Текст книги "Время перемен"
Автор книги: Робин Хэтчер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Робин Ли Хэтчер
Время перемен
Без нее не было бы этой книги.
Моим близким, всем без исключения: маме, дочерям, внукам, брату, сестре, племянницам, племянникам, теткам, двоюродным братьям и сестрам, родственникам мужа, которые всегда были рядом, когда я в них нуждалась. И, наконец, Джерри, моему доброму, любящему спутнику жизни.
Весь мир – театр.
В нем женщины, мужчины —
все актеры.
В. Шекспир. «Как вам это понравится» (перевод Т. Щепкиной-Куперник)
Глава 1
Дэд Хорс, Вайоминг.
Июнь 1886 года
Врач покачал головой, выпрямился и, встретив встревоженный взгляд Фэй, вздохнул.
– Ничего утешительного, миссис Батлер, – сказал он тихим голосом.
Фэй Батлер посмотрела на свою дочь, лежавшую на кровати, и сердце ее зашлось щемящей тоской. Лицо девочки было бледным и неподвижным, губы – бесцветными, а хрупкое тельце едва угадывалось под складками одеяла. Фэй потрогала лоб ребенка, отбросила с него непослушную прядь волос и, томимая мрачными предчувствиями, повернулась к доктору Телфорду.
– Думаю, это сердце, – продолжил тот все тем же тихим голосом. – Вы говорили, что не так давно ей был поставлен неутешительный диагноз – ревматизм сердечной мышцы?
Фэй лишь кивнула головой, застрявший в горле комок мешал ей говорить.
Доктор снял очки и потер глаза костяшками пальцев.
– Вам известно, миссис Батлер, что врожденный ревматизм сердца – болезнь хроническая? – их взгляды снова встретились, и, не дожидаясь ответа, Телфорд продолжил: – Конечно, я не специалист по заболеваниям сердца, но могу сказать только одно: если за вашей дочерью будет должный уход, она вскоре оправится от этого приступа. Каких трудов вам это будет стоить, я предпочту умолчать, но считаю своим долгом предупредить вас, чтобы вы не тешили себя иллюзиями насчет полного выздоровления девочки.
Какие жестокие, но правдивые слова! Нет! Бекка не умрет, она поправится, она должна выздороветь!
– Вы должны хорошо понимать, миссис Батлер, – продолжал доктор Телфорд наставительным тоном, – что в повозке девочка не протянет и недели. В ее состоянии трястись по пыльной каменистой дороге недопустимо! Ребенку требуется полный покой и хорошее питание, да и вообще, с ее здоровьем продолжать это бродяжническое существование… Ну, вы понимаете…
Фэй бессильно опустилась на стул, стоявший рядом с кроватью. Ею всецело завладело отчаяние.
– Но что я могу поделать, доктор? Сцена – единственное, чем я могу заработать себе на жизнь. Другого способа добывания денег я не знаю. Если я отстану от труппы… – она замолчала и тупо уставилась в пространство.
Правильно говорят, беда никогда не приходит одна!
– Впрочем, – доктор Телфорд не пытался скрыть своего осуждения, – в Шайенне есть сиротский приют. Я поговорю со своей невесткой. Думаю, она согласится присмотреть за девочкой, а вы сможете отправляться дальше.
– Нет! – Фэй вскочила со стула, да так резко, что у нее закружилась голова, и она вынуждена была опять сесть. – Нет! Я не брошу свою дочь! – она выпрямилась и гордо вскинула голову. – Я останусь здесь и сделаю все, чтобы моя девочка выздоровела!
Доктор Телфорд откашлялся.
– Очень похвальное намерение, миссис Батлер…
Фэй уловила в его голосе нотки недоверия. Несомненно, этот провинциальный врач считает, что юна никакая вовсе не миссис Батлер. К несчастью, так оно и было; по крайней мере, ей так казалось.
Фэй поспешила отбросить прочь мысли о Джордже, но горечь и обида уже успели овладеть ею. Нет, она не может позволить себе оказаться во власти эмоций, тем более, испытывать жалость к себе. Она должна полностью посвятить себя заботам о Ребекке и Алексе.
В уме Фэй подсчитала деньги, которые успела подкопить за время гастролей. Не так много, к тому же Раймонд Дрю, менеджер труппы, не придет в восторг от того, что она решила без предварительного уведомления оставить труппу, и вряд ли согласится выплатить выходное пособие.
Неприятные мысли о Раймонде Дрю Фэй отбросила с той же поспешностью, как и воспоминания об отсутствующем супруге. С Раймондом она поговорит позже.
– Доктор Телфорд, может быть, вы посоветуете мне, где я могла бы найти в Дэд Хорс работу? К тому же нам: нужно остановиться где-то до тех пор, пока Бекка не будет в состоянии продолжить путь.
Врач поднял бровь.
– Боюсь, с работой у нас здесь туговато, миссис Батлер. Как вы могли заметить, Дэд Хорс – уже не то, что он являл собой в былые времена. Люди бегут, банк закрылся, последний дилижанс приходил сюда два года назад. Я вообще удивляюсь тому, что этот отель еще принимает постояльцев. Он бы давно закрылся, если бы мой сын не верил слухам о том, что к северу от города, по долине, должна в скором времени пройти железная дорога, – доктор сокрушенно вздохнул и поскреб макушку. – В округе осталось несколько скотоводческих ранчо, да и те находятся далековато друг от друга. Здесь мало женщин. Позволю себе заметить, если вы подыщете себе мужа, какого-нибудь ковбоя или владельца ранчо…
– Я замужем, – отрезала Фэй.
– В таком случае не знаю, что вам и присоветовать… В нашей лавке люди не требуются. Голдам помогают их шестеро ребятишек, – Телфорд в задумчивости потер пальцами подбородок. – Ага! Возможно, для вас найдется работенка в салуне!
– В салуне? – с ужасом переспросила Фэй.
На нее тут же нахлынули неприятные воспоминания. За годы артистической карьеры Фэй не раз приходилось играть в салунах. Ничего хорошего! Официанткам, обслуживавшим посетителей, приходилось работать в платьях, едва прикрывавших их прелести, и время от времени какой-нибудь подвыпивший завсегдатай норовил распустить руки. Играя на сцене, Фэй была хоть как-то защищена от пьяных домогательств и нежелательных поползновений со стороны посетителей…
– Может быть, найдется еще что-нибудь? – спросила она упавшим голосом.
От доктора Телфорда не ускользнули нотки отчаяния в голосе женщины. Он протянул руку и положил ее на плечо Фэй.
– Мне только что пришло в голову, что вы могли бы получить место у Ратледжа. Я не уверен, но, насколько мне помнится, от него по весне ушел повар. Возможно, мистер Ратледж уже подыскал другого, но у него большое хозяйство и много работников: Думаю, ему не помешала бы и домоправительница. В доме Ратледжа на холме найдется место и для вас, и для ваших детей. Я хорошо знаком с его управляющим, Паркером Мак Коллом. Это честный и работящий малый. Я поговорю с ним, возможно, он замолвит за вас словечко мистеру Ратледжу, – доктор покачал седой головой. – Сам я с мистером Ратледжем не знаком, впрочем, в нашем городке мало тех, кто мог бы похвастаться знакомством с ним, однако ковбои охотно у него работают и, по всей видимости, работа их устраивает. Думаю, вам тоже у него понравится.
Домоправительница или повариха. Куда ни шло! Конечно, она справится. Хотя опыта ведения домашнего хозяйства у Фэй не было, в своих способностях она не сомневалась. Разъездная жизнь, путешествия в фургонах, ночи в гостиницах не представили для нее возможности заниматься домом, но лиха беда начало! Что касается ее кулинарных способностей, уж сварить кофе и поджарить мясо для оравы проголодавшихся ковбоев она всегда сумеет.
И в конце концов, ведь не собираются они остаться здесь навсегда. Как только Бекка поправится, они вернутся в Нью-Йорк, где всегда можно подыскать местечко в одной из театральных трупп.
Впрочем, получи Фэй возможность работать в Нью-Йорке, она не оказалась бы сейчас в этом захолустном городке Среднего Запада с неблагозвучным названием Дэд Хорс. Но Фэй продолжала тешить себя иллюзиями и искренне верить в то, что все сложится как нельзя лучше. Мысль о том, что мистер Ратледж может отказать ей в работе, уже приходила ей в голову, но Фэй упорно гнала от себя сомнения и не позволяла отчаянию и страху овладеть собой. Она нужна Бекке и Алексу и сделает все от нее зависящее, чтобы им было хорошо. Будет мыть полы, гладить белье, штопать одежду и, если не останется другого выбора, обслуживать пьяных посетителей местного салуна.
– Как мне найти мистера Ратледжа? – спросила Фэй, решительно вставая со стула.
– Я собираюсь завтра навестить там больного, могу прихватить вас с собой, – доктор взял свой черный кожаный чемоданчик и направился к двери. На пороге он обернулся. – Рано утром я зайду осмотреть девочку и приведу с собой невестку. Нэнси приглядит за вашей дочерью, пока вас не будет.
– Не знаю, как и благодарить вас, доктор Телфорд.
Как только доктор ушел, в дверях появился Алекс.
– Что с Беккой? – спросил он не по-детски озабоченно.
Семилетний Алекс пытался вести себя как взрослый, и Фэй едва сдержалась, чтобы не расплакаться. В последнее время она все чаще стала замечать в нем замашки взрослого мужчины, и это обстоятельство в немалой степени ее радовало. Фэй опустилась на стул, притянула сына к себе, обхватила его худенькие плечи и сжала в объятиях.
– Бекка поправится, – сказала она, заставляя себя верить в правдивость собственных слов. – Ей нужен отдых, поэтому нам придется здесь задержаться.
– Я помогу тебе за ней ухаживать, мама.
Фэй прижала сына к груди и поцеловала в щеку.
– Я рассчитываю на твою помощь. Ты давно стал для меня опорой. Сделай одолжение, передай мистеру Дрю, что мне надо с ним поговорить.
Алекс кивнул и выскочил за дверь, а Фэй наклонилась к дочери и поцеловала ее в горячий лоб.
– Я никогда не оставлю тебя, Ребекка Энн, – прошептала она срывающимся от волнения голосом. – Мы справимся с твоей болезнью, обещаю тебе.
В последнее время маленькой семье часто приходилось нелегко, но они стойко переносили все невзгоды. Конечно же, они прорвутся и на этот раз. Они должны прорваться. Алекс и Бекка были для Фэй единственными близкими людьми в этом бескрайнем мире, они были для нее всем, и мысль о том, чтобы потерять хотя бы одного из них, отзывалась в ее сердце нестерпимой болью.
Ты не можешь умереть, Бекка. Ты должна поправиться. Мир жесток и прекрасен, а тебе еще столько предстоит увидеть и пережить.
Фэй нежно любила обоих своих детей, но беспокоилась больше о Бекке. Ребекка Энн Батлер едва не умерла, появившись на свет, да и потом не отличалась крепким здоровьем. Но во всех других отношениях она была прелестнейшим ребенком. Маленькая Бекка никогда не капризничала, всегда улыбалась и доставляла матери немного хлопот, а научившись ходить, возвела старшего брата в высшие авторитеты и слушалась его во всем, Фэй всхлипнула, вспомнив, как во время репетиций и представлений они тихонько сидели за кулисами, притулившись друг к другу и ничем не выдавая своего присутствия.
Бекка должна выжить! Она должна вырасти большой, стать счастливой и иметь то, чего так не хватало ее матери – домика с выкрашенным белой краской забором, любящего и любимого мужа и еще очень многого.
Фэй взглянула на дочь.
– Ты у меня поправишься, – прошептала она, нежно поглаживая девочку по головке. – Ты поправишься, и все у нас будет, как прежде. Обещаю!
Монолог Фэй, обращенный к самой себе, был прерван настойчивым стуком в дверь. На пороге появился Раймонд Дрю.
– Как наша маленькая больная? – спросил он, кивнув в сторону Бекки.
– Спит, – Фэй облизнула сухие губы. – Врач сказал, что она не сможет путешествовать, пока не поправится. Боюсь, что на это уйдет много времени. Несколько недель, может быть, даже месяцев. Я и дети остаемся в Дэд Хорс.
– Остаетесь в этой дыре? Боже праведный! Ты в своем уме, Фэй? На следующей неделе мы должны выступать в Шайенне. Как только мы будем там, ее осмотрит другой врач, а этот никуда не годится. Какой приличный, уважающий себя врач согласился бы жить в этой богом забытой дыре? В медицине он разбирается не больше моего! Что он тут тебе наговорил? Если хочешь знать мое мнение – он всего лишь шарлатан.
– Ты взгляни на нее, Раймонд. Девочка серьезно больна, чтобы понять это, не надо быть врачом. Еще несколько десятков миль в фургоне убьют ее. Если бы мы были сейчас в Грин-Ривер Сити, где есть железная дорога… Нет, мы остаемся здесь, – Фэй упрямо тряхнула головой и безбоязненно посмотрела в глаза менеджера труппы. – Вам придется ехать без меня.
– А где, по-твоему, я найду актрису на твое место? У нас с тобой контракт, Фэй Батлер, и я требую, чтобы ты выполняла его условия!
Фэй зажмурила глаза, будто получила пощечину.
– Она моя дочь, Раймонд. На моем месте так поступила бы любая мать.
Раймонд Дрю сплюнул на пол, выругался и направился к двери.
– Хорошо! Оставайся здесь, твою роль я отдам Кристине, но помни, если ты придешь еще ко мне просить работу, я выгоню тебя взашей! – он исчез за дверью, бормоча под нос ругательства насчет пьяниц-актеров и обзаведшихся детьми актрис.
* * *
В эту ночь Фэй почти не сомкнула глаз. Каждый раз, когда сон, казалось, приходил, Фэй просыпалась, как от толчка, и мысли о будущем, страх за Ребекку с новой силой начинали одолевать ее.
А что, если мистер Ратледж не даст ей работу? Куда идти тогда, ведь она уже порвала с труппой Раймонда Дрю? Труппа покинет Дэд Хорс завтра утром и, когда последняя повозка скроется из виду, будет уже поздно менять решение. Не пришлось бы потом кусать локти! А что будет тогда с Алексом и Ребеккой? Неужели она позволит им голодать?
В эту ночь Фэй совершенно не выспалась, утром под глазами появились темные круги, а все тело болело. Один только взгляд в зеркало расстроил Фэй больше, чем вчерашний разговор с Раймондом Дрю. Кто захочет взять в услужение такую измотанную жизнью женщину? Уж никак не мистер Ратледж. Она уже боялась его, не видев ни разу в жизни. Еще раз оглядев себя в зеркале, Фэй совсем пала духом. Она не в состоянии поднять даже сковороду, не говоря уже о том, чтобы готовить обед целой ораве проголодавшихся ковбоев.
Тем не менее, Фэй долго и тщательно наряжалась. Она надела свое лучшее платье, аккуратно уложила волосы и слегка подкрасилась. Когда они с доктором Телфордом вышли из гостиницы, оптимизм окончательно улетучился, более того, Фэй совсем разуверилась в успехе начинания. Если бы не отчаянное положение, ничто не смогло бы заставить ее покинуть больную дочь даже на минуту.
Они выехали в двухместном кабриолете доктора на окраину городка. Телфорд указал на дорогу, уходившую вдаль.
– Вот, по ней мы и отправимся. Дорога ведет к ранчо Джеггд Р.
Пять миль по пыльной каменистой дороге – не слишком приятный путь! Благо утро было прохладным, и в лицо дул свежий ветерок. Через полчаса кабриолет подкатил к трехэтажному дому мистера Ратледжа, возвышавшемуся на холме и обдуваемому со всех сторон ветрами.
Что за причуда селиться в таком пустынном месте? Какому чудаку понадобилось искать здесь уединения? Сердце Фэй тревожно забилось. Она уже почти пожалела о том, что отстала от труппы.
Вблизи здание оказалось гораздо большим, чем выглядело с дороги. Дом был выкрашен в серый цвет, вокруг него теснились многочисленные надворные постройки. Рядом с домом располагался загон, в котором резвилось около десятка крепких, упитанных лошадок.
Когда они въехали во двор, дверь дома распахнулась. На крыльцо вышел невысокий мужчина в заломленной назад ковбойской шляпе и, облокотившись на перила, стал дожидаться, пока они подкатят к дому.
– Это он? – спросила Фэй у доктора.
– Нет, это Мак Колл. Он здесь состоит кем-то вроде десятника.
Фэй разочарованно вздохнула. Во всем облике Мак Колла, в его загорелом, изборожденном морщинами лице и добродушной улыбке было что-то такое, что сразу расположило ее к десятнику.
– Привет, Рик! Каким ветром тебя сюда занесло? – Мак Колл скользнул взглядом по лицу незнакомки и сошел с крыльца, чтобы придержать лошадь.
– Я приехал снять швы у Герти, – доктор Телфорд повернулся к своей попутчице. – Со мной Фэй Батлер. Миссис Батлер, это Паркер Мак Колл.
Фэй вежливо кивнула.
– Рада с вами познакомиться, мистер Мак Колл.
– Взаимно, мадам.
– Она хочет поговорить с мистером Ратледжем. Для того сюда и приехала, – продолжал Телфорд.
Паркер Мак Колл удивленно вскинул брови, и с его лица вмиг слетела улыбка.
– Поговорить с мистером Ратледжем? – он потер пальцами подбородок. – Ты ведь знаешь, Рик, босс не любит принимать гостей, тем более незваных.
– Но мне нужно с ним встретиться! – воскликнула Фэй, испугавшись, что десятник не даст ей возможности повидаться с хозяином, не говоря уже о том, чтобы просить у него работу.
Смущенная собственной горячностью, Фэй стиснула кулачки и, выпрямив спину, произнесла со всем достоинством, на которое была способна:
– Мистер Мак Колл, я ищу, работу. У меня двое детей, и в настоящий момент я не могу уехать, чтобы найти ее в другом месте. Доктор любезно подвез меня сюда. Возможно, мистеру Ратледжу требуется домоправительница. Я могу также готовить пищу… – добавила она и смущенно замолкла.
Удивленный этой тирадой Мак Колл вопросительно посмотрел на Рика Телфорда.
– Домоправительница? – переспросил он и нахмурившись, задумался. Фэй замерла, не спуская глаз с лица десятника.
– Вообще-то неплохая мысль, – Мак Колл улыбнулся. – Я бы сказал, отличная мысль! Пойдемте-ка со мной, миссис Батлер.
Дрожа от волнения, Фэй с благодарностью приняла руку доктора Телфорда, который помог ей выйти из коляски.
– А Герти – в амбаре! – крикнул доктору Мак Колл, поднимаясь вместе с Фэй по ступенькам.
Они вошли в дом. Внутри все было погружено в полумрак, на окнах висели плотные тяжелые портьеры, напрочь закрывавшие доступ яркого солнечного света. Фэй подумала было о том, что здесь кто-то недавно умер, но тут же отбросила эту мысль, усмотрев во всем окружающем давно заведенный порядок. Фэй невольно поежилась от страха. В затхлой атмосфере дома ощущалось что-то зловещее, она вдруг почувствовала непреодолимое желание бежать отсюда прочь.
Не надо трусить! Вспомни о детях!
Паркер остановился у дубовой двери и осторожно постучал.
– Кто там? – раздался из-за двери громкий властный голос.
– У тебя найдется свободная минутка, Дрейк? – спросил Паркер и, не дожидаясь ответа, повернул ручку двери, распахнул ее и втолкнул Фэй в комнату.
– Эту молодую леди зовут Фэй Батлер. Она хочет с тобой поговорить, – десятник ободряюще сжал локоть Фэй и вышел, прикрыв за собой дверь.
В комнате, как и везде в доме, царил полумрак, но Фэй сразу же поняла, что находится в библиотеке. Стены до самого потолка оказались заставлены полками, на которых теснились сотни и сотни книг. Портьеры на окнах были задернуты, единственным источником света служила настольная лампа. В кресле перед столом угадывались очертания фигуры хозяина кабинета, но разглядеть лицо не представлялось возможным.
– Что вам нужно? – нетерпеливо спросил он и резко встал.
Массивная фигура, казалось, заполнила собой всю библиотеку и угрожающе нависла над сжавшейся в комок женщиной. Тембр его голоса тоже не предвещал ничего хорошего.
Во рту у Фэй разом пересохло, ноги подкосились, и, чтобы не упасть, она судорожно вцепилась в стойку ближайшего стеллажа с книгами.
Только бы увидеть его лицо и встретиться с ним взглядом!
Фэй судорожно глотнула воздуха и выпалила на едином выдохе:
– Мистер Ратледж, я приехала сюда, чтобы наняться к вам в домоправительницы!
– Мне не нужна домоправительница.
– Но мне нужна работа!
Фэй решительно шагнула на середину комнаты, совершенно забыв о своих недавних страхах. Отчаяние сделало ее храброй до безрассудства.
– Мистер Ратледж, моя маленькая дочь очень больна. Доктор сказал, что дальнейшие поездки могут погубить ее. Мне нужна работа и место, где мы могли бы остановиться, пока она не выздоровеет. Умоляю вас, сэр. Я в отчаянном положении, но не прошу у вас милостыни. Я отработаю все на вашем ранчо.
Последовала долгая пауза. Затем Дрейк Ратледж вышел из-за стола и направился к ней. С каждым его шагом Фэй замирала от страха. Наконец он подошел вплотную и остановился в нескольких дюймах, возвышаясь над ней, как утес.
– Я вижу, вы нездешняя, – сказал он глубоким низким голосом. – Но здесь вам не место.
Фэй подняла голову и впервые взглянула на того, кто мог бы спасти ее и детей. Только сейчас Фэй разглядела, что широкоплечий Дрейк Ратледж облачен в костюм, словно собрался на званый ужин. Длинные темные волосы падали на плечи, а черты его лица в свете настольной лампы показались Фэй грубыми и резкими. Вдруг Фэй чуть было не вскрикнула: правый глаз Ратледжа прикрывала черная повязка. Она содрогнулась.
Настоящий пират! Да и имя у него соответствующее! Наверное, родители, если они у него были, назвали его так в честь знаменитого капера.
Некоторое время оба молчали и не двигались. Сердце Фэй готово было выскочить из груди. Никогда в своей жизни ей не приходилось почти физически ощущать исходившую от человека неприязнь. Пришлось. Ей показалось, задержись она в этой полутемной комнате еще минуту, и живой ей отсюда уже не выйти.
Наконец Ратледж отступил на шаг и, едва сдерживая ярость, произнес:
– Аудиенция закончена, миссис Батлер. Идите.
– Но как же насчет работы? – вскричала Фэй. – Вы так и не сказали мне, берете ли вы меня в домоправительницы!
Ратледж наклонился вперед, и лицо его оказалось в нескольких дюймах от лица Фэй.
– Вы уверены, что вам хочется на меня работать, мадам?
У Фэй хватило храбрости не отпрянуть назад.
– Нет, – выдавила она из себя. – Но у меня нет другого выбора. Не могу же я позволить умереть своей дочери только потому, что мне не нравится ни этот дом, ни его хозяин. Я не могу позволить своим детям жить в комнатах над салуном. Это было бы для них еще хуже.
Совершенно неожиданно вся храбрость Фэй улетучилась, и ее охватило горькое отчаяние. Из глаз брызнули слезы, в умоляющем жесте она протянула к Ратледжу руки, едва не коснувшись его груди.
– Пожалуйста, мистер Ратледж! Умоляю, помогите мне и моим детям. Бекке всего пять лет от роду. Пожалуйста, спасите нас!
Опять в библиотеке воцарилась тишина, потом Дрейк Ратледж приглушенно выругался и, обойдя Фэй, двинулся к двери.
– Передайте Паркеру, чтобы он предоставил вам и вашим отпрыскам комнаты на третьем этаже, – он распахнул дверь. – И не попадайтесь мне на глаза, – добавил Ратледж и исчез в полумраке.
Когда его шаги замерли в анфиладе комнат, Фэй глубоко вздохнула, все еще не веря в свое счастье. Она получила то, за чем явилась. У нее будет работа, а у семьи крыша над головой и стол. Бекка поправится.
Фэй все еще пребывала под впечатлением разговора с этим странным и страшным человеком, мистером Ратледжем. Выйдя из библиотеки и прикрыв за собой дверь, она направилась к выходу и вдруг поймала себя на ощущении, что хозяин дома прячется где-то здесь, в тени, и наблюдает за ней.
Какой необычный человек! С такими людьми Фэй встречаться раньше не доводилось!
* * *
Дрейк Ратледж услышал, как хлопнула входная дверь, и, осторожно отодвинув рукой портьеру, выглянул в залитый солнечным светом двор.
Фэй Батлер появилась в поле его зрения секундой позже. Она подошла к кабриолету, остановилась рядом и, повернувшись, посмотрела на дом.
Каштановые волосы Фэй блестели в лучах утреннего солнца. Ее коричнево-золотое платье с турнюром идеально сидело на миниатюрной фигуре, и, что самое скверное, сложена она была великолепно.
Настоящая красавица! Пальцы Ратледжа судорожно вцепились в портьеру. Он догадывался о том, что его гостья красива, еще там, в сумраке библиотеки. Даже исходившее от нее благоухание, нежное и мучительно сладкое, заставило учащенно забиться его сердце. Но до этого момента Дрейк Ратледж даже не представлял, что его гостья может быть так прекрасна.
Что заставило его согласиться приютить незнакомку в Джеггд Р.? Домоправительница ему была не нужна, и тем более – такая красивая. Жизнь научила Дрейка тому, что женщины, особенно красивые, способны приносить только несчастья и являются первопричиной зла в этом мире.
И все же, было что-то трогательное в том, как она стояла перед ним, испуганная, беззащитная и в то же время отчаянно храбрая. В ее голосе он уловил решимость во что бы то ни стало добиться своего, и это обстоятельство поколебало твердое намерение отделаться от нежелательной просительницы и в конце концов стало началом его падения.
Тем временем со стороны амбара появился Рик Телфорд, единственный врач в Дэд Хорс. Хотя они не были знакомы, Дрейк хорошо знал доктора наглядно: ковбои нередко падали, объезжая лошадей, получали травмы, и в таких случаях на ранчо наведывался Телфорд. Дрейк выругался, проклиная доктора за то, что тот приволок сюда эту женщину. Доктор, будто что-то почувствовав, повернул голову и посмотрел в окно, где за портьерой прятался странноватый хозяин ранчо. Потом доктор сказал что-то Фэй Батлер, помог ей сесть в кабриолет и, пристроившись рядом с ней на сидении, стегнул вожжами по крупу лошади. Кобыла резко рванула с места, и повозка исчезла из виду, унося прочь заезжую диву с огненно-рыжими волосами.
Дрейк снова выругался и опустил штору. Комната погрузилась в привычный полумрак. Она не задержится здесь надолго, уж он об этом позаботится. Проклиная себя за минутную слабость, Дрейк вернулся в библиотеку.
* * *
Запыхавшаяся Фэй Батлер влетела в свой гостиничный номер. Она все еще не могла прийти в себя от счастья.
Нэнси Телфорд выглядела не такой счастливой, поднимаясь с кресла, стоявшего у изголовья постели больной девочки.
– Ну вот, наконец-то, и вы, – сказала она, взяв со стола корзинку с рукоделием.
– Как Бекка?
– Она спит. Мне кажется, ей уже лучше.
Не удовлетворившись ответом сиделки, Фэй подошла к дочери и положила ладонь на ее лоб. С облегчением она почувствовала прохладу кожи и поняла, что худшее позади, что температура спала и Господь услышал ее молитвы. Повернувшись к Нэнси, Фэй улыбнулась.
– Благодарю вас, миссис Телфорд, за то, что вы нашли время посидеть с моей дочерью. Не знаю, что бы я делала, если бы…
Нэнси поморщилась и протестующе замахала руками.
– Но кроме того, спешу вам сообщить, – продолжала Фэй, – что мистер Ратледж взял меня на работу.
Глаза Нэнси округлились.
– Ну, уж в это я никогда не поверю!
– Именно так, уверяю вас. Я и сама все еще не могу поверить в это до конца.
Фэй уселась на краю кровати и разразилась счастливым смехом.
– Не могу поверить в то, что мистер Ратледж допустил вас до своей персоны. Неужели вы с ним виделись?
– Я видела его, как сейчас вижу вас!
Фэй сняла соломенную шляпку и аккуратно положила ее на стоявший рядом с кроватью дочери туалетный столик. Нэнси подалась вперед, сгорая от любопытства.
– Ну! Какой он? Кто он, этот таинственный и неприступный мистер Ратледж? Расскажите мне все, я сейчас лопну от любопытства!
Злой, очень злой и не слишком любезный, подумалось Фэй, но говорить она этого не стала. Ведь никто иной, как этот грубиян дал ей работу и крышу над головой.
– Не знаю, что и сказать, – проговорила Фэй, пытаясь собрать воедино свои впечатления от встречи с хозяином ранчо Джеггд. Р. – Аудиенция была очень короткой, я даже не успела его толком рассмотреть. К тому же, мистер Ратледж оказался не слишком разговорчивым собеседником, и, как я поняла, он не очень жалует общество незнакомцев. Словом, этакий отшельник-скотовод со Среднего Запада.
– Ну, это знает каждый в нашем городке, миссис Батлер. Что касается меня, я всегда считала, что он просто-напросто скрывается от правосудия. Иначе почему он не появляется в городе, почему безвылазно торчит на своем ранчо, избегает общества даже самых почтенных граждан? Помяните мое слово – он беглый преступник, возможно, даже убийца! Как бы вам не пожалеть о том, что вы нашли у него прибежище. Напрасно вы последовали совету моего свекра. Скажу вам по секрету, я не очень-то высокого мнения о его умственных способностях и я не удивлюсь, если вас рано или поздно найдут в собственной постели с перерезанным горлом!
Тряхнув головой, Нэнси величественно выплыла из комнаты, любовно зажав в руке корзинку с рукоделием.
Еще минуту Фэй стояла, оглушенная последними словами Нэнси Телфорд. «Не удивлюсь, если вас найдут в постели с перерезанным горлом!» Неужели Нэнси права, подумала Фэй. Она вспомнила сумрачную библиотеку и устрашающий вид ее хозяина. Неужели она совершает ошибку, неужели подвергает опасности жизнь своих детей?
Фэй склонилась над дочерью и поцеловала ее прохладный лоб. Бекка открыла глаза, и сердце Фэй бешено забилось.
– Бекка, девочка моя! – она сжала осунувшееся лицо дочери в своих ладонях.
– Мама, я хочу пить, – произнесла та слабым голосом.
Фэй проворно наполнила водой стакан из стоявшего на туалетном столике глиняного кувшина и, придерживая рукой голову Бекки, поднесла стакан к сухим губам девочки. Та сделала два маленьких глотка, закрыла глаза и снова погрузилась в сон. Фэй осторожно опустила голову дочери на подушку.
– Мы больше никуда не поедем, Ребекка Энн, – прошептала она, почувствовав, как по щеке скатилась слеза. – По крайней мере до того, как ты поправишься. Твоя мама нашла работу. Теперь мы будем жить в большом красивом доме. Никаких подмостков и душных гостиничных номеров! Много солнца и чистого воздуха! – перед ее мысленным взором вдруг возникла высокая, чуть расплывчатая фигура ее нового хозяина. – Миссис Телфорда дура! Если он согласился приютить нас в своем доме, значит, у него большое сердце. Да, и иначе быть не может!
* * *
Дрейк Ратледж редко ложился спать раньше предрассветных часов. По ночам он бродил по своему просторному дому или сидел в плетеном кресле на веранде, поглощенный темнотой. Во время этих ночных бдений, когда весь мир спал, он находил удовлетворение и умиротворение в своем полном одиночестве.
Но в эту ночь он не находил себе места. Опустошенность и безысходная тоска не давали ему покоя. Дрейк знал причины и того и другого, он попытался было вызвать к жизни свои старые, привычные чувства: раздражение, злость, гнев, – но в эту ночь они предали его.
Стоя на веранде, он вглядывался в далекие огоньки Дэд Хорс. Лунный свет отражался в реке, которая змейкой извивалась по дну долины, вдаль убегала цепь холмов, на востоке светлел нарождающимся днем горизонт. Величественное зрелище! Бесчисленное множество раз Дрейк любовался им с тех пор, как купил этот дом на холме, бесчисленное множество раз он наслаждался безмятежным покоем в душе и своим абсолютным одиночеством.
«Но мне некуда деться! Пожалуйста, помогите нам!» В его ушах опять зазвучал умоляющий голос женщины, такой мелодичный и сладкий, а перед глазами возникло ее прекрасное испуганное лицо.
Еще раз Дрейк обругал себя за то, что согласился встретиться с ней, выслушать ее и, что было самым неосмотрительным, поддаться уговорам и разрешить ей поселиться в своем доме-крепости. Черт возьми, женщина на корабле – быть беде! Что нашло на Дрейка в тот момент, когда она смело взглянула снизу вверх в его лицо и не сделала попытки сбежать прочь, несмотря на его устрашающий вид и грубое обращение. Нет! Следует сейчас же разбудить Паркера и послать его в Дэд Хорс, чтобы тот сообщил этой даме, что его хозяин передумал и не желает видеть под своим кровом никаких женщин. Тихо выругавшись, Дрейк спустился с крыльца и направился к загону.
