Текст книги "Джандо"

Автор книги: Роман Канушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

7. Может быть, сыграем в «Белую Комнату»?

– Егор Егорка, – позвал Денис, – только я тебя прошу: отнесись к этому серьезно. Если все это глупости и мне только кажется, пусть будет так. Возможно, я ошибаюсь и мы вместе потом над этим посмеемся.

– Но ты и вчера говорил, будто Робкоп какой-то странный. А я не заметил ничего особенного. Нормальный мужичок, совершенно безобидный и скорее всего действительно просто служащий. Это же видно – он человек небогатый. И уж наверняка ко всем, кто у него играет, он относится совершенно одинаково. Я тебя уверяю.

– Ты вчера был в первый раз… Ну ладно, может, я действительно все выдумал. Только я тебя прошу – сегодня еще посмотри, ты же мужик наблюдательный. Договоримся так: сегодня – в последний раз. Если я все выдумал, то просто забудем об этом.

– Заметано…

И они толкнули дверь на пружинном ходу. Та сделала плавный поворот, пропуская их в тишину павильона суперкомпьютерных игр. Было еще рано – их отпустили с третьего урока, – и в дальней комнате, где имелась своя дверь и стояли аппараты попроще, забавлялась какая-то малышня. Но в зале виртуальной реальности они оказались одни. И даже Егор обратил внимание на то, что здесь как-то по-особенному пустынно. Егор вдруг вспомнил недавно прочитанную книжку и почему-то подумал: а вдруг здесь совершаются ритуальные обряды? Что-то странное, необъяснимое было в воздухе, что-то… жидкое. Хотя, может, просто Денис нагнал страху? Автоматы, компьютеры, шлемы с тяжелыми планками очков отливали тихим матовым светом. Рядом на столике лежали соединенные со множеством проводов массивные сенсорные перчатки.

«Словно древнему рыцарю перебили руку и положили ее на жертвенник, – промелькнуло в голове у Егора какое-то дикое сравнение. – Ерунда, это самые обычные электронные перчатки. Только… А что если одна из них сейчас, прямо на глазах, в абсолютно пустынной тишине возьмет и разожмет пальцы?»

Егора передернуло – нет, точно, нагнал Денис страху, что за нелепые аналогии… Какая-то теплая волна пробежала по залу, и в следующее мгновение оба мальчика чуть не вскрикнули. Потому что повисшую в воздухе тишину вдруг разрезал зычный голос:

– А, старые клиенты! Давайте проходите, мы всегда рады старым клиентам!

Ребята одновременно повернулись – к ним навстречу, улыбаясь, шел смотритель, а может, все-таки хозяин аппаратов Робкоп. В какой-то миг Егор подумал, что ему очень не нравится то место, откуда шел Робкоп, но эта мысль не успела сформироваться. Потому что включилось яркое электричество, вслед за ним группа «Браво» запела «Московский бит», и от тревоги не осталось и следа – они действительно находились в месте развлечений. Причем самых лучших развлечений в Москве. Все чаще сюда стали захаживать взрослые, и, например, вечером к наиболее крутым аппаратам просто не пробиться. А сейчас выбирай все что хочешь.

– Ну как, ребятки, откроем пару пепси и в бой? – Робкоп поочередно включал аппараты; как-то странно он сегодня вырядился, словно лондонский таксист из фильмов 50-х годов.

– Да, и в бой, – подтвердил Денис.

– Для старых клиентов, – заговорщически подмигнул Робкоп, – у нас предусмотрены скидки.

Ребята переглянулись, а Робкоп продолжал:

– Но не все старые клиенты одинаковы… Среди них есть особенные. Ловите мою мысль? Так вот, скидки предусмотрены для особенных старых клиентов. Надеюсь, вы понимаете, о чем я?! – Ребята, словно загипнотизированные, согласно закивали. – Поэтому я и говорю: скидки – для старых клиентов!

Робкоп улыбнулся, и Егор подумал, что в его улыбке нет ничего отталкивающего. Действительно, Денис – особенный старый клиент, и Егор тоже надеялся таким стать. Денис ходит постоянно и, главное, понимает в этом толк. Он так увлеченно рассказывает о новых аппаратах, столько ребят благодаря ему стали ходить сюда… От этого заведению только процветать! Конечно. Поэтому нет ничего странного в том, что для таких клиентов предусмотрены скидки.

– Совершенно верно, – словно в подтверждение, проговорил Робкоп, – именно для таких особенных клиентов наши скидки. Ведь они-то понимают в этом толк, понимают, что перед ними не безмозглые ящики, по которым можно стучать кулаком, если что-то там не работает. Понимают, что это такая вещь, за которую и душу можно выложить! Ловите мою мысль?

– Да-да, конечно, – проговорил Егор, а сам подумал, что Робкоп скорее всего несет чушь. Как наперсточники на базаре, чтобы завлечь побольше народу. Все-таки эти балаганщики одинаковы, и все, что им надо, – это ваши денежки. Меняется только ассортимент удовольствий, предлагаемых ими взамен. И это все, чего достиг научно-технический прогресс? От этой мысли Егору вдруг сделалось очень весело.

– Ну и что у нас новенького? – как-то неожиданно по-хозяйски спросил Денис. Все его сомнения и неуверенность куда-то улетучились.

– Ты нетерпелив, – улыбнулся Робкоп. – На этой неделе поступит лазерка с «Юрским парком». Закачаешься– это топ! – И Робкоп засеменил на своих коротких ножках к сейфу с компакт-дисками. – А пока – все то же. Но вы же знаете: вариантов столько, что и жизни не хватит, чтобы все переиграть. Конечно, по молодости всегда хочется чего-нибудь новенького.

– Ну уж, прямо и всей жизни, – ухмыльнулся Егор.

– Вы, юноша, напоминаете мне одного индийского раджу, он жил очень-очень давно. – Робкоп удобно устроился за своим столиком и продолжил: – Раджа рассуждал примерно так же. Когда изобретатель шахмат попросил за свое великое творение шахматной доски, два– за вторую, четыре– за третью, восемь за четвертую и так далее, Раджа был крайне удивлен скромностью просьбы. Однако в его закромах, и полагаю, что и в закромах всего остального мира, не нашлось столько зерен…

– И сколько же килограммов зерна не нашлось у раджи?

– Килограммов… даже самая простая арифметика показывает, что мир сложнее, чем кажется… Число оказалось очень велико! Глядите на экран компьютера, я его сейчас выведу. Итак, раджа задолжал изобретателю вот столько зерен…

Ребята посмотрели на монитор, там появилось: 8 624 366 313 386 270 208.

– Ну как, внушительно? – улыбнулся Робкоп. – Примерно пару триллионов тонн.

– Вот это да!

– Я же говорю, вариантов очень много. Как-нибудь я вам еще много чего интересного смогу рассказать, а сейчас – в бой, ваши перчатки и шлемы ждут вас. В бой, компьютерные рыцари!

– Вот здорово! – Ребята вдруг почувствовали полное доверие и дружеское расположение к этому человеку в забавной кепке таксиста, и Робкоп сам вытянул первый лазерный диск.

– Поставлю вам для разминки «Звездные войны», погоняетесь друг за дружкой. Это в подарок от заведения, а дальше уж выбирайте сами.

Восхитительные три минуты промчались мгновенно. Они побывали в компьютерном космосе в роли Звездных Рыцарей, постреляли из бластеров, умудрились уничтожить пару галактических империй, а затем сняли шлемы. В общем-то это была самая простая из трехмерных игр. Робкоп прав – такое может быть не более чем разминкой. Даже сенсорных перчаток не понадобилось – осязаемых эффектов в этой игре нет.

Денис сделал большой глоток пепси, посмотрел растерянно поверх автоматов, сделал еще один глоток, а потом резко повернулся к Егору:

– А не сыграть ли нам в «Белую Комнату»? – Денис улыбался. – Знаешь, с того раза я все боялся попросить этот компакт…

– Давай! Ты правильно все решил, Дениска. Покончим с этим! Давай наперегонки: кто первый дойдет до Белой Комнаты. Только идем разными путями – Робкоп же говорит, что вариантов много.

Они играли долго. И, несмотря на предоставленную пятидесятипроцентную скидку, проиграли все деньги. Ни Денис, ни Егор так и не дошли до двери в Белую Комнату, где ждал приз. Они ее просто не нашли. На сей раз Денис заплутал в лабиринте, полном крыс и всяких мерзких тварей, был почти раздавлен опускающимся потолком, чуть не пронзен острыми пиками, спрятанными в каменных стенах, а потом едва не сварен в масле, когда пол неожиданно обрушился и он повис, держась одной рукой за крюк. Словом, Денис испытал весь набор острых ощущений, пока не понял, что заблудился. Оставалось одно – снять шлем, признав неудачу, и начать все сначала. Но Егор еще игру не закончил: наоборот, он с кем-то очень увлеченно сражался, судя по жестам и издаваемым звукам. Его рука в сенсорной перчатке, казалось, сжимает рукоять меча. И Денис решил продолжить игру.

Егор же действительно сражался в Заколдованном лесу со страшным монстром, похожим на Минотавра. Монстра он победил, но потом на него напали разбойники и упрятали его в каменный мешок, оказавшийся частью подземного лабиринта. Там Денис и Егор встретились. Им было очень интересно узнать, как их обозначил компьютер. Оказалось, просто два человечка, стилизованных машиной под средневековых воинов, неожиданно попавших в космическую эру. Комиксы – они и внутри компьютера комиксы. Надо будет попросить Робкопа, чтобы он просканировал их фото. Тогда в этих играх они будут похожи сами на себя. Еще один Денис и еще один Егор будут жить внутри компьютера. Ребята помогли друг другу выбраться из каменного мешка, но ни леса, ни разбойников больше не было. Вокруг простиралась безжизненная равнина, залитая ровным голубым светом, в небе мерцали чужие звезды. Они сделали несколько шагов по каменистой дороге, и освещение изменилось. Возможно, они находились в жаркой египетской пустыне, среди полуразрушенных пирамид и исполинских статуй древних богов, а может быть, компьютер смоделировал нечто совсем иное, но ребята поняли, что они окончательно заблудились и Белую Комнату сегодня не найдут.

– Время игры заканчивается, – мягко прозвучало в наушниках.

Что ж, пора снимать шлемы, удовольствия не могут быть вечными. И это в тот момент, когда на горизонте появились армии фараона, и боевые слоны с черными погонщиками, и тяжелые колесницы, запряженные гневными лошадьми в золотых сбруях, ослепительно горящих на солнце. Пехота, вооруженная плетеными щитами и длинными копьями, поднимая столбы пыли, быстро приближалась. И в этот восхитительный миг – миг настоящего сражения с одной из величайших армий древности – надо снимать шлем! Увы, даже Робкоп говорит, что удовольствия не могут быть вечными, хотя ему от этого прямая выгода. И главное, так сегодня и не удалось отыскать Белую Комнату. Значит, в следующий раз. Руки тянутся к голове, вот Денис ощущает пальцами холодную пластмассу наушников, сейчас картинка исчезнет… И перед тем как снять шлем, что-то заставило его обернуться, еще раз бросить взгляд на египетскую пустыню. Его звал Сфинкс. В какое-то мгновение Денису показалось, что сила этого зова ему знакома; в памяти промелькнула Белая Дверь в Белую Комнату, опасная и чарующая одновременно. Пустые каменные глаза Сфинкса излучали холодный и бесконечно древний свет. Сфинкс улыбался. И может быть, Денису только показалось, что уставшие созерцать вечность каменные глаза начали открываться? В следующую секунду он снял шлем. В зале уже было полно народу, Синатра пел о путниках в ночи, а напротив сидел Егор и восторженно улыбался:

– Да, здорово было! Все деньги продули, но все равно – здорово! Когда эта армия появилась, так не хотелось уходить… я имею в виду – оттуда.

Денис почувствовал, как что-то скатилось по его лбу, а потом по носу. Он провел рукой – это были капельки пота.

– Ты Сфинкса видел?

– Не… Я на армию смотрел…

– Там, у разрушенной пирамиды, откуда шла армия?

– Нет. Слонов боевых видел и даже слышал, как они трубят. Хорошо знаешь, что это игра, а так страшно. Немудрено, что ты в прошлый раз испугался.

– Послушай, Сфинкс был огромный, армия его обходила с двух сторон…

– Не было там никакого Сфинкса! Хотя, может, я не заметил… Я на солдат смотрел. Они… они страшнее, чем в кино, какие-то они…

– Странно, он же там был.

– Ну чего ты заладил?! Это какой Сфинкс, который загадки задавал?

– Загадки?

– Ну если ты про этого всем известного Сфинкса у пирамиды Хеопса, то он задавал загадки. Самая крутая – утром на четырех, днем на двух, а вечером на трех ногах. Надо отгадать, кто это. Отгадать никто не мог. Оказалось, это человек. Утром – младенец, днем – обычный, на двух ногах, а вечером – старик с костылем. Вот так был закодирован человек. Этот, забыл, как его звали, вроде Эдип, отгадал, а Сфинкс окаменел. Только улыбка осталась. Вот так. Ты чего, не знал?

– Не знал. Ладно, пошли.

Они сдали Робкопу компакты и пообещали, что накопят побольше денег и явятся снова.

– Приходите, приходите, – дружески улыбался Робкоп. – Старым клиентам всегда рады. И даже если будут финансовые проблемы, все равно приходите. Что-нибудь вместе придумаем. Я же все понимаю, я же не акула индустрии развлечений. Так что не стесняйтесь, потом сочтемся. Эй. ребятки, через пару дней появится Си-Ди с «Юрским парком». – И он как-то по-особенному тепло улыбнулся.

Они еще раз поблагодарили Робкопа, бросив друг на друга понимающие взгляды – все-таки Робкоп классный мужик, а мы ему не доверяли, – и попрощались. Перед самым уходом Денис что-то машинально взял со стола Робкопа и бросил себе в карман. Он так и не понял, что это упало с легким металлическим звоном в глубокий внутренний карман его пуховки, возможно, он даже не знал об этом. Не знал до поры до времени. В дверях они столкнулись с шумной и весьма любопытной компанией. Компания была в приличном подпитии и тоже покидала это благодатное место. А любопытным в этой компании был абсолютно несочетаемый возраст ее членов. Группа веселящихся студентов, совершенно обезумевший от пьянства и игровых автоматов дед и некто неопределенного возраста, с внешностью постоянного гостя местных вытрезвителей, называемый всеми Андрюхой. Компания смеялась, а дед долго тряс руку и лез обниматься к Робкопу, пока тот ему что-то тихо говорил.

Было ясно, что по каким-то непонятным причинам им всем было хорошо вместе.

– Пошли, Дядя Витя, пора уже, – позвал один из студентов, и они с шумом вывалились на улицу.

– Смотри, уже и пенсионеры сюда заладили, – сказал на это Егор, – а все жалуются, что им жить не на что.

Пенсионерам, и в частности Дяде Вите, жить действительно было не на что. От маклеров из «Норса» остались последние сто тысяч. Но Дядя Витя теперь твердо знал, на что он их потратит. Все до копейки. Но потратит не впустую – они воздадутся ему сторицей. Перемены в его жизни вовсе не окончены. Они, оказывается, только начинаются.

В 4.45 утра Люси разбудил крик. Крик ее единственного сына Дениса, спящего через стенку в своей комнате.

– Боже мой, что там с мальчиком?! – пробормотала она, накидывая халат.

А за несколько минут до этого мальчику снился сон.

Он был полководцем в египетской армии и стоял на боевой колеснице в золотом островерхом шлеме. Сам бог Солнца Ра приветствовал его, совершая на ладье свой небесный круг. Был бой, и к его ногам бросили поверженного нубийского царя. И триумфатор Денис ликовал вместе со своей непобедимой армией. Но нубийский царь вдруг поднял голову, сверкнули его темные, почему-то знакомые глаза.

– А ты знаешь, что такое Нубия, что такое Нуб? – прозвучал голос царя. Денис не знал, а поверженный царь вдруг прорычал: – Нуб – это золото! Ты знаешь, что это?!

Черный ужас сковал ликующего полководца – ведь он не знал этого. Ведь он не знал, что его победа обернулась гибелью, потому что все его воины мертвы, оказывается, давно мертвы.

– Как же так, ведь я победил, – пролепетал мальчик, – ведь не он…

Изменилось освещение – поле погибших армий залил ровный голубой свет.

– Как же ты не знаешь, что это? – продолжал греметь голос. – Как же ты тогда осмелился победить?!

Нубийский царь протянул свою длинную золотую руку к островерхому шлему Дениса и слился с ним воедино. И этот страшный рычаг начал разворачивать Дениса, разворачивать лицом к спящему в холодном свечении камня Сфинксу.

«Нет, – промелькнуло в голове у мальчика, – этого я не должен увидеть. Это единственное, что я знаю наверняка».

Он попытался освободиться от шлема, но казалось, золотой шлем врос в маленькую дырочку, оставленную кастетом Логинова в его голове. В ту дырочку, которая сейчас невыносимо болела. И Денис понял, что нубийский царь и есть Логинов.

– А ты знаешь, что золото бывает белым?! – кричал Логинов. – На, смотри!

И тогда каменные глаза Сфинкса стали медленно открываться, в уголках их блеснуло что-то белое, очень белое, знакомое, страшное и живое, и Денис понял, что это белое – единственное, что не является сном, единственное, от чего не спасет даже пробуждение.

Глаза Сфинкса открылись шире, и белое, безмерное, как море, выплеснулось наружу. Сейчас оно попадет на Дениса.

– Нет! – закричал мальчик.

Вот этот крик и разбудил Люси в 4.45 утра. Сейчас она сидела на краешке кровати и успокаивала своего сына, как будто он снова стал маленьким и испугался теней высоких кленов за окнами, как это бывало с ним в детстве.

– Ты опять наигрался в эти автоматы, – нежно говорила Люси. – Нет, малыш, так нельзя… – Она погладила сына по волосам. – Ну ничего, все будет хорошо, все, все будет хорошо.

Денис успокоился и начал засыпать. Люси нежно гладила его по голове, вспоминая тот момент, когда он родился, и как она испугалась, когда его губки впервые коснулись груди в поисках молока, и как в тот момент они оба были счастливы.

– Надо прекратить это, и все будет хорошо, – прошептала Люси. – Все будет хорошо…

Они оба были счастливы, и никто из них не знал, что прекратить уже ничего не удастся.

8. Дни, когда у всех было очень много дел

В этот вечер Дяде Вите крупно повезло. В игровых автоматах. Сначала он, как-то странно шевеля одними губами, запустил несколько жетонов в «однорукого бандита», и на всех трех полях выпали «вишенки». Жетоны посыпались на металлический поддон, учетверяя ставку. Студент не обратил на это никакого внимания. Дядя Витя поиграл несколько кругов одной монеткой, потом остановился и уставился на автомат. Он все продолжал так же странно шевелить губами, только более эмоционально, и мимика лица выдавала, что Дядя Витя, по крайней мере так ему самому казалось, с кем-то общается… Только перед ним никого не было.

«Все, допился, – подумал Студент, – галюники начались».

А Дядя Витя опускал в автомат жетон за жетоном – все, что у него было. Иногда он делал паузы, к чему-то прислушивался, кивал головой и продолжал свое занятие дальше.

– Дядя Витя, остановись, продуешь такой выигрыш, – улыбаясь, сказал Студент. – В этих автоматах главное – вовремя свалить. Получил немного – уходи…

– Он… – Дядя Витя недоверчиво смотрел на автомат – Сейчас… Мне кажется, сейчас он даст. Будет крупный выигрыш.

– С чего ты взял?

– Не знаю… – Дядя Витя теперь уже с опаской посмотрел на автомат. – Но мне кажется, что будет наверняка…

Они находились в небольшом кафе, в пристройке бывшей студенческой столовой, где когда-то были дешевые и вполне приличные обеды и чешское пиво по 45 копеек за бутылку. Времена изменились, и теперь на втором этаже располагался роскошный ресторан с ночной дискотекой, а на первом – два кафе клубного типа. Посещение этого заведения могло вам обойтись в месячную стипендию, но забавность ситуации заключалась в том, что некоторые студентки носили на себе в виде мехов по сотне ежемесячных стипендий, а отдельные студенты припарковывали на автостоянке по тысяче. Кроме того, отдельные студенты и некоторые преподаватели забывали о разделяющей их академической грани и владели этими заведениями на паях. Это называлось долгосрочной арендой, и в кассу института шли неплохие поступления. Временами возникали разговоры о некорректности таких взаимоотношений, но, опять же временами, все и успокаивалось.

А Дядя Витя продолжал настаивать на своем:

– Понимаешь, Сашок, почему-то я уверен, что сейчас будет выигрыш. Очень большой выигрыш.

– Ну конечно, – улыбался Студент, – так и продувают фамильные замки. Сейчас в автомате пять штук – забирай и уходи.

– Сашок, не знаю, какой-то голос внутри меня подсказывает, что надо играть. И… чтоб ты рядом стоял…

– Это, Дядя Витя, внутренний голос. Анекдот про внутренний голос знаешь?

И Студент рассказал старый анекдот о том, как внутренний голос подставил ковбоя Джо. Реакция Дяди Вити была крайне неожиданной: он смеялся так, как будто это был единственный настоящий и последний анекдот в его жизни. Смеялся он долго и громко. Студент даже не ожидал, что у Дяди Вити может быть такой громкий голос.

«Да, бедный старик, – с грустью думал Студент. – Надо ему действительно помочь, если получится. Совсем пьянка психику расстроила. Куда ему в таком состоянии? А без своего угла он вообще пропадет».

Но Дядя Витя смеялся радостно и даже как-то победно. Как уже отмечалось, это был модный вуз с привкусом элитарности. Вид запойного пенсионера, шумящего у игровых автоматов, вызвал у посетителей тихого дорогого кафе удивленные улыбки. К ним уже направился крупный малый с нагрудным знаком «Секьюрити», но Студент остановил его:

– Игорь, это со мной. Он будет ночным сторожем.

– Его самого впору сторожить, – ухмыльнулся крупный «секьюрити», разворачиваясь на каблуках.

– С тобой, Сашок, – смеялся Дядя Витя, – я теперь только с тобой! – И, так же продолжая смеяться, он отпустил ручку игрового автомата.

– Ну на хрена, чудак ты человек! – проговорил Студент, но было уже поздно.

Магнитные диски долго крутились, потом на первом поле выпал «крест».

«Ну вот и все, – подумал Студент, – продул». Потом и на втором поле выпал «крест». Студент почувствовал, что сердце его учащенно забилось:

– Ну, Дядя Витя!..

«Но чудес не бывает, чтоб выпало три «креста», – хотел было сказать Студент. Но он ничего не сказал. Потому что третий магнитный диск остановился почти следом. На третьем поле тоже выпал «крест».

– Три «креста», – растерянно промолвил Студент. Это была максимальная комбинация. Ставка Дяди Вити умножалась на сто.

Жетоны начали падать в металлический поддон, завораживающе звеня.

– Ну чего, Сашок, – улыбаясь, спросил Дядя Витя, – сколь там выиграли?

Он достал платок и промокнул им лоб. Студент смотрел на автомат.

«Ведь здесь совсем не жарко, – почему-то промелькнуло у него в голове, – а старик весь вспотел».

Потом он тихо сказал:

– Дядя Витя, ты сейчас выиграл пол-лимона.

– Чего?! Не дури!

– Дядя Витя, ты выиграл полмиллиона рублей! – Студент подпрыгнул на месте. – Ставка умножена на сто, вон – мигает!

– Сколько? Ой, Сашок! – Дядя Витя уселся на стул. – Чего-то мне чуть худо не стало.

Жетоны продолжали падать. Публика уже начала проявлять нескрываемый интерес. С каждым ударом возбуждение росло.

– Ничего особенного, ребята, – обратился Студент к собравшимся. Он всех знал в лицо. – Просто мой приятель Дядя Витя выиграл сейчас полмиллиона рублей. Вот Церетели завтра обрадуется!

В наступившей тишине хрипло прозвучал голос Дяди Вити:

– Кто такой Церетели?

– Хозяин аппаратов…

– А вдруг в этой машине и денег столько нет?!

– Будь спок! Отдаст наличными.

Дядя Витя какое-то время молчал, а потом так же хрипло проговорил:

– Сашок, угости этих девочек и всех своих друзей пивом. За мой счет. Из этой модной бочки. Я вас так всех люблю!

Стержень, положенный на обе лопатки, позорно молчал.

На следующий день Дяде Вите было очень плохо. К его привычному стариковскому похмелью добавилось что-то еще. Что-то совершенно новое и незнакомое.

«Еще одна болячка, – с грустью подумал Дядя Витя, – возраст…»

Но он не стал покупать пива. Он набрал бутылок с минеральной и апельсинового сока, как посоветовал Студент. Также Студент оставил ему какие-то большие шипящие таблетки – разводи в воде и принимай каждые два часа.

Днем в кафе находиться было нельзя, и он вышел в промозглую предрождественскую Москву. Ему очень хотелось домой, но Студент прав – туда сейчас дорожка заказана, если хочешь остаться цел. Хорошо хоть Андрюха забрал к себе Короля.

Еще никогда Дядя Витя не тосковал так по своей жене. С ним что-то происходило: может быть, впервые ему было так одиноко и, может быть, впервые время как бы замерло, предоставляя ему возможность подумать.

«Ну что, старый козел, – проворчал Стержень, – допрыгался?»

«Но я ж завязал, и мне вроде вчера крупно повезло».

«Крупно повезло? Ты домой боишься нос показать, получил вместо квартиры две недели запоя, и тебе повезло? На то, что тебе повезло, ты даже приличного сортира не купишь!»

– Да не бреши ты, и так тошно!

Последнюю фразу Дядя Витя проговорил громко вслух. Он находился на автобусной остановке, и вместе с ним ждали автобус человек тридцать. Сейчас все они смотрели на него равнодушными и ко всему привычными глазами. Лишь только пара вечных старух нашла в себе силы для осуждения:

– Чего, допился, милай?

– Дед уже, а все туда же…

Дядя Витя посмотрел на них рассерженно, но ничего лучше, кроме «Эх, вы!», придумать не смог. Правда, следующей его мыслью было поехать на такси. Он так и поступил, шагнув на проезжую часть с поднятой рукой.

Скрип тормозов и голос перепуганного таксиста:

– Ты чего, старый говнюк, ошалел – под колеса кидаться?!

У Дяди Вити хватило самокритики для оценки ситуации. Такое с ним произошло тоже впервые. Он подождал какое-то время, а потом извлек из кармана пару крупных купюр – на это клюнут.

– Смотри, какой миллинер, – сказала одна старуха.

– Старый, а хулиганить, – поддержала другая. – Ща жена ему всыплет по первое число.

– Заткнись, старая! – Дядя Витя резко повернулся к старухе, но внезапно на глазах его появились слезы.

– Ой-ой-ой, – заверещала старуха, – до горячки допился!

«Дожил, – проворчал Стержень, – со старухой воевать».

Остаток этого не самого удачного дня Дядя Витя провел в зале суперкомпьютерных игр. Уже перед самым закрытием он прощался с Робкопом, как с лучшим другом, и тот ему тихим, вкрадчивым голосом что-то обещал. Дядя Витя оставил в «Суперкомпьютерах» львиную долю своего вчерашнего выигрыша, но не переживал по этому поводу. Здесь Дядя Витя приобретал нечто большее, чем деньги. Мучившее с утра похмелье почти совсем прошло, осталась только эта новая боль в голове. Боль, к которой Дядя Витя начал уже привыкать.

Несмотря на длинную декабрьскую ночь за окнами, в кабинете Профессора Кима горел свет. Обычно Профессор предпочитал вставать рано, начиная день с пятикилометровой пробежки, холодного душа и чашки крепкого чая. Затем он занимался кибернетикой, этнографией, философией, историей, математической лингвистикой и еще многим другим, уверяя своих студентов, что все интересное ждет их на стыке наук. Он также умудрялся посещать бассейн, зал с тренажерами, а иногда и театральные премьеры. Нет, Профессор Ким не был совой и не был затворником. В такие дни он был жаворонком, вел активный и, когда удавалось, даже светский образ жизни. В такие дни…

Но иногда ночь была лучшим временем для работы. Тогда в причудливом кабинете Профессора двигались тени и шелестели пожелтевшие страницы древних манускриптов. Большая Рыба под потолком начинала путь сквозь Время к своим вечным водам, а бой каменного маятника возвещал о том, что оживают легенды и старинные предания. В такие ночи Профессор Ким становился «профессором некоторых древних наук». Сейчас было именно такое время. Сейчас, после визита этой удивительной девочки, которой так не нравится ее чудное имя – Дора.

Перед Профессором стоял большой глобус Земли и полусфера со звездным небом. Он курил сигареты «Кэмел» и смотрел в задумчивости на странный обруч, вырезанный девочкой из резинового мяча. Дора рассказала какую-то диковинную, волшебную сказку, а Профессор Ким молчал и не проронил ни звука, боясь прервать этот восхитительный рассказ.

Обруч… Дора сказала, что это корона Уснувшей Королевы, очень древней Королевы – жрицы, и что Королева должна пробудиться, ибо ОНИ уже пробудились. Долгий сон окончен, и именно в это самое время они начали действовать.

– Кто они? – спросил тогда Профессор Ким. – Кого ты имеешь в виду, Дора?

Девочка какое-то время обиженно молчала, сумрачная тень пробежала по ее светлому личику. Потом она проговорила голосом, не совсем характерным для девятилетнего ребенка:

– Вы зря мне не доверяете, Профессор Ким. Вы что думаете, я ребенок, насочинявший сказки?! Продукт невинного детского творчества?! Я… Вы… Мы же с вами похожи… Вы понимаете, что я имею в виду?! Мы же немножко отличаемся от других людей. Совсем немножко. Неужели вы этого не чувствуете? Тогда почему вы мне не доверяете?! Мы похожи хотя бы потому, что оба знаем о них… Мне не к кому больше обратиться. Я ничего не могу понять, я просто что-то знаю… ведь я еще ребенок, и без вашей помощи мне не справиться. А вы… Вы же догадываетесь, кто они, и вы догадываетесь, что очень скоро они будут здесь. Неужели вы не понимаете, что я вам тоже нужна?

Сумрачная тень растворилась, у Доры снова было светлое и несколько хулиганское личико, и она насмешливо поглядывала на Профессора.

– Вот, я постаралась сделать то, что мне приснилось. – И она протянула этот самый угловатый обруч, вырезанный из резинового мяча. – Я видела пять ослепительных камней по углам этой короны и внутри каждого – сверкающие диковинные города. Что это – я не знаю, кроме того, что я вам уже рассказала про корону… Но это что-то большее, и вы– вы сможете понять что… Возможно, это какой-то ключ.

Профессор Ким выпустил клуб густого белого дыма: вполне вероятно, все это детские фантазии, не более того. Девочки, особенно в таком возрасте, большие выдумщицы, всегда готовые к разным хитроумным розыгрышам. Возраст Алисы – Алисы в Стране чудес… Профессор Ким был бы готов так думать, если бы не одно «но»… Если бы это не была та самая небольшая проблемка, из-за которой он отказался от предложения Артура поискать испанские галионы; если бы это не была та самая, мучившая его в последнее время небольшая проблемка, которая скоро сможет вырасти в очень-очень большую проблему. Но слишком уж это было невероятно. Профессор Ким представлял себе все несколько иначе. Пять лет назад, когда это случилось впервые, он представлял себе все несколько иначе. Дора внесла путаницу в его размышления. Путаницу, а может быть, и нет…

Профессор Ким был уверен, что без должных на то оснований (а их не было – лишь только чутье, интуиция) он не вправе делиться своими раздумьями ни с Артуром, ни с Олежей, ни с кем-либо другим.

«Нет, Ким, – сказали бы они, – это уж ты хватанул через край. Испанские галионы, математическое воссоздание первоначального текста Священного Писания, даже поиски Ноева ковчега на горе Арарат – пожалуйста. Но здесь ты хватанул через край».

И они были бы правы – слишком уж все это невероятно звучало.

Профессор был также убежден, что единственный человек, с кем он может поделиться своими мыслями и кто не станет сразу же втихаря звонить его родным, объявлять, что Профессор Ким окончательно рехнулся, находится сейчас в Англии. Это был его оксфордский коллега и старый добрый друг, профессор сэр Джонатан Урсуэл Льюис. Пять лет назад они уже сталкивались с чем-то подобным, но… На прошлой неделе он отправил старине Урсу факс, где сообщал, что имеется кое-какая конфиденциальная – пожалуй, слишком конфиденциальная, чтобы доверить ее факсу, – информация и при ближайшей оказии он сможет изложить суть своей проблемы в пространном письме. Оказия эта подвернулась сегодня, и сейчас самолет вез объемистое письмо в Лондон. И в это самое время Урс скорее всего едет на своем стареньком «ровере» в направлении аэропорта Хитроу. Значит, Урсу понадобится некоторое время, чтобы ознакомиться с материалами и провести кое-какие свои исследования. И следовательно, ответ, даже простой телефонный звонок, может быть не раньше чем через несколько дней. И вот тут появляется эта девочка, живущая не в Лондоне и не где-нибудь на другом конце земного шара, а просто в этом же доме, на нижнем этаже, и вносит путаницу со своей короной… Почему она не пришла раньше, хотя бы сегодня утром?