками сжигает любые подвижные предметы вокруг себя.
Надо отдать должное «счастливчику» дежурному: ему все же хватило смекалки послать следом за морфитом, в проделанный им тунель, два автономных зонда, и более того – переключить их в ультразвуковой режим. Страж с легкостью обнаруживал и в следующее мгновенье сжигал любой источник излучения – будь то оружие или средство связи. Однако две крошечных мушки, излучающих ультразвук, а не радиоволны, остались незамечены им. Следующие четыре минуты они были единственным средством слежения за беглецом.
– Он движется вглубь Матки, к оси! – Захлебывался телепатическим криком дежурный. – По дуге спускается к межслойному перекрытию, через пару минут будет на шестом слое! Там жилые соты, его нужно перехватить, срочно!
– Как шестой слой?.. Но межслойное перекрытие…
– Оно не задержит его надолго! Он прожигает несущие переборки за две секунды! Перехватите его!
– Но… разве он не идет к своей Реликвии?.. – Недоумевал спросонья командор Ампалы.
– Реликвия осталась в соседней комнате! Он ошибся направлением, прожег не ту стенку и теперь в бешенстве! Это катастрофа! Его нужно сбить. Срочно, срочно!
Еще не понимая причин истерики дежурного, и отметив подсознательно необходимость подвергнуть того психпроверке, командор все же раздал нужные приказы в считанные секунды.
Через две с половиной минуты в приплюснутый пузырь оранжереи, находящийся на дне седьмого слоя, вбежал взвод десантников и рассыпался полукольцом. Рояне, непропорционально массивные в боевых скафандрах, упали на одно колено, нацелили наплечные орудия в ту точку, куда вот-вот должен был выпасть беглый Страж Реликвии морфитов. Летучие роботы-охранники взмыли к потолку оранжереи, готовясь накрыть врага лазерной сетью.
Враг был предсказуем – через 20 секунд он прожег купол потолка и вывалился точно в то место, куда смотрели стволы. Залп рассек зеленую чащу.
Бой должен был кончиться в один выстрел. Лазерная сеть из двадцати лучей, дюжина иридиевых снарядов, шесть ручных плазмометов и двенадцать скорострельных разрядников…
Под дырой в потолке возникло черное выжженое пятно, грунт испарился до самой межслойной брони. А посередине пятна немного помятый морфит приоткрыл лепестки брони и вдохнул. Многострадальные растения подались к центру. Воздух собрался вокруг Стража, свернулся в тугой клубок – и взорвался вспышкой пламени.
– Плазменная бомба!.. Проклятье!.. Взвод 7, старшина. Ответьте! Ответьте!
– Сс-скотина… Как он пережил залп?.. – Это была не мысль. Телепатор в шлеме, как и пушки на плече и на руках, как и нагрудный генератор поля превратился в металлолом. Стиснутый в разбитом скафандре, старшина хрипел в микрофон: – Это не простой морфит!.. Пехота не справится… «рогачи»…
– В своем уме, старшина?! – Командор опешил. – Тяжелые танки внутри Матки??
– Вы этого не видите, командор… поверьте мне…
Командор действительно не видел – зонды погибли при взрыве. А вот шестеро выживших десантников видели прекрасно, как посреди опустошенной плантации Страж морфировал, преобразился в веретено, зависшее вертикально над полом, и тугой струей голубого пламени впился в межслойное перекрытие. Пару секунд пламя растекалось лужей, испаряя грунт и оросительные трубы. Затем переборка стала поддаваться, медленно промялась, прогнулась – и взорвалась струями пара. Кипящая вода из межслойного пространства вырвалась в помещение, а Страж камнем нырнул в дыру.
– Два «рогача» в межслойное 5–6, район Ибрис, уничтожить чужака. Войдет в межслойное через 7–8 минут.
За секунду компьютеры передали системам танков все данные о цели. Две грузные машины вплыли в межслойную магистраль, никогда прежде не видавшую военной техники. Командор сжал пальцами виски в гнетущем ожидании. Он мог лишь молиться, чтобы морфит продолжил движение к оси Ампалы. Только в межслойном пространстве, с обоих сторон отделенном усиленной броней, могли действовать тяжелые танки. Внутри жилого района на шестом слое их огонь превратил бы соты в кровавую печку.
Спустя восемь минут молитвы командора были услышаны. Потерявший рассудок морфит проделал сквозной туннель через шестой слой Ампалы и врезался в межслойную область. Там у него не было шансов.
Игольчатые разряды продавили его поле и прожгли панцирь. Он успел «выдохнуть» еще дважды, однако полевые щиты танков отшвырнули сгустки плазмы. Смертельно раненый Страж вздрогнул, отбросил лепестки, вытянулся ввысь – и рассыпался миллионом золотистых пылинок. Равнодушный компьютер «рогача» просканировал труп и отрапортовал о поражении цели.
– Прошу, Ваша Мудрость! Приборы в вашем распоряжении – насладитесь зрелищем! – Магистр передвинул воздушную платформу и расположил ее над лужей металла. Множество мониторов на платформе тут же расцвели цифрами и диаграммами. – Потрясающая форма вещества! Миллиарды клеток милиметрового размера. Каждая из них – это крошечный трансурановый реактор вместе с излучателем поля, логическим элементом и крупицей генной информации. Все это – чисто металлическое! Ни капли органики!
– Я в курсе. – Кивнул Его Мудрость, довольно равнодушно глядя на мониторы. Его личный ассистент продолжал монолог, ничуть не смущаясь реакцией слушателя.
– Все взаимодействия между клетками – только электромагнетикой. Поле транслирует информацию, поле передвигает части тела при морфировании, поле передает энергию в «больные» клетки и восстанавливает их. Поле – инструмент взаимодействия с миром, связи с сородичами, оружие и защита. Все тело морфита – один цельный излучатель поля сложнейшей конфигурации, к тому же, все тело морфита – одна цельная логическая схема. Наши роботы в сравнении с этим – как… даже сравнение в голову не лезет!
Лидер Науки скептически покачал головой.
– Альма, для меня время восторгаться природой морфитов миновало ровно год назад – на Синупсе.
– Такой природой я мог бы восторгаться вечно, – заметил магистр.
– Вы – возможно. Меня сейчас интересует только ответ на вопрос, который я поставил вам вчера. А именно: как могла возникнуть такая форма жизни?
– Ну что ж… Так бы и сказали сразу, что вы спешите.
Альма эм Юния вздохнул. Постоянно погруженный в непроглядные пучины ксенологии, магистр находил общий язык со считанными собеседниками, коих обожал и готов был общаться с ними часами. Его Мудрость входил в это число.
– Начнем с простого. Гипотезу об эволюции я отметаю. На Морфии есть лишь один вид живых существ – морфиты. Если кто-то предшествовал им в эволюционном процессе, то все более простые виды вымерли начисто. Включая одноклеточных.
– Это единственный аргумент?
– Нет. Даже не главный. Главный – здесь.
По приглашению помощника, Лидер Науки склонился к монитору атомарного сканера. Трехмерный снимок электронного микроскопа показывал клетку морфита, увеличенную в миллионы раз.
– Видите – зоны однородных атомов чрезвычайно малы. От миллионов атомов вот здесь и здесь, до… при таком разрешении не видно… до тысяч и сотен атомов вот здесь, в ядре. Клетка собрана из сотни кирпичиков молекулярного размера. И не забывайте – это не органика, только металлы! Какова вероятность, что металлы смешаются так тщательно и упорядоченно – по случайности?
Лайон кивнул.
– Согласен с вами. Это не случайное зарождение жизни, и не эволюция. Машины, способные к воспроизводству?
– Это не роботы, Ваша Мудрость, – с некоторым оттенком обиды проворчал магистр.
– Я бы усомнился.
– Уж поверьте слову ксенолога… Внешне может и похожи, но примите во внимание социальные вопросы. У морфитов нет строгой специализации, нет приспособленности для какого-то определенного вида работы, и главное – нет ярко выраженной цели! Зачем создавать роботов, которые не выполняют какой-либо явной функции?
– Откуда знаете? Возможно, у них есть цель, неясная нам.
– Лингво-психический анализ… Записи коммуникативных полей нашими робошпионами… Глухие дебри, анализаторы вскрыли только самую поверхность – но кое-что уже ясно.
– Однако вы привели меня не к анализаторам, а к трупу. Что хотели мне показать?
Альма эм Юния широко улыбнулся за лицевой панелью шлема.
– Сладости оставил на десерт. Вот она, вкуснятина!
Магистр ткнул пальцем в грудь Лайона. Броня на груди сияла голубым светом отраженной радиации. Крошечный дозиметр на запястье сходил с ума.
– Ну и?.. Он радиоактивен – что удивительного? Тело морфита на четверть из трансурания.
– Ходят слухи, вы на днях общались с живым морфитом. Причем, говорят, без скафандра. – Магистр подмигнул Лидеру. – Если бы он излучал так же как этот, с вас бы слезли волосы вместе с кожей.
Его Мудрость оторопел.
– Живые морфиты не излучают радиацию…
– Ага! Именно! А почему – не скажете?
Бледнея от стыда, Лидер Науки промолчал.
– Посмотрите на снимки внимательнее. Вот здесь, вот здесь! В их клетках есть микроскопические нити, переизлучая телесное поле они могут ускорять или тормозить процессы распада трансурания! Морфиты управляют радиоактивными процессами в своих телах. При жизни, конечно – после смерти контроль отключается.
Даже на снимке электронного микроскопа нити-катализаторы были еле видны. Их толщина составляла единицы атомов. Его Мудрость пораженно глядел на монитор.
– Но это ядерный синтез…
– Вот и ответ на вопрос, Ваша Мудрость: морфитов создал бог. И этот бог неплохо смыслил в ядерном синтезе.
* * *
Вместе с Хранителем Святыни в наблюдательную комнату вошла атмосфера холодного покоя и вечности. Разговоры разом стихли, рояне затихли, склонив головы перед Первым Мистиком. В сознание Лидера Науки проскользнуло удивление: за прошедшие после бегства Стража двое суток Первый Мистик впервые поинтересовался этим делом.
– Ваша Мудрость, позвольте побеседовать с вами.
Разумеется, он не нуждался в позволении. Оба лаборанта и дежурный офицер выбежали из комнаты, диафрагма затянулась за ними. Двое великих остались наедине, в окружении голограмм и моделей, зависших в воздухе над проекторами.
Его Светлость сел в кресло, чуть склонил голову набок, приготовившись слушать. Вопросов он не задавал.
– Ваша Светлость, как вы видите, я сосредоточил внимание на Реликвии морфитов. Есть весьма интересные наблюдения в отношении нее. Готов представить их.
Модели послушно разворачивались под его руками. В центре каждой из них была синяя световая черта – величайшая ценность Морфии. Черта медленно вращалась на проекциях, в определенной момент становилось видно, что она не имеет ни ширины, ни высоты – лишь длину.
– Начну с малого. Уже давно в лаборатории было зафиксировано нейтринное излучение. Пока там находился морфит, было неясно, является ли Реликвия источником излучения. Теперь этот вопрос решился. Реликвия излучает нейтрино чрезвычайно высокой энергии, причем крайне неоднородно – в одной плоскости. Эта плоскость поворачивается. Если бы Реликвия была некой машиной, а не одним лучом, я предположил бы, что она сканирует пространство вокруг себя.
Первый Мистик задумчиво кивнул.
– Теперь к большому. На первый взгляд Реликвия кажется двумерной – то есть отрезком линии. Я уделил много времени проверке способностей нашего зрения. С помощью мультиволновых излучателей мы поставили опыты по дифракции. Оптические волны всех длин, ультрафиолет и жесткое гамма-излучение огибают Реликвию без отклонения, что означает, что толщина ее – меньше 1 атома.
– Затем мы поместили Реликвию в энергостат и проверили испускание и поглощение ею электромагнитной и мезонной энергии. И то и другое отсутствует – Реликвия ведет себя как абсолютно холодное и абсолютно инертное тело. Результаты этих двух опытов приводят меня к единственному, но совершенно парадоксальному выводу…
Лидер Науки запнулся. Вспомнил слова, некогда сказанные ему Мистиком: «Верьте своим глазам. Мы знаем о мире не так много, чтобы перестать им верить.»
– Считайте, что я поверил своим глазам, Ваша Светлость… По вашему совету. Реликвия имеет мерность иную, нежели наш мир. Если быть точным, она действительно двумерна! В силу иной мерности она не имеет ни массы, ни объема, ни энергии в нашем мире.
– Любопытно, – отметил Первый Мистик тоном, лишенным даже намека на любопытство. Лидер Науки немного оторопел.
– То есть я хочу сказать… что Реликвия является объектом другого, не нашего мира, и мир этот имеет другое число измерений.
– Я понимаю вас, Ваша Мудрость. Двумерный мир, как плоскость, пронизывает наше трехмерное пространство. Мы не видим и не ощущаем его, поскольку в наших мерках он лишен массы и энергии. Но в одном определенном месте пространства пересекаются. В этом месте мы видим Реликвию. Я верно понял ваши рассуждения?
– Да, абсолютно верно, но разве это не удивляет вас?
Хранитель Святыни чуть улыбнулся.
– У нас с вами, как и всегда, разные поводы для удивления. Я никогда не слышал твердого доказательства того, что наш мир не пересекается с каким-то еще. Почему я должен удивляться, узнав, что они пересекаются?
– С этой точки зрения, конечно… Для меня, как ученого, поразительна сама возможность доказать, что существуют миры иной мерности. Более того, что они могут контактировать с нашим!
– Для меня же, как для главы религии Роя, важнее всего знать, что Путь будет продолжаться и прийдет к Цели. – Холодно отметил Первый Мистик. – Потому наша безопасность волнует меня больше научных изысканий.
Тонкие губы Его Мудрости сжались, на мгновение обнажив клычки.
– В таком случае Лидер Флота и Лидер Безопасности окажут вам лучшую помощь, чем я.
– Уже оказали. А теперь мне нужна помощь от вас. Если вы не возражаете, Ваша Мудрость.
Лайон пожал плечами и промолчал.
– Что по-вашему толкнуло Стража на побег?
– У него отобрали Реликвию, он обозлился…
– А зачем отобрали?.. Впрочем, больше меня волнует другое. Почему он пошел в ложном направлении? Реликвия осталась за одной стеной, а он прошел сквозь другую.
– Спал. Медитировал. Был в энергетическом нересурсе. По одной из этих причин не заметил, куда робот вынес Реликвию.
– Значит, Ваша Мудрость, сперва Страж рассмотрел Реликвию за миллион километров внутри огромного корабля и телепортировался к ней с точностью до метра. А через четверо суток после того не сумел почувствовать ее в трех метрах от себя.
Глаза и уши Его Мудрости стали белыми от стыда.
– Простите, Ваша Светлость… Я упустил это.
– Значит, вы согласитесь со мной, если я скажу, что Страж ушел вглубь Матки преднамеренно, а вовсе не случайно?
– Да.
– Коль так, возможно вы примете и вторую мою предпосылку, а именно: морфит предполагал, что его уничтожат, и очень скоро.
– Суицид? Зачем? Он нарушил свою собственную логику, покинув Реликвию!
– Вероятно, перед ним стояла цель важнее, чем защита Реликвии. – Его Светлость чуть подмигнул. – Временами и я ухожу из Зала Святыни, верно?
– Он надеялся уничтожить Ампалу? Неужто верил, что ему удастся?.. Но…
Его Светлость поднял сведенные ладони, призывая к вниманию.
– Помните наш с вами вывод о том, что Страж может заманивать нас в ловушку на Хаар-Лисе?
– Конечно.
– Пока его план удается, и мы летим на Хаар-Лису. Но внимание нашей науки, оснащенной совершеннейшими приборами, без устали приковано к нему. Страж утверждал, что может читать наши мысли. Возможно, он боялся, что и мы проникнем в его сознание?
– И поймем, что он ведет нас в засаду!.. Потому он стремился умереть!
– Согласен с вашим выводом, хоть и запоздалым. А поскольку простое самоубийство (то есть отключение жизненного поля) вызвало бы наши подозрения, морфит предпочел придать суициду видимость побега и сражения. Что было довольно дальновидно с его стороны.
Лидер Науки немного поразмышлял над услышанным, затем усмехнулся.
– Хорошо, Ваша Светлость, я подивился вместе с вами хитрости нашего противника. Что дальше? Страж был – и умер. Его хитрость мы разгадали… то есть вы разгадали. Лидер Флота в любом случае принял решение выйти из прыжка на безопасном расстоянии от Хаар-Лисы и в случае малейшей опасности тут же прыгать дальше. Зачем еще тратить на Стража время и мысли?
– Согласен, Ваша Мудрость. Следуя вашему желанию, перенесем свои мысли с покойного Стража на парадоксальную Реликвию морфитов. Я хочу увидеть ее.
Лайон распахнул глаза.
– Увидеть? Но она перед вами, на всех мониторах!
– Увидеть лично, Ваша Мудрость. Непосредственно.
– Зачем?.. Впрочем, ее нейтринное излучение неопасно, мы можем пройти в лабораторию.
– Спасибо, Ваша Мудрость.
Спустя минуту диафрагма шлюза затянулась за их спинами, а диафрагма лаборатории развернулась, втягиваясь в стены. Перенаселенная Ампала, ее огромный научный блок остались за герметичной заслонкой, словно в другом мире. А в том мире, куда они попали, была лишь голубоватая черта, висящая в воздухе, и…
Лидер Науки не знал, что именно заставило его до боли придавить ноги к полу и внутренне сжаться в комок: испуг, неожиданность или острейшее чувство дежавю. Перед ним, распахнув лепестки панциря, в позе почтения застыла фигура из желтого металла.
– Я – Страж. – Вымолвил покойный морфит.
Сбежать не было никакого шанса. Морфит мог сжечь их прежде, чем они выйдут из лаборатории. Даже прежде, чем откроется дверь шлюза. Даже прежде, чем они повернутся к двери, чтобы открыть ее…
– Я – Первый Мистик, – невозмутимо произнес Его Светлость.
– Я – Лидер Науки, – повторил приветствие его спутник.
Лепестки Стража, прежде немного приподнятые, теперь откинулись полностью – словно морфит расслабился, довольный началом встречи.
– Я … видеть вас.
Он не смог подобрать нужное слово, и Лайон помог ему:
– Ты желал видеть нас?
– Я желание видеть вас, – поправил Страж. Его принципиальная неприязнь к глаголам вызвала на лицах роян улыбки.
– Мы к твоим услугам, Страж. Чего ты хотел?
– Вы на Хаар-Лису. Вы гибель. Я предупреждение.
Рояне переглянулись. Мимоходом подумалось: а откуда он вообще знает, куда мы летим?..
– Почему это тебя волнует?
– А почему это не волнует вас?
Его Светлость молчал до поры, говорил Лайон:
– Скажу честно, Страж: мы не верим тебе. Мы разбили ваш флот трижды, почему в четвертый раз должно быть иначе?
– Кси-Лаи. Синтра. Союз.
– Мы знаем численность вашего флота. Если учесть, что флоты Кси-Лаи и Синтра слабее вас – ваш союз нам не угроза.
Морфит чуть вздрогнул – может в негодовании, может в волнении. Золотистые блики рассыпались по комнате, отразившись от его тела.
– Ксиланцы – ложь. Численность – ошибка.
– Кси-Лаи соврали нам? – Лидер Науки усмехнулся (интересно, кстати, понимает ли он нашу мимику?..) – Готов поверить, Страж, что у тебя появилось чувство юмора. Во-первых, мы контролировали их нейротику – кроме страха смерти никаких задних мыслей в мозгах у амеб не было. Во-вторых, зачем им обманывать нас, помогая вам? Вы – их враги. Мы бьем вас. Мы – польза для Кси-Лаи.
– Кси-Лаи ложь – вы на Хаар-Лису. – Монотонно пояснил Страж. – На Хаар-Лисе битва. Рой – гибель. Флот морфитов – гибель. Вот это – польза для Кси-Лаи.
– Они потеряют и свой флот, если войдут с вами в союз.
– Только часть флота. Это плата. Взамен – нет флота Морфии, нет флота Синтры, нет страшного Роя. Выгода.
Рояне переглянулись вновь. Лайон понял, что Его Светлость также не учитывал этой точки зрения.
– Допустим. Размен действительно выгоден для Кси-Лаи. Их мотивы можно понять… в отличии от твоих. Зачем ты выдаешь планы своей расы?
– Выше понимания вашего.
– Да неужели! Как и твоя двумерная Реликвия, да?
Лайон ждал реакции на слово «двумерная». Реакции не было – Страж висел неподвижно, как и прежде, блестящим корпусом заслоняя от роян свою Реликвию. Лидер Науки отошел в сторону от Мистика, и его взгляду открылся артефакт. Вот она – бестелесная черта, зависшая меж трех робосканеров прямо в воздухе, наклоненная градусов под 30 к полу. Медленно вращается вокруг вертикальной оси. Излучает невидимые глазу нейтрино и видимый голубоватый свет.
– Дефект мироздания. Порез в ткани Вселенной. Щель между двумя мирами. Столь тонкая щель, что ядра не проходят в нее, а фотоны огибают. Лишь нейтрино способно проникнуть через щель в нашу Вселенную, и поток нейтрино совершенно плоский – как плоский и весь тот, другой мир. Два измерения вместо наших трех. Непознаваемо, Страж?
Для Лайона это был миг маленького триумфа. Очень глубоко в душе он все же надеялся, что морфит среагирует хоть как-то: пошевелится, издаст звук или всплеск поля… Но пленник был спокойнее самого космоса. Может быть, как раз назло Лайону?..
– Выше понимания. Иная речь. Иная логика. – Наконец ответил морфит, когда молчание затянулось.
– Логика – та же. Будь логика иной, ты не понял бы ни одного нашего слова, при всей своей телепатии. Речь – ты знаешь нашу, может быть пора и нам изучить твою? Говори радиоволнами, мой телепатор примет их.
– Хранитель Святыни – нет телепатора. – Отметил Страж.
При этих словах Первый Мистик слегка пошевельнулся. Его уши вздрогнули настороженно.
– Позволь задать вопрос, Страж.
– Я слух, Хранитель.
– О чем ты думал после смерти?
– Я непонимание.
– Ты был уничтожен двое суток назад. О чем ты думал это время?
– Я пришел сегодня. Тот был другой.
– Ты ложь, Страж. Ты назвал меня Хранителем Святыни. Тебе нравится этот титул – он созвучен твоему. Я представился тебе им в прошлую встречу, до твоей смерти. В этот раз я назвался Первым Мистиком.
– Я прочел в мыслях.
– Мои мысли ты не мог прочесть – диадема на моей голове нейтрализует нейрополе. А Лидер Науки не назвал бы меня в мыслях Хранителем Святыни. Это особый титул, обычно меня зовут Мистиком или Его Светлостью. После смерти ты сохранил прежнюю память.
