Текст книги "Глубже"

Автор книги: Родерик Гордон

Соавторы: Брайан Уильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 35 страниц)

– Если и вправду хочешь знать, то это оставили копролиты – так мы торгуем с ними.

Она указала на камень:

– А я для них оставила несколько светосфер, которые ты стащил из Вагонетного поезда.

– А, – только и смог вымолвить мальчик.

– Они полностью зависят от светосфер. Еда нам не то чтобы очень нужна, но мы стараемся помогать им, когда можем.

Она неприязненно посмотрела на Уилла.

– Когда тут такое творится, им любая помощь кстати.

Уилл кивнул, решив, что таким образом она намеревалась бросить камень в его огород. Но поверить в свою вину в том, что стигийцы делали с копролитами, было трудно, и он пропустил ее слова мимо ушей. Мальчик начинал думать, что его обвиняют во всех здешних бедах.

Эллиот отвернулась.

– Уходим, – сказала она, и они направились туда, откуда пришли, к овальному туннелю.

Путь домой прошел без приключений. По дороге остановились, чтобы подобрать пещерную устрицу – она лежала на том же месте, где ее пристроила Эллиот. Единственная толстенькая ножка явно находилась в движении с тех пор, как ее тут оставили, дергаясь из стороны в сторону, – устрица словно пыталась освободиться, оставляя за собой омерзительную белесую смазку, большими сгустками лившуюся из раковины. Но это не отпугнуло девушку, и она, обмотав большую раковину куском ткани, сунула ее в ранец. Пока Эллиот это проделывала, Уилл наблюдал за ней через оптический прицел. Хмурое, неулыбчивое лицо девушки совсем не походило на то, какое он видел несколько часов назад.

Он сожалел о своей вспышке. Он не должен был говорить Эллиот то, что сказал. Уилл совершил ужасную ошибку, и теперь трудно было исправить положение. Мальчик расстроенно кусал губы, стараясь придумать, что бы такое ей сказать. А Эллиот, даже не взглянув на него и не произнеся ни слова, погрузилась в воды «пруда» и исчезла. Он глядел на взбаламученную воду, на клубящиеся водовороты грязи, оставленные девушкой, и чувствовал, что вот-вот расплачется. Сделав глубокий вдох, пошел следом – и понял, что даже благодарен своему погружению в темную, теплую воду. Словно бы эта вода могла очистить его разум от всех забот.

Выкарабкавшись из пруда и вытерев мокрое лицо, Уилл как будто освежился. Но как только взгляд упал на Эллиот, ждавшую в золотой пещере, раскаяние и смущение вновь охватили мальчика.

Он просто не понимал девчонок – они вели себя совершенно необъяснимо, насколько он мог судить. Казалось, они всегда говорят только часть из того, что у них в голове, а потом замыкаются, скрываясь за многозначительным молчанием, не говоря ни слова из того, что действительно важно. В прошлом, общаясь с девочками в школе, Уилл делал все возможное, чтобы решать такие проблемы, постоянно извиняясь за все, что могло бы вызвать обиду, но девчонки просто не хотели ничего знать.

Он взглянул на спину Эллиот и вздохнул. Ну вот, опять натворил глупостей. Что за идиот! Уилл постарался утешить себя мыслью, что оставаться с ней или с Дрейком навечно совсем необязательно. Единственная цель, которая у него осталась, – разыскать отца, чего бы это ни стоило. Все остальное – приходяще.

Пропитанные водой ботинки громко хлюпали в полной тишине. Дойдя до входа на базу, Эллиот с Уиллом вскарабкались по канату. В комнатах стояла тишина, и мальчик понял, что Кэл, устав от тренировок, пошел спать.

В коридоре Эллиот резко протянула Уиллу открытую руку, отведя глаза. Он остановился, не понимая, что ей нужно, а потом до него вдруг дошло, что она просит вернуть оптический прицел. Он высвободил руку из петли. Взяв прибор, девушка вновь требовательно протянула руку. Он растерялся, но потом вспомнил, что висящую на бедре обойму огневых ружей тоже надо отдать, и развязал узел. Схватив и это, она развернулась и пошла прочь. Уилл остался стоять, пытаясь справиться с чувствами одиночества и сожаления, а вода капала с него на землю.

В последующие недели Уиллу ни разу не пришлось сопровождать Эллиот. Хуже того, на свои «рутинные» вылазки она теперь все чаще приглашала Честера. Уилл с Честером это не обсуждали, но, перехватывая быстрые взгляды своего друга, шепотом переговаривающегося с Эллиот в коридоре, мальчик чувствовал невыносимую боль от того, что теперь остается за бортом. Он ощущал и нарастающую неприязнь к другу, хоть и пытался подавить ее всеми силами. Уилл говорил себе, что Эллиот следовало бы учить его, а не неуклюжего увальня Честера. Но сделать ничего не мог.

Теперь свободного времени было сколько угодно. Больше не нужно было присматривать за братом, который, устав от однообразия комнаты и коридора, теперь ходил взад-вперед в туннеле, начинавшемся прямо за базой. Чтобы заполнить часы, Уилл пытался делать записи в журнале или просто валялся на кровати, обдумывая свое положение.

Он понял, может, с некоторым запозданием, что даже в самых суровых и неблагоприятных условиях, где каждый обязан делать все необходимое для выживания, как бы противно и отвратительно это ни было, уважение и доверие к своим друзьям – важнее всего. Этот принцип не позволял команде распасться. Не подвергай сомнению справедливость Дрейка или Эллиот. Не задумывайся над их приказами. Делай то, что сказали, потому что это для твоего же блага и их тоже.

Но Уиллу также приходилось признать, что у Честера лучше получается повиноваться другим. Похоже, в его душе очень рано сформировалась безоговорочная преданность Дрейку, которую он распространил и на Эллиот.

И Кэл тоже, как и Честер, абсолютно доверял этим двум «вероотступникам». Кэл изменился. Может, так на него повлияло соприкосновение со смертью. Порой в брате Уилла еще вспыхивала прежняя бравада, но он как-то притих и относился к их нынешнему положению даже… стоически.

Уилл выбрал именно это слово, чтобы рассказать, как переменился характер Кэла, делая записи в своем журнале, – он узнал его от отца.

В последующие недели Дрейк регулярно инструктировал их по самым разным вопросам, включая, к примеру, добывание и приготовление пищи. Все началось с той пещерной устрицы, которая в готовом виде чем-то была похожа на очень жесткого кальмара.

Дрейк также брал мальчиков на короткие обходы и учил «полевому делу». Однажды он разбудил их очень рано – как показалось ребятам, хотя время не имело никакого значения в постоянной темноте. Дрейк велел всем троим приготовиться и взял их с собой в туннель, расположенный под базой, в противоположной стороне от Великой Равнины. Они понимали, что эта вылазка ненадолго, так как Дрейк велел захватить только по фляжке с водой и немного продуктов, хотя сам нес целый рюкзак.

Двигаясь по лабиринту проходов, мальчики принялись болтать, чтобы как-то провести время.

– Да они просто дебилы, – вставил Кэл, когда Уилл с Честером обсуждали копролитов.

Это замечание случайно услышал Дрейк.

– С чего ты взял? – негромко спросил он.

Уилл и Честер прикусили языки.

– Ну, – ответил Кэл, к которому явно возвращалась прежняя самоуверенность, – они же просто тупые животные… роются среди скал, совсем как никчемные слизняки.

– И ты серьезно думаешь, что мы чем-то лучше? – продолжал спрашивать Дрейк.

– Конечно.

Встряхнув головой, он повел их дальше, но оставлять слова Кэла без ответа не собирался.

– Они выращивают себе пищу, не обедняя почву, и им не приходится постоянно менять свои участки. И где бы они ни добывали руду, они снова заполняют шахты. Все возвращают назад, потому что умеют быть благодарными Земле.

– Но они же… они всего лишь… – Доводы у Кэла иссякли.

– Нет, Кэл, это мы глупые. Мы – «тупые животные». Выкачиваем все природные ресурсы… потребляем еще и еще… пока вдруг – бац, и они кончились, и тогда берем в руки палки и переходим на новое место, и начинаем все сначала. Нет, копролиты гораздо умнее… они живут в гармонии с окружающим миром. А вы и я… не приспособлены к окружающей среде, мы разрушители. Разве это не глупо?

Следующие несколько километров они прошли в молчании. Уилл ускорил шаг, чтобы нагнать Дрейка, оставив Честера и Кэла позади.

– Что-то хотел спросить? – осведомился Дрейк прежде, чем Уилл поравнялся с ним.

– Э-э, да, – смешался Уилл, спрашивая себя, не стоило ли ему просто остаться позади, с остальными.

– Валяй.

– Вы говорили, что были верхоземцем…

– Хочешь узнать побольше? – перебил Дрейк. – А ты любопытный.

– Да, – промямлил Уилл.

– Да кем я был раньше – не имеет никакого значения, Уилл. Кто кем был – совершенно не важно. Главное – здесь и сейчас.

Пройдя несколько шагов, Дрейк заговорил снова.

– Ты не знаешь и половины… – начал он и осекся, опять умолкнув на несколько секунд. – Послушай, Уилл, кто знает, я мог бы, ускользнув от стигийцев, вернуться в Верхоземье, где мне пришлось бы жить так же, как, например, живет твоя настоящая мать, все время оглядываясь, не выскочит ли вдруг из тени убийца. Я никоим образом не хочу выказать неуважение к Саре, но считаю, что здесь, в Глубоких Пещерах, жить гораздо честнее. Понимаешь, о чем я?

– Нет, не совсем, – признался Уилл.

– Ну, ты же сам видишь, что это не прогулка по парку. Это чертовски тяжело; полуголодное, опасное существование, – сказал Дрейк и, поморщившись, продолжил: – Если тебя и не поймают Белые Воротнички, то есть миллион других опасностей, которые могут в два счета нас уничтожить… инфекции, обвалы, другие «вероотступники» и тому подобное. Но могу сказать тебе, Уилл, что я никогда не чувствовал себя более живым, чем в годы, проведенные здесь. По-настоящему живым. Нет, можно, конечно, укрыться в безопасном, пластиковом верхоземском мире, но это не для меня.

Дрейк умолк, когда они подошли к пересечению с другим туннелем. Он велел мальчикам обождать, пока распакует различное снаряжение. Дрейк проделал это быстро, ни разу не взглянув на мальчиков. Кэл держался позади остальных, переживая, что рассердил Дрейка. Уилл с возрастающим восхищением смотрел, как Дрейк достает набор ружей, которые они с Эллиот повсюду носили с собой.

– Отлично, – сказал Дрейк, разложив на песке стволы, поделенные на две группы, в каждой они были расставлены в порядке возрастания. Мальчики выжидающе смотрели на него.

– Пришло время узнать, как всем этим пользоваться.

Он встал так, чтобы всем было хорошо видно оружие в первой группе, где самым крупным был короткий и широкий ствол (чуть больше отрезка водосточной трубы в обхвате, двадцати сантиметров в длину).

– Все это… с красными полосами вокруг… заряды. Чем больше полос, тем длиннее запал. Если помните, вы сами наблюдали, как Эллиот установила парочку таких по пути.

Уилл открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Дрейк жестом остановил его.

– Прежде чем спросишь, учти: я не собираюсь демонстрировать их действие здесь.

Дрейк повернулся к другой группе.

– А эти, как вы знаете, – продолжил он, указав на несколько стволов поменьше, по соседству с зарядами, – зовутся «огневыми ружьями». Вот это, – произнес Дрейк, указав на самый большой ствол, – тяжелая артиллерия… огневой бомбомет. Видите, у него, в отличие от другого оружия, нет спускового крючка на базе.

Он поднял бомбомет и покачал у ребят перед глазами.

– Простое, но очень эффективное оружие для уничтожения большого количества врагов, в смысле стигийцев. Корпус, – при этих словах он постучал по нему костяшками, и тот глухо звякнул, – сделан из железа и запаян с обоих концов.

Он похлопал его, словно у него в руках был удлиненный барабан-бонго:

– У этой версии запал с конца.

Дрейк сделал глубокий вдох.

– Заряд может быть какой угодно: каменная соль, грифельный сланец или чугун очень эффективны, если вам нужно поразить сразу много целей. Пользуется неизменным успехом у публики, – сказал он с кривой усмешкой. – Попробуйте, какой тяжелый, и что бы ни случилось, не роняйте его!

Мальчики в почтительном молчании передавали бомбомет друг другу, осторожно беря в руки и рассматривая более тяжелый конец, где находился детонатор. Кэл вернул оружие Дрейку, который снова положил его на песок.

Затем Дрейк указал на другие цилиндры:

– А эти более портативные и стреляют как настоящие ружья. У них у всех механический взрыватель, вроде курка или кремня.

Поколебавшись, какое же из них выбрать, он взял среднее в ряду. По размеру оно было почти такое же, как фейерверки, которые Уилл запустил в Вечном городе, – сантиметров пятнадцать или чуть длиннее и несколько сантиметров в диаметре. Ствол тускло поблескивал в свете их фонариков.

Дрейк повернулся из стороны в сторону, демонстрируя правильное положение.

– Как и все оружие подобного типа, оно однозарядное. И осторожней с отдачей: поднесете слишком близко к глазам – и пиши пропало. Как и у остальных, роль спускового механизма играет пружинящий рычаг, расположенный в задней части… Чтобы выстрелить, надо потянуть за шнур.

Он откашлялся и обернулся к ним:

– Итак… кто хочет попробовать?

Мальчишки радостно кивнули.

– Хорошо, сначала из него выстрелю я, чтобы показать, как оно действует.

Дрейк вышел вперед и стал что-то искать на земле, пока не выбрал камешек размером со спичечный коробок. Потом прошел еще шагов двадцать до каменного выступа на пересечении туннелей, на который положил камешек. Вернувшись, взял ружье, но не из разложенных на песке, а из обоймы на бедре. Мальчики столпились рядом.

– Отойдите чуть дальше, ладно? Раз в сто лет они, бывает, вспыхивают.

– Что это значит? – спросил Уилл.

– Взрываются прямо в лицо.

Мальчик вняли предупреждению, особенно Честер – он отодвинулся так далеко, что чуть к стене туннеля не прижался. Уилл и Кэл были не столь осторожны и отошли от Дрейка всего на несколько метров. Кэл весь обратился во внимание. Он смотрел во все глаза, словно наблюдал за охотой на куропаток.

Дрейк помедлил, прицеливаясь, и выстрелил. Мальчики вздрогнули, когда раздался треск. Метрах в десяти от себя они увидели, что удар пришелся в породу, от которой разлетелось облако пыли и осколков. Камешек слегка тряхнуло, но он остался на месте.

– Довольно близко, – сказал Дрейк. – Они не такие точные, как винтовка Эллиот. Сконструированы в основном для ближнего боя.

Он повернулся к Кэлу:

– Теперь ты.

Кэл держался неуверенно, и Дрейку пришлось выровнять его, подтолкнув одну ногу еще больше вперед и повернув плечи. Кэлу не повезло: левая нога еще не окрепла, и на лице мальчика мелькнуло напряжение – ему трудно было удерживаться в таком положении.

– Давай, – сказал Дрейк.

Кэл потянул шнур в задней части ствола. Ничего не произошло.

– Тяни сильнее, – посоветовал Дрейк, – курок должен щелкнуть.

Кэл попробовал еще раз, но при этом отвел дуло от цели. Пуля попала в свод отсека где-то в стороне, и послышалось, как она срикошетила дальше в туннеле.

– Не волнуйся, ты же в первый раз. Раньше никогда не стрелял, так?

– Нет, – хмуро признался Кэл.

– У нас будет гораздо больше возможностей попрактиковаться, когда спустимся глубже. Тут внизу столько зверей – охота хоть куда, – загадочно сказал Дрейк.

Уилл сразу же навострил уши, спрашивая себя, какие же здесь могут водиться животные, но Дрейк позвал его стрелять.

Уилл, дернув шнур, выстрелил с первого раза, и сразу же перед мишенью взлетело облачко пыли.

– Неплохо, – одобрил Дрейк. – Тебе и раньше приходилось стрелять?

– У меня был пневматический пистолет, – сказал Уилл, вспомнив запретную стрельбу из старенького пистолета на Хайфилдском пустыре.

– Попрактикуешься немного и научишься лучше определять расстояние. Теперь ты, Честер.

Честер неуверенно шагнул вперед и взял у Дрейка ружье. Он ссутулился и выглядел очень неловко, когда старался прицелиться.

– Поставь его на ребро ладони. Нет, руку ниже. И ради бога, расслабься, парень.

Дрейк взял его за плечи, но не развернул, как Кэла, а попытался опустить их.

– Расслабься, – повторил он, – и не спеши.

У Честера вид до сих пор был ужасно нелепый, голова снова ушла в плечи. На то, чтобы наконец спустить курок, у него, казалось, ушла целая вечность.

Но на этот раз все не поверили своим глазам.

Никаких осколков, никакого рикошета. Пуля с треском попала в камешек, и он, подбитый, смазанным пятном отлетел в туннель.

– Вот это наш человек! – сказал Дрейк, похлопывая ошарашенного мальчика по спине. – В яблочко.

– Первый приз, – засмеялся Уилл.

Честер будто язык проглотил. Он, моргая, смотрел туда, где лежал камешек, словно не мог поверить в случившееся. Уилл с Кэлом шумно поздравили его, но он явно не знал, что сказать, ошеломленный своей удачей.

Они поняли, что тренировка по стрельбе окончена, когда Дрейк с некоторой поспешностью закатал заряды и ружья в ткань и затолкал все обратно в рюкзак. Но он все-таки оставил на песке одно ружье среднего размера. Уилл засмотрелся на него, размышляя, стоит ли напомнить о нем Дрейку, но тут понял, почему оно осталось.

Из туннеля вылетел камешек и упал прямо перед ними, цокая по земле, пока не остановился в глине у ног Дрейка. Это был тот самый камень, который так эффектно сбил Честер.

Из тьмы раздался скрипучий, шепелявый голос, от которого словно бы вдруг потянуло какой-то вонью.

– Да тут у нас небольшое представление, да, Дрейки?

Уилл быстро взглянул на Дрейка, который настороженно всматривался в темноту, держа наготове ружье. Он не угрожал и не защищался, но Уилл успел заметить убийственную решимость в его лице за секунду до того, как Дрейк опустил линзу на правый глаз.

– Что ты здесь делаешь? Ты же помнишь Правило, Кокс, не так ли? Отщепенцы держатся на расстоянии или наказываются, – громко сказал Дрейк.

– А ты разве соблюдал Правило, когда пробуравил насквозь бедного старого Ллойда, так ведь? И забрал ту девчонку.

В дальнем конце туннеля появилось аморфное пятно – уродливая, горбатая фигура, освещенная фонариками мальчишек.

– А-а, я слышу, что с тобой новички, красавчики. Свежее мясцо.

Существо кашлянуло и продолжило движение вперед, будто плывя над землей. Уилл разглядел, что это мужчина, одетый в нечто вроде накидки, коричневой и очень грязной, покрывающей голову и плечи, как у крестьянки. Он неестественно сгибался, словно получил серьезную травму. Остановившись перед Дрейком с мальчиками, поднял голову. Вид у него был ужасный. Лоб с одной стороны сильно выпирал, как будто под ним выросла небольшая дыня, и в этом месте был очищен от грязи, так что можно было разглядеть сероватую кожу, пронизанную сеткой вздувшихся голубых вен. На черных, потрескавшихся губах виднелся нарост поменьше, отчего рот был постоянно растянут в форме буквы «О». Непрестанно стекавшая с нижней губы липкая, белесая слюна спускалась по подбородку, где повисала, как жидкая козлиная бородка.

Но страшнее всего были глаза. Совершенно белые, словно только что очищенные вареные яйца, без всяких радужек и зрачков. Единственный светлый участок на всем теле, что пугало больше всего.

Из-под накидки высунулась скрюченная рука, похожая на высушенную корягу, описывая в воздухе круг, пока он говорил.

– Есть что-нибудь для старого землекопа? – громко прошепелявил Кокс, разбрызгивая слюну. – Для бедного старика, который научил тебя всему? Может, кто-то из этих юнцов?

– Я тебе ничего не должен. Оставь нас, – холодно ответил Дрейк. – А не то я…

– Это этих мальчишек угри ищут, а? Где ты их прячешь, Дрейки?

Словно кобра перед броском, он подался головой вперед, белые невидящие глаза скользнули по Уиллу и Кэлу, а перепуганный Честер притаился позади. Уилл заметил широкие темные шрамы, по одному над каждым глазом, и множество других, сероватой сеткой покрывавших угольно-черные щеки.

– Запах молодых тел, – Кокс быстро вытер нос узловатой рукой, – красивых и чистых.

– Ты слишком много времени провел здесь… Похоже, недолго тебе осталось, Кокс. Хочешь, помогу? – сухо сказал Дрейк, поднимая ружье.

Человечек быстро обернулся к нему:

– Не надо, Дрейки, так со старыми друзьями не поступают.

И, церемонно поклонившись, отступил в тень. Честер и Кэл не сводили глаз с того места, где он стоял, но Уилл смотрел на Дрейка. Он не мог не заметить, что Дрейк так крепко сжимал ружье, что костяшки пальцев у него побелели.

Он обернулся к мальчикам:

– Этого очаровашку зовут Том Кокс. Уж лучше со стигийцами водиться, чем с этим извращенным подобием человека. Внутри он не здоровее, чем снаружи.

Дрейк судорожно вздохнул.

– Если бы мы с Эллиот первыми не нашли вас, вы вполне бы могли попасть в его лапы.

Взгляд Дрейка упал на огневое ружье, и он, будто удивившись, что до сих пор держит его наизготовку, опустил оружие.

– Вот почему нельзя надолго оставаться на равнине – из-за Кокса и ему подобных. И вы сами видите, что может сделать с вами радиация.

Он вставил огневое ружье обратно в обойму на бедре.

– Нам давно пора идти.

Мотнув головой в ту сторону, где стоял Том Кокс, он вдруг задержал свой взгляд, словно увидел какие-то тени, которые мальчики и вообразить себе не могли. Потом повел их прочь, все время оглядываясь, чтобы убедиться, что Кокс не идет следом.

Как-то ночью Уилл беспокойно спал, время от времени проваливаясь в забытье. В очередной раз отключившись, он внезапно проснулся от доносившегося из коридора голоса Эллиот. Звук был настолько слабым и неправдоподобным, что Уилл с трудом мог сказать, в действительности слышит его или во сне. Только мальчик сел в кровати, как в комнату, еле передвигая ноги, вошел Честер. С него текла вода – судя по всему, он только что проплыл через «пруд».

– Все в порядке, Уилл? – спросил он.

– Вроде бы да, – сонным голосом отозвался Уилл. – С обхода?

– Да… только вернулись. Там все тихо. Без происшествий, – весело сказал Честер, снимая ботинки.

Он говорил непринужденным, по-военному будничным тоном, словно делал лишь то, что велел ему долг – причем с усердием.

Уилла неожиданно поразила мысль, насколько изменилась их дружба за прошедшие два месяца, словно встреча Кэла со смертью в «сахарной ловушке» и знакомство с Дрейком и Эллиот, особенно с ней, как-то сместили геометрию их отношений, все их привязанности. Мальчик снова лег, положив руки под голову, и стал вспоминать, какой была их прежняя дружба с Честером. Погружаясь в сон, Уилл с благодарностью отдался теплой дремоте, убеждая себя, что ничего не изменилось. Он слушал, как Честер снимал мокрую одежду, и чувствовал, что может сказать ему все что угодно.

– Смешно, – тихо произнес Уилл, чтобы не разбудить брата.

– Что? – спросил Честер, складывая брюки, словно он готовил на завтра школьную форму.

– Сон один видел.

– А, – рассеянно сказал Честер, вешая мокрые носки на гвозди, торчавшие из стены, чтобы просушить.

– Правда странный. Я был в каком-то теплом, солнечном месте, – не спеша рассказывал Уилл, стараясь вспомнить сон, который уже начал забываться. – Ничего не происходило, никаких особых событий. И еще там девушка была. Какая-то незнакомая, но я знал, что она нам друг.

Уилл на секунду замолк.

– Такая красивая… даже сейчас, когда глаза закрываю, ее лицо стоит перед глазами, спокойное и такое… такое совершенное. Мы лежали на траве – как будто устроили пикник на лугу или где еще. Нас обоих, кажется, клонило в сон. Но я знал, что мы были там, где задумано, в том месте, которому мы оба принадлежали. И хотя мы не двигались, казалось, что мы плывем на кровати из мягкой травы, нас окружала такая мирная зелень, а над головами было чистейшее голубое небо. Мы были счастливы, очень счастливы.

Он вздохнул.

– Это было так не похоже на сырость, и жару, и камни, которые здесь вокруг. Во сне все было легко… а луг такой реальный… Даже запах травы чувствовался. Это было…

Он, наслаждаясь остатками тающих образов и ощущений, умолк. До него вдруг дошло, что он говорил какое-то время, не слыша ни ответов, ни звуков из угла Честера, и приподнял голову.

– Честер? – тихо позвал он.

Закутавшись в одеяло, тот уже отвернулся к стене и заснул.

Уилл медленно, безропотно выдохнул и закрыл глаза, намереваясь вернуться в свой сон, но понимая, что ничего похожего уже не приснится.