Текст книги "Глубже"

Автор книги: Родерик Гордон

Соавторы: Брайан Уильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)

Они торопились к источнику пронзительных криков, но остановились, увидев промчавшуюся мимо Сару и не зная, не стоит ли им сначала задержать ее.

Однако Сара не оставила им времени на размышления, резко свернув за угол. Туфли женщины с визгом скользили по до блеска отполированному линолеуму – никто и ничто на свете не могло бы ее сейчас остановить. Пожав плечами, санитары продолжили прежний путь.

Сара потянула на себя стеклянную дверь в вестибюль. Войдя, она заметила на стене камеру видеонаблюдения – та была направлена прямо на нее. «Вот черт!» Сара опустила голову, зная, что уже слишком поздно. Пока что ей с этим ничего не поделать.

За столом в приемной сидела та же секретарша, которая оформляла Сарино посещение. Она говорила по телефону, но сразу же прервала разговор, громко позвав:

– Эй, с вами все в порядке? Мисс О'Лири, что случилось?

Но Сара ее проигнорировала, и секретарша, сообразив, что что-то пошло не так, выскочила из-за стола и крикнула посетительнице, чтобы та остановилась.

Все еще слыша крики секретарши, Сара пробежала через парковку и дальше, через выезд, на дорогу. Она неслась, пока не оказалась на главной улице. Увидев остановившийся автобус, Сара села в него. Ей нужно было убраться из этого района на случай, если вызовут полицию.

Сев подальше от других пассажиров, в задней части автобуса, Сара постаралась успокоиться, с трудом переводя дыхание. В голове проносилось множество мыслей, все чувства были на пределе. Никогда за все эти годы в Верхоземье она ни перед кем так не раскрывалась! Ей нельзя было сбрасывать маску. Нужно было сохранять хладнокровие. О чем она только думала?!

Сара вновь проиграла в голове случившееся, и сердце от этого застучало в висках. Она была не только страшно зла на саму себя за то, что вспылила, но и невероятно расстроена скандалом с этой глупой, слабой женщиной, которая стала такой важной частью жизни ее сына… у которой была возможность наблюдать, как Сет растет… и которая должна была ответить за то, в кого он в итоге превратился. Она сказала миссис Берроуз о том, во что до этого не позволяла себе поверить: что Уилл и впрямь мог стать предателем, отступником и убийцей.

Вновь оказавшись в Хайфилде, Сара, не удержавшись, бегом преодолела последний отрезок пути к свалке. Однако она почти сумела взять себя в руки к тому времени, как потянула вверх фанерную крышку люка и спрыгнула в яму у входа, услышав привычный успокаивающий треск косточек, приветствовавший ее.

Сара пошарила в кармане в поисках фонарика, но, найдя его, не стала включать, решив вместо этого на ощупь пробраться сквозь непроницаемый мрак туннеля – пока не подошла к основному залу.

– Кот, ты тут? – произнесла Сара, посветив наконец фонариком.

– Сара Джером, насколько я понимаю? – послышался голос в тот момент, когда зал озарил яркий свет, куда сильнее того, на который был способен маленький фонарик Сары. Сара закрыла рукой глаза, наполовину ослепленная, и вздрогнула от увиденного. Или ей лишь показалось, что она что-то увидела?

Сара отчаянно пыталась понять, откуда исходит голос.

– Кто?.. – произнесла она, попятившись.

«Что это было?»

Перед ней, откинувшись на спинку одного из кресел и чопорно скрестив ноги, сидела девочка лет двенадцати-тринадцати с кокетливой улыбкой на лице. Но первое, что заметила Сара, и отчего все ее существо охватил мучительный страх, была ее одежда – обычная для стигийцев.

Широкий белый воротник и черное платье.

«Ребенок-стигиец?»

За девочкой стоял колонист – здоровый, угрюмый мужлан. Он набросил на шею кота поводок-удавку и тянул сопротивлявшееся животное назад.

Рефлексы заменили Саре мысли: она раскрыла сумку и мгновенно извлекла нож, лезвие которого блеснуло в ярком свете. Бросив сумку, женщина подняла нож перед собой, и, припав к земле, стала отступать назад. С ужасом оглядываясь вокруг, она поняла, откуда в подземелье столько света. Вдоль всех стен сверкало множество – как много, она не знала, – светосфер, которые держали в руках другие колонисты. Коренастые, крепкие, мускулистые мужчины выстроились вокруг, словно недвижимые статуи.

Услышав скрипучий, не поддающийся пониманию стигийский язык, Сара посмотрела в сторону туннеля, через который пришла сюда. Оттуда выбрались несколько стигийцев в обычных для них темных плащах и белых рубахах, отрезав Саре всякую возможность спасения.

Сара была окружена. Ей уже не вырваться отсюда. Такого она и представить себе не могла. Сара чересчур торопилась – мысли ее витали непонятно где, и потому она так беззаботно вошла в подземелье, забыв про обычные меры предосторожности.

«Ах ты дура! Глупая дрянь!»

Теперь ей предстояло заплатить за свою ошибку. Дорого заплатить.

Бросив фонарик, молодая женщина подняла нож, прижав лезвие к собственному горлу. Время пришло. Им ее не остановить.

Но девочка вновь заговорила:

– Вы же не собираетесь делать глупости?

Сара прохрипела нечто неразборчивое: от страха слова застревали в горле.

– Вы знаете, кто я такая. Меня зовут Ребекка.

Сара покачала головой. Где-то в отдаленном уголке мозга возник вопрос: зачем девочке-стигийке использовать верхоземское имя? Никто ведь даже не знает их настоящих имен.

– Вы видели меня в доме Уилла.

Сара вновь покачала головой и вдруг все поняла: девочка выдавала себя за сестру Уилла. Но каким образом?

– Нож, – настаивала Ребекка. – Положите нож.

– Нет, – попыталась сказать Сара, но у нее вырвался лишь стон.

– У нас с вами так много общего. У нас есть общие интересы. Вам стоит выслушать то, что я собираюсь вам рассказать.

– Тут не о чем говорить! – прокричала Сара, к которой вновь вернулся голос.

– Скажите ей, Джо, – произнесла девочка-стигийка, повернувшись в сторону.

Кто-то отделился от стены. То был человек, написавший записку, Джо Уэйтс – парень из команды ее брата, Тэма. Ей и брату Джо стал родным человеком – верный друг, готовый последовать за Тэмом хоть на край земли.

– Давайте, – скомандовала Ребекка. – Скажите ей.

– Сара, это я, – произнес Джо Уэйтс. – Джо Уэйтс, – торопливо добавил он, когда она ничем не показала, что с ним знакома.

Он подошел чуть ближе, протянув к ней дрожащие руки. В голосе Джо слышались истерические нотки, он совершенно запутался в словах.

– О, Сара, – взмолился Джо. – пожалуйста… пожалуйста, положи его… положи нож… ради твоего сына… ради Кэла… ты же наверняка прочла мое письмо… там все правда, Бог свидетель…

Сара сильнее прижала нож, врезавшийся в кожу прямо над яремной веной, и Джо замер на месте, все еще с поднятыми руками, но теперь он развел пальцы и так затрясся всем телом, что Саре показалось, будто он вот-вот потеряет сознание:

– Нет, нет, не надо, не надо… послушай ее… ты должна ее послушать. Ребекка может тебе помочь.

– Сара, никто тебя не тронет. Даю слово, – спокойно произнесла девочка. – По крайней мере, выслушай меня.

Ребекка чуть пожала плечами, нагнув голову набок:

– Но если хочешь, продолжай… перережь себе горло… Мне никак тебя не остановить. – Она тяжело вздохнула. – Это будет страшной потерей. Очень глупой и трагичной потерей. Разве ты не хочешь спасти Кэла? Ты нужна ему.

Поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, хватая ртом воздух, словно загнанное в угол животное (а чем она от него отличалась?), Сара непонимающе смотрела на Джо Уэйтса, будто пытаясь что-то прочесть на знакомом лице старого мужчины в тесной ермолке, с одним-единственным зубом, торчащим из верхней челюсти.

– Джо? – хрипло прошептала она в его сторону, с тихим смирением человека, готового к смерти.

Она вонзила лезвие глубже в горло. Джо Уэйтс отчаянно замахал руками и закричал, когда первые капли крови потекли по бледной шее:

– САРА! ПРОШУ ТЕБЯ! НЕТ, НЕТ! НЕ НАДО! НЕ НАДО!

Глава 12

Уилл вызвался нести вахту первым, чтобы остальные смогли поспать. Он попытался сделать запись в журнале, но сосредоточиться никак не получалось, и в конце концов Уилл отложил его в сторону. Мальчик походил вокруг стола, прислушиваясь к ровному храпению Честера, а затем решил не тратить время и повнимательнее осмотреть дом. Кроме того, ему до смерти хотелось попробовать в деле новый фонарь, который собрал для него Кэл. Уилл прикрепил фонарь к карману рубашки, как ему показал брат, и отрегулировал яркость луча. Бросив последний взгляд на спящих товарищей, мальчик тихо открыл дверь и вышел из библиотеки.

Прежде всего он заглянул в комнату на противоположной стороне вестибюля, которую они с Кэлом осмотрели лишь походя, во время первого обхода дома. Прокравшись по слою пыли на цыпочках, Уилл чуть толкнул дверь и вошел.

По размеру комната не уступала библиотеке, но там не было никакой мебели, ни единой полки.

Уилл обошел ее по периметру, всматриваясь в глубокие плинтуса в тех местах, где попадались полосочки зеленоватых обоев, некогда, очевидно, украшавших стены.

Уилл подошел к закрытым ставнями окнам, борясь с желанием открыть их, – вместо этого он еще раз прошелся туда-сюда, глядя, как луч фонаря разрезает тьму перед ним. Так и не увидев ничего интересного, Уилл уже собрался уходить, как вдруг что-то привлекло его внимание. Он не заметил этой странной надписи во время их предыдущего торопливого визита в комнату, ведь тогда с собой у мальчиков были только светосферы. Но теперь, при наличии более яркого света, не увидеть ее было сложно.

На стене у двери, примерно на уровне головы, было нацарапано следующее:

ОБЪЯВЛЯЮ ЭТОТ ДОМ СВОЕЙ НАХОДКОЙ

ДОКТОР РОДЖЕР БЕРРОУЗ

Затем после даты, ничего не говорившей Уиллу, следовало:

N.B. ВНИМАНИЕ – СВИНЕЦ НА СТЕНАХ – СНАРУЖИ ВЫСОКАЯ РАДИОАКТИВНОСТЬ?!

Пораженный Уилл протянул руку и провел ею надписи.

– Папа! Папа был здесь! – закричал он. Он пришел в такой восторг, что позабыл, как все они старались вести себя в доме как можно тише. – Мой папа тут был!

Честер и Кэл, разбуженные его криками, с разбегу вылетели в вестибюль.

– Уилл? Уилл, что случилось? – прокричал с порога Честер, опасаясь за друга.

– Посмотрите сюда! Он здесь был! – в возбуждении повторял Уилл.

Они принялись читать надпись, но Кэла она, казалось, нисколько не впечатлила, и он почти сразу, ссутулившись, облокотился на стену. Потом Кэл зевнул и протер заспанные глаза.

– Интересно, как давно он это написал? – произнес Уилл.

– Поразительно! – воскликнул Честер, закончив читать надпись. – Просто класс! – Он широко улыбнулся Уиллу, разделяя радость друга. Вдруг он чуть нахмурил бровь: – Так ты думаешь, это его следы мы видели в библиотеке?

– Бьюсь об заклад, его, – выпалил Уилл на одном дыхании. – Но не странно ли, а? Ничего себе совпадение – мы выбрали тот же самый путь, что и он!

– Каков отец, таков и сын. – Честер дружески похлопал Уилла по спине.

– Но он ему вовсе не отец, – раздался возмущенный голос. Кэл качал головой. – Не настоящий отец, – хмуро продолжил он. – И у него даже не хватило смелости тебе в этом признаться, так ведь, Уилл?

Уилл пропустил слова брата мимо ушей, не позволяя тому омрачить радостный момент.

– Ну, нам не стоит тут особо задерживаться, если папа был прав насчет радиоактивности. – Он сделал особый акцент на слове «папа», не глядя на Кэла. – И все стены покрыты свинцом. Думаю, он прав – потрогайте-ка тут. – Уилл прикоснулся к поверхности стены под надписью, его движение повторил и Честер. – Для защиты от радиации.

– Ага, холодный на ощупь, точно как свинец. Так что, думаю, в остальной части дома то же самое, – согласился Честер, осматриваясь вокруг.

– Ясное дело. Я же вам говорил, что в Глубоких Пещерах плохой воздух, тупицы, – презрительно прошипел Кэл, а затем демонстративно протопал по пыли назад, оставив двух мальчиков в комнате.

– Стоит мне подумать, что не такой уж он и дурак, – проворчал Честер, – как он тут же все портит.

– Ты просто не обращай внимания, – посоветовал Уилл.

– Внешне он на тебя похож, но больше у вас ничего общего, – продолжал злиться Честер. Поведение младшего мальчика его раздражало. – Этот коротышка думает только о себе! Я его раскусил: все время пытается меня подставить… Когда ест, специально пошире рот открывает, чтобы…

Честер остановился на полуслове, заметив по лицу друга, что мысли его не здесь. Уилл не слушал – он во все глаза смотрел на надпись на стене, погрузившись в размышления об отце.

Следующие сутки мальчики отдыхали: то спали на библиотечном столе, то прогуливались по большому дому. Уилл осматривал другие комнаты. Ему была неприятна сама мысль о том, что тут жили стигийцы – пусть и очень давно. Однако несмотря на все поиски, он не нашел больше ничего, связанного с пребыванием в доме отца, и потому нетерпеливо ждал возможности продолжить путь: Уилла воодушевляла мысль о том, что доктор Берроуз все еще бродит где-то по соседству, и он отчаянно хотел его догнать. С каждым часом Уилл волновался все больше и в конце концов не стерпел. Он велел мальчикам паковать вещи и вышел из библиотеки, чтобы подождать их в вестибюле.

– Не знаю, что именно, – но с этим местом явно что-то не так, – произнес Уилл, когда Честер встал рядом с ним у входной двери.

Уилл чуть приоткрыл ее, и они направили яркие лучи фонарей на унылые силуэты приземистых хижин, ожидая, пока соберется Кэл. После вспышки по поводу отца Уилла он был в дурном настроении и ни с кем не хотел разговаривать, а потому Уилл и Честер по большей части оставляли его наедине со своими мыслями.

– Мне от этого как-то… как-то не по себе, – продолжил Уилл. – От этих маленьких хижин там… и от мысли, что стигийцы заставляли копролитов жить в них, как рабов. Уверен, обращались с ними ужасно.

– Стигийцы – самая подлая мразь, – ответил Честер, после чего резко что-то прошипел сквозь зубы и покачал головой. – Нет, Уилл, мне тут тоже не нравится. Странно, что… – задумался он.

– Что?

– Ну, просто тут годами, а может и столетиями никого не было – пока твой папа сюда не залез. Все было заперто, словно никто даже не решался сюда заглянуть.

– Да, верно, – задумчиво произнес Уилл.

– Думаешь, люди держатся отсюда подальше потому, что тут творились ужасные вещи? – спросил его Честер.

– Ну, летучие мыши явно питаются мясом – я видел, как они атаковали раненую мышь, но я не думаю, что они так уж опасны, – ответил Уилл.

– Чего? – с опаской переспросил побледневший Честер. – Мы-то как раз сделаны из мяса.

– Да, но я бы предположил, что их больше интересуют насекомые, – начал Уилл. – Или такие животные, которые не будут сопротивляться. – Он покачал головой. – Ты прав, людей отпугивали отнюдь не только летучие мыши, – согласился мальчик с Честером.

Пока они разговаривали, Кэл, глухо топая, прошел по пыли, бросил рюкзак на пол и сел на него.

– Кстати, о летучих мышах, – угрюмо встрял он в разговор. – И как мы будем пробираться мимо них?

– Пока ни одной не видно, – заметил Уилл.

– Чудесно, – сердито огрызнулся Кэл. – То есть никакого плана у тебя и в помине нет.

Уилл ответил спокойно, не желая раздражаться на замечание брата:

– Значит, так. На этот раз мы притушим свет, не будем издавать ни звука, тем более кричать, понял, Кэл? И на всякий пожарный у меня наготове несколько фейерверков, если мыши вдруг появятся. Должны отпугнуть чертовых тварей. – Уилл развязал один из карманов рюкзака, в котором лежала пара «римских свечей», оставшихся от той охапки, которую он поджег в Вечном городе.

– И это все? Это и есть твой план? – вызывающе переспросил Кэл.

– Да, – ответил Уилл, стараясь сохранять хладнокровие.

– Несложный, ничего не скажешь! – проворчал Кэл.

Уилл одарил его убийственным взглядом и осторожно потянул дверь, открыв ее пошире.

Кэл и Честер выбрались на улицу, а Уилл замыкал строй, держа в одной руке пару фейерверков, а в другой – зажигалку. Время от времени слышался писк летучих мышей – но так далеко, что реальной опасности не представлял. Мальчики двигались бесшумно и быстро, с минимумом света – его едва хватало, чтобы видеть дорогу. В полумраке под ногами слышалось копошение насекомых, роющих землю. Это ужасно действовало на нервы – в воображении ребят возникали самые пренеприятные картины того, что там происходило.

Они оставили ворота позади и уже немало прошли по туннелю, когда Кэл, остановившись, указал на боковой проход. Верный себе, он первым пошел вперед и теперь, не говоря ни слова, продолжал показывать куда-то.

– Коротышка пытается нам что-то сказать? – насмешливо спросил Уилла Честер, когда они подошли к обиженному мальчику.

Уилл приблизился к брату так, что его лицо оказалось в сантиметре от лица Кэла.

– Бога ради, не веди себя как ребенок! Нам всем вместе отсюда выбираться.

– Знак, – лишь произнес в ответ Кэл.

– С небес? – переспросил Честер.

Не говоря ни слова, Кэл отступил в сторону, позволяя им разглядеть деревянный столбик, поднимавшийся на метр над землей. Иссиня-черная поверхность потрескалась, словно обугленная головня, а резная стрела на конце указывала в проход. Они не заметили его по пути сюда, поскольку указатель был скрыт прямо в ответвлении туннеля.

– Думаю, так мы сможем попасть прямо на Великую Равнину, – сказал Кэл Уиллу, старательно избегая враждебного взгляда Честера.

– Но зачем нам туда идти? – спросил его Уилл. – Что в ней такого особенного?

– Скорее всего, именно туда потом пошел твой отец, – ответил Кэл.

– Тогда идем по указателю, – сказал Уилл и, отвернувшись от брата, вошел в туннель, не говоря ни слова.

Идти по туннелю было относительно легко: он отличался большими размерами, пол был ровным, однако с каждым шагом становилось все жарче. Следуя примеру Честера и Кэла, Уилл снял куртку, но по-прежнему чувствовал, как намокает от пота спина под рюкзаком.

– Мы же в правильном направлении движемся, а? – сказал он Кэлу, который в виде исключения не рвался их обогнать.

– Надеюсь, а ты как думаешь? – с вызовом ответил мальчик и сплюнул на землю.

Вмиг все изменилось. Вспышка, куда ярче свечения трех фонарей, которые мальчики прикрепили к карманам рубашек, внезапно озарила проход.

Казалось, все камни разом и даже сама земля излучает ясный, желтоватый свет. И не только на том месте, где они стояли, – свет, пульсируя, распространялся вдоль туннеля, в обоих направлениях, расцвечивая все кругом, словно кто-то щелкнул выключателем. Казалось, кто-то – или что-то – намеренно освещает им путь.

От удивления ребята застыли на месте.

– Уилл, мне это не нравится, – невнятно пробормотал Честер.

Уилл потянул на себя куртку, наброшенную сверху на рюкзак, и, покопавшись в карманах, извлек перчатки, одну из которых и надел.

– Ты что делаешь? – спросил Кэл.

– Всего лишь догадка, – ответил Уилл, присев на корточки, чтобы поднять ярко светившийся камень размером с бильярдный шар. Он обхватил его ладонями: кремовые лучи пробивались сквозь промежутки между пальцами. Потом Уилл раскрыл ладонь и тщательно осмотрел камень.

– Гляньте-ка сюда, – произнес он. – Видите, он покрыт какой-то растительностью, типа лишайника.

Затем Уилл плюнул на камень.

– Уилл? – воскликнул Честер.

Камень засветился еще сильнее. Пораженный Уилл просчитывал в уме все новые и новые варианты:

– Он теплый на ощупь. Значит, влага активирует некий организм – возможно, бактерии, и он выделяет свет. В некоторых океанах обитает что-то подобное, но я никогда ничего похожего не видел.

Уилл вновь плюнул – но на этот раз на стену туннеля.

Там, куда попала слюна, стена засияла еще сильнее, словно на нее капнули светящейся краской.

– Господи, Уилл, – быстро проговорил Честер, от страха понизив голос. – Может, это опасно!

Уилл не обратил на него внимания:

– Видите, что с ним делает вода. Что-то вроде дремлющего в земле семени… пока не намокнет.

Он повернулся к мальчикам:

– Лучше, чтобы на кожу это не попадало – не хочу даже думать о том, что этот микроорганизм может с ней сделать. Может, высосет всю влагу…

– Спасибо, чертов профессор. Теперь давайте быстренько выбираться отсюда, а? – произнес Честер, рассердившись на друга.

– Ага, я закончил, – согласился Уилл, отбросив камень.

Оставшаяся часть пути прошла без приключений, и после долгих часов монотонного, утомительного похода они покинули туннель и оказались внутри чего-то, что Уилл поначалу принял за еще одну пещеру.

Мальчики пошли вперед, и скоро стало ясно, что это место не похоже ни на одну из больших пещер, в которых они бывали.

– Стой, Уилл! Кажется, я вижу огни, – сказал Кэл.

– Где? – спросил Честер.

– Там… и вон там еще. Видишь их?

Уилл с Честером уставились в, казалось бы, сплошную тьму.

Разглядеть огоньки можно было только сбоку – все попытки рассмотреть их напрямую оказывались бесполезны: слабые, мерцающие точки света сразу растворялись во мгле.

В полной тишине мальчики поворачивали головы из стороны в сторону, всматриваясь в крохотные искорки на горизонте, на равном расстоянии друг от друга. Огоньки казались страшно далекими и неясными: даже их свечение слабо пульсировало и оттенки его менялись, как бывает со звездами теплыми летними ночами.

– Это-то и есть Великая Равнина, – вдруг объявил Кэл.

Уилл невольно сделал шаг назад. Он наконец осознал, какое огромное пространство лежит перед ними. Оно пугало потому, что в темноте глаза его обманывали, и Уилл не мог понять, находятся ли огоньки на невероятно далеком расстоянии отсюда или все же куда ближе.

Мальчики осторожно пошли вперед. Даже Кэл, всю жизнь проведший в огромных пещерах Колонии, никогда не видел ничего, равного по размеру. Хотя потолок оставался примерно на одной высоте (около пятнадцати метров), всего остального – словно разверзшуюся, бесконечную пропасть – они не видели, даже включив фонари на полную мощность. Перед ними простиралось ровное море тьмы, не нарушаемое ни единой колонной, сталагмитом или сталактитом. И что самое интересное, мальчики ощущали слабые порывы ветра, отчего вокруг стало прохладнее на градус или два.

– На вид чертовски огромная! – Честер произнес то, о чем подумал Уилл.

– Ага, она бесконечная, – равнодушно подтвердил Кэл.

Честер тут же напал на него:

– Что значит «бесконечная»? На самом деле какого она размера?

– Где-то сотня миль в ширину, – равнодушно ответил Кэл. А затем ушел вперед, оставив Уилла с Честером стоять рядом.

– Сотня миль! – повторил Уилл.

– Сколько это в километрах? – спросил Честер, но так и не услышал ответа от Уилла, который был слишком поражен пещерой, чтобы обращать внимание на то, что сказал друг.

Честер внезапно вышел из себя:

– Это, конечно же, чертовски замечательно, но почему бы твоем брату просто не рассказать нам все, что ему известно? Это место – не «бесконечное». Какой же он болван! Или все преувеличивает, или ничего нам до конца не говорит, – злился он. Состроив как можно более кислую мину, Честер наклонил голову в одну сторону, а потом в другую, передразнивая Кэла:

– Это Город в расселине… бла-бла… а вот тут – Великая Равнина… бла-бла-бла… – Он сплюнул, злость не давала ему договорить. – Знаешь, Уилл, мне кажется, он специально что-то утаивает, чтобы лишний раз показать, какой я дурак.

– Какие мы с тобой дураки, – поправил Уилл. – Нет, ну ты представляешь, что это за место? Сногсшибательно!

Уилл делал все возможное, чтобы сменить тему и отвлечь Честера от мыслей, которые, ясное дело, рано или поздно приведут к серьезной ссоре с его братом.

– Да уж, меня оно точно с ног сшибло, – насмешливо заметил Честер, принявшись светить в темноту фонарем – словно хотел доказать, что Кэл ошибается.

Но казалось, будто пространство вокруг них и впрямь тянется в бесконечность. Уилл немедленно принялся строить теории о том, как оно могло образоваться.

– Представим себе давление на два слабо связанных пласта… из-за тектонического движения, – начал он, положив одну руку на другую, чтобы продемонстрировать свою теорию Честеру. – Тогда один из них может запросто заехать на другой. – Он изогнул верхнюю ладонь. – И готово, вполне может образоваться такая штука. Как волокна древесины расщепляются, если их намочить.

– Ну да, это, конечно, здорово, – заметил Честер. – Но что, если эта пустота снова закроется? Что тогда?

– Думаю, такое возможно – через много тысяч лет.

– Зная, как мне всегда чертовски везет, не удивлюсь, если это случится сегодня, – уныло пробормотал Честер. – И меня раздавит, как муравья.

– Да нет, не боись, шансы на то, что это случится прямо сейчас, очень невелики.

Честер скептически хмыкнул.