Текст книги "Время перемен"
Автор книги: Робин Хэтчер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Герти обернулась, чтобы увидеть его лицо. Телфорд стоял, прислонившись спиной к стене хижины и скрестив руки на груди. Взгляд его был устремлен вдаль.
– Ты любил ее?
– Да.
– Она была счастлива?
– Этого бы я не сказал, – горько усмехнулся Телфорд.
Герти подошла ближе и коснулась его руки.
– Почему?
– Я безбожно пил. Пил, даже зная, какую боль ей причиняю, пил, и когда меня стали избегать друзья и покидать пациенты. Эстер заболела и нуждалась во мне больше, чем когда бы то ни было, но я продолжал пить. Я превратил ее жизнь в кромешный ад.
– И все же она тебя любила.
– Откуда тебе знать? Да и вообще, к чему ворошить прошлое?
Телфорд разозлился на себя за излишнюю Откровенность, а Герти решила, что настало время объясниться и ей самой.
– Все очень просто, док. Я знаю, почему Эстер любила тебя несмотря ни на что. Я сейчас чувствую то же самое.
Телфорд открыл было рот, но Герти жестом остановила его.
– Не перебивай меня, док. Ты все равно не сможешь переубедить меня, – она крепко сжала его руку. – Ты считаешь, что слишком стар для меня, но ты ошибаешься. Во-первых, ты вовсе не стар, а во-вторых, возраст в любви не помеха. Просто чувство или есть, или его нет. А если оно есть, то все ясно. Ведь это так просто, док!
– Я прожил побольше твоего, Герти, и повидал…
– Опять ты за свое! Надоело слушать про твою старость.
– Я – пьяница, – констатировал Телфорд. – Закоренелый пьяница.
Рассердившись, Герти схватила доктора за грудки.
– И ты собираешься им оставаться? – прошипела она со злостью.
Телфорд испуганно молчал. Не дождавшись ответа, Герти в сердцах сплюнула на землю и пошла прочь. В этот момент она готова была разорвать доктора на куски.
Пусть подумает, помучается! Пусть поварится в собственном соку, ему это полезно.
* * *
Фэй извелась, дожидаясь возвращения Дрейка. Минуты тянулись как часы. Часы – как дни. Чтобы ожидание не казалось таким мучительным, она занимала себя уборкой в доме и стиркой, помогала Джонни Колтрейну сочинять любовное послание к Ильзе. Вечером, когда спадала жара, Фэй вместе с Алексом выезжала на верховые прогулки, причем Алекс выступал в роли учителя. Ночью, при свете свечи, она шила для дочери новую тряпичную куклу. Фэй избегала своей спальни и приходила туда только тогда, когда уже валилась с ног от усталости. Она знала, стоит ей закрыть глаза, как перед внутренним взором возникнет лицо Дрейка. Он преследовал ее в снах, а если Фэй не удавалось заснуть, она терзалась желаниями, которые, как ей казалось, давно умерли.
Каждое утро с восходом солнца Фэй молилась о скором возвращении Дрейка, о том, чтобы ему сопутствовала удача и чтобы он по-прежнему любил и желал ее, когда вернется домой. Разлука сводила ее с ума.
Прошла целая неделя, и, наконец, ее молитвы были услышаны. Однажды, когда Фэй стояла, прислонившись к углу амбара, и смотрела на дорогу, убегавшую на юг, в Грин-Ривер Сити, она заметила вдали какое-то движение. Через минуту Фэй уже могла разглядеть двух всадников, один из которых ехал на пегом жеребце.
Фэй прижала ладонь к груди, стараясь унять биение сердца, готового выскочить наружу. Она почувствовала слабость в коленях и едва не потеряла сознание. Он дома! Дома… Какое чудесное слово! Фэй не довелось прочувствовать всю теплоту этого слова за годы скитаний по гостиницам. Она всегда считала, что дом – это всего лишь место, где человек ест, спит и укрывается от непогоды. Теперь она знала еще, что дом – это место, где люди любят друг друга. Сейчас ее дом здесь, и она разделит его с Дрейком Ратледжем. Почему они скачут так медленно?
Фэй увидела, как пегий жеребец перешел на галоп и вырвался вперед. Дрейк увидел ее или почувствовал, что она его видит и ждет! Фэй хотела броситься навстречу, но ее вдруг охватила странная робость. Дрейка не было целую неделю. Любит ли он ее по-прежнему?
Затаив дыхание, Фэй ожидала приближения всадника. Она напрягала зрение, стараясь разглядеть лицо Дрейка. Прочтет ли она в его глазах те же чувства, которые испытывала сама?
Пегий жеребец взлетел на пригорок и остановился как вкопанный. Дрейк спрыгнул на землю, бросился к Фэй, заключил ее в объятия и закружил на месте. Фэй залилась счастливым смехом.
– Я люблю тебя! – слова слетели с ее губ так легко, будто она не уставала повторять их годами.
Кружение прекратилось. Дрейк прикоснулся ладонью к лицу Фэй и заглянул ей в глаза.
– Что ты сказала?
– Я люблю тебя.
– Скажи еще раз.
– Я очень люблю тебя, – повторила она с расстановкой и, приподнявшись на цыпочки, прильнула к его губам.
Когда, наконец, их губы разделились, Дрейк прошептал:
– Повтори еще раз.
– Нет, сначала ты.
Дрейк осыпал ее лицо поцелуями.
– Я люблю тебя!
Он жадно впился в губы Фэй, лаская их кончиком языка, покусывая их зубами. Желание жаркой волной внезапно нахлынуло на Фэй, и она прижалась к Дрейку всем телом; поцелуи поцелуями, но она мечтала о большем.
Паркер откашлялся, они отпрянули друг от друга, и Фэй, встретившись взглядом с управляющим, залилась краской.
– И это все? – спросил Дрейк. – Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
– Но ведь я все сказала! – Фэй улыбнулась и, несмотря на смущение, вызванное присутствием Паркера, повторила еще раз: – Я люблю вас, мистер Ратледж.
– И что же дальше? – продолжал настаивать Дрейк.
– Дальше? – задумчиво протянула Фэй и уже серьезно добавила: – Я выйду за тебя за муж, как только буду свободна.
Дрейк привлек ее к себе и зашептал нежно и горячо:
– Ты об этом никогда не пожалеешь. Клянусь тебе, Фэй, никогда!
– Я знаю… – Фэй прижалась щекой к его груди и закрыла глаза.
– Я займусь твоей лошадью, Дрейк, а ты расскажи Фэй о железной дороге, – сказал Паркер и, не дожидаясь ответа, повел пегого жеребца прочь.
– О железной дороге? – Фэй слегка отстранилась и посмотрела Дрейку в глаза.
– Похоже, дело сдвинулось с места, – улыбнулся Дрейк.
– Правда?
– Правда!
Фэй бросилась ему на шею.
– Мы должны поехать в город и обрадовать людей.
– Все еще так неопределенно…
– Но дело-то пошло! Ты ведь сам сказал! Нужно дать людям надежду! – Фэй снова стала серьезной. – Все так долго ждали хороших новостей, не стоит откладывать это надолго.
Дрейк молча смотрел на нее. Фэй поняла, почему он колеблется. Одно дело съездить в Грин-Ривер Сити, где никто ничего не знает о Дрейке Ратледже, другое – в Дэд Хорс, где все только и толкуют о чудаке, который столько лет упорно избегает общества.
– Я буду рядом, – успокоила Дрейка Фэй и прижалась к нему покрепче. – Я теперь всегда буду рядом!
Глава 17
Новость распространилась по городу и округе со скоростью пожара в прериях. Ликование охватило жителей Дэд Хорс. Одной надежды на то, что когда-нибудь, возможно, ветка пройдет через их город, оказалось достаточно, чтобы люди побросали свои дела и собрались перед местным салуном.
Фэй с радостью наблюдала за тем, как Дрейк беседует с другими мужчинами. Из никому не известного затворника он в одно мгновение превратился в признанного лидера, на которого другие взирали снизу вверх.
Как получилось, что человек, проведший столько лет в добровольном заточении, наедине со своей горечью и злостью, смог так сильно измениться? Прежнего Дрейка Ратледжа, которого она увидела при первом посещении ранчо, не было и в помине. О прошлом Дрейка Ратледжа напоминали только шрамы и черная пиратская повязка на правом глазу.
Женская половина города взирала на таинственного затворника с любопытством и уважением, граничащим с обожанием. Фэй уже не жалела о том, что рассказала Сэди, Медж и Клэр о давнишнем несчастном случае, обезобразившем лицо хозяина Джеггд Р. и лишившем его глаза. Она не без оснований подозревала, что кумушки не поленились довести ее сообщение до всех жителей города, поэтому никого не удивило ни обезображенное лицо Дрейка Ратледжа, ни его черная повязка. Более того, импозантная внешность таинственного обитателя ранчо, его высокий рост, широкие плечи и длинные темные волосы покорили женскую половину маленького сообщества. Необъяснимое очарование тайны привлекало к нему женские взоры, и, к своему удивлению, Фэй обнаружила, что чувствует уколы ревности всякий раз, когда Дрейк заговаривал с одной из женщин или даже просто улыбался собеседнице. В такие моменты ей хотелось встать между ними и дать понять всем, что Дрейк Ратледж принадлежит только ей, Фэй Батлер. Устыдившись этих мыслей, она решила поторопить Дрейка с отъездом.
За весь день они так и не имели возможности перемолвиться словом без свидетелей. Поскольку во время пребывания в городке держались они порознь, ни у кого не возникло ненужных мыслей насчет отношений между хозяином Джеггд Р. и его домоправительницей. Фэй даже смела надеяться, что ей удалось хотя бы на время усыпить подозрения Медж Эшли и Клэр О’Коннелл.
Вернувшись домой, Фэй накормила и уложила спать детей, а потом спустилась в гостиную, где ее ждал Дрейк. Свет единственной лампы едва освещал комнату, оставляя в тени ее дальние пределы. Легкий ветерок колыхал раздвинутые портьеры, за окном стрекотали кузнечики, а где-то вдали кричала сова.
Не говоря ни слова, Дрейк обнял Фэй, прижал ее к груди и уткнулся лицом в ее каштановые волосы. Несколько минут они стояли молча. Первым заговорил Дрейк.
– Мне почему-то все время кажется, что это сон, – сказал он.
– Это не сон.
– Повтори еще раз то, что ты говорила во дворе.
– Я согласна выйти за тебя замуж, Дрейк Ратледж.
Он немного наклонился, нашел ее губы и нежно поцеловал.
– Возможно, нам придется ждать месяцы, если не целый год.
– Я согласна ждать.
– В городе пойдут разговоры и толки. Ты ведь сама этого опасалась.
– Как-нибудь перенесу. Ведь это вовсе не трудно, если ты будешь рядом.
Дрейк нежно провел пальцем по ее виску.
– Ты меня простила?
Фэй не стала спрашивать, за что. Она знала, что именно Дрейк имеет в виду.
– Да, хотя и продолжаю немного сердиться. Ты не должен был начинать поиски Джорджа, не поговорив прежде со мной.
– С этого момента я буду обсуждать с тобой все наши дела, – пообещал Дрейк. – Мне важно знать твое мнение при принятии решений.
Они снова поцеловались, и Дрейк подвел Фэй к дивану.
– А я приготовил для тебя сюрприз. Подожди здесь, я скоро, – сказал Дрейк и, напустив на себя таинственный вид, вышел из гостиной.
Неужели все это происходит с ней, Фэй Батлер? Неужели такое возможно? Фэй смотрела на дверь, за которой исчез Дрейк, и не верила в то, что она сейчас откроется и на пороге появится он.
И все-таки это безумие! Как она могла принять предложение Дрейка, все еще оставаясь замужем? Это нехорошо! Не следовало ничего обещать до тех пор, пока она не будет свободна. Но, с другой стороны, сердцем она вовсе не чувствует, что поступает дурно. Как раз наоборот. Разве плохо, что у детей будет свой дом?
А если им не удастся разыскать Джорджа? Что делать, если суд не найдет достаточных оснований для расторжения брака? Что делать, наконец, если Джордж воспротивится разводу или, страшно подумать, попытается отобрать у нее детей? Может быть, он сейчас раскаивается в том, что бросил семью, и тоскует по детям…
Нет, Джордж не таков! Кроме того, он сам собирался подать на развод. А что касается детей, то Джордж не раз заявлял, что они ему не нужны. Возможно, все страхи Фэй напрасны, а Джордж уже получил развод и женился на своей отвратительной Джейн, которая и стала новой миссис Батлер. Разве Господь свел бы ее с Дрейком, если бы не желал соединить их узами брака?
Эта мысль успокоила Фэй и вернула ей уверенность в том, что все у них с Дрейком будет хорошо. Ведь из любого положения всегда есть выход. Она наберется терпения и не позволит страху и сомнениям взять над собой верх!
Дверь распахнулась, и в гостиную торжественно вплыл Дрейк. В руках он нес кучу коробок и свертков.
– Я привез тебе из Грин-Ривер Сити несколько подарков.
– Несколько? – рассмеялась Фэй, отбросив все терзавшие ее сомнения.
– Ты считаешь, что с подарками я перестарался?
– Если да, то совсем немного.
Дрейк опустился на колени и высыпал свертки на ковер перед диваном. От его шутливого тона не осталось и следа, когда Дрейк заговорил снова.
– Я никогда никому не делал подарков, – признался он.
Фэй наклонилась вперед и, приблизив свое лицо к его лицу, тихо сказала:
– Никто и никогда не дарил мне подарков.
Услышав это горькое признание, Дрейк решил во что бы то ни стало отыскать Джорджа Батлера и расквасить ему нос. Он взял один из пакетов и протянул его Фэй.
– Открой.
Сгорая от любопытства, Фэй развязала шелковую ленточку и сорвала тонкую оберточную бумагу, в которую был завернут подарок. Это было платье, точно такого же цвета, как и ее зелено-голубые глаза. Фэй встала, приложила платье к груди и с восхищением оглядела себя.
– Оно великолепно, – сказала она чуть слышно.
– Нет, это ты великолепна! – Дрейк вытащил из кучи подарков золотистую коробку и сунул ей в руку. – А теперь открой вот это.
Фэй положила платье на диван и посмотрела Дрейку в глаза. Щеки ее разрумянились, глаза горели, волосы растрепались, но от этого она стала еще прекрасней.
– Ну же, чего ты ждешь?
Фэй развязала тесемку, подняла крышку коробки и извлекла на свет соломенную шляпку, украшенную ленточкой того же цвета, что и платье.
– Дрейк! – ахнула она. – Какая красота!
Фэй подошла к зеркалу в золоченой раме, висевшему на противоположной стене, а Дрейк уселся на диван и стал наблюдать, как она примеряет шляпку. Наконец Фэй завязала под подбородком концы ленточек и повернулась к нему.
– Ну, что ты на это скажешь? – спросила она весело.
– Скажу, что тебе следует открыть и другие коробки.
Дрейк с неведомым ранее удовольствием наблюдал за тем, как Фэй открывала одну коробку за другой. Каждый раз при этом ее глаза вспыхивали радостью. В следующей коробке оказалось еще одно платье, в другой – того же цвета туфли, в третьей – перчатки… Фэй открывала коробки одну за другой, и каждый раз глаза ее радостно загорались. Она смутилась только однажды, когда обнаружила в одной из коробок дамское нижнее белье.
Сейчас Дрейку хотелось только одного: взять ее на руки, отнести в свою спальню, сбросить одежду и предаться любви. Он готов был свернуть горы, лишь бы приблизить тот день, когда будет иметь на это законное право.
Наконец, когда весь пол перед диваном был усеян раскрытыми коробками и бумагой, Дрейк опустил руку в нагрудный карман, достал из него маленькую коробочку и с волнением передал Фэй. Она освободила коробочку от оберточной бумаги и, затаив дыхание, открыла крышку. Ее взгляд заметался по сторонам и спустя несколько мгновений остановился на Дрейке.
– О, Дрейк!
– Примерь его.
Фэй покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Дрейк сам достал из коробочки тонкое золотое кольцо филигранной работы, украшенное тремя бриллиантами, и одел Фэй на палец.
– В самый раз! – сказал он удовлетворенно.
– Ты не должен был…
– Почему? Я хочу, чтобы у моей жены было красивое обручальное кольцо. Это лучшее кольцо из тех, что я видел в Грин-Ривер Сити.
– Но ведь я еще не твоя жена!
– Но скоро будешь ею!
В глазах Фэй блеснули слезы.
– Да, скоро, – прошептала она, снимая с пальца кольцо.
Дрейк взял колечко и спрятал его в карман.
– До нашей свадьбы оно полежит у меня в сейфе.
По щекам Фэй скатились две слезинки.
– В чем дело, Фэй? Что-нибудь не так? – Дрейк обнял ее за плечи и притянул к себе.
– Что, если у нас ничего не выйдет, и я не смогу выйти за тебя замуж? – спросила она тихо. – Зачем испытывать судьбу и делать вид, что у меня есть право снова вступить в брак?
Дрейк снял с Фэй соломенную шляпку» бросил ее на диван и коснулся губами ее лба. Потом прижал Фэй к себе и погладил по волосам.
– Ты будешь свободна, Фэй» и станешь моей женой!
Уткнувшись носом в его сорочку, Фэй прошептала:
– И замыслы с размахом и почином меняют путь и терпят неуспех у самой цели…
– «Гамлет»?
Фэй кивнула. Дрейк наклонился и пристально заглянул в ее глаза.
– Жизнь, если ей тесны затворы мира, всегда себя освободить сумеет, – произнес он.
Губ Фэй коснулась едва заметная улыбка.
– «Юлий Цезарь»!
– Верь мне, Фэй, ты будешь свободна. Обещаю тебе!
* * *
Дождавшись восхода луны, Герти отправилась к горячим источникам. Совсем крошечное озерцо с теплой водой находилось недалеко от хижины, и именно оно сыграло решающую роль в выборе места для постройки охотничьего домика. О горячих источниках Герти Телфорду рассказывать не стала. С ребяческим упрямством она заставляла Рика кипятить воду в ведре каждый раз, когда ему хотелось вымыться.
Герти опустилась в теплую воду и сразу почувствовала, как проходят усталость и раздражение. Вдохнув побольше воздуха, она закрыла глаза и погрузилась под воду. Вынырнув, Герти легла головой на облюбованный заранее гладкий камень, расслабилась и отрешенно уставилась в звездное небо. Над ее головой тихо шелестели листья деревьев, а вокруг стелился теплый белесый пар.
Что же дальше? Что ей теперь делать? Герти не возвращалась в хижину с тех пор, как днем они повздорили с Риком. Она оставила его в одиночестве, а сама отправилась к тому месту, где были спрятаны лошади. Герти оседлала свою кобылу и долго носилась по горным тропкам, тщетно пытаясь привести в порядок свои мысли и чувства.
– Хлопотное это дело – любовь! – пробормотала она.
Гораздо лучше Герти чувствовала себя, когда единственной ее заботой были лошади. Как ни крути, настоящая леди из нее не получилась. Ей следовало хорошенько подумать, прежде чем приваживать Рика Телфорда, а теперь с ним хлопот не оберешься. Конечно, кое-какие успехи уже есть. Самое главное, что он трезв. Если бы Телфорд задержался в городе еще на пару суток, то, возможно, уже лежал бы в земле вместе со своими родственниками. Может быть, есть смысл подержать его взаперти подольше и ни под каким предлогом не отпускать в город?
Герти покачала головой. Телфорд и так называет ее тюремщицей. К тому же она не желает держать мужчину при себе, превратив его в узника. Как бы Герти его ни любила, она скорее сдохнет, чем пойдет на такое ущемление мужского достоинства доктора, будь он хоть трижды пьяницей.
В скором времени она отвезет Телфорда в Дэд Хорс и предоставит его самому себе. Пусть решает, пить ли дальше и слечь в монголу, или вести трезвый образ жизни, как того требует его докторское звание.
Герти села на камень, намылила волосы и тело и, бросившись в воду, смыла с себя пену. Затем бросила в воду свою грязную одежду и долго терла ее и полоскала. Покончив со стиркой, она вытерлась, переоделась во все чистое, а выстиранное белье разложила на каменистом берегу. Завтра к полудню белье высохнет на солнце, и она его заберет.
Возвращаться к охотничьему домику Герти не спешила. Рик, наверное, уже уснул. Это его излюбленное занятие с тех пор, как она его сюда доставила. Герти не знала, пойдет ли постоянный сон ему на пользу, но оставила за ним право самому распоряжаться своим временем.
Она провела ладонью по мокрым взъерошенным волосам и тяжко вздохнула. Как выяснилось, кроме лошадей она ни в чем не разбирается. Те хоть по-своему понимают ее; о людях же этого не скажешь. Что за чувства и мысли рождаются, живут и умирают в их черепных коробках? Почему эти двуногие животные так непредсказуемы?
По правде говоря, в своих собственных мыслях и чувствах разобраться ничуть не легче. Ей всегда было жаль тратить на них время. Герти многие годы проработала рэнглером, зачем ей было копаться в себе? Единственное, что от нее требовалось – это знать, как взнуздать и оседлать дикую лошадь, и как сделать из нее хорошего рысака. Весь ее мир замыкался на лошадях, и все, что не имело к ним отношения, для нее не существовало.
Вот и хижина… Герти остановилась и задумалась. Теперь в этом мире появился Рик. Ей так хотелось, чтобы он увидел в ней женщину, ей так хотелось привязать его к себе и никуда не отпускать! Герти шепотом обругала себя дурой и сплюнула под ноги. Мало ли что ей захочется! Вдруг завтра она пожелает стать королевой Англии?
Дверь хижины тихонько скрипнула, когда Герти отворила ее и вошла внутрь. Лунное сияние озарило серебристым светом кровать Рика и его самого, сидевшего на краю.
– Я подумал было, что ты меня бросила здесь одного, – сказал он с укоризной, вставая с кровати.
– Неужели ты мог подумать, что я на такое способна?
– Чего только не придет в голову, когда вокруг ни души!
Герти прикрыла дверь.
– Я думала, ты давно спишь.
– Не идет сон. Мысли одолели.
В наступившей темноте Герти услышала, как Рик приблизился к ней, и замерла в напряженном ожидании.
– Ты правильно сделала, Герти, что притащила меня сюда. Ты права во всем.
Герти не знала, что ответить, поэтому промолчала.
– Я хочу выразить тебе свою благодарность, – продолжал Телфорд.
Благодарность? Не нужна ей никакая благодарность!
– Не за что меня благодарить, док, – ответила она и попятилась назад.
Чиркнула спичка, темнота расступилась и, когда Телфорд зажег фитиль лампы, отступила совсем. На стене заколыхались две тени.
– Герти!
– Что?
– Посмотри на меня.
Она повернулась к Телфорду.
– Прости меня, сказал он тихо и дотронулся пальцами до ее щеки.
– Мне не нужны ни твоя благодарность, ни твои извинения.
– Тем не менее я благодарен тебе.
Сказав это, Телфорд совершил нечто из ряда ион выходящее. Он поцеловал ее.
На этот раз, когда инициатива исходила от противоположной стороны, поцелуй оказался гораздо приятнее, а когда Телфорд привлек ее к себе, все в Герти взорвалось, будто ее сбросил па землю необъезженный жеребец. Она обхватила шею доктора руками и прижалась к нему всем телом. Как глупо с его стороны считать себя стариком! Герти чувствовала худощавое мускулистое тело Рика и поняла, что возбуждает в нем желание, когда сквозь одежды ощутила у живота что-то твердое. Она испугалась и совсем растерялась.
Герти знала, чего ей хочется, догадывалась, что Рик хочет того же, но никогда прежде она не подпускала к себе мужчину так близко и теперь испугалась. Но ведь она знала! Сколько раз ей приходилось выслушивать байки ковбоев о том, как они проводили время с женщинами и что при этом делали.
Кляня себя за неуклюжесть, Герти прижалась к губам Рика в неловком поцелуе. Если между ними должно что-то случиться, пусть это случится сейчас! Дрожащими пальцами она расстегнула рубаху Рика и неловко погладила его грудь. Из боязни увидеть что-то непривычное Герти крепко зажмурила глаза и открыла их только после того, как Рик отстранил ее от себя.
– Герти, – взволнованно прошептал он. – Может быть, не надо?
– Надо, док.
Отогнав прочь все сомнения и страхи, Герти заставила себя опустить руку и дотронуться до его естества, упорно пробивавшего себе дорогу на волю. Рик застонал, а Герти в страхе отдернула руку, решив, что сделала ему больно. Она напрягла свою память, пытаясь вспомнить, о чем еще говорили ковбои, хвастаясь своими любовными похождениями. Вспоминать ей пришлось недолго, потому что Рик взял инициативу на себя, и через минуту на полу уже лежали две кучки одежды, его и ее.
– Открой глаза, Герти!
С большой опаской она так и сделала. Ощущая взгляд Рика на своем лишенном покровов теле, Герти не знала, радоваться ей или печалиться. Она боялась, что Рик не обнаружит на ее теле тех выпуклостей, изгибов и прочих округлостей, которые так возбуждают в мужчинах желание. Герти знала, что у нее тощая мальчишеская фигурка, узкие бедра и маленькие груди. Она совершенно не походила на тех полногрудых и крутобедрых девиц, которых ей доводилось видеть в техасских салунах. Что будет, если док ее отвергнет?
Страхи ее были напрасны. Телфорд увлек Герти к кровати, уложил на тиковый матрас и сам лег рядом. Они слились в томительном поцелуе, а руки Рика торопливо принялись обследовать изгибы ее тела. Ей стало щекотно, куда-то исчезла стыдливая неловкость за свои физические недостатки и за свою неопытность. Герти знала уже, что вот-вот превратится в настоящую леди.
К тому времени, когда лицо Рика склонилось над ее лицом, Герти была более чем готова узнать, каково соединиться с мужчиной в любовном действе. Она была готова принять его в свое лоно и чувствовала, что если сейчас не произойдет то, чего она так долго ждала, она сойдет с ума.
Сначала ей было больно, но боль проходила по мере того, как страсть охватывала их все с большей силой. Наконец, когда Герти уже не могла сдерживать рвущихся наружу стонов, внутри ее тела что-то взорвалось фейерверком небывалых ощущений, заставивших ее выгнуть спину и зайтись в крике.
Потом они долго лежали рядышком, и Герти не могла припомнить времени, когда бы она чувствовала такое умиротворение и единение со всем сущим. Наконец-то она ощутила себя женщиной и впервые в жизни была рада, что родилась женщиной на свет. Рик притянул ее к себе и прошептал на ухо:
– Спасибо, Герти.
Почему-то слова эти показались Герти неуместными, но она поспешила отогнать любые сомнения. Возможно, сомнения дадут о себе знать завтра, но пусть это случится завтра, а не сейчас.
