Текст книги "Глубже"

Автор книги: Родерик Гордон

Соавторы: Брайан Уильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

Глава 51

Пока они шли, Дрейк буквально засыпал Сару вопросами, заставляя ее изрядно напрячь память. Ей было очень трудно сконцентрироваться, частенько она отвечала бессвязно, а иногда даже путала последовательность событий, рассказывая о Ребекке и вирусе Доминион.

В конце концов им пришлось прервать разговор. Дрейк экономил силы, чтобы и дальше нести Сару, а она стала все чаще чувствовать подступающую дурноту и головокружение. Эти приступы значили только одно: если кровь не остановить – вместе с ней из нее утечет жизнь, как песчинки в песочных часах. Она не тешила себя ложными надеждами, все обстоятельства складывались против – ей не добраться до сыновей.

«Эти ботинки сделаны…» – хрипела Сара на руках у Дрейка. Боль от простреленного бедра была такой сильной и всепоглощающей, что временами женщина видела себя щепкой, болтающейся на поверхности пылающего красного океана, которую в любой момент накроет волной и утянет на глубину. Она барахталась, стараясь остаться на плаву, но затуманенный мозг мешал этой борьбе. Пульсирующая боль от раны на виске раскалывала голову надвое.

«Вы продолжаете лгать, когда…»

Грудь Дрейка вздымалась от напряжения – они наконец вышли на склон, ведущий к Скважине. Словно чувствуя, что случится нечто ужасное, мужчина побежал, несмотря на ту боль, которую причинял своей подопечной.

* * *

До них докатился громкий крик.

– О, Уилл!

Мальчик оцепенел.

– Я знаю, что ты здесь, солнышко! – весело продолжил голос.

Уилл сразу, без малейших сомнений, узнал его. Он встретился глазами с Эллиот.

– Ребекка, – прошептал мальчик.

На миг они замерли, не говоря ни слова.

– Думаю, мы влипли, – беспомощно произнес Уилл.

– Ты совершенно прав. – Эллиот кивнула, ее голос был начисто лишен каких-либо эмоций.

Уилл ощутил себя кроликом, оказавшимся прямо перед колесами несущегося на него огромного грузовика. Его ошарашенный взгляд упал на Честера, но бывший друг посмотрел на него с таким презрением, что Уилл не выдержал и отвернулся.

– Не стойте столбами! Прячемся! – рявкнула на них Эллиот. К счастью, всего в нескольких метрах от них стояло два небольших менгира. Ребята разделились: Уилл и Кэл спрятались за одним, а Честер с Эллиот – за другим.

– О, Уииилл! – Голос приобрел девчачью приторность. – Где ты, где ты, выходи!

– Ничего не делай, – почти беззвучно сказала Эллиот, для убедительности резко махнув головой.

– Эй, старший братец, не морочь мне голову, – не замолкала Ребекка. – Давай немного поболтаем, как в старые добрые времена.

Уилл не отвечал, следуя наказу Эллиот. Мальчик одним глазом выглянул за край валуна, но вокруг была только темнота.

Ребекка недовольно продолжила:

– Хорошо, если ты намерен играть со мной в глупые игры, тогда давай определимся с правилами.

Наступило недолгое затишье; Ребекка, очевидно, ждала согласия от Уилла. Не дождавшись ответа, она опять заговорила:

– Так… правила. Первое… если ты у нас такой застенчивый, то я сама выйду к тебе. Второе… если кому-то взбредет в голову выстрелить в меня, тогда вам конец, я тебе обещаю. Сначала я спущу ищеек; мои милашки не ели несколько дней, и, поверь, тебе это точно не понравится. Если вдруг по каким-то немыслимым причинам они не справятся, дело довершит отряд отборных стрелков. И на закуску у меня здесь дивизия с тяжелой артиллерией… они разнесут все на своем пути, включая вас.

Только выкини какой-нибудь номер и будешь расхлебывать последствия. Понял?

Опять небольшое затишье. Когда она закричала снова, ее голос звучал гораздо резче и надменнее:

– Уилл, мне нужно твое слово, что в меня не выстрелят.

Мальчик бросил тщетные попытки разглядеть склон. Ему казалось, будто Ребекка видит сквозь камень, как если бы он был из стекла.

По спине струился холодный пот, руки тряслись. Уилл закрыл глаза и стал биться головой о камень. «Нет, нет, нет, нет», – стонал он.

«Как все могло так ужасно закончиться?» Они так сильно продвинулись к Землеречью, к тому же сами выбирали маршрут, приведший их сюда. И в результате оказались в ужасном положении – со всех сторон окружены, а позади только чертовски огромная дыра. Как они к этому пришли?

Да еще и Ребекка. Вот уж повезло встретиться с таким жестоким и безжалостным существом, к тому же знающим его как свои пять пальцев.

Мальчик совершенно не представлял, как можно выпутаться из этой ситуации. Он взглянул на Эллиот, но девушка в этот момент спорила с Честером. Уилл не мог расслышать, о чем они говорят. Но вот они, похоже, пришли к согласию, так как бурное препирательство закончилось. Эллиот быстро скинула рюкзак и стала в нем рыться.

– Эй, крот! – прокричала Ребекка. – Я жду твоего ответа.

– Эллиот! – яростно зашипел Уилл. – Что мне делать?

– Просто потяни время. Поговори с ней, – буркнула девушка, не поднимая глаз, и начала разматывать длинную веревку.

Воодушевленный тем, что Эллиот предпринимает какие-то действия, Уилл сделал несколько глубоких вдохов и высунул голову за край менгира.

– Хорошо! Договорились! – крикнул он Ребекке.

– Вот это – мой мальчик! – радостно ответила та. – Я знала, что ты согласишься.

Следующие несколько секунд они ничего не слышали. Эллиот и Честер обвязались веревкой, и мальчик кинул другой ее конец Уиллу. Эллиот склонилась к винтовке.

Уилл поймал веревку и недоуменно пожал плечами, Честер также пожал в ответ. Единственной мыслью было, что последняя надежда Эллиот – это спуск в Скважину. Другого выхода Уилл не видел. Мальчик повернулся к брату. Кэл тихонечко хныкал, прижавшись лицом к шее Бартлби. Он крепко обнимал возбужденное животное. Мальчик окончательно сломался, но Уилл не мог его в этом винить. Он обвязался веревкой сам, потом обернул ее вокруг пояса брата и крепко завязал. Кэл безропотно позволил ему это сделать, даже не спросив, зачем.

Уилл взглянул на Скважину. Она была их единственным выходом. Правда, мальчик не видел, каким образом, если только Эллиот не знала чего-то еще. «О чем она думает?» Уилл собственными глазами видел, что там гладкий отвесный склон, не зацепишься. Рисовалась довольно мрачная перспектива.

Уилл услышал, как Ребекка насвистывает, подходя все ближе.

– «Ты – мое солнышко», [8]8
  «Ты – мое солнышко» – популярная американская песня, впервые исполненная в 1939 году.


[Закрыть]– пробормотал мальчик, тотчас узнав мелодию. – Как я ненавижу эту песню.

Когда Ребекка снова заговорила, она находилась совсем близко, где-то в тридцати метрах от них.

– Ну, дальше я не пойду.

Тут на дальнем склоне включилось множество огромных прожекторов.

– Вот дерьмо! Нулевая видимость! – воскликнула Эллиот, отпрянув от прицела, когда луч света попал в глаза. Она несколько раз закрывала и открывала глаза, стараясь восстановить зрение после ослепительной вспышки. – Они слишком мощные! – раздраженно продолжила девушка. – Я теперь вообще не могу прицелиться!

Слепящие лучи скользили взад-вперед и освещали участок, где прятались ребята, разрисовывая землю черными тенями от менгиров.

Уилл еще немного высунулся за край валуна. Ему пришлось выключить линзу, чтобы не спалить элемент, а мощный свет прожекторов только мешал; но мальчик все-таки смог разглядеть кого-то, очень похожего на Ребекку. Она стояла на открытом пространстве между двумя менгирами. Уилл откинулся назад и посмотрел на Эллиот – девушка лежала ничком, расставив в пределах досягаемости взрывчатку и огневые ружья. Она не выпускала винтовку из рук, и, казалось, готова выстрелить в приблизившуюся фигуру, даже не прицеливаясь.

– Не делай этого. Не стреляй в нее, – шепотом взмолился Уилл. – Ищейки!

Эллиот ничего не ответила, все так же держа винтовку наготове.

– Уилл! У меня есть для тебя маленький сюрприз! – выкрикнула Ребекка. И прежде чем она закончила говорить, ее голос прозвучал снова, словно она чревовещала: – Да еще какой сюрприз!

Уилл нахмурился. Он не смог сдержаться и опять выглянул из-за валуна.

– Познакомься с моей сестрой-близнецом, – объявил Ребеккин голос. Точнее, это произнесли два голоса, в унисон.

– Осторожно! – предостерегла Уилла Эллиот, когда он встал на ноги, чтобы лучше видеть.

У него на глазах одинокая фигура раздвоилась, второй человек до этого стоял прямо позади первого. Две девушки повернулись друг к другу, и Уилл увидел одинаковый профиль; их лица были абсолютно идентичными, как отражения.

– Нет! – У мальчика от удивления перехватило дыхание. Он сначала отпрянул, но затем снова наклонился вперед.

– Как тебе такая сенсация, братик? – прокричала Ребекка слева.

– Все время нас было двое, полностью взаимозаменяемых. – Ребекка справа злобно хихикнула, словно маленькая ведьмочка.

Глаза его не обманывают.

«Здесь их двое… две Ребекки, бок о бок! Как такое возможно?»

Оправившись от потрясения, мальчик попытался убедить себя, что это – трюк, какая-то оптическая уловка или, может быть, второй человек носит маску. Но стоило присмотреться внимательнее, как он понял – нет никакой ошибки. Их движения, их голоса были абсолютно одинаковыми.

Они продолжали тараторить, так быстро сменяя друг друга, что Уилл даже не мог понять, кто из них говорит в данный момент.

– Твой самый страшный ночной кошмар – две маленьких надоедливых язвочки. Верно?

– А как, ты думаешь, мы могли работать здесь, если одной из нас всегда нужно было находиться в Верхоземье?

– Мы присматривали за тобой по очереди.

– Одна там, другая здесь, и так дежурили все эти годы.

– Мы обе знаем тебя настолько хорошо…

– Мы обе готовили твою паршивую еду…

– …подбирали твою грязную одежду…

– …стирали твои мерзкие вонючие трусы…

– Ах ты грязная собака! – с отвращением ухмыльнулась одна из них.

– …и слушали твой рев во сне, когда ты звал мамочку…

– …но мамочке было все равно…

Несмотря на весь ужас сложившейся ситуации, теперь Уилл испытывал глубочайший стыд. Ему за глаза хватило бы и одной Ребекки, произносящей такие слова, но когда двое знают о нем все самые интимные подробности и, более того, обсуждают их между собой, – такого он уже вынести не мог.

– Заткнись, подлая сука! – закричал он.

– О-о, какой обидчивый, – насмешливо проворковала одна близняшка.

Уилл неожиданно вернулся домой в Хайфилд, припоминая, как все было до исчезновения приемного отца. Они с сестрой постоянно скандалили из-за всяких пустяков. Сейчас он чувствовал себя так же, как и во время их яростных ссор, когда она заводила его бесконечными подколками и меткими насмешками. Итог всегда был один: он выходил из себя, а она, стоя в сторонке, злорадно и самодовольно улыбалась.

– Думаю, ты хотел сказать – «подлые суки», – сказала Ребекка справа, другая же не переставала разглагольствовать:

– Но у мамочки не находилось времени на ее маленького Уилла… потому что его не было в программе телепередач…

– …его не показывали по телевизору.

Обе безудержно расхохотались.

– Какой грустный, грустный мальчик, – запричитала одна из Ребекк.

– Уилл-Без-Друзей копает свои дурацкие норы, совершенно один.

– Копает ради папочкиной любви, – усмехнулась другая, и они опять громко засмеялись.

Уилл закрыл глаза. Они словно рылись в его голове, выуживая и грубо высмеивая самые сокровенные тайны и страхи. Ничто не осталось неоскверненным, близнецы все выставили напоказ.

Затем заговорила близнец слева, и ее голос был совершенно серьезен:

– Мы хотели сказать тебе и тому неуклюжему олуху Честеру, что очень скоро не будет никакого дома, некуда будет возвращаться.

– Не будет больше верхоземцев, – радостно заливалась вторая.

– Ну, или их станет куда меньше, – поправила ее сестра напевным голосом.

– Что они такое говорят? – Честер требовал ответа. С мальчика пот тек градом, а лицо стало пепельно-серым под пятнами грязи.

С Уилла было достаточно.

– Чушь! Это все чертово вранье! – закричал он, его трясло от злости и страха.

– Ты сам видел в Вечном городе, какие мы трудолюбивые пчелки, – сказала Ребекка. – Дивизия годами вела там поиски.

– И наконец выделила тот самый вирус, который мы искали. Наши ученые поработали над ним, и вот здесь плоды их трудов.

Уилл наблюдал, как одна из близнецов подняла что-то, висящее на шее. Оно сверкнуло в свете прожектора. Предмет напоминал маленький стеклянный флакон, но точнее с такого расстояния было не рассмотреть.

– Тщательно отобранный, это… заключенный в бутылку… большой папочка всех эпидемий прошедших веков. Мы называем его Доминион.

– Доминион, – повторила вторая.

– Мы намереваемся проредить им Верхоземье и…

– …Колония вернет себе дом, принадлежащий ей по праву.

Одна из близнецов подняла флакон к сестре, словно предлагая тост.

– За новый Лондон.

– За новый мир, – добавила вторая.

–  Да, мир.

– Я не верю вам, дряни! Все это бред! – шипел Уилл. – Вы врете.

– Зачем нам так утруждаться? – ответила Ребекка справа и помахала вторым флаконом. – Видишь… у нас есть вакцина, старый дружок. А вы, верхоземцы, не сможете раздобыть ее вовремя. Вся страна будет выведена из строя и сдастся прямо нам в руки.

– И не льсти себе, что мы здесь только ради тебя.

– Мы провели генеральную уборку в Глубоких Пещерах, освобождая их от грязных вероотступников и предателей.

– А еще провели последние испытания Доминиона, и некоторые из твоих новых дружков сами это видели.

– Можешь спросить свою маленькую бродяжку Эллиот.

При упоминании ее имени. Эллиот резко отняла голову от винтовки.

– Бункер, – прошептала она Уиллу одними губами, вспомнив запертые камеры, на которые они с Кэлом натолкнулись.

Уилл лихорадочно соображал. Он нутром чувствовал, что Ребекка, точнее, Ребекки – напомнил он сам себе, – способны на самую гнусную жестокость. «Неужели это правда? И у них действительно есть смертельный вирус?» Его размышления прервали вновь заговорившие близнецы.

– Итак, перейдем к делу, братец, – сказала Ребекка слева. – Мы собираемся сделать тебе предложение, только одно и только сейчас.

– Но сначала нам нужно вернуться, – добавила другая.

Уилл смотрел, как двойники изящно повернулись на носочках и двинулись вверх по склону.

– Я смогу подстрелить одну… – прошептала Эллиот, снова прицеливаясь.

– Нет, подожди! – взмолился Уилл.

– …но не обеих, – закончила девушка.

– Нет, ты сделаешь только хуже. Послушаем, что они скажут, – попросил Уилл. У него кровь стыла в жилах, стоило только представить, как свора ищеек набрасывается на них и рвет на части, словно попавшихся лис на охоте. Глядя на исчезающие за менгирами фигуры, он продолжал надеяться. Мальчику не хотелось верить, что это конец для всех них.

«Но что затеяли близнецы? Каким будет их предложение?»

Он знал – ответа не придется долго ждать. И точно, близнецы начали очередную словесную атаку:

– Люди постоянно умирают рядом с тобой, верно?

– Веселый дядя Тэм, которого покромсали наши ребята.

– И этот толстый дурак Имаго. Мне тут нашептали, что он как-то тебя пожалел…

– …и теперь мертв, как камень, – вставила другая Ребекка.

– Кстати, ты еще не встречался со своей настоящей мамочкой? Сара здесь, внизу, и ищет тебя.

– Почему-то она вбила себе в голову, что ты виноват в смерти Тэма и…

– Нет! Она знает правду! – закричал Уилл хриплым голосом.

На миг близнецы замолчали; похоже, эта новость застала их врасплох.

– Что ж, во второй раз она от нас не уйдет, – пообещала Ребекка справа, но теперь ее голос звучал не так самоуверенно.

– Не уйдет. И раз уж мы играем в воссоединение семьи, сестренка, расскажи ему о бабушке Маколей, – довольно резко предложила вторая Ребекка. Она совсем не расстроилась из-за слов Уилла.

– А, да. Я забыла. Она умерла, – напрямик заявила близнец. – Но не естественной смертью.

– И мы развеяли ее прах над полями пенсовиков. – Обе девочки отвратительно захихикали.

Уилл слышал бормотание Кэла, лицо брата все еще прижималось к Бартлби.

– Нет, – прохрипел Уилл, даже не смея взглянуть на Кэла.

– Это неправда, – сказал он тихо. – Они врут.

Но потом с болью закричал:

– Зачем вы это делаете? Почему просто не оставите меня в покое?

– Извини, но это невозможно, – ответила одна.

– Око за око, – добавила вторая.

– Просто ради интереса, зачем вы застрелили того охотника, которого мы допрашивали на Великой Равнине? – тут же продолжила Ребекка. – Это сделала ты, Эллиот?

– Ты перепутала его с Дрейком или что? – сказала вторая и засмеялась. – Стреляем без разбора, верно?

Эллиот и Уилл обменялись растерянными взглядами, и девушка простонала: «О, нет».

– А еще этот глупый старый козел, доктор Берроуз. Мы оставили его бесцельно бродить…

Уилл замер, услышав имя приемного отца, сердце словно перестало биться.

– …в качестве приманки…

– …и нам даже не пришлось его убивать…

– Похоже, он сам сделал всю работу за нас.

Их пронзительный смех эхом отражался от темных камней.

– Нет, только не папа, – прошептал Уилл, помотав головой. Мальчик опять скрылся за валуном; скользнув вниз по его шероховатой поверхности, он сел на землю, низко опустив голову.

– Так раскроем карты! – прокричала Ребекка, и ее голос стал серьезным.

– Если ты хочешь, чтобы твои друзья остались живы…

– …тогда сдайся сам.

– И мы будем к ним снисходительны.

Они играют с ним! Словно в какую-то детскую игру, только эта игра – самая настоящая пытка.

Близнецы продолжали убеждать его, обещая, что капитуляция спасет друзей. Уилл отчетливо их слышал, но речь Ребекк превратилась для него в монотонный гул, словно он больше не понимал значения слов.

Как будто бы густой туман окутал его, спрятав все ориентиры, и ему оставалось только сидеть, прислонившись к камню. Уилл посмотрел вниз, равнодушно набрал полную пригоршню земли и сжал ее в кулаке. Подняв голову, он увидел лицо Кэла. По щекам брата струились слезы.

Уилл не знал, что ему сказать, он не мог выразить словами своих чувств к бабушке Маколей, поэтому просто отвернулся в другую сторону. Тут он увидел, что Эллиот удаляется от менгира. Девушка по-змеиному ползла к мощеному краю Скважины и почти уже добралась до первой из каменных ступенек, ведущих в никуда. Соединенный с ней веревкой, Честер начал продвигаться тем же путем, держась недалеко от девушки.

Уилл попытался собраться с мыслями и отбросил в сторону стиснутый в руке комок грязи. Он снова посмотрел на Честера. Мальчик знал, что должен ползти следом, но не мог. Он даже шевельнуться не мог. Его затянуло в водоворот неопределенности. Нужно ли считать игру проигранной и сдаться? Пожертвовать собой в попытке спасти жизнь брата, Честера и Эллиот? Это самое меньшее, что он может сделать… после всех неприятностей, в которые он их втравил. И если он не сдастся, то все они наверняка обречены.

– Так что будешь делать, старший братец? – торопила его Ребекка. – Поступишь правильно и выйдешь?

Эллиот полностью скрылась из виду, спустившись по ступенькам, но явно слышала слова близнецов.

– Нет, Уилл. Это ничего не изменит! – крикнула она ему.

– Мы ждем! – прокричала другая Ребекка, в ее голосе теперь не слышалось и намека на шутку. – Десять секунд, готов или нет!

Они начали считать, по очереди выкрикивая каждую секунду:

– Десять!

– Девять!

– О, боже! – пробормотал Уилл и снова взглянул на Кэла.

– Восемь!

Кэл лепетал брату что-то непонятное, рыдания сотрясали его тело. Уилл же только и смог что покачать головой в ответ.

– Семь!

Эллиот, невидимая за краем Скважины, кричала, чтобы они с Кэлом двигались к ней.

– Шесть!

Честер, находящийся наверху лестницы, быстро говорил ему что-то.

– Пять!

– Давай, Уилл! – бросила Эллиот, высунув голову над краем Скважины.

Они все пытались говорить с ним одновременно, голоса путались в этой какофонии. Но Уилл слышал лишь холодно отсчитываемые близнецами секунды. Близился конец отсчета.

– Три!

– Уилл! – крикнул Честер и сильно потянул за веревку, пытаясь вытащить его к себе.

– Уилл! – кричал Кэл.

– Два!

Уилл, шатаясь, поднялся.

– Один!

– Ноль! – одновременно сказали близнецы.

– Твое время вышло.

– Сделка не состоялась.

– Ты сейчас подписал много лишних смертных приговоров, Уилл!

Все, что случилось потом, произошло за считаные доли секунды.

Уилл услышал вопль брата и резко повернулся к нему.

– НЕТ! ПОДОЖДИТЕ! – орал Кэл. – Я ХОЧУ ДОМОЙ!

Он выпрыгнул из-за валуна, размахивая поднятыми руками, и оказался на виду у всех патрульных в ярком свете прожекторов. Прямо на линии огня.

В тот же самый миг с верхних участков склона раздались хлопки множества выстрелов. Их было так много, что звуки походили на частую барабанную дробь.

Шквал выстрелов ударил по Кэлу со смертельной точностью. У него не было никаких шансов. Словно огромная невидимая рука ударила его и свалила с ног, оставив в воздухе красную дымку.

Уилл мог лишь наблюдать, как покореженное тело его брата свалилось у самого края Скважины, походя на марионетку, у которой обрезали все веревочки. Мальчику казалось, что он видит все в замедленном повторе – мельчайшие детали: как спружинила при ударе о влажную землю рука, словно что-то неживое и резиновое; что на ноге Кэла всего один носок. Должно быть, брат одевался в такой спешке, что забыл натянуть второй, – эта мысль возникла где-то на задворках мозга.

А потом тело свалилось за край. Резко затянувшаяся вокруг пояса веревка дернула Уилла вперед, заставляя сделать несколько шагов.

Бартлби, который до сих пор послушно ждал там, где ему наказал Кэл, скребя когтями, стремительно бросился вслед за хозяином и исчез в Скважине. Веревка натянулась еще сильнее – Уилл понял, что кот повис на теле Кэла.

Теперь Уилл стал частично виден стигийским стрелкам, и пули засвистели, а лучи прожекторов быстро заметались взад-вперед. Они падали вокруг него, с пронзительным визгом рикошетом отскакивали от менгира и выбивали фонтанчики грязи из-под ног.

Но Уилл не делал попыток укрыться. Обхватив голову руками, он громко вопил, до хрипа, пока в легких не закончился воздух. Мальчик сделал вдох и закричал снова, только теперь в его крике можно было различить: «Хватит!» Когда он замолчал, повисла мертвая тишина.

Патрульные прекратили стрельбу, Честер и Эллиот тоже не кричали больше, стараясь привлечь его внимание.

Уилл стоял, пошатываясь. Он оцепенел и практически не чувствовал, как веревка врезается в спину, тянет его вперед.

Он ничего не чувствовал.

Кэл был мертв.

И сейчас в голове Уилла не было нерешенных вопросов. Он мог бы спасти жизнь брата, если бы сдался близнецам.

Но он этого не сделал.

Мальчик вспомнил, как однажды Кэл уже умирал, но появился Дрейк и, сотворив чудо, воскресил его. Однако теперь не будет счастливого конца, никогда больше.

Уилл сломался под неподъемной тяжестью ответственности. Он и только он виновен в в разрушении стольких жизней. Он видел их лица: дядя Тэм, бабушка Маколей. Люди, которые отдали ему все; люди, которых он любил.

И его приемный отец, доктор Берроуз, тоже, скорее всего, мертв. Он никогда больше его не увидит. Мечтам пришел конец.

Затишье неожиданно оборвалось – патрульные снова начали пальбу, еще более яростную, чем прежде, а Эллиот с Честером снова принялись орать, стараясь обратить на себя его внимание.

Но Уилл ничего не слышал, словно кто-то выключил звук. Он пустыми глазами смотрел на отчаявшееся лицо Честера всего в нескольких метрах от него. Его друг вопил изо всех сил, но это ничего не значило, ведь и его дружбе с Честером настал конец.

Все, на что он полагался, что было фундаментом, на котором строилась его шаткая жизнь, теперь выбили из-под него, кирпичик за кирпичиком.

Перед глазами Уилла стояла картина ужасной смерти брата. Этот миг перечеркнул все остальное.

– Хватит, – твердо сказал он.

Кэл потерял жизнь из-за него.

Ему не скрыться от этого. Ему нет прощения.

Уилл знал, что он, а не его брат, должен был лежать здесь, изрешеченный пулями.

В его голове что-то росло и ширилось, готовое вот-вот разорваться на множество крошечных фрагментов, которые уже будет невозможно собрать воедино.

Мальчик старался стоять прямо, невзирая на тянущее его вперед тело брата. Патрульные продолжали стрелять, но для Уилла их как бы не существовало, он был где-то в другом месте.

Припав к земле на самой верхней ступеньке каменной лестницы, Честер кричал и размахивал руками. Но Уилл его не замечал.

Для него все потеряло смысл.

Он сделал маленький неловкий шаг к Скважине, подчинившись тянущей его веревке.

Честер двинулся навстречу Уиллу. Он вытянул вперед руку, хрипло выкрикивая его имя. Уилл поднял глаза и посмотрел на него так, словно видел в первый раз.

– МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ, УИЛЛ! – прокричал Честер. Когда он понял, что Уилл его слышит, его голос сразу же стал спокойнее. – Иди сюда. Все хорошо.

– Разве? – спросил Уилл.

Несмотря на царивший вокруг кошмар, в этот миг они будто бы оказались вне ужаса и страха. Честер кивнул и слегка улыбнулся.

– Да, и у нас с тобой – все хорошо, – ответил он. – Прости меня.

Он извинялся за то, как жестоко вел себя с Уиллом. Честер понял, что прежде и сам был виноват в охватившем его унынии.

Крошечный лучик надежды забрезжил пред Уиллом.

У него еще есть друг, а значит, не все потеряно, и вместе они как-нибудь выберутся.

Уилл сделал еще один шаг вперед, протягивая Честеру руку.

Шаг за шагом, быстрее и быстрее он двигался вперед, сокращая между ними расстояние. И вскоре уже не нужно было идти – веревка сама тянула его. У самого края скважины он практически взял друга за руку.

На самом верху склона одновременно закричали Ребекки:

– Отправьте его к черту!

– Открыть огонь!

И тяжелая артиллерия, к которой они и обращались, ожила. Стоящие в ряд гаубицы выпустили свои снаряды, которые, вращаясь, словно шаровые молнии, устремились к Уиллу, оставляя за собой огненный след. Весь склон осветился, а воздух наполнялся оглушающим ревом.

Снаряды раскалывали попадающиеся им на пути менгиры и заставляли взлетать целые пласты земли. Один попал прямо в мощеную платформу, опрокинул единственную стоящую колонну и раскидал плиты, как ветер раскидывает колоду карт.

Уилла отбросило назад. От взрыва мальчик потерял сознание. Он упал прямо в темноту провала, перелетев через голову друга.

Если бы Уилл был в сознании, то увидел бы, как Честер машет руками и ногами в попытке за что-нибудь ухватиться. А веревка, связывающая его с Уиллом, уже тащила мальчика вниз.

Он бы услышал крик Эллиот, когда ее утянуло в Скважину вслед за Честером.

Он бы почувствовал свистящий в ушах воздух. Тело его брата было где-то внизу, а сверху падали, не переставая вопить, Эллиот и Честер. Он бы оторопел, увидев странные куски кирпичной кладки от разбитых менгиров, которые тоже падали.

Уилл находился в свободном падении, уши, к счастью, заложило, а дыхание постоянно перехватывало из-за потока воздуха, сквозь который он несся со смертельной скоростью.

Иногда он сталкивался с Эллиот, Честером и даже телом Кэла; веревка опутывала их конечности и изредка притягивала друг к другу, а потом распутывалась, и они снова разлетались в разные стороны, словно выполняя немыслимые па в каком-то ужасном воздушном балете. Чаще он просто летел вниз, но время от времени потоки воздуха сносили его к стенам нескончаемого провала, безжалостно ударяя о камень или о что-то необъяснимо мягкое.

Однако пребывая вне сознания, он ничего не знал и не видел.

Если бы его разум не отключился, лишив тело всех чувств, мальчик бы заметил, что, несмотря на продолжающееся падение, скорость снижения замедляется.

Поначалу незначительно, но постепенно все медленнее… медленнее… медленнее…